Щит магии

Есилия отклонилась, и ее веки начали опускаться. Плечи пожилой женщины совсем сникли.

– С вами все в порядке? – я еще никогда не видела ее такой уставшей.

Она зевнула.

– Со мной все хорошо, дитя. Лечение изматывает это хрупкое, старое тело, только и всего, – Есилия поднялась и собрала со стола наши чашки. – Марко вечно твердит мне не перетруждать себя, но я знаю свои пределы.

Она повернулась, но я крикнула ей вслед:

– Что произойдет, если вы истратите слишком много сил? – мне хотелось бы, чтобы чашка оставалась у меня в руках: может так я перестала бы ерзать на стуле. Есилия снова изучила меня взглядом, и на ее лице появилось такое серьезное выражение, какого я прежде не видела. Пожилая женщина не смотрела на мои волосы, и все же она знала, что я обладаю магией.

– Если ты потратишь слишком много энергии на лечение других, то у тебя не останется сил для того, чтобы поддерживать базовые функции своего организма, – она склонила голову, глядя мне прямо в глаза. – И ты умрешь.

В этот момент дверь в приемную распахнулась.

– Леди Есилия! – отчаянно выкрикнула какая-то женщина.

Есилия вышла к ней навстречу. Я осталась стоять у шкафа, размышляя над тем, какие травы могут понадобиться неожиданной посетительнице.

– Вы должны пойти со мной. Их высочества никак не могут определиться со списком блюд для бала. Они просят вашей помощи.

Есилия страдальчески вздохнула.

– Ладно, я иду, – она вернулась и взяла меня за локоть. – Идем, дитя. Мне нужно, чтобы ты нашла несколько книг в библиотеке, пока меня не будет.

Я поплелась за ними, и стражник у двери проводил меня осторожным взглядом. Стены были украшены гобеленами с широкими полями и дикими красными маками, а в каждом углу вились живые зеленые растения. Я никогда не видела столько природных элементоввнутри помещения. Слуги носились по залам, толкая перед собой тележки с украшениями или доставляя срочные сообщения в разные части дворца. Праздники в нашем замке проходили очень редко, и я никогда не видела, чтобы из-за бала поднимался такой хаос.

К тому моменту, как мы поравнялись с большой дверью из красного дерева, ведущей в библиотеку, я уже запомнила все коридоры и повороты.

– Мастер Ромо тебе поможет, – сказала Есилия, пока служанка раскачивалась на носках и бросала на меня обеспокоенные взгляды. – Оставайся здесь, пока я тебя не заберу. Не броди по дворцу, – неужели она знала о моей утренней прогулке? В любом случае, она привела меня туда, куда мне было нужно.

– Не торопитесь, – прошептала я, уставившись на красивую резную дверь. Есилия усмехнулась и исчезла за углом. Я осталась одна посреди широкого коридора.

Я не знала, смогу ли войти внутрь, потому что это напомнило бы мне о доме. О том, что Рен больше не ворвется в библиотеку в поисках меня. По коридору прошел слуга, и я почувствовала на себе его взгляд. Подняв подбородок, я толкнула тяжелые двери.

Запах был тот же, пыль была та же, и даже ощущение было точно таким же, как дома. В помещении было два этажа, и второй уровень представлял собой балкон, идущий вдоль стен. На балкон вела широкая лестница, а в середине оставалось широкое пространство, где стояли столы и стулья. На окнах висели тяжелые золотые портьеры. По комнате бегали солнечные зайчики, подсвечивающие длинные ряды полок.

– Я могу вам помочь?

Внезапный звук чьего-то голоса напугал меня, и я ударилась о дверной косяк. На меня смотрел пожилой мужчина с белыми волосами и добрыми, любознательными глазами. Его загрубевшую от солнца кожу покрывали морщины, но он стоял, уверенно выпрямив спину.

– Есилия послала меня за книгами, – я протянула ему обрывок бумаги, на которых она записала названия.

Он склонил голову набок, привыкая к моему акценту, светлым волосам и белой коже. Затем он кивнул и указал на разные секции библиотеки.

– Я – Мастер Ромо, мисс Элейн. Если вам понадобится помощь, пожалуйста, дайте мне знать.

Я не была удивлена, что он знает мое имя: слухи между слугами распространялись очень быстро. Он казался знакомым, но я никак не могла… ох. День, когда я только прибыла сюда. Он был во дворе.

– Разве вы не главный распорядитель?

