скачать книгу бесплатно
День не задался с утра, хотя вечер накануне об этом предупреждал. До Анны Павловны Колокольцевой Юля с Вадиком Тымчишиным и верстальщиком Володей все-таки добрались. Старушка встретила журналистов со слезами на глазах.
– Бросили меня все, бросили!
– Анна Павловна, вам же предлагали переехать, – растерялась Юля.
– Куда переехать, Юля?! Мне умирать пора, а не переезжать.
– Ну что вы такое говорите!
– Говорю что есть. Помереть спокойно не дают! Вот она, чертова кукла, – Колокольцева пнула лежащую на полу люстру. Стекло зазвенело, рожки закачались.
Володя с Вадимом подняли люстру с пола.
– Давай мне подавай, а ее на крюк подвешу, – Вадим пододвинул стул и залез на него. Вова взял люстру, начал было подавать, но случайно толкнул стул, и на полу образовалась куча-мала: двое мужчин и висячий светильник, вернее, то, что от него осталось.
– О господи! – Юле только и оставалось всплеснуть руками. Все три плафона люстры раскололись на большие куски, сиротливо торчали рожки и провода.
– Ой, простите, пожалуйста, мы нечаянно, – принялся оправдываться Вадим.
– Мы не хотели, – вздыхал Вова.
– Ой, ой, бог с ней, с люстрой! Вы-то не ушиблись? – заохала Колокольцева. – Руки-ноги целы? Как вы, мальчики?
– Целы, целы, – ответил Вадик, поднимаясь. Володя тоже встал, отряхиваясь от осколков.
– Вот и помогли бабушке. Сегодня уже все магазины закрыты, люстру не купишь. Извините, пожалуйста.
– Это вы меня извините, – Колокольцева расстроилась. – Покалечиться же могли из-за меня.
– Вот ты меня все ругаешь, Юлька, а я, как знал, патрон с собой прихватил, у меня в столе в редакции валялся, словно случая ждал, – весело заявил Вадик. – Бабушка, а лампочка простая у вас есть?
– Нет, откуда? Разбились же с люстрой.
– Мы сейчас с Вадимом пойдем на «дело», – Володя воспрянул духом.
– На какое дело? Вы свое дело уже сделали. Спасибо, больше не надо, – Юля соображала, что же предпринять дальше.
– Женщина, уже уймитесь! Это дело только мужское.
Вадим и Вова удалились из квартиры с заговорщицким видом и вскоре вернулись, каждый держал в руках по лампочке.
– Операция «Подъезд» завершена, – отрапортовал Тымчишин.
– Лампочки в подъезде украли! – догадалась Юлька. – Хулиганы!
– Зато сейчас будем свет в квартиру подавать, – они гордо потрясли лампочками.
– Ворюги! – попыталась устыдить парней Юля.
– Мы просто находчивые. Учись, подруга, – подмигнул Вадим. – А то бы убились здесь, пришлось бы на поминки тратиться. Зато какой бы заголовок был в родной газете!
Юля не смогла удержаться от смеха. Но самое главное, что осталась довольна бабушка Колокольцева, которая с восторгом наблюдала, как мужчины вкручивали сначала патрон, а потом и лампочку.
– Спасибо вам, а то как бы я без света? Спасибо, Юленька! – сказала она, провожая гостей.
Тымчишин пообещал купить Анне Павловне новую люстру и повесить ее завтра, а поломанную они все вместе выкинули в мусорный бак.
С утра в редакции все обсуждали итоги горячей линии. Солировала, конечно, ответсек Мила Сергеевна.
– Заурский наш молодец, напряг всех, построил, вот и результат есть.
– Вы о каком результате говорите? – иронизировал Попов, по словам ответсека, журналист «старой формации». Хорошо это было или плохо, принадлежать к такой формации, в редакции не понимали.
– О таком, что был читательский интерес, новые темы, новые лица.
– А мне лиц не надо, я все насквозь вижу.
– Вечно вы, Артемий Петрович, меня подкалываете! Люди в вашем возрасте более толерантны.
Попов не стал расстраивать женщину и говорить, что возраст-то у них почти одинаковый.
– Мила Сергеевна! Ну где вы таких слов умных понабрались? Это молодежный сленг, наверное?
– Я умная по определению.
Юля с улыбкой наблюдала за перепалкой коллег. Она-то точно знала, что Попов – добрый, мудрый и всепонимающий и подкалывает он Милу Сергеевну не потому, что человек конфликтный, а исключительно по большой братской любви. И если кто-то вдруг захочет женщину обидеть всерьез, то Попов сотрет ее обидчика в порошок.
Юля в который раз подумала, что профессию она выбрала правильно – по своему характеру, по способностям и по душе. Ведь если без души ходить на работу, это каторга. Для нее работа – удовольствие, и, похоже, это не она выбрала газету, а газета – ее, потому что не отпускает от себя. Каждый сотрудник редакции стал для Юли близким человеком, в судьбе многих она лично принимала участие.
