скачать книгу бесплатно
Может быть, сегодня у меня получится сбежать.
Глава 47
Воздух на улицах Сиэтла кажется мне глотком драгоценной воды после затянувшейся жажды. Ощущения одни и те же.
Я глотаю взглядом высокие здания, движущиеся автомобили, людей и вывески магазинов. Так много народу, что мне ничего не стоит вырвать руку из хватки Гая и побежать сквозь них, куда-нибудь вперёд. Свернуть за угол, затеряться, например, между магазинами одежды.
От подобных мыслей меня пробивает волнение и катится дрожь по всему телу.
Мы поднимаемся по движущемуся эскалатору вверх, на третий этаж крупного торгового центра. По убеждениям Гая здесь не должно быть людей из Могильных карт, хотя я и вижу, что он в своих словах не уверен. Он вечно озирается по сторонам, словно сам является жертвой, которого готовы убить, хотя Лэнс дал мне чётко понять, что Вистан не тронет своего сына. А Нейт добавил, что зато вполне может попытать.
Мне вдруг становится интересно, получал ли Гай какие-нибудь… наказания от отца. Может ли быть такое, что его когда-то ударяли? Давали ли пощёчину?
Я осматриваюсь. Люди проходят мимо, как издевательство над моей беспомощностью. Словно напоминание, что они все свободны и вольны делать всё, что им заблагорассудится. А у меня такой возможности нет. Может быть, если я вырву руку и побегу к какой-нибудь женщине или крупному мужчине и попрошу помощи, они вызовут полицию? Однако затем все органы внутри меня неприятно сжимаются, когда за этими опрометчивыми мыслями возникает новый вопрос: и что тогда. Вызовут полицию, и что тогда? Они не смогут мне помочь. Они находятся под Могильными картами, они, как оказалось, выполняют роли шавок, питомцев, бесхребетных существ, готовые на всё ради крупных денег.
Они мне не помогут.
Я должна помочь себе сама.
Как только мы втроём ступаем на сверкающий пол третьего этажа, преодолев эскалатор, Гай, не дав мне времени на тщательные размышления, вдруг отводит меня в сторону, потянув за руку. И хоть прикосновение сейчас нежное, я всё же ощущаю через него злость. У меня бешено бьётся сердце, когда он наклоняется к уху, произнося:
– И не думай, Каталина. Я знаю, что ты сейчас хочешь сделать. Не пытайся.
Я поднимаю на него взгляд, – наверняка напуганный и удивлённый, – однако язык вопреки моему чувству врёт:
– Не понимаю, о чём ты.
– Не принимай меня за глупца, – отвечает он. – Я читаю людей насквозь. Особенно таких как ты.
– Таких как я? – У меня внутри вновь загорается этот жгучий гнев. Течёт лавой по венам. – Поясни. Что ты имеешь ввиду, когда говоришь: «таких как ты»?
– То и имею ввиду. – Гай поворачивает меня обратно. – А теперь иди ровно и не пытайся звать на помощь.
Я горько усмехаюсь:
– Так ты не отрицаешь того, что являешься противоположным понятием слову «помощь»?
– Нет, не отрицаю. Более того, я всё ещё считаю тебя своей пленницей. Мы ведь так и договорились, Каталина Норвуд, разве нет?
Я громко фыркаю. Клянусь богом, сейчас я больше всего на свете желаю его ударить!
Он ведёт меня дальше по огромному фойе, украшенному цветами и декоративными растениями и переполненному магазинами обуви и одежды. Мы заходим в один из них и покупаем сразу несколько нарядов: каждый из них отличается от того, что я обычно ношу. Теперь мой новый гардероб это преимущественно чёрный цвет, и Гай приложил руку к выбору. По своему подобию, думаю я.
Нейт следует за нами, не отставая, и всё время оглядывается по сторонам. Я даже думаю, Гай потащил его с нами только для того, чтобы друг в случае чего прикрыл нам спины. Он некого рода наш телохранитель, однако вдобавок ещё тащит на своих руках наши покупки.
Моя рука чувствует кожу Гая всю дорогу, он не выпускает меня ни на секунду, и мои шансы сбежать всё уменьшаются и уменьшаются. Разбиваются прямо у меня на глазах. Я в отчаянии.
– Крошка, ты знаешь, сколько стоит твоя эта кофточка? – суя руки в бумажный пакет с эмблемой Диор и вытаскивая край ценника, произносит Нейт. – Пятьсот баксов! Ничего себе, кофточка.