Он кивнул.

– Да, я – главный распорядитель во дворце, но кроме того, я являюсь Хранителем Архивов, – он улыбнулся, и морщинки возле его глаз стали глубже. – Я не часто здесь бываю, но мне известно, где находятся все самые редкие манускрипты на случай, если вам понадобятся подсказки.

Я кивнула и последовала за ним, пытаясь подавить воспоминания из прошлого. Они вызывали у меня целый спектр чувств, которые я не могла себе позволить.

Мастер Ромо показал мне полку, на которой стояли книги для Есилии. Я поблагодарила его за помощь, и он вернулся в свой угол, продолжив изучать огромную книгу, которая занимала почти весь стол. Книги Есилии о травах и других лекарствах находились на нижней полке очень высокого шкафа. Я достала нужные книги и зажала их под мышкой. Вдруг мое внимание привлек корешок на один ряд выше: на коже было выдублено изображение меча. У книги не было названия, только имя в нижнем углу. Джерши. Рен упоминал это имя много лет назад. Эксперт по магии.

Половину полки передо мной и еще три полки сбоку занимали его рукописи. Остальная часть полки содержала другие книги о магии и истории. Темные, старые корешки, потрепанные погодой и годами, словно ждали, когда я углублюсь в их изучение. На то, чтобы прочесть их все, ушли бы годы, но я должна была найти все ответы до того, как серый маг найдет меня.

Глава пятнадцатая

Я откинулась на спинку жесткого деревянного стула и потерла глаза ладонями. Уже несколько часов я сидела в углу, окруженная старыми, разваливающимися книгами и фрагментами манускриптов. Приближалось время ужина, а я так и не пообедала, хотя Мастер Ромо хотел приказать слугам принести мне поднос с едой. Но я не хотела, чтобы кто-нибудь вспомнил о том, что я все еще сижу в библиотеке, не хотела возвращаться в лазарет. Если книги, которые я нашла, не врали – а у меня не было причин сомневаться в написанном, – то у всех нас были большие проблемы.

Писец Джерши утверждал, что все началось с трех первородных магов и их ученика: именно с ними и боролся Геро – первый император Континента. Геро уничтожил их лидера – Черного Мага. Ученик был известен под именем Коричневого Мага. Кроме него, существовал Красный Маг, известный своим золоченым кинжалом и неестественно красными волосами: некоторые считали, что они покраснели из-за крови всех невинных жертв, которых маг жестоко пытал, пытаясь отделить их души от тел.

А третьим был Серый Маг. Самый изворотливый и хитрый из всех магов того времени, уступавший только самому Черному Магу. Он ездил на серой лошади и был известен своимитеневыми магами, иначе говоря – тенями, отголосками его собственных чар, которые пользовались черными мечами и выполняли его приказания.

Они могли пользоваться магией, но не такой сложной и смертоносной, как у их хозяина. Все их умения были всего лишь тенью его могущества.

Это было похоже на теневых людей из леса.

Я нашла две заметки по поводу их мечей. В первой говорилось, что яд черных клинков отравляет магию внутри раненого. А вторая содержала информацию о том, что любой, кто коснется черного клинка, сам станет тенью и верным рабом Серого Мага. Я вздрогнула, вспомнив, как мое кольцо отталкивало мою руку, когда я пыталась взять черный меч, и как Энцо почти подобрал его после битвы в поле.

Серый Маг был изгнан в Ледяные Пустыни. Обрывок сожженного пергамента намекал на то, что против войск Халенди у границы Пустынь используется магия.

Страх, зародившийся внутри меня, завязался в узел у основания моего горла. Мог ли маг в сером плаще быть тем самым первородным магом времен Геро? Со времен Великой Войны прошло много веков. Мог ли он выжить в Ледяных Пустынях? Он напал на меня посреди дороги в Диких Землях, но кто-то убил моего отца и брата: один из которых обладал сильной магией, а другой находился в защищенном замке. Может, в этом плане участвовали всетри мага?

«Магия не всегда предсказуема, Дженесара», – говорил Мастер Хафа.

Я прикусила щеку и закрыла глаза. Маг сказал что-то Элейн перед тем, как… Я сглотнула и сжала край шершавого стола. Его углы впивались мне в ладони, удерживая меня в реальности.

Маг потянул ее за волосы и наклонился совсем близко к ее уху. Его губы зашевелились. Эта картина была выжжена у меня в сознании, и я помнила ее в мельчайших деталях.

