Послушание и наказание

Декарт тут же вжал меня в теплую стену душевой, собирая бегущие капельки с моей груди, и я невольно выгнулась в его руках, насколько мне позволяла теснота положения.

Декарт закончил поцелуй тем, что нежно прикусил мне губу и чуть потянул ее, прежде чем окончательно прекратить ласку. Сладкие саднящие ощущения приятно закололи губу, и я прикусила ее вновь, желая сохранить эти приятные ощущение подольше.

Затем Декарт, ни на секунду не отрывая от меня взгляд, вымыл мне волосы и тело, тщательно пройдясь бодрящей мочалкой по каждому участку. Когда же он спустился к ягодицам, то одним движением беспрепятственно проник мне в попку, вырвав из меня сдавленный стон.

– Все хорошо, расслабься, – улыбнулся мужчина, касаясь губами моего лба. – В составе этого геля есть масло, и у тебя не будет никаких неприятных ощущений после него.

Я закрыла глаза и снова тихо застонала, когда Декарт принялся растягивать мою попку, входя в нее, судя по ощущениям, наверное, уже двумя пальцами и проникая все глубже. И хоть мне не удалось сразу расслабиться, и я то и дело зажималась, но маслянистый гель не позволял мне иметь какое-то другое мнение на этот счет, кроме мнения моего Хозяина.

Я ни в коем случае не боялась, что Декарт причинит мне боль или сделает что-то неприятное. Но, какой бы смелой я сейчас ни была, мне все равно было неловко в этот момент. Как минимум мне казалось, что мужчине при этом должно быть хоть немного неприятно, возможно даже противно или что-то в этом роде.

Собственные мысли отразились жгучим румянцем на моих щеках и шее, и я машинально закрыла лицо руками.

– Моя маленькая стыдливая кошечка, – сексуально рыкнул он, разводя носом мои ладони в стороны. – Рано я похвалил тебя за смелость. Какая ты у меня еще невинная и робкая. Но мне нравится каждый оттенок твоего характера. Ты мне нравишься вся. Целиком.

Декарт совершил последний самый глубокий толчок, и я всхлипнула в голос, чувствуя, что мой предел наступил уже пару миллиметров назад.

– Хорошо, – мужчина вышел из меня. – Теперь ты чистенькая.

Я испытала одновременно облегчение о опустошение. Несмотря на близость к моему Хозяину, мне уже не хватало его. Пусть лучше мне будет стыдно, даже немного больно, но я хотела снова чувствовать его в себе.

Тем временем Декарт намылился сам и смыл с себя пену, пока я заворожённо любовалась его мощным телом, крепкими мышцами и россыпью веснушек по всей коже. Эти веснушки словно отражали характер моего Хозяина. Они были как щит или панцирь, за которым прячется доброе, заботливое, хоть и строгое существо. Но даже этот щит безумно привлекал меня. Мне хотелось касаться его, чтобы через него послать всю свою любовь к моему Хозяину.

Поэтому бездумно оторвавшись от стены, я с осоловевшим взглядом прикоснулась к груди мужчины и провела пальчиками по медной россыпи. Тело Декарта представлялось мне произведением искусства, и я затаив дыхание поднялась пальчиками к плечам мужчины, где веснушек было еще больше. Пока не встретилась со странным взглядом желтых глаз.

Декарт словно не понимал, что я делаю и зачем, а я не знала как объяснить свои чувства взглядом.

– Ладно, котенок, – сказал он немного севшим голосом. – Теперь я одену тебя так, как мне хочется.

Мужчина выключил воду и вновь подхватил меня под ягодицы.

Глава 53

Декарт усадил меня на полотенце, расстеленное на скамеечке в ванной, и тщательно вытер мое тело и волосы. Я же довольно зажмурила глаза, принимая легкий массаж головы, но также я закрыла глаза, чтобы не смотреть на обнаженного мужчину. Все же любоваться его грудью и руками – это одно, и совсем другое сидеть на уровне его живота и четко видеть все физиологические отклики на мою наготу.

Наконец Декарт натянул на себя джинсы и принялся одевать меня.

Первым делом он надел на меня мой ошейник, затем привычные плотные черные гольфы и перчатки, дальше ободок с мягкими ушками из черного меха, одно из которых было немного согнуто. Перехватив свое отражение в зеркале, я заметила, что выгляжу скорее озорным котенком, чем сексуальной кошечкой, даже учитывая тот момент, что на мне не было больше одежды.

