Синдром очевидца

– Все в порядке, – отмахнулась я.

Стоит признать, с каждым шагом дыра в моей груди становилась больше, а ноги тяжелели. Я соврала, когда сказала, что в порядке. Не стоило встречаться с Яном Андреевичем в таком состоянии, но время поворачивать вспять я пока не умею. Зато могу натянуть улыбку и мило хлопать ресницами.

– Так куда бы ты хотела сходить?

– В бар, но, наверное, лучше нам отправиться в кофейню, – усмехнулась я.

– Мы можем пойти туда, куда захочешь, в том числе и в бар. Я обещаю, что не буду приставать и отвезу тебя домой.

– Пить одной неинтересно, – махнула рукой я и стала искать по картам ближайшую кофейню. К тому же, спасибо спортивным сборам за то, что я прекрасно переношу любой алкоголь и почти не пьянею. Кхм, то, что было на сборах – остается на сборах.

Он не стал спрашивать, замерзла ли я, просто молча накинул свою толстовку на мои плечи. Я видела много вопросов на его лице, но, к счастью, доктор их не озвучивал. Мы шли в тишине, и мужчина решил разбавить ее разговорами о моем спорте и предстоящем чемпионате:

– И на сколько дней вы едете?

– Десять. В первый день у нас заезд участников и мандатная комиссия: это когда судьи проверяют, соответствует ли снаряжение правилам класса. Во второй – открытие, а после него старт тренировочной гонки, она не идет в зачет, просто дает возможность оценить акваторию и дистанцию. В последний день у нас гонки могут быть даны не позже двух часов дня, а в четыре – награждение. Кстати, хорошо, что нам выделили резервный день, я очень редко встречаю такое.

– А это хорошо?

– Да. Это на случай, если погода не будет позволять провести гонки в назначенный день, то их перенесут в резервный.

– А если погода не будет позволять гоняться в течение всего чемпионата? – спросил Космов.

– Если будет дано меньше четырех гонок, то соревнования не состоятся. Но я с таким еще не сталкивалась.

– Понятно. Я понял, что вы едете в Италию, но куда именно?

– В Кальяри.

Покопавшись с минуту в телефоне, Ян сказал, что там очень красиво.

– С моей команды поедет Саша – это тот кудрявый парень и Лина, она на медосмотре была после меня.

Я улыбнулась с того, насколько плохо у Яна получилось сделать вид, что он вспомнил, о ком идет речь.

***

Когда Ева говорит о спорте, то так широко улыбается, что я готов расспрашивать вечно и ровно столько же делать вид, что все понимаю. Хотя единственное, на чем зацикливается мое внимание – ее зеленые глаза, в которых отражается блеск фонарей. Я не хочу спрашивать, почему она изменила свое решение, ведь боюсь услышать ответ. Но в то же время все это время я пытаюсь понять, что же произошло.

Когда я только подошел к ней, сразу увидел покрасневшие глаза и дрожащие руки. Ева мерзла и потирала плечи, хотя на улице было душно. Надеюсь, моя толстовка помогла ей хоть чем-то.

Мы подошли к уютной кофейне со столиками на улице. Выбрав капучино без сахара, я узнал, что Еве по душе латте с фруктовым сиропом и пирожные с кислинкой.

– Сегодня красивое небо, – тихо сказал я, хотя совершенно не смотрел вверх. И что вообще со мной творится? Неужели я умудрился влюбиться. Да ну, скорее, просто интерес. Так больше похоже на правду. Ева отличается от тех девушек, с которыми я встречался: свободная и очень юная.

– Да, – кивнула она и сделала глоток, оставив молочную пенку на губах, а потом стерла ее салфеткой.

– А я могу хоть раз посмотреть на ваши тренировки? – с надеждой спросил я, глядя на нее щенячьими глазками.

– Думаю, никто не будет против, – согласилась девушка.

