Обручение

На мгновение мне даже показалось, что один из незнакомцев слишком долго глядел в нашу сторону, но, видя, насколько спокойным остается Анджей, я отбросила прочь все непрошенные мысли.

Пару минут спустя мы оказались в тупичке, оканчивающимся небольшой деревянной дверью, окрашенной темной краской.

Анджей поставил чемоданы на землю, а затем направился к огромной глиняной вазе, в которой красовались внушительного вида гиацинты.

– Мы собираемся заниматься рассадой?

Два прекрасных, похожих на бушующий океан глаза смерили меня задорным взглядом, а затем с губ любимого слетел победный клич:

– А вот и он.

Изящная ладонь с длинными пальцами, перепачканная землей, продемонстрировала мне внушительный старинный ключ.

Недолго думая, Анджей отодвинул с замка небольшую защитную пластинку и засунул железку в скважину.

Раздалось несколько громких щелчков, а затем – протяжный скрип.

Дверь податливо отварилась. С нижнего правого уголка отлетел небольшой кусочек прогнившего дерева, а я мигом огляделась по сторонам, будто мы могли кого-то разбудить этим непрошенным шумом.

– Добро пожаловать в личную резиденцию Моретти в Танжере!

Любимый в приглашающем жесте протянул свою руку в сторону открывшегося прохода.

Я заглянула в темноту.

В нос ворвался аромат сырости и застарелых специй.

– Ты задумал убить меня после свадьбы?

Анджей вновь ловко подхватил наши чемоданы и пробормотал:

– Не заставляйте тащить вас силой, фрау Моретти!

– Гумберт! – отозвалась я, когда любимый в шутку подтолкнул меня вперед коленом под задницу.

Дверь за нами захлопнулась, полностью оградив от последнего источника света.

– Подожди меня здесь, – прошептал Анджей.

Не успела я и рта раскрыть, как легкое колебание воздуха дало знать о том, что его больше нет рядом.

– Куда ты…

Остаток фразы так и не слетел с губ, так как прохладные ладони вдруг подхватили меня и подняли в воздух вместе с тяжеленой сумкой и рюкзаком наперевес.

– Хотелось сохранить традицию. Невесту нужно перенести через порог первого совместного жилища, разве не так?

В одно короткое мгновение преодолев ступени, Анджей поднял меня наверх.

В конце небольшого коридорчика моему взору предстала внушительных размеров современная железная дверь все того же синего оттенка, изнутри обтянутая перламутрово-бежевой кожей.

– Добро пожаловать домой, – прошептал он, замирая в просторном коридоре, пол которого был выложен замысловатой плиткой с песочно-коричневым орнаментом.

Я выпустила из рук свою дорожную сумку, которая глухо шлепнулась вниз.

Мои ладони обвились вокруг шеи Анджея, а губы требовательно подались вперед.

Любимый ответил на поцелуй, крепко-крепко прижимая меня к себе.

– Значит, это твоя квартира? – протянула я, нехотя отстраняясь.

Анджей осторожно опустил меня на пол, а я поспешила стянуть с себя рюкзак.

Захлопнув дверь и закрыв ее на замок, он произнес:

– Мне показалось, что идея провести медовый месяц в стенах собственного жилья выглядит гораздо более многообещающей, чем банальный отель с вездесущим персоналом, что начинает колотить в дверь как ненормальный даже тогда, когда на ручке болтается табличка «не беспокоить».

Я осторожно прошлась рукой по прохладной стене, покрытой аккуратной белоснежной штукатуркой с легким рельефным эффектом.

– Это самая лучшая идея, которая только могла быть.

На губах застала улыбка, и, заглядывая внутрь помещения, я тихо поинтересовалась:

– Можно?

Супруг едва не расхохотался:

– Господи, Амелия… Ты меня просто поражаешь! Это же все твое!

Да, тут Анджей был абсолютно прав: я все еще не могла привыкнуть к тому, что мы женаты, что мы – одно целое, семья, Диамант. Что мы то, что испокон веков должно было дополнять друг друга.

Скинув с ног, успевшие поднадоесть босоножки, я с наслаждением опустила свои босые ступни на прохладный пол и прошла вперед.

Несмотря на то, что дом выглядел довольно старым снаружи, внутреннее убранство квартиры Анджея оказалось просто чудесным.