Взять, к примеру, корректора Надю Метелю, которая «напоролась» на Фейсбуке на мошенника: ловкого молодого человека. А может, и не молодого совсем, кто их в социальных сетях разберет? Потенциальный жених обещал приехать к ней из Америки в Россию, но с ним якобы произошло несчастье – корабль, на котором он плыл, захватили пираты. Для того чтобы освободить любимого, Метеля отослала пять тысяч долларов в неизвестном направлении, к тому же с ее карточки исчезли все деньги: она доверчиво сообщила мошенникам электронную почту и телефон. Надюша попалась на типичный развод, а эмоциональная привязанность усыпила бдительность[1 - Подробнее об этом в романе Людмилы Феррис «Предел несовершенства».].
Юлька тогда очень сочувствовала Наде, кроме того, что ее ограбили, ей еще и сердце разбили. Юля потом осторожно рассказала коллеге, что такие письма называются «нигерийскими», потому что родиной мошенничества является эта страна. Письма мошенников изобретательны, проникновенны, с трагическими и слезными историями, и не придет в голову романтической женщине, что все это умелая декорация и лохотрон.
История, которая случилась с Надей Метелей, в прошлом. Она нашла свое счастье, но не за далекими морями, не в интернет-пространстве, а в соседнем подъезде – встретила вдовца по имени Максим, и теперь у нее настоящая семья: муж и приемная дочка. И об иностранных женихах Надя больше и не вспоминает. Как говорил барон Мюнхгаузен: «Мы были искренни в своих заблуждениях».
А вот заблуждалась или нет та незнакомка, что позвонила вчера по горячей линии? Юля проверяла несколько раз свой личный сотовый номер, выданный на период горячей линии, – номер, с которого звонила женщина, был скрытый. Никому и в голову не могло прийти, что надо ставить программу «супер-определитель номера». И стоит ли реагировать на анонимные звонки?
Что она имеет в итоге? Звонила женщина, она не истерила, не нервничала, она знала, о чем будет говорить и с кем. В полицию женщина заявлять не собиралась. В ее голосе слышались требовательные нотки, она хотела, чтобы журналист Сорнева ей поверила и начала действовать. Ну, конечно, действовать!
– Юльч, не волнуйся, люстра висит на потолке. – Это пришел Тымчишин.
– Интересно, с каких это пор, Вадик, ты докладываешь Сорневой про люстру. Что за люстра? В вашей спальне? А почему народ не в курсе? – забрасывала вопросами Мила Сергеевна.
– Мила Сергеевна, это не вы про Шерлока Холмса написали? – усмехнулся в ответ Вадик. – Нет? Удивительное дело, а я думал, что вы. Столько фантазии и все попусту. Я покупал люстру нашей редакционной бабушке Колокольцевой. Вчера люстра была разбита. Сегодня потеря восстановлена. Покупка люстры производилась по заданию журналиста Сорневой. Отчет закончил.
– Ну, Вадик, и болтун же ты! Мог бы сразу про Колокольцеву мне сказать, а то голову морочил.
– Я морочил?
– А кто же еще, конечно, ты.
– Юлька, а может, и правда, порадуем общественность? Давай тоже люстру себе купим, одну на двоих? А к люстре потом нужна спальня…
– Отстань, у меня люстра своя есть и своя спальня, – Юле совсем не хотелось шутить.
Она вчера, похоже, не сориентировалась в ситуации, и надо быстро исправляться. Сегодня утром, как раз по ее, Юлькиной, договоренности Герман Николаевич Архипов встречается со студентами Шумской.
С Евгенией Олеговной Шумской, преподавателем журналистики и культурологии, Юля была знакома давно. Женщина ей нравилась тем, что подходила к своей работе с выдумкой и хотела сделать из тех, кто выбрал специальность «связь с общественностью», настоящих профессионалов. Она и Юлю Сорневу приглашала для того, чтобы поближе познакомиться с газетой «Наш город» и направить студентов туда на практику. Идея пригласить Архипова тоже принадлежала Шумской, и Юля согласилась помочь.
Вспоминая тот разговор, Юля поняла, что ей нужно срочно в институт, она должна увидеть Архипова живым и здоровым, тогда все встанет на свои места и она забудет про необычный звонок.
– Вадим, до института меня подвезешь?
Он как будто все понял.
– Без вопросов.
И только Мила Сергеевна язвительно кинула в спину:
– Все-таки люстру пошли выбирать.
В аудитории, где обычно проходили лекции Шумской, было пусто. Юля зашла в деканат.
– Девушка, мне Евгения Олеговна нужна.
– Ой, сами потеряли, – растерянно ответила секретарша.
– У нее на занятиях должен был быть главврач городской больницы – Архипов Герман Николаевич.
– Да, он приходил, Евгения Олеговна его встречала, переживала, а потом, студенты говорят, занятие закончилось и они ушли. Вместе. Евгения Олеговна так и не вернулась. А у нас сегодня заседание кафедры. Пытались дозвониться, но телефон у нее недоступен.
– Где мне группу найти, у которой занятия были?
– Аудитория два-два. Если вдруг Шумская там, то скажите, чтобы в деканат зашла.