А я в голове продумывал планы на будущее. Звучит уж слишком безумно, но я хочу поехать в Италию. С ней.

***

– Думаю, мне пора, – я встала из-за стола и поправила юбку.

– Я подвезу, – быстро спохватился парень.

– Не стоит, я далековато живу, поэтому доеду на метро.

– Я же обещал, – смущенно сказал Ян Андреевич.

– Так где там твоя машина? – улыбнулась я, а доктор стал похож на щенка, которому дали лакомство.

Мы дошли до стоянки довольно быстро, Ян завел машину и включил музыку. Кажется, зазвучал старенький американский поп. За окном проносились улицы ночного города, тонущие в звездном свете. А меня вдруг передернуло:

– Я не говорила свой адрес.

Мужчина растерянно глянул на меня, но потом снова уставился на дорогу:

– Прости, если напугал. Я просто заранее выяснил, чтобы узнать дорогу.

– Звучит жутко. Пожалуй, я буду закрывать дверь на несколько ключей.

Ян виновато глянул на меня, а потом поклялся, что не думал вламываться ко мне посреди ночи. Ладно, поверим.

– Ева, я могу рассчитывать еще на одну встречу? – тихо спросил парень, остановившись у нужного подъезда.

– Не в ближайшее время, осталось совсем мало времени до чемпионата, – сказала я, захлопывая за собой дверь. Космов дождался, пока я зайду в дом, выглянув из окна, я все еще видела его машину, поэтому на всякий случай закрыла дверь, как и обещала.

Я уверена, что Ян хочет отношений, но не думаю, что пока готова к ним. Пару часов назад я рассталась с парнем, с которым была вместе пять лет.

Упав на кровать, я уткнулась головой в подушку.

Но в то же время с Яном мне было очень комфортно. Но и Ваня тоже первое время притворялся нормальным.

Я боюсь снова разочароваться. Боюсь, что Ян может оказаться таким же. Поэтому я вынуждена поставить сердце на паузу и начать прислушиваться к более правильному месту – мозгу.

Я боюсь попасть в омут, который окажется способным только утопить.

Я поняла, что нахожусь во сне. Я часто вижу осознанные грезы.

Берег моря ночью особенно прекрасен. Темные волны накатывают на песок, ласкающий ноги. Лунная дорожка подсвечивает силуэт, стоящий по пояс в воде. Надо бы подойти поближе, чтобы узнать незнакомца. Хотя там может быть всего два варианта. И ни одному из них я не была бы рада.

Глянув вниз, я увидела на себе короткое белое платье. Красивое. И я бы не хотела его намочить, поэтому одним движением сняла его. Я, конечно, во сне, но все же рада, что под одеждой оказалось нижнее белье.

Заходя в морскую воду, я чувствовала себя настолько уютно, что словами это теплое чувство не могу передать. Я как будто оказалась дома, в объятиях матери. И чем ближе я подходила к силуэту – тем отчетливее это ощущала.

С каждым моим шагом незнакомец отдалялся, хотя ничего не предпринимал для этого. Что за странный гость в моем сне?

– Стой, – тихо попросила я и он послушался. Я зашла по грудь в освежающую воду. Сзади незнакомца был лунный лик, его свет мешал рассмотреть лицо.

Я коснулась руки парня, провела чуть выше, до щеки. Увидела его ласковую улыбку, но так и не смогла разглядеть лица. Незнакомец прижал меня к своей груди, она была теплой и мягкой. Вряд ли Ваня, он ниже.

Приподняв мой подбородок, незнакомец осторожно коснулся моих губ своими, как будто я была настолько хрупкой, что рассыпалась бы от любого неосторожного движения.

Прикрыв глаза, я растворилась в моменте. Шум прохладных волн, тепло чужого тела. Мягкость незнакомых губ и ласка рук.

Кто же ты?

И почем у мне так уютно с тобой?