И я уже думала, что на этом мой образ будет закончен, но нет.

– Встань на колени прямо на скамеечке, – приказал Декарт, – а локтями упрись в стиральную машинку.

Я тут же приняла нужную позу, с томительным любопытством следя за моим Хозяином.

Мужчина взял что-то маленькое из большой коробки, откуда он доставал все аксессуары, и сел позади меня.

– Я хочу измучить сегодня моего котенка до той степени, пока ты не начнешь меня умолять взять тебя, – сообщил Декарт, обхватив ладонями мою грудь. – Пока твое маленькое тельце не истечет соками от возбуждения. Пока я не увижу затуманенный похотью взгляд. Пока твои бедра не задрожат от перевозбуждения. Пока ты не будешь готова на все, лишь бы я унял твой огонь хоть на несколько минут.

Я закусила губу и закрыла глаза от слов мужчины. Мне нравилось все, что он говорил, и я уже была готова на многое.

Как мне хочется быть в полном распоряжении моего Хозяина!

Декарт мучительно сладко стискивал мою грудь в ладонях, перебирал между пальцами мои тугие вершинки, чуть скручивал их и вытягивал, пока губами он исследовал плечи и лопатки. Мое дыхание сбилось, и я уперлась ягодицами в торс мужчины, чтобы сообщить о своем желании.

Тогда Декарт взял те самые маленькие аксессуарчики и показал мне их на ладони. Это было похоже на сережки-штанги, которые носят на сосках.

Но… не собирается же он мне прямо сейчас сделать пирсинг? Как я буду их носить?

Тогда Декарт при мне чуть изогнул их, показывая их гибкость, и закрепил первую на моей острой вершинке. Я не почувствовала боли или сильной тяжести. Возможно, смысл в чем-то другом, но пока ощущения были весьма приятными, хоть и не такими, от которых на стену лезешь от возбуждения. Оценив мою реакцию, мужчина закрепил вторую.

Я двинулась, собираясь повернуться, но Декарт ухватил меня широкой рукой за шею и крепко сжал. По моему позвоночнику прошел ток, когда я вновь почувствовала в моем Хозяине зверя, и я смиренно замерла в ожидании его дальнейших действий.

Продолжая так же сильно сжимать меня, мужчина выдавил немного прохладного геля мне на поясницу и одной рукой тщательно растер его между ягодиц. Мурашки пробежались по мои плечам от прохладных ощущений, а вершинки еще больше напряглись. Я уже знала, какой аксессуар будет следующим, и с удовольствием ждала его, но Декарту все равно удалось меня удивить.

Плавным движением мужчина чуть-чуть ввел мне в попку очередной предмет, и я не нарочно дернулась.

– Да, мой котенок, – довольно проговорил Декарт. – Этот хвостик уже побольше предыдущего. Тебе придется научиться справляться с напряжением.

Я застонала и заскребла ноготками по корпусу стиральной машины, когда Декарт беспрепятственно ввел в меня основание хвостика до конца.

Туго. Тесно. Стыдно. Первые десять секунд я не могла выровнять дыхание.

Основание было довольно широким, примерно, как два пальца моего Хозяина, но оно хотя бы проникало не так глубоко. Напряженной грудью я чувствовала сжимающие меня сережки-штанги и в этот раз ощущения уже были более, чем ощутимые.

Румянец снова защипал мои щеки, вызывая прилив горячей крови к лицу и губам.

– Да, моя непослушная самочка, – Декарт погладил меня по пояснице, намеренно задевая хвостик и прижимая его к моей спине, – мне нравятся твои сладкие мучения. Хочу насладиться ими сполна.

По ощущениям я поняла, что хвостик имел другую форму. Он не свисал безвольно на бедрах, я стоял торчком у самого основания. Прямо как у типичных кошечек во время брачного периода. И что-то мне подсказывало, что это не все мучения, которые я переживу за утро.

Декарт щелкнул карабином на моем ошейнике, и притянул меня к себе, вонзаясь пальцами в мои вершинки.

– Ты пойдешь как истинная кошечка, – озвучил новый приказ Декарт. – На четырех лапках. Я сам спущу тебя с лестницы, но дойдешь до гостиной ты сама. Поняла?

Я кивнула, все еще не в силах совладать с волной возбуждения, и медленно спустилась со скамеечки на пол.

