Я их всех убил

– Вызовем экспертов, после узнаем больше, – заключила она.

Пока Эмма звонила по телефону, Ахмед быстро продолжил осмотр. На консоли в прихожей кое-что привлекло его внимание.

В глиняной чаше валялись несколько медных монеток, металлические заколки для волос и связка ключей. Брелок с широко известным фирменным знаком агентства по прокату автомобилей вдруг напомнил ему о сером кроссовере, припаркованном на стоянке позади старого дома. Вид наклейки «Rent а Car»[9] на заднем стекле впечатался в память, так как в тот момент Ахмед неожиданно сообразил, что должен был арендовать машину, чтобы поехать в отпуск с подругой, и, несмотря на обещание, так до сих пор и не собрался.

– Аджюдан Леруа, – окликнул он, глядя, как она сует в карман мобильник, – кажется, я знаю, где ее машина.

Он взял связку ключей и потряс ею, как детской погремушкой.

Эмма подошла, и на мгновение ему показалось, что она сейчас заберет у него ключи, но она двинулась дальше в прихожую.

Открыла единственный ящик столика и, порывшись, достала еще одну пачку банкнот, намного более тощую, чем в «особой» комнате, и черную записную книжку в кожаном переплете. С любопытством полистав, она поняла, что это ежедневник.

Каждый вторник был помечен буквой «Б».

Она просмотрела страницы в поиске других знаков, но быстро добралась до конца, то есть до адресной книжки, предназначенной для записи контактов. На букву Б значилось единственное имя, явно написанное той же рукой, и номер телефона.

Уже двадцать минут Борис и Максим ехали в направлении дома Иони Превиса, и в салоне машины раздавались только указания GPS. Электронный аппарат указывал адрес назначения: улица Птит-Пьер, дом 4, и время прибытия – через девять минут.

Максим смотрел на дома и встречных пешеходов, которые кутались в теплые куртки в этот первый весенний день. Борис сказал себе, что следующие девять минут станут самыми долгими в его жизни, но потом, рассудив, что рядом сидит коллега, с которым он познакомился всего несколько часов назад, решил нарушить молчание и заговорил в унисон с механическим голосом спутникового навигатора.

– Как получилось, что Ларше внезапно подключила тебя к расследованию? – проговорил он, и это прозвучало как обвинение.

Он еще не в курсе, подумал Максим, с чем себя и поздравил. Ответил, не отрывая глаз от дороги:

– Я убедил ее, что буду полезнее, распутывая ниточки этого дела, чем архивируя старые отчеты.

– Понятно, – буркнул Павловски, почесывая правый висок.

Решительно, ему подсунули самого жизнерадостного и общительного партнера. Но он не отчаивался, уверенный, что рано или поздно сможет разговорить любого и Монсо не станет исключением из правила.

– И что скажешь об этом деле? – поинтересовался Борис.

– Пока и говорить-то нечего. У нас еще недостаточно вводных, – ответил Максим так тихо, что едва расслышал за шумом мотора.

– А я вот думаю, что это наркоман в ломке, которому некуда идти, и он выдумал всю историю, чтобы мы с ним возились.

– А следы крови в квартире у Вассарда?

На этот раз он повернулся к Борису: вопрос вроде бы внезапно его заинтересовал.

– Знаешь, – начал младший лейтенант, – там, где я служил раньше, мне пришлось всякого насмотреться! Был у меня случай, когда лужа крови, обнаруженная в ванной, оказалась кровью барана, которого зарезали по случаю Курбан-байрама.

– Ни одна деталь в квартире Колина Вассарда не указывает, что он был мусульманином.

– Согласен. Никогда не видел такого пустого и безликого жилья. Я только хотел сказать, что, пока не получены результаты экспертизы, мы не можем принимать на веру слова этого типа.

Лицо молодого человека замкнулось, он отвернулся, снова уставившись на разворачивающийся перед ним пейзаж.

Дорога вилась между одинаковыми домами, различавшимися только цветочными композициями, которыми горожане пытались оживить свои балконы.