Глава 5. "Это всего лишь сон"

В бликах луны я разглядела Яна – мужчину с азиатской внешностью. Его черные волосы были влажные, они небрежно спадали на лоб, доставая до бровей. Карие глаза смотрели на меня и как будто не замечали ничего вокруг.

Он целовался нежно, боясь спугнуть. В груди теплилась надежда, что сон продлится дольше, чем мог бы. Я обвила руками шею Яна, прижимаясь к нему всем телом, а его ладони легли мне на талию, прижимая еще ближе.

Серебряный свет обрисовывал каждую его мышцу и каждый жест, который неминуемо сводился к трепетному касанию. Ноги перестали ощущать дно – меня подхватил доктор, опуская свои поцелуи на шею. Он мягко сжимал кожу губами, не оставляя следов, а кончики пальцев гладили вдоль позвоночника. Мое сердце остановилось, когда он одним движением расстегнул застежку топа и позволил ему стечь с плеч. Приподняв меня чуть выше, мужчина коснулся ключиц, играясь, прикусил кожу. Я сжала меж пальцев темные волосы и прикусила губу, пытаясь сдержать стон. Не думала, что простые прикосновения могут так распалить тело. Не думала, что поцелуи могут быть такими приятными.

С Ваней было по-другому, но во сне сейчас существует только Космов Ян. И я не хочу думать ни о ком другом. Тем более о новом бывшем, который уехал в закат со своей «подругой».

– Поцелуй, – прошептала я, и доктор молча выполнил просьбу.

Хочу большего.

Он снял с меня кружево, сжал ягодицы. Я чувствовала жар мужчины. И его желание.

Почему это всего лишь сон?

Чуть приподняв, Ян вошел в меня. От его движений дыхание сперло. Мои ногти оставили несколько красноватых полос от плеч до поясницы, а стоны нарушили тихий шум волн. Ян положил голову на мое плечо, до крови кусая губы и жмуря глаза. Он тяжело дышал, как будто отгонялся несколько стартов подряд.

Он не был грубым, но и нежность потихоньку сходила на нет. Толчки стали резче и глубже, я слышала низкие стоны, от которых внизу живота ныло. Тело как будто пронизывали мириады тонких иголок, а мышцы било мелкой дрожью. Все мое тело сжималось, туманя разум.

Я перестала замечать окружение. Кажется, моя спина легча на шершавый песок, а ракушки запутались в волосах. Какая разница, если надо мной навис Ян с таким выражением лица?

***

Это был самый отвратительный будильник в моей жизни, но самое прекрасное утро. Солнце слепило глаза, но мне было тепло не благодаря ему. В груди разливался мед. И с чего вдруг я вижу такие сны? Особенно с Яном Андреевичем. Ладно, я признаю. Он был прекрасен. Интересно, а в реальности он был бы таким же мягким? Или он предпочитает острые ощущения?

Упав на подушки, я для себя решила: черт с ним.

***

Я знаю, что в кабинете врача температура не должна опускаться ниже двадцати пяти градусов, но сейчас кондиционер работал на семнадцать, и мне все равно было жарко. Напротив, на столе, лежал телефон с открытой историей звонков. Угадайте, какое имя мелькает там чаще остальных?

Ева сбрасывала трубку почти каждый раз. Не то чтобы я звонил слишком часто, боялся показаться чересчур настойчивым, но сердце уже не выдерживало. Я реально скоро к Жене на прием отправлюсь.

К черту!

Во мне бунтовал влюбленный подросток. Он же купил авиабилеты пару секунд назад. Это просто не мог сделать взрослый, осознанный мужчина, только импульсивный ребенок. Захлопнув дверь своего кабинета, я пошел к доктору Барсову.

– Чего тебе? – устало спросил Александр Владимирович, увидев мою глупую улыбку на пол лица.

– Можно я…

– Нельзя, – он снова уткнулся в кипу бумаг, где монотонно рисовал свои подписи.

