скачать книгу бесплатно
– Это само собой. А ты до конца своего отпуска ни разу не подойдешь ко мне. И никак, ни прямо, ни косвенно, не будешь мне докучать.
– О! Ничего себе. Очень высокие ставки. Если я проиграю, это будет прямо-таки полное фиаско.
– Испугался?
– Я хорошо плаваю.
– Не сомневаюсь.
– Дистанция – километр. Или около того.
– Согласна.
– Ну, тогда по рукам.
Он протянул руку, я протянула свою. Его рука была теплой, рукопожатие крепким и чуточку более долгим, чем того требовали обстоятельства.
– У тебя рука ледяная. Замерзла?
– Нет. Просто у нас, русалок, кровь холодная. И зеленая.
– Видимо, поэтому, вас русалок, так и хочется согреть…
– Встречаемся на этом самом месте завтра, в семь утра, – перебила его я.
– Во сколько? – он даже остановился.
– Ты же не хочешь, чтобы тебя вылавливали багром? Спасатели приходят к восьми. Неявка приравнивается к проигрышу.
– А-а, это…
– Сегодняшний вечер я посвящу моральной подготовке к заплыву. Тебе советую сделать тоже самое. И лечь спать пораньше. Так что спокойной ночи!
Я прибавила шагу и свернула к служебному входу.
– Эй!
Не очень вежливо, но я оглянулась.
– Как тебя зовут?
– Ты слышал.
Глава 2
Я поднялась на чердак и принюхалась. Ну, точно. Опять курил. Ну, что с ним будешь делать?! Знает же, что нельзя, что снова может быть приступ. Врач ему тогда ясно сказал: хотите еще пожить, бросайте. Он, вроде, согласился, но надолго его не хватило. Тайком покупает сигареты и курит на чердаке, скрываясь от меня. Как мальчишка, ей-богу!
– Вынюхиваешь? – дед появился у подножия лестницы.
– Ты бы хоть менял явки и пароли. Палишься же.
– Ругаться будешь?
– Буду, но попозже. Сначала в душ схожу.
– Давай. А я пока чай заварю. И картошку с грибами разогрею.
– Ага.
Главное преимущество моей квартиры – вид из окон. В него входит не только сливающееся с горизонтом море, но и кусочек набережной, сквер, две улицы и многочисленные красные крыши домов, прибавляющие виду живописности. Сидеть на балконе и любоваться можно в любое время: днем – бирюзовым морем, ночью – россыпью огней.
У нас с дедом общий коридор, но квартиры отдельные, почти одинаковые – кухня-гостиная, спальня и ванная. Только у меня одна спальня, а у деда, кроме своей, есть запасная, гостевая. Раньше здесь была одна большая квартира, где жили дед с бабушкой и почти все время я. Но после смерти бабушки дед все перестроил, и гостиницу, и свое жилье.
Я тогда училась на первом курсе, мама уехала с очередным ухажером, так что он остался совсем один. Нас всех потрясла внезапная смерть бабушки, но дед был просто сломлен. Помню, приехала я однажды на выходные, а его нет дома. Оказалось, что он перебрался в один из номеров. Объяснил, что просто не может находиться в своей квартире, где каждая мелочь напоминает о бабушке и у него каждую секунду разрывается сердце. Вот тогда я и предложила ему все переделать.
Я забрала его на месяц в Питер, а в это время рабочие, под руководством его друга, вынесли мебель и снесли часть стен. Вернувшись, дед втянулся в работу, на что я и рассчитывала. Такой масштабный ремонт забирает все силы, на печаль и депрессивные мысли просто не остается времени. Тогда он решил, что я буду жить в соседней квартире. Помнится, я была не совсем уверена, что так и будет, но перечить не стала.
В итоге дед оказался прав: пожив в разных местах, я вернулась в свой родной город, потому что только здесь я чувствую себя в своей стихии. Без моря, гор и свежего воздуха я просто чахну. Может, во мне, и правда, есть что-то от русалки?
Перед ужином я успела спуститься вниз, в ближайший магазинчик. То, что я там купила, должно было произвести неизгладимое впечатление на деда. Я надеялась, что он даже бросит курить.
За ужином дед, как бы между прочим, спросил:
– А что нужно было от тебя этому уголовнику?
– Какому уголовнику? – не поняла я.
– Ну, этому, белобрысому, в наколках.
А-а, теперь понятно, какому.
– Не думаю, что он уголовник. Просто сейчас модно делать татуировки.
Скорчив презрительную мину, дед выказал свое отношение к подобной моде.
– Все в порядке, – успокоила его я. – На мою честь он не покушался. Так, спросил что-то. Не помню даже, что.
– Не нравится он мне.
– Может, выселим его из отеля? Так и скажем: что-то ты нам не нравишься. Мне кстати, еще пара постояльцев не по вкусу.
Дед хмыкнул. На этом мы закрыли тему.
После ужина я, под удивленным взглядом деда, достала из кармана сигареты и зажигалку. Его взгляд стал просто ошарашенным, когда я вставила сигарету в рот и прикурила. Может, не очень умело, но эффект был достигнут. В горле деда что-то булькнуло, как будто он подавился готовыми вырваться словами.
– Эт-то… Эт-то еще что? – впервые слышу, как он заикается.
– А что? – я невозмутимо затянулась еще раз. В горле адски запершило, и мне пришлось приложить все силы, чтобы не закашляться и не испортить впечатление.
– Вот, значит, ты как… – дед постепенно осознавал значение моего поступка.
– Да. Ты куришь – я курю. Бросишь – и я брошу.
– Ну ты…
– Зараза?
– Именно! Не будь бы моей внучкой, я бы выразился покрепче.