Первое помещение, в которое я попала – оказалось кухней.

Аккуратный темно-синий гарнитур, небольшая мраморная барная стойка вместо стола, замысловатая газовая плита и небольшое окно, занавешенное плотной тюлевой занавеской, выглядели невероятно уютно, но стильно одновременно.

Следующей комнатой стала ванная.

Моему удивлению не было предела, когда я приоткрыла узкую металлическую дверь, украшенную витражами из цветного стекла:

– Ничего себе!

Помещение оказалось просто огромным. Потолок был настолько высоким, что просто дух захватывало, а в самом его центре примостился самый настоящий купол с небольшими прямоугольными окнами, и с точно такими же красочными витражами, как и на двери.

– Когда Оливия увидела эту квартиру, то буквально заставила меня купить ее. Сказала, что если я однажды найду себе подругу, то она ее поблагодарит.

Я рассмеялась.

– Думаю, что после такого к советам Оливии точно нужно прислушиваться как можно внимательнее.

– Это уж точно, – отозвался Анджей, обнимая меня за талию и целуя в шею.

В самом центре комнаты примостилась огромная круглая ванная, встроенная в аккуратный подиум, украшенный все той же мелкой бирюзовой мозаикой, в тон стенам.

– Все это похоже на самый настоящий рай, – прошептала я, прикрывая глаза и с наслаждением ощущая, как прохладные губы мужа скользят по моей шее, а его длинные изящные пальцы начинают стягивать с плеча кофту, а заодно и бретельку моего черного топа.

– Нет, рай будет ждать нас позже, – прохрипел Анджей, разворачивая меня лицом к себе и с нежностью вновь целуя в губы. – Вечный, не прекращающийся ни на секунду…

Дыхание мигом сбилось, а сердце в груди заколотилось как бешеное.

Прикосновения любимого, его поцелуи и близость всегда действовали на меня одинаково: сводили с ума, сбивали с толку, парализовали. Этот раз не стал исключением, но, как бы там, ни было, сейчас было не время для нежности. Я хотела осмотреть квартиру до конца, а затем принять душ и немного поспать. Дорога выдалась довольно тяжелой, и нашу первую брачную ночь явно следовало отложить, даже несмотря на то, что я вот-вот перестану ему сопротивляться.

– Господин Моретти, вы же не хотите, чтобы наши первые совместные владения остались неодобренными? Я бы хотела закончить осмотр…

Дыхание предательски сбилось, когда любимый промолчал, и вместо того, чтобы отстраниться, еще крепче прижал меня к себе. Его губы стали настойчивее, ровно, как и пальцы, жадно вплетающиеся в мои волосы.

– Ты уверена, что нельзя это отложить? – прошептал он мгновение спустя. – Можно обновить ванную, а затем сказать Малеку, хорошо его ребята выполнили работу, или нет.

– И, кто такой этот Малек? – поинтересовалась я, отстраняясь, и, ловко изогнувшись, проскальзывая у Анджея прямо под рукой обратно в коридор.

– Познакомитесь чуть позже. Это мой хороший друг. Еще со времен шестидесятых.

– Звучит любопытно. Один из тех, кто вместе с тобой с ума сходил по «Jefferson Airplane»?

Любимый хохотнул. На его щеках проступили очаровательные ямочки.

– Поверить не могу, что ты это запомнила.

– Я просто наблюдательна, вот и все.

Смерив супруга прищуренным обольстительным взглядом, я направилась дальше по коридору.

В квартире обнаружилась просторная гостиная, которая выходила окнами прямо на ту самую узкую извилистую улочку, по которой мы с Анджеем добирались до тупичка с входной дверью.

В ней было не очень светло ввиду того, что окна были узкими и напоминали собой самые настоящие бойницы, но, при этом, здесь так и царил уют: широкий полукруглый диван в турецком стиле с кучей подушечек, много черно-белых постеров на стенах, внушительных размеров телевизор, висящий на стене…

– А вот это слегка грустно, – протянула я, указывая пальцем в направлении стеклянных ваз, что стояли тут и там, но при этом пустовали. – Вазы созданы для того, чтобы в них стояли цветы.

