Идеалистка

– Что скажешь, Андрей Иванович? – Антон смотрел на него с надеждой.

– Ты уж только не нагружай её сверх меры. Она нам нужна здоровая.

Ксения вышла на работу в начале февраля, а уже через месяц полетела в Стамбул, а в конце марта во Владивосток. Решив вопросы с поставками, она занялась «ревизией» прежних дел компании, привлекла к этому своего протеже, который исполнял обязанности во время её отсутствия. Очень скоро заметила, что молодой человек нервничает.

– Ярослав, как тебе удалось сбыть товар в такое непростое время? Прибыль, которую ожидали, мы не получили, но и не вылетели в трубу. Не поделишься информацией?

– Да нечем делиться. Покупатель как появился ниоткуда, так и исчез в никуда. Хорошо, что оплата прошла до отгрузки товара, – хмуро ответил Ярослав. – Решение принимал Антон Викторович, хотя занимался всем я.

– Да я вас и не обвиняю. Нашли выход и хорошо.

– А когда будут новые поставки?

– Первая партия будет не раньше конца апреля. Я так и не спросила, как ты себя чувствовал на новой должности. Сложно?

– Смеётесь? Четыре месяца в девятнадцатом и четыре в двадцатом. Я и начальником себя не почувствовал. Вы не успели выйти, а уже слетали в Турцию, с китайцами решили проблемы. Я теперь вернусь в отдел?

– Ты же знал, что это временно. А для того, чтобы решать вопросы там, тебе нужно знать не только то, что у нас на базе, а то, что пользуется у нас спросом. Здесь нужно знать и английский, и психологию, быть дипломатом, но и отстаивать свои интересы. Не всё так просто. Я работаю с ними больше десяти лет, и каждый раз мне встречаются подводные камни или сети, которые расставляют для своей выгоды наши партнёры. Поверь, это не так романтично, как кажется.

– А если Садовский пойдёт в отпуск, вы меня привлечёте к работе или сами справитесь?

– Турки обещали увеличить объёмы и сократить сроки, но я на слово им не верю. А если сдержат обещание, мне нужен будет помощник.

Прошли два месяца. В мае Даша пошла в сад. Ксения работала шесть часов и успевала с помощью Никиты и Андрея всё делать дома сама. Они давали Нине Ивановне время отдохнуть от хлопот. Садовский «уговорил» Ксению отпустить его в отпуск на две недели. Отдыхать он собирался за городом и она «отпустила» шефа.

– Ксения, спасибо. Честно говоря, я морально устал от всего. Хочу забыть обо всём на пару недель. Будут проблемы – звони.

– Как дела у вас дома? Как Вика? Я давно не видела девочек.

– Ты себя помнишь в двадцать один год? Женьке уже восемнадцать. ЕГЭ сдал. Собрался поступать на информатику, а с математикой не дружит. Лида с мамой ладят, но мама сильно сдала после смерти отца. Год прошёл, а у неё всё траур.

Ксения вернулась в кабинет и минут пять сидела, уставившись в одну точку и вспоминая Виктора Ивановича. «Таких людей, как он, я больше не встречала в своей жизни. Он был мне ближе, чем отец, – думала она. – Настоящий друг, учитель и просто хороший человек. А я даже проститься с ним не смогла. О чём он думал, включая меня в своё завещание? Что он хотел этим сказать? Ни Антон, ни Марина не удивились этому. Значит, знали и не возражали».

