скачать книгу бесплатно
– Здесь мы разведем костер. – Зубарев указал на небольшую ямку, посреди террасы. – Только много хворосту не набирайте. Так, поджарим хлеб, погреемся, да пойдем.
На лице у Мухи выразилось разочарование.
– Как, уже назад пойдем?
Похоже, для нее любая фраза со словом «назад» ассоциировалась с «назад домой», а домой, как понял Колямбо, Муха хотела меньше всего. В походе она чувствовала себя свободной, что ли, принадлежащей самой себе. К тому же сейчас старшая сестра, которая даже здесь пыталась Мухой немного понукать, была не рядом, а осталась в лагере. Поэтому и обратно в лагерь Муху тоже не тянуло. Среди равных по званию ей было хорошо.
– Нет, ну, мы можем подальше пройти. – Зубарев уселся хобой на стоящий недалеко от кострища камень. – Тут покрутимся, пофотографируемся.
– А может, заодно и поспим здесь? – прикололся Колямбо.
Димка с Бамбуком оценили его шутку и тихонько рассмеялись, тщетно пытаясь раздуть в их скромном костерке угасающий огонь. Олег тоже улыбнулся.
– Так, давай! Мы тебя здесь оставим, а в пятницу придем забрать назад.
– Ага, ну да! А спать я под открытым небом буду?
– Ну, почему же. Можешь под закрытым. Найдем тебе какой-нибудь карнизик.
– Заодно еды сэкономим, – вмешался Бамбук.
Колямбо сделал скептическую гримасу и криво глянув на Бамбука, решил закрыть эту тему:
– Ладно, будем считать, что я поверил, будто здесь засыпают на несколько дней.
Муха подбросила хворостину в начавший постепенно разгораться костерчик и повернулась к Колямбо лицом.
– Да, было это! Было! Уже не одна группа так пропадала у Трех братьев.
Вечно серьезный вид Мухи и ее особенность не разбрасываться словами попусту, внушали доверие ко всему, что Колямбо от нее слышал.
Он осмотрелся вокруг, пытаясь найти хоть какой-то намек, на то, что это место является аномалией. Его знаний хватало на странного типа камни, высохшие и скрюченные в неведомые спирали деревья и кустарники, отсутствие птиц и животных. Однако сосны и ели производили вполне здоровый вид, ему даже показалось, что их стволы даже слишком ровные. Никаких необычных камней или валунов тоже не замечено, они все точь-в-точь, как и те, что лежали по всему протяжению пройденного пути. По одному из уступчиков скалы, расхаживала упитанная ворона, жадно поглядывая в сторону сумки, из которой виднелись нарезанные куски хлеба.
– Ясно. Я и не ставил под сомнение то, что у Трех братьев можно надолго заснуть. Просто всегда любопытно это проверить. Ладно, где тут у вас хлеб берут? Хочется перекусить. Между прочим, кто-то нам обещал сала к нему?
– Сало там, на дне, – Олег махнул свободной рукой в сторону сумки. – Ты сначала хлеба поджарь.
Колямбо соорудил себе некое подобие вертела, надел на него кусок хлеба и поднял над пламенем. Бамбук и Димка, первыми приступившие к жарке, уже хвастались готовыми изделиями, и дули на них, пытаясь быстрее остудить, чтобы спокойно положить сверху сало.
По верхушкам деревьев пронесся несильный ветерок, разбавив своим присутствием нависшую было тишину. Рядом упала сорванная им пара еловых иголок. Колямбо посмотрел в низкое сероватое, но абсолютно безмятежное небо, навевавшее, странное расслабление, расслабление притаившейся природы.
«И все-таки на природе здорово, – подумал он. – Красиво и здорово. Наслаждайся этим, пока ты здесь».
Слегка перекусив, ребята облазали все доступные карнизы и площадки на третьем и втором Братьях. Зубарев уверенно дирижировал их движениями, при подъемах или спусках по скалам, фотографируя покорителей высот снизу. Колямбо, не особо жаловавший рискованные восхождения, пару раз сменил руковода на этом ответственном посту.
– Не, тут этажа три, я не полезу! – так ответил он на очередное предложение Олега, и безаппеляционно взяв из его рук фотоаппарат, перемотал пленку до следующего кадра, что означало, можете даже не уговаривать.
Было уже четыре часа дня, когда Зубарев скомандовал группе возвращаться в лагерь. Юные туристы, воодушевленные успешными подвигами на Трех братьях, весело двинулись за ним следом.
– А по первому Брату мы еще не лазали? – вдруг заметил Бамбук, когда туристы проходили мимо скалы.
Колямбо уже основательно поднадоело это занятие, которого он, следует признать, откровенно побаивался.
– Ничего, в следующий раз, – жестко ответил он.
