Мир тесен

– Как я вам в таком виде? – спросила Ирина у дочери и мужа.

– Мам, ты красавица. А что мне одевать на праздник? – спросила Марина. – Давай белое платье со дня рождения и белые туфельки.

– А я вспомнил прежнюю колючую Ирину, которая заводила меня с пол оборота, – целуя Ирину, говорил Сергей. – Именно в этом, и именно так.

В день празднования дня ВВС все Федоровы нарядные и счастливые отправились к назначенному часу в Дом офицеров. Пройдя через зал, они не стали занимать места для торжественной части, а сразу прошли за сцену. Занавес был опущен, на сцене стояла аппаратура. Согласно очередности, они выступали первыми. Ребята были уже на месте в полевой форме, на плечиках висела парадная форма. Тихо переговариваясь, Сергей тоже переоделся. О выступлении не говорили, отнеслись к этому как к неизбежному факту. Шутили, посмеивались друг над другом – в такой форме они давно не видели себя. Маринку отправили в зрительный зал на место в первом ряду, рядом с женой командира. Короткий торжественный доклад закончился, и объявили о концерте-конкурсе. Ирина вышла на сцену вместе с музыкантами. Взглянула на барабанщика, кивнула, пошел отсчет: раз, два, три! Проигрыш. Володя, пошел! И началось….

Провожали их бурными аплодисментами, зрители вытирали нахлынувшие слезы после песни «Огромное небо». Рустам, как истинный джентльмен, привел Ирину от синтезатора, поцеловал ей руку и передал ее Сергею, который обнял ее и поцеловал в щеку. В зале вновь зааплодировали. Маринка рванулась к ним на сцену, Сергей поднял ее на руки. Теперь весь гарнизон знал: кто есть кто. Они заняли места в зрительном зале и с интересом прослушали все выступления. Первое место единогласно присудили им. Потом был небольшой концерт, в котором Ирина помогла ансамблю. Она спела две известные и популярные песни Аллы Пугачевой, и Федоровы собрались уходить домой, не дожидаясь танцев, когда к ним подошла женщина.

– Добрый вечер. Меня зовут Светлана Алексеевна – я заведующая детским садом. Ирина Николаевна, вы не согласились бы у нас поработать музыкальным работником? – Спросила крашеная блондинка лет сорока.

– Какой из меня музыкальный работник? У меня всего на всего музыкальная школа. По образованию я инженер – строитель. – Ответила ей Ирина.

– Давайте попробуем! Приходите после выходных, пианино у нас есть. Я буду Вас ждать.

Они шли не спеша домой, взяв Марину за руки, в другой руке Сергей нес синтезатор. Солнце уже село, подул ветерок, а на горизонте показались темные грозовые тучи. «Быть дождю» – подумал Сергей.

– Девочки, давайте поторопимся, если не хотим попасть под дождь. Хорошо если пройдет мимо, а если нет – промокнем.

Они побежали к дому. Сергей открывал дверь, когда первые капли дождя застучали по стеклу. Потом ярко сверкнула молния, и раздался сильный раскат грома. Маринка от неожиданности присела.

– Не бойся дочка. Сейчас закроем окна и ни какая гроза нам не страшна. – Он прошел в комнаты, закрывая форточки. – Все гроза на улице, а мы дома. Пойдем переодеваться.

– Папа, ей теперь к нам не прорваться? – спросила она все еще испугано.

– Нет, моя хорошая. Теперь ей к нам ни как не попасть. – Говорил он, надевая домашнюю одежду и пряча парадную форму в шкаф. – Грозы в доме не надо бояться. Хочешь, мы на нее посмотрим в окно? Сейчас не осень, дождь кончится, и ветер унесет тучи дальше, гроза начнется в другом месте.

Он поставил Маринку на подоконник, и они вместе смотрели, как капли дождя становились все реже и меньше, пока совсем не закончились. Только мокрые листья на деревьях, да мелкие лужицы напоминали о кратковременном дожде. Сергей открыл форточки, и в комнатах сразу запахло свежестью. Ирина тоже успела переодеться и напомнила Маринке о тайне.

