Сводные. Родители

– У нас не так было…

– Может, и не так, но и огонька давно не чувствуется, правильно? Давай только откровенно.

– Наверное… Все как-то…

– Прошла любовь, завяли помидоры. Бытовуха вас сожрала.

– Нет! – мгновенно выпаливаю.

Света с сочувствием смотрит на меня, вздыхает.

– С этим мужиком у вас как? Разово или…

Внутри все дрожит. Так, страшно признаться.

– Мы договорились еще раз встретиться.

– Лидок, так и начинается “конец”, а дальше… Велком в клуб разведенок!

Глава 19. Семейные сложности

Константин (Дунай)

– Где ты был? – Лиля стоит в проходе спальни, сложив руки на груди. Протрезвевшая и недовольная. Типичная, я бы сказал.

– И тебе привет, – аккуратно отодвигаю ее в сторону, чтобы пройти в спальню. Мажу взглядом по комнате: одежда жены хаотично разбросана на полу, косметика рассыпана, пустые жестяные банки около кровати… Вонь стоит, как в дешевом притоне. Оборачиваюсь на Лилю. – Самой не противно? – Толкаю дверь в гардеробную, беру чемодан, молча собираю вещи. Хочется как можно скорее сесть в самолет, оказаться в небе, прикрыть глаза и проспать до самой посадки в Сочи.

– Костя, где ты был? – она берет меня за плечо, пытаясь развернуть к себе. – Не молчи, когда я с тобой разговариваю.

– Лиль, ты часом ничего не перепутала? По-твоему, я стал бы находиться в этом свинарнике? – указываю рукой на срач за ее спиной.

– Ты был с бабой? – выдает она.

Кадык дернулся, желваки сыграли. Замер на секунду.

Оборачиваюсь.

– Слушай, не делай мне нервы, выйди из гардеробной. Ради всего святого, прошу.

– Кто она, сколько ей лет? С какой шлюхой ты таскаешься? Молоденькую нашел? Что ты молчишь? Отвечай, сволочь такая! Отвечай мне! – налетает, толкая меня в грудь.

С легкостью перехватываю руки жены, не позволяя ей распускать их.

– Успокоилась! – гаркаю так, что стены дрожат. – Когда я вернусь в город, займемся твоей реабилитацией, пока ты окончательно не спилась или того хуже. Посмотри, блять, на себя!

Лиля начинает трястись всем телом, слезы крупными каплями падают на пол. Вырывается и бьет кулаком в мое плечо.

– Ты не любишь меня! Больше не любишь… Что я не так делаю? Скажи? – поднимает на меня зареванные глаза.

И опять. Ничего, кроме раздражения, усталости я не чувствую.

– А ты любишь?

– Ну конечно…

Тут же всплывает вопрос. Меня или материальные блага?

– Для начала пить прекрати и пересмотри то, как ты проводишь свободное время.

– Ты так говоришь, будто я алкашка пропащая, которая валяется по подворотням!

– Подозреваю, без водителя так бы и было. Саня тебя день через день, как неваляшку таскает. Я скоро ему за грузчика доплачивать начну, – застегиваю молнию на чемодане, берусь за ручку, выхожу из гардеробной. Останавливаюсь посреди спальни, еще раз осматривая весь антураж. От злости стискиваю зубы, подхожу к окну, открываю его, впуская свежий воздух. – Лиля, поручи домработнице, навести здесь порядок и купи новую кровать, на этой, следы твоей рвоты, – морщусь и наконец покидаю комнату.

На первом этаже встречаюсь с сыном.

Гриша сидит на диване в футболке и шортах, запрокинув ноги на журнальный столик. Пьет кофе с сэндвичем и зависает в телефоне. Увидев меня, сын отрывается от экрана.

– Опять посрались? – спрашивает с серьезным видом. – Пап, тебя это еще не задолбало? Может, хватит маму обижать?

