скачать книгу бесплатно
– Кончай чаи гонять, пойдем, прошвырнемся. Город тебе покажу. Быстро собравшись, Тихон вышел на улицу, где на лавочке около калитки уже на лавочке Иван и курил папиросу.
Увидев Тихона, он встал, отшвырнул окурок и, хлопнув слегка по плечу, весело сказал:
– Пошли! Экскурсию тебе делать буду.
Несмотря на все старания, экскурсовод из Ивана был никакой. Стоило пройти мимо питейного заведения, которых вокруг было в достатке, как сразу начинался эмоциональный рассказ о попойке или драке, в которой он принимал непосредственное участие, выпив все и победив всех. Тихон все время ждал, что Иван предложит зайти в один из трактиров, но тот стойко проходил мимо призывно открытых дверей. «Во как Антона слушает», – с уважением подумал он.
Увидев трамвай[68 - Первый трамвай в Екатеринодаре (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%95%D0%BA%D0%B0%D1%82%D0%B5%D1%80%D0%B8%D0%BD%D0%BE%D0%B4%D0%B0%D1%80) был пущен 23 декабря (https://ru.wikipedia.org/wiki/23_%D0%B4%D0%B5%D0%BA%D0%B0%D0%B1%D1%80%D1%8F)1900 года (https://ru.wikipedia.org/wiki/1900_%D0%B3%D0%BE%D0%B4_%D0%B2_%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%BE%D1%80%D0%B8%D0%B8_%D0%BE%D0%B1%D1%89%D0%B5%D1%81%D1%82%D0%B2%D0%B5%D0%BD%D0%BD%D0%BE%D0%B3%D0%BE_%D1%82%D1%80%D0%B0%D0%BD%D1%81%D0%BF%D0%BE%D1%80%D1%82%D0%B0).], Тихон в изумлении остановился, и, приоткрыв рот, долго разглядывал ярко раскрашенные вагоны.
– Садись, прокатимся, – позвал Иван, но Тихон отрицательно помотал головой.
– Давай, не дрейфь, – покровительственно произнес Иван и подтолкнул Тихона к двери с маленькими ступеньками и красивыми поручнями. Вагон звякнул и тронулся, Тихон замер, боясь пошевелиться. Проехав пару остановок, они вышли около Нового рынка[69 - 3 ноября 1876 года в Екатеринодаре был открыт Новый рынок (ныне Кооперативный).].
Иван достал часы на толстой серебряной цепочке:
– Еще часок у нас есть. Идем на рынок кваску попьем и съедим чего-нибудь.
Подойдя к торговке пирожками, Иван, осклабясь, спросил:
– А что кошек рядом не видать, на начинку пошли?
– Тьфу на тебя, оглоед! Бога побойся, намедни мясо с бойни брала!
– Ладно, не хипишуй! Дай по парочке на брата! – И протянул деньги.
– На здоровье, сынки! Съешь – и еще захочешь, верно говорю! – увидев деньги, бабка сразу заулыбалась, ловко завернула пирожки в вощеную бумагу и протянула Ивану.
– Не обманула старая, есть можно, – сказал Тихон, доедая последний пирожок.
– Да, бог даст, не отравимся,– поддержал его Иван. – Идем, сладенькой водички с пузыриками попьем.
Подойдя к маленькой будке, Иван купил две бутылочки воды «Фиалка» и, с легким хлопком откупорив одну, протянул Тихону. Тот сделал большой глоток и закашлялся. Ароматный шипучий напиток ударил через гортань в нос.
– Она же с газом! Эх ты, деревня! – с улыбкой сказал Иван.– Ее с толком надо пить, а ты, как воду из колодца, хлещешь.
Прочихавшись, Тихон снова, но уже осторожно, начал пить эту удивительную воду. Сделав пару глотков, он восхищенно помотал головой:
– Вкуснючая!!!
– А тож! Богачи знают что пить: «Фиалка» – вкусная вода. Ее на опохмел хорошо.
– А Антон у вас за главаря? Серьезный мужик! – проговорил Тихон.
