Стервам слова не давали

– Ну, таким мелочи как цветы и побрякушки маму не берут, это не будет иметь никакой ценности в плане развития отношений, но приятно будет точно.

– Допустим, только ты, давай, что-нибудь посущественнее.

– А если посущественнее, то её сразу нужно брать в оборот, пока не почувствовала свою власть, потому что в противном случае она превратиться в диктатора и сказать что-то против её слова будет нереально.

– Это лучше.

 Филя уплетал яйца и думал, думал. Он и сам догадывался, что с Ларисой всё не так просто, потому и медлил, приучал к своему присутствию в её жизни, а вот теперь всё стало на свои места. И малец, безусловно, прав, церемониться с ней будет большой ошибкой, а вот показать, кто в доме главный, это вполне реально.

– Слушай, а когда мама придёт? Во сколько, кстати, ты говорил пришёл сам? В восемь?

– В восемь. Только мама не придёт.

– С чего ты взял?

– Хотя бы с того, – задумчиво произнёс Андрей, застыв с вилкой у рта, – что уже почти одиннадцать, а в двенадцать начинается смена. Выходной у мамы всего один и он не сегодня, а завтра. Так что она не придёт.

– Отлично! А почему ты мне сразу об этом не сказал? – Филя бросил и вилку, и нож, осушил уголки губ поданной Андреем салфеткой и успел надуться и нахмуриться.

– Так, ты не спрашивал, а сразу: называй меня папой! Да я и не думал, что это важно. Если уж она тебя дома оставила.

– Ладно, посуду помоешь, – на ходу крикнул он Андрею, который успел пожалеть, что пригрел и накормил родственничка, – я к Ларисе. И ей ни лова, как договаривались.

– Иди уже, герой-любовник.

 И герой пошёл, точнее, поехал, потому что успеть хотелось до начала смены. Разговор предстоял непростой, но стратегически важный в завоевании главенства и доверия, поэтому на месте он был уже через полчаса. Вошёл через служебный вход, для охранника хватило одного взгляда, и сразу пришла мысль, что тут поувольнять всех к чёртовой матери пора: кого попало в ресторан пускают. На кухне уже весело щебетали две посикушки, на Филю посмотрели с интересом, но когда он остановился у кабинета Ларисы, притихли.

– Чтобы полчаса никто и близко не подходил. – Рыкнул он и те дружно и синхронно кивнули. – Дурдом!

 Выйти на шум на кухне я не успела, моя дверь быстро открылась и в проходе появился недовольный Филя, но вызвал не удивление, а умиление, зол он, видите ли.

– Доброе утро, родная, что ты тут делаешь?

– Доброе, Филипп Аркадьевич, у меня к вам тот же вопрос.

 Такое приветствие его совсем не обрадовало и через пару секунд мои руки были лишены возможности двигаться, а размякшее от знакомого запаха тело, отказывалось сопротивляться.

– Лариса, – вкрадчиво начал он, взглядом изучая моё лицо, глаза, словно проверяя на наличие повреждений, – какого чёрта? Ты спала вообще?

 Не спала и не собиралась, Филя оказался мощнейшим энергетиком, поэтому всё утро я трудилась на благо Лёнчика, который даже не завтракал, в предвкушении дегустации. Но Филе этого знать не стоит.

– Разве я похожа на робота? – Усмехнулась, ластясь о колючую щетину, путая в ней свои волосы. – Спала, только недолго. Разве у тебя такого не бывает? На работу хочется так, что просто сил нет?

– В утро, когда я просыпаюсь с красивой девушкой? Нет, не бывает. И просыпаться один после такой ночи я не имею привычки, поэтому ты мне кое-что должна.

 Поцелуй не заставил себя ждать. Не такой как ночью, не такой как после работы, а более глубокий, более напористый, как его приказ, как моё подчинение. Долгий, мучительный, отнимающий силы, а затем характерные движения бёдер и то, что упирается мне в живот, явно требующее внимания.

– Филя, работа, – проскулила я, освободив на секунду свои губы.

– Уже Филя, так быстро? А как же Аркадьевич? – Между короткими поцелуями, которыми осыпал мою шею и грудь, шептал он. – И причём здесь работа? Разве ты не знаешь, как полезен утренний секс?

– Филя, здесь негде…

 Я пыталась, я старалась, но отпираться было просто бессмысленно. Вы когда-нибудь пытались противостоять толпе, наполняющей вагон в метро? Так вот, возбуждённый Филя это то же самое, непреодолимое обстоятельство.

