Лекции для психологов из супервизорской группы

скачать книгу бесплатно


Далее Дж. Стайнер переходит к самому процессу – повторное обретение спроецированных частей самости. Он говорит, как важно смотреть в лицо психической реальности. Т.е. видеть собственную жестокость, собственную слабость и другие импульсы, которые отрицаются. Способность смотреть в лицо психической реальности по мнению Дж. Стайнера полностью зависит от возможности переживать потерю, расставание. Часто чувства, связанные с расставанием, уничтожают воспоминания о том, когда были отношения. Как будто дыра в виде отпуска заполняет всё пространство отношений. Автор говорит, что когда человек умеет скорбеть, переживать утрату— он возвