Навь и Явь. Тайна за 7 печатями

– Куда? – нехотя поплелся за ним Азазаль.

– Увидишь! – быстро сказал Давид и с улыбкой кивнул стоящим в стороне занойцам, которые зацепили их своим вниманием.

Они вышли из церемониального зала.

– Что-то случилось, Борь? – насторожился Азазаль, продолжая подыгрывать Давиду.

Он-то знал, что Давид никогда не шутил так легко отношениями при посторонних. А тут прямо его самого скопировал. Правда, копия вышла бракованной. Аз без особых усилий очаровывает всех, одним только своим присутствием.

Давид цыкнул на него сквозь широкую улыбку, аккуратно посматривая по сторонам.

– Просто подыграй мне! – и, убедившись, что рядом никого не было, он быстро толкнул Азазаля в кладовую.

Аз почувствовал быструю воздушную волну, которая накатила на него справа, и он оказался в кубе, полностью сотканном из серебристого света, временами подрагивающего мелкой рябью.

Азазаль изумлённо нахмурил свои густые рыжие брови. У него сейчас на лице было выражение детского недоверия, что было нехарактерно для такого матёрого рольмийца, как он.

Проход автоматически запечатался за ними цельными плитами вулканического гранита. Так, что никто не мог проникнуть внутрь, предварительно не наделав много шума. Давид этого и добивался: выиграть время, перед тем, как активировать устройство защиты от королевской слежки. Он не мог просто так заявиться во дворец, тем более на встречу с Налем, не подстраховавшись. Слава Богу, у него хватила предусмотрительности спрятать его во внешнем мире.

Давид коснулся второй пластины в своём ухе, и под сводом загорелась синяя звезда с алым ядром внутри. Та самая, ради которой был устроен весь этот цирк.

Азазаль озадачено повернулся.

– Звезда Осириса, – опережая его вопрос, ответил Давид: – Моё самое последнее изобретение, укрывающее от слежки. Аналогов нет, и в ближайшие сто лет не будет.

– Э! Когда это ты успел, акула нави? – громко изумился Азазаль: – Ведь все разработки протоколируются. Как тебе удалось? Нет, я, конечно, самый преданный поклонник твоих мозгов, но, навь тебя забери! Это что-то необыкновенное.

Азазаль восхищённо любовался её мягким светом и даже протянул к ней руку, чтобы убедиться, что это не игры нави.

А Давид при этом довольно поднял свою голову, неуютно потирая левое плечо. Странно! Почему оно до сих пор не прошло? Главное, боль исходит из грудины!

– Это секретная разработка. Я её во внешнем мире заканчивал. Как знал, что пригодится.

– Подожди! Как во внешнем мире? Ты в своём сознании, Борь? – горячо возмутился Азазаль. Он переживал за выгоду Давида.

– Вдруг, кто перехватил бы её у тебя! Из людей… Так нельзя рисковать. Подобная оплошность могла бы подорвать всю нашу систему безопасности, – и он укоризненно пробуравил Давида своим горячим взглядом.

Азазаль сейчас был в хорошем расположении духа. Всё же у него появился выходной в связи с днём Рождения кронпринца, и он всеми своими мыслями был настроен на хорошее веселье.

– Давай сейчас не об этом! У нас угроза намного реальнее, чем твои «если бы» да «кабы», – остановил его Давид, слегка нервничая: – Эльнрике пытались устранить, и это дело рук самого лорда Наля.

Азазаль быстро опустил свою рыжую голову, анализируя информацию.

– А я уже было поверил, что у меня самый настоящий выходной, – горестно вздохнул Азазаль: – Надеюсь, это ещё не самое худшее, что могло произойти сегодня. Я ведь только нашёл подходящую себе компанию на этот вечер!

– Ну, Аз! – пожал плечами Давид: – Я же тоже не в лучшей ситуации. Здесь уже не простое дело, а заговор!

Лицо Азазаля покраснело. Не хотелось портить праздник, но, видимо, другого выхода не было.

– Так значит пятая колонна? – Азазаль собрался и снова стал возвращаясь к своим уникальным аналитическим способностям.

– Я проверил «Тендон-Индастрис» на незарегистрированную энергетическую активность – там всё глухо. Ничего необычного. Даже нет затёртых следов. Вообще нет! Или этот предатель – гений, что даже мои ребята не смогли его вычислить, либо атака была не оттуда. Я склоняюсь ко второму варианту. Это же надо было так вляпаться! Борь, тебе надо предупредить отца! Знаю, тебе не нравится этот вариант!