– А то! Полюндра[70 - Беглый ссыльнокаторжный Антон Полюндра – известный преступный авторитет на Кубани в начале XX века. («Очерки истории ОВД Кубани» под редакцией профессора В.Н. Ратушняка, стр. 478.)] правильный, баловства не допускает. С каторги бежал, смелый до ужаса, и умный… – с уважением сказал Иван. – Видал, как он грамотно все дело обставил?
– Видал…прям, как генерал перед боем.
– Так и должно быть. Любое дело подготовки требует, тогда сыскари с носом останутся. А если наобум Лазаря идти, враз заметут!
До назначенного срока еще было время, и они вышли на Красную. Проходя мимо дома с вывеской «Меблированные комнаты «ЯКОРЬ», Иван вдруг подмигнул и спросил:
– А знаешь, что здесь на самом деле? – , не дожидаясь, ответил:–«Публичный дом»[71 - «Закрытие притона». В центре Екатеринодара напротив Кубанского Александровского реального училища (в настоящее время – краевая администрация) владелец меблированных комнат «Якорь» господин Нестор Баиадзе устроил притон. Господина Баиадзе без суда и следствия выслали прочь с Кубани. (Газета «Кубанские областные ведомости» от 29 августа 1914 года.)].
– Да быть такого не может! Прямо в центре? А полиция как же?
– А что полиция…? Она все знать не может, а может, хозяин на лапу дает, кто его знает? Вот сделаем дело, я тебя приодену и сюда свожу. Здесь девки сладкие, чистые, доктор их осматривает, простыни шелковые. Дорого берут, правда, но эти стервы того стоят.
– А дорого – это сколько?
– Синенькую барышне, еще шампанское, фрукты там, шоколад, покушать чего-нибудь, себе водочки, если, конечно, желаешь, полтинничек коридорному. На круг рубликов 10-15 выйдет, а может и больше. Это смотря как гулять.
– Пятнадцать целковых! – ахнул Тихон.
– А ты как хотел? За бесплатно? Так женись и таракань жинку сколько влезет. Только надоест скоро. А здесь всегда все в диковинку. Девки в этом шалмане образованные, с выдумкой к любови подходят, – сказал Иван и вдруг, посерьезнев, глянул на часы: – Теперь пора.
Иван вдруг стал говорить отрывисто, короткими фразами.
– Я иду первый. Держишься за моей спиной, чуть правее. Дверь закрыть за собой плотно. В лавке должны быть двое: хозяин-грузин и работник. Я бью того, кто слева, ты – справа. Главное, чтоб без шума. Если твой заорет, бьешь поддых. Все понял?
– Да, – сдавлено ответил Тихон.
Несмотря на два совершенных тяжких преступления, сделавших бы «честь» любому бандиту, он все еще не мог привыкнуть к мысли, что стал профессиональным убийцей.
Они свернули на Гоголевскую[72 - Ул. Гоголевская (бывшая Полицейская) – в наст. время ул. Гоголя. Ул. Полицейская стала называться Гоголевской в 1902 г., когда отмечалось 50-летие со дня смерти писателя.].
–Уже близко,– сказал Иван.
За квартал от Базовской они встретили Екатерину, которая, увидев их, стала рассматривать объявления на афишной тумбе.
– Порядок, – тихо сказал Иван.
– Почему? – еще тише, почти шепотом, спросил Тихон.
– Был бы зекс[73 - Зекс (жарг.) – опасность.], она бы платок на голове начала поправлять. Видишь, мануфактурную лавку с витриной? – спросил Иван, чуть замедляя шаг. – Нам туда.
Неожиданно показалась Аля и прошла мимо.
– И здесь тихо, – сказал Иван, и, подойдя к двери, взялся за дверную ручку.
Стоявший за прилавком молодой широкоплечий парень с круглой, наголо обритой головой, обернулся и с улыбкой произнес:
– Извините, уже закрыто, господа, завтра с утра милости просим.
– Мы с оптовых складов, ваш хозяин место заказывал. Пригласите его, пожалуйста, – вежливо произнес Иван.
–Автандил Зурабович! – обернувшись крикнул приказчик.– к вам со склада приехали.
Из подсобки вышел пожилой полный человек.
