Джунгли, Секс и Чипсы!

Солнце медленно пряталось за безграничным океаном. Чайки, вполне себе земные, кричали у берега, ныряли в воду, бесились, в то время как я, прижимая к себе Оксану, просто сидел и смотрел на эти необъятные просторы. Сейчас бы какую гитарку, шашлычок, друзей и песни под гитару до утра… Вот было бы здорово, если бы… эх. Хотя, такая компания, как эти спортсменки, и, девочки-кошки, тоже ничего так. Только вот что с этими уровнями? Уже идёт второй день, а я как был на первом уровне, так и остался. Странно это всё, очень странно.

Внезапно, по правую сторону от берега, из-за зарослей вынырнул чей-то силуэт, что в руках беззаботно нёс факел. Вместе с ним показалось ещё трое. Точки с ярким светом казались максимально беспечными, опасными, да и двигались как хозяева мира. Неужели нас ищут!

– Оксана, подъём, просыпайся, давай, ну же! – Дергая её за плечо, добиваюсь того, что она подрывается, и уже в следующую секунду мы ныряем в воду, за чёрные, острые камни на берегу.

– О боже, Лёша, неужели опять, неужели нас ищут! – Тут же заскулила Оксана.

– Не знаю, – рукой отодвигая её за спину, отвечаю вполголоса. Точки приближались. Проходя вдоль берега, они, кажется, осматривали песок… чёрт, следы, как я не подумал, мы же оставили следы на песке! – Оксана, возможно, придётся плыть вдоль берега, по следам они найдут нас, возможно, даже убьют.

– А питьевая вода?

– Плевать на воду, ты слышишь меня, нас могут убить. Плыть сможешь?

– Смогу, Лёша, если вылить воду, можем использовать бутылки как жилеты! – Внезапно удивила хорошей идеей девушка.

– Ай ты голова, молодец! – По-братски прижав её лицо к груди, не сдержал эмоций. Я так устал, что и в самом деле мог бы утонуть без этой гениально простой идеи.

– Хе-хе, тогда вперед, слива…

– Лё-ша! – Раздался едва слышный крик.

– Ок-са-на! – Вторил ему другой. Голоса, такие тихие, и… такие знакомые. Немного подождав, позволив точкам чуть приблизиться, замечаю в толпе два комичных силуэта. Низкую и пухленькую тётушку с факелом в руках, а рядом с ней, высокую, стройную и крикливую Катьку. Боже мой, ха-ха-ха, а я чуть со страху всю пресную воду не вылил. Заметив подругу, Оксана тут же, как хромая кобыла, побежала из воды навстречу подругам. Она бросила меня, бросила барахтающиеся в воде бутылки, кинула всё, а я… я молча собрал всё в свою мокрую майку и по воде потянул к берегу. В этот раз нам сильно повезло, но кто знает, что нас ждёт завтра.

Глава 4

Сидя у костра рядом со своим четырёхглазым протеже, я глядел за тем, как женщины один за другим сжигают выброшенный на берег багаж, чужие вещи и имущество. Зачем? Хер знает. Рассказ Оксаны во всех подробностях и деталях вызвал у наших дам культурный шок. Больше других переживали девочки-волейболистки: с момента крушения появилась новая, вполне реальная для их жизней угроза. С половиной их команды, со мной и другими счастливчиками, в живых осталось гораздо больше людей, чем я предполагал. Боинг 737 вмещал в себя сто восемьдесят девять пассажиров, в тот злополучный день, включая весь экипаж, он был заполнен на сто восемьдесят, а выжило… С ранеными уцелело целых сорок человек, очень много для столь страшной катастрофы.

– Держи, – протянул мне пластиковый стакан очкарик. Из него разило спиртом, хотя, скорее всего, это была водка.

– Спасибо, пожалуй, откажусь. – Будь он с нами тогда, вместо Оки, возможно, удалось бы избежать лишнего насилия, а вернее, моральных травм.

– Не пей, а раны дезинфицируй, или заражение захотел?

Я подсознательно тронул покрывшиеся корочкой рубцы на голове. Ощущение сильных пальцев, тисков, сдавливающих череп, пришло с воспоминаниями о женской, большой и мягкой груди.

Надо продезинфицировать, он прав; я слишком зациклен на том, что было, совсем перестал думать, где нахожусь и чем мне это может грозить. Вытащив из чьей-то ручной клади белую майку, рву на лоскуты, вымачиваю в водке и после обрабатываю голову, а следом стягиваю с себя штаны.

– Эй-эй… ты чё, ебнулся?! – развонялся четырёхглазый.

– Меж ног натёр, отвернись, если не нравится.