– Папа, у меня есть для тебя подарок к празднику. – Она принесла букварь, влезла к нему на колени, открыла первую страницу и начала читать. – Я и дальше могу. – Перелистав, страниц пять – шесть, продолжила чтение.

– Моя ты радость, моя умница! Отец поднял ее на вытянутые руки и закружил по комнате. – Такой подарок сделала папе. Дай я тебя зацелую. – Принялся целовать дочку, которая смеялась, сопротивляясь. – Теперь буду всем хвастаться, что моя принцесса в четыре года умеет читать. А ужинать читающая девочка будет? Пойдем, посмотрим, что там мама нам приготовила, а то я после песен голодный. Ты хочешь ходить в садик? Как ты думаешь, маме идти работать в детский сад? – Неся ее на руках в кухню, спрашивал отец.

– А какой там садик? Ты его видел? А мама там будет музыкальные занятия вести? – Спрашивала дочь, не зная к кому обратиться с последним вопросом.

– Ириша, ты сходи в садик, узнай, что предложат. Я же вижу тебе без работы тоскливо. Будете с Маринкой рядом, она может друзей там найдет. Впереди зима, будете сидеть в четырех стенах, а так все новости будешь знать из первых уст. Подумай. Что у нас на ужин?

– Картофельное пюре с тефтелями, салат из свежих овощей, творожные шарики и кефир. – Устраивает? – спросила Ирина, садясь за стол. – Я обязательно схожу и все узнаю, даже если меня и не возьмут, может Маринку устроят. Ей надо воспитываться в коллективе. – Ты не против детского сада дочка?

– Можно я пойду с тобой в детский сад. Посмотрю на ребят, а потов выберу. Хорошо?

Поужинав, Маринка уснула еще до окончания программы «Спокойной ночи, малыши», отец ее бережно перенес в кровать, включил ночник и прикрыл дверь. «Теперь будем отмечать праздник ВВС, завтра выходной» – думал он, возвращаясь в кухню. Ирина уже убрала посуду со стола и ждала дальнейших указаний от виновника торжества.

– У меня жена, есть для тебя подарок в честь моего праздника. Держи! – Он подал ей коробку с двумя хрустальными бокалами. – Владей! Достал по случаю! – Он явно шутил.

– В таком случае, наливай! – Ирина достала красное вино. – А к вину подают фрукты или сыр. Сыр у нас есть, фруктов нет. Ваши предложения? – спросила она. – Какие красивые и тяжелые, – говорила, рассматривая бокалы. – Спасибо. Может шоколад?

– Мне с тобой все сладко, а ты выбирай, – ответил Сергей, разливая вино.

Они пили вино, вспоминая прошедший день и пережившие волнения. Обсуждали концертные номера, в которых их мнения иногда не совпадали. Вино в бокале Ирины не убывало, Сергей никак не мог привыкнуть к трезвому образу жизни своей жены. Она лишь пробовала напитки небольшим глотком и вдыхала их аромат.

– А как тебе командирский поцелуй? – спросил Сергей улыбаясь. – Разговоров в гарнизоне будет много, а главное будут, как бы невзначай, докладывать жене, которая и без того все видела. Одним словом, готовься к косым взглядам и шушуканьем за спиной, – предупредил он жену.

– Плевать! Пусть говорят, Любовь Петровна найдет, что им ответить. Ты домой давно звонил? Как там родители? – спросила Ирина и продолжала, – я вчера письмо от мамы получила. Сидят на чемоданах, багаж уже отправили. Поживут, пока сделают ремонт в своей квартире, вместе с Сашей. Просила писать на его адрес. У Ильи все хорошо, перезваниваются. Через неделю Леониду Яковлевичу шестьдесят, надо поздравить, только не знаю как – телеграммой или звонком. Отмечать Юбилей они решили после переезда, когда вся семья будет в сборе. Может, сходим в поселок, позвоним? А завтра поедем в Москву. Поздравим отцов с праздником, сделаем им сюрприз.

– Сходим, и непременно втроем. Это будет суббота, плюс разница шесть часов, думаю, в обед и сбегаем, – говорил Сергей, допивая вино. – Скучаешь? – он посадил Ирину на колени. – В Москву, значит в Москву, но завтра.