Немного прихерев с такой подачи, впиваюсь в сына глазами.

– Что, прости?

– Она же из-за тебя переживает, вот и психует.

– Ты меня сейчас в чем-то обвиняешь? Я думал, ты уже достаточно взрослый, чтобы понимать очевидное. У твоей матери зависимость, а ты что пытаешься делать? Переложить вину на меня? Не выйдет, сынок. Она сама нырнула в это болото. Вернусь, попытаюсь уговорить ее начать лечение.

Впервые так сорвался перед сыном, но он уже не ребенок. Ему двадцать два года, в конце концов.

– Ей мало внимания…

Да ладно? Мало? Из-за меня переживает? Да если бы. Скорее из-за того, что я недостаточно быстро делаю деньги на ее хотелки.

– Гриш, мы с мамой сами разберемся. Как у тебя с учебой, работой?

Сын хмыкает, но ничего не отвечает.

– То есть как клянчить деньги на бизнес, так “папочка”, а как папочка задает вопросы – в молчанку играешь? Говори.

– Нужны еще деньги, чтобы в рекламу влить, – краснея отвечает он и отворачивает голову.

Сын решил частично пойти по моим стопам и войти в сферу отдыха. Два с половиной года назад с горящими глазами, прилетел ко мне на работу и сказал, что у него есть бизнес-план по открытию в нашей области большого комплекса отдыха. С одной стороны, идея не нова, с другой – вся суть в том, как это подать. В этом затея сына мне понравилась. Он мыслил “свежо”, смело, дерзко. Он предлагал построить деревню, с домиками для отдыха, банные комплексы, а также пустую площадку для различных мероприятий.

Особенно мне импонировала идея, что он хотел выкупить огромный участок, по сути, в чистом поле, который останется не застроенным. Только газон и парковка. Гриша планировал проводить на этом участке различные фестивали для молодых, которые с каждым годом все больше и больше, пользовались спросом.

Но в этой гениальной идее не обошлось и без ложки дегтя.

Я, конечно, сразу увидел риски. Земля – это всегда серьезно, особенно такая большая, пустующая площадь, за которой придется ухаживать, чтобы она элементарно не заросла бурьяном. Я понимал, о чем он грезил и о каких фестивалях мечтал. Он хотел создать аналог Burning Man* и ему подобного в нашей стране. Но, это лишь на картинке красиво, по факту в реалиях нашей страны будут неизбежны вопросы с коммуникациями, разрешительной документацией, да и просто с согласованием с местными властями. Но я решил не давить на сына своим скепсисом. В конце концов, молодость на то и дана, чтобы рисковать и учиться на своих ошибках. К тому же я чувствовал, что смогу подстраховать и направить в нужную сторону, не подавляя его инициативу. В крайнем случае с землей можно всегда придумать, что-то интересное.

Мы начали обсуждать его бизнес-план более детально. Я поручил сыну погрузиться в эту тему и продумать все до мелочей, начиная от аренды оборудования для фестивалей и заканчивая зонами парковки. По поводу рекламы предупреждал неоднократно, что на старте, это чуть ли не самая важная статья расходов, но сын категорически не хотел слушать мои доводы, говоря о том, что я мыслю “устарело” и сейчас все делается в соцсетях и дополнительной рекламы не потребуется. Скрипя зубами, позволил ему набираться опыта самому.

Первые месяцы были самыми сложными. Я помогал советами и связями, но основную работу Гришка делал сам. В целом то, что у него получилось, мне нравилось.

Первый фестиваль состоялся на Масленицу. Прошел масштабно, ярко и… в минус. Грунт явно был не готов к такому наплыву людей. В итоге Гриша столкнулся с тем, что пришлось дополнительно вкладывать деньги.

Несмотря на то что об этой уникальной локации трубили все СМИ и соцсети, позже настало затишье. Сын молчал, я не лез. Год. Недавно отгремел второй сезон Масленицы и судя по всему, Гриша понимает, что нужна раскрутка, чтобы не получилось, как в прошлом году.