– …дней на десять уеду… Александр Владимирович! Ну пожалуйста! Отпустите! Хотите, на колени встану?

– Что я должен написать в отчетах?

– Я без содержания возьму!

– Не получится, у тебя уже расписаны приемы.

– Напишите, что мой ребенок заболел.

– У тебя нет ребенка, – усмехнулся мужчина, и переместил фокус своих глаз на меня. – Когда самолет?

– Через четыре дня, – выдохнул я, ероша волосы на затылке.

– Шутишь?! – вспылил доктор Барсов. – Без содержания за две недели подписывают!

– Я все-все отработаю! – это уже говорило мое отчаяние, а не мозг. Кажется, он покинул меня ровно в тот момент, когда я писывал свои паспортные данные для покупки билетов и оформления визы.

– И что мне с тобой делать? – сдался мужчина и озадаченно потер кожу между бровей.

– Отпустить? – я глупо улыбнулся. – Как по мне, оптимальный вариант. Все равно сбегу.

– Оформлю как командировку. Должен будешь.

– Ес! – так быстро из его кабинета я еще не вылетал – боялся, что главврач передумает.

Как же я мог не зайти к Жене:

– Угадай, кто едет в Италию на десять дней? – с порога воскликнул я, резко открыв дверь. Повезло, что пациентов в кабинете не оказалось, зато на диване, допивая ароматный кофе с эклером, сидела Анжелика. Эту девушку я тоже отлично помню: Женька всегда помогал ей с учебой, а на каком-то курсе еще и курсовую накалякал для нее. Он так и не признался, но Анжелика ему очень нравилась, а я пообещал умереть с этой тайной.

– Решился все-таки? – хихикнула она, ставя чашку на столик.

А вот Снежов на мое заявление подавился пирожным:

– Чего?! И как Барсик тебя вообще отпустил?

– Мальчик, хотите секрет расскажу? Только никому, – хихикнула девушка, а мы в унисон закивали. – Сборная России оставила официальный запрос на сопровожение спортивного доктора. И, Ян, ты уже давно вписан в отчеты.

Я упал на диван рядом с ней, не зная, что сказать, даже Снежов молчал, а потом звонко рассмеялся.

– Я припомню! Вы бы знали, как он меня в кабинете прожарил! – спустя минуту истеричного смеха кардиолога выпалил я.

– К-кажется, я выбрал не ту квалификацию!

– У тебя скоро ее повышение в Москве, – сдала с поличным девушка.

– А я к вам на торжество успею? – взволнованно спросил Снежов.

– После него поедешь. – отмахнулась Анжелика. – Я так понимаю, у тебя будет плюс один?

– Хотелось бы, – усмехнулся я.

– У тебя еще есть полтора месяца, – приободряюще хлопнув меня по плечу, она модельной походкой вышла из кабинета. Все же врачам иногда надо работать. Сначала я, признаться, завидовал Александру Владимировичу, ведь он себе такую эффектную невесту отхватил, но сейчас ветер подул с другой стороны.

***

– Ева! – на меня почти запрыгала радостная Лина, все же соизволившая явиться на последнюю тренировку перед соревнованиями. – Ты не представляешь, кто едет с нами!

– Кто? – равнодушно спросила я.

– Тот секси доктор! – ого, так вот, что значит «прыгать от счастья».

Я вздрогнула, как будто окатили ледяной волной. Но это была не вода, а волнение.

– Откуда ты знаешь?

– Папа попросил, – а я все забываю, что ее отец не последний человек в Федерации Парусного спорта России. Собственно, поэтому Лина ходит на новеньких досках. Нет, все, молчу, благодаря ему они хотя бы есть.

– Прикольно, – отстраненно ответила я. Воображение нарисовало тот поцелуй во сне, а потом и все остальное, заставляя щеки активно краснеть.

– А как у тебя с Ваней дела?

– Мы расстались.