– Но людей-то ты ещё не проверял? – спокойно возразил Давид, желая увести его от разговора об отце.

– А их-то зачем? Их энергетические всплески вообще не попадают в зону нашей юрисдикции: не дотягивают даже до его нулевого уровня. Ими вообще Селекционный отдел занимается! Как я их тебе проверю? На кофейной гуще погадаю? Если б там было что-то достойное, мы бы узнали об этом, как о людской аномалии.

– Как проверишь? По старинке! Садишься в аватар и едешь во внешний мир. Заодно и квартиру эльнрике осмотришь, где было совершено нападение, – осадил его Давид.

Ему сейчас было не до любезностей. Ведь у него с каждой минутой не только земля из-под ног уходила, но и власть в двух мирах. А поэтому друзья меркли в сравнении с выгодой и эффективностью. Аз поступил бы также! Несомненно!

– У тебя какой аватар, кстати? – продолжил Давид.

Азазаль оторопел от такого поворота событий. Ехать во внешний мир ему не хотелось. Хотя бы потому, что это уничижало его дворянское достоинство. Ну был у него какой-то аватар. Так его сделали ему для развлечения! А тут надо было забыть все свои гвардейские заслуги, дворянскую честь, и отправляться на задание, как последнему курсанту!

– Да. Был один, – Азазаль расстроено посмотрел на него своими большими синими глазами: – Мне его недавно подарил Селекционный отдел. Тридцати лет. Молодой. Крепкое выносливое тело. Без дополнительного багажа побочных элементов.

– Прекрасно! Значит, родственники далеко. Семью ликвидировали, – одобрил Давид: – Да и пробег у него небольшой.

– Нет. Я, конечно, проверил информацию по нему, – неловко насупился Азазаль: – Мне же надо было знать в ком я езжу! Кардинальные меры там не принимались. Нецелесообразно было. Просто развели его тело с семьёй. Она сейчас уехала в другую страну.

– Откуда узнал, – поинтересовался Давид: – Если к Селекционному отделу у тебя нет доступа?

– Во внутреннем архиве просмотрел информацию из его изъятого сознания. Мы же сознания храним у себя. Не знал? Очень удобно: вся информация от его рождения и до духовной смерти – всё в нашем распоряжении.

– Да. Информация – это ценность. Нет, я этим вопросом раньше не задавался, – задумчиво ответил Давид: – Ты мне сейчас очень хорошую идею подсказал!

– В смысле? – спросил Азазаль. Он уже не знал, чего ему ожидать от Давида. Он его не узнавал. Что случилось с его другом? Неужели он подозревает его в государственной измене? Это было бы обидно!

– Меня стала волновать эльнрике. С ней постоянно случаются какие-то проблемы. С другими такого не было. Сейчас она стала предметом угроз со стороны Ложи Огненной Земли. Если я буду вступать с ними в борьбу за передел внешнего мира, я должен буду знать всё о ней. Поэтому я наведаюсь в засекреченный архив Короля.

У Азазаля округлись глаза.

– Ты что удумал? – забеспокоился он: – Доступ туда разрешён только твоему отцу!

– Найду, как попасть! Ты же меня не выдашь? – и Давид внимательно посмотрел на Азазаля, словно виде его в первый раз.

– Нет. Что ты! Можешь положиться на меня! – ответил Азазаль, окончательно закрепляясь в мысли, что с Давидом что-то случилось. Он никогда не поступал импульсивно. Даже не имел привычки так думать.

– Да! Вот ещё что! – вспомнил Давид, потирая плечо: – Тебе нужно это знать. Предатель скрывался под астральной королевской защитой, поэтому я не смог его локализировать. Но он слабо подкован в работе с астральными подпространствами. Если это кто-то из королевских кровей, то мне очень сложно представить, как он мог пройти мимо программы средней школы. У меня Зоря и то больше умеет!

– Думаешь, это из фамильной ветви Огненной Земли? – спросил Азазаль.

– Навь лучше знает! Но эти семейные отношения, кто их вообще придумал! – вздохнул Давид: – Лучше бы это оказалось так.

Ему было тяжело признать факт, что в его команду проник предатель. И всему виной какая-то родственная генетика!

Азазаль вдруг не сдержался и взволнованно провёл рукой по своим рыжим волосам. Давид это заметил: его друг нервничает! Надо бы лучше к нему присмотреться! Времена сейчас сложные.