– Стол, четыре ровные стены, а тебе негде?

 Ничуть не стесняясь в своих характерных телодвижениях и в маршруте вездесущих ладоней, которые успели изучить не только то, что у меня под рабочим пиджаком, но уже усердно открывали новые территории и пространства, Филя одной рукой подхватил меня под попу и усадил на стол. Видимо, стена ему показалась не такой заманчивой. Зубами едва ли не вырвал несколько пуговиц, которые были сверху и мешали ему лицезреть грудь, с остальными я справилась сама, поддаваясь напору.

– Филя-а, у меня дверь не закрывается, – справлялась не только с ним, но и со своими желаниями, пыталась достучаться я до здравого смысла. Стучала, стучала, а потом усомнилась в его наличии и смолкла.

– Перестань, никто не войдёт.

 Вот, мне бы его уверенность, я бы президентом стала.

– Филя, не надо.

– Я пришёл за утренней порцией любви и я её получу.

 Борясь со мной за молнию на моих же брюках, уже практически рычал он.

– Ты проспал свою утреннюю порцию.

– А мне показалось, что одна милейшая стервочка её у меня безбожно украла.

 Я не отдавала ни одного сантиметра обнажённого тела без боя, пока Филя не изловчился и не вытряхнул меня из одежды, и если раньше ещё возникала такая мысль, как скрыться от этого маньяка сексуального на кухне, то в нижнем белье я туда точно не побегу.Теперь я была зажата в углу собственного кабинета, в который по неосторожности заскочила, скрываясь от преследования, спиной к стене, которая, как только что выяснилось, ничуть его не смущала. Между моих ног довольно-таки фривольно устроился Филя, его губы успокаивающими поцелуями ласкали шею, одна рука помогала в удержании меня на весу, вторая же, активно раскатывала презерватив. Но никакой мне в этот раз томительной ласки и желанной нежности, рано, рано его хвалила! Похотливое животное, которому даже мои трусики не помеха, а так, препятствие, которое можно легко подвинуть в сторону. Все движения резкие, уверенные, достигающие цели, взгляд глаза в глаза, тяжёлый, обвиняющий, дыхание ровное, размеренное. Филя вчера и сегодня – это два разных человека, две разные стихии, такие непохожие, но такие желанные. И с каждым его новым толчком, всё больше свыкаюсь с мыслью, что именно этого я и хотела, этого ждала и на это надеялась. И вся его напускная жёсткость подстёгивает меня, заставляя забыться, отдаться желанию, повиноваться его воле, и, возможно, впервые в жизни, быть ведомой, ни на что не отвлекаясь.

– Тише, моя хорошая. – Шёпот где-то в районе виска. – Ты ведь не хочешь, чтобы тебя бежали спасать?

 И мне приходится закусить губу под его ликующую улыбку, но движения становятся всё менее сдержанными и всё более порывистыми, дыхание сбивается и обжигает моё лицо, а требовательные губы срывают всё более жадные поцелуи. Пальцы впиваются в тело, оставляя заведомо яркие следы, которые вскоре контрастом выделяться на белой коже. Оргазм пришёл резко, неожиданно, буквально вклинился между остальными ощущениями, скрывая их за своей мощью и стон стал громкий, неконтролируемый, а его поцелуй, поглощающий стон, глубокий и властный.

 Быстро отдышавшись, мы разошлись в разные стороны. Ну, как разошлись, Филя отлепил меня от стены, усадил в кресло, а сам бесцеремонно копался в ящиках стола, пока не нашёл упаковку салфеток. Привёл себя в порядок, присел перед креслом на корточки, теребя руками мои стопы и посмотрел на бездыханное, не способное на сопротивление тело со снисхождением.

– И запомни: я не люблю такие сюрпризы! Если я уснул с тобой, то и проснуться хочу с тобой. – Грубо, чётко, никаких поблажек. Подтянул моё лицо за подбородок, ещё один властный поцелуй, вытягивающий кровь к губам. – Я вечером заеду.

– Филя, завтра выходной, я не оставлю машину здесь! – И, кажется, это единственное, что заставило меня возмутиться.

– Давай ключи, мой водитель подгонит к твоему дому.

  Протянутая к моему носу ладонь словно не оставляла вариантов, и я нахмурилась. Продолжая своё жалкое противостояние, показательно скрестила руки, возмущённо отвернулась. И, услышав вздох, поняла, что не так уж и жалко выглядит моё представление. Филя повернул моё лицо к себе, попытался улыбнуться.

