скачать книгу бесплатно
– Эх ты, деревня, – хохотал Василий. – Ворье – это значит воры. Куда не глянь, одни воры. Мамка тут как-то половик на забор повесила, так его стащили средь бела дня. А ты говоришь!
Оля ничего не говорила. Ей было обидно, что Васька изменился, что дом поделили, и он теперь умирает, что Тамара варенье перестала варить. А у мамы так вкусно не получается, потому что она крупные ягоды на варенье не берет, а заставляет Олю съедать их живьем, прямо с грядки.
Оля часто убегала на опушку леса и плакала, уткнувшись в мягкую траву, повторяя: «Почему? Почему? Почему?» Но ответа не было.
Однажды кто-то тронул Олю за плечо и тихо спросил:
– Кто тебя обидел, малышка? Почему ты так горько плачешь?
– Никто меня не обижал, это мне соринка в глаз попала, – вытирая слезы, сказала Оля, глянула исподлобья на незнакомого дяденьку и спросила:
– А вы кто?
– Я дядя Коля, – он улыбнулся.
– Тогда я тетя Оля, – ответила она.
– Замечательно! Давай с тобой дружить, тетя Оля, – он протянул ей руку. Она немного помедлила, поднялась, а потом, хлопнув его по ладони, стрелой полетела прочь, звонко крикнув:
– Догоняй, дядя Коля!
Вот так началась их дружба. С той поры они везде ходили вместе. На рыбалку, по грибы да ягоды, слушать соловьев, встречать рассвет, печь картошку, смотреть, как засыпает и пробуждается лес.
Мысль о том, что дядя Коля именно то человек, который ей нужен, пришла к Оле как-то вдруг. В свои восемь лет она еще не понимала, что такое супружеские узы, но была убеждена, что толстая тетя Люся совсем не пара дяде Коле. Вот и выпалила про мужа и про все остальное, не думая о последствиях.
Намного позже Оля поняла, что взрослые совсем не любят слышать правду, а говорят правду и того реже. Весь мир пропитан ложью, сладкой кроваво-красной ложью, разлитой на белом фарфоровом блюдце…
– Привет, девчонки, вы как всегда вовремя! Ипподром готов к встрече с вами, – проговорил Николай Всеволодович, поцеловав Олю в щеку. – Сегодня я вас познакомлю с моим помощником Максимом. Он вам даст верховых лошадей.
– Вы не шутите, дядя Коля? – Оля посмотрела на него с недоверием.
– Нет, милая моя, тетя Оля, я не шучу. Я человек слова, – он улыбнулся. – А ты, тетя Оля, слово своё держать умеешь? Не передумала еще меня своим мужем сделать?
– Передумала. Я тогда маленькая была, глупая. Не знала, что через десять лет состарится не только тетя Люся, но и вы. Еще я не учла разницу в возрасте, которая составляет двадцать пять лет. Но самое основное препятствие – это то, что мы родственники. Поэтому знакомьте нас скорее со своим Максом, – выпалила Оля, глядя мимо дяде Коли.
Она по-прежнему продолжала любить его той детской любовью, когда нет никакого стеснения и можно запросто забраться на колени, взлохматить волосы, ущипнуть за щеку, а потом затихнуть, свернувшись маленьким котенком и блаженно замурлыкать, чувствуя свою защищенность в объятиях сильного мужчины. Но разве об этом можно говорить вслух теперь, когда ей уже двадцать?
Нет. Она ни за что не откроет никому свой секрет, чтобы не попасть в липкую кроваво-красную жижу на фарфоровом блюдце. Ни за что…
Максим оказался грузным, лысоватым толстяком похожим на Винни-Пуха. Он расхаживал по конюшне, что-то мурлыча себе под нос.
– Привет, Макс, – громко крикнул дядя Коля. – Я привел к тебе своих девчонок, как договаривались.
– Вот и славно, – пробасил Максим. – Мне помощники очень нужны. Привет, девчонки! Берите скорее ведерки, да лопатки и вперед, стойла чистить.
– Что? – в голос завопили Ира и Оля. Такого они не ожидали.
– Навоз убирать, значит, не хотите? – рявкнул Макс.
– Не хотим.
– Значит, кататься мы любим, а саночки пусть дядя Макс возит, так что ли? Не выйдет, кумушки, не на того напали, – он сделал несколько шагов вперед.
