Любить нужно смело

В кабинет она вошла без стука. Отец выглядел довольным собой и потирал разбухшее то ли от болезней, то ли от лечения необъятное брюхо. Поздороваться Влада не вспомнила – много чести, и сразу перешла к делу.

Суть была проста и понятна: ей требовались деньги. Не так уж и много, если не жадничать и не придираться. Деньги нужны были для старта амбициозного проекта. Идея пришла спонтанно, при подготовке к семинару. Препод предложил пофантазировать, использовать знания, полученные за недолгий период обучения, и создать бизнес-проект. Причём, именно проект, а не просто безумный старт-ап для эффектного выстрела. С расчётами реальных доходов и, что важно, эффективным потреблением. Твёрдый гель для душа тут бы не прокатил! За адекватную идею можно было получить зачёт без предварительных пыток.

Влада придумала. Это было несложно. Вот только препод её старания не оценил. Папку с проектом он прикрыл широкой ладонью и просил больше никому не показывать. Зачёт автоматом тоже пролетел мимо. К слову, не показывать Влада не могла. Было интересно, отчего вполне рабочая схема вызвала у наставника нервную дрожь.

Подробности она уточнила у опытного в таких делах Багдасарова. Юра отнёсся к вопросу более внимательно, за идею похвалил и даже назвал её перспективной, но вот дальше только хмурился.

– Прокуратура по тебе плачет, – насмешливо выдал он в итоге и показательно ткнул носом в ошибки.

А ошибки были в том, что чёрную схему Влада включила в белую бухгалтерию. «Все так делают. Но никто так откровенно не хвастает» – добавил он. Юра популярно объяснил, куда деть «дикую» прибыль, а где грамотно и, что важно, без риска для здоровья и свободы обойти хитрый закон. А для профилактики лучший друг даже устроил ей ликбез с личным юристом.

Урок Влада оценила по достоинству, выводы сделала, пробелы в знаниях восполнила и на выхлопе получила вполне рабочий вариант для старта. Да, не такой «шоколадный», как было изначально, но всё же неплохой. Требовались деньги. И отец оказался против.

Кериму с лихвой хватало её гонора, вызова в голосе и во взгляде. В ту же копилку полетел и фокус с Багдасаровым, сорвать с которого положенный клок шерсти так и не удалось. А если к этому прибавить ещё и материальную независимость, то становилось тошно. Буквально. Отцу поплохело, он схватился за таблетки. Градус разговора явно превысил допустимые пределы. Влада отхватила увесистую оплеуху, в просьбе отец отказал.

Его позиция стала предельно ясна, щека горела, а рот наполнился кровью из разбитой губы. Перестала стесняться в выражениях и Влада. В школе утверждали, что приличные девочки таких слов не знают. А вот ей в беседе с отцом вся эта нецензурщина пришлась кстати. Слово за слово… в ответ на отцовский упрёк летели злые насмешки. Дошло дело и до наследства, тема с которым именно сейчас стала как-то особенно резать глаз.

Керим то краснел, то бледнел. Обсуждать вопросы передачи бизнеса он не собирался, но Влада и не подумала отступить. «Да сколько тебе осталось?!» – вызывающе бросила она, понимая, что договориться не выйдет. И одна эта фраза сломала глупую оборону.

– Ты ничего не получишь, – прохрипел Керим стремительно синеющими губами. – Ты ничего не получишь! – закричал отец и вздумал вцепиться дочери в горло.

Она выскочила из кресла, в котором до этого сидела и фривольно раскачивалась. Влада выскочила, а неуклюжий Керим грузно завалился. Сначала на кресло, а потом вместе с ним на пол. Раздался грохот, на который влетела секретарь. Секретарь вытаращила глаза, а Керим, тяжело поднимаясь, схватил со стола бокал и запустил им. Метил в дочь, а попал в стену. Толстое стекло разлетелось осколками. Секретарь тут же спряталась за дверь, Влада лишь повела пальцами по щеке и растёрла между подушечками яркую кровь – она отделалась царапиной.

– Мимо, – хмыкнула и куда менее вызывающе добавила: – Как и всегда.

Керим тяжело дышал и зло смотрел. Он пригладил нелепо торчащие после падения волосы и, опираясь сбитой ладонью о стол, повторил:

– Ты ничего не получишь.

– Я так много прошу?! – взвилась Влада и непонимающе нахмурилась. – Ну, хочешь, подпишем договор… Получаю то, что прошу сейчас, а остальное хоть в «Красный крест» пожертвуй… Всё, без остатка! – примирительно предложила она, на что отец рассмеялся.