Несмотря на однотипные бетонные коробки, район не имел ничего общего с обычными предместьями. Зелень здесь проникала повсюду. Цветущие деревья подступали к жилым массивам, а горы – многовековые свидетели незапамятных времен – обеспечивали картине величественный задний план.

– Ваш пункт назначения находится справа, – произнес механический голос GPS.

Напарники вылезли из машины. Дружно хлопнули дверцы, и Борис ускорил шаг, опережая коллегу.

– Опять намерен пустить в ход свои штучки с завязанными глазами? – спросил он чуть ли не с тревогой.

Максим остановился и долго смотрел на своего непосредственного начальника. Казалось, прошла вечность.

– Понимаю, что тебе это может показаться странным, но таким образом мне удается прочно зафиксировать детали каждого расследования. Мне необходимо зарегистрировать запахи, расположение предметов, звуки, все те незначительные мелочи, в которых иногда и заключается особенность дела.

Павловски еще ни разу не слышал от него такой длинной речи. Он помолчал и пожал плечами. В конце концов, сказал он себе, вряд ли очевидцев нелепой пантомимы будет так уж много, и потом, к тому моменту, когда подоспеют криминалисты, цирковой номер Монсо уже закончится.

В квартире Иони Превиса было тихо, и после того, как Борис обзвонил все соседние квартиры, чтобы добыть двух понятых, копы взломали дверь.

Максим поправил повязку на глазах и сделал глубокий вдох. В замкнутом пространстве время от времени возникали колебания воздуха, вызванные движением тел двух мужчин, и в затхлости квартиры проступали ароматы восточных пряностей.

Младший лейтенант встал за спиной коллеги, положил мощные руки тому на плечи и стал его направлять, как в необычной игре в жмурки.

– Осмотр долго не продлится, тут всего одна комната, – сказал он.

– Проведи меня везде.

Светловолосый верзила подчинился, пообещав себе, что это в последний раз.

Они двинулись вдоль кухонного уголка, и Максим замедлил шаг. Чуть наклонился и заявил:

– Карри?

Борис бросил взгляд в раковину, где громоздились грязные миски, и открыл один из верхних шкафчиков.

– Пакетики с китайской лапшой… в соусе карри, – признал он. – Похоже, наш парень только это и ел, тут их как минимум полсотни.

Он проверил соседний шкаф и обнаружил, что он до самого верха забит картонными упаковками, на этот раз со сгущенным молоком.

Холодильник содержал внушительное количество банок с энергетическими напитками марки «Red Bull», что внесло завершающий штрих в портрет хозяина студии.

Они продолжили свое медленное продвижение, и Максим снова заметил:

– Пахнет по́том.

– Мы стоим у односпального матраса. Когда снимешь повязку, поймешь, что простыни этот тип менял не слишком часто.

Последнее слово Павловски отзвучало в комнате, после чего вновь воцарилось молчание.

Максим повернул голову влево и навострил уши. Что-то привлекло его внимание. Тихий, почти неразличимый звук, словно сливающийся с общим шумовым фоном.

– Это работает искусственная вентиляция? – спросил он.

– Что?

– Я слышу легкий звук вентилятора…

– Это, наверно, от компьютера позади нас, – кажется, он все еще включен.

Как и у первой жертвы, на письменном столе в глубине комнаты стоял системный блок, на котором пульсировал красный огонек, и два монитора.

Максим снял повязку и направился туда. Коротким движением пошевелил мышку, и компьютер с мягким гудением очнулся от сна. На главном экране появилась интернет-страница с выходом на незнакомый сайт Twitch.tv – судя по заставке, видеохостинг.

Учетная запись и пароль, сохраненные в памяти, заранее заполнили текстовые поля, и молодому человеку оставалось только щелкнуть по клавише входа.

Он вошел в пользовательский интерфейс, и ему было предложено головокружительное количество высветившихся видео. Псевдоним учетной записи – «YoniFortnite»[10] – подтверждал, что речь идет именно о разыскиваемом ими человеке.

– Превис… Иони… это какое имя? Греческое? – бросил Борис, чье лицо все время менялось в голубоватых отсветах.