– Но мы… Мы не одеты для навоза… для конюшни,…мы… – наперебой затараторили девчонки, пятясь назад.
– Ладно, – засмеялся Макс. – На первый раз прощается. Но завтра…
– Разумеется! Нам дважды повторять не надо, мы девочки умные, – выпалила Ира.
Дядя Максим, Макс очаровал девчонок. Он был прекрасным рассказчиком, знал о лошадях столько, что его можно было слушать часами. Начинал он свои рассказы всегда одними и теми же словами: «Значит, дело было так», а дальше следовали повествования, одно интереснее другого, где правда переплеталась с вымыслом в единый, причудливый сюжет. Девчонки слушали, затаив дыхание.
– Значит, дело было так. Полюбился Богу южный ветер. И решил Он сотворить из ветра живое существо. «Воплотись!» – повелел Бог. И по Его слову возникла на земле первая лошадь, способная преодолевать огромные расстояния.
Выносливых, красивых, быстроногих жеребцов увидели бедуины и решили их приручить. Так появилась порода арабских скакунов способных выдерживать дальние переходы по пустыне и участвовать в стремительных военных набегах.
Потом выносливыми красавцами заинтересовались англичане. Три арабских жеребца, привезенных в Англию в XVII—XVIII веках, стали родоначальниками всех лошадей английской верховой породы!
Арабских жеребцов выбрали не случайно. Лошади этой породы отличаются от простых лошадей как принцы и принцессы, от простолюдинов. Чистокровную породистую лошадь видно сразу. Шеи у скакунов тонкие и длинные, словно их скрестили с лебедями, а широкоскулые лошадиные морды так сильно сужаются к пасти, что лошади могут пить воду даже из чайной чашки.
Во время движения арабские скакуны высоко задирают хвосты и по-лебединому изгибают тонкие шеи, с гордо поднятыми точеными головами. Поступь у них такая элегантная, словно они летят по воздуху. Кажется, что мерно поднимающаяся и опускающаяся под тобой спина принадлежит не лошади, а огромной птице, летящей над миром.
Лошадей арабской породы в легендах называют «пьющими ветер». Благодаря мощной трахее и «горделивой осанке», скакуны легко вдыхают воздух, и создается впечатление, что они «пьют ветер». Мастера верховой езды могут «пить ветер» вместе со своими скакунами.
У арабских жеребцов должны быть сильные ноги, тренированные мускулы и короткие кости. Рост же лошади мало влияет на ее силу.
Возьмите, к примеру, нашего арабского жеребца Горацио. Им невозможно не любоваться. Как грациозны его движения, когда он пробегает неспешной рысцой по свежевзрыхленной дорожке ипподрома. А, когда он начинает крутиться вокруг своей оси, неподвижно зафиксировав на месте одну ногу, то напоминает балерину, танцующую фуэте. А потом, повинуясь своим инстинктам, Горацио скачет по замысловатым кривым и неожиданно замирает, зарыв передние копыта в землю.
Создается впечатление, что конь самостоятельно разучивает танец, а люди нужны ему, в качестве зрителей.
Догадавшись, что речь идет о нем Горацио совершил ряд замысловатых движений и замер.
– Браво! – закричали девчонки.
Горацио поклонился, фыркнул и закрутил фуэте. Его необыкновенные танцевальные выступления могли увидеть все приходящие на ипподром. А вот увидеть рождение жеребенка, предоставлялось не каждому.
Лошади обычно жеребятся по ночам и часто роды не начинаются до тех пор, пока кобыла не останется в полном одиночестве. Поэтому перед родами кобылы Дарины в конюшне был установлен специальный монитор, на котором дистанционно можно было наблюдать за всем происходящим в стойле.
Макс разрешил девчонкам быть поблизости и ждать вместе с ним, когда начнутся роды. Минуты ожидания тянулись неимоверно долго. Все сидели молча, уставившись в экран.
Вдруг из-под хвоста кобылы показалось обтянутое пленкой копытце. Дарима – сделала шаг, копытце вздрогнуло, и наружу вывалилась тонкая передняя ножка. В конюшне поднялась суматоха. Если Дарима не разродится за двадцать минут, то и она и жеребенок могут погибнуть. Макс и еще несколько человек бросились помогать кобыле. А девчонки молча сидели в комнате и не могли оторвать глаз от монитора.