Странности начались дня через три. Навалилась слабость, в глазах потемнело, голова перестала соображать. В первые минуты Ксения испугалась, что её подвела спираль и она беременная. Но вовремя вспомнила о своих критических днях и успокоилась. Она не стала рисковать и садиться за руль, а вызвала такси, позвонив Нине Ивановне. Весь вечер она пролежала, и встать смогла только утром. День прошёл нормально, а на следующий день всё повторилось. Теперь уже запаниковал Андрей. Дождавшись утра, он повёз её в больницу, и жена не возражала. Эта картина не была похожа на усталость или переутомление, и наводила на нехорошие мысли, которые нужно было либо подтвердить, либо опровергнуть. Когда в клинике получили результаты анализа крови, Андрей, не говоря ни слова, повёз жену к знакомому следователю. Тот посоветовался с коллегами и озвучил выводы:

– Ксения Сергеевна, у вас в крови токсин, который медленно отравляет ваш организм. Подумайте, что это может быть или кто?

– Я не принимаю никаких препаратов. Завтракаю и ужинаю дома. Перекусываю тем, что покупаю в кафе и пью кофе на работе.

– Но как-то яд попал в организм. Кто вас целенаправленно травит? Это не разовый эпизод. Всё рассчитано на то, что вам постепенно становится хуже. Это могут делать неделю, две, три. Всё зависит от дозировки.

– Это невозможно. На работе пострадала бы не только я. Многие пользуются кофе-машиной в отсутствии шефа. А в кафе я каждый раз беру что-то другое.

– У вас есть враги, недоброжелатели? Возможно, вас хотят сместить с должности и занять ваше место. В бизнесе так бывает.

– Кому я могла помешать? Компания и без меня не пропадёт, должность моя, при грамотном руководителе не так и нужна. У нас нет незаменимых людей.

– Давайте мы с вами проведём эксперимент. Вы неделю не ходите в кафе, а берёте бутерброды из дому. Вы не пьёте кофе, но просите его, а потом нечаянно разбиваете чашку с напитком. Осколки складываете в пакет и передаёте нам. Купите хороший растворимый напиток, воду, кипятите её в своём чайнике и пейте, а чашку принесите из дому и убирайте её с глаз. Но при всём при этом, вы делаете вид, что вам становится хуже. Сможете?

– Я попробую. Значит, я прошу кофе, но не пью, а выливаю его? А вы не можете ошибиться? Кофе мне приносит секретарь. Мы работаем с ней больше десяти лет, и она ничего не выигрывает от устранения меня.

– Возможно, вас и не собираются устранять, а просто на время отстранят. Разберёмся. – Андрей Иванович, вам нужно установить камеры в приёмной и кабинете.

– Сделаю сегодня же вечером. – Ты дождись меня на работе, а у меня будет причина заехать за тобой.

– Ксения Сергеевна, расскажите мне о работе, обязанностях, которые на вас возложены, о том, что вам позволено в отсутствии шефа. Коротко, но ёмко, – он выслушал её и продолжил: – На вашем компьютере надёжный пароль? Есть в нём что-то, что может заинтересовать конкурентов?

– Всю информацию я давно храню на флешке. Можно сказать, что на диске только отработанный материал или проекты будущих документов. Они не представляют ценности. Я всё думаю о злодее. Садовскому я нужна как страховка, как палочка-выручалочка, как доверенное лицо, думайте, как хотите. Лариса от моего ухода ничего не выигрывает. С коллегами по работе я общаюсь крайне редко, за исключением начальников отделов. Но, ни один из них не претендует на моё место, хотя я могу ошибаться. Понимаете, всех всё устраивает. Как там в народе говорят: «Стабильность признак мастерства». Они ни первый год на своём месте и все старше меня лет на десять. А что, если это Ярослав? Я передала ему дела, уходя в декрет. Мне казалось, он толковый парень. Я вышла на работу, и он вынужден был вернуться в отдел. Перед отпуском Садовский жаловался на его работу, в чём-то подозревал, но не говорил.

– Вы должны понимать, что медленная «травля» могла для вас закончиться не в токсикологии, а в травматологии. Потеряли контроль, попали в ДТП. Может целью и не была ваша кончина, а нужно было временно занять место руководителя. Вопросов много, ответов пока нет. Начнём разгадывать ребусы.

– Вы говорите страшные вещи и хотите, чтобы я держалась естественно?