– Я сказал «ничего»! – сурово отметил он и, взмахнув рукой, пошатнулся. – Исполнится восемнадцать, и отправишься, откуда пришла! – Бледные губы мерзко скривились.

– Обломись, папочка. Своё я стрясу с тебя по-любому. А то, глядишь, и к моим восемнадцати наследовать будет нечего. Мне нечего наследовать, а ты сядешь. Как вариант! – Прозвучало предупреждение. Или угроза. Или заявление.

Керим взбесился. Ему не понравился ни один из трёх вариантов подобного заявления.

– Всё получит мой сын! – твёрдо проговорил он и натужно вздохнул. Широкая грудная клетка раздалась, казалось, со скрипом.

– Ты что курил? – неуважительно хмыкнула Влада и посмотрела на отца с подозрением.

Керим старательно тянул подбородок вверх. Старательно и гордо. Влада прищурилась.

– Твоя дурочка залетела?! – ахнула она и проследила за реакцией отца.

В этот раз в стену полетел стул. Влада, издеваясь, захохотала, как вдруг смолкла.

– Надо бы её навестить… – заговорщицки зашептала, и отец бросился на неё сам.

Будто в танце, Влада взметнулась. Лезвие клинка рассекло Кериму кожу на виске. Отец схватился за голову, а она отступила на безопасное расстояние.

– У всех твоих детей одна незавидная участь, – пожала Влада плечами, совершенно отстранённо отмечая, скольких Керим уже предал земле.

Отец побагровел от натуги.

– Я всё оставлю сыну! – упрямо повторил, а Влада обошла стол и встала напротив.

– Пусть сначала родится, – процедила.

В её голосе явно читалась угроза, а в глазах намерение идти до конца. Керим с диким рёвом рванул вперёд, прямо через стол.

– Я вырву твой поганый язык! – будто обезумел он, но сил хватило только на то, чтобы совершенно дурацки рухнуть на пол.

И пока отец, пытаясь встать на ноги, захлёбывался яростью, Влада дерзко подмигнула.

– Твоей новой ромашке со мной не тягаться! – усмехнулась она, глядя, как отец оседает, как слабость в нём становится мощнее ярости и гнева, как эта слабость побеждает.

– Всё уже решено, – закачал он головой, будто оглушённый ударом. – Компании, считай, и нет. А мы с Машей улетаем в Испанию. Навсегда. Билеты на руках. Дом куплен на её имя. Пришло время жить для себя.

– А когда у тебя было иначе, папочка? – язвительно заметила Влада, но Керим не захотел услышать.

– Ты давно сосватана. Ты уже не моя проблема.

– Можешь ехать хоть на край света, но оставить меня ни с чем не выйдет. Или плохо уловил намёк? Так, я повторю: никакого сына не будет! – заявила Влада твёрдо и достаточно громко.

– Не смей к ним даже приближаться! – взревел Керим, но был в своём крике так жалок и беспомощен… Влада лишь развела руками.

– Человеческая жизнь такая хрупкая… оборвать её ничего не стоит.

Отец собрал последние силы, чтобы броситься на Владу с кулаками. Но эмоции так часто ведут в никуда… Влада отбила атаку легко и непринуждённо. Высмеяла Керима и унизительно раскланялась.

– Чтобы сбежать, поджав хвост, тебе не мешало бы пережить сегодняшний день, папочка, – не в меру заботливо пробормотала она. – Плохо выглядишь. А чувствуешь себя как? – Влада склонила голову набок.

Чувствовал себя Керим, пожалуй, даже хуже, чем выглядел. Губы снова налились синевой, а нездорово багровая кожа пошла белыми, будто мраморными разводами, покрылась крупными каплями вонючего липкого пота. Пухлые руки задрожали, а грудная клетка напряглась, с трудом выполняя вдох и явно не до конца затяжной выдох. Слюна стала вязкой и скопилась в уголках рта. Она липкой паутиной словно прошивала губы, растягиваясь между ними. Мутный взгляд бесцельно плавал, неосознанно притормаживая на предметах. Но даже так Керим не вызывал чувство жалости. Ведь сколько раз Влада наблюдала за такой вот потерянной беспомощностью?.. За чужим бессилием? И просто привыкла. Жалеть никто не учил! И потому сейчас она без особых эмоций наблюдала за тем, как отец оседает, как становится на колени, как он нелепо трясёт головой. Болевой приступ заставил его мерзко сморщиться и захрипеть, ладонь против воли взметнулась к области сердца.