Наконец-то раздался хлюпающий звук, и маленькое живое существо соскользнуло в объятия Макса. Макс аккуратно опустил жеребенка на пол и замер. Жеребенок несколько минут лежал без движения, словно адаптируясь к новым условиям, а потом поднялся и, пошатываясь, сделал несколько неуверенных шажков.
– Он похож на большую лошадь, но только зачем-то поставленную на ходули, – прошептала Ира, вытирая слезы умиления и радости.
– Подумать только, через несколько месяцев тонкие ножки будут служить ему не хуже крыльев, и он научиться пить ветер, – сжимая Ирину руку, сказала Оля.
Появление маленького, трогательного жеребенка Нуно стало важным событием в жизни девчонок. Они повзрослели. И обе, как-то вдруг поняли, что дарить радость другим – это очень здорово. Это намного приятнее, чем ждать подарков для себя.
Девчонки перестали по утрам кричать во все горло. Они теперь разговаривали спокойными, тихими голосами. А для сморщенного, старческого лица, которое неизменно появлялось из окна, девчонки приносили яблоки, конфеты, баранки. Лицо недоуменно морщилось, высовываясь из окна, и спускало вниз на веревоче старую дырявую авоську. Авоська, нервно подрагивала, а потом молниеносно взмывала вверх. Лицо издавало радостный возглас: «Э-эх!» и исчезало за грязными стеклами. Так было в выходные, а в будни Олина жизнь тянулась размеренно и привычно, словно трамвай по рельсам. Ранний подъем, шестичасовой рабочий день в лаборатории института Гидропроект, вечерние прогулки по Москве, сон, подъем…
Осень началась как-то вдруг. За одну ночь пожелтели все деревья на Беговой. Ветер срывал золотую листву и швырял ее под ноги прохожим. На трамвайных путях появились надписи: «Осторожно, листопад!»
Оля с Ирой стучали каблучками по тротуару и нараспев декламировали стихи:
Осень сыплет нам с тобою золото под ноги,
Разноцветным покрывалом устланы дороги,
В тонкой нити паутины солнца луч сверкает,
И от музыки нездешней сердце замирает.
Девчонки спешили в конюшню к своему любимцу Нуно, который подрос и стал красивым жеребцом. В нем не было уже ничего от смешного головастика на ходулях. Но каждый раз, глядя на Нуно, Оля вспоминала ночь его рождения, и восторженное умиление заполняло каждую клеточку ее тела.
Однажды утром Макс встретил девчонок и тоном заговорщика сообщил:
– А у нас пополнение. Полюбуйтесь скорее – это Чезаре – редчайший андалузский жеребец.
Эффектный светлой масти конь с сильной мускулистой шеей глянул на девчонок своими темными выразительными глазами и тряхнул головой.
– Ах, какой же ты красавец, Чезаре! – восхищенно выдохнула Оля.
– Он у нас принадлежит к латинской школе, – сказал Макс, обняв девчонок за плечи. – Латинский стиль выездки появился в тысяча пятисотых годах на юге Европы. Корни Латинской школы уходят в крито-микенскую цивилизацию к древним римлянам, берберам и неаполитанцам, хранившим свои методы подготовки боевых лошадей в строжайшем секрете. Позднее латинскую школу выездки переняли французские аристократы, готовившие эффектные конные представления для балов. Именно они заметили, что Латинская школа – это, скорее, конный балет, чем верховая езда. Хотя изначально таких лошадей и всадников готовили для сражений с неповоротливыми тяжело вооруженными рыцарями.
Основная же особенность лошадей Латинской школы в том, что центр тяжести животного смещен на задние ноги. Это дает дополнительную свободу передним ногам и корпусу лошади, позволяя всаднику без видимых усилий менять аллюры и выполнять сложные манёвры.
Лошади, обученные по латинской школе выездки, способны выполнять почти все элементы высшей школы на вожжах, то есть когда человек не сидит верхом, а идет рядом или позади, держа поводья. Со стороны кажется, что лошадь сама танцует под музыку, исполняя сложные пиаффе, пассажи и прыжки.
Позади кто-то громко захлопал в ладоши. Максим обернулся и с радостным криком: «Александр!» бросился сжимать в объятиях высокого, крепко сложенного юношу.