Я его не слушаю. Я всё поворачиваю голову из стороны в сторону, выискивая хоть одно знакомое лицо. Может быть, мне повезло бы настолько, что именно сегодня в этот же торговый центр решил заглянуть какой-нибудь мой родственник. И от своих поворачиваний головой и поисков я не сразу понимаю, что Гай уже ведёт меня в салон красоты. Место, которое я меньше всего ожидала увидеть сегодня. Мы проходим через стеклянные двери. Стены внутри украшены золотистыми узорами, на них висят фотографии самых разных красавиц, а у стойки администратора стоят двое высоких блондинок, хихикающих и о чём-то переговаривающихся друг с другом.
– Добрый вечер, – широко улыбается девушка-консультант, тут же практически выбегая к нам на встречу. У неё изящно уложены волосы, лицо сияет от хайлайтера. – Мы очень рады видеть вас в нашем салоне. Могу ли я вам чем-нибудь помочь? Или посоветовать?
Я сглатываю, глядя ей в глаза, и пытаюсь подать хоть какой-то знак. Однако в глубине души понимаю, что мои попытки не принесут за собой ничего хорошего, если только не ухудшат моё положение.
– Задача такова, – произносит Гай, потянув меня вперёд. – Это – ваша клиентка. Вам нужно сменить ей имидж, покрасить и постричь волосы. Это самое важное. Остальное – на ваше усмотрение. Но запомните: она должна выйти отсюда новым человеком.
Девушка растерянно хлопает глазами, словно не до конца понимая, чего от неё хотят, но так или иначе, на её пухлых губах возникает вежливая улыбка почти до самых ушей, а потом она говорит:
– Хорошо, сэр! Эм… Всё поняла. Ещё какие-то особенные пожелания?
– Меньше болтайте, милая, и приступайте уже к делу, – весело отвечает за Гая Нейт, стоящий у нас за спинами сразу с четырьмя пакетами из магазинов одежды в руках. Всё это – мои новые образы.
– Мы с моим другом должны отойти на время, так что постарайтесь уложиться за час или два.
– Гай наконец отпускает меня, разжимая пальцы. Я практически на свободе. – Но перед тем, как мы уйдём, хочу предупредить.
Девушка поддаётся вперёд, подняв аккуратные выщипанные бровки, готовая выслушать его. В ответ он тянет руку к нагрудному карману своего чёрного пальто и двумя пальцами достаёт карту. Ту самую. Золотую, с витиеватыми узорами и маленькой надписью внизу: Grave Cards.
От увиденного у консультантки расширяются глаза, рот беспомощно приоткрывается. Она переводит взгляд то на Гая, то на меня, то снова на Гая.
– Какая честь… – выдыхает она, опуская взор, будто боится глядеть ему в глаза. – Да, я всё поняла, мистер Харкнесс. Ваша девушка будет готова уже через полтора часа. Мы вас уверяем!
Поразительно. Она знает его и его семью. Неужели я одна жила в неведении?
– Я ему не девушка, – бросаю я, вызывая на её лице смущение.
– Оу, я....
– Просто справьтесь со своей задачей как можно быстрее, – всё тем же спокойным тоном, игнорируя мои пререкания, произносит Гай. Его стойкости можно было бы позавидовать. – Я вернусь через пару часов. – А потом разворачивается: – Нейт, за мной.
Волнение снова овладевает моим сердцем, оно трепещет от ожидания. Ожидания чего? – спрашиваю я саму себя. – Того, что он снова вернётся и схватит тебя как охотник убегающего зверька? Тогда ты не самая умная.
Я отрицательно качаю головой, выбрасывая неутешительные мысли. Попробовать всё же стоит. Вряд ли будет хуже, чем есть сейчас.
– Хорошо, мистер Харкнесс, – улыбается девушка в сотый раз. – Мы всё проконтролируем.
И тогда Гай бросает на меня предостерегающий взгляд в последний раз: в зелёных глазах ясно виднеется просьба. Вероятно, он просит меня не совершать глупостей. Я отворачиваюсь, стремясь глядеть на всё, что угодно, но только не на него, иначе в мозгу снова начнут расти сомнения в собственных решениях.
Вместе с Нейтом они выходят из салона, и хотя мне интересно, куда они направляются, я всеми силами стараюсь себя отвлечь.
– Прошу за мной, мисс.