– И сколько еще нужно, чтобы эта реклама, наконец, заработала? И о какой именно рекламе ты говоришь? Я уже вложил в твой бизнес приличную сумму, поэтому хотел бы немного больше знать о твоих планах.

Он снова молчит, ковыряя носком уголок журнального столика. Понятно. Значит, сумма немаленькая. Вздыхаю. Дети – это вечная головная боль, даже когда кажется, что они взрослые.

– Ладно, говори сумму.

Он поднимает на меня глаза, называет цифру.

Киваю.

– Вернусь в город через несколько дней. Обговорим более детально. Скоро лето, можно много интересного придумать и да, не забывай о сдаче в аренду территории под кемпинги, я тебе уже миллион раз об этом говорил. Рядом река, природа шикарная… И кстати, подумай еще раз на тему строительства небольшой деревни, где все домики будут сдаваться в аренду. Ты ведь изначально, так и хотел сделать. Дизайнеры есть, сделаешь все по красоте.

– Ладно. Спасибо, пап.

Сын встает. Обнимаемся, скупо, по-мужски хлопая друг друга по спине.

– Ты крутой, батя.

– А то. Все давай. Пока меня не будет, не хулиганить.

– Не буду. Пап…

Останавливаюсь в дверях, чувствуя, что он хочет что-то еще добавить.

– У меня девушка появилась.

– Они у тебя каждую неделю появляются, – усмехаюсь.

– Нет, ты не понял. Все серьезно. Я люблю ее…

Пару раз моргаю. Слышать от своего сына такие откровения необычно. К девушкам у него всегда было максимально потребительское отношение, а тут…

Похоже, и правда влюбился.

– Познакомишь? – улыбаюсь.

– Конечно! – растягивает и он губы в улыбке. – Лиза вам понравится! Гарантирую!

– Ну все, договорились, – бросаю на сына хитрый взгляд и вскидываю указательный палец.

– Только вы с мамой… не ругайтесь… – с запинками выдает он.

Киваю, берусь за ручку чемодана и выхожу из дома. За спиной негромко хлопает дверь. Вещи в багажник, сам за руль. Выезжаю с территории и будто попадаю в другую жизнь. Мысли мгновенно переключаются на мой Цветочек. Мы расстались всего несколько часов назад, а я уже хочу ее увидеть.

Несколько дней в Сочи и вернусь. Надеюсь, она не станет глупить и придет ко мне, иначе сам ее найду.

__________

*Burning Man – это ежегодное мероприятие, проходящее в пустыне Блэк-Рок в штате Невада США. На неделю в пустыне устанавливаются произведения современного искусства, часто фантастических форм. Некоторые из них сжигаются до окончания мероприятия. Многие участники ходят в костюмах персонажей из произведений искусства и культуры, зверей, предметов и так далее. Приехавшие в пустыню артисты дают выступления.

Глава 20. Его копия

Лидия

– Мусь, ну хватит тут мелькать, ты как робот-пылесос. Иди готовься, я сама доделаю все, – Лиза выталкивает меня из кухни.

Моя выручалочка Света ушла полчаса назад, как только дочь вернулась из университета. Следом за ней приехал Виталя.

Прохожу в нашу спальню, снимаю с плечиков рубашку, надеваю ее и закатываю до локтей рукава. Мне нравится, кажется, так выглядит менее официально. Хоть ужин в домашней обстановке, но появиться в домашней пижаме такое себе. Влезаю в джинсы. Делаю наспех макияж: слегка подкрашиваю брови, подвожу веки, наношу тушь на ресницы, прохожусь румянами. Губы решаю не красить. Все равно садиться за стол.

– Лид, а мне что надеть? – спрашивает муж, появившись в комнате после душа.

– Может, тоже рубашку? Или голубое поло. Точно! Сейчас найду, – подхожу к шкафу, снимаю его с плечиков и передаю Витале. – И джинсы.

