скачать книгу бесплатно
Мэр подождал, пока зал успокоится, и продолжил:
– Сегодня мне выпала большая честь официально объявить о героической совместной мексиканско-американской экспедиции в дебри Мексики в целях спасения маленького Джералдо. Я предсказываю, что в далеком будущем ваши внуки и правнуки будут читать о славной Большой экспедиции к апачам в школьных учебниках по американской истории. – Мэр снова замолчал и с выжидательной улыбкой посмотрел на собравшихся, давая им понять, что пора снова аплодировать. Что они и сделали.
– Спасибо, большое всем вам спасибо, – сказал он. – А теперь, прежде чем я расскажу вам все подробности этого увлекательного предприятия, позвольте представить вам командира нашей экспедиции полковника Эрменгильдо Каррильо! – с этими словами сияющий мэр повернулся к полковнику, сидевшему справа от него.
Полковник Каррильо встал, поклонился приветствующей его публике, потом поднял руку, помахал ею и величественным жестом прижал к груди. Это был стройный элегантный мужчина, в великолепно сидевшем на его подтянутой фигуре мундире, с золотыми эполетами и множеством медалей на груди. Его подстриженные в ниточку усы и напомаженные волосы и впрямь вызывали в памяти немые фильмы с участием Рудольфо Валентино.
– Спасибо, полковник, спасибо, – проговорил мэр. Его щеки раскраснелись, он беззвучно хлопнул пальцами одной руки по ладони второй. – Да хранит Господь вас и ваших храбрецов.
– Разумеется, – продолжал мэр, после того как полковник вернулся на свое место, а публика успокоилась, – многие из вас видели висящие в разных местах города объявления. А вот чего вы не знаете, это того, что наш Оргкомитет в течение последних нескольких месяцев разослал по почте объявления в двадцать элитарных мужских клубов в крупнейших городах страны. В ответ мы получили десятки писем и более ста шестидесяти заявлений на участие в Большой экспедиции к апачам от потенциальных добровольцев со всей страны. Позвольте мне зачитать вам отрывки из одного-двух наиболее типичных писем, что мы получили в ответ на наши почтовые запросы. – Мэр прочистил горло. – Вот, например, что нам прислал доктор Р. Дж. Девенпорта из «Денвер Кантри Клаб», Колорадо: «Уважаемые господа, если вы намереваетесь вскорости выступить против этих индейцев, для меня будет большой честью присоединиться к вам. Мне доводилось охотиться на крупных животных в Африке и в различных областях Америки, однако я уверен, что стрельба в апачей доставит мне больше острых ощущений, чем в любое животное, на которое я охотился прежде», – мэр посмотрел в зал, поднял брови и сдержанно улыбнулся. – Ценю силу вашего духа, доктор, – он протаранил кулаком воздух и вскрыл следующее письмо. – Это от Эллсуорта К. Дрейзи из Дуайта, Иллинойс, – продолжал он: – «Найдется ли в вашей экспедиции место для парня, участвовавшего в двух кампаниях морской пехоты и в одной флотской? Я никогда не сражался с индейцами, зато ловил шпионов по всему Гаити и Никарагуа, а также участвовал в высадке и оккупации Веракруса. Думаю, у меня хватит сноровки для охоты на этих пернатых», – при этих словах полковник Каррильо бросил на мэра полный изумления взгляд, но тот, казалось, не обратил на попахивающее расизмом определение никакого внимания. – Ну разве же это не замечательно? В какой же великой стране мы живем, если невзгоды маленького мальчика затронули чувствительные струны в сердцах жителей по всей стране! – Он замолчал и склонил голову – казалось, переполняющие душу эмоции не дают ему говорить.
Наконец мэр собрался с силами и продолжил:
– Позвольте мне заверить прекрасных жителей Дугласа, что предстоит отнюдь не поход солдат удачи, что люди, которых мы отбираем для экспедиции, обладают высокими душевными качествами и достойны всяческого доверия. Как многие из вас, без сомнения, читали в газете «Дуглас Дейли Диспетч», мы набираем молодых людей из самых достойных семей Америки. Многие наши добровольцы уже начали прибывать, и я хочу воспользоваться случаем и поприветствовать их в нашем прекрасном городе. – Мэр внимательно осмотрел зал. – Мне кажется, я вижу среди присутствующих мистера Толберта Филлипса-младшего, «Железные дороги Филлипсов» из Филадельфии, Пенсильвания. Мистер Филлипс, не могли бы вы встать и поклониться?
Всем своим видом показывая, что ему не в новинку роль знаменитости, Толли Филлипс встал и с сияющей улыбкой помахал толпе – взад-вперед, будто папа римский.