– Ларис, если ты не поняла, то говорю чётко и ясно: между нами не только секс, я хочу отношений и надеюсь, что ты меня в этом поддерживаешь. Я беспокоюсь о тебе, поэтому и хочу забрать. Ты не спала двое суток и вряд ли поспишь в воскресенье, потому что в ресторане каждый выходной аншлаг.

– Ты такой заботливый, что мне сейчас станет стыдно за свою мелочность. И раз уж у нас отношения, побуду доброй тётенькой и покормлю тебя.

 Филя так резво подскочил, и не скажешь, что мужику под сорок.

– Ларис, у меня встреча и вообще… – Отмахнулся, натягивая рубашку, взглядом выискивая пиджак.

– И слышать ничего не хочу! Ты голодным от меня не уйдёшь!

– Да? – Филя развернулся в дверях и усмехнулся. – А прозвучало так, словно я вообще от тебя никуда не уйду.

 На самом деле, в этом он оказался прав. Именно это я и хотела сказать, но вовремя опомнилась, раз уж сам об отношениях заговорил. С Филей, как бы это грубо ни прозвучало, удобно. Как угодно можно это описать, но по моим ощущениям, вот он, мой человек, которому не стыдно признаться в своих страхах, рассказать об ошибках, посмеяться над тем, как упала в лужу или поплакать над тем, что тебе отдавили ногу. Многие скажут, что в период влюблённости так у всех, но у меня так ещё никогда не было. Скажу больше, даже своему мужу я никогда толком не доверяла, и ведь как знала! А с Филей иначе, но об этом я больше ни-ни, боюсь сглазить и вообще, лучше продолжать делать вид лёгкой обречённости от его общества, нежели вешаться на шею.

А пока я размусоливала свои заумные мысли, Филя ждал, видимо, про встречу сказал так, для красного словца, потому как не поторапливал меня, не смотрел круглыми глазами на часы, не одёргивал нервно край пиджака. А я в это время неспешно одевалась. Ну, как неспешно, до начала рабочего дня у меня целых две минуты, за которые нужно не только одеться, но и завернуть обед, поэтому понятие неспешно для меня оказалось очень растяжимым, точнее, сжатым. Раскрыв дверь и не заметив за ней любопытствующих ушей, я только подивилась, какие у нас тут все приличные… До этого подобного не наблюдалось. За рукав провела Фильку к столу, на котором и расположила новые яства, а пока искала упаковочный материал, этот, который не голодный, уже запустил два пальца в сковороду.

– Эй, куда? – Только и успела выкрикнуть я, но бросила это гиблое дело, так как кусочек нежнейшей свинины отправился в рот, а блаженно закрытые глаза умилили меня, предлагая заткнуться.

– Обалденно вкусно, – не до конца прожевав, выдал он вердикт, – а почему я раньше этого не пробовал, мне казалось уже заказывал всё мясное из вашего меню?

– Это новый рецепт, только ты соус забыл.

– Соус – это вот это?

 И, не дожидаясь каких-либо указаний, Филя достал ещё кусочек мяса, всё так же, пальцами, окунул этот кусочек и пальцы следом в небольшую соусницу и как котяра потом слизывал все капельки с руки.

– М-м, необыкновенно. – Простонал он и я обиделась: во время оргазма он так чувственно не стонал. Кажется, я уже говорила, что он животное? Так вот, это утверждение ещё разок подтвердилось.

– Филя, прекрати. Если Лёня увидит, будет трагедия. – Отгоняла я этого ненасытного, закрывая посудины своим хрупким телом. – Он такой чистоплюй, что становится порой невыносимым, если увидит, как ты полощешь пальцы в общей тарелке, получит разрыв сердца.

– Он его уже получил, потому что стоит и не дышит на противоположном конце кухни. –Заржал этот гад, ещё разок облизнул пальцы, клюнул меня на прощание в щёку, отобрал собранные пакетики и был таков.

 А вот Лёня только пришёл и никуда не спешил, поэтому ему я смогла лишь широко улыбнуться, подмигнуть, и, не получив в ответ никакой реакции, поджала губы и снова улыбнулась.

– Иди уже сюда, страдалец.

– Я не буду это есть. – Не двигаясь с места заявил Лёня и окатил меня презрительным взглядом. А то! Нарушена многолетняя традиция право снятия первой пробы.

– Ну, перестань, ты просто не знаешь, как это вкусно.

 Как пример, я и сама, нарушая все правила приличия, ложкой залезла в общую тарелку и, как и Филя минуту назад, закатила глаза.