Я предупреждал, что отомщу тебе, Каис.

Я отпустила края стола, и мои руки затряслись. Это не было похоже на слова подражателя. Это казалось…

– ААААА!

Тишину пронзил высокий и громкий крик. Я подпрыгнула, опрокинув свой стул. У меня перед глазами мелькнули темно-каштановые волосы. Вытянув руки, я схватила нападавшую за талию и перевернула ее верх ногами.

– Думаю, во времяскрытой атаки не стоит кричать, Мариетта, – я говорила спокойно, но мое сердце отчаянно билось о ребра. Мариетта улыбнулась мне, и на ее раскрасневшихся щеках появились ямочки. Девочка помотала головой, и ее тугие кудряшки закачались над полом.

– Я думала, что будет особенно весело закричать в библиотеке. Говорят, все халендийцы – непревзойденные воины.

Я засмеялась и осторожно поставила ее на ноги.

– Не все. У тебя почти получилось меня обезоружить, но для того, чтобы по-настоящему застать опытного воина врасплох, понадобится что-то посерьезнее.

Она улыбнулась еще шире и уперла руку в бок, принимая мой вызов.

– Вот увидишь, Элейн. Я нападу, когда ты меньше всего будешь этого ожидать! – она поиграла бровями и исчезла из вида, юркнув в один из проходов между шкафами. Пол скрипел под ее шагами, пока она пробиралась к коридору.

Я наклонилась, чтобы поднять стул, и услышала тихий всхлип. Я бы не услышала этот звук, если бы не прислушивалась к шагам Мариетты, но он раздался снова, а за ним последовал дрожащий вздох. Кто-то плакал. Я опустила глаза на раскрытую книгу, а затем снова взглянула в ту сторону, откуда доносились всхлипы. Первородные маги. Я была потомком человека, который преследовал их до Ледяных Пустынь, который изгнал их. Серый Маг появился у меня на пути не просто потому, что его кто-то послал. Он жаждал личной мести.

Следующий звук был совсем тихим, словно кто-то вытер нос. Я вздохнула и положила свою книгу в стопку к книгам Есилии. Теперь я могла только прятаться. Прижимая книги к груди, я на цыпочках прокралась по лестнице и двинулась в сторону альковы. Тяжелые портьеры были приоткрыты: достаточно для того, чтобы впускать солнечный свет, но в тоже время они служили отличным укрытием.

Я заглянула за плотную золотую ткань и увидела Кьяру. Она рыдала, спрятав лицо в ладони.

Глубоко вздохнув, я отодвинула соседнюю портьеру и села напротив девушки, скрестив ноги. Я прислонилась спиной к стене и положила книги рядом с собой, выжидая, пока она вытрет слезы с лица.

– Элейн, я… что тебе нужно? – шмыгнув носом, она промокнула глаза носовым платком. – Честное слово, это сущий пустяк. Со мной все в порядке. Просто глупые сплетни, – она снова всхлипнула и бросила на меня осторожный взгляд, убеждаясь, верю ли я ее словам.

Я почесала волосы под желтым платком и пожала плечами, притворяясь, что я постоянно разговариваю с девушками своего возраста. Окно выходило на садовый лабиринт. Живая изгородь обрамляла запутанные дорожки с уединенными альковами, а в середине, словно приз, искрился фонтан.

Кьяра унаследовала пронзительный взгляд своего отца. Девушка пристально разглядывала меня, как будто решала, можно ли мне доверять. Я ждала, задержав дыхание, и наконец она заговорила.

– Просто иногда мне кажется, что я в ловушке, – прошептала она, пока я смотрела в окно. Как принцесса, я понимала, как ценно доверие. За всю свою жизнь я доверяла всего нескольких людям. – Конечно, не в прямом смысле. Я люблю свой дом и свою семью, – она прислонилась к книжной полке, и мягкий вечерний свет отразился от тяжелых портьер, окутывая нас тишиной и золотом. – Я постоянно нахожусь на распутье между тем, кем я должна быть, кем я хочу быть и кем меня хотят видеть окружающие. Я хочу, – она взглянула на меня, но я лишь кивнула. – Я хочу быть собой, но люди постоянно взваливают на меня свои ожидания, как будто я недостаточно стараюсь. Я хочу иметь возможность совершать ошибки и расти без людей, которые осуждают меня и смеются надо мной.

Как много раз я чувствовала то же самое? У Рена всегда выходило меня подбодрить, поэтому я решила сказать то же самое, что сказал бы он.