Девушка, позднее представившаяся мне Ванессой, ведёт меня в следующий просторный зал, обставленный креслами. Они выстроены в ряд, почти как солдаты, перед многочисленными столиками с большими зеркалами и самыми разными приборами. В воздухе пахнет лаком для волос и приятными цветочными духами. Голоса летят в мою сторону, посетительницы заканчивают со своими процедурами и уходят, пока приходят новые.
– Присаживайтесь, – просит Ванесса. Клянусь, она смотрит на меня как на свою госпожу, перед которой готова преклоняться. Слова её будто подбираются максимально осторожно… Как же искусно Гай внушает страх одной лишь своей картой и родословной.
Ванесса прикрикивает миловидной девушке, дезинфицировавшей ножницы перед столом для парикмахеров, принять новую клиентку, а сама исчезает, пожелав мне удачи в подборе имиджа и шепнув девушке, как она, наверное, думала, неслышно для меня, нечто вроде: «Это девушка Гая Харкнесса, так что будь по максимуму услужлива».
– Привет! Я Джо, – дружелюбно приветствует меня подошедшая парикмахерша. – Что мы сегодня будем менять?
Я сажусь на кресло, разглядываю своё отражение в зеркале и даже немного радуюсь тому, что Гай позволил мне самой выбирать цвет будущих волос и их длину. Он совершенно не уточнял, что именно хочет видеть. Было озвучено лишь одно предложение: «она должна выйти отсюда новым человеком».
– Поменяйте длину на более короткую и окрасьте мои волосы в чёрный, – наконец говорю я, касаясь своих каштановых локонов. – Я имею ввиду, в совершенно чёрный.
В такой же цвет, какой является душа Гая Харкнесса, которого вы все здесь старательно боготворите, хочется добавить мне, но я лишь усмехаюсь своим мыслям.
– Замечательный выбор! Тебе очень пойдёт чёрный. Глаза покажутся на фоне ещё выразительней.
Может, она права, но мне уже всё равно, красива ли я буду или новый цвет волос испортит мои черты лица.
Джо накидывает на мою шею и плечи пеньюар с розовыми лепесточками, напомнившие мне сакуру, а потом подвигает кресло на колёсиках ближе к столику. Хватает расчёску, дотрагивается до моих волос, подбирает в голове идеи.
А я стараюсь запомнить в глазах глядящей на меня девушки ту самую Каталину Норвуд, которая любила спать до обеда, своего папу, тишину и слепо доверяла всем подряд. Ведь вот-вот объявится новая. И пока я не знаю, буду ли ей рада.
* * *
Колдовство над моими волосами было окончено ровно через час и сорок минут.
Пряди, ловко отстриженные ножницами, всё это время бесшумно падали на пол, а затем голова покрылась краской, которую Джо наносила на волосы осторожно, заставив меня откинуться назад над раковиной. Я преображалась, становилась другой, совершенной другой.
И хоть до самого конца мне не видны были изменения, ведь глазам пока не было доступа к зеркалу, я знала, что сильно меняюсь. Чувствовала собственной кожей, дыханием и душой. Перемены уже приходились мне по вкусу.
– Думаю, готово. – Джо улыбается, и между двух передних зубов у неё небольшая милая щель. – Ох, точно готово!
Момент истины наступает тогда, когда она резко поворачивает моё кресло к зеркалу. К огромному отражению меня самой… Вернее, кого-то другого, но просто каким-то образом оказавшегося под моей кожей.
Каталина Норвуд теперь не та девочка, которой всегда была, с самого рождения. Многие признают тот факт, что причёска способна сильно изменить человека. Так вот, Каталину она изменила почти до неузнаваемости.
Я наклоняюсь ближе к зеркалу и провожу рукой по гладким чёрным волосам, в которых переливается свет. Я касаюсь чёлки, впервые за всю мою жизнь возникшей у меня на лбу и прикрывающей брови, щупаю кончики волос, доходящие теперь мне до плеч, даже выше плеч. Я больше не вижу в глядящей на меня девушке прежнюю себя. Почему-то вижу кого-то другого.
Я очень красива. И эта красота уже другая, не такая, как раньше. Меня легко можно было принять за любительницу гонять на тачках на уличных гонках. Что-то дерзкое и уверенное.
– Ты выглядишь превосходно, – нашёптывает мне Джо. – Я постаралась изменить форму волос. У тебя они были волнистые, а теперь будут прямее.
– Мне нравится, – улыбаюсь я, хотя происходящие события в моей жизни к улыбке вовсе не располагают. – Правда, нравится.
Мне кажется, она вздыхает от облегчения. Потом почему-то вдруг начинает оглядываться по сторонам, будто хочет убедиться, что на нас никто не смотрит.