– Красивая ты у меня, – говорит он, притягивая меня к себе. Целует в губы. Проникает в рот языком, водит им, по-моему, переплетает.

Сердце начинает бешено колотиться. Не то. Вот просто не то и не могу никак от этого отделаться. Упираюсь руками в плечи мужа, усиливаю давление, мычу в попытках разорвать поцелуй.

– Виталь, ну сейчас же гость придет.

– Вечером буду тебя, – шепчет мне на ухо, коротко чмокает в висок и поправляет в штанах эрегированный ствол. – Вот смотри, что наделала со мной.

– Одевайся, – бурчу в ответ, отворачиваюсь к окну и незаметно вытираю губы.

– Ма, я открою! – кричит Лиза, когда в квартире раздается звонок домофона.

Складываю вместе, вмиг ставшие ледышками, руки, пальцы в замок сжимаю. Так, странно, это я родитель, взрослая тетя, а нервничаю, как студентка перед выступлением на большую аудиторию.

Перевожу взгляд на мужа, натягивая улыбку.

– Идем встречать парня нашей дочери?

– Идем, – собирается муж, расправляя плечи, увеличиваясь в росте.

– Ты главное мальчика не прессуй.

– Посмотрим, – добавляет нотки металла.

Пихаю мужа локтем в бок.

– Виталя! – шикаю. – Лизун нам этого не простит.

Входим в прихожую, как раз раздается стук в дверь. Лиза, бросает на нас радостный взгляд.

– Гришка пришел! Ведите себя хорошо, – дочь открывает дверь и сразу же отступает на шаг назад.

В дверном проеме показываются два больших букета роз. Красный и нежно-розовый.

– Здравствуйте! – басит парень Лизы.

Из-за букетов не могу его толком рассмотреть, но голосище у него совсем не мальчишеское. Мужик мужиком!

– Мам, пап, это Гриша – мой молодой человек, – краснея до кончиков ушей, лепечет дочь. – Гриш, а это мои родители. Мама – Лидия Васильевна и папа – Виталий Петрович.

– Приятно познакомиться! – парень передает один букет Лизе, коротко целует ее, затем растягивает губы в широкой, открытой улыбке. – Лидия Васильевна, примите от меня небольшой комплимет.

Словно под гипнозом замираю взглядом на его лице. Гриша кажется мне знакомым, настолько, что желудок болезненно сжимается и каменеет.

Разве люди могут быть так похожи?

Парень дочери словно молодая копия моего Незнакомца. Такой же высокий, крепкого телосложения, немного острый, прямой нос, угловатые, выразительные скулы, цвет глаз… Только волосы немного светлее. Из-под ворота рубашки выглядывает татуировка. И у моего незнакомца есть татуировка, очень похожая.

Парень дочери делает шаг в мою сторону, обдавая волной своего аромата. Рецепторы считывают похожий запах, энергию. Тело мгновенно напрягается, волоски дыбом встают, будь я кошкой, на спине гребень бы выступил. Гриша, вручает букет и мы слегка неловко обнимаемся. И уже потом он скрепляют приветствие крепким рукопожатием с Виталей.

Пока мужчины перекидываются словами, стою в оцепенении, пока не вспоминаю, что я мать, хранительница очага.

– Что же мы в прихожей стоим! Давайте к столу. Лиза, покажи Грише, где у нас ванная.

Уношусь в гостиную за вазой, но понимаю, что такой букетище не влезет ни в одну из имеющихся.

– Виталь, а как быть? – растерянно смотрю на мужа, глядя то на него, то на цветы. – Вазы все маленькие.

– Придется поставить букет в ведро, сейчас принесу с балкона.

Через пару минут, розы украшают нашу спальню. Буду любоваться ими перед сном. Шикарные. Мне никогда таких не дарили.