– Да, скорее всего. Но фамилия, может, и английская.

Максим поводил курсором мыши по странице и щелкнул по одному из видео, выведя его во весь экран.

Перед ошеломленными взглядами жандармов прошли общие титры, потом появился человек. На нем были большие солнечные круглые очки, снабженные защитными боковыми шторками из кожи, похожие на те, которые обычно носят альпинисты. Нос и подбородок были скрыты черной банданой, белый узор на которой изображал нижнюю часть черепа.

Иони Превис, если под этим прикидом был именно он, говорил на камеру – в терминах, незнакомых копам, он описывал, что будет происходить в его видеоролике.

Насколько они поняли, им предстояло присутствовать на одном из сеансов его онлайн-игры, в котором он поставил новый рекорд по frags[11].

После короткого вступления пошли картинки игры, а изображение Иони, уменьшенное до маленького прямоугольника, переместилось в верхний правый угол экрана.

– Компом займутся эксперты и прочешут его вдоль и поперек; короче, я вызываю ребят, а мы отправляемся в бригаду, – сказал Борис.

Максим слушал его одним ухом и, заметив дверь, обернулся.

– Ты же сказал, что здесь одна комната, – бросил он, ткнув пальцем туда.

– Наверно, там ванная или туалет, – с отсутствующим видом отозвался Павловски.

Максим распахнул дверь, за которой обнаружилось выложенное кафелем помещение с ванной, унитазом и облупленной тумбой с раковиной.

От сильного запаха ладана он отпрянул, но увиденное подтолкнуло его вперед.

Расстеленный на полу коврик, идентичный тому, который был у Колина Вассарда, и в углу, тоже на полу, маленький колокол со своей колотушкой.

Несколько секунд спустя напарник последовал за ним.

– Тот же коврик-аппликатор! – выговорил Максим. – Эта ванная служила также комнатой для медитации.

Павловски указал на маленький предмет из черного пластика на душевом поддоне.

– А вот и подключенная звуковая колонка; все как у Вассарда, – хмурясь, сказал он.

Максим с задумчивым видом почесал затылок, словно уйдя в свои мысли, и Борис усомнился, слышал ли тот вообще его последние слова. Работа в паре с этим странным, вечно погруженным в себя типом представлялась все сложнее и сложнее. Но самому Борису оставалось только держаться, завоевывать доверие; вот когда, проявив максимум терпения, он приручит напарника, тогда и получит полный контроль над ситуацией. И со всеми этими пустопорожними эзотерическими методами будет покончено. Борис твердо надеялся, что ему удастся привнести немного порядка и дисциплины в работу этой службы, слишком долго предоставленной самой себе стараниями бывшего шефа.

Он посмотрел, как коллега вернулся к компьютеру, и покачал головой, возведя глаза к небу, оценив смехотворность картины: Максим, как натасканная на поиск трюфелей собака, склонился над столом и обнюхивал стоящие на нем предметы, будто надеялся найти ключ ко всем тайнам, проанализировав каждую несущую запах молекулу. Его взгляд задержался на полупустой банке с содовой, стоящей рядом с клавиатурой; прежде чем за нее взяться, он натянул латексную перчатку. Потом поднес банку к носу и повернулся к Павловски:

– Тот же запах, что от стакана виски у Вассарда. Очень легкий, но я практически уверен, что идентичный.

– И что ты думаешь? – невольно заинтересовавшись, спросил напарник.

– Ума не приложу – нужно подождать результатов экспертизы.

Короче, твои цирковые штучки немногого стоят, про себя заключил Павловски.

Его рассуждения были прерваны звонком мобильника.

Продолжая обход студии, Максим расслышал обрывки разговора Бориса с неизвестным собеседником.

– Очень хорошо, – сказал тот, давая отбой, и обратился к Максиму: – Есть кое-что новое!

– У группы Эммы?

– Да, у группы Буабида, – поправил тот. – Они нашли номер телефона в записной книжке одной из жертв и определили, кому он принадлежит. Парень вызван в бригаду, так что будет возможность все из него вытрясти.