– Можно задать личный вопрос? – шепчет она.
Нахмурившись, я киваю.
– Каково быть девушкой Гая Харкнесса?
От отвращения к её словам я встаю с кресла. В её глазах вдруг вспыхивает немой ужас, когда она понимает, что сделала что-то не так. Но не желая доставлять бедняге проблем, я просто отвечаю:
– Я ему не девушка. Он держит меня против моей воли.
Джо нахмуривается.
– Из-за собственной же ошибки, – добавляю я, одновременно осознавая, что она ни черта из сказанного мной не поймёт. – Из-за идиотской истории своей семьи!
– Тише… Пожалуйста, не нужно называть его семью… идиотской. Если он услышит…
– То что?! – У меня в глазах накапливаются слёзы. – Хуже уже не будет. От отнял у меня семью, отнял привычную жизнь. Я должна сейчас нежиться на пляже в Греции, а не сидеть здесь и менять свою же внешность ради того, чтобы меня не прикончил его папаша!
Джо в полном ужасе и оцепенении. Но я догадываюсь, что вовсе не из-за того, что я выдаю такую тёмную информацию, а из-за того, что смею открывать рот в неуважении к Вистану Харкнессу. А таким тоном я высказываю крайнее неуважение.
Потом я оборачиваюсь. Гай говорил, что вернётся либо через час, либо через два. У двери его всё ещё нет. У меня сердце подпрыгивает вверх. Резко развернувшись обратно, я крепко хватаюсь за руки Джо и сжимаю их, наверняка выглядя со стороны как безумная, пока пытаюсь тихо сказать:
– Пожалуйста… Когда он вернётся, скажи, что не видела, в какую сторону я ушла. Скажи, что я просто исчезла совершенно внезапно. Прошу тебя, не выдавай меня.
Не дав ей ответить, я уже направляюсь быстрым шагом к выходу. Никто меня не окликает, никто не зовёт и никто не останавливает.
Мне удаётся преодолеть первый зал: тот, где совершаются преображения и стригутся волосы, а затем и второй: тот, где сидят клиенты и ждут своей очереди за чтением глянцевых журналов, которые давно уже вышли из моды. Ноги несут меня всё дальше и дальше. Я не думаю, что буду делать, если у меня получится убежать. Я просто иду. Позволяю телу нести меня вперёд к неопределённой цели. Может быть, её даже не существует.
Но вдруг…
– Погодите, – улыбается мне высокий мужчина, одетый в строгий костюм. Его чёрные волосы вылизаны волосок к волоску, а вот крепкая рука, как оказалось, сжимает мне локоть. – Можно вас на пару слов?
На этот раз моё сердце решает переместиться к самому горлу, а потом долго и отчаянно стучит прямо там.
Я растерянно перевожу взгляд на свой локоть, стиснутый его ладонью, и он вдруг убирает руку, будто бы моё замечание как-то его задело.
– Извините, мисс, – всё ещё улыбается он. – Привычка хватать всё, что попадётся под руку, никогда меня не красила, но увы, приходится с этим жить.
Потом гогочет над собственной шуткой. На шее у него висит золотая цепочка, а уши проколоты маленькими серьгами. Кожа почти повторяет цвет бронзы, а зубы белые настолько, что способны ослепить.
Я не на шутку напряжена. Я чувствую, как шанс сбежать незамеченной ускользает прямо из-под моих пальцев. Мне хочется кричать от отчаяния.
– Можно узнать ваше имя? – спрашивает мужчина.
И тут-то, сопровождаясь диким недоумением, я и замечаю…
Из его нагрудного кармашка выглядывает серебряная карта.
Глава 48
У меня пересыхает во рту. Настолько сильно, что попытки ответить хоть что-нибудь были бы равносильны тому, что младенец пытается сказать свои первые слова.
– Я…
Вот и пришёл мой конец, проносится в голове, но мысли вихрем улетают, когда руки и ноги немеют от ужаса, отказываясь подчиняться командам, поступающим из мозга. Бежать, бежать, бежать. Просто нужно бежать. Но тело не слушается своего хозяина.
В мгновение меня резко разворачивают спиной к себе, и я чувствую, как в спину упирается острый кончик ножа. Я едва не задыхаюсь от ужаса.
– Будь хорошей леди и не делай резких движений, – шепчет мужчина мне в ухо. – Я не хочу искромсать твоё тело до того, как отправлю тебя Вистану.
