скачать книгу бесплатно
– Вроде того.
– Хочешь чего-нибудь? Кажется, тут в мини-баре есть какое-то вино.
Он открыл прозрачную дверцу. Не «какое-то вино», а Шардоне пятилетней выдержки! Я лично его выбирала. А еще – шампанское, довольно неплохое, лучшее местное пиво, соки и три вида лимонада.
– Мне, если можно, «Тархун», – сказала я.
Он достал стеклянную бутылку из холодильника и начал озираться по сторонам, видимо, в поисках открывалки. Вот же она лежит, на самом виду, на подносе, рядом с чайными ложками! Разве не логично искать ее там? Я взяла открывалку и бросила в его сторону. Он поймал, открыл бутылку, подошел к столу и налил лимонад в стакан.
– Если ты не против, я все же забегу в душ на пару минут. – Сказал он, протягивая мне стакан. – Неудобно общаться с девушкой взмыленным, как конь.
– Я уже ухожу, – сказала я, отпивая лимонад из стакана.
– Уже?
– Вот только лимонад допью.
– Не торопись, а то поперхнешься, – он внимательно смотрел, как я пью, так что я, действительно, чуть не поперхнулась.
Я поставила стакан и развернулась, собираясь уйти.
– А можно узнать, зачем ты приходила?
Он все-таки спросил.
– Лимонаду попить.
Я вздохнула. Он хмыкнул.
– Ну и подтвердить свое поражение. Я мухлевала, так что ты выиграл.
– И ты пойдешь со мной на свидание?
– Пари есть пари.
– Только поэтому?
– Нет, конечно. Приходится признать – ты неотразим.
Он ошалело уставился на меня. Видимо, не ожидал подобного заявления.
– Э-э, ну, значит, завтра вечером?
– А чего тянуть? Давай сегодня. Еще не поздно.
– Отлично. Я… очень рад.
– Встретимся в восемь возле причала.
– А почему не в гостинице?
– Потому.
Я развернулась и ушла.
Глава 4
Наряжаться я не собираюсь. Подумаешь, первое свидание за последний год или около того. Для меня это ничего не значит. У меня нет намерения ему понравиться, хотя выглядеть оборванкой тоже ни к чему. Так что надену эту пышную юбку в цветочек и топ с открытыми плечами – достаточно просто, но в то же время романтично (ха-ха, он же любит романтику!) и уместно в любой ситуации. Хотя какие там могут быть ситуации, скорее всего он поведет меня в ресторан. А куда еще? Не на ночное купание же. Думаю, на сегодня он накупался, да и я тоже.
Море давно успокоилось, шторм, грозно надвигавшийся с утра, покинул наши берега. Во второй половине дня пляжи снова были плотно забиты отдыхающими, подставлявшими свои розовые облезающие тушки жаркому солнцу. Даже сейчас, когда солнце почти опустилось в море, на пляжах довольно людно.
А вот и он. Стоит у причала, как обычно, улыбается во все свои восемьдесят восемь зубов. Озирается по сторонам с таким видом, как будто он – наследный принц, а все окружающие – верные подданные, готовые в любой момент пасть ниц к его ногам. Заметил меня. Заулыбался еще ярче. Аж слепит. Идет навстречу.
– Прекрасно выглядишь, – успела выпалить я, пока он переводил свои губы из режима улыбки в режим речи.
– Э-э… я то же самое хотел сказать.
– Не успел, – констатировала я с довольным видом.
– А я все-таки скажу. Ты очаровательна. Свежа, как утренняя роза.
– И романтична, – добавила я.
– Это само собой, – кивнул он. – Прогуляемся?
И взял меня за руку. Что-то события развиваются слишком стремительно.
Мы пошли на пирс, любимое место прогулок и фотосессий туристов. Вот и сейчас народ облепил ограждения и спуски и активно делает селфи на фоне яхт. Пирс уходит далеко в море, а по его бокам пришвартованы разные мелкие и крупные суда, от катеров и буксиров до яхт и теплоходов. Самые большие и красивые яхты группируются в самом конце, уж не знаю почему. Здесь любители морского транспорта гуляют с распахнутыми от удивления и восторга ртами.