– Папочка, с тобой совсем неинтересно, – отстранённо проронила Влада, глядя на Керима с непосредственно детским, познавательским любопытством. Так же смотрят на жука, которому оторвали крылья. – Может быть, твоя шлюха знает толк в развлечениях и сможет меня занять?

В тонкую ладонь мягко скользнул клинок. Влада осторожно сжала рукоять и несколько раз взмахнула, красуясь с опасным остриём. Она опустилась на одно колено в метре от отца.

– Твоё время пришло, – прошептала, заглядывая в глаза, затянутые пеленой боли и ужаса. Но даже сквозь эту пелену Кериму удалось разглядеть в дочери что-то глубокое и страшное. Сиплое дыхание сорвалось, а дрожащая ладонь потянулась к внутреннему карману пиджака.

Увидев у Керима флакон с импортными таблетками, Влада вскинула брови и неодобрительно покачала головой.

– Без них получится быстрее, – заверила она и, поднимаясь, выбила флакон из рук мыском белоснежного кроссовка. – Могу предложить разве что воды… – бодро улыбнулась.

Наполнив стакан, Влада поднесла его к лицу отца, как вдруг задумчиво моргнула.

– А, знаешь, отец из тебя вышел так себе. Не думаю, что ты заслужил этот стакан воды, – заявила она и не позволила сделать спасительный глоток – опрокинула стакан в сантиметре от губ и демонстративно поставила его дном вверх.

Прихлопнув по толстому широкому донышку ладонью, отметила, как Керим напрягся, концентрируя взгляд. Злобный и мстительный. Влада не сомневалась: отец положит все силы, чтобы её наказать. Пусть даже в последний раз.

Оборачиваться она не захотела. Задержав дыхание, сделала шаг, другой, третий… пятый. Стекло шаркнуло по паркету, раздался слабый, но неизменно злобный рык. Влада зажмурилась, против воли заставляя себя идти вперёд. Она открыла дверь кабинета, на мгновение замерла. «Не оборачивайся, не смей!» – мысленно твердила, стиснув зубы. И вдруг в стену, в полуметре от выхода врезался тот самый стакан. «Вот и конец» – решительно кивнула Влада самой себе и всё же шагнула за порог.

Секретарь старательно тянула шею из-за стойки, но встать и показаться не рискнула. На дверь бросала короткие опасливые взгляды.

– Я не буду тебя больше впускать! – грозно зашипела она, устрашающе вращая глазами.

Влада слабо улыбнулась и хлопнула дверью, закрывая её наглухо.

– Куда ты денешься… – устало вздохнула она и собиралась было уйти, как вдруг обернулась.

– Ты… знаешь, что… не входи пока. У Керима ещё много стаканов. А ты слишком молода и красива, чтобы оказаться в травме с проломленным черепом.

– Шутишь?! После твоих «визитов вежливости» я до самого вечера, как мышка! Сижу, не отсвечиваю, а на вызов реагирую, только если селектор перестаёт рычать диким зверем и плеваться проклятиями.

Отвечать на это было вовсе не обязательным, потому Влада махнула рукой на прощание и, гордо вскинув голову, вышла из офиса. Осознание нахлынуло после, а вот сожаление так и не посетило. Отходив по городу пешком до самого вечера, домой Влада тащилась без особого удовольствия. Если Керим пришёл в себя, мало ей не покажется. Придумала тоже!.. грозить этой его дурочке… Последняя любовница отца была у него на особом счету. А если она и впрямь вздумала осчастливить папочку наследником, то Владе всерьёз пора задуматься о крыше над головой. Хотя закралось подозрение, что лишиться её она рисковала уже сегодня.

Вот только вопреки опасениям, разнос её дома не ждал. Её вообще ничего не ждало. Разве что скудный ужин из того, что сама же и насобирала на вечно пустых полках холодильника, да крепкий чай… Ну и ещё какая-то пугающая тишина.

Дверь, как всегда, закрыли в двенадцать, значит, ночевать Керим не придёт. Тем лучше! Будет время собраться с духом для очередного очень… вот, просто очень неприятного разговора.