Нужную аудиторию Юля нашла сразу, но увидела там только двух студенток.
– А где вся группа? – удивилась она.
– А вам зачем? – Девочки с аппетитом хрустели чипсами.
– В чипсах калорий много, будете толстыми, – раздался сзади мужской голос. Вадик Тымчишин следовал за Юлей как верный страж.
– Не будем, – девчонки захихикали. – У нас все калории учеба поглощает.
– У вашей группы было занятие по жанру интервью с гостем доктором Архиповым?
– Да, – студентки кивнули, не переставая жевать.
– Где мне найти Евгению Олеговну? Когда вы ее видели?
– Ну, она пошла этого врача провожать, и все. Мы подождали немного, потом звонок прозвенел, мы и пошли. Больше Евгеши не было.
– Юля, а ты позвонить не хочешь? – тихо спросил Вадим. – И Шумской, и Архипову.
– Не хочу. Боюсь, – так же тихо ответила она. – Куда она могла его провожать? Разве что к стоянке машин во дворе? Пошли!
– Да позвони ты, следопыт!
– Ты прав, у меня истерика начинается, – вздохнула Юля. – Сейчас. – Она достала телефон, набрала сначала номер Архипова, а потом Шумской. – Оба абонента – вне зоны доступа.
Они спустились к автостоянке.
– Вадик! Это машина Архипова! Его машина! – Юлька показала на серебристый «РАФ».
– Погоди, Сорнева, не гони волну. Может, они чай пошли пить и заболтались.
– А почему телефоны выключены? Вадик, это точно машина доктора Архипова! Что-то случилось!
Глава 7
«Однорукие бандиты» семьи Исмаиловых
Антон Исмаилов знал точно: если человек утверждает, что выигрыш в автомате возможен, значит, он либо владелец игрового клуба, либо мошенник. Его отец, Мухаб Исмаилов, был владельцем игрового клуба.
Отцовскую историю жизни Антон знал наизусть, отец был с ним откровенен и учил жизни на своем собственном примере.
Молодой парень из Таджикистана, Мухаб Исмаилов после службы в армии решил остаться на гражданке в городе, где служил, и устроился временно разнорабочим на базар. Нужно было оглядеться. Мухаб был умен, по-восточному коварен, смазлив – словом, обладал основными качествами для того, чтобы удержаться в этой жизни на плаву.
Родительская семья, что осталась в родной деревне, была большой и часто голодной. Работы в окрестностях не было, поэтому отсутствие лишнего рта там восприняли с облегчением. Мухаб снял крошечную комнату у женщины-инвалида и начал новую жизнь. Он мечтал о богатстве и понимал, что не будет целыми днями лежать на диване и пить пиво. Мухаб не был наивным, чтобы надеяться на честно заработанные миллионы, миллионы нужно было у кого-то отнять.
Соратники в этом деле нашлись быстро, такие же, как он, – отслужившие солдатики, братья Борис и Радик Ионовы, торгующие куртками на том же базаре.
Вечерами в маленькой комнате Мухаба они собирались и обсуждали, как им поскорее заработать. Грабить банк было опасно, и они решили, что грабить людей – меньший риск. На этом можно сколотить первоначальный капитал, а потом его приумножать. Да и вообще, что за труд такой на износ: торговля на базаре, если работающие не богатеют?
Детали того, как отец преступным путем добывал деньги, мальчику Антону были неведомы. Этот период жизни Мухаб благополучно отпускал, считая его случайностью. Впрочем, вся жизнь состоит из случайностей, которые кардинально ее меняют. Самая главная случайность – оказаться в нужное время в нужном месте.
Появление сына Антона на свет тоже было игрой судьбы. Хозяйка квартиры, где снимал комнату Мухаб, носила звучное имя Домна. Она была инвалидом с детства, переболев полиомиелитом, хромала на обе ноги и жила на пенсию. Женщина была милой, неназойливой и покладистой, и когда слегка подвыпивший горячий мужчина Мухаб залез к ней в постель, она не отказала.
Ему было удобно: Домна готовила ему еду, стирала, привечала в постели, несмотря на двадцатилетнюю разницу в возрасте: ему двадцать один, а ей сорок. Но однажды Домна огорошила своего любовника:
– Я ребенка жду. Я буду рожать.
Мухаб пожал плечами, раз женщина решила рожать, пусть рожает. Он ей не советчик. У него в родном кишлаке семьи всегда большие, и под одной крышей проживают несколько поколений родственников, отношения строятся на беспрекословном подчинении хозяину дома и почитании старших. Но жениться на Домне он не собирался: возрастом для замужества девушек у него на родине считается четырнадцать лет, жена является хозяйкой в доме, но исполняет беспрекословно любую волю своего мужа и его родителей. Брачные узы закрепляет имам, а не загс.
А как он покажет в кишлаке русскую женщину намного старше себя? Его не поймут. Отец только посмеется над ним, что не мог найти молодую девчонку.
Единственное, какой вывод сделал для себя из этой ситуации Мухаб: он перестал платить квартплату Домне, раз он теперь отец ее ребенка, какие уж тут денежные счеты?