– Давай, не стесняйся.
Дед выдернул сигарету из моего рта и выбросил в мусорное ведро.
– Меня не обмануть, – сказала я. – У меня нюх как у ищейки, ты же знаешь.
– А упрямство – как у ослицы, – добавил дед.
Три новых сообщения и все – от моих бывших однокурсниц. Снова собираются устроить встречу выпускников. Каждый год одно и то же, и как им не надоело? Я, как всегда, напишу что-то невнятное, вроде: буду очень стараться, может, и получится, если карты лягут и рак на горе свистнет. Но он не свистнет. Я не поеду.
Они это знают, я это знаю, почему бы им не прекратить тратить трафик на бесполезные сообщения? Вон, Ксюха целую поэму накатала, даром что работает менеджером в турагентстве. О том, как в прошлый раз было весело, и как они все по мне соскучились и о том, что надо хоть иногда проявлять дружескую солидарность и коллегиальную сплоченность. И ни слова – о настоящей причине моих отказов. Ну что ж, я тоже об этом деликатно промолчу. Деликатно или трусливо? Мне больше нравится первый вариант.
Как я и предполагала, это был хвост. Остальные части тела огнедышащего монстра раскинулись на плече и, частично, на спине.
– Нравится? – он повернулся ко мне спиной.
– А тебе?
Он пожал плечами.
– Не особо.
– Тогда зачем?
– Не помню. Пьяный был.
Как ни удивительно, он был на месте даже раньше меня. А я чуть не проспала. Вот был бы номер, если бы так случилось! Будильник-то я услышала, но вылезать из теплой постели жуть как не хотелось, я на секунду закрыла глаза, а очнулась только через двадцать пять минут.
Ночью меня одолела бессонница, так что желанной утренней бодрости не было и в помине. Я жалела, что все это затеяла, мечтала отменить бесполезное соревнование (и так ясно, что я выиграю) и снова завалиться спать. Пришлось собрать всю волю в кулак и вытащить себя за шкирку из постели. Я едва успела натянуть купальник и почистить зубы! Когда я выходила из квартиры, стрелка неумолимо приближалась к семи.
– Еще минута – и я засчитал бы тебе поражение, – радостно сообщил он.
Бодрый, улыбающийся, аж противно. Я ничего не сказала, молча пошла вперед, бросив на него хмурый утренний взгляд, который, как я знаю от деда, напоминает взгляд невыспавшегося василиска.
– Опять не в настроении? – Он догнал меня и пошел рядом. – Плохо спала?
Я не собиралась делиться с ним деталями столь интимного свойства.
Долго оставаться хмурой в такое прекрасное утро невозможно, как ни старайся. Солнце, пока еще нежное и ласковое, греет плечи, море, гладкое, как зеркало, переливается в его лучах. Птички снуют туда-сюда и что-то щебечут. К тому моменту, как мы пришли на пляж, мне и самой хотелось махать крылышками и весело щебетать. Но я сдерживалась.
И тут он снял майку, чтобы продемонстрировать огнедышащего дракона и прокачанные мышцы. Ну и чтобы зайти в воду, как это принято, в одних плавках. Я уставилась на дракона, бицепсы с трицепсами меня не интересуют. Ничего такой зверь, высокохудожественный.
– Готова? – спросил он. – Тогда пошли.
Вообще-то, тут я командую.
– Предлагаю плыть вдоль второй линии буйков, – сказала я. – Заходим здесь, пересекаем первую линию, доплываем до второй и поворачиваем налево. Видишь вон там, вдалеке, большую полосатую штуку?
– Красно-белую?
– Ага. Это маяк, он вечером горит. Доплывешь до него? Тут километра полтора будет.
– Без проблем.
Он начал размахивать руками, вертеть головой и растягивать мышцы ног. Я заплела волосы в косу, чтобы не мешали, и надела очки.
– Жаль, не успел очки купить.
– Да там смотреть особо не на что.
Вообще-то мне его забывчивость очень даже на руку.
– Ты поплывешь с внутренней стороны буйков, ближе к берегу, я – с внешней. Устраивает? Линию буйков не пересекай, терпеть не могу, когда кто-то под ногами путается.
– Э-э… ну ладно.
– Могу дать тебе фору минуты три. Или даже пять.
– Так в себе уверена?
Вообще-то, да. И тому есть причины.
– А вдруг я очень хорошо плаваю? Не может такого быть? – внезапно распалился он.
Мужчины и их честолюбие! Не может и мысли допустить, что его обгонит слабая хрупкая девушка. Обгонит-обгонит, готовься быть поверженным в прах, как сказал бы полководец Александр Македонский или какой-нибудь из его коллег.
– Значит, ты прямо-таки отличный пловец?
Он кивнул.
– А выиграть хочешь?
– Спрашиваешь, – его губы растянулись в улыбке. – Ставки-то высоки.
– Тогда что тебя не устраивает? Плыви давай.
Мы вошли в воду, и он поплыл. Хорошо поплыл, надо сказать. Правильным таким кролем, размеренно, без суеты. Обычно неопытные пловцы рвут на старте, а потом выдыхаются. Но он, похоже, не из таких. Начал хорошо и по всему видно, что продолжит в том же духе. Он даже мог бы меня обогнать. Я ведь не так уж и быстро плаваю. Могу плыть долго, даже очень долго, но скорость у меня не спринтерская, все же в спортивных школах я не обучалась.
Есть большая вероятность, что он придет первым и выиграет пари. Вернее, была бы, если бы не мой секрет. У первого буйка второй линии, на глубине полутора метров, специальным морским узлом привязаны мои ласты. Когда я их надену, у него не будет ни единого шанса.