– Полностью разделяю ваше мнение, – кивнул Анджей, а затем взял меня за руку. – Чердачное помещение также принадлежит мне, так что можно спокойно подниматься на крышу. Под лестницей расположена гардеробная. Думаю, что тебе не составит труда ее заполнить…

Я хохотнула:

– Насколько ты успел заметить, что даже при всей своей любви к моде, я не слишком сильно заморачиваюсь вопросом шмоток. Можно запросто переделать ее в чулан, и я даже не замечу. Моя извечная страсть – книги.

Анджей улыбнулся:

– За это я тебя и люблю. За то, что ты не такая, как большинство женщин. Вместо бриллиантов и туфель от «Версаче» тебя больше интересует библиотечная пыль, способная довести астматика до смерти.

Я захохотала и шутя пнула его в живот.

– Порой, вы, господин Моретти, бываете самой настоящей врединой!

Тот вновь едва ощутимо чмокнул меня в губы, а затем произнес:

– Именно поэтому я и припрятал главное напоследок. Идем…

Анджей взял меня за руку и повел в заднюю часть коридора. Туда, где как раз располагалась та самая небольшая деревянная лестница, ведущая на чердак и крышу.

Когда мы замерли перед широкими двойными дверьми из красного дерева, он посмотрел прямо на меня и тихо спросил:

– Ну как, готова?

Я утвердительно кивнула, и Анджей осторожно надавил на хромированные металлические ручки.

С губ сорвался восторженный вскрик.

Моему взору предстала просторная спальня с невероятной красоты плиточным полом, мозаичными стенами и огромной кроватью, высокая резная спинка которой наполовину скрывалась в пештакообразном алькове.

Возле постели, с обеих сторон, примостились старинные ночные тумбочки из темного дерева, на столешницах которых гордо возвышалось по такому же старинному витиеватому светильнику с абажурами из арабского мозаичного стекла.

Несмотря на то, что пол был заметно потертым, было прекрасно видно, с каким старанием он был когда-то сооружен: коричневато-бордовые узоры были невероятно красивы, ровно, как и сине-бирюзовая мозаика, что усыпала собой стены.

– Анджей, это просто невероятно! Как здесь красиво! Это просто музей какой-то…

Его, похожий на звучание колокольчиков смех, задорно отразился от стен и высокого потолка, в центре которого примостился невероятной красоты медный канделябр с кучей разнообразных подвесок.

– Трудно поверить, что еще совсем недавно этот дом хотели снести.

– Ты шутишь…

Моя рука осторожно прошлась по белоснежному шелковому покрывалу с мелким золотистым узором, что застилал собой постель.

– Мы с Малеком его отстояли. Пообещали привести в порядок, укрепить стены, провести капитальный ремонт. Теперь в западной части располагается моя квартира, а в восточной – его ресторан и небольшой пансионат, в котором за символическую плату можно снять приличную комнату на период, скажем, своего туристического пребывания в Танжере.

– Наверное, прибыльный бизнес… – скорее утвердительно, чем вопросительно, заявила я и тихо хохотнула.

– Вполне, – кивнул Анджей, а затем, посмотрев на меня, добавил: – А теперь – самое главное!

Его изящные длинные пальцы уперлись в две наглухо прикрытые двери, в мелкую ромбовидную сетку, сквозь которую все это время в помещение врывалось утреннее солнце, что уже начинало потихоньку светить в полную силу.

Как только скрывающие комнату от внешнего мира «барьеры» разошлись в стороны, с губ снова слетел вскрик.

Прямо за ними скрывался красивый просторный балкон с широким каменным ограждением и тонкими металлическими балясинами, окрашенными в ставший уже привычным бирюзово-голубой цвет.

Я осторожно прошла наружу вслед за Анджеем.

Вид отсюда открывался просто волшебный: весь город был словно на ладони.

Дом располагался в самом высоком месте района и, учитывая, что все улочки были ярусными, ничто не мешало обзору.

Была видна даже прибрежная полоса и часть старого города, по которому уже начинали ходить первые прохожие, выплывающие кто на работу, кто за утренним кофе, кто еще по каким-то своим делам.

В воздухе витал аромат моря, специй и цветов.

Минарет Большой мечети гордо возвышался с восточной стороны, а солнце подсвечивало его своим янтарно-желтым сиянием, словно факелом. До ушей долетало приглушенное гоготание чаек.

– Просто чудесно… – протянула я, опуская руки на ограждение и прикрывая глаза. – Словно в другом мире…

Крепкие руки Анджея мигом обвились вокруг талии и прижали меня к себе.