– Немного. Когда ты рядом, даже признаться неудобно, я ни о ком больше не думаю, а вот когда тебя нет – тоскливо. Тогда вспоминаю обо всех: о маме, об отце, а особенно об Илье. Мне надо писать ответы на письма, когда ты дома, а то они получаются короткие и сухие. Поцелуй меня, пожалуйста, и пойдем спать.

– Ой – ли! А как же праздник? – спросил Сергей, целуя жену. – Давай в душ и ложись, заслужила.

Ирина приняла душ, зашла в комнату Марины, прикрыла форточку, поцеловала спящую дочку и направилась к себе. Сергей сделал вид, что спит, когда она тихонько прилегла с краю. Прошло минуты три, легкое сопение прекратилось «Притворяется» – подумала она – «ждет, усну я быстро или нет». Ирина прижалась к мужу и положила свою голову ему на грудь…

Утром, наскоро позавтракав, они отправились в Москву. По пути к дому, купили красивую автоматическую ручку в подарок Илье Петровичу, цветы для генеральши и торт для всех. Дома их сегодня не ждали. Первым делом Ирина позвонила отцу, поздравив от всех с праздником ВВС, потом – маме, закончила звонком Илье и поинтересовалась, не надумал ли брат перебираться в столицу. За вторым завтраком родители рассказали о своем вчерашнем походе в Дом офицеров на концерт и небольшой фуршет. Софья Андреевна с загадочным лицом сообщила, что в честь праздника у нее есть для них подарок.

– Хотела уже вам звонить, хорошо, что приехали. Понравится или нет, решать вам самим. В кооперативном доме, есть вариант обмена нашей жилплощади на трехкомнатную квартиру. Своих жильцов я уже предупредила, чтобы подыскивали себе новое жилье, скоро съедут. Квартира с большой прихожей, кухня метров девять, две спальни, зал, санузел раздельный и кладовая. Окна выходят на восток и запад. С председателем кооператива я разговаривала, желающие обмена есть, но наш вариант подходит Элеоноре Александровне больше всего – этаж. Квартиру ее я посмотрела, конечно, она требует косметического ремонта, свою показала. Собрание уже провели, вам осталось посмотреть и дать ответ. Она ждет вашего и решения, чтобы сообщить сыну, он у нее в Ленинграде и доплата, скорее всего, нужна ему. Я сейчас ей позвоню, узнаю, когда она сможет вас «принять». Женщина она немного странноватая, но в своем уме. Набрав номер телефона, Софья Андреевна поговорила минуты три и положила трубку.

– Она ждет вас через час. Номер квартиры 47, третий этаж. Так что собирайтесь. Обговорите все детали. Мы сошлись в цене на 4500 рублей и она, находясь рядом, сама займется оформлением. – Наставляла молодых мать.

Поднявшись на третий этаж и позвонив в дверь, они увидели хозяйку квартиры. Их встретила женщина лет 55-ти, в атласном халате с павлинами и причудливой прической на голове. Это была не квартира, это был музей старых вещей, не старинных, а именно старых. А вот планировка была удачной и метраж соответствующий. Не предложив им даже чаю, хозяйка прямо в своем расписном халате, повела их к председателю. Здесь переписали данные паспорта Ирины и попросили в следующий раз принести копию, заверенную нотариально, а оформление обмена начнется с завтрашнего дня, когда погасятся все долги по оплате. Долгов у Федоровых не было, осталось дождаться погашения от хозяйки. Ирина попросила справку о покупаемой квартире, ее адресе, собственнике и стоимости, якобы для банка и снятия денег. Попросив держать мать в курсе всех дел, они спустились в метро и, через полчаса, вернулись домой к родителям. За обедом обсудили «экстренную» связь с частью, обсудили квартирный вопрос еще раз и собрались в дорогу, собираясь зайти в банк и уточнить сроки снятия наличных денег и возможность обмена на валюту. Деньги она заказала на завтра. С обменом валюты возникали проблемы, и тогда покопавшись в своей сумке, Ирина нашла адрес и номер телефона, оставленный ей Леонидом Яковлевичем. Прошло полтора месяца, но она рискнула и не зря. Правда, работу ей не предложили, а узнав причину прихода, даже вздохнули спокойнее, посоветовали приемлемый вариант обмена. Договорились на завтра. Ирина прямо спиной ощущала необходимость такой спешки, и хотя с такими деньгами одной справиться было страшно, она дерзнула. Зайдя в детский мир, ГУМ и еще пару магазинов, потратив часа три, они отправились домой электричкой. Пылесос, наконец, был куплен. Марина до ужина играла новой куклой, а отец с матерью готовили ужин, думая о завтрашнем дне. Уложив Марину после ужина спать, Ирина пришла на кухню, где ее уже ожидал Сергей.