Глава 54

Осторожно, словно боясь за каждый свой шаг, я вышла из спальни Декарта, ведя моего Хозяина за собой. Я не чувствовала себя униженно, напротив, мне даже показалось, что сейчас в нашей паре главная я. Что в этот момент в моих руках намного больше, чем контроль за собой. Я вообразила себе, что могу контролировать и процесс, и ход игры, и даже моего Хозяина.

Почему-то очень захотелось это проверить и, не дойдя пару метров до лестницы, я вдруг остановилась, села на колени, осторожно разместив торчащий хвостик между пятками, и покорно опустив голову вниз. Я словно ждала следующей команды Хозяина, но и в то же время проявляла свой каприз. В груди что-то рвалось от большой радости и осознания собственной значимости.

– Что такое? – Декарт присел рядом со мной на корточки и погладил меня по голове между ушек. – Моей самочке больно ходить?

Я отрицательно мотнула головой и лукаво взглянула в любимые желтые глаза, тут же хмелея от чувства обожания.

– Моя кошечка хочет поиграть? – догадался Декарт, и я в знак согласия коротко лизнула пересохшие губы.

Декарт соблазнительно улыбнулся, а потом внезапно притянул меня за поводок к себе, максимально близко, вызывая у меня легкий приступ удушья. Я всхлипнула, испуганно уставившись в глаза моего Хозяина и вцепившись в мой ошейник.

– Ти-ише, – ласково, но властно проговорил он. – Я не сделаю тебе больно. Но я не хочу, чтобы ты забывала кто твой Хозяин. Это я, а не ты сама. И только я могу приказать тебе остановиться.

От его слов, сильных рук и обжигающего дыхания на моей коже, я чуть задрожала, мои вершинки сильнее напряглись, а клипсы, сжимающие их, вдруг сомкнулись сильнее.

Или мне показалось? Как они могли сами сомкнуться?

Но я отчетливо почувствовала новые ощущения.

Я закивала, признавая свою ошибку, а когда Декарт чуть ослабил хватку, то опустила взгляд на свою грудь, чтобы проверить в чем там дело.

– Почувствовала? – довольно спросил Декарт, ущипнув меня за вершинку. – В этих зажимах есть крошечный сюрприз. На обоих концах спрятаны маленькие магнитики. Пока между концами большое расстояние, размером с твою вершинку, они не притягиваются друг к другу. Но возбуждаясь, твои вершинки становятся тоньше, а значит магнитики стремятся притянуться, и еще больше сжимают твои бусинки.

Я нервно сглотнула, пытаясь хоть чуть-чуть успокоиться.

– А теперь иди, – приказал Декарт и встал. – Больше ты меня не ослушаешься.

Я снова приняла прежнюю позу и направилась к лестнице, больше не ощущая себя ни хозяйкой положения, ни хозяйкой собственного тела. Но даже такое проявление характера Декарта мне безумно нравилось. Мне нравится все, что он делает.

Встав кулачками на первую ступеньку, я нерешительно застыла.

В общем-то я могла бы спуститься и сама, главное не навернуться, но и в то же время я боялась в очередной раз ослушаться Декарта.

Но мужчина отреагировал быстрее. Он заставил меня сначала встать на колени, а затем ловко подхватил на руки и бережно прижал к своей груди. В процессе мой хвостик ощутимо дернулся, и я прикрыла глаза, чтобы справиться с напряжением.

Спустившись на последнюю ступеньку, Декарт вновь сел на корточки и помог мне встать в исходное положение, аккуратно поддерживая меня, чтобы я не делала резких движений.

– Не больно? – вновь спросил он, а в моей груди разлилось тепло от его слов.

Даже будучи строгим Хозяином, он все равно следит, чтобы мне не было больно.

Я отрицательно мотнула головой и с позволения Хозяина пошла дальше в гостиную, к моему привычному столику.

Декарт довел меня на поводке до места, затем сел на диван. Я же продолжала стоять на четвереньках, еще не получив разрешения сесть. Это не осталось незамеченным для Хозяина, и он пожелал растянуть этот момент.

– Знаешь как кошки демонстрируют свою истинную любовь? – спросил он, достав из кармана джинсов какой-то предмет, похожий на пульт в двумя кнопочками.

Я могла бы ответить, что кошки мурчат или ластятся головой и телом о ногу своего Хозяина. Если он хочет, чтобы я ластилась, то я сделаю это с удовольствием. Но как оказалось мои предположения были неверными.

– Истинная любовь кошки выражается в вибрации ее задранного вверх хвостика, – хитро проговорил Декарт. – Когда кошка ластиться и ее хвостик при этом дрожит, тогда она не пытается обмануть человека в своих чувствах. В этот момент она их уже не контролирует.