На самом деле перед глазами Азазаля неожиданно пронеслось эхо давно позабытой Огненной войны. Она стала настолько реальной, обжигая пламенем боли и разрушений. Он знал о ней из рассказа своего деда. И повтора совершенно не хотелось. Неужели эти двое решаться? И у них ничего не шевельнётся внутри? Пусть даже не чувство выгоды, а элементарный страх?

– Нас скоро хватятся на торжестве! – вдруг заторопился Давид: – Поэтому, давай быстро закончим , и после официальной части сразу же выезжай во внешний мир. Звезду я на время передаю тебе. Мне нужны ответы! – и Давид опять болезненно потёр своё левое плечо.

– Хорошо, Борь! Тебе бы в медцентр наведаться! – побеспокоился о нём Азазаль : – Плечо до дыр дотрёшь! Оно у тебя не юпитерианское! Блестеть не будет.

Давид опомнился и уже спокойно улыбнулся.

– Спасибо, дружище, что беспокоишься обо мне! Непременно схожу. Попутно и о ходе своего предыдущего лечения узнаю. Щит нужно срочно восстановить, пока эльнрике не переманили. Сам понимаешь, чем нам грозит излишняя активность лорда Наля в этом вопросе.

Азазаль утвердительно кивнул в ответ. Ему лорд Наль никогда не нравился.

– Значит, ты отдаешь звезду Сириуса мне? – переспросил Азазаль, внимательно глядя на брата: – Как она работает, объяснишь?

– Не отдаю, а на время передаю, – уточнил Давид: – Просто подключаешь её через телепатический канал к своей платиновой пластине в обход канала визуализации, и потом выводишь на внешнее поле вокруг себя. У тебя второй пластины нет, как у меня, поэтому не забудь развести потоки, чтобы не перегружать текторианский девайс.

– Хорошо, – понял его Азазаль и вытянул верх левую руку, тянясь к звезде и втягивая её свет в свою ладонь, на которой внезапно появилась чёрная каменная пластина, продетая через длинные пальцы и выведенная наверх.

Когда звезда Сириуса полностью растворилась в его руке, квадрат растёкся по ладони черной водой, и, сжавшись, ушёл под кожу в центральной её части. Азазаль пару раз сжал руку в кулак, разминая её, и она вновь ожила белым цветом.

– Как? Освоился? – с любопытством оценил его состояние Давид: – Я тоже подключён, не радуйся! – опередил его вопрос Давид: – Но звезда, пускай, побудет у тебя, чтобы не вызывать на меня лишних подозрений.

– Понятно, – усмехнулся Азазаль, – Чтобы в случае чего прикрыться моей шкурой?

Давид осудительно глянул на него, но Азазаль улыбнулся и тепло похлопал брата по плечу:

– Да ладно, Давид Борей! Шуток не понимаешь. Я всегда был за тебя горой. К тому же я гвардеец. Судьбой мне повелено рисковать. Не впервой!

Давид растеряно наклонил голову. Слова Азазаля стали неожиданностью (он просто раньше их не замечал). Они странно прозвучали под сводами королевского двора, где выгода ценилась больше простых слов. Но Давиду стало приятно от этого. Что-то он стал терять свою акулью хватку. Да что это за век настал?!

– Пойдём обратно в церемониальный зал! – сказал Давид: – Нас могут хватиться. У огненцев есть свои глаза и уши здесь.

И он, впервые за время всего их разговора, беззаботно улыбнулся.

– Если ты помнишь, мне две тысячи и три года исполняется, – Давид тяжело признавал, что этот день уже наступил. Когда-нибудь он станет королём. Но никто не сможет сказать, в каком возрасте это произойдёт.

Азазаль радушно развёл руками, поскольку эти слова навеяли ему мысль о скором веселье:

– Так пойдём веселиться, коль статус тебе позволяет! Я именинника из-за твоих шпионских игр не успеваю поздравить!

Давид рассмеялся.

– Иди сюда, акула яви! Две тысячи и три раза тебе быть счастливым! – и Азазаль крепко его обнял, до хруста костей.

– Давай, распечатывай проход, – поторопил его Азазаль: – И я расскажу тебе потрясающий анекдот про лугару.

Давид перевел свой взгляд на каменную твердь и там снова появился проход.

– Звезду пока отключи, – напомнил Давид: – Невозможность узнать новую сплетню, сильно раззадорит, а затем и огорчит всех праздношатающихся на этом вечере!

– Увы! Не могу. Я же её абсорбировал: – ответил Азазаль, а затем с сожалением добавил: – лучше бы юпитерианский коктейль выпил!