– У нас с тобой на счете пятнадцать тысяч. Дома еще около пяти. Что будем делать? – спросила Ирина мужа. – В квартире родителей еще три с половиной – свадебные, я их не трогала. Может обменять все пятнадцать? К трем с половиной добавить тысячу на квартиру, а остальные оставить? Доллар будет только расти в цене, но куда мы их будем прятать? Одни вопросы.

– Ты банковский работник – тебе и карты в руки. Вкладывать их в сомнительные операции не вариант. Бесплатный сыр – только в мышеловке. Кто знает, сколько у нас денег и где мы их храним? Даже родители не догадываются о реальной сумме. О покупке квартиры знаем мы и они. Круг посвященных людей узкий. Не переживай, будем хранить дома, соорудив «тайник». Меня беспокоит другой вопрос: Как ты будешь ходить с тысячами одна? Я не могу допустить такого риска. Я предлагаю завтра с утра отвезти Маринку к маме, оставить там недостающие деньги. Вернуться и пройтись по банкам поочередно – снять, обменять. Чайник поставить? – спросил он. – Нет денег – плохо, есть – голова болит.

Они выпили кофе, зная, что с такими мыслями трудно уснуть. «Лишь бы получилось» – думал каждый из них.

Прямо с утра, после построения, Сергей вернулся домой, и уже через час они втроем ехала в электричке. Мать Сергея, проводившая мужа на службу, не ждала ранних гостей. Оставив Марину матери, они объяснили цель своего приезда. Ирина положила в шкаф недостающую сумму денег. Теперь они лежали в ее коробке со старыми туфлями, и о которых она не собиралась говорить Софье Андреевне, для ее же спокойствия. Вдвоем с Сергеем они отправились в банк. Ирина не питала иллюзий, оставляя на счету пятьсот рублей и поднимаясь в кабинет к управляющему банка. Объяснив свой визит и показав справку из кооператива, она просто попросила о помощи как коллега коллегу. Выслушав посетительницу, он посмотрел ее паспорт и трудовую книжку, которую бегло просмотрел, кому-то позвонил.

– Спуститесь в операционный зал, окно номер шесть, но только тысяча рублей, больше, извините, не могу. Поработать у нас не хотите? – спросил он добродушно.

– С удовольствием, как только устроюсь с жильем. – Поблагодарила, мило улыбнулась и попрощалась.

Сергей ждал ее на улице у входа. Взяв его по руку, Ирина повесила на плечо сумку.

– Дорогой, при такой постановке вопроса, нам придется с тобой обойти не меньше двадцати отделений банка. Начало есть – 1000 долларов, правда по завышенному курсу. Сейчас, я как протеже, поведу тебя в другой банк, а после этого решим, куда дальше держать курс, – говорила Ирина, спускаясь в метро.

Идя вчерашним маршрутом пешком, они увидели вывеску еще одного банка, но прошли пока мимо. Управляющий был на месте и встретил Ирину, как старую знакомую. «Неспроста!» – подумала она, поздоровавшись. Все так же доброжелательно настроенный товарищ, написал на бумаге равенство 1=1 и спросил:

– Вы не летите на Юбилей Леонида Яковлевича? – Или он перенес дату празднования?