Я тоже иногда люблю здесь прогуляться, правда, не в самый разгар курортного сезона, когда яблоку негде упасть. Мне нравится пирс и вообще наш город осенью, когда большая часть туристов убирается восвояси, и становится легче дышать.
Как раз о небывалом наплыве туристов мы и разговаривали, продвигаясь к концу пирса и продолжая держаться за руки. Мне показалось, что я разгадала намерения Аркадия – пирс заканчивается небольшим рыбным ресторанчиком, видимо мы шли именно туда. Меня это немного удивило: ресторан хороший, рыба там местная и очень вкусная, но я была уверена, что он поведет меня в более пафосное место, вроде нового заведения на крыше пятизвездочного отеля «Ривьера» или претенциозного ресторана «Сан-Мишель», где подают устрицы, доставленные самолетом прямо с побережья Атлантического океана. Мне лично скользкие, пахнущие водорослями моллюски совершенно не по вкусу, но Аркадий как раз похож на человека, который заглатывает живых дорогостоящих гадов на завтрак, обед и ужин.
Почти у входа в ресторанчик Аркадий потянул меня в сторону яхты, самой последней из ряда белоснежных красавиц. Матрос у входа уже откинул трап и приветливо улыбался нам, делая приглашающий жест рукой. Вот оно что! Мы шли вовсе не в рыбный ресторан. Ну что ж, яхта – это очень романтично. Как я об этом сразу не подумала?
– Только не говори, что это очень романтично, – прочитал мои мысли Аркадий.
– А я как раз собиралась!
– Я тебя опередил. Ты произносишь слово «романтично» таким тоном, что его значение меняется на противоположное. Я теперь, пожалуй, никогда не смогу его использовать по назначению.
– Ну хоть какая-то польза от нашего знакомства!
Ступив на палубу, я пожалела о том, что в последний момент решила все же надеть туфли на шпильках. Яхта, конечно, шикарная, и пол здесь, естественно, ровный, но ходить на каблуках все равно неудобно. Недолго думая, я сняла темно-вишневые «лодочки». Аркадий взял их из моих рук и потянул меня дальше, на самый нос судна. У яхт этого класса на носу обычно находится зона отдыха, и эта посудина не была исключением: встроенный диван, с отделкой, не боящейся морских брызг, столик, на котором разместилась бутылка шампанского в ведерке, бокалы и легкие закуски. Романтично, ничего не скажешь. В самом прямом, первоначальном смысле этого слова. И гораздо лучше, чем в ресторане.
Аркадий смотрел на меня с видом пса, нашедшего палку, которую хозяин забросил в непролазные кусты – он ждал похвалы. Что мне, жалко что ли? Пожалуйста.
– Обалдеть, – сказала я. – Совершенно не ожидала такого поворота. Это прям жуть как романтично.
– Кхе-кхе, – отреагировал Аркадий. – Мы, кажется, договорились не употреблять это пошлое слово.
– Я не договаривалась. Предлагаю вернуть ни в чем не повинному слову его законное место в лексиконе.
Я плюхнулась на диван и оторвала виноградину от грозди, свисавшей из вазы. Яхта тем временем плавно тронулась с места. В чем прелесть данной конструкции – команду, обычно состоящую из двух человек, вообще не видно – один рулит наверху, второй орудует на корме. А мы на носу, в иллюзии абсолютного уединения.
Мы плыли навстречу солнцу, которое готовилось к погружению в море. Все вокруг стало малиновым: небо, море, облака. Даже Аркадий приобрел малиновый оттенок. Я, видимо, тоже отсвечиваю этим красивым цветом. Надеюсь, он мне идет.
Пробка вылетела с глухим хлопком, над горлышком бутылки на секунду появилось белое облачко, и шампанское заструилось в бокалы, пенясь и пузырясь. Солнце коснулось воды как раз в тот момент, когда Аркадий протянул мне наполненный бокал.
– За чудесный вечер, – произнес он, и наши бокалы соприкоснулись с глухим звоном.