Я откинулась назад и позволила ему поцеловать меня в шею.

– Рад, что тебе понравилось. Так… Какие у нас планы?

С губ слетел смешок, а глаза мигом открылись.

– Что именно ты имеешь в виду?

– Ты знаешь.

Обернувшись назад, я заглянула ему прямо в глаза, а затем, легонько чмокнув в идеально выведенные губы, зашла обратно в спальню.

Мои пальцы медленно опустились на жемчужные пуговицы черного шелкового жилета и принялись расстегивать их одну за другой.

Ветер растрепал густые волнистые волосы Анджея, а его глаза заметно потемнели, стоило мне остаться в тонком кружевном лифчике.

– Что вы делаете, госпожа Моретти?

Рука тем временем направилась к пуговицам на длинной белоснежной юбке, что все это время надежно скрывала мои ноги от посторонних глаз.

– Вы сами знаете, господин Моретти… – прошептала я, подпуская любимого ближе.

Когда нас с Анджеем друг от друга стало разделять не больше нескольких сантиметров, его пальцы потянулись к моему подбородку, а затем, он прошептал:

– Хочу, чтобы вы все равно объяснили.

Я собираюсь… – я взяла его ладонь в свою, и мои губы прошлись по ее тыльной стороне. – Принять ванну и немного поспасть.

– Ах, вот оно что!

Анджей хохотнул, а затем наигранно грозно пробормотал:

– В таком случае, вам стоит поторопиться. Иначе…

– Иначе?

– Я не выпущу тебя отсюда до завтрашнего утра!

С наших губ синхронно сорвался очередной смешок. Я резко сорвалась с места в сторону кровати.

Анджей, хохоча, попытался схватить меня за ногу, но я, ловко увернувшись, швырнула в него подушку, перебегая по кровати в сторону дверей, ведущих в коридор.

Мой импровизированный «снаряд» был мигом отброшен в сторону прямо налету, а я со всех ног понеслась в сторону ванной комнаты.

На улицу мы выбрались только к обеду.

Сразу же вскоре после того, как я с невероятным трудом выпроводила Анджея в магазин, моему блаженству не было предела: огромная горячая ванна сделала свое дело.

Стоило измотавшемуся телу погрузиться в ароматную воду с пеной, как голова начала буквально отключаться. Все суставы, мышцы и сухожилия мигом позволили себе прийти в состояние коматоза.

Когда я еле выбралась из этой огромной керамической «посудины», напоминающей собой самый настоящий бассейн, то буквально ползком добралась до спальни.

Почувствовав, как сквозь открытые двери и тонкие шторы, так и трепещущие на легком ветерке, врывается аромат океана и утреннего солнца, я бессильно рухнула на постель прямо в полотенце и заснула как самое настоящее бревно.

Позже меня разбудил муэдзин, призывающий горожан к полуденной молитве.

Глаза нехотя открылись, и, поднявшись с постели, я направилась прямиком к огромному шкафу из темного дерева.

Хоть особого желания и не было, но я все же заставила себя разобрать наши с Анджеем чемоданы. Развесив одежду по вешалкам, дело осталось за малым: нужно было куда-то приспособить несколько книг, гаджеты, всевозможные зарядки и кое-какие другие мелочи.

Когда все было кончено, я натянула на себя короткий шелковый халат и протопала на кухню.

Любимый уже гордо восседал на высоком барном стуле, попивал кофе из красивой кружки с геометрическим узором, придерживая ее одной рукой, а второй что-то высчитывая на бумаге при помощи непонятной округлой штуковины и чернильной ручки.

Я подошла ближе и, чмокнув его в висок, заглянула через плечо на идеально выведенные завитки.

– Чем занимаешься?

Ладонь Анджея перехватила мою, а затем поднесла ее к губам:

– Пытаюсь понять, как мы можем повлиять на пространство таким образом, чтобы можно было открыть портал, ведущий в Изгнание. Даниель изучил твое зеркало и считает, что оно является чем-то вроде «магнита», способного сосредоточить в одной точке довольно приличное количество телекинетической энергии.

Я протопала к холодильнику, а затем вытащила оттуда пакет апельсинового сока. Несмотря на то, что супруг недавно посетил магазин, многое все еще нужно было докупить для «полноценного существования».