– По предложению Оргкомитета, – продолжал мэр, – мистер Филлипс привез с собой охотничьих лошадей. Так же поступили и другие наши именитые гости. А полковник Каррильо, прирожденный всадник, сформировал внутри экспедиции кавалерийский отряд. Несмотря на серьезность нашей миссии и суровые тренировки, которым будут посвящены несколько недель, мы организуем также увлекательные развлечения. Например, в оставшееся до начала экспедиции время состоятся матчи поло и соревнования родео между американцами и солдатами мексиканской армии. Это будет захватывающе интересно, все мы будем болеть за участников.
– Я уверен, – продолжил мэр, интимно понизив голос, – многие заметили, насколько интенсивнее стало воздушное движение над нашим городом. Это потому, что многие из добровольцев прибывают на собственных самолетах. Да, вы не ослышались. И полковник Каррильо уже сформировал авиационный отряд из тех, кто желает не ехать, не идти, а лететь в Мексику.
Уэйд Джексон оставил камеру и бочком подобрался ко мне.
– Бог ты мой! Разве не чудеса, – злорадно зашептал он, – кучка богатеев на охотничьих лошадках скачет за апачами в Сьерра-Мадре! Или летит на собственных самолетах. Слишком хорошо, чтобы быть гребаной правдой. Ты мэра снял, сынок? Безнадежный трепач.
– Снял, Большой Уэйд, – шепотом ответил я.
– И вот еще немного великолепных новостей, – послышался вновь голос мэра. – Их только что сообщил мне мистер Билл Кэрри, главный редактор «Дуглас Дейли Диспетч». Нам невероятно повезло: сегодня в этом зале находится молодой фотожурналист по имени Нед Джайлс, который приехал в Дуглас по особому поручению «Чикаго Трибьюн».
– Ох, нет! – пробормотал я.
– Крючок и наживка, – шепнул Большой Уэйд.
– Нед будет сопровождать наших ребят в Сьерра-Мадре как официальный фотограф экспедиции, – с казал мэр. – Нед Джайлс, пожалуйста, покажитесь нам.
– Ну вот, сынок, – сказал Большой Уэйд и громко захлопал в ладоши. – Я чувствую себя гордым папашей.
Я поднял обе руки и с грехом пополам помахал радостно аплодирующему залу. Не смог удержаться и оглянулся на Толли. Вид у него был совершенно ошарашенный.
Собрание закончилось, и, пока мы с Большим Уэйдом сворачивали наши камеры, к нам подошли мэр Карджилл и члены Торговой палаты.
– Счастливы, что вы с нами, молодой человек, – с казал мэр. – Позвольте познакомить вас с членами нашего Оргкомитета. Это Рекс Райс, от отвечает за отправку. Рекс – крупнейший агент по недвижимости нашего города.
Райс был приятный улыбчивый человек, одетый в нарядный синий блейзер и галстук-бабочку.
– Приятно познакомиться, молодой человек, – с казал он. – Если вы найдете возможность упомянуть в своих статьях, что в окрестностях Дугласа продаются великолепные участки под ранчо, я буду вам весьма признателен.
Кругленький очкарик в подтяжках сделал шаг вперед.
– Я – Т. Т. Шофилд, – назвался он, пожимая мне руку.
– Т. Т. у нас отвечает за экипировку, – пояснил мэр, – он – управляющий нашего местного «Джи-Эс-Пенни» [21 - «Джи-Эс-пенни» (JCPenney) – сетевой супермаркет (ныне гипермаркет), основанный в 1902 г.]. А это – шеф полиции Лесли Гетлин, – продолжил представление мэр, – он отвечает за персонал.
Начальник полиции окинул меня острым проницательным взглядом маленьких глазок.
– Не сердись на то, что я скажу, сынок, – сказал он и тряс мою руку намного дольше, чем это было необходимо, – но с виду ты слишком зеленый, чтобы работать на национальную газету.
Тут до меня дошло, что один-единственный звонок в «Чикаго Трибьюн» изобличит меня как лжеца.
– Я всего-навсего фрилансер, сэр, – ответил я, пожимая ему руку в ответ. – Официально я на них не работаю.
– Даже крупные газеты в наши дни сокращают штат, шеф, – сказал Большой Уэйд. – И спользовать молодых голодных внештатников, таких как Нед, гораздо дешевле.
Тут к нам подошел Толли Филлипс, и я возблагодарил небеса, что его появление отвлекло внимание от меня. Мэр подобострастно представил его, мистер Райс предложил показать Толли участки под ранчо, Т. Т. Шофилд пригласил наведаться в «Джей-Си-Пенни», если он недостаточно экипирован для экспедиции в Сьерра-Мадре. Настала очередь шефа полиции, и он с отвращением смерил Толли взглядом с головы до ног.
– Готовы отправиться к апачам, верно, мистер Филлипс?
