скачать книгу бесплатно
Но, к счастью, Архипов не стал развивать эту тему.
– Шучу я, девушки, шучу. Это так жара на организм действует. Я очень жалею, что у меня нет возможности оперировать, я ведь хороший хирург, но в сутках только двадцать четыре часа, и я очень много работаю.
Правильно все-таки, что она его пригласила. Такие успешные люди, как образец, с которого надо делать жизнь, нужны молодежи, очень нужны. Вон как у девчонок глаза горят. А вот Свету Приходько она упустила, недоглядела: студентка опять пришла на занятие с голым животом, майка еле грудь прикрывает. Евгения Олеговна не ханжа и понимает, что такое мода, но показывать на занятиях голые части тела – дурной вкус. Она потом поговорит с Приходько, проводит Архипова и выскажет девушке все, что о ней думает.
– Я не обманул ваши ожидания, Евгения Олеговна? – спросил после завершения занятия Архипов.
– Что вы, Герман Николаевич! Огромное вам спасибо.
– Красивые у вас девчонки, – он лукаво улыбнулся. – Как и их преподаватель.
Евгения смутилась и подумала: жаль, что они уже подходят к выходу на стоянку и она сейчас попрощается с гостем. Она бы и сама позадавала ему вопросы, интересный он человек, такие встречаются редко. Около стоянки машин никого не было, Герман Николаевич нажал на кнопку брелока, и его автомобиль «подал голос», как обученная собака.
– Спасибо вам еще раз, Герман Николаевич, – с чувством произнесла Шумская и пошла назад в здание института.
Но уже у входа зачем-то оглянулась и увидела, как Архипов оседает на землю, а парень, появившийся неизвестно откуда рядом, поддерживает его за руку.
Глава 3
Сомнения и бабушка Колокольцева
Юля переживала. Звонившая на горячую линию в газету женщина сообщила о том, что кто-то завтра собирается убить главврача горбольницы Германа Николаевича Архипова. Ерунда какая-то! Кому понадобится убивать Архипова? Дамочка наверняка не в себе.
– Юлька, чего-нибудь случилось? – Вадик Тымчишин закончил принимать звонки и обернулся к ней.
– Еще пока не знаю, мне надо подумать, – задумчиво ответила Юля.
– Молодцы! Молодцы! Я знал, что все у нас получится! – Егор Петрович был очень доволен и даже похлопал в ладоши. – Звонков больше сотни, газету читают, на газету надеются, газету просят о помощи. Вам, Мила Сергеевна, отдельная благодарность за организацию.
– Да никто и не сомневался, что хорошо получится. У вас всегда светлые идеи. – Мила Сергеевна осталась довольна похвалой Заурского.
– Всем спасибо, все свободны. Планерка завтра в девять, – у Егора Петровича было великолепное настроение.
– Знаем мы это «свободны», – прошептал Тымчишин. – Завтра выдадут очередное задание, и опять – полный вперед. Сорнева, ты что как будто не в себе? Что случилось, подруга? Поклонник звонил, звал на пляж? Так ты соглашайся! На улице вон марево, только на пляже и спасаться. У меня, между прочим, уже на пять тем серьезных встреч наметилось.
– Ой! – спохватилась Юлька. – Пляж отменяется. Вадик, я обещала, что мы бабушке Колокольцевой поможем!
– Ты бы, Сорнева, уже бабку к себе забрала? Носишься с ней как с писаной торбой, а она капризничает.
– Круто капризничает! Уж ты-то эту историю хорошо знаешь. На Анну Павловну люстра сегодня упала.
– Надеюсь, с люстрой ничего не случилось?
– Тымчишин, как смешно! Никто не хочет отвечать за этот идиотский капитальный ремонт, а бабушка страдает. Я обещала, что мы приедем и с люстрой что-то решим.
– Юлька, может, ей в ЖЭК лучше позвонить или социальную службу домой вызвать? Люди за это деньги получают, это их работа. А такие инициативные, как ты, уже коллегам в тягость. Может, ну ее, бабку?
– Ладно, я без тебя справлюсь, – сердито ответила Юля. – Девчонок вон позову. А то Колокольцева на горячую линию нашу дозвонилась, значит, ей помощь очень нужна.
– Да ладно, Сорнева, тимуровец ты наш редакционный, это я так, от жары вредничаю. Поеду я с тобой к бабуленции, привешу люстру на место, куда от тебя деваться?
– Спасибо, Вадим.
Юля знала, что помочь Вадик никогда не откажется, а все остальное «защитная завеса из слов», на которую не надо обращать внимания. Но вот что ей делать с последним звонком, с сообщением о возможном убийстве Архипова?