– Ничего! Пошли. Будем сегодня загадочными виновниками торжества. Так где там твой анекдот? – весело хлопнул его по плечу Давид.

– Сейчас, – сказал он, доставая из кармана брюк устройство, похожее на маленький стальной квадрат, мигающий красным светом. Он быстро провёл по нему пальцем, и оно спроецировало перед ним подвижную голограмму.

Это был адевайс, последователь мобильных телефонов. Только он работал по принципу передачи информации через мозговые волны. Чтобы не читать её непосредственно в голове, она выводилась на это устройство. Нельзя же было каждому встречному нарийцу раскрывать свои мысли, только потому, что в силу служебных обязанностей приходилось обмениваться номерами телефонов. Поэтому и родилось это изобретение.

– Борь, ты эльнрике кому оставил? – перестраховался Азазаль, спрашивая: – Мне мои воины названивают. Не у них ли случайно?

И Азазаль блеснул своим напряжённым взглядом.

– У них. А что такое? – почувствовал неладное Давид: – С ними какие-то проблемы?

– Да нет. С ними – никаких! А вот у человека с ними они вполне могли возникнуть, – ответил он, принимая сигнал.

– Да. Я слушаю! – властно сверкнул взглядом Азазаль, глядя на визуализировавшегося Барменталя.

– Босс! У нас проблема, – неловко начал он: – Мы потеряли девушку, которую оставил нам на хранение кронпринц Борей. Вернее, она сбежала от нас.

– То есть, как это вы её потеряли! – в бешенстве крикнул на него Азазаль: – Подробности!

– Человеческая девушка покинула защитное поле нашего дома, испугавшись нас. А на страх, мы реагируем моментально, как Вы помните, не имея осознанных сил удерживать нашу личину. Она увидела наш истинный облик, испугалась ещё больше. В общем, мы перехватили её на улице Ткаченко, но за неё заступился какой-то человек с необыкновенно-ужасной силой. Его глаза горели золотым светом, и он нас сковал каким-то невидимым полем, полностью блокируя наши силы. Мы отступили, но девушка осталась у него, – стоически отчитался Барменталь, ожидая новую порцию гнева.

– Что ещё за человек? – отстранился Азазаль, параллельно подключаясь к базе данных внешней разведки: – У нас по нему нет информации. Никакой активности не наблюдалось в том районе.

И Азазаль вновь вернул всё своё внимание к Барменталю.

– А, может, это вы так скрываете свою халатность? – и он моментально погрузился в память Барменталя, сканируя информацию.

Процедура, несмотря на всю свою славу, совершенно безопасная. Она почти не ощутима. Только иногда можно заметить, что в твоей голове есть ещё чьи-то мысли. Хотя это опять же зависит от мастера, проводящего эту процедуру. Азазаль своих людей ценил. К тому же, он подключился через астрал.

– Правду говоришь! – задумался Азазаль: – Кто же этот человек? Что наши ведомства не могут его засечь?

Но Азазаль не стал углубляться дальше в свои мысли, а пристально глянул на шана, желая испытать его выдержку.

– Ладно! Информацию я получил. Через десять минут ваш отчёт должен быть в Гвардейском корпусе. Подробный! – властно добавил он, буравя Барменталя своим синим взглядом.

– Хорошо, босс! – с готовностью ответил шан, и Азазаль отключился.

Сейчас он смотрел на помрачневшего Давида, ожидая от него указаний, вернее, готовясь к его реакции.

– Рося сбежала? – на удивление спокойно спросил Давид. Ему стало жалко, что она снова вынуждена было подвергнуться страху.

– Почему про шанов меня не предупредил? – добавил Давид, и в его взгляде проскользнуло чувство вины.

– Так задача воинов была защитить тебя. А не человека, – возразил Азазаль, внимательно наблюдая за эмоциональным поведением своего брата: – Борь, а королевская защита случайно не сработала против тебя?

– Да. Я же тебе сказал, – немного нервно ответил Давид. Он устал повторяться.

– Не злись! Кристаллы потаят! – начал Азазаль: – Ты весь в человеческих эмоциях погряз. Так недолго и в безвольную лужу воды превратиться можно! Ты от эльнрике заразился? Других контактов с людьми ведь у тебя нет.

Давид недоумённо уставился на Азазаля. Эти слова его совершенно не грели, они его даже раздражали.

– Вот и я о чём! – подтвердил свои опасения гвардеец: – Ты инфицирован этой чумой, поэтому и не смог успешно сработать во внешнем мире.