– А это что за штуковина? – я налила напиток в высокий стакан и кивнула в сторону замысловатого округлого предмета.

– Магический секстант. Может определять точки, в которых находятся наибольшие скопления магической энергии. При желании его можно перенастроить, и он станет чем-то вроде компаса, по которому можно искать нужных людей или волшебных существ.

Анджей взял в руки кругляш, несколько раз стукнул им о мраморную столешницу, и тот послушно раскрылся. Из полого корпуса высунулась конусообразная игла, похожая на ту, что бывает у детского волчка.

– Нужно только выставить примерные координаты, или чистоту, добавить немного Люпития, и…

Любимый проделал все описываемые им манипуляции, а затем придвинул к себе пожелтевшую от времени карту, напоминающую собой те, что всегда использовали пираты в приключенческих фильмах.

Его изящные пальцы приподняли золотистый «волчок» над поверхностью пергамента, а затем отпустили.

Секстант мигом пришел в дикое, практически безумное вращение, а затем, сделав резкий рывок, понесся по «странам и континентам». Сначала к границам Китая, Индии и Непала, оставляя на карте сияющие ярким багровым светом точки, походящие на самые настоящие рубины. Затем к берегам Австралии и Новой Зеландии, в Восточную Сибирь и к северным окончаниям Аляски.

Свой замысловатый «путь» магический кругляш завершил в Африке, возле берегов Гибралтарского пролива.

– А вот и мы, – заключила я, делая обильный глоток.

– И не только, – улыбнулся Анджей, ловко подхватывая шарик, снова заставляя его закрыться. – Уже решила, с чего хочешь начать сегодняшнюю экскурсию?

Он одарил меня своей сногсшибательной улыбкой, а потом, отложив в сторону ручку, с наслаждением потянулся. Мускулы под его белоснежной футболкой так и заиграли, а я с неимоверным усилием заставила себя не пялиться во все глаза на собственного мужа.

– Ну, для начала, было бы неплохо чем-нибудь подкрепиться. Я просто умираю с голоду…

– Значит, начнем с ресторана Малека. У него отменный ягненок и несколько превосходных видов мятного чая. Собирайся. День обещает быть длинным…

Недолго думая, я соскочила с табурета и направилась в спальню.

Старинные часы, что стояли в прихожей, показывали половину второго. Несмотря на то, что уже стояла осень, термометр в лоджии показывал уже 26 градусов.

Перебрав несколько вешалок, я остановила свой выбор на свободном платье-тунике белого цвета с геометрическим орнаментом на воротнике и рукавах, шлепанцах на тонкой подошве и внушительной пляжной сумочке из плотного льна.

Недолго думая, я швырнула в нее бумажник, мобильный телефон, спрей для лица, солнцезащитные очки и тонкую шелковую шаль, которую можно было бы использовать в качестве защиты от солнца.

Пару минут спустя мы с Анджеем уже брели по раскаленной мостовой в противоположную от дома сторону.

Солнце беспощадно палило. Народу несмотря на это было хоть отбавляй. Вместо вчерашних одиноких прохожих, туда-сюда сновали вездесущие туристы, громко хохочущие и снова и снова щелкающие затворами своих камер.

– Поверить не могу, что еще вчера вечером я морозила стопы о ледяную вечернюю землю, а сейчас мечтаю лишь о том, чтобы запихнуть их в прохладный таз с водой.

Любимый ослепительно улыбнулся:

– Ну, зачем же так? Думаю, нам больше подойдет океан для таких целей.

Его рука крепко держала меня за талию, а толстое обручальное кольцо так и сияло в лучах солнца на его длинном изящном пальце.

– Было бы чудесно. Давно мечтала попасть на пляж. Последний раз я была там с…

Голос предательски дрогнул.

– С Эдуардом?

Я утвердительно кивнула.

– Эмираты. Его приглашал отец. Не хочу вспоминать об этом.

Рука Анджея еще крепче прижала меня к себе:

– И не надо. Теперь – все позади. Ничто и никогда на этом свете не сможет разлучить нас.

– Даже Апокалипсис?

– Даже он.

Мы посмотрели друг на друга долгим любящим взглядом, а затем супруг начал стремительно уводить меня влево. Преодолев несколько небольших, относительно тихих кварталов, мы выбрались на некое подобие площади.