В полицию позвонить? Засмеют! Егору Петровичу рассказать? Но ведь никаких точных сведений нет. А мало ли неадекватных людей в редакцию обращается? Наверное, каждый пятый не в себе, да еще в такую жару.
– А у тебя как журналистский улов? – поинтересовался Вадик.
– Да есть несколько тем, – уклончиво ответила Юля. – Мой главный улов – бабушка Колокольцева. – Она помедлила и все-таки призналась: – И еще был какой-то странный звонок, непонятный…
– Летом масса побочных явлений, не переживай, – успокоил Вадик. – У меня тоже чудики звонили.
– Нет, у меня другое, я даже не знаю, как сказать.
– Ну если ты, подруга, слов найти не можешь…
– Вадик, не ерничай. Это был очень странный звонок. Понимаешь, женщина, которая позвонила, она не похожа на ненормальную.
– Ну и что она хотела? Заасфальтировать дыры в своем дворе?
– Нет, это совсем другое. Она сказала, что завтра может случиться убийство.
– Здрасьте, приехали! – всплеснул руками Вадик. – У тетки точно от духоты съехала крыша. Тепловой удар. Надеюсь, ты посоветовала ей выпить таблетку аспирина и лечь с холодным компрессом на кровать. А еще лучше, пойти в кино, там кондиционеры работают.
– Я не успела ей ничего сказать. Женщина сообщила про убийство и сразу повесила трубку. Она сказала, что позвонила мне, потому что доверяет как журналисту.
– Ну, Юлька, твое имя в городе на слуху, у тебя статей много про расследования, поэтому дамочка сориентировалась. Истеричка, наверное.
– Нет, Вадик, не похоже. У нее не было истерики, надрыва, а чувствовалась в голосе обреченность, печаль.
– Она сказала, кого должны убить?
– Да!
– Ну, не тяни, Сорнева, не тяни! – нетерпеливо воскликнул Вадик. – Кого?
– Главного врача нашей горбольницы Германа Архипова.
– Да ну! – Тымчишин присвистнул. – Прямо убить? Ну, это посложнее, чем люстра бабушки Колокольцевой. Ты знаешь, у меня была похожая история. Один мужик настойчиво звонил в редакцию и рассказывал, как его избили сотрудники пенсионного фонда. Я его фамилию спросил и начальнику организации позвонил. Мужик оказался больным, его там хорошо знали. Конечно, ни о каком избиении и речи не шло. Может, эта женщина больна неврозом навязчивых состояний? А ты позвони Архипову.
– И что я ему скажу?
– Ну, ты же с ним дружишь. Спроси, как дела.
Юля действительно была дружна с главврачом городской больницы Германом Николаевичем Архиповым. Несколько лет назад она писала с ним интервью для газеты, правда, никаким начальником Герман тогда не был, но спас ее отца, когда у того случился перитонит. С тех пор Юля считала, что Архипов – лучший врач в области. И с тех самых пор, несмотря на разницу в возрасте, ее отец, Евгений Сорнев, дружит с Германом Архиповым.
К тому же Юля вдруг вспомнила, что у нее есть прекрасный повод позвонить Герману Николаевичу. Ее знакомая, преподавательница Евгения Шумская, попросила доктора Архипова выступить перед студентами, Юля ее просьбу передала и с тех пор с Архиповым не созванивалась.
– Ты прав, Вадим, я позвоню немедленно.
Юля набрала сотовый телефон Архипова, Герман Николаевич ответил сразу же.
– Говорите, девушка-журналистка. У вас опять кто-то заболел?
Юля действительно часто обращалась к Архипову: то надо было пристроить Заурского с его высоким давлением, то проблемы со здоровьем возникали у Милы Сергеевны. Герман помогал всегда, невзирая на занятость, совещания, ремонт стационара. Безотказный человек.
– Здравствуйте, Герман Николаевич! Спасибо, все живы-здоровы. Я хочу уточнить, вам Шумская дозвонилась? Вы обо всем договорились?
– Договорились, Юлечка, договорились. Завтра иду очаровывать студенток. Буду отвечать на их вопросы.
– Герман Николаевич, а у вас все нормально? Как вы жару переносите?
– Юля, какую жару? У меня работы невпроворот. Скажу тебе честно, что я от погодных условий не завишу, мне все равно, жара или холод. Ты жару плохо переносишь? Может, тебе врачу показаться?
– Нет, нет, спасибо. У меня все в норме.
Она попрощалась и нажала отбой.
– Все хорошо у него, завтра со студентами встречается, – сказала она Вадику. – Голос бодрый, как всегда.