– Я не могу быть инфицирован! Это просто невозможно! Эльнрике прошла массу проверок, перед тем, как я стал её опекуном! Ты хочешь сказать, что миллион наших подчинённых, работающих в наших ведомствах, совершили одну грандиозную ошибку?

– А как иначе объяснить аномалии с тобой? – возразил Азазаль, осознавая, что оказался прав.

– Ты говоришь крамольные вещи! – Давид жёстко глянул на друга: – Нария никогда не совершает ошибок! Белокаменная всегда принимает верные решения! Говоря подобным образом, ты подвергаешь опасности устойчивость нашей власти. Как мне тебя понимать?

Азазаль всё понял и учтиво склонил голову.

– Прикажешь мне отправиться на поиски эльнрике? Я готов отправится прямо сейчас.

Давиду стало неловко, что не сдержался и довёл друга до такого низкопоклонничества.

– Прости, Аз! – сам не знаю, что на меня нашло.

– Становишься правителем, – выровнялся Азазаль: – Но ехать во внешний мир тебе нельзя. Нельзя в таком состоянии. Слишком много покушений на тебя за это тысячелетие! Тебе нужно думать о своей безопасности, Борь!

– А как же праздник, которого ты так ждал? – спросил Давид, чувствуя себя виноватым.

– А что праздник? На нём главный – именинник. А ему сейчас нужна помощь! Разве я могу ему в этом отказать?

Давид с благодарностью кинул Азазалю. Он действительно очень устал за эти несколько часов.

– Найди её! И верни домой! – устало добавил Давид. Сейчас действительно стало видно, что все эти события очень сильно сказались на нём – ему было больно.

– Вернуть на квартиру? – не понял Азазаль.

– Нет. Вернуть домой, – ответил Давид, и взгляд его поник: – Видел, как она испугалась? Думаешь, легко будет её вернуть? Принцип эльнрике заключается не в её физическом присутствии в Белокаменной, а в её желании, быть с нами.

– Хорошо, Борь! Не волнуйся, я всё улажу! – успокоил его Азазаль: – А тебе надо расслабиться! Иди на торжество!

Азазаль при этом широко улыбнулся и положил свою руку Давиду на плечо. Затем он развернулся, и пошёл по коридору, скрываясь в полумраке его стен.

Давид проводил его взглядом и быстро зашагал в церемониальный зал к гостям. Вдруг, он замедлился и машинально провёл рукой по карману брюк, где лежал его смартфон. Но тут же упрямо замотал головой, отгоняя о себя все мысли о работе, и на его лицо нехотя вернулась весёлая улыбка.

Обойдя всех гостей, которые стали попадаться ему на пути, он вошёл в бурлящий мыслями и словами церемониальный зал. Веселье здесь было в самом разгаре.

– Что? Не отвечает? – спросил Тхэгён, наблюдая, как Рося растеряно ещё раз набрала его номер телефона.

– Нет, – Рося грустно замотала головой: – Он всегда был недоступен, когда уезжал в командировки.

– Командировки? – переспросил Тхэгён : – Рось, кронпринц не может долго находиться в нашем мире. Он скорее всего сейчас у себя дома. Насколько я знаю, наша связь туда не дотягивает. Она тысячу лет, как устаревшая.

– Устаревшая? – Рося подняла на него свой взгляд: – А чем же тогда они сами пользуются? Мысли что ли читают?

И видя молчаливую реакцию Тхэгёна, осознала, что так оно и есть. А ещё она вспомнила, как недавно читала мысли Тхэгёна и тут же резко отвела взгляд, цепляясь им за мобильный, как за последнее спасение.

– Опасная это вещь, читать мысли, – не отрываясь от дела, серьёзно произнесла Рося.

– Ты мне его замучаешь сейчас! – Тхэгён понял, что смутил её: – Этот кусок металла со схемами не поможет тебе успокоиться, – и он осторожно забрал технику из её рук.

– Если ты о чтении мыслей, – продолжил он, и Рося вздрогнула: – То я их уже не читаю. Можешь не переживать. Я зеркало уже отключил.

И он показал ей нефритовую пластину – она снова превратилось зеркало.

– Но я соглашусь. Это не приятно вначале. Когда твоя голова превращается в проходной двор. Но со временем привыкаешь и учишься быть честным, в первую очередь с самим собой. К тому же это наводит порядок в мыслях, заставляет избавляться от ненужных. И у тебя энергии больше появится.