– Предполагаемых жертв, – обронил молодой человек.

– Что? – поморщился Борис.

– Лица в том списке, возможно, еще живы; ты говоришь о них в прошедшем времени, словно уже похоронил.

– Но ведь наш неизвестный сказал, что он их всех убил, так?

– Мне показалось, или это ты говорил, что он типичный наркоман в ломке, который несет всякую чушь?

7

На пару Тома де Алмейда и Патрик Гора весили больше двухсот кило; два упитанных красавца, чьи личности были настолько же различны, насколько схоже телосложение. Де Алмейда, сын португальских эмигрантов, был большим любителем хорошей еды и вообще любых излишеств. Что до Гора, который вел курс дзюдо в клубе казармы, то его образ жизни определялся скорее спортом и здоровой физической активностью.

Как бы то ни было, стоило этим верзилам где-либо появиться, такой дуэт притягивал всеобщее внимание.

Павловски позвонил Гора и попросил дождаться их с Максимом, прежде чем проводить осмотр квартиры.

Припарковавшись у дома Харла Коммегерлина, два жандарма пытались убить время. Де Алмейда совершил налет на ближайшую кондитерскую и теперь поглощал булочки с заварным кремом с такой скоростью, будто от этого зависела его жизнь. А Гора смотрел по мобильнику видео, в котором коуч по бодибилдингу восхвалял достоинства какой-то протеиновой добавки.

– А разве «Карл» пишется не через К? – выговорил Тома с полным ртом.

Патрик поднял голову и повернулся к напарнику.

– Вообще-то, да, но этого парня зовут Харл, – ответил он.

Де Алмейда запил последнюю булочку добрым глотком содовой и мотнул подбородком в сторону замедлявшей ход машины.

– Это, случайно, не Монсо с Павловски?

– Точно, они, – подтвердил Гора, чуть наклонившись в сторону, чтобы лучше рассмотреть.

– Перерыв закончен, – объявил Тома, смяв бумажный пакет с жирными пятнами и бросив его на пол машины к ногам Патрика.

Тот порадовался, что это не его автомобиль.

Дом номер тринадцать по улице Андре Терье нависал над входом всеми десятью этажами; фасад, заросший диким виноградом, придавал ему определенное очарование. Жандармы зашли в просторный вестибюль, чья лаконичная архитектура и декор не менялись со времени его постройки в шестидесятые годы, и поднялись на четвертый этаж.

Для Максима и Бориса было уже не внове, что никто не отозвался на их звонки и призывы, а потому дверь быстро взломали.

Внутри им в нос ударил затхлый запах. Похоже, квартиру не проветривали десятилетиями.

Предвосхищая просьбу напарника, Павловски с самым серьезным видом повернулся к нему.

– Максим, – спокойно произнес он, – сейчас нет времени на твои… методы. Нас четверо, быстро собираем первые данные, вызываем криминалистов и возвращаемся в бригаду. Часики тикают, а у нас практически ничего нет.

Ком в желудке молодого человека, прочно обосновавшийся там с самого утра, снова дал о себе знать. Он был разочарован, ему бы хотелось обследовать квартиру с закрытыми глазами, чтобы уловить все звуки и запахи, но Гора и де Алмейда, уже в латексных перчатках, перерывали комнаты, действуя, как пара слонов в посудной лавке.

Место производило унылое впечатление; везде было пусто, только у входа стояло старое, запыленное фортепиано, да в спальне был брошен наискосок с полным пренебрежением к законам симметрии пожелтевший матрас невнятного возраста.

Все стекла были заделаны самоклеящейся фольгой. Единственная приметная деталь квартиры обнаружилась в кухне, где на кафельном полу зеленоватых тонов возвышалась гора консервных банок из-под чечевицы по-провансальски.

В конечном счете Борис, возможно, был прав: этот обыск не принес бы ничего существенного. Скорее всего, в бригаде им найдется занятие поважнее.