– Скорее всего, полечу, но чуть позже, когда они переедут в Хабаровск, – ответила Ирина и написала 15000=15000 и справка по курсу. – Мне предложили работу в одном отделении, но я отказалась, каждый день на электричке, пока не куплю жилье – не реально. Так, что Вы не беспокойтесь. Спасибо Вам и до свидания. – Она не знала, что предпринять в этой ситуации. Ждать он не предлагал, но и не «выгонял». «Подожду у двери» – подумала она.

Ирина слышала его неясный голос, говоривший явно по телефону. Дверь приоткрылась, показался хозяин кабинета с запиской в руке: – «окно 3». Ирина нашла окно с цифрой три. Поздоровалась, представилась. У нее попросили паспорт и удалились. Минут через десять ее пригласили в кабинет рядом.

– Вот Ваш паспорт, вот справка о покупке. – Протянула девушка Ирине документы.

Ирина достала из кармана джинсовой курточки две упаковки денег номиналом в сто и пятьдесят рублей. Машина подсчитала купюры, и их перехватили резинкой. Настала очередь выдачи. Купюры достоинством 100 долларов машина выдала дважды по сто и пятьдесят штук. Вынув две из них, оператор проверила их на подлинность, и показала Ирине. Ирина сунула деньги в карман, попрощалась и вышла.

Сергей нервно курил на скамейке, Ирина присела рядом.

– Прикури мне сигарету, – попросила она мужа. Ее била мелкая дрожь. Все в порядке – это нервное, сейчас пройдет. Ноги ватные, голова кругом.

Она сделала неглубокую затяжку и чуть закашлялась, но уже вторая прошла без кашля. Они сидели, рядом на скамейке молча, и курили. Сергей ждал, когда жена успокоится и все расскажет.

– Я и не догадывался, что ты куришь, – сказал он тихо. – Все нормально?

– Да. Я курю очень редко. Чаще вот в таких ситуациях. Сейчас пойдем, по пути поймаем такси.

Они не спеша поднялись со скамейки, и пошли в сторону проспекта, метров через двести поймав такси. Сидя на заднем сидении, Ирина положила свою голову на плечо мужа и закрыла глаза. Ей казалось, они ехали слишком долго, и когда Сергей осторожно потряс ее за плечо, она облегченно вздохнула. Поднявшись в квартиру, она сполоснула лицо холодной водой и прошла на кухню.

– Сережа, сделай мне горячего чая и три ложки сахара, – сказала она устало. – Как дела дочка? Скучала? Вы еще не обедали? Сейчас бабушка покормит тебя с папой обедом, и мы поедем домой. – Она жадно пила чай.

– Сынок, что с Ириной? Она такая бледная и вид усталый. Не заболела? – спросила мать сына.

– Просто она устала за последнее время. Столько сразу навалилось, – ответил матери Сергей. – Скажи, мама, у вас с отцом накопления есть? Я не спрашиваю сколько. По возможности поменяйте их на валюту, может через Людмилу, не оставляйте в рублях. Попроси ее вызов прислать и под это дело поменяете хотя бы часть. Она у нас сейчас где, во Франции или в Бельгии? Поверь так надо. Идем обедать.

– Да я уже в порядке, – ответила Ирина, – и составлю вам компанию за обедом. Только позвоню Леониду Яковлевичу.

– Леонид Яковлевич, добрый день. Как Вы? Что нового в банке? – спросила Ирина.

– Все хорошо Ирина. Готовлюсь к пенсии. Ты вот что девочка, попробуй истратить свои деньги с пользой. Не храни их, не складывай в чулок. За границу что – ли поезжай. Оставь Маринку свекрови и езжай, – говорил он, делая упор на слово «за границу».

– Я Вас поняла. Уже собралась, только не решила к золовке во Францию или по путевке в Болгарию. – Я была в банке, но на работу не устроилась, обещали взять, как только будет место. Спасибо Вам и до свидания. «Я правильно все сделала» – подумала она.

Позвонив на 08, узнала задолженность за телефон и оставила деньги на столике рядом с телефоном, предупредив Софью Андреевну. Пообедав, вся семья отправилась в обратную дорогу домой. Маринка в электричке уснула, проспав до самой остановки. Купили по дороге спелых помидор и свеженьких огурчиков с зеленью и, посадив Маринку на плечи отца, заспешили домой.