Мужчина нажал на одну из кнопочек на пульте, и я удивленно открыла рот от новых ощущений.

Мой хвостик завибрировал. И не просто завибрировал. Он будто немножко перекатывался у меня внутри. Вибрация отдавалась на все участки кожи как внутри, так и снаружи, и у меня перехватило дыхание.

Я беспомощно взглянула в глаза моему Хозяину, чувствуя онемение в руках и ногах, но я не могла сдвинуться с места.

– Сегодня завтрак придется заслужить, – густым чуть хриплым голосом приказал он. – Докажи мне свою любовь и получишь лакомство.

Клипсы на груди вновь сжали мои вершинки, вибрация чуть усилилась, и я, превозмогая онемение, придвинулась к моему любимому Хозяину.

Глава 55

Неустойчиво стоя на четвереньках, я пошатываясь приблизилась к Декарту, ни на секунду не сводя взгляд с его гипнотических глаз. Вибрация хвостика заставляла меня то выгибать, то прогибать спину, чтобы найти более комфортное положение, но все было тщетно. От этой вибрации не было спасения, и я почувствовала как стало влажно у меня между бедер.

Уткнувшись лбом в руку моего Хозяина, покоящуюся на его колене, я на мгновенье закрыла глаза, чтобы перевести дух, но Декарт тут же усилил вибрацию.

Я заскулила и хотела было сесть на колени, но мужчина сразу понял мои намерения.

– Нет, – властно сказал он. – Я не разрешал тебе садиться.

Я снова выпрямила дрожащие бедра и подняла взгляд.

– Да, моя самочка, смотри на меня, – он легкими движениями почесал меня под подбородком. – Хочу читать твои немые крики, хочу видеть твой стыд и хочу ощущать твое дыхание через приоткрытый ротик.

Повинуясь желаниям моего Хозяина, я подалась вперед и с упоением потерлась о его бедро. Как ни странно, это принесло мне облегчение. Чувство безопасности возобладало над возбуждением, и я наконец смогла сделать полноценный вдох. Вибрация тоже немного снизилась, и я уже было подумала, что на этом мое испытание закончится. Но как я ошибалась!

Продолжая тереться о ногу Декарта головой и грудью, я чувствовала эйфорию от происходящего. В этих ласках был особый магнетизм. Вот я вроде его любимая зверушка и могу отхватить свою порцию ласки в любой момент, но и в тот же момент Декарт четко обозначает мое место, мои границы и превозносит свою власть надо мной до небес. Один его взгляд – и игра может кардинально поменяться.

Вибрация вновь усилилась, отчего я зажмурилась и заскулила, обняв мужчину за голень. Мне нужно было несколько секунд, чтобы привыкнуть к такому, но Декарт не дал мне ни одного мгновенья.

– Иди ко мне, – приказал он, расстелив на коленях какую-то странную простынку. Внизу она была из целлофана, в середине какая-то мягкая ватная прослойка, а сверху приятная пористая поверхность. Она была немного похожа на одноразовую простынь, которую подкладывают в кроватку младенцам или какую стелют на ветеринарных кушетках.

Я испуганно заглянула в лицо моему Хозяину и сложила руки на его колене.

Зачем он это постелил? Он собирается сделать мне больно?

– Не бойся, – мягко сообщил Декарт, немного отступая от своей роли. – Ты же знаешь, я никогда не сделаю тебе больно. Иди ко мне.

Ободренная его словами, я осторожно залезла мужчине на колени и уселась так, что мои ягодицы и хвостик оказались между раздвинутых ног Декарта. Одним движением мой Хозяин согнул мне ноги, вынуждая меня сидеть не на бедрах, а на коленях. И так действительно было удобнее. Но я все еще боялась дальнейших действий.

Затем Декарт схватил меня за челюсть и ощутимо сдавил ее, чтобы я приоткрыла рот. Я не могла пошевелиться из-за вновь усилившейся вибрации, поэтому даже этот захват я расценила как поддержку. Тогда мужчина взял со стола белоснежный фарфоровый молочник и приставил к моим губам.

– Пей, и не смей закрывать рот, – приказал он и склонил молочник надо мной.

Теплое молоко тут же залило мне рот, а затем полилось по подбородку, шее и груди, небольшими капельками стекая на ту самую простынку.