– А естественно и не нужно. Вы должны сыграть роль умирающего лебедя. Чтобы ни у кого не возникло подозрения, что вы не пьёте кофе. И не садитесь пока за руль.

Через три дня Ксения уже чувствовала себя нормально, пройдя очистку крови, но, как советовали, продолжала играть роль больной. А камера в приёмной зафиксировала Ярослава, когда он ватной палочкой наносил что-то на внутреннюю поверхность чашки Ксении. Оставалось «попасть» в больницу и понять, чем он займётся в её отсутствие. После выходных она «пришла» в себя. Проведя летучку, попросила Ярослава остаться.

– Ярослав Константинович, ответьте мне на один вопрос: «За что вы меня так ненавидите, что решились на подобное? – она развернула экран ноутбука к нему и включила запись съёмки. – Я до последнего не могла поверить, что это делаете вы. Вы работали на себя и чем дольше, тем больше росли аппетиты. Посчитали себя самым умным? Ничего не хотите мне объяснить? Молчите. Я не на чём не буду настаивать. За дверью полиция. Теперь вами займётся она, но не ждите от меня снисхождения. Вы меня не только предали, а ещё использовали моё доверие и готовы были отправить к праотцам. Такие вещи прощать нельзя.

– Я верну часть денег, – хмуро сказал он.

– Это что-то изменит для меня? Я работаю здесь по договору и получаю зарплату и премию. За двенадцать лет у меня и мысли не было подставить человека, который меня обеспечил работой. Вы мне позавидовали? Решили, что на моём месте вы, если и не подымитесь, то заработаете мошенничеством? Ваша свобода заканчивается за порогом этого кабинета. Прощайте.

– Вы не понимаете. Моё мошенничество и отравление – разные вещи. Мне заплатили, но уверили, что вы останетесь живы. Нужно было в отсутствии Садовского подписать документы о переуступке товаров, которые сейчас на таможне. Заказчик вам знаком. Это бывший муж Марины Викторовны.

– Столько лет прошло, а он нашёл время отомстить за свою же подлость. Решил подставить меня, а Садовских дважды наказать материально. Идите, Ярослав. Мне жаль, что я так в вас ошиблась. – Ксения помнила документы, которые приносил ей на подпись Ярик в самый «критический» момент. Она оставила их и даже часть просмотрела, но ему об этом не сказала. Документы на следующий день исчезли, он о них не вспоминал, а она «попала» в больницу.

– Ксения Сергеевна, что случилось? Почему на Ярика надели наручники?

– Потому, что наш Ярик оказался мошенником. А ещё травил меня, чтобы отработать деньги, которые получил за мою временную невменяемость. Все мои недомогания дело его рук.

– Если бы не самоизоляция, может ему не пришла в голову идея мошенничества? Я сразу заметила, что к нему зачастили сомнительные личности. Думаю, он продавал товар гораздо дороже, чем отражал в отчётах, а разницу брал себе. Ксения Сергеевна, что с вами?

– Не знаю, – тихо ответила она и потеряла сознание.

Очнулась от голоса Андрея.

– Сенюшка, приди в себя, родная. Скорая помощь уже едет. Открой глаза.

– Что с ней, Андрей Иванович?

– Лариса, я не врач. Где же эта помощь? – он взял жену на руки и перенёс её с кресла на диван. – Почти десять дней на нервах не прошли даром. Это результат.

В дверях появился врач и Марина Викторовна. Ксении сняли кардиограмму, измерили давление, проверили рефлексы и сделали вывод:

– Нервный срыв. Организм находился долго в нервном напряжении и дал сбой. Вам, дорогая, нужна перезагрузка, или если хотите подзарядка. Как вам больше нравится? У вас один выход из этого состояния – отдых и положительные эмоции. Где вы это сделаете в лесу или на озере, вам виднее.