«Вот, долбанные скалолазы, так и навернуться недолго! Все бы им на что-нибудь взгромоздиться».
Но колесо было уже запущено, Олег резко остановился и опытным взглядом стал осматривать скалу, пытаясь выискать место поинтереснее.
– О-о-о.. – недовольно протянул Колямбо. – Сейчас еще куда-то взбираться будем. Олег, может хватит, не пора ли нам домой?
Но Зубарев как будто его не слышал.
– Вон, Муха, гляди! Давайте, туда поднимайтесь, я вас сфотографирую.
Колямбо закатил глаза к небесам, и немного постояв, подошел к Олегу.
– Дай мне, я туда не полезу, сам сфотографирую. – Он протянул руку, чтобы взять обмотанный со всех сторон синей изолентой «Кодак».
– Нет, Колямбо, – руковод заговорил тоном, не терпящим возражений. – На этот раз ты не отмажешься, ты тоже полезешь, как и все.
– Никуда я не полезу, лазайте сами!
– Да, чего ты боишься? – Подошла Муха и положила ему на плечо свою ладонь. – Никто не упадет, тут падать-то не с чего.
Колямбо, увернулся от ее руки и, изобразив на лице гримасу «как вы мне все надоели», решил не уступать ни за что.
– Нет, нет, нет, и не стоит уговаривать.
Подошел Димка:
– Да, ладно, чего ты как не пацан!
– Ну, начинается! Не пацан! Еще там кто-нибудь! Не полезу и все.
– Колямбо, ну чего ты ломаешься? – Зубарев перешел на свою полушутливую речь, это было легко узнать по характерным легким преднамеренным заиканиям перед каждым следующим словом. – Вон, Бамбук младше тебя на четыре года, а без всяких выкрутасов спокойно взбирается на все места.
Олег, встал позади Колямбо и аккуратными движениями начал его подталкивать к скале.
– Давай, иди, не трусь, делай как все. Я снизу буду подсказывать, куда и что ставить.
– Да, не боюсь я ничего! Я лезть не хочу! По деревьям люблю, а по скалам… не хочу.
Но Зубарев уже почувствовал в голосе Колямбо пораженческие нотки и решил довести дело до конца. Он по-прежнему подпихивал Колямбо вперед, тихо приговаривая:
– Иди-иди, полезай со всеми, будет потом что рассказать.
Колямбо понял, что, по-видимому, увильнуть не удастся и, скрипя зубами, согласился:
– Ладно, черт с вами, залезу! – Он посмотрел на первого Брата. – Куда взбираться то?
– Вон, туда, на ту площадку, видишь. – Зубарев указал на небольшую террасу почти под самой вершиной скалы.
Колямбо, которого до этого момента не очень интересовало, куда все планируют карабкаться, удивленно округлил глаза.
– Ничего себе! Да, здесь, здесь… – Он пытался сосчитать примерное количество этажей. – Да, здесь этажей пять, ну минимум четыре.
– Ну, и нормально. – Зубарев отошел от него и присоединился к кучке своих подопечных уже нетерпеливо потиравших руки около начала предполагаемого маршрута подъема. – Вот так и полезем. – Он показал вверх, делая кистью руки волнообразные движения.
Колямбо снова с удрученным видом вскинул голову и посмотрел на высокую площадку. Да, там действительно было этажей пять. Подъем, как он уяснил, пройдет по местами почти вертикальной, но вполне доступной стене, изобиловавшей множеством выпирающих камней, удобных для хвата, больших вымоин, чтобы туда ставить ноги, и мелкими промежуточными площадочками. В общем, весьма заурядной трудности подъем. Однако некоторые участки выглядели обледенелыми, а у Колямбо на руках красовались обыкновенные зимние обшарканные перчатки из кожзама, а на ногах совсем не лазательные бахилы из гладкой резины.
– Ну, да. Взобраться-то можно, – проговорил он сам себе. – А вот спускаться будет не сладко.
И тут ему в голову, разметая все остальные мысли по углам сознания, ворвалась кошмарная, но до удивления спокойно прозвучавшая фраза: «Я оттуда упаду!».
Он перевел взгляд на белый снег под ногами, пытаясь как-то позабыть или отбросить только что пришедшее в мозг. Безрезультатно. «Я оттуда упаду!».
«Я оттуда упаду!» – прозвучало у него в голове еще раз десять. Для другого человека этого было бы вполне достаточно, чтобы началась паника. Но Колямбо был абсолютно спокоен. Его будто бы выключили и оставили всего одну задачу – «ты знаешь, что упадешь, но делать нечего, нужно лезть, ищи варианты выхода из ситуации».
И он стал искать. Еще раз, прищурившись, бегло оглядел площадку и маршрут подъема на нее, проходивший почти по одной линии, практически не удаляясь ни влево, ни вправо. И принялся подыскивать место, куда падать.