– О, так у меня появилась соперница, – она в шутку пихнула меня в бок и рассмеялась. Пожалуй, ей не стоит знать, что происходило на протяжении последних двух недель. И о том, что сейчас мое сердце бешено колотится в груди.

Сегодня мы закончим тренировку, опресним матчасть, за ночь она высохнет. Завтра утром мы упакуем паруса и доски для транспортировки, а вечером – улетим. Думая о последнем пункте, я начинала нервничать. Я боюсь высоты, а летать уж тем более.

Глава 6. "Добро пожаловать"

Дождавшись такси, я с помощью водителя закинула вещи в чемодан. До аэропорта ехать минут сорок, поездка встанет в копеечку, но не могу же я на себе тащить кучу сумок. Тренер, как всегда, попросил взять кучу крупы, чтобы экономить, так еще и наверняка на посадке будет цирк.

Лететь, на самом деле, не так уж и долго, просто с двумя пересадками. Когда я подъехала, в аэропорту был только тренер, который радостно меня встретил:

– Привет! Ну что ты? – он так сильно шлепнул меня по плечу, что я едва не выронила телефон.

– У вас так спортсменок нее остается, – ухмыльнулся кто-то за его спиной. – Привет, Ева, – улыбнулся Ян.

– Неужели! – я погорячилась, когда сказала, что здесь был только тренер. Навстречу мне уже летел Саша с трапецией на поясе. Ах да, эта штука нам нужна для того, чтобы облегчать работу с парусами. Благодаря предусмотренному крюку на трапеции и петлям на парусе вес с рук переносится на все тело.

– Опять говорим, что это часть образа? – усмехнулась я.

– Естественно! По весу иначе не пройдем, – ответил тренер.

– Лину ждать будем?

– Нет, она ж всегда к концу регистрации подходит, – отмахнулся Николай Алексеевич..

Для всей нашей сборной взяли места рядом друг с другом. Даже Лина летела не бизнес-классом, полагаю, это ее прихоть. Она меня спасла, потому что пустила на свое место у окна. Я очень боюсь летать, но уж лучше буду видеть, что происходит за окном. На место у прохода, наконец оторвавшись от расспросов Николая Алексеевича, сел Ян. На удивление, он был молчаливым и, как только устроился на своем кресле, сразу залип в телефон. Ну, хоть на приставучие вопросы Лины отвечал односложно.

Повезло, что в этот раз мы обошлись без зоны турбулентности, но руки, схватившие меня за голову, порядком напугали. Это был Саша, сидевший позади и теперь громко смеявшийся. Забегая наперед, скажу, что он получил звонкий подзатыльник от тренера и бурчание в стиле «сразу видно, кто едет». Поняв, что от Яна инициативы продолжать разговор не получился, Лина отложила свою затею «на потом» и переключилась на меня:

– Я так и не спросила тогда, почему вы с Ваней расстались?

Робко глянув в сторону врача, я обобщила, сказав, что мы не сошлись характерами, но подруга пообещала докопаться до истины чего бы ей это не стоило. Пускай развлекается, может, не будет так к Яну или итальянцам клеиться. А, действительно, чего он тихий такой? Сам на себя не похож.

Лина рассказывала о своем недавнем похождении в клуб, обида за то, что я с ней не пошла, быстро испарилась. Как я поняла, в клубе девушка познакомилась как минимум с семью мужчинами, но никто не был достоен ее времени, поэтому пришлось ночевать в гордом одиночестве. Вероятно, Лина не обратила внимание на то, что спортивный врач сидел в наушниках, ведь в ином случае не приукрашивала бы свои заслуги настолько сильно.

Она быстро устала, потому и уснула, приютившись на моем плече. За иллюминатором ничего не менялось: бескрайняя лазурь неба, испещренная пушистыми облаками и солнечными лучами.

– А ты чего не спишь? – вдруг тихо спросил Ян.