– Ирина, может, ты расскажешь, как все прошло. Я сгораю от любопытства, – спросил Сергей, подпрыгивая с ней рядом, изображая лошадь, по просьбе дочери.

– Все хорошо, все получилось, – ответила она, расстегивая пуговицу на курточке и, отвернув полочку, показала корешки купюр. Слышал наш разговор с Гриневичем? Он советовал мне съездить за границу. Понимаешь о чем я? Какие мы с тобой молодцы! – говорила она весело.

– Тогда мы помчались вперед, а ты догоняй. Хотя не надо, не спеши, мы вернемся, если лошадь не загонят раньше. – И с криком «И-го-го», помчался дальше.

Приготовив ужин, они дружно сели к столу. Пока Ирина мыла посуду и убирала со стола, отец с дочерью читали. Вернее сказать читала Маринка по слогам, а отец слушал, иногда поправляя ее. Чтение перешло в рисование, потом в просмотр программы «Спокойной ночи, малыши», которую еще ни разу Марине не удалось досмотреть до конца.

– И так мой подполковник, у нас с тобой шестнадцать тысяч долларов плюс две тысячи рублей, не считая квартирных. Каким будет Ваше решение? – спросила Ирина мужа. – Жалко конечно, потраченных денег на чиновников, но такова жизнь. Справку я убираю к своим документам. Ищите хранилище. – Она сложила доллары двумя стопками и ждала решения мужа.

– Ириша, я не знаю, куда эти сокровища можно положить. Если их будут искать, найдут везде – у нас всего две комнаты. Ты, что предлагаешь?

– Для начала их надо во что-то завернуть. Берем пакет, заворачиваем и в сумку, а завтра может, появится идея. Все, на сегодня ни каких мыслей, ни каких дум. – Она положила деньги в сумку, отнесла ее в шкаф.

– У меня есть одна мысль, думаю, она тебе понравится, после всех твоих сегодняшних волнений…

Прошло три недели. Процесс оформления квартиры был закончен. Квартира теперь принадлежала Федоровой Ирине Николаевне, деньги выплачены, мебель вывезена, входная дверь и замки поменяны. Осталось дело за ремонтом, но его отложили до весны. Маринку взяли в детский сад, а сама Ирина отказалась. Музыкальный работник у них был, а перебегать кому-то дорогу ей не хотелось.

Сергей пришел, когда Марина уже спала, а Ирина начинала переживать. Взглянув на мужа, Ирина поняла, что-то произошло. Во-первых, он был навеселе, во-вторых, со ссадиной на лице.

– Жена, у меня для тебя новость, – снимая форму, говорил он. – Вот только не знаю мне радоваться или огорчаться. С одной стороны – это прекрасно, я буду одним из них, с другой – грустно, жена устроила протекцию, помогла, так сказать, выбиться в люди. Трогательно до слез.

– Ты можешь объяснить толком, что произошло, что я сделала не так? – спросила Ирина, выслушивая этот бред.

– Речь идет о моей мечте. Я прошел отбор в группу высшего пилотажа «Стрижи». Я обращался к командиру с такой просьбой два месяца назад. Он видимо и забыл, пока ты не попросила. А что, по старой дружбе, сходила в штаб и поговорила. Как ты говорила: – «Мечты должны сбываться»? Ты мою мечту исполнила, правда, не знаю каким способом. – Он уже переоделся и сидел на кухне.

– Обороты сбавь. У нас с тобой никогда не было разговора о стрижах – это раз, я не видела Бориса Ивановича со Дня ВВС и уж тем более не ходила в штаб – это два, то, что в тебе сейчас говорит ни разум, а алкоголь – это три, и в – четвертых – ты, оказывается, можешь быть жестоким. Спокойной ночи.