И Тхэгён добродушно улыбнулся:

– Я лично был рад разделить свои мысли с тобой. Так что давай успокаивайся, чтобы мы могли серьёзно обсудить ситуацию с твоей квартирой и твоим королевским опекуном.

– Хорошо, – согласилась Рося и попыталась взять себя в руки. Хорошо это у неё вышло или не очень – это уже другой вопрос. Но она понимала, что вернуться обратно не получится, и надо идти вперёд.

– Не скажу, что мне было просто наблюдать за всем, что там происходило, – начала Рося: – Во-первых, я никогда не видела собственными глазами астрал. Во-вторых, я совершенно не ожидала, что увижу такое. Я теперь растеряна и не знаю, что дальше делать. Давид не отвечает. Да и не ответит он мне на мои вопросы. Я ещё у шанов пыталась его расспросить – он всё в сторону разговор уводил. Как думаешь, в этой квартире теперь опасно находиться? Вот эта вот сущность… не могу её больше Ксюшей называть… она вернётся за мной?

– Я бы посоветовал тебе сменить жильё, – Тхэгён ещё раз осмотрел её дом, но сделал это уже просто – вглядываясь через лобовое стекло машины.

– Она прошита нарийскими защитными полями разных семейств. К тому же сюда ещё не выезжал нарийский патруль или гвардейская разведка. То существо говорило о разведке со стороны Белокаменной. В любом случае, это значит, что в твоей квартире будут слоняться невидимые существа. И даже если у них не будет задания напрямую воздействовать на тебя, ты всё равно будешь чувствовать нервозность, может даже на грани истерики. И как надолго затянутся эти процедуры – неизвестно.

– Процедуры? Ты сказал процедуры?! То есть они будут шарить у меня, как у себя дома? А как я узнаю, что они ушли? Я имею в виду, на совсем ушли? – справедливо заволновалась Рося.

– Именно поэтому тебе лучше пока пожить где-то в другом месте? Тебе есть куда поехать? – спокойно вывел её из паники Тхэгён.

Рося задумалась. Особого энтузиазма эта ситуация ей не доставляла. Но что тут уж поделаешь! Печально, конечно, что её лишили дома, места, где она привыкла жить. Ну, да ладно!

– Да, – отстранённо ответила Рося: – Есть. Я перееду в гостиницу. Только вещи заберу нужные из квартиры.

– Так кардинально? – удивился Тхэгён: – А родственники? Родители? Друзья?

– Чего ты так удивляешься? Деньги у меня есть – могу себе позволить. Да и объяснять никому ничего не надо будет, – Рося восприняла эти вопросы очень близко к сердцу. Ей было неприятно говорить на эту тему.

– Нет. Я просто спросил, – легко ответил Тхэгён, не желая застревать на этой теме.

Самому сейчас родители вспомнились, а они в это время находились в самом эпицентре заражения. Вирус К-71 – так его прозвали местные эпидемиологи.

– Я не понимаю, почему здесь родители перестали быть в почёте? – удивился он.

– Потому что, а были ли эти родители на самом деле? – раздражённо ответила Рося, отстранённо смотря вперёд, на поднявшееся над горизонтом солнце: – Мать погибла в автокатастрофе, когда мне исполнилось пять лет. Отец. Отец поначалу заботился обо мне, уделял внимание. Но когда появился Давид, он как-то внезапно позабыл обо всём, кроме своего бизнеса.

Тут Рося улыбнулась, вспомнив что-то трогательное из детства.

– Забавно! Сейчас трудно в это поверить, но вот помню, отец называл меня маленькой принцессой, своей счастливой звездой. А потом он изменился. Наверное, жизнь такая…заставила.

Взгляд Тхэгёна дрогнул. Ей тяжело пришлось в этой жизни. А ещё он понял, что нарийцам счастливый мир совершенно не нужен.

– Пять лет – это судьбоносный возраст. Жаль, что в такую прекрасную дату ты потеряла семью, – сказал Тхэгён, но на душе всё равно было паршиво. Если бы слова могли залечивать раны на сердце!

– А что в нём такого особого? – быстро вернулась в реальность Рося. Она не хотела долго оставаться один на один со своими воспоминаниями.

Тхэгён неловко замолчал, не зная как ответить, чтобы не ранить её чувств и не разбить вдребезги последние воспоминания.

– Понимаешь, до пяти лет мы чётко осознаём свою истинную дорогу в этом мире. А в пять мы принимаем на себя энергетические поля родителей со всеми их плюсами и минусами, которые в значительной мере помогают или мешают нам в продвижении по этому пути.