Снега вокруг Братьев было предостаточно. Некоторые сугробы доходили Колямбо до шеи, правда, лежали в некотором отдалении от скальных стен, метрах в двух-трех. А у подножия были голые камни.
Димка первым начал взбираться вверх. Колямбо, наблюдая за его движениями, отошел от стены, как раз туда, куда по идее и можно было бы упасть. Рука по плечо вошла в огромный сугроб. «Вроде без потайных камней», – подумал он. Однако рядом лежали два совсем не маленьких валуна, встреча с которыми грозила сломанными конечностями. Так что попадать необходимо точно между ними.
«Ну, что ж. Участок три на три. Можно сказать прямо по центру подъема. Остается только не промазать». Колямбо глубоко вздохнул от такой перспективы. Царившая в нем сосредоточенность и даже какое-то дьявольское спокойствие никуда не уходили, чему он и сам удивлялся.
И все же лучше не доводить дело до таких мер. Лучше просто залезть и просто слезть с этой вершины. Вот и все.
Он внимательно следил за каждым движением Мухи, полезшей второй по счету.
Сапрофеня был уже в двух метрах от площадки, еще десяток секунд и он будет там. Колямбо, бесстрастно взирая на него, подошел вплотную к скале, пора подниматься. Руки взялись за первые выступающие камни, левая нога встала на естественную ступень, он полез наверх.
Тщательно изучив на опыте своих друзей маршрут подъема, Колямбо безошибочно и уверенно продвигался к цели. Он обстоятельно оглядывал каждую следующую выемку, куда должны встать ноги или за что должны схватиться руки. Подъем давался на удивление легко. В его голове царила почти полная пустота, никаких посторонних мыслей. Лезть, лезть, лезть.
Несмотря на то, что разум не обрабатывал ни единой четкой фразы, в подсознании, по мере приближения Колямбо к площадке, возрастало восхищение собой. «Это же надо было так себя настроить, после кошмарной фразы о том, что он упадет, пришедшей из ниоткуда! Но тихо, тихо! Ни о чем не думать. Просто лезть!»
Осталось сделать всего пару движений, он уже видел бахилы своих товарищей, стоящих на достигнутой террасе. «Спокойно, не расслабляйся, доделай это до конца. До конца. Рано еще расслабляться».
И действительно, рано. Этим летом он получил замечательный урок. В первый день их с отцом приезда в дом отдыха, не прекращаясь, лил дождь. Колямбо, настроенный на активный отдых, с трудом пересидел эту непогоду. Дождь прекратился лишь к вечеру. В бору стояли четко ощутимые сырость и прохлада. Делать на улице, собственно говоря, было нечего. Но он вышел, так, чтобы развеяться.
Минут десять побродив по округе, Колямбо решил залезть на большую горку, типичную для всех домов отдыха. Доски ее спуска были очень влажными и на вид довольно скользкими. В желании развлечь себя и в поисках легкого испытания, которые он выдумывал не так уж и редко, Колямбо решил аккуратным шагом спуститься с горки не по лестнице.
Пять секций покатого деревянного покрытия горки были уже позади, оставалась последняя, почти пологая. Думая, что дело сделано, он выпрямился, убрал правую руку от ободка, за который немного придерживался перед этим, и сделал уверенный шаг. Нога неожиданно поехала вперед, естественно, что его задница отправилась на мокрую поверхность горки. В результате непродолжительного полулежания на влажных досках, спортивные штаны были безнадежно промочены на самом интересном месте. В корпус просто так теперь не войдешь. Не маленький уже мальчик, засмеют. Пришлось, полчаса бродить по бору вдали от корпуса, иногда энергично тряся штанами, ради ускорения процесса просушки.
Колямбо благополучно взобрался на площадку, где его уже ждали четверо товарищей.
– Вот это подъем, по-моему, быстрее всех! – Димка первым подошел к нему и хлопнул по плечу. – А ты еще взбираться не хотел.
Колямбо, в общем-то, нечего было ответить, он и сам со сдержанной улыбкой на лице тихо восхищался собою:
«Да, я был просто великолепен!». «Ты был просто как Повелитель леса!» – неожиданно добавил чей-то чужой голос в его голове.
Колямбо замер, будто его вморозили в снег. Улыбка в момент исчезла. Его широко раскрытые глаза медленно ходили из стороны в сторону, он будто прислушивался, боясь пропустить малейший подозрительный звук.
«Мать твою, что это?» – подумал он. «Опять, что ли?» – Колямбо резко двинул правой рукой по слегка замерзшему бедру. «Больно. Нет, наверное, я тут, то есть не в обмороке».
– Эй, Димас!
– Что?