Я сглотнула, но поток молока не прекращался, отчего я начала задыхаться. Декарт довольно сильно держал меня за челюсть, так что я не могла изменить положение головы. Страх переполнил меня, и я схватилась за запястье мужчины, боясь даже пискнуть. Это продолжалось еще целую бесконечную секунду, но после Декарт жадно припал к моему рту и выпил излишки молока прямо из меня. Я задрожала от настолько интимного момента и испытала чувство близкое к счастью.

Мне так понравилось быть целиком во власти моего Хозяина, доверить ему не просто себя, а свою жизнь, что сейчас внутри меня все трепетало от такой захватывающей игры.

Декарт перевел действие в поцелуй и еще усилил вибрацию, отчего я застонала ему в рот. Я была близка к помешательству от подобных ощущений и эмоций, поэтому я машинально кивнула, даже не услышав вопрос моего Хозяина «продолжим?».

Мне кажется, я не доживу до вечера. Меня просто разорвет сегодня от эмоций. Но пусть будет так. Я хочу эмоционально погибнуть в руках моего Хозяина.

Глава 56

Мужчина осторожно отпустил мою шею, чтобы я не потеряла точку опоры, а затем продемонстрировал мне свою кисть, залитую молоком. Без лишних слов он подставил ее к моим губам и сузил свои хищные глаза. Не помня себя от безумного возбуждения, я, повинуясь одними инстинктами, обхватила кисть мужчины и лизнула ее насколько у меня хватило влаги.

По одобрительному взгляду Хозяина я поняла, что двигаюсь в правильном направлении и принялась с упоением слизывать остатки молока с кожи Декарта. Мелко дрожа всем телом, я обхватывала губами костяшки пальцем Декарта и тщательно проводила по коже языком, пока привкус не переставал быть молочно-сладким.

Когда же я обхватила губами большой палец, Декарт тут же толкнулся им в мой рот и вновь схватил меня за челюсть. Но теперь я не только физически не могла сомкнуть зубы, но и не хотела делать этого, чтобы не прикусить палец Хозяину.

Вибрация хвостика вновь усилилась, и я жалобно застонала, мягко вонзившись ноготками через перчатку в руку Декарта. Тогда мужчина скользнул второй рукой к промежности и с нажимом провел по ней, заставляя меня максимально прогнуться в пояснице и отставить попку.

– Я не разрешаю тебе менять положение тела, – тихо сообщил он, чтобы я намеренно прислушивалась к его голосу. – Держись крепче своими маленьким лапками.

Такое положение выбило из меня все силы. Теперь вибрация отдавалась мне в стеночку лона, и я захныкала от беспомощности. На минуту мне показалось, что я ничего не понимаю вообще, и не знаю что мне делать. Я уже настолько потерялась в эмоциональном напряжении, что не могла сконцентрироваться на взгляде моего Хозяина.

И тут к моим чувствам прибавился стыд, когда я почувствовала насколько я мокрая. Я могла бы оправдать это разлитым молоком, но правда была в том, что я истекаю на руку моему Хозяину. Мне захотелось сглотнуть, то Декарт второй рукой крепко сжимал мою челюсть, а большим пальцем давил мне на язык и зубы.

Я дернулась и коротко мотнула головой, но все мое тело было целиком под контролем Хозяина.

– Хочешь сглотнуть? – догадался он, и я едва заметно кивнула, напрягая горло от естественной потребности организма. – Научись глотать именно в таком положении. Скоро тебе пригодится этот навык.

Я не понимала, о чем он говорит, да и не слушала. Мне казалось я задыхаюсь, и единственное, что требовалось моему организму – это сглотнуть.

Декарт заставил меня еще сильнее выгнуться, и я окончательно потеряла контроль над собой. На моих глазах выступили слезы, и я уже испугалась по-настоящему. Я боялась не того, что Декарт сделает мне больно или замучает сегодня, а скорее того, что я сама не справлюсь с его заданиями.

И в момент, когда я уже панически заметалась глазами, Декарт остановил вибрацию и поймал мой взгляд.

– Успокойся, – уверенно приказал он. – Ты можешь дышать и глотать, даже если в твоем ротике есть что-то постороннее. Просто успокойся и сделай это. Я жду.

Превозмогая дискомфорт я собралась и у меня все получилось. Это неудобно, но не невозможно. Мне тут же стало легче, и я устало вздохнула.