– С какого склада? Я весь товар вывез и рассчитался.
– А вот взгляните, будьте добры,– сказал Иван и вынул из кармана замызганную бумажку.– Швангулидзе ведь вы?
– Да, – недоуменно сказал мужчина, подходя ближе. Иван, держа бумагу в руке, сделал шаг к приказчику, и, неожиданно выхватив из кармана револьвер, ударил его по голове. Тихон, подскочив к раскрывшему от неожиданности рот хозяину, с размаху воткнул кулак в мягкий живот.
Дверь тихо открылась, и в лавку вошли Антон и Митрич.
Полюндра, подойдя к Швангулидзе, который все еще стоял, согнувшись, взял его за ухо, вывернул, развернул лицом к себе и участливо спросил:
– Жить хочешь?
– Да, да, дорогой, конечно, хочу! – прохрипел хозяин. Его глаза были наполнены слезами, а изо рта на жилет бежала ниточка вязкой слюны.
– Где деньги?
– В банке,– хрипя, ответил Автандил Зурабович.
– Брешешь, сукин сын, – ласково сказал Антон, продолжая выкручивать ухо, а потом резко, без замаха несколько раз ударил его в живот. Швангулидзе обмяк, его стошнило, но превозмогая боль, он просипел:
– В банке. Утром отнес. Клянусь! Можете проверить. В комнате квитанции.
Приказчик застонал, и, держась за прилавок, пошатываясь, стал медленно подниматься. Вдруг, схватив с прилавка металлический метр, он с размаху ударил Ивана по вооруженной руке, тот вскрикнул и выронил револьвер, который упал между ними. Ткнув Ивана метром в живот, приказчик кинулся к оружию, но Тихон успел опустить кистень на его бритый, свекольного цвета затылок.
– Шляпа, – коротко произнес Антон и нервно огляделся.– Давай, мордами к стене обоих.
Тихон подтащил еще живого, хрипевшего в агонии приказчика, и поставил его к стене напротив прилавка. Ноги не держали тяжелое тело, и он упал на пол.
– Подними, – приказал Антон.
Тихон с натугой приподнял его и прислонил к стене, удерживая за ворот и брючный ремень. Антон толкнул туда же хозяина и кивнул Митричу. Тот не суетясь, вынул нож, чуть отодвинул в сторону Тихона и хладнокровно как на бойне, нанес каждому по одному удару под лопатку.
– Иван, Тихон, берите кассу, а мы в комнате глянем. Давайте без суеты, но быстро. На все про все десять минут,– сказал Антон.
Когда все было сделано, Полюндра глянул на Ивана.
– Выгляни, осмотрись. Если все нормально, пройдешь мимо двери и стукнешь два раза.
– А глянуть? Вдруг кто жив?
– Ни к чему. У Митрича осечек не бывает, чай, не Иваном зовут.
Иван покраснел и выскочил за дверь. Не прошло и минуты, как раздался условный сигнал. Они вышли и разошлись в разные стороны.
***
В Екатеринодаре Авдей снимал полдома, адрес которого тщательно скрывал даже от самых проверенных подельников, но с вокзала он отправился не к себе, а в меблированные комнаты, где жили два самых надежных члена его небольшой, но хорошо организованной и тщательно законспирированной банды.
Предварительно оглядевшись по сторонам, он глянул на окна и, увидев задернутые шторы, смело, без стука вошел в комнату.
Аскер и Яков сидели за столом и пили пиво с азовской таранью.
Увидев своего главаря, они привстали и радостно поздоровались. Яков встал и, взяв из буфета чистый стакан и тарелку, поставил на стол.
– С приездом. Присаживайся, поешь с дороги.
Авдей молча сел, выпил подряд два стакана пива.
– Водка есть?
– Да, конечно, есть. Сейчас принесу, пей на здоровье, – сказал Аскер, вопросительно посмотрев на Якова. Тот недоуменно пожал плечами.
– На здоровье ли? – произнес Авдей, выпивая полный стакан.
Яков и Аскер переглянулись: они никогда не замечали за главарем склонности к спиртному.