– Ты слышала? Сегодня пятница. Антон выйдет на работу в понедельник, – сказала Марина. – Андрей, езжай по своим делам, а я отвезу Ксению домой и побуду с ней до твоего возвращения. Ты детей из сада забери, чтобы не уходить из дому или маме своей позвони. Вечером я поговорю с Антоном.

В машине Марины они ехали и молчали. Подруге очень хотелось узнать подробности, но Никольская делала вид, что её сморил сон. Когда поднялись в квартиру, Ксения неожиданно заговорила и рассказала об анализах и о том, что ей посоветовали.

– Ты знаешь, что меня Ярик травил, а за всем этим стоит Олег?

– Ты с ума сошла? Если я с ним сплю, это не значит, что я его сообщница. Я догадывалась о его жадности к деньгам, но рубить сук, на котором сидишь, глупо. Он метил на твоё место? А не мелковат он для этого? А что касается Олега, то мы не виделись с ним со дня рождения Риты. Он приходил поздравить дочь. Как ты себя чувствуешь?

– Как будто меня вынули из-под пресса. Раздавлена морально и физически. Мариш, прошли четырнадцать лет после истории с шарфом. Почему он решил подставить меня только сейчас?

– Думаю, отравление не было его целью. Здесь что-то другое. Возможно, хотели использовать твоё состояние и отсутствие Антона. Пусть теперь с этим разбираются компетентные органы, а ты подумай о чём-нибудь хорошем. Начни с того, чего бы ты хотела поесть.

– Не есть, не пить я не хочу. Я, пожалуй, переоденусь и прилягу.

Андрей приехал с детьми после полудня. Хозяйка спала и Марина уехала. Никита забрал телефон матери, убавил громкость, чтобы её не беспокоить, и услышал входящий звонок.

– Да, – тихо ответил он, уже зная, что звонит Артём.

– Ник, а где мама?

– Она спит. Папа сказал, что она приболела.

– А он сам где?

– С бабушкой разговаривает. Он нас уже забрал из сада. – По известному только ему решению, он называл Артёма по имени. Ксения пыталась выяснить причину этого, на что сын по-взрослому ответил: «Я не буду называть их папа Андрей и папа Артём. У меня настоящий папа один. Он живёт с нами, а Артём только в моих документах». Ни одной стороне на это возразить было нечем. Всё оставили так, как решил сын и внук. Биологический отец тоже не возражал.

Артём приехал в квартиру Ксении в начале пятого после полудня. Она его не видела, но узнала по голосу, не выходила из своей спальни, а лежала на кровати с детьми, которые почти час как проснулись и рассказывали, чем были заняты сегодня и что планируют на завтра. Когда мужчины вошли в спальню, смутилась и удивилась одновременно, но перевела всё в шутку.

– Вы, молодые люди, не моё больное воображение? Глядя на вас, напрашивается название ненаписанного романа: «Мадам Никольская и два её мужа», – она улыбнулась.– Вы что задумали на пару?

– Шутишь, значит не так и больна. Ты была в спа-отеле Барвиха?

– Ты же знаешь, что была дважды. Зачем спрашиваешь?

– Значит, повезёшь туда на экскурсию и отдых свою семью. Андрей в отпуске, а ты возьмёшь неделю за вредность. Антон не возражает.

– Вы теперь будете все семейные вопросы решать вдвоём? Ты, Андрей, чего молчишь?

– Не иронизируй. Андрей сказал, тебе нужен отдых. Я предложил нормальный вариант. В чём проблема?

– Тебе не кажется, что ты можешь стать этой проблемой? Откуда ты вообще здесь взялся?

– Звонил тебе, хотел поговорить о дне рождения Ника. Он мне и сказал, что ты нездорова. Приехал и узнал о неприятностях. Ты в чём меня подозреваешь? Я и не думал давать Андрею повод для ревности. Вообще-то, хочешь ты или нет, но я какой никакой ваш родственник и мне ваши проблемы совсем не безразличны.