– Лариса, это как минимум издевательство. Ты же знаешь, что я неприемлю…

 Лёня ещё говорил и говорил, а я смаковала и облизывалась, не особо вслушиваясь в его слова, пока он, идя на аромат, не оказался совсем рядом и не стал с ложкой в руках.

– А где же твои неизменные нож и вилка, товарищ эстет? – Подмигнула я.

– Лариса, только Люсе не говори. Не такой уж я и принципиальный, просто не хочу уступать ей в некоторых вопросах, и, зная о моей непреступности, она перестаёт спорить, вот и приходится мучиться самому и мучить окружающих.

 Наворачивая одну ложку за другой, уплетал обед Лёня. На меня практически не смотрел, изливал душу, а когда окончательно наелся, даже поблагодарил.

– Только не говори, что это он на тебя так благотворно влияет. – Вытирая губы салфеткой, вернул меня на землю Лёня.

– Даже не спрашиваю, кого именно ты имеешь в виду. Не хочешь, кстати, рассказать, что вы обсуждали в прошлое воскресенье?

– Не хочу. Весь мозг мне вынес, и тебе я удивляюсь: ты же всегда обходила таких стороной.

– Каких таких? – Не обращая внимания на серьёзный тон, мечтательно лыбилась я.

– Которые всё решают за тебя.

– В смысле? Ты о чём?

– Да, судя по всему, ни о чём. Сама поймёшь, когда созреешь.

– Фу, противный какой! – Я толкнула его кулаком в плечо, а потом для верности добавила. Конечно, в чём-то он прав, и, конечно, я Филю знаю слишком мало, чтобы делать какие-то выводы, но и вестись на сплетни в мои привычки не входило, а сейчас нечего уже начинать и что, кстати, он имел в виду, что это он за меня решает?!

 Лёню я тоже с кухни спровадила, а тут и работа началась, первые клиенты, первые заказы, первые приказы с моей стороны. И, как Филя и предрекал, ни одной свободной минутки и к концу смены я была рада, что за мной заедут, а не придётся тащиться на машине самой. На стоянке ресторана уже ожидала знакомая иномарка, но в моей памяти осталось лишь несколько приветственных поцелуев, эротичное, тихое нашёптывание, а следующим пунктом стало «доброе утро страна», причём это не какая-то программа для ранних пташек, а моё собственное утро, которое началось часов в двенадцать дня. И началось оно с кошмара: на моей кухне, можно сказать, девственной, не опробованной, хозяйничали эти мужланы, пачкая сковороды, перемазывая какой-то слизью, которую между собой называли подливкой, потом был мой невнятный вой и снова тишина, из которой я вышла практически как из обморока. И самое главное: в глазах напротив ни капли раскаяния, ни капли расстройства по поводу порчи чужого имущества. Лишь тёплая улыбка, которая для меня была словно издевательской. Окончательно пришла я в себя, когда эти два проглота уже вовсю трапезничали.

– Нет, ну, ничего так, конечно, но у мамы как-то лучше получается. – Красиво вышел из некрасивого положения Андрей и посмотрел в мою сторону, видимо, на нетронутую тарелку.

 Не выдержала я этого взгляда, попробовала, и, знаете, меня не перекосило, хотя это было вполне ожидаемо, я не только прожевала, но и проглотила, а впоследствии оценила блюдо до уровня «есть можно».

– А что это, собственно, происходит? – Наевшись, или, скорее, набив желудок, обрела я дар речи.

– Ты о чём? – Невинно хлопая ресницами поинтересовался Филя, попутно предлагая Андрею добавки.

– Я о том, что вы… нет, что ты, делаешь на моей кухне, а главное, зачем ты это делаешь?

– Мы вчера это обсудили.

– Не помню такого. – Настаивала я, удобно устроив руки на поверхности стола.

– Лариса, я предложил тебе встречаться, ты согласилась.

– Ты точно со мной разговаривал?

– Я уже начинаю в этом сомневаться. – Вслед за мной начинал заводиться Филипп.

– Может, пора откланяться? – Протянутая рука в сторону двери красноречивее всяких слов.

– А мне кажется, пришло время для чая. – Вспыхнул радостью как лампочка Андрей, и, не давая мне возможности осадить его на место, уже побежал к чайнику.

– Филипп?

– Лариса?

– Давай выйдем. – Теряя всякую надежду на взаимопонимание, мертвецким тоном заявила я.