– Не хочется, – отмахнулась я, подпирая подбородок ладонью.

– Нервничаешь?

– С чего вы взяли?

– У тебя ноги дрожат, и с чего вдруг мы перешли на «вы»? – усмехнулся доктор и отложил телефон.

– Соблюдаю субординацию.

– Я тебя чем-то обидел?

– А собирался?

Он хмыкнул, будто бы что-то понял, и опять включил телефон. Может, зря я так грубо? Сжав губы и отвернувшись к окну, я попыталась разглядеть что-то кроме тонны своих переживаний.

Живот неприятно скручивало от волнения, я не могла нормально есть последние несколько дней, все из-за предстоящего чемпионата. Я не могу облажаться, я обязана выполнить мастера, другого такого шанса может не быть. Да только прошлогодний перелом предательски ноет.

Я тогда неудачно упала, думала, просто растяжение. Было больно, но я закончила последний гоночный день, даже не упала в рейтинге, но это дорого стоило.

Наконец под самолетом заблестели крыши домов и стекла небоскребов, среди редкой зелени я даже рассмотрела колизей и сразу же разбудила Лину.

– А он совсем не меняется, – выдохнула девушка.

– В каком смысле?

– Нет бы там отреставрировать, кирпич поменять, а то развалины одни, не более.

– А, ну так в этом и смысл? Античность и все такое. – не поняла я.

– Да кому это интересно, – фыркнула Лина и перевернулась на другой бок, оперевшись на меня спиной: – А тебе нравится колизей?

– Ага, – ответил Ян, даже не оторвавшись от телефона.

Радует, что я уже совсем скоро буду стоять на твердой земле, хоть и всего час. До Кальяри потом еще час лететь. И почему мы не могли продолжить «путешествие» на автобусе или поезде?

Просидев в аэропорту около полутора часов, мы опять пошли на посадку. Здесь, правда, места были у всех разные, но, договорившись с кем-то, Лина плюхнулась рядом со мной.

– А чего не с Яном? – надо бы скрыть облегченный выдох.

– Ну его! Весь полет в телефоне просидел. Слушай, я нашла атмосферный ресторанчик рядом с отелем, давай сходим?

– Отличная идея, нам не помешает расслабиться после полета, – согласилась я, потирая ноющую шею.

– Чур я с вами! – отозвался откуда-то Саша. – И доктора возьмем, он классный!

Выследив местоположение Саши, я увидела на его плече спящего Яна. Видимо, они поладили.

– Вот блин, я надеялась пару итальянцев склеить мимо кассы, – шикнула Лина и обреченно вздохнула.

– Можем завтра после открытия без них сходить, – предложила я.

– О, может, тогда в клуб? – ну нет, это опять затянется минимум до четырех утра, а на следующий день гонки.

– Думаю, Яну, как доктору, не очень понравилась бы такая идея, – кажись, я скинула козырь, потому что Лина сразу же согласилась.

Итак, к вечеру мы уже были в своих номерах: я теперь живу с Линой, Саше повезло меньше – он с тренером, а вот в распоряжении Космова были отдельные апартаменты этажом выше.

На сборы выделили час, потому, быстро сходив в душ, мы пошл краситься. Николай Алексеевич узнал, что в соседнем отеле поселился тренер из Таганрога с другими членами сборной и решил во что бы то ни стало напиться раньше нас. Лина не спешила переодеваться, она валялась на кровати, болтая ногами, и просматривала отзывы других ресторанов, потому что узнала, что в изначально выбранном заведении плохо жарят стейки. А я, высушив волосы феном и убрав их в пучок с выбившимися передними прядями, надела короткую джинсовую юбку, белый топ-бандо, сверху – мятную рубашку, завязав ее края на талии.

– Надень еще цепочку на шею, – вбросила Лина, на секунду оторвавшись от телефона.

– А ты не думаешь начать собираться?