Это было что-то вроде главной улицы района, в котором скопились небольшие магазинчики, пара-тройка уличных торговцев, несколько ресторанов и аккуратный каменный фонтан в самом центре.

Мне в нос ворвался приторный аромат сладостей, смешанный с запахом речной воды.

– Нам вот сюда, – протянул Анджей, указывая на торец здания.

Получилось, что мы обошли квартал и оказались с другой стороны того же самого дома, в котором располагалась наша квартира.

Первый этаж венчала аккуратная коричнево-бордовая витрина с огромными стеклами.

Внутреннее убранство ресторана прикрывали аккуратные шторы из золотисто-медной парчи, усыпанной витиеватыми узорами.

Старинные двойные двери из красного дерева были приветливо отворены настежь, а проход застилала полупрозрачная белоснежная занавесь, так и трепещущая на легком ветерке.

Любимый отвел ее в сторону и пропустил меня вперед.

Внутри оказалось невероятно уютно и прохладно.

Белоснежные грубые стены сменялись аккуратными вставками из темного дерева и бирюзово-голубых мозаичных узоров. Небольшие столики, устланные плотными льняными скатертями, примостившиеся тут и там, вместо стульев оттеняли аккуратные диванчики с россыпью из мелких подушечек.

Мы с Анджеем прошли в соседний зал.

Здесь было чуть темнее, чем в предыдущем, на стенах горели аккуратные латунные светильники, а у задней стены, на небольшом постаменте, примостилась аккуратная барная стойка из темного синего мрамора и хромированного металла.

Красивая молодая девушка с густыми черными волосами, заплетенными в высокую косу, с невероятным усердием протирала полотенцем пивной стакан.

– Ассаламу алейкум, Лейла! Ты все хорошеешь! И куда только Малек смотрит? – протянул Анджей, улыбаясь во весь рот и сдвигая с лица солнцезащитные очки.

Миндалевидные карие глаза оторвались от склянки и уставились прямо на нас. На мгновение мне показалось, что девица сейчас нас пришибет. Уж больно воинственный у нее был прищур.

Каково же было мое удивление, когда, издав радостный клич, молодая арабка сорвалась с места и понеслась прямиком к моему мужу.

Один короткий миг, и вот она уже крепко прижимает его к себе, радостно хохоча:

– Анджей! АльхамдулиЛлях ахи! Ва алейкум ассалам! Как же давно мы не виделись…

– Десять лет. Признавайся… Малек все еще не удосужился выучить Ультрум, а на кухне ведет себя как самая настоящая неряха?

– И все еще мечтает надрать задницу твоему папаше! – хохотнула Лейла, обнажая свои идеально ровные жемчужные зубы. – А еще постоянно недоволен качеством местной донорской службы… Ему видите-ли нужна старая школа! Доктора французы и классический способ очищения… Тяжело быть и женой и Поверенной одновременно.

– Могу себе представить.

Они еще несколько мгновений смотрели друг на друга, а затем Анджей вновь крепко прижал ее к себе, и, прикрыв глаза, протянул:

– Как же я скучал.

– Я тоже, дорогой мой.

Когда их объятьям наконец пришел конец, молодая арабка посмотрела прямо на меня.

– Значит, слухи не врут… Ты действительно наконец нашел свою половинку, Моретти… Да еще какую!

Жилистые смуглые руки сомкнулись на груди, а татуировка в виде полумесяца и звездочки на ее ключице нервно дрогнула.

– Познакомься, Лейла… Это – Амелия. Моя жена.

– Здравствуйте. Очень приятно познакомиться, – протянула я, прикладывая ладонь к груди.

– Мне тоже, о Диамант, – отозвалась девушка, а затем ответила мне взаимным жестом. – Никогда не думала, что мне выпадет такая честь.

Как и всегда, я не знала, что ответить на подобное замечание. До сих пор мне становилось неловко, что представители сверхъестественного мира именно так реагируют на присутствие моей скромной персоны.

– Это для меня огромная честь познакомиться с друзьями Анджея. Особенно, учитывая тот факт, что знакома я с немногими из них.

Арабка заливисто рассмеялась, а затем взяла меня за руки:

– Поверь мне, я еще успею тебе надоесть, моя дорогая! Уж Оливию-то знать должна. Не так-ли?

Я утвердительно кивнула.

Анджей едва сдерживал смех.