– Значит, тетка больная была, не парься, Сорнева. Ты не солнышко, всех не обогреешь, всех убогих не пожалеешь. И вообще, Юлька, я давно тебе хотел сказать как другу и коллеге, – Вадим замялся.
– О чем? – она насторожилась.
– Да перестала бы ты всяких ветеранов опекать. Занялась бы устройством своей личной жизни. Замуж бы ты лучше вышла, подруга.
– Может, ты мне еще скажешь за кого?
– Ну, за Юру Тарасова, например. Классный парень. Предприниматель, олигархом будет. Купит тебе газету или модный гламурный журнал.
– Тымчишин, тебе тоже голову нынче напекло!
Юлька не собиралась обсуждать с ним свою личную жизнь. Ей самой для начала нужно во всем разобраться. Но в одном Вадик прав – все силы, всю себя она отдает газете и ни на что другое времени не остается. Юра Тарасов за ней ухаживает, это тоже правда, но ее сердце молчит.
– Не обижайся, Юльчик, кто ж еще тебе правду скажет.
– Вадик, ты отвлекаешься от темы! И нас ждет Анна Павловна Колокольцева.
Глава 4
Двое в гараже
Когда Герман Архипов как-то неестественно присел на землю, Евгения Олеговна решительно вернулась к институтской автостоянке. Рядом с Архиповым стоял хмурый бритоголовый парень и держал его под руку. У Шумской мелькнула мысль, что она где-то видела этого молодого человека. Но вот где? Другая мысль была более яркой и тревожной: с Архиповым что-то случилось.
– Герман Николаевич, что с вами? – воскликнула Евгения.
– Плохо стало человеку, – словно сквозь зубы пробормотал парень.
– Герман Николаевич!
Евгения подошла и заглянула ему в лицо. Глаза Архипова были полуоткрыты.
– Нужно вызвать «Скорую»! Помогите!
Вдруг она почувствовала укол в плечо.
– Вы с ума сошли? Вы что? Что вы делаете?! – хотела было возмутиться Шумская, но перед глазами возникло белое облако, и Евгения Олеговна растворилась в нем без остатка.
Когда Евгения очнулась, она вспомнила произошедшее, как будто картинку из другой жизни, а в этой жизни все было странно перепутано и совершенно непонятно. Ее рука была прикована к трубе наручниками, а помещение напоминало какое-то убежище. Было очень тихо и холодно.
– Кто здесь? – спросила Евгения и медленно повернулась, насколько позволяли металлические оковы.
В Древней Греции на корабли брали рабов и приковывали их цепями к скамейкам, а еще разгневанный бог-громовержец Зевс навечно приковал Прометея к хребту кавказских гор, чтобы бунтаря ежедневно терзал орел, разрывая и поедая печень. Вот и все познания преподавателя гуманитарных наук, которые здесь никак не пригодятся.
– М-м-м, – раздался стон где-то в углу помещения.
Евгения присмотрелась и увидела темный силуэт.
– Герман Николаевич, это вы? Герман Николаевич!
Это может быть только он, доктор Архипов. Значит, и ей, и ему вкололи какую-то гадость и приволокли в этот гараж. Зачем? Какой у преступников интерес? Они хотят услышать от нее о проблемах культурогенеза или обсудить тему «культура страны в зеркале журналистики»? Что же теперь делать?
Она хотела заплакать, но потом передумала. Сейчас мужчина придет в себя и обязательно что-нибудь придумает.
– Герман Николаевич!
– Да, – он ответил слабо. – Евгения Олеговна, это вы? Что произошло? Где мы?
– Да я сама толком не понимаю. Я уже попрощалась с вами, но потом обернулась и увидела, что вы сидите на земле, а рядом бритый парень поддерживает вас. Я решила, что вам от жары плохо стало и надо позвать врача, и закричала.
– Что кричали-то?
– Что нужно вызвать «Скорую». А парень подскочил ко мне и вколол что-то в плечо, больше я ничего не помню. И вот, привязана к трубе, сижу теперь с вами в гараже.
– Я тоже почти породнился с трубой. Наверное, это был пропофол или диприван, короче, кратковременный наркоз. М-да.
Глаза привыкли к темноте, и Евгения разглядела, что Архипов сидел на полу в паре шагов от нее.
– Странное у нас с вами продолжение, Евгения Олеговна.
– Странное, – согласилась она.
– Давайте будем рассуждать вместе.
– У меня голова не работает, – призналась Шумская.
– Ничего, ничего. У вас хорошая, красивая голова, наверняка светлая. Сейчас в себя придете, это небольшой шок. Не каждый же день вас к трубе приковывают.