Весь вечер стараюсь не пялиться на Гришу. Но как только мы встречаемся взглядом, он вызывает во мне волну легкой паники. Боже, а что если он сын или брат…

Нет, исключено, быть такого не может. Нет, нет, нет. Глупая! Глупая и трусливая женщина. Вот кто я. Просто образ похож, не более. Да и не так уж они и похожи.

Глава 21. Разбитую вазу не склеить?

Лидия

За столом разговор течет непринужденно. Виталя травит шуточки и истории из жизни, работы, детства дочери. Лиза то сердится, краснея от смущения, то заливисто смеется, Гриша с энтузиазмом поддерживает разговор, в общих чертах рассказывает о себе и своей семье. Парень общительный, открытый, совершенно без зажимов и комплексов. Чувствуется в нем какая-то сила, уверенность в себе. Если подвести общий итог от первого дня знакомства – он хороший, воспитанный молодой человек, влюбленный в мою дочь. Да, магию между ними видно невооруженным взглядом.

После ужина, когда Лиза с Гришей уходят на балкон, якобы подышать свежим воздухом, я забираю с собой Виталю и вытаскиваю его из гостиной.

– Прогуляемся? Пусть влюбленные побудут вдвоем, не будем им мешать.

– Может… оставить “защиту” на виду? – хмурится он.

– С ума сошел? Парню – двадцать два года, Лизе – девятнадцать, думаю, они и без нас разберутся.

Виталя хмыкает, косится в сторону гостиной, но больше ничего не комментирует.

Выходим на улицу. Хорошо так. Погода, как говорят, шепчет. Прохладный вечерний воздух приятно освежает. Идем медленно, муж касается моей руки, сжимает ладонь.

– Давно так не гуляли, – выдыхает, выпускает мою руку, достает из кармана пачку, зажигалку и неторопливо прикуривает сигарету.

– Даже вспомнить не могу, когда это было, – соглашаюсь с ним. – Ну что, как тебе Гриша?

Виталя выпускает дым, задумчиво смотрит на медленно угасающий огонек, стряхивает пепел.

– Парень, конечно, положительный. Видно, что Лиза ему нравится. Да и вообще, располагает к себе. Но… вижу, что и дерзкий, смелый, этого не скрыть. Опять же, если он из богатой семьи, то все понятно. Это просто у него в крови.

– В этом нет ничего плохого.

– Нет. Просто сказал, что заметил это.

Виталя подходит к урне, тушит сигарету и выбрасывает окурок.

– Может, я просто старый параноик, – вздыхает он. – Просто… не хочу, чтобы Лиза обожглась. Она у нас такая… хрупкая. А мужики бывают жестоки, – переводит на меня взгляд и внимательно смотрит. – Да? Ты все еще злишься на меня?

– За что? – искренне удивляюсь, не понимая, о чем он говорит.

– За то, что остался без работы, без хорошей зарплаты, за то, что не оправдал твоих ожиданий.

Искоса смотрю на мужа. Так стыдно становится за все, что происходит между нами.

– Не злюсь, ты не виноват, что так вышло.

– Я же вижу, что между нами происходит последний год… а эти пару месяцев особенно. Мы катимся в пропасть, – вновь выбивает сигарету. Прикуривает. Подняв голову к небу, выпускает густое облако дыма. – Я люблю тебя, Лид.

Раньше бы моментально ответила. А сейчас размышляю, увеличивая щемящую паузу.

– И я тебя…

Не вру. Люблю.

Люблю, как родного человека, с которым я прожила много лет, как отца нашей прекрасной дочери. Как мужчину… не знаю. Мне хочется кричать, что "да!". Но что-то внутри меня сломалось. Маленькая, но очень важная деталь механизма. Шестеренки больше не крутятся, лишь с противным скрипом подрагивают из стороны в сторону.

Смотрю на профиль мужа, освещенный тусклым светом уличного фонаря. Не знаю, поверил ли он. И во что конкретно поверил.