Загорелое широкоскулое лицо обрамляли темно-русые, аккуратно подстриженные волнистые волосы. В больших карих глазах плясали озорные огоньки. Темным длинным ресницам Александра могла позавидовать любая модница. Нос у него был прямой со слегка расширенными ноздрями, губы пухлыми ярко-красными, словно их подкрасили. А вот темно-коричневый кримпленовый костюм, сшитый, наверное, при царе Горохе, вызвал у девчонок приступ смеха.
– У него и ботинки клоунские, – хихикнула Ирина.
Александр повернулся к смеющимся девчонкам и сказал строго:
– Да, клоунские, ну и что из того?
Оля почувствовала, что лишилась точки опоры, земля ушла у нее из-под ног. Два шага, разделяющие их с Александром, она прошла по воздуху. Прошла, чтобы дотронуться до его руки и сказать, глядя в его огромные карие глаза:
– Вы скоро станете моим мужем!
– Что? – брови Александра взлетели вверх и застыли. В глазах отразилось недоумение.
– Вы бу-де-те мо-им му-же-м! – повторила Оля чуть громче.
Александр расхохотался. Лицо Макса то же расплылось в улыбке. А Ира, дернув Олю за рук, зашипела:
– Ты что, Ольга, рехнулась? Он же бродяга, первый встречный, а ты сразу…
– Милая девушка, – все еще продолжая смеяться, проговорил Александр, – вы на себя в зеркало смотрели?
– Смотрела и не один раз, – ответила Оля, ничуть не смутившись. В карих смеющиеся глазах Александра она видела свое отражение. Маленькая, худенькая с двумя тонкими косичками. Самая обыкновенная девчонка, каких миллионы.
– Значит, вы плохо на себя смотрели, – Александр сощурил свои большие глаза, и Оля увидела, как ее отражение стало похоже на булавочную головку.
– В вас, милая девушка, нет ничего особенного. Вы – обычная серенькая мышка…
– Нет! – возразила Оля. – Я – Золушка! Или гадкий утенок, если хотите, который…
– Мне не интересно, понимаете? – Александр стал серьезным.
– Нет, не понимаю, – ответила Оля, продолжая смотреть в его глаза.
– Вы мне не нравитесь. Совсем не нравитесь. Мало того, вы у меня вызываете неприязнь. Я все понятно объяснил? – Оля отрицательно помотала головой. Александр рассердился не на шутку. Время, которое он собирался провести с Максом, приходилось тратить на какую-то безумную, некрасивую девицу.
– Девушка, вы несете бред, на который я не желаю тратить свое драгоценное время. Прощайте.
Александр повернулся, собираясь уйти. Но Оля тронула его за рукав и, улыбнувшись, сказала:
– Знаете что, Александр, я вам докажу, что внешность – это не самое главное человеческое достоинство. Главное – это душа. Поверьте, я не собираюсь проситься к вам в постель, я просто думала, что нам есть о чем сказать друг другу.
– Нам? – Александр резко развернулся. – Да я вас вижу в первый и, надеюсь, в последний раз, милочка…
– Вы меня уже видели там, на лестнице, – сказала Оля.
– На какой лестнице? – опешил Александр.
– Мы шли с вами по темной лестнице вверх. Вы прижимали мою руку к своему боку… – пояснила Оля.
– Может, вы еще скажете, что беременны от моего взгляда?
– Пока нет, – улыбнулась она. – Но у нас с вами обязательно будут дети.
– Ну, хорошо. Пусть будет по-вашему. Но знаете ли вы, милочка, что я дал себе слово жениться только на… – Александр решил выдумать такую профессию, чтобы эта дурочка от него отстала. Но в голове вертелись только Французская да Английская королевы, а в старом папином костюме он себя королем не чувствовал, поэтому следовало выбрать что-то более приземленное.
– А почему, приземленное? – подумал Александр и, скрестив руки на груди, сказал:
– Я непременно женюсь на небесной принцессе стюардессе!
– Замечательно! – воскликнула Оля.
– Что замечательно? – передразнил ее Александр.
– А то, что я самая настоящая стюардесса и есть! – Оля показала ему язык и скрестила руки на груди так же, как и он.
– Ты? – Александр побледнел и сделал несколько шагов назад.
– Да! Я настоящая стюардесса! – Оля стояла пред ним, высоко подняв голову, и улыбалась.