Сомкнуть глаза ночью так и не удалось. Неизвестность неприятно давила, а затишье неплохо закаляло выдержку. Выполнив привычный комплекс утренних упражнений, Влада отправилась на пары, попутно напоминая себе купить хотя бы хлеба…

Скорбная новость нашла её ближе к обеду. Сначала в истерике билась отцовская секретарша, но выделить хоть какую здравую мысль из её воплей было непросто. Позже трубку взял мужчина – кто-то из правящей верхушки компании, но по голосу Влада не узнала. Этот мужчина советовал крепиться и по возможности приехать на опознание. Влада слушала вполуха, а как только связь прервалась, зло чертыхнулась.

Дурацкая шутка вышла боком. Пережить её отец так и не смог, и на плечи Влады махом обрушилась целая прорва проблем!

К моменту её появления в офисе, тело уже увезли. Опознавать стало некого. Секретарь ютилась в самом углу приёмной с зарёванным лицом. А когда Влада переступила порог, та заголосила с новой силой. На это оставалось только поджать губы.

Шаг вперёд сделал представительный мужчина с благородной сединой в волосах. Он пусть и профессионально, но довольно мягко улыбнулся и не посчитал нужным скрыть удивления при знакомстве с новоиспечённой сироткой. На наследницу чёрной братии Влада явно не тянула.

– История нашего с папочкой родства недолгая, но до того банальная, что пересказывать её я не буду, – оповестила Влада без приветствий и решительно кивнула: она готова к вопросам.

– Заглянуть так далеко в прошлое я не планировал, – с той же готовностью среагировал мужчина и представился. – Куда больше интересует вчерашний день. По всему выходит, вы видели отца живым одной из последних.

– Возможно. Не знаю… Если Вера так сказала… – Влада оглянулась на секретаря и покачала головой. Вряд ли в своём состоянии та могла сказать что-то путное, а потому осознанно добавила: – Но когда я уходила, отец был полон сил. По крайней мере, стаканом запустил в меня от души.

Следователь прищурился.

– Это была ссора?

– Ничего нового. Мы плохо ладили. Не помню, когда просто разговаривали. Может, этого и не было никогда.

Влада горько усмехнулась и не могла сказать наверняка, что это: умелая игра или реальные эмоции. Но следователь проникся.

– В эту встречу повод для ссоры был особенным?

– Я попросила денег, отец отказал. Я сорвалась и наговорила лишнего, ну и он не утруждал себя реверансами.

– Когда уходили, случайно, не обратили внимания на состояние отца?

Влада надула щёки, подбирая слова для какого-то общего представления. В итоге бестолково пожала плечами и обошлась без деталей.

– Он плохо выглядел, – сказанула и посчитала нужным добавить: – Как, впрочем, и последние два года. Думаю, его медицинская карта расскажет об этом точнее.

Следователь оценил подобную открытость и, не подавившись, схавал подробности.

– Вас не удивил тот факт, что отец не вернулся домой ночевать?

– У папы любовница в городе, иногда он оставался ночевать у неё.

Следователь прищурился и поджал губы.

– Новость о смерти отца вы восприняли достаточно ровно, – заметил он, а Влада не стала отпираться.

– Если хотите знать, вчерашняя пощёчина тронула меня больше, – вовремя пояснила она, уловив внимание мужчины на нижней половине своего лица.

– И это… – заблеял следователь, не зная, указать ли пальцем на посиневший отёк прелестного личика или вспомнить о приличиях.

– И это тоже вполне обычное дело! – недовольно повысив тон, заявила Влада. – Ни для кого не секрет, – добавила она, оглядевшись по сторонам.

Керим не гнушался раскидываться поучительными оплеухами при посторонних, потому все присутствующие свидетели его «отцовской любви» торопливо отвели глаза.

Всё сказанное звучало вполне правдоподобно. Следак, по крайней мере, проникся.

– Есть вероятность насильственной смерти, я обязан задать вопросы, – поторопился пояснить он свой интерес, на что Влада осознанно моргнула.

– Задавайте. А я отвечу. По возможности честно. В конце концов, я понятия не имею, как выглядит подобная процедура. Но вот биться в истерике точно не стану.

Обдумав сказанное, Влада покачала головой и смешливо хмыкнула.

– Думаю, это выглядело бы крайне подозрительно.

– То есть искать вашей выгоды не стоит?

– Скажу так: своей внезапной кончиной папочка меня крепко подставил.

– В таком случае, поделитесь, кому его смерть выгодна?

Влада ответила, не задумавшись:

– Никому. Бизнес он вёл без партнёров, пилить наследство по большому счёту и некому. Разве что два десятка братьев… но это, скорее, мои проблемы.

Прикинув, сколько теперь стало этих самых проблем, Влада мысленно взвыла.