– Если вы назовете мне имена этих негодяев, я разберусь с ними, принцесса, – мои губы дрогнули. Поймет ли она, что это шутка?

Кьяра издала звук, одновременно похожий и на всхлипывание, и на смех.

– Не думаю, что мой отец это одобрит, – она снова вытерла нос. – Дело не только в этом. Я терпеть не могу эти четко продуманные разговоры, эти «случайные» встречи. Я чувствую, что не могу быть собой перед другими людьми, потому что это только их отпугнет.

Девушка сделала глубокий вдох и как будто осмелела.

– В присутствии определенных людей, мне приходится скрывать свою суть. Словно титул – это все, что у меня есть, и если я добавлю к нему свою личность, то стану не такой… желанной, – ее плечи поникли, и она убрала выбившийся локон за ухо. Ее волнистые волосы были растрепаны, словно она бежала до библиотеки.

Несколько секунд я молчала, собираясь с мыслями. Мне бы хотелось, чтобы Рен снова был рядом. Он всегда давал самые лучшие советы.

– Принцесса…

– Сейчас мне не хочется быть принцессой. Пожалуйста, зови меня Кьярой, – девушка неуверенно улыбнулась. Она выглядела почти по-детски, свернувшись на подоконнике с растрепанными волосами. Ее руки были гладкими, а глаза словно светились изнутри. Я не знала, сколько ей лет, но мне казалось, что я никогда не выглядела так же, как она. По крайней мере, не после того, как умерла моя мать.

Мне в голову пришел ужасно неуместный вопрос, но в нашем золотом коконе я совсем позабыла о приличиях.

– Сколько тебе лет? Пятнадцать?

– Вообще-то шестнадцать. А сколько… Сколько тебе лет?

Я остро скучала по теплой улыбке Элейн и нашим тайным разговорам.

– Семнадцать.

Она улыбнулась, и этот момент показался мне до странности нормальным, как будто между нами появился секрет, объединивший нас. Как друзей.

– Мой брат говорил, что всегда найдутся люди, которые захотят тебя унизить. Когда они смеялись надо мной или заставляли меня почувствовать себя никчемной, он всегда подталкивал меня в плечо и говорил: «Выше нос. Они потеряют всю власть над тобой, только когда ты сама перестанешь давать ее им».

Я закрыла глаза, погружаясь в воспоминания о том, как Рен защищал и поддерживал меня. Помогал мне стать лучше. Что-то затрепетало в том месте, где раньше были мои нити. Кьяра заговорила, вырывая меня из собственных мыслей:

– Твой брат – очень умный человек.

Я попыталась улыбнуться, но тщетно.

– Он действительно был умным. – Ее брови нахмурились, а затем она широко раскрыла глаза, в которых блеснуло сожаление. Я снова повернулась к окну, вытирая одинокую слезу в уголке глаза. – Пожалуйста, не рассказывай о нем никому. Хотя, я думаю, ты бы ему понравилась. – Я собрала свои книги и поднялась на ноги. – У тебя есть служанка или стражник, которых мне стоит найти?

Есилия просила меня остаться в библиотеке, но я не хотела, чтобы Кьяра бродила по людным коридорам с опухшими глазами и красным носом.

– Мой стражник… – она не договорила, и я почувствовала, что здесь что-то не так. – Я не хочу его беспокоить.

Я прижала книги к груди.

– Что ж, – начала я, надеясь, что не нарушаю границы нашей только что возникшей дружбы. – Думаю, Есилия забыла за мной зайти. Ты не проводишь меня до ее приемной?

Кьяра выпрямилась, и на ее лице появилась первая искренняя улыбка.

– Конечно! Бабушка – замечательный лекарь, но у нее есть привычка забывать обо всем на свете, когда она на чем-то сосредоточена.

Мы вышли из библиотеки вместе, и я была рада ее компании. Все слуги – и некоторые аристократы, – проходившие мимо, бросали на меня подозрительные взгляды. Кьяра оставила меня возле приоткрытой двери. Стражника нигде не было.

– Если тебе захочется с кем-то поговорить – ты знаешь, где меня найти, – сказала я, кивая на дверь.

Она кивнула и помахала рукой на прощание. Мне показалось, что ее шаги стали гораздо легче, чем раньше.