Фыркнув, она надела простое красное платье и завязала волосы такого же цвета шарфиком, сложенным в полоску:

– Довольна?

– Тебе определенно идет этот цвет, – я не соврала, она правда выглядела сногсшибательно. К слову, Саша сказал то же самое.

– Рубашка в цвет глаз? – мне улыбнулся Ян, стоявший в однотонной белой футболке и джинсах.

– Идем уже! – нервно воскликнула Лина и потащила меня в неизвестном направлении, громко стуча каблуками.

– Я смотр, вы хотите прям в первый день попасть ко мне, – усмехнулся Ян и поспешил за нами.

– Ты принимаешь у себя номере? – обернувшись через плечо, спросила Лина.

– Нет, спортивным врачам будет выделен отдельный кабинет в яхт-клубе, – разочаровал Ян.

– А жаль, – выдохнула девушка и прибавила шаг.

***

Можно я, блин, скажу, что был бы совершенно не против такого внимания к своей персоне со стороны Евы, а не Лины?! Ну черт возьми, она выглядит так прекрасно. Я серьезно пару раз споткнулся о бордюр только потому, что не мог не смотреть на Еву.

Спустя минут десять мы подошли ко входу в атмосферный ресторанчик с террасой, естественно, наш столик был там. На белом дереве были выстелены голубые клетчатые скатерти в цвет подушек на стульях, было уже темно, но весь ресторан подсвечивался лампочками на бичевке. Забронированный столик был на «первой линии», поэтому мы могли видеть море, не заслоненное чужими головами.

Что ж, приятного нам аппетита.

Глава 7. "Шрамы на сердцах"

– Чур я буду стейк! – отозвалась Лина.

Саша взял мидии, а мы с Евой – сырную пиццу, я почти уверен, что ее придется делить не на двоих, а на четверых.

– Я хочу апероль, – заказал парень.

– О, я с тобой. Ева, а тебе мартини?

– Ага, – согласилась девушка и с очевидным вопросом глянула на меня.

– Не, у меня с алкоголем плохие отношения, потом не доползу.

– Я тебя отведу в номер, – усмехнулась Лина.

– В свой? – рассмеялся Саша и хлопнул меня по плечу.

– Нет, ребят, как-нибудь в другой раз.

– За мою победу выпьешь? – предложил парень.

– Мы на таких условиях никогда не увидим пьяного Яна Андреевича, – улыбнулась Ева, подмигивая другу.

– Неужели, хоть раз ты встала на мою сторону, – заныла Лина. Может, все-таки бахнуть виски? Нет уж, я помню, что было в прошлый раз – отчиму пришлось вытаскивать меня из ментовки посреди ночи. До сих пор стыдно, я не признаюсь, что было весело.

Забегая вперед, скажу, что пицца была просто невероятно вкусной, поэтому мы заказали еще одну, а вот стейк Лины – сухой и пережаренный, кажись, рейтинг ресторана «слегка» упадет. Саша остался доволен, уплетая запеченные мидии в каком-то молочном соусе с чесноком. Алкоголь тоже качественный, потому что я вижу на лице Евы улыбку. Она совсем не переживает по поводу разрыва отношений? Или просто прячет истинные чувства за маской равнодушия? Не верю, что тот парень не оставил шрама на ее сердце.

Небо потихоньку из красно-оранжевого становилось фиолетовым, с мерцающими звездами. По морю, совсем рядом с нами, проплывали прогулочные катера с шумными компаниями. По волнам пробежалась неоновая дорожка, но потом из-за тучи вновь вышла луна. Маленький итальянский город был окутан колоритом, особенно вечером, когда встречал на своих улочках гостей. Разноцветные домики, ютившиеся на холме, закрыли свои деревянные ставни. На кованых балконах появились влюбленные пары, попивающие вино за невинными беседами о планах на завтрашний день. А потемневшие листья пальм колыхались на ветру.