– В общем, будут вопросы – звоните, но особо моим расположением пользоваться не стоит. Могу и нагрубить.

Следователь едва не поперхнулся подобной наглостью.

– Вы считаете, что наш разговор окончен?

– Считаю, что с реальной помощью вы ко мне не торопитесь, а вот создать трудности – это запросто. Вы вправе придумать ещё сотни три вопросов, но всё, что я знаю, уже сказано.

– Вашим характером, да гвозди заколачивать, – практически искренне восхитился следак, а Влада практически искренне смутилась.

– Это всё?

Она кивнула до того, как получила утвердительный ответ, и направилась к секретарше. Пнула её туфельку, привлекая внимание, и присела рядом. Стула не нашлось, но довольствоваться ковролином не впервой.

– Что произошло? – сухо поинтересовалась Влада, но узнать подробности так и не случилось.

По всему выходило, что посетителей у Керима за вчерашний вечер не было. Селектор молчал, а нарваться на неприятности самостоятельно секретарь так и не решилась. О своём уходе она известила деликатным постукиванием в дверь, ведь крутой нрав директора знала не понаслышке.

Запах кофе в приёмной с утра навёл на мысли, что шеф влился в трудовой процесс. Только сейчас выяснилось, что кофе пил «коммерческий», так как кофемашина из его приёмной уже неделю как в ремонте.

Всё это секретарь выдала на одном дыхании, а как дело дошло до подробностей, снова залилась слезами. Влада не хотела выслушивать вопли и точно не думала подбирать успокаивающие слова. Надёжнее было бы отвесить Вере пощёчину. Но следователь всё ещё наблюдал, и пришлось уныло молчать и, стиснув зубы, ждать, когда же Вера выполнит норму по стенаниям. Всё же взяв себя в руки, секретарь перешла на судорожный шёпот.

– У него был полный рот таблеток! – выдала она, будто по секрету. – Я сначала решила, что Керим Хамидович просто поскользнулся. Только потом обратила внимание на неестественную позу, и пришла догадка, что, падая, он свернул себе шею. А подойдя ближе, увидела эти таблетки. Он их будто целую жменю в рот затолкал, понимаешь?.. А сам весь какой-то синюшно-бледный. Страшно так – словами не передать. Ну, я в крик. А дальше, клянусь: ничего не помню! Владочка, что теперь будет?

Влада, не торопясь с ответом, задумчиво вскинула брови.

– Ничего. Ты по-прежнему будешь сидеть в приёмной, отвечать на телефонные звонки и раскладывать документы по цветным папкам. Дата выдачи зарплаты, думаю, останется прежней.

– Влада, да ты что?! – суетливо воскликнула Вера и обиженно нахмурилась. – Я ведь совсем не об этом…

– Да?

Усмешка вышла горькой, а пальцы как-то сами собой сплелись в плотный замок.

– А не мешало бы подумать и об этом тоже! Или два твоих кредита вдруг рассосались?

– Влада… – с искренним непониманием Вера опала. – Мне так жаль…

Влада ничего не ответила. По правде говоря, ей тоже было жаль. Вспыльчивость и откровенная глупость потянули за собой проблемы, масштаб которых конкретно сегодня оценить крайне непросто. Верхушка айсберга покажется уже завтра, а вот корявое основание наверняка будет выбираться на поверхность месяцами. И гадить, гадить, гадить!.. не позволяя поднять головы и свободно вздохнуть.

Подтянется вся родня и, кроме привычных упрёков, придётся выслушивать и их условия. А как иначе? Ведь дотянуть до совершеннолетия Влада не сообразила! И некому было остановить! Сразу вспомнился так некстати сваливший Иса, и Влада тяжело вздохнула. Как же всё не вовремя…

Она вошла к отцу в кабинет и просто выпила водки. Сначала стопку и практически следом другую. А потом с силой растёрла лицо ладонями.

– Идиотка! – прорычала Влада. Практически беззвучно. Но совершенно точно в некотором отчаянии.

А ещё всем нутром ощутила зловонный смрад приближающейся *опы.

– Всё в порядке? – с совершенно фальшивым извинением в голосе вмешался в её уединение следователь.

Влада внимательно осмотрела мужчину и криво улыбнулась.

– The best! – смешливо фыркнула она и свалила из офиса прежде, чем умудрилась нарваться на очередной неудобный вопрос.