Я повернулась к двери в лазарет, покрепче прижала книги и зашла внутрь. Даже если первородные маги вырвались из Ледяных Пустынь – мне предстояло изучить еще много книг и текстов. Я надеялась, что Есилия не заставит меня чистить…

– Элейн! – возле шкафа, рядом с Есилией, стоял Энцо.

Я резко остановилась. Люк, развалившийся в кресле возле двери, молча кивнул мне.

– Я… привет, – выпалила я, мысленно отругав себя за такое глупое приветствие.

– Вот и ты, – сказала Есилия, держа в руках длинный свиток с крошечными строчками, как будто вовсе не забыла про меня. – Как раз вовремя. Твой ужин ждет на подносе, – она указала на стол, где стоял поднос с тонко нарезанным мясом, лапшой и горкой разноцветных овощей.

Я осторожно подошла к столу, положила книги в угол и поставила стул таким образом, чтобы мне было видно всю комнату.

Есилия и Энцо продолжили свой разговор в противоположной части комнаты, и мне показалось, что это был урок по сочетаниям разных трав. Энцо говорил, что учился у лучшего лекаря в королевстве, и я не ожидала, что он будет заниматься накануне бала, где ему нужно будет выбрать новую невесту.

Моя еда давно остыла, и лапша слиплась. Мой взгляд все время возвращался к Энцо. Чаще всего он уже смотрел на меня, поэтому мне приходилось резко опускать глаза на тарелку. Когда это произошло в третий раз, Люк громко прочистил горло.

Я закончила есть и уткнулась в книги, которые принесла из библиотеки. Слова танцевали на странице, и я не могла разобрать ни строчки, но, по крайней мере, я больше не смотрела на Энцо.

Мне хотелось рассказать ему о своих переживаниях. О том, что где-то на Плато затаились три первородных мага. Что я понятия не имела, на что они способны. Что их месть была личной. Но это желание только укрепило мою решимость: я не буду раскрывать себя и мешать Энцо найти новую невесту.

Когда они ушли, я снова смогла вздохнуть спокойно. Есилия смотрела на меня пристальным взглядом, но я молча скользнула в ее комнату, переоделась в ночную сорочку, выпила воду, которую она оставила у моей кровати, и, свернувшись клубком, моментально заснула.

* * *

На следующий день я помогала Есилии в лечении людей с разнообразными жалобами. Наконец в полдень наступило временное затишье, и она повернулась ко мне.

– Обычно швы оставляют на неделю или две, но мне кажется, что твои уже можно снимать.

Мои брови взлетели вверх. Крис ходил со швами целую вечность – или тогда это просто казалось вечностью.

Есилия разрезала первый шов, и я задержала дыхание, пока она вытаскивала нитку из моей кожи. Я зажмурилась и задала вопрос, о котором я много размышляла, просто чтобы отвлечься от странного тянущего ощущения.

– Моя мама умерла очень давно, – начала я, когда Есилия закончила вынимать первую нить. – Она была совершенно здорова, а затем, в один вечер, пожаловалась, что у нее болит в груди и что ей больно дышать.

Есилия разрезала последнюю нитку и вытащила ее. Я продолжала, потому что мне очень хотелось узнать ответ.

– Вы… думаете, вы могли бы ей помочь? Что, если бы поблизости оказался лекарь?

Вздохнув, Есилия собрала нити и бросила их в камин.

– Как я уже говорила, дитя, это зависит от человека. Но некоторые вещи случаются несмотря ни на что, и никакой лекарь не может их предотвратить. Я не думаю, что кто-нибудь смог бы помочь твоей матери.

Я заправила рубашку в юбку. Сегодня я надела юбку Ирены, чтобы постирать все остальные.

Даже если моей маме нельзя было помочь, я бы хотела, чтобы в Халенди было больше лекарей, подобный Есилии. Может, если мне выпадает шанс, я могла бы попросить Марко отправить к нам своих лекарей, чтобы они обучили моих людей своему мастерству, или позволить мне подольше поучиться у Есилии.

Дверь распахнулась, и в комнату скользнула запыхавшаяся Мари. Оказавшись внутри, она тут же захлопнула дверь. По привычке я потянулась к мечу на поясе, но мои пальцы лишь сомкнулись в воздухе.

– Что случилось? – спросила я и заслонила собой Есилию, ожидая, что в дверь войдет кто-то еще.

Мари уперла руки в колени, пытаясь отдышаться.

– Тебе больно? – спросила Есилия.

Мари покачала головой.

– Кому-то другому больно? – спросила я.