– Мам, у тебя сейчас такое лицо, словно ты Филу собираешься набить морду.

– Как?

– Морду набить. – Через плечо уточнил Андрей, не спеша посмотреть мне в глаза.

– Филу, значит? А ничего, что я тут ещё сижу? У вас отличный тандем, мальчики.

– Лариса, если ты не возьмёшь себя в руки, то я действительно с тобой выйду. – Убийственно спокойно пригрозил Филя, чем поставил жирную точку.

– Как раз об этом я и просила.

 Не давая времени переварить услышанное, я вышла из кухни, но в спальню не пошла, уже поняла, что это для меня слабое место, вышла на лестничную клетку, так как давно не радовала соседей, а если быть точной, то ещё ни разу с момента переезда.

– Говори. – Скрестил на груди руки Филя и принял угрожающую позу.

– Филя, я не впускала тебя в свою семью и ты торопишь события. – Нравоучительно пропела я свою арию.

– Лариса, – в тон мне продолжил арию Филя и напрягся ещё больше, – мне кажется, ты поняла, что приглашения я не жду, а если и жду, то очень недолго, поэтому все твои претензии к рассмотрению не принимаю.

– Не нужно говорить со мной своим шефским тоном. – Попутно выходя из себя, я бесцельно тыкала пальцем в пространство.

– Не буду повторяться, а лишь соглашусь с вышесказанным.

– Мне кажется или ты меня специально раздражаешь?!

– Мне кажется или ты хочешь от меня избавиться?!

 Я выдохнула, чтобы не лопнуть, как мыльный пузырь, спустилась на один пролёт вниз и повернулась к окну.

– Не нужно от меня отгораживаться, и не нужно повышать на меня голос. Я и так знаю, что ты сильная, что ты привыкла быть главной. Просто теперь главным буду я, а тебе предлагаю расслабиться и получать удовольствие от процесса.

 Филя договорил и скрылся в квартире, а я ещё постояла у окна и у этого же окна спросила:

– А когда ты уйдёшь, кто будет собирать меня по осколкам?..

 Не дождавшись ответа от бездушного пластика, опустила голову, вздыхая, ещё с минуту помучалась сомнениями, а потом преспокойно вернулась в квартиру, где уже вовсю пили чай, и сделала вид, будто всё хорошо. В некотором плане всё и правда было хорошо и лишь моё знание жизни и её подлостей не давало до конца поверить в происходящее.

Глава 10

 Но я старалась, я училась доверять, и получилось у меня расслабиться на удивление быстро, поэтому уже через неделю я не помнила, как это было до него. И в следующий мой выходной на приглашение заехать к Филе в гости, так сказать, прицениться, я ответила бесповоротным согласием. Так как всю предыдущую неделю он торчал у меня, пришлось заехать в магазин, затариться продуктами, и с полными руками покупок (четыре пакета у Фили и два скромненьких у меня), мы оказались в просторной гостиной.

 Квартира была огромной, близко к центру, но не на проспекте, что значительно улучшало её качества жизни, хороший ремонт, богатая отделка, добротная мебель. Суровая мужская реальность глазами женщины-дизайнера. Именно так я бы обозвала этот проект. Минимализм, наполненный некоторыми вроде бы важными брутальными безделушками. Не знаю, как кому, но мне уже само словосочетание «брутальные безделушки» не внушает доверия, но никак иначе обстановку на немногочисленных полочках, я назвать не могу. Филя сразу потащился на кухню, которая мне на зависть была просто невероятных размеров, удобной на первый взгляд, а так же оснащённой по последнему слову техники, словно Филя только и делает, что готовит. А вот мне он предложил самостоятельно проэкскурсировать помещения и потом уже высказывать какие-либо мнения. И я пошла. Комнат оказалось больше, чем подумала, но описывать интерьер, плитку в ванной, и даже говорить, что неожиданностью для меня стало наличие там биде, будет не самым уместным, если перейти к сути. А суть эта заключалась в том, что когда я вошла в спальню, окрашенную в приятные серо-синие тона, на широченной кровати под тёмным пледом непонятного оттенка кто-то шевельнулся. Обычно, первая моя реакция в таких случаях закричать, но именно сегодня я решила себе изменить и с лицом героя американского блокбастера, да ещё и вооружившись декоративной подушечкой, направилась проверять, что к чему. Честно, даже не удивилась, когда под пледом оказалась спящая, и, что немаловажно, трезвая девушка, больше я бы удивилась наличию кошки или собаки, но и радости от своего открытия особой не испытала. Но, по крайней мере, в подушке я больше не нуждалась, и всё так же, на цыпочках, прокралась обратно, нашла место усиленного шуршания – кухню, и ошарашила хозяина известием.