А вот идти домой поостереглась. Получать неприятные сюрпризы прямо сегодня страшно не хотелось, а заботливый дядюшка наверняка одним из первых вздумает разделить с ней горе. И хорошо, если удастся отделаться финансовыми вливаниями в его жалкий завод. Ведь взгляды, которые старый урод бросал на неё в последнее время, были далеко не родственными и уж точно не невинными. Благо, скудная наличка позволила отсидеться по барам до утра. Можно было отдышаться и спокойно обдумать, что делать дальше и как удержать в узде всех голодных. К слову, ничего путного в распухшую от боли голову так и не пришло.

Пожалуй, впервые тащиться на пары с самого утра не показалось Владе адским наказанием. Честно отсидев до большой перемены, она с основным потоком направилась в забитый до отказа буфет, и вот тогда-то раздался звонок. Это была Вера. На удивление ровным, несвойственным обычно эмоциональной девушке тоном она обратилась к Владе по имени и отчеству и попросила срочно подъехать. На вопрос, что же случилось и в чём такая срочность, Вера как-то замялась и ответила невпопад.

– Здесь какие-то люди… – совершенно неопределённо проблеяла секретарь. – Они изъяли всю документацию… спрашивают вас.

Вот это самое «вас» отчего-то напрягло особенно, и Влада крепко зажмурилась.

– Полиция?

– Приезжайте, пожалуйста, – искренне, а главное, совершенно потерянно попросила Вера и отключилась.

Чертыхаться пришлось уже в голос – держать подобные мысли при себе Влада не посчитала нужным. Завалявшихся после ночных посиделок копеек хватило только на метро. Народ, которого к обеду в вагонах меньше не стало, изрядно потрепал остатки самообладания, и в приёмную Влада ввалилась совершенно без сил. Бессонная ночь и общее напряжение бодрости духа не прибавили, а потому Вера совсем не деликатно заметила:

– Плохо выглядишь.

– Где? – коротко бросила Влада, а секретарь повела глазами в сторону отцовского кабинета.

Но стоило сделать в нужную сторону только шаг, как Вера подскочила.

– Подожди, я должна предупредить… – подхватилась она.

Влада только неодобрительно покачала головой: два кредита… И вошла в кабинет, не дожидаясь церемоний.

Глава 12

– Что не так, милая?

– Рассчитывала, что в случае разногласий

ты поведёшь себя, как мужчина.

– Отлично! Надеюсь, я оправдал ожидания!

Она вошла и оторопела. Потому что, увидев Багдасарова, почувствовала вовсе не облегчение. Вера топталась позади и скомкано лепетала извинения. Обернувшись, Влада надеялась испепелить её взглядом, ведь произнести заветную фамилию «подруга» так и не вспомнила. Поддакнув каким-то скользким мыслишкам, Влада от души хлопнула дверью и, основательно выдохнув, развернулась лицом к новой порции неприятностей.

Пожалуй, по одному его виду можно было понять, что сейчас в отцовском кресле раскачивается вовсе не тот парень, что гонял с ней в покер каких-то два… может, три дня назад. После того разноса Влада осталась в должниках, но вовсе не карточный долг привёл его сегодня сюда. Это было понятно без слов. Это было ощутимо без громких заявлений.

В очередной раз «переобувшись», Багдасаров прессовал Владу тяжёлым взглядом исподлобья и не делал скидки на недавнюю дружбу, взаимную симпатию и её бедственное положение. Сегодня ей в принципе не были положены скидки. Как, впрочем, и поблажки, уступки или хотя бы снисхождение.

Он был весь из себя гладкий, скользкий, не в меру деловой. Как-то Багдасаров уже являлся к ней таким. Ещё в школе. Тогда разговор не сложился, но Владе всё сошло с рук. Вот только… времена меняются. Сейчас вариантов для военных действий не предполагалось. Год прошёл не зря, что из себя представляет Юра-хороший-парень, Влада знала. Правда, не рассчитывала однажды оказаться под ударом. Оттого сейчас и зависла, не представляя, с чего начать непростой разговор.

Он был… наверно, «неотразим» – самое точное определение. Идеальная укладка на чёрных волосах, гладко выбрит. Стильный чёрный костюм и чёрная, скорее всего, шёлковая сорочка. Запонки из жёлтого металла. Странно, как она назвала золото… «жёлтый металл»… смешно! Ботинки из лаковой кожи, наверняка сшиты под заказ. Про ботинки стало понятно, когда после по-мужски элегантного, неторопливого движения они оказались на столе. Вместе с ногами, разумеется.