– Да, нет. Ничего. – Колямбо выдохнул. – Это я так, проверка связи. Все нормально.
«Все нормально. Но все ли нормально? Откуда этот Повелитель опять всплыл?»
«Тьфу, блин!» – он вновь вспомнил запах слюней уродливого зверя.
«Ладно, все, забыли».
Но забыть было непросто. Ему как-то удалось сегодня выбросить из головы мысли об оборотне. И вот, вдруг опять.
Снизу донесся призыв Зубарева:
– Эй, встаньте вместе, сейчас я вас щелкну!
Какая-то туманная обеспокоенность поселилась внутри. Колямбо всеми силами пытался отогнать прочь то, что могло быть вскрыто его мозгом. Как ящик Пандоры, который пока валялся у дальней стенки его сознания и угрожающе шипел. Что там, Колямбо догадывался, но озвучить это самому себе, значит, вскрыть ящик, и тогда это точно произойдет. А так, есть шанс, что любопытные мысли, стайкой кружившиеся вокруг тайника в ожидании сувенира, наконец-то устанут и, видя отсутствие всякого интереса со стороны своего хозяина, отправятся полетать куда-нибудь в другое место сознания, подальше от ящика.
Зубарев давно уже их сфотографировал и, кажется, сделал два кадра. Колямбо этого не запомнил, он был занят игнорированием мыслей, все его внимание было обращено как бы внутрь себя. Движения в реальном мире происходили на автомате.
Надо встать ближе к Мухе, а то он не входит в кадр? Пожалуйста, нет ничего проще – шажок вправо. Теперь посмотреть на Зубарева, а не куда-то на сосны? Отсутствующий взгляд медленно переползает на силуэт Олега. Улыбнуться хоть чуть-чуть? Ну, да. Да. Сейчас. Да не ори ты, сейчас улыбнусь! Для этого надо немножко вернуть себя обратно. Механически улыбаться не получается, эта функция у него еще не автоматизирована.
Настало пора спускаться со скалы. Зубарев снизу дает последние наставления: не спешить, слушать его, крепче держаться руками. «Да, это я слышу. Я уже почти забыл про ящик, он уже почти не интересен мне. Это хорошо. Скоро я вообще о нем забуду, и он исчезнет сам собой. Главное расслабиться. Когда я расслаблен, мысли становятся вялыми и нелюбопытными».
Бамбук первым начинает спускаться. Вниз всегда тяжелее, иногда бывает не видно, куда ставить ноги. Шапочка Бамбука постепенно скрывается за линией плоскости площадки. Колямбо, следя за шапочкой, как-то неосознанно подходит к краю скалы, пытаясь как можно дольше продержать головной убор товарища в поле зрения.
Сонм полуспящих мыслей Колямбо, медленно кругами парит в неизвестном им направлении. Они все под властью гипнотического взгляда своего хозяина. Они ничего не хотят, им все по барабану. Если им сейчас дать команду завыть, они устало и протяжно завоют, как стая полуживых одичавших собак, которым ну очень хочется спать, но какой-то идиотский животный инстинкт сам открывает их пасть и надрывает глотку.
Глаза Колямбо смотрят, как Бамбук весьма успешно продвигается по стене, туда, к земле, к подножию скалы, к Зубареву… «О, господи, как же здесь высоко!»
В полузаспанных глазах мыслей моментально вспыхивает огонек жизни, хозяин вернулся из потаенных далей самого себя.
Колямбо в ужасе понял, что совершил ошибку. Сейчас то, о чем он догадывался, но не оглашал вслух, дабы это что-то не получило силы, вырвется на свободу.
Прочный замок после первого же удара чудовищной силы слетает с ящика и катится прочь от него. Под благоговейный визг мыслей крышка буквально отлетает назад.
Тело Колямбо внезапно передергивает, его лицо искривляется от неожиданного укола. Он понимает, что фраза «Я оттуда упаду!» вернулась. Ему становится не по себе. В его голове начинает расти уверенность в необратимости падения. Она поглощает все больше и больше пространства, еще минута и она сожрет его мозг, не дав шансов на спасение. «Стоп!» – взревел Колямбо внутри себя. У него еще есть возможность вернуть все на место. Пусть он уже все озвучил, пусть он уже все знает, но он может перебороть себя. Ведь это он хозяин, хозяин своих мыслей и тела, это его вотчина. И даже если какая-то часть вырвалась из-под контроля, он должен призвать ее к порядку, ей еще никто не выдавал документов на право суверенитета.
Колямбо становится на колени и начинает опускать левую ногу вниз на уступ. Руки цепко схватились за большой камень, но кажется, они немного трясутся. Он замечает это, и волнение только усиливается. В голове упорно носится ощущение, что через несколько десятков секунд может произойти нечто нехорошее, сердце яростно бьется в груди.