– Может, нам стоит отдохнуть несколько дней? – тихо спрашивает, с надеждой взглянув на меня.

– Виталь, мы пока не можем себе этого позволить, – легонько пинаю маленький камешек и слежу за траекторией его движения.

– Я немного отложил. Забронировал нам домик на три дня в горах.

– Что? – резко останавливаюсь и смотрю на него широко раскрытыми глазами. – Зачем? Почему со мной не посоветовался? – закипаю.

– Обычно жены радуются сюрпризам, – парирует в ответ, хмуря брови. – Лид, что не так?

Да все, черт возьми, не так!

– Сейчас не самое лучшее время, а ты отдых придумал… Твоя мама, как же она будет?

– А когда будет лучшее? Когда мы окончательно отдалимся, а потом и вовсе дойдем до ЗАГСа, чтобы подать заявление на развод? Я, блять, как могу, стараюсь, чтобы наша семья окончательно не рассыпалась! – Виталя рычит на эмоциях. – Я не хочу этого! Насчет мамы не переживай, сестра будет заезжать, да и уход уже не требуется. Так, проведать.

К лицу мгновенно приливает жар, чувствую давление в переносице, после чего на глаза набегают слезы. Быстро-быстро обмахиваю лицо руками, чтобы не разрыдаться. Поднимаю взгляд к небу. Волна отходит.

– Завтра. Едем или нет? – муж опаляет меня взглядом, делает глубокую затяжку, бросает окурок под ноги и тушит его. Замирает в ожидании моего ответа.

– Да… – выдыхаю шепотом, понимая, что в назначенный день, в назначенное время я не появлюсь на пороге квартиры своего Незнакомца.

Глава 22. Двойная жизнь

Лидия

Интересно, одна ли я такая на всем свете, или есть еще женщины, для которых секс с мужем оставляет привкус грязи на губах, теле, душе… а близость с любовником дарит ощущение полета, чистоты? Ведь, должно быть, совсем наоборот…

Каждый день я терзаю себя за это. За то, что мое тело откликалось на прикосновения другого мужчины с такой животной страстью, о которой я и не подозревала.

Другого мужчины. Не мужа.

С Виталей все иначе. Это долг, который с каждым днем, с каждым разом становится все тяжелее. Это привычка, приевшаяся до скрипа песка на зубах. Я знаю мужа наизусть, но стала забывать, как воспринимала его раньше. Сейчас все его прикосновения – холодные, механические, направленные на удовлетворение его потребности. Так, мне кажется.

Оборачиваюсь. Смотрю на то, как он спит. Тихо, крепко. Перевожу взгляд на электронные часы. Пять часов утра. Подгребаю одеяло, сгибаюсь и утыкаюсь в него лицом. Орать хочу, до срыва связок. Ненавижу. Ненавижу себя за слабость. За неспособность понять свои чувства и принять решение.

Вечером у меня начался цикл, но Виталя все равно хотел меня.

Не отказала…

А сейчас сижу на кровати, скрючившись от боли, ощущая внутреннюю пустоту, словно я отдала ему часть себя, не получив ничего взамен. Дурочка.

Наши восприятия реальности настолько полярные. Виталя пытается спасти нашу семью. Предпринимая отчаянные попытки. В то время, как мое сердце просит лишь тишины.

Мне кажется, что я мечусь между двух берегов. То один затопит, то другой. Семья или сладкий грех? Понимаю, это не весы, равновесия не будет. Но как выбрать, когда сердце разрывается на две части? На одной стороне моя семья, на другой – тот, к кому меня магнитом тянет. Что выбрать, когда в любом случае будет больно?

Четверг, пятница, суббота… Вернусь в город в воскресенье.

Четверг уже настал. ОН будет ждать меня в час дня. Сегодня. Но через три часа мы уезжаем. Сжимаю в руках одеяло от охватившего чувства безысходности.