– Ксения, не нападай на человека. Он просто хотел помочь.

– Заметь, моя персона с вами не едет. Хватит подозревать меня, чёрт знает в чём. Я привёз фрукты больным на голову. Нина Ивановна расскажет, а я откланиваюсь, чтобы тебя не раздражать.

– Позвони мне в понедельник по поводу дня рождения. Мы поговорим с сыном и определимся. Ты знаешь, что он собрался в школу в этом году?

– Знаю. Поговорим в понедельник. Выздоравливай.

– Андрей, ты ему доверяешь и не будешь меня ревновать?

– Ксюш, у меня нет причин для ревности. Мало ли кто кому симпатизирует или на дух не переносит. Мне кажется, Артём хочет наладить отношения. Ты видишь в этом проблему? Никита знает, что у него есть родной отец. Ты хочешь, чтобы я настраивал сына против него? Если я замечу негатив, то я буду разбираться, а пока не вижу повода. Пусть всё идёт, как идёт.

– Мне важно, чтобы его визиты не стали причиной твоего недовольства. Пойдём ужинать и решать вопрос о поездке.

После недельного отдыха семья вернулась домой. Близился шестой день рождения Никиты. Гостей принимали дома. Приехала семья Савчук. После ужина Никита разбирал подарки с дедом, отцом и сестрой, две бабушки беседовали, а Ксения готовила всё к чаю. Оставалось задуть свечи на торте. Артём принёс из комнаты посуду и присел к столу.

– Ксюш, а ведь я мог быть с тобой так же счастлив, как Андрей. Мне кажется, я люблю тебя как раньше. Я изменился. Разве ты не видишь?

– Вижу. Но моё отношение к тебе не изменилось. Или для тебя это неважно? Если я при встрече с тобой веду себя корректно и где-то даже любезно, это не значит, что я тебе симпатизирую.

– И что мне делать?

– А ничего, что я замужем? Артём, я чужая жена, и мне нужна моя семья. А нас с тобою связывает только сын. Ты чего хочешь? Рассорить меня с Андреем?

– С ума сошла? Я не собираюсь разрушать твою семью. Но хочу, чтобы ты знала, я буду всегда рядом с тобой до старости.

– Ты? До старости? Даже изменившемуся тебе это не под силу. Ты эгоист, Артём. Тебе неважно, что чувствует очередная подруга. Важно, чтобы она ловила каждое твоё слово и предано смотрела в глаза. Ты, как капризный ребёнок, который получив желаемое, быстро к нему охладевает. Я иногда думаю, найдётся хоть одна, которая сбросит тебя с пьедестала? Я знаю, как жить одной и что такое одиночество. Но даже в страшном сне я не хотела вернуться к тебе, – она посмотрела на него с улыбкой. – А ещё у меня против тебя стойкий иммунитет. Мы знакомы с тобой тринадцать лет. Три года брака, три года ты меня не замечал, хотя и помогал в трудный период, а вот остальные семь – это жизнь на вулкане. Твоё уязвлённое самолюбие никак не может успокоиться. То ты меня игнорируешь, то из кожи вон лезешь, чтобы угодить. Это не любовь, это твой очередной каприз. Господи! Дай разума этому мужчине. Тебе скоро сорок, а ты как та стрекоза. Возможно, для тебя это не новость, но я её озвучу. После нашего развода через время, я отчётливо поняла, что твоя любовь была именно капризом. Студентка не оценила внимания мажора и это тебя задело. Кроме того, ты хотел уйти от контроля и опеки родителей и нашёл способ, женившись на мне. Ты сделал всё для того чтобы я тебе поверила. Могу допустить, ты какое-то время увлёкся мной по-настоящему. А как тебя задела моя беременность и нежелание признаться, кто отец? Ты готов был взять меня с чужим ребёнком. А как ты изменился в лице, когда впервые увидел Андрея? Всё это было, но не долго, кратковременно. Тём, это даже не смешно. Ты ведёшь себя так, как будто я тебе наставила рога, а ты бедный и пушистый страдаешь. Оставь свои поздние раскаяния и живи настоящим, помня, что я люблю свою семью, мужа, работу и не собираюсь что-то менять в своей жизни. А теперь зажигай свечи на торте и неси его в комнату. Надеюсь, мы к этому разговору больше не вернёмся.