Вечер, и правда, был чудесный: теплый бриз, ровная гладь моря, яхта, скользящая по поверхности как опытный фигурист по льду. И Аркадий, поглядывающий на меня то украдкой, то совершенно беззастенчиво.
– Ты определенно умеешь очаровывать девушек, – произнесла я.
– Да ничего подобного, – начал отнекиваться Аркадий.
– Не отпирайся, опыт и навык не скроешь.
Аркадий засмеялся.
– Ну и что, действует?
– А как же. У меня от твоих прекрасных глаз и романтической обстановки прямо-таки колени подгибаются. Если бы не сидела, так и упала бы в твои объятия.
Не буду лукавить – это все чистая правда, но саркастический оттенок в моем голосе не позволит ему об этом догадаться.
– Должен признать, мое сердце тоже бьется с перебоями.
– Тахикардия? – поинтересовалась я.
– Ты, – ответил он.
И уставился на меня своими серо-зелеными глазами. Слишком пристально, я бы даже сказала, нагло. Меня от его взгляда бросило сначала в жар, а потом в холод. О чем я не преминула ему сообщить.
– Ты так смотришь, что я просто таю.
Сарказм – вот мое спасение.
– Не мог бы ты положить льда в мой бокал? – добавила я.
– Если я скажу, что никогда не встречал девушку с такими необыкновенными, синими, как море, глазами, ты меня высмеешь?
Аркадий скорчил жалобную мину.
– Непременно. Но продолжай. Люблю лесть.
– Ты вообще ни на кого не похожа, – провозгласил он. – И ты невыносима.
– А то.
Я запихнула в рот сразу две шоколадные конфеты и начала сосредоточенно жевать. Надеюсь, это немного разрядит накалившуюся атмосферу. Воздух уже трещит от искр, которые между нами летают.
Нет, не помогло. Мне по-прежнему хочется, чтобы он сел еще ближе, обнял меня левой рукой, той, по которой змеится хвост дракона, а правой убрал волосы с лица. А потом прижался губами к моим губам… Так, хватит!
А, почему, собственно, хватит? Может, как раз наоборот? Мои потребности кричат о себе так громко, что их просто невозможно игнорировать. Да и незачем, пожалуй. Мне давно пора завести роман, все так считают и не стесняются об этом говорить. Особенно Ника.
Мой язык бежал немного впереди моих мыслей, так что я выпалила:
– Так, значит, ты предлагаешь завести ни к чему не обязывающий курортный роман?
Аркадий чуть не поперхнулся шампанским.
– Я? Ну… да.
Он смотрел на меня с опаской, как сапер на бомбу. Если перережешь не тот проводок – рванет.
– Хотелось бы оговорить условия, – меня было уже не остановить.
– О, господи, – вырвалось у Аркадия.
– Я тебя пугаю?
– Есть немного. Предлагаешь пойти к нотариусу?
– Э-э… нет.
– Фух, – выдохнул он. – Так что тебя тревожит? Не может же быть такого, что ты меня боишься.
– Ну… мало ли. Вдруг ты псих или маньяк. Они, говорят, очень милые на вид люди.
– Сразу хочу заявить: я против принуждения. Это относится к любому моменту нашего романа. Вот, допустим, когда-нибудь я тебя поцелую.
Он замолчал, я почувствовала, что он смотри на мои губы. Нет, ну это просто невыносимо! У меня голова кружится.
– Не сразу, конечно. Не на первом свидании. На пятом или, может, на двенадцатом.
Что?! На двенадцатом?!
– А тебе вдруг покажется, что я целуюсь как жаба, – продолжал Аркадий. – Ты плюнешь в меня и уйдешь. И я ни слова не скажу.Только сделаю вот так. – Он поднял обе руки в жесте «сдаюсь». – Конечно, мое жабье сердце обольется горькими слезами. Я буду рыдать в подушку, но ты этого не увидишь.
Я расхохоталась.
– Ты об этом хотела поговорить?
– Вообще-то, нет. Когда ты уезжаешь?
– У меня пока нет обратного билета, – промямлил он. – Это зависит от… обстоятельств.