ОН предупредил, что если я не приду, то найдет меня сам.

Неужели, все изменники обречены жить в этом аду из постоянного страха быть разоблаченным? Или одна лишь я, такая жалкая трусиха?

Аккуратно встаю с постели, тихо, на носочках подхожу к шкафу. Джинсы, футболка. Выхожу в прихожую, надеваю кроссовки, замираю, прислушиваясь к тишине. Открываю дверь и покидаю дом.

До студии долетаю быстро. Дороги практически пустые. Лишь редкие такси и пустые автобусы, что только едут из автопарка. Забираю ключи, снова сажусь в машину и еду в ЕГО квартиру.

Чужая квартира, как и в прошлый раз, встречает меня полнейшей темнотой, свежестью, легкой прохладой. Скидываю с себя кроссовки и сразу прохожу по комнатам. Никого. Иду на кухню, сажусь за обеденный стол, ставлю перед собой сумку.

– Пожалуйста, просто услышь меня, – шепчу вслух, достаю из сумки ручку и записную книжку. Дергаю лист.

“Здравствуй! Я знаю, мы договаривались о встрече, но обстоятельства сложились так, что в ближайшие дни меня не будет в городе. Прости. В понедельник смогу. Прошу только об одном – не нарушай правила игры. Не ищи меня. Приду сама”.

Кажется, я впервые перехожу с ним на “ты”, хоть и в письменной форме.

Подписываю дату, время и не знаю зачем, но оставляю свою электронную почту, которую создала, пока ехала сюда. Старомодно. Да. Кто вообще сейчас пользуется почтой? Конечно, я имею в виду вне контекста работы. Но оставлять свой личный номер телефона или имя в мессенджере опасаюсь. Имейл надежнее, на него не позвонить, оборвать сообщениями тоже сложнее. Понять кто я – невозможно. Я создала совершенно новое имя – lutic_flower.

Аккуратно складываю записку пополам и кладу на стол, прижимаю уголок кружкой. Надеюсь, он заметит. Встаю, осматриваюсь. Чисто. Стильно. Дорого. Прохожу в гостиную. На диване небрежно брошена книга Даниель Дефо “Робинзон Крузо”, на журнальном столике – часы и парфюм. Беру в руки красивый бутылек, подношу к носу, вдыхаю, прикрыв глаза. Не совсем то… Не хватает ЕГО собственного неповторимого аромата. Открываю глаза, ставлю парфюм на место. Складывается ощущение, что незнакомец только что здесь был. Хоть это и не так. Пытаюсь представить его здесь, в этой обстановке, но получается с трудом. Квартира не выглядит достаточно жилой. Скорее напоминает убежище, куда зверь приходит только, чтобы отдохнуть и побыть в одиночестве.

Это его точка спокойствия.

В прихожей надеваю кроссовки, выхожу, закрываю дверь на ключ. Сажусь в машину, завожу двигатель и еду в сторону студии. Телефон молчит, значит, мое отсутствие никто не заметил. Немного успокаивает. Спрячу ключи, вернусь и лягу в кровать, будто я и не сбегала.

С этими мыслями еду всю дорогу до своей творческой студии. Стеклянными глазами глядя то на дорогу, то на себя в зеркале заднего вида, то цепляюсь взглядом за “вонючку” в форме пухлых женских губ, которая висит и весело покачивается из стороны в сторону. Из динамиков доносится “Свит Дримс” в исполнении Ольги Серябкиной. Пошленько. Будто намек мне о том, на какую скользкую тропинку я ступила.

Дома оказываюсь спустя сорок минут, пушинкой забираюсь под прохладное одеяло с колотящимся от страха сердцем.

Мой муж все также безмятежно спит, не подозревая о том, что постель рядом с ним еще минуту назад была пуста…

Беру телефон, открываю почтовый ящик. Ничего. На всякий случай проверяю папку "Спам". Тоже самое. Блокирую и убираю под подушку.