На обратной дороге напарники не обменялись ни словом. Павловски сосредоточился на дороге, а Максим составлял в уме скудный перечень данных, которые им удалось раздобыть. Непонятно, что может сработать, когда он станет задавать вопросы неизвестному и постарается привести достаточно веские доводы, чтобы понаблюдать за его реакцией. На данный момент у него не было ничего или почти ничего.

И только когда они подъехали к зданию бригады, Максим решил нарушить молчание.

– Мне хотелось бы допросить нашего парня, оценить его и заставить защищаться, – заявил он.

– Так и сделаем, – отозвался Борис, на ходу поворачиваясь к собеседнику. – Эмма говорила мне, что ты в этом спец.

– Да, название моей специализации звучит немного помпезно: я синерголог.

Борис вскинул брови:

– И что за этим стоит?

– Наука о невербальном языке, – пояснил Максим.

– Как это – невербальный язык? – удивился Павловски.

– Ну да. Следует знать, что коммуникация между человеческими существами осуществляется не только на словах. Кстати, на долю речи приходится не более десяти процентов информации.

– А оставшиеся девяносто процентов – это что?

– Эмоции, бессознательные проявления, запахи, выброс гормонов, подергивание рук и лицевых мышц: существуют тысячи механизмов, которые приходят в действие в теле человеческого существа, когда оно общается с другим.

– О’кей, – согласился Павловски, хотя про себя подумал: полная чушь.

Для Бориса Павловски, родившегося в России в восьмидесятые годы, не существовало ничего более эффективного, чем осязаемые и неопровержимые улики. Он терпеть не мог псевдонаучных методов и шарлатанских выкрутасов. Даже при наличии крепкой доказательной базы виновных – по его мнению – далеко не всегда удавалось отправить в тюрьму. Поэтому он считал, что основывать расследование на нелепой версии означало стрелять себе в ногу.

Когда напарники зашли в помещение следственной бригады, коллеги из других опергрупп лишь кивнули им в знак приветствия, не отрываясь от работы.

Подойдя к Эмме, Максим спросил:

– Ну, что нового?

Сосредоточенно глядя на экран своего компьютера, молодая женщина лишь приподняла голову и, увидев друга, послала ему широкую улыбку:

– Странное дело… а у вас?

– Тоже все странно. Мы провели обыск у Колина Вассарда, Иони Превиса и Харла Коммегерлина; их квартиры почти пусты. И все же какая-то связь вроде есть: у двоих мы обнаружили что-то вроде уголка для медитации.

Она сдвинула брови, и в ее взгляде вспыхнул огонек.

– Поподробнее, – велела она.

– Специальный коврик, ладан, колокол и музыкальная аппаратура… видимо, чтобы крутить композиции для релаксации.

Рот рыжеволосой красотки округлился, глаза расширились. Полное впечатление, что она нашла под рождественской елкой коробку с подарком.

– Коврик с колючками?

– Да, – подтвердил Максим с обычной невозмутимостью.

– И эти предметы были у всех?

– У всех, кроме Харла Коммегерлина – его квартира выглядит куда страннее. Все окна залеплены фольгой, такая куча консервов, что обзавидуется любой выживальщик[12], но ни одного электроприбора.

Эмма машинально принялась заново заплетать свою косу, потом откашлялась и заговорила:

– Больше всего меня удивляет, что в наших базах на них почти ничего нет. Запросы мало что дали, только адреса и контракты на воду и электричество. Ни номеров страховок, ни договора с мобильным оператором: настоящие призраки!

Максим поморщился и задумчиво сказал:

– Возможно, они иностранцы и здесь снимали жилье для временного пребывания. Ты обратила внимание на их имена?

– Да, это многое бы объяснило…

– А в Интернете тоже ничего?

– Нет, а что?

– У Вассарда стояло серьезное компьютерное оборудование, у Превиса – мощный комп для онлайн-игр. Французы или нет, но они как минимум подключались к Интернету.

– В любом случае – под чужим именем, – заметила Эмма, возвращаясь к экрану.

– Мм… почему контракт на электричество оформлен на себя, а на Интернет нет?

Он задал вопрос практически самому себе, словно не ждал ответа от коллеги.