Через три дня Ксению ждал сюрприз.

– Мам, обещай не сердиться на папу и бабушку, – глядя на мать, просил Никита. – Меня берут в гимназию. Нам нужно только пройти комиссию в поликлинике.

– Так. Зови сюда всех заговорщиков. Буду разбираться с каждым отдельно, – строго сказала мать, едва сдерживая улыбку.

– Мам, не надо. Это я попросил. Бабушка сказала, что я сад уже перерос и можно попробовать. У нас всё получилось.

– Ты хочешь в школу? – она присела на стул, взяла сына за плечи и внимательно на него посмотрела.

– Очень хочу.

– А через месяц не надоест? Это не детский сад с поделками. Каждый день уроки, домашнее задание. Тебе придётся самому писать и читать, учить стихи и рисовать, заниматься физкультурой и творчеством.

– Я знаю. Кроме уроков я ещё хочу посещать кружки или секции.

– Торопыжка ты наш. Если хочешь в школу, и тебя берут, иди, – она обняла сына и прижала к себе. – Но с секциями не спеши. Пусть пройдёт неделя, две, ты привыкнешь к порядкам и решишь. – Нина Ивановна, как всё прошло? Не было претензий по возрасту?

– Он прошёл собеседование на «отлично». Его попросили прочесть любые стихи. Он и прочёл отрывок из поэмы Пушкина. Больше вопросов не было. Пишет он коряво, но это единственный прокол. Никита справится. Будешь отводить его в гимназию, Дашу в сад. Если не решим вопрос с продлёнкой, я буду забирать его после уроков. Я не вижу проблем, Ксюша. Не сейчас, так через год нужно будет идти.

– Нужно покупать всё к школе. Время у нас есть, но я не люблю оставлять всё на последнюю неделю. Что вообще нужно? Есть ли у них форма? Что с учебниками?

– Не волнуйся, нам выдали целый список, и часть из него мы на радостях приобрели, – улыбнулся Андрей. – За тобой, мама, обувь и одежда. Список положили выше, чтобы Даша его не достала.

– Никита, ты придумал, куда будешь прятать тетрадки и карандаши? Для сестры это будет находкой.

– Мам, мы с бабушкой разобрали полку, куда она не достанет. А рюкзак буду готовить с вечера, и вешать в прихожей. Ты, не сердишься?

– Нет, Никита. Ты вырос, а я и не заметила. Пора в школу, если есть желание. Пока папа в отпуске, пройдёте комиссии. Где поликлиника, он знает. Но, думаю, тебе придётся походить в сад в августе. Пусть бабушка наберётся сил до школы.

– Ксюша, мне не тяжело. Я себя лучше чувствую при деле. Пока сухо, буду ездить из дома в гимназию, а задождит, поселюсь у вас. Дашеньке скоро два исполнится, Никита хороший помощник. Не лишай меня этой радости.

– Если будете ощущать себя как дома, я буду рада, но на шею вам не сяду. Завтраки и ужины, стирка, утюжка за мной. С уборкой мы такой большой компанией справимся в выходной.

Остаток вечера прошёл за разговорами о подготовке к школе. Было принято решение не ждать выходной, а поехать после работы на «разведку».

– Надо же, как мне повезло со свекровью, – говорила Ксения мужу, готовясь ко сну. – Умеет она, и поддержать, и посоветовать, и убедить так незаметно и ненавязчиво, словно это изначально было моё решение.

– А со мной тебе не повезло?