– Филя, а почему в твоей постели, ведь это именно твоя постель, потому что по тайному замыслу дизайнера, в твоей огромной квартире всего одна спальня, так вот, почему там спит девушка?

 На мой замысловатый вопрос, я получила простейший ответ в виде «Я не знаю» и пожимания плечами. Не сказала бы, что Филя был особо растерян, хотя растерянным я его ещё не видела, поэтому к делу, точнее, к девушке. Посмотрев под плед точно так же, как сделала минуту назад я, Филя улыбнулся, затем подошёл к шторам и широко их распахнул, пуская в комнату дневной свет.

– Болезная, ты что здесь делаешь? – Достаточно громко для спящего человека спросил Филя, но девушка не подскочила и даже не дрогнула.

 И только спустя несколько секунд она зевнула, потянулась и всё так же, не открывая глаз, вступила в диалог.

– Эх, ты, Простофиля, такой сон спугнул… – От такого приветствия я не смогла сдержать улыбку, а вот Филя смутился, явно такого подвоха со стороны спящей не ожидал. – Чего так орать-то?

 И повернулась на другой бок, устраиваясь удобнее.

– Сестра. Младшая. – Словно констатировал он и содрал с неё плед полностью, ничуть не смутившись женского тела в одном белье.

– Ты животное! – Завопила жертва нашей экскурсии и, наконец, раскрыла глаза, узрела меня, кивнула. – Охренел, что ли, гости в доме, я а без одежды! – Тут же наехала недовольно, а Филя снова впал в ступор. – Вы извините его, он немного дикий. Меня Маша зовут.

– Лариса. – Кивнула я. – Вы… наверно… одевайтесь, я на кухне побуду.

 Не сказать бы, что поверила в родство этой парочки, очень уж странно Филя о нём заявил, то ли себе, то ли мне, то ли непосредственно девушке сообщил, ху из ху, но вежливость превыше всего, да и я, не так чтобы размечталась и раскатала губы. В общем и целом, пока могу выйти из игры без потерь. Ну, это я себя так утешала, размешивая кипяток без заварки и сахара.

– Помочь?

 На кухню первая вошла Мария и мне вдруг стало легче, то, что Филя не бежал вперёд этого милого паровоза ростом с меня, да и весом тоже, словно знак его правдивости.

– Помочь в чём?

– В поисках заварки, хотя бы.

– А-а… – Умно изрекла я и продолжила незамысловатое занятие.

 Маша присела за стол и уставилась на меня без особого стеснения.

– Если я предположу, что ты не сестра, это будет совсем странно с моей стороны, как считаешь? – Всё так же, глядя в чашку, начала я с точки соприкосновения.

– Я считаю, что это поймёт любая здравомыслящая женщина. Что может быть общего у меня и этого орангутанга? – Хихикнула она в кулак. – Я так понимаю, власть меняется?

– В смысле?

– Ну-у, – с намёком потянула Маша и я, наконец, вспомнила, что разговор ведётся не по телефону и глянула на простенькое, немного детское личико, заспанное, с красненькими глазками, но при этом девочке и самой под тридцать.

– Уже и не знаю, что думать. Мысли о том, что он так решил меня отшить, не поддерживаю, а никаких других пока нет.

– И это тоже правильно. Да ты вообще, как я погляжу, отличная такая, классная девчонка. Как это ему с тобой так повезло? Другая бы тут рвала и метала, оттаскала меня за волосы, и только потом спрашивала, а ты ничего, держишься. Только передо мной можешь не стараться, вижу, что запала на Филю.

– И всё-таки? – Бросила я своё бесполезное занятие и присела напротив.

– Ну, никому не говорила – тебе скажу, потому что ты мне понравилась и вводить в заблуждение единственную женщину которая мне понравилась за последние лет десть, я не стану. Я не сестра. И, предшествуя твой следующий вопрос, сразу скажу, да, мы с ним спали, но был это настолько давно, что вполне можно считать неправдой. Да и мне иногда кажется, что сам Филя этот факт из своей биографии стёр бесследно. На данный момент, как и последние двенадцать лет, мы друзья, и всегда ими были, сегодня я здесь оказалась совершенно случайно, с вечеринки было близко, а ключи у меня есть. Но сейчас вижу, «прынц» мой в надёжных руках, можно ключи презентовать тебе.