Едва проспиртованная ткань коснулась натёртых мест, я, как зверь, как те же кошки, зашипел. Стиснув зубы, матеря и кляня на чём свет стоит, обработал всё, включая потёртые половинки задницы. Боль адская, но жить-то хочется, из таблеток у нас только сборная солянка, собранная из личных запасов немногочисленной, нищей аудитории самого нищего и задрыпанного эконом-класса. Шутка ли это, но, никто кроме экономов и не выжил, только мы, малоимущие и обездоленные, ужас, да и только.

– Слушай, а тебя правда толпа амазонок изнасиловала? Очко тоже рвали? Ты, по эт…

– Не рвали мне очко! – заканчивая с обработкой и в очередной раз сделав себе очень больно, кричу я на задрота, чем случайно привлёк внимание толпы сбоку. – Они появились внезапно, хотели убить Оксану, если бы я не сделал это, наверняка убили.

– Ишь, мученник, страдалец… – Ногами пиная камень у костра, с открытой завистью в голосе сказал четырёхглазый.

Сука, бесит.

– Слушай, а может сам возьмёшь бутылки да сходишь. Метки есть, ловушка, что брюхо могла вспороть, тоже на месте, насекомые со змеями также в этом ебучем лесу, вместе с амазонками. Сгоняй по-братски за водочкой, а…

От моего саркастического предложения дрыщь скривился, будто лимонов в рот напихал.

– Звучит как-то не очень…

– Ну тогда голову не дури. Следующий рейс за водой без меня, чувствую, завтра ходить не смогу. – Вновь упав на кучу вещей, уложенных на песке, взглядом гляжу на полупустую бутылку водяры. Желание выпить и забыться пришло вместе с ощущением голода. – Есть чё поесть?

– Нету, только алкоголь, целый бар из настоек, дьютифришных вискарей, вин и прочей залупятины, принести чего? – Внезапно галантно и услужливо предложил пацан.

– Мартини есть? Я просто никогда не пробовал, а на халяву…

– Было, и много, если эти спортсменки всё с горя не выхлебали. Схожу проверю. – Встав с песка, очкарик запнулся, замер, после тихо проговорил, – извините, Алексей, за то, что утром не пошёл. Я испугался, эти бабы, мне весь мозг вынесли, я поступил неправильно, никак мужчина.

О… у него тоже есть совесть?

– Забудь. Увидишься ты ещё с этими амазонками. – Говорю я, и тот вмиг переменился, скинув робкую и покорную маску, тут же спросил:

– Думаете?

– Уверен, – рассмеялся я, – и это, заебал, давай не выкай, раздражает…

– Хорошо, я сейчас, быстро за мартини, а потом расскажете… расскажешь обо всём ещё раз. В общем я быстро!

Парня как подменили, видать как я, тоже слегка озабоченный, да это и неудивительно. Мужик без женской ласки, без любви, обнимашек и поцелуев, не мужик и вовсе. С окружающими мы можем вести себя как камень, как острый и опасный кремень, а вот с близкими, с теми кто под боком, хочется быть добрым и податливым. Ощущать человеческое тепло и ласку… Именно о таких, земных отношениях я мечтал всю жизнь, их, к сожалению, так познать мне и не удалось.

Начатая бутылка оказалась той самой, о которой я думал, прибывая в дьюти-фри, и покупать которую, в виду громоздкости, не стал. Парень что-то говорил о девках, о том, как половина из них уже ужралась, а я просто глядел на море, на стекло в руках, думал о чём-то своём. Усталость, голод, жжение между ног заставили меня звездочкой распластаться на мягких одеждах. Впереди море, надо мной звёзды, две луны, а в руках неплохое, наверное, пойло. Может, частично таким я видел свой отдых. Открутив пробку, ощутил странный аромат, после чего, пригубив, почувствовал стойкий вкус валерьянки с примесью каких-то трав.

– Это чё за херь? – спросил я у малого, на что четырёхглазый лишь пожал плечами.

– Мартини, настоящий. Кстати, спортсменки тебе коробку сока передали, и стакан, сказали, в благодарность. – Парнишка протягивает мне содержимое чёрного пакета. – А это лично от меня, ещё раз, извини, Лёш, что не пошёл. В следующий раз обязательно пойду!

В руках моих оказался энергетический батончик и хлеб, вернее снеки, или же некалорийные хлебцы. Поглядев на парня, оценив его худобу, попытался понять, он на диете, у него аллергия или это просто какой-то рофл-шутка? Ему толстеть надо, а не хлебцы жрать.

– Спасибо. – Переняв, заливаю в стакан пойло, затем сок, и после, под батончики и хлебцы впитываю в себя всё, что только имелось из съестного. Еда оказалась слишком непитательной, пресной, а вот мартини с апельсиновым соком вещь, вот это мне понравилось куда лучше, чем чистый травяной напиток.

– Будешь? – протянул я набадяженное мальцу.