– Тебя мне сбросили с моста, и у меня особого выбора не было, кроме двух вариантов: проехать мимо, либо подобрать, – Ксения тихонько засмеялась. – Знаешь, сейчас трудно представить, что всего этого могло не быть, и мы могли просто не встретиться. Я знаю, со мной не просто. Я привыкла полагаться на себя и порой забываю советоваться с тобой. Забываю оставлять за порогом все рабочие моменты. Поверь, я стараюсь, но привычка бывает сильнее.

– Я тебе верю, и меня всё устраивает. Иди ко мне…

На линейку первого сентября Никиту сопровождали в первый класс двумя семьями. Отсутствовали только Андрей и Даша. Светлана Васильевна поинтересовалась их отсутствием.

– Андрею не нравятся наши хорошие отношения?

– Андрей благословил Никиту с самого утра. Он человек полувоенный и выполняет если не приказ, то распоряжение. У него курсанты, а это те же ученики, но старше. Да и дело не в вас, а скорее в Артёме. Не хотел мешать ему в такой день.

В октябре Даше отметили два года, а через две недели Ксении исполнилось тридцать пять лет. В честь Юбилея, компания «подарила» ей выходной после трёхдневной командировки в Турцию, поздравив её в понедельник. Андрей поздравил её до отъезда на службу, вручив букет пышных белых хризантем и подарок. Позвонил брат и обещал зайти к ужину. «Да, отношения с Павлом не складываются. Мы всё больше отдаляемся, видимся редко, а поговорить не о чем, – думала Ксения, окончив разговор. – С тех пор как он вернулся в семью, а Светлана потеряла ребёнка, прошли почти два года. Почему они сделали меня виновницей всех неприятностей в своей жизни? Да, я перестала оказывать им свою материальную помощь, но я, и не обязана была это делать. Теперь я «одеваю» только Степана, а его матери этого мало. К хорошему быстро привыкают».

Она отвела сына в гимназию, дочь в детский сад и вернулась домой. Погода начинала портиться. По небу плыли тяжёлые тёмные тучи, предвещающие осенний дождь. Минут через десять раздался звонок в дверь. На пороге стоял Артём и молодая женщина лет тридцати пяти.

– Привет! С днём рождения! – он протянул ей букет. – Можно войти?

– Проходите. Ты сегодня вместо курьера?

– Я сегодня посыльный. Мама просила передать тебе подарок, а вот приехать не обещает. На сегодня передали затяжной дождь. А мы решили заехать и поздравить тебя прямо с утра до работы. Это тоже тебе, – он подал ей пакет.

– Раздевайтесь, проходите. Предложу вам чай или кофе.

– Познакомьтесь. Это Ирина, а это Ксения. Я прислушался к твоему совету и осмотрелся вокруг. Мы вместе работаем. – Женщины кивнули головой друг другу. – Ксюш, кофе и чай в другой раз. Ты почему на работу не спешишь и где все твои?

– А у меня сегодня законный выходной. Я в субботу вернулась из командировки. Андрей на службе, Ник в гимназии, Даша в саду, а Нина Ивановна ещё не пришла. Да, с завтрашнего дня у Никиты каникулы до восьмого.

– Может мне с ним в кино сходить или в цирк в субботу? Ты возражать не будешь?

– Позвони ему сам и не делай из меня переводчика. Сами решите этот вопрос. Мои ограничения ты знаешь. Значит, до субботы. Спасибо за поздравления и хорошего вам дня.

Артём со спутницей столкнулись с матерью Андрея у лифта.

– Доброе утро. Уже успел поздравить?

– Спешил. Я не рассчитывал, что у неё сегодня выходной.

Ксения разговаривала со Светланой Васильевной по телефону и одновременно набирала воду в вазу для букета Артёма, когда Нина Ивановна вошла в квартиру.

– Доброе утро, Ксения. Тебя уже с утра поздравляют.