После короткой паузы, во время которой Авдей даже не закусил, Аскер, вновь переглянувшись с товарищем, спросил:
– Что-то случилось Авдей? Говори, не мучь.
– Случилось… Дарью мою убили.
– Ты что говоришь, опомнись! – тихо сказал Яков.
Аскер потрясенно молчал.
–Кто??? Скажи, на куски падл порвем!!! – крикнул он вдруг громко и неожиданно.
– Если б знал, уже сам бы порвал, – горько хмыкнул Авдей и, выпив еще полстакана водки, рассказал все, что ему удалось узнать.
– Ты свою долю там держал? – осторожно спросил Яков, разминая папиросу.
Любого другого Авдей за такой вопрос сразу поставил бы на место, но Яков был его правой рукой, и он молча кивнул головой.
***
Яков был из интеллигентной семьи. Отец преподавал в Тамбовской духовной семинарии, а мать – в епархиальном училище. Родители были из Кракова, и он свободно говорил по-польски. Успешно окончил гимназию, поступил на факультет права в Ягеллонский университет[74 - Ягеллонский университет в Кракове основан в 1364 году. Одно из старейших учебных заведений в Европе.], но на первом же курсе связался с боевой группой социал-демократов Королевства Польского и Литвы. Глубоко проникнувшись их идеями, для пополнения партийной кассы он украл из дома драгоценности, оставшиеся от бабки, которая, как гласило семейное предание, была старинного шляхетского рода. Родители замяли дело, и фамильные ценности вернулись в семью. Яков не успокоился и через неделю с боевой группой товарищей совершил налет на почтовую карету.
Но так как боевая группа состояла из таких же студиозусов[75 - Студиозус – студент.], не имевших даже элементарных навыков обращения с оружием, в критическую минуту у одного перекосило патрон (как потом выяснилось в ходе следствия, патроны были неподходящего калибра), а другой от волнения не смог снять оружие с предохранителя. Яков был единственный, кто открыл огонь, но от волнения попал в лошадь. Экс[76 - Экс – Экспроприация. Вооруженное ограбление с целью пополнения партийной кассы.] позорно провалился, а охрана, застрелив одного из нападавших, задержала всех остальных.
Стражники получили премии и медали «За храбрость», а оставшиеся в живых неудавшиеся экспроприаторы были с позором отчислены и получили по три года каторги, где Яков познакомился с анархистами и проникся их идеей создания антигосударственного коммунистического общества при помощи социальной революции.
На второй год он совершил удачный побег с двумя ростовскими ворами. Через два месяца они добрались до Ростова. Город сразу ему понравился, и Яков решил остаться с новыми друзьями, тем более, как он подозревал, дома его никто, кроме полиции, особенно не ждал. Через полгода всю банду арестовали, но ему удалось скрыться. Кое-какие деньги у него были, но бывший студен факультета права прекрасно понимал, что без связей в уголовном мире ему долго не протянуть. Перебиваясь случайными заработками, он оказался в Екатеринодаре. Авдей увидел его в кабаке, где тот отдыхал с друзьями. Двум подвыпившим крестьянам, сидевшим за соседним столиком, не понравилась интеллигентная внешность Якова, который мирно сидел в уголке и пил чай с кулебякой, размышляя, как жить дальше.
Они начали задирать его, вначале беззлобно, но каждая шутка становилась все обиднее. Один из них, здоровый мужик с багрово-красным лицом, подошел к столику и, опершись двумя руками на стол, с гнусной ухмылкой начал говорить что-то обидное. Яков, не изменив позы, взял со стола вилку и воткнул ее глубоко в стол, намертво пригвоздив к нему рукав куртки. Мужик обалдело дергал рукой, пытаясь освободиться. Он взял другую вилку и, не повышая тона, сказал:
– Следующую воткну в глаз. Понял, вша поднарная? На кого пасть раззявил? Пшел вон, сучонок!
Авдей сразу понял, что парень свойский, пригласил его за столик и ни разу в дальнейшем не пожалел об этом. Яков имел аналитический склад ума и при разработке операций предлагал интересные решения. Он был чем-то вроде начальника штаба, и Авдей всегда прислушивался к его мнению.