Ирина не плакала, она догадывалась, даже знала наверняка, с чьей подачи так завелся муж и с кем провел «рукопашный» бой. Виновник, придет завтра извиняться. О группе «Стрижи» она знала, но никогда от Сергея не слышала о его желании летать с ними, и разговоров на эту тему не было. Может Борис Иванович и так бы ему помог, может в разговоре с папой пообещал, да и Илья Петрович заходил к нему. Кто-то из троих, но не я. Как ему это объяснить? Сегодня разговора уже не получится. Она прошла к Марине в комнату и прилегла рядом.

Утром проснувшись, Ирина застала мужа на кухне свежего и выбритого.

– Доброе утро! Ирина, прости меня за вчерашнюю выходку, я перегнул палку. Мне нужно было сразу идти домой. Рассказать тебе все, поделиться удачей, а вместо этого пошел с ребятами, которые предложили отметить. Слово за слово, повздорили, мягко сказано. Я не хотел тебя обидеть.

Сейчас он смотрел на нее так же, как тогда в 85-ом, когда просил выслушать его, а она не стала. Теперь она не допустит такой ошибки, но и без внимания этот факт не оставит.

– Сережа, я разговариваю с тобой на эту тему первый и последний раз. Мне не доставляет большого удовольствия воспитывать взрослого мужчину, рассказывая и доказывая ему, что он не прав, но ты меня вынуждаешь. Мне очень не хочется, чтобы алкоголь стал опять между нами. Придешь домой еще раз в таком состоянии, как вчера, мы с Маринкой уйдем. Снимай свои перегрузки и внештатные ситуации другими средствами, которые не затуманивают разум. Считай это моим условием, ультиматумом, как хочешь. И еще, если что-то надумаешь изменить в своей жизни, ты поставь, пожалуйста, меня в известность, если конечно, мы семья. Теперь, что касается моей протекции. Я никогда бы не стала что–то делать за твоей спиной, даже во благо. Извини, мне надо будить Маринку.

– Значит, не простишь? – угрюмо спросил он. – Вот и первая ссора.

– За что прощать Сережа? За то, что тебе удалось исполнить свою мечту – могу только порадоваться. За глупую ревность без повода – не стоит внимания. Об остальном я тебя предупредила. Я могу только догадываться, что такое полеты, какие нагрузки ты переносишь, но это теперь не только твоя жизнь. Я хочу, чтобы ты уходил на них с легким сердцем, а домой возвращался с радостью. Я прошу у тебя невозможного? А ссоры не будет, мы оба знаем, чем заканчивается недопонимание и недоговоренность.

– Папа заболел? – спросила Марина, чувствуя напряженность в отношениях родителей.

– Папа просто устал. Мы сейчас пойдем в садик, а он пусть еще отдохнет.

– Удачи тебе! – она поцеловала мужа в щеку. – Если захочешь, поговорим вечером, все расскажешь.

Домой она не торопилась. Отведя Марину в детский сад, она пошла на рынок, потом в магазин. Погода была осенняя, но без дождя и ветра, солнышко пыталось выглянуть из-за плотных облаков и иногда, ему это удавалось. Вернувшись, с покупками домой, Ирина занялась ежедневной уборкой. Пропылесосила, вытерла пыль и позавтракала. Настроение было никакое – ни радости, ни огорчения, одна сплошная пустота. «Что я раскисла? Ведь ничего страшного не произошло» – думала она. «Плохой день, но не плохая жизнь. Мы живем вместе всего четыре месяца. До этого у каждого была своя жизнь – бурная и размеренная, свои привычки и причуды, свои взгляды. Этого не стоит менять, это нужно понять и принять. Что-то уйдет само, к чему-то придем вместе. Конечно, он не говорит мне всей правды. А может, не может или не хочет, для моего же спокойствия? Нужно просто верить. Любовь – это вера. А привычка постоянно видеть перед собой родное лицо, слышать приятные слова, делить постель – это, конечно удобно, очень удобно, но вряд ли именно это называется любовью. Такая любовь не прочнее оконного стекла, которое бьется, если сильно хлопнуть рамой». Ирина прекрасно понимала, что эти мысли несправедливы, более того – не слишком умны, но они приносили ей облегчение. «Хватит», – подумала она, «с меня хватит. Сколько можно насиловать себя, думая о морали. У нас все будет хорошо».