– Не, мне мама не разрешает.

– А она с нами, восемнадцать есть? – Вернув стакан поближе к себе, переспросил я.

– К-конечно, мне вообще-то двадцать два! – возмутился пацан. – А тебе сколько?

Блять, да как так-то, что с ними со всеми, почему они так молодо выглядят?!

– М… мне тоже двадцать два. – Передав тому стакан, добавляю: – пей, алкашка что надо, поможет расслабиться.

– Спасибо! – напряжённо выдал тощий и в несколько глотков осушил тару. Бля, я-то надеялся, он только попробует… – Ух-х-х-х, вот это да, какой крепкий!

Сразу видно, редко пьёт, я ж мешал так, что там от силы градусом пять-шесть будет, ну да ладно.

– А где твои родители? – Разливая ещё, как бы невзначай спросил я, внутри себя надеясь, что их в самолёте не было.

– Папа в Таиланде, мама с хахалем в Питере, я жил у бабушки в Москве, там и учился, а на каникулы ездил туда-сюда, на три семьи, вот и… хе-хе, ну понимаешь, да?

Ого, недвижка и в Питере, и в Москве, из зажиточных, значит.

– Да, понимаю, – кивнув, принимаюсь бухать дальше. Делать-то всё равно нечего. – Скажи, а что ты собирал у пляжа?

– А… ну, всё… Всё, что видел! Это, в Форсете, игра такая, выживач, там тоже требовалось так делать. Самым главным при крушении являлось именно лутать лут, то есть необходимо было постоянно ходить по берегу и собирать вещи с надеждой найти в чемоданах что-то полезное. К примеру, не поверишь, но я и вправду это нашёл: два чемодана, в которых были налобные фонарики, запакованные батарейки, пару пауэрбанков, правда, вымокли, но вдруг заработают… Ещё я нашёл несколько зажигалок в вещах, ножницы, щипчики и даже нож. Представляешь, Лёха, кто-то тупо положил в багаж нож, и его как-то пропустили! Куда только смотрит охрана самолёта.

– А пистолетов не было? – В полушутку, спросил я.

– К сожалению, не было, да и побоялся бы я оказаться на одном острове с человеком, что умудрился пронести на самолёт пистолет. Ты прикинь, это ж стопудовый террор, а может и контртеррор… – пацан умолк, задумался. Мир продолжал удивлять, парень нормальным собеседником оказался. Зря я на него с утра ворчал, если так, с глазу на глаз поболтать, то, в принципе, может и друзьями станем. Да он чуточку трусливый, да с виду немного на затворника похож, да и лицом, как я, не вышел, но ведь нормальный, вполне себе общительный, и об играх…

– Лёх, а ты, случаем, в Мобу Защиту не играешь?

– Нет, – обрубив тему об играх, тут же отвернулся. Играл, ещё как играл и время своё сливал в пустую, пока в жизни жареным не запахло, и тварь судьба не вынудила бросить все силы на работу. А я ж, бля, тоже человек, ещё и молодой, тоже отдыхать хочу, с пацанами катки катать… Но вместо этого приходилось в доставке, попутно с навигатором на стримы залипать. К сожалению, есть те, кто играют, могут себе позволить, и среди них был я, тот, кто должен был работать, и не просто работать, а ебашить, пока программа принудительно не отключит. Такие дела…

Вскоре, к нашему трёпу о насущном, о мужских планах по сотворению лагеря из веток, палок, обломков, присоединилась святая Мария, или же наша бортпроводница. Просьба у неё оказалась обыденно знакомой: подошла стрельнуть сигаретку, увидев сок с мартини, не удержалась, попросила глоток, а после, тут же и обосновалась в кругу нашей незамысловатой мужской компании. По косым взглядам в сторону моего четырёхглазого друга по имени Максим легко понять, что он ей не нравился, может, даже невзлюбила. То ли дело я – герой-защитник, ебучий скаут и вообще пиздец какой парень на все руки, как меня полночи рекламировали пышка с Катей. Самое забавное, они с уверенностью говорили о том, чего сами не видели, в красках пересказывая историю спящей у соседнего костра Оксаны. Бабы, хули…

– Какие они, амазонки, мне нужно знать именно твоё мнение. – Так же как и остальные, спросила черноволосая красотка стюардесса. Кстати, длинными волосами, смелостью и манерностью, она больше других походила на их племя, только вот кожа светлая, да и глазки карие.

– Любую чужую женщину убьют, не раздумывая, – говорю я, – по крайней мере, мне так кажется. Не знаю почему, но их речь такая же как наша, вдобавок, они воспринимают нас не как вторженцев, а как тех, кто мы есть, потерпевших крушение путников. Потому мне почему-то кажется, такие как мы с вами уже бывали на этом острове.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.