Каким бы слюнтяем ни был Толли, но самообладания ему было не занимать. Я не раз наблюдал это у детей из богатых семей, выросших с безопасности и уверенности, что весь мир работает на них. Он проигнорировал откровенный сарказм Гетлина и невозмутимо сказал:
– Раз вы отвечаете за персонал, с вами-то мне и нужно поговорить.
– Чем могу служить, мистер Филлипс? – спросил Гетлин.
– Мне хотелось бы, чтобы мне подыскали камердинера, – проговорил Толли. – Желательно, чтобы вы присылали ко мне кандидатов на собеседование.
– Думаю, я могу это устроить, сэр, – ответил шеф полиции, явно оскорбленный тоном, каким говорил Толли. – Хотя, боюсь, что с опытными камердинерами могут возникнуть трудности.
– Опыт работы не так важен, шеф, – улыбнулся Толли. – Я вполне способен сам вышколить камердинера.
– Слушайте, некоторые из членов Комитета собираются сегодня перейти границу для дружеских возлияний. Кантина «Примарозас», – явно нервничая, проговорил мэр. – Не присоединитесь ли к нам, джентльмены? – И он увлек своих спутников прочь.
– Зачем вы это сделали, Толли? – спросил я.
– Вы слышали, как он со мной говорил, Джайлс, – отозвался Толли. – Он прямо-таки плевался ядом. Я просто использовал тот рычаг, который и представляет собой мое имя. Пришлось напомнить ему, что я – его наниматель. Это всегда приводит в ярость таких людей, как Гетлин.
Я познакомил Толли с Уэйдом Джексоном.
– Если ты позволишь дать тебе совет, сынок, – обратился Уэйд к Толли, – мэр наш – человек безвредный. Однако плевать я хотел, кто твой отец и сколько у вас денег, но не бодайся ты с шефом Гетлином. Он ловкий и злобный, как гадюка.
– Очень любезно с вашей стороны, мистер Джексон, – ответил Толли. – Я это учту.
– А теперь извините меня, парни, – объявил Большой Уэйд. – Сегодня я отправляюсь к югу от границы. У меня свидание с бутылочкой мескаля и хорошенькой сеньоритой. К работе в газете приступишь через пару дней, сынок, – обратился он ко мне. – Покажу, что к чему, и научу работать с «лейкой».
– Мне он понравился, – сказал Толли, наблюдая, как Большой Уэйд ковыляет прочь. – А вы, старина, не пропадете. Что это за сказки про «Чикаго Трибьюн»? Слушайте, еще час назад мы обсуждали, не пойти ли вам ко мне камердинером.
– Это вы рассуждали, не пойти ли мне к вам камердинером, Толли, – возразил я. – Разве я не говорил вам, что собираюсь устроиться в экспедицию фотографом?
– А и правда, Джайлс, – с огласился Толли. – У ж не знаю, как вы ухитрились, но это требуется отметить. Позвольте мне угостить вас выпивкой в «Лас Приморозас». Кстати, старина, знаете, что это значит по-испански?
– Нет.
Толли с загадочным видом приподнял брови.
– «Красивые девушки»!
– Я думал, девушки вам не нравятся, Толли.
– Ни одну и пальцем не трону. Однако как знать, какие еще возможности для любви могут мелькнуть среди темных теней старушки-Мексики?
Шагая рядом с Толли по узкой грязной главной улице Агуа-Преты, я вдруг осознал, что впервые в жизни оказался за границей Соединенных Штатов. И хотя мы отошли примерно на сотню ярдов от границы, я явственно ощущал, что попал в другую страну. Был вечер пятницы, толпа на улице торговала всем чем угодно: едой, выпивкой, сексом, петушиными боями. Мелькали индейцы в ярких национальных костюмах, нищие, многие из них больные и увечные, бродили тощие собаки и беспризорные дети. На каждом шагу попадались бары, кантины, танцевальные залы. Из распахнутых несмотря на холод дверей лилась традиционная мексиканская музыка мариачи, доносились теплые запахи духов и смеси табачного дыма с текилой.
Сбоку к нам прилип какой-то мальчишка.
– Эй, гринго! – по-английски зашептал он. – Хотите бордель? Девочки красивые.
– Не сегодня, молодой человек, – отозвался Толли. – Может быть, в другой раз.
Однако мальчишка продолжал тащиться за нами.
– Желаете посмотреть, как сеньорита занимается любовью с ослом? – спросил он.
Толли остановился и, похоже, призадумался.
– Гм-мм… С ослом, а?
Мальчишка вцепился в его рукав.
– Вся из себя! – шепнул он. – Ну так как, чуваки, хотите?
– Это пока слова, молодой человек, – засомневался Толли.
– Говорите за себя, Толли, – сказал я. – Я иду в «Лас Приморозас».