И она снова покачала головой.

– Дело в Кьяре. У ее стражника вместо головы кочан капусты! Он никак не прекращал ныть, что пропустит какую-то игру в городе. Он ныл и ныл, и в итоге Кьяра отпустила его на весь день!

Я взглянула на Есилию, а потом снова посмотрела на Мари.

– И ты прибежала сюда? Я уверена, что Кьяра знает…

Мари покачала головой, потряхивая кудряшками.

– Сегодня вечером будетбал.

Я нахмурилась, но Есилия лишь потерла подбородок.

– Причем тут бал? – спросила я.

Мари вздохнула, как будто я испытывала ее терпение: я была уверена, что такой вздох она часто слышала от своей матери.

– На балу будет много разных людей. Отец сказал, что мы не должны отходить от своих стражников. Стражник Кьяры это знал. Он не должен был ныть… он знает свои обязанности.

Пока я пыталась разгадать логику Мари, Есилия опустилась в кресло-качалку, стоящее у камина.

– У вас у всех есть стражники? Даже во дворце?

Мари кивнула.

– И так уже почти целый год. Никто не объясняет нам, зачем это нужно.

Есилия ничего не сказала, но ее поджатые губы поведали мне о многом. Почти год. Немногим раньше, чем начались нападения на границы Халенди.

– Ладно, значит, нам нужно найти кого-то еще…

Мари прервала меня:

– Ты, Элейн. Я хочу, чтобы ты ее защищала. Ты же защищала ту, другую принцессу.

В моем сознании промелькнуло воспоминание о том, как маг перерезал горло Элейн.

– Я не…

– Да, – оборвала меня Есилия. – Так и сделаем.

– Но я…

Есилия встала и потащила меня к своей комнате.

– Мари, прикажи наполнить ванну и найди ей платье.

– Платье? – переспросила я. – Если я буду ее охранять, мне понадобится мой меч. А форма…

Есилия наклонила голову и посмотрела на меня сверху вниз.

– Какая форма, дитя? Ты хочешь быть халендийкой в турийской форме или, может, наденешь форму своего королевства, с которым мы воюем?

Она была права. Мари уже выскользнула за дверь, и ее ноги застучали по разноцветной плитке в коридоре.

– Как я могу защитить ее без…

– У тебя в сапоге все еще спрятан нож, верно? – спросила она.

Я уже было открыла рот, но сразу же его захлопнула.

– Да.

Есилия кивнула и потянула за край платка на моей голове. Я вывернулась из ее хватки.

– Воу, – сказала я, медленно отступая назад. – Я приму ванну и заплету свои волосы самостоятельно или вообще никуда не пойду.

Она щелкнула пальцами, словно это не имело никакого значения.

– Да, конечно, дитя.

В комнату просочились слуги с ведрами. Должно быть, Мари сказала им, кому именно понадобилась ванна, потому что вся вода была холодной.

К тому времени, как я закончила принимать ванну, Мари нашла для меня платье. Это была простая кремовая блузка с v-образным вырезом, широкий пояс с узорами и золотой пряжкой и длинная юбка малинового цвета с кремовой вышивкой на подоле. Юбка была красивой и скрывала мои сапоги.

Я осторожно вплела в волосы малиновую ленту, а затем скрутила косу в низкий пучок. Эта прическа не была особенно сложной или изысканной, но зато скрывала мою белую прядь. Единственным украшением было мое кольцо, которое я перевернула камнем внутрь.

Мари нетерпеливо ждала меня у комнаты Есилии. Стоило мне выйти, как она схватила меня за руку и потащила к двери. Я бросила отчаянный взгляд на Есилию, в надежде, что она даст мне какой-нибудь совет, но пожилая женщина лишь подняла брови и усмехнулась.

Кьяра выглядела просто великолепно. Базовые элементы ее наряда совпадали с моими, но ткань словно сияла в свете камина, а вышивка была настоящим произведением искусства. Ее темные волосы украшала корона из золотых лепестков, от которой к вискам спускались золотые нити, уходящие в сложную прическу. Вокруг ее запястья, словно тонкая ветвь плюща, обвивался браслет с золотыми листьями.

– Спасибо, Элейн, – сказала Кьяра, пока ее служанка убирала последнюю кудрявую прядь в прическу. Не сводя с меня глаз, молодая девушка быстро поклонилась и вышла из комнаты.

Как только она оказалась за дверью, я сложила руки на груди.