Виктория

– Вернемся домой, и я напишу заявление об уходе с работы. Ты не будешь возражать, если я заскучаю и возьму несколько часов приема в частной клинике, скажем, весной? – тихо спросила она, останавливаясь и глядя Виктору в глаза. – Я согласна пойти с тобой в четвертый раз в загс, но с одним условием: ты будешь давать мне право выбора посещения мероприятий и не сердиться, если я от них буду отказываться.

– Мне это не послышалось? – спросил ее Виктор и закружил на руках. – Почему в четвертый раз? Ты приняла решение и не изменишь его?

– Поставь меня на землю, пока никто не видит. Два раза мы не дошли с тобой до загса. Люди тебя не поймут. Взрослый мужчина, а ведешь себя, как подросток, – говорила Вика строго, а глаза ее смеялись. – Я хочу жить так, как мне хочется, а не так, как правильно. И даже, если мое решение окажется ошибочным, это моя жизнь, и мне эти ошибки исправлять. Ты, Вить, наберись терпения, с наступлением зимы стану домохозяйкой, а там и до загса созрею.

– Я не буду тебе ничего обещать, сама все увидишь. Поступки говорят, иногда, больше любых слов, – обнимая Вику за плечи, говорил Виктор. – Да, если говорить о мероприятиях, то они теперь не похожи на прежние. Молодежь предпочитает клубы, а такие, как мы, собираются компанией единомышленников. Идем ужинать, моя Шехерезада.

– Мой султан Сулейман проголодался? Это нужно исправлять, – смеялась Виктория, беря его под руку.

Ужин затянулся на целый час. Они никуда не спешили в этот вечер. Чемоданы и вещи в дорогу были собраны.

– Вика, чтобы ты хотела привезти с собой отсюда? – спросил Виктор, усевшись по-турецки на красивом ковре в номере с бокалом вина. – Проси, что хочешь. Я исполню, постараюсь исполнить, любое твое желание.

– Мне бы хотелось забрать с собой атмосферу, которая царила между нами все эти девять дней здесь. Большего мне не нужно, – отвечала Виктория, присаживаясь рядом. – Все было чудесно, даже лучше чем двенадцать лет назад. Помнишь две тысячи четвертый, пятый годы? Где мы только не были и что мы только не делали, – смеялась она, вспоминая прошлое. – Я и сейчас чувствую себя так, как будто мне чуть больше двадцати. Пусть наша сказка длилась не тысячу ночей, а всего лишь десять, она стоит повторения.

– Пакуй эту атмосферу в чемоданы, мы заберем ее с собой, – обнимая ее за плечи одной рукой и протягивая бокал с вином. – Я останусь таким, каким ты меня хочешь видеть. Мне самому это очень нравится. Обещаю. За это и выпьем…

* * *

«Умей прощать, молись за обижающих,

Зло побеждай святым лучом добра,

Иди без колебанья в стан прощающих,

Пока горит Голгофская заря.

Учись прощать, когда душа обижена,

И сердце, словно чаша горьких слез,

И, кажется, что доброта вся выжжена.

Ты вспомни, как прощал людей Христос…»

Б. Пастернак, 1952г.

При оформлении обложки была использована фотография: https://www.pexels.com/jeffdenlea