– Увы, в другой раз, чувачок, – сказал Толли мальчишке. – Сейчас нам необходимо освежиться.
– Всего за один американский доллар, – не отставал тот, – я отведу вас в «Лас Приморозас».
– Мы сами найдем, спасибо, мальчик, – сказал я.
– Всего за один американский доллар я вам весь город покажу, – продолжал мальчишка и для убедительности широко махнул рукой.
– Ах ты предприимчивый маленький мерзавец! – проговорил Толли. – Дам я тебе доллар, только оставь нас в покое.
Мальчишка выпустил его руку.
Толли выудил из бумажника доллар и вручил ему.
– Следуйте за мной, сеньоры, – пригласил мальчишка, – я отведу вас в «Лас Приморозас».
– Эй, погоди-ка, – запротестовал Толли. – Мы, кажется, заключили сделку.
– Как тебя зовут, мальчик, – спросил я.
– Хесус, – ответил он.
– Показывай дорогу, Хесус.
Из дверей «Лас Приморозас» лился мягкий желтый свет. В темных, отполированных до блеска деревянных полах отражался свет свечей и газовых светильников. В дальнем конце зала бренчала группа, исполнявшая мариачи, несколько пар танцевали. Американцев среди них было совсем мало. Все остальные сидели за столиками и пили с мексиканскими девками в ярких платьях с голыми плечами, огромными вырезами и с яркими цветами в волосах. Я помахал Уэйду Джексону, который сидел с красивой мексиканкой в полутьме у барной стойки.
Мы заняли столик в углу, заказали пиво и по рюмке мескаля. Когда принесли напитки, Толли приподнял бокал:
– Ну, Джайлс, за вашу новую работу.
– А еще знаете, за что, Толли? – спросил его я.
– За что?
– Сегодня у меня день рождения.
– Черт возьми, почему вы раньше не сказали, старина? – возмутился Толли. – Это надо как следует отпраздновать! Хотя, подозреваю, в этом заведении вряд ли найдется французское шампанское.
– Да не нужно мне шампанского, Толли. Зато я хочу кое о чем вас попросить.
– Все, что пожелаете, амиго.
– Перестаньте называть меня «старина». Я ведь моложе вас.
– Это просто выражение такое, Джайлс, – изобразил обиду Толли. – Сейчас все в аудиториях Лиги Плюща так говорят. Вы читали «Гетсби»?
– Да, но Фитцджеральд употребляет его иронически.
– О, Бога ради, Джайлс, – сказал Толли, – не читайте мне лекцию об иронии у Фитцджеральда. Я специализируюсь по англоязычной литературе, знаете ли. – Он поднял свой стакан. – Ладно, за вас, старина. С днем рождения и вся такая фигня. И поздравления с новой должностью.
Я одним глотком опорожнил свою рюмку, так, как дома научился пить виски. Мескаль я попробовал впервые и сразу почувствовал, как яростный огонь опалил мне горло, рухнул в желудок и уже оттуда принялся прожигать путь к мозгу. Подумать только, еще несколько часов назад я был жалок, как никогда в жизни, я так жалел себя, что чуть не бросил все и не повернул назад в Чикаго. И вот у меня есть работа фотографа, сегодня мне исполняется семнадцать, я сижу за столиком в углу мексиканской кантины, а вокруг меня экзотический новый мир – звуки, свет, краски, запахи. Я слушаю, как музыканты наигрывают мариачи, смотрю на танцующие пары, на мужчин, смеющихся у стойки.
К нашему столику подошли две девицы, придвинули себе стулья и уселись.
– Наше знакомство долго не продлится, моя радость, – обратился Толли к той, что села рядом с ним, – разве что у тебя есть брат.
Девушка рядом со мной оказалась по-настоящему хорошенькой. Круглое лицо, высокие скулы, смуглая кожа, блестящие черные зачесанные назад волосы и огромные черные глаза, в которых поблескивали огоньки свечей. Она склонилась ко мне, и локтем я почувствовал, какая мягкая у нее грудь… пахло от нее цветами. Девушка что-то прошептала по-испански.
– Боюсь, я не говорю по-испански, – сказал я. – Но готов научиться.
– За пять долларов я сделаю вас очень счастливым, – повторила девушка по-английски.
Я должен кое в чем признаться: я никогда еще не был с девушкой… ну, вот так не был. Мы с Энни много раз об этом говорили, но она хотела подождать до свадьбы, и поэтому мы только целовались, ну и немного трогали друг друга. И хотя кое-кто из моих товарищей по университету нередко ходил в квартал красных фонарей в Чикаго, меня никогда не привлекала мысль платить девушке за любовь. Возможно, я просто ханжа. И вот теперь я вдруг невероятно смутился.
– Может, потанцуем? – Я вскочил со стула и подал ей руку.