Внезапно члены бригады одновременно, хоть и не слишком дружно, встали, шум смолк. Вошла Ассия Ларше, и Максим снова почувствовал укол в сердце, словно каждый раз заново открывал ее для себя.

– У меня есть кое-что новое относительно нашего задержанного, – ни к кому конкретно не обращаясь, сообщила она. – Группы Павловски, Буабида и Гора, встречаемся в конференц-зале.

Поскольку речь явно пойдет о сведении воедино информации, полученной различными опергруппами, прежде чем последовать за лейтенантом, все принялись собирать свои личные заметки, досье и снимки.

Зал собраний, или конференц-зал, представлял собой помещение со сдвинутыми в центр столами и большой белой доской с полустертыми пометками маркеров; здесь же стоял компьютер с несколькими мониторами, а также проектором и вечно пустой кулер.

Стоило Максиму войти, и в голове мгновенно всплыло множество воспоминаний, связанных с Анри Саже, его бывшим шефом. Трудно подсчитать, сколько бесконечных часов они провели здесь, распутывая ниточки сложных дел. С приходом Ассии страница была перевернута. У коллег было два месяца, чтобы привыкнуть к ее методам, ему же придется усваивать все на ходу.

Когда все расселись, лейтенант Ларше, стоя у доски, начала свою речь:

– Эксперты только что подтвердили наличие следов крови во всех квартирах. Следы были зачищены и выявлены только благодаря «Блюстар». Однако те, которые обнаружились у Харла Коммегерлина, намного более ранние.

Она сделала паузу и обвела взглядом присутствующих. Дойдя до Максима, она, заморгав, поспешила переключиться на сидевшего рядом Бориса Павловски. Она смутилась, подумал Максим.

– Перед нами множество проблем, – снова заговорила Ассия, берясь за синий фломастер. – Прежде всего, личность задержанного.

Она написала на доске слово с вопросительным знаком и продолжила:

– Затем – где жертвы?

Похожим образом она выписала четыре имени, также снабдив каждое вопросительным знаком.

– И наконец, – заключила она, – когда мы выясним все это, займемся обстоятельствами преступлений и их мотивами. Прежде чем перейти к обсуждению, есть ли вопросы?

Эмма подняла руку, и Ассия сделала движение подбородком, давая разрешение говорить.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

 Синергология – наука (по мнению некоторых, скорее искусство), исследующая все невербальные проявления человеческих эмоций и намерений, говоря проще – язык человеческого тела. – Здесь и далее примеч. перев.

2

 Аджюдан – звание во французской армии и жандармерии, приблизительно соответствующее сержанту или прапорщику.

3

 С возвращением (англ.).

4

 Роберто Зукко (1962–1988) – самый разыскиваемый преступник в Европе 1980-х; совершил семь убийств в Италии, Франции и Швейцарии, начав с собственных родителей, а затем многочисленные другие преступления.

5

 В 2003 году застройщик Ксавье Флактиф, его жена и трое детей были убиты в их собственном шале в Верхних Альпах арендатором Давидом Хотьятом.

6

 Апокринные железы – потовые железы, расположенные в волосистых частях тела.

7

 Во Франции полиция и жандармерия различаются по функциям и задачам: жандармерия относится к вооруженным силам и подчиняется Министерству обороны, хотя и выполняет задачи полицейских, в то время как полиция является гражданским формированием и подчиняется МВД, ее основная функция – охрана общественного порядка.

8

 «Блюстар» (BLUESTAR) – химический препарат для визуализации следов крови.

9

 «Прокат автомобилей» (англ.).

10

 Fortnite – компьютерная онлайн-игра, выпущена в 2017 году; наиболее популярный ее вариант – Fortnite: Battle Royale, соревновательная версия в режиме «королевской битвы».

11

 Frags – фраги, или очки, начисляемые в компьютерных играх за уничтожение противника (англ.).

12

 Выживальщик – сторонник концепции «выживания вопреки», или сурвивализма, которая подразумевает подготовку к различным сценариям апокалипсиса.