– Когда ты кушаешь, – пояснил Декарт, – твой мозг не задумывается о том, как дышать и как глотать, хотя твой рот также забит едой. Поэтому все в порядке. Ты справилась. И я тобой очень доволен. Теперь я покормлю тебя и дам небольшую передышку, пока мы не закончим поход к врачу. Но позже я займусь твоим маленьким ротиком, Гая. Ты ведь хочешь послужить своему Хозяину?

Не сообразив еще о чем он говорит, я машинально кивнула. Впечатлений и вправду пока достаточно. Мне действительно нужно хоть немного побыть в своем нормальном человеческом обличии.

– Но ты все еще моя самочка, – строго продолжил Декарт, перечеркнув мои прошлые мысли. – И будешь ею весь день. Даже в моменты, когда я не буду с тобой так обращаться. Понятно?

Я снова кивнула.

Тогда Декарт вытащил несколько влажных салфеток из упаковки и тщательно вытер мне лицо, тело и промежность, вновь повергая меня в жуткий стыд. Мою кожу все еще тянуло от сладкого молока, но я чувствовала себя уже в более подобающем к завтраку состоянии. Хвостик так же был во мне, но теперь он хотя бы не двигался.

Когда Декарт вытер свои руки и грудь, он притянул меня к себе, аккуратно поддерживая меня за ягодицы, чтобы хвостик не травмировал меня.

– Все хорошо? Тебе не больно? – заботливо, но все с той же хитрецой поинтересовался он.

Я мотнула головой и улыбнулась, успокоенная его лаской.

Тогда мужчина спустил меня со своих колен и усадил на диван, а затем отщипнув несколько кусочков от сдобной булочки, разместил их на своей ладони.

– Ешь, – приказал он, и я поняла, что сегодняшний завтрак я полностью приму из рук моего Хозяина.

Глава 57

Декарт накормил меня и снова искупал. Запредельные эмоции, вкусный завтрак и горячий душ окончательно лишили меня сил, и единственное, что мне сейчас хотелось – это спать. Но нужно было везти Афину к врачу и мне бы совесть не позволила поставить свои интересы выше интересов сестры. Тем более Декарт уже договорился о записи.

Поэтому после душа мужчина вновь надел на меня ошейник, зажимы-штанги и гольфы, несмотря на мой жалобный взгляд. Мне нужна была передышка, но Декарт так не думал.

– Не нужно глядеть на меня такими несчастными глазками, – улыбнулся Декарт, наслаждаясь моей реакцией. – Я ведь всегда могу усугубить твое положение.

Я тут же опустила взгляд. Действительно, пока мой Хозяин не засунул в меня какой-нибудь посторонний предмет, лучше радоваться, что я хотя бы смогу нормально ходить. Поэтому я послушно дала мужчине одеть меня в клетчатую юбку и уютный свитерок. Только после этого Декарт позволил мне надеть трусики. Лиф же в моем сегодняшнем образе явно не предусматривался, и я искренне надеялась, что свитер не будет выдавать мое возбуждение. А то что я буду хотеть моего Хозяина даже при сестре я не сомневалась. Я уже не представляла какого это находиться рядом с Декартом и не желать его всем телом.

Надев высокие ботинки и косуху, я вложила свои пальчики в ладонь Декарта и направилась за ним.

За рулем Декарт то и дело пробирался мне под юбку, лаская бедра и периодически властно сжимая внутреннюю поверхность. Этим движением он словно будил меня от приятных фантазий, заполнявших мою голову. Мне хотелось, чтобы эта игра не заканчивалась никогда. И мои вершинки сжались от подобного желания.

Декарт же внимательно следил за дорогой, словно его рука не пыталась меня вновь завести до предела. День был пасмурный и моему мужчине не причинял дискомфорт вредный солнечный свет. Мне кажется, он даже стал как-то шире и выше ростом, словно получив порцию успокоения после мучительных солнечных дней.

Наконец мы приехали, поднялись на нужный нам этаж, и Декарт сам позвонил в звонок, даже этим незначительным действием показывая, что у меня сегодня нет никаких прав. А я лишь тихонько прижалась к его плечу, согретая такой гиперзаботой.

Вновь опьяненная близостью с Декартом, я отрешенно увидела, как открылась дверь, и моя сестра Афина вдруг выронила кружку от испуга. Я тут же подскочила на месте и в ужасе взглянула на Декарта, чтобы оценить, насколько он обижен бестактностью моей сестры. Но тут же вспомнила, что никакой бестактности не было. Я сама забыла предупредить Афину, чтобы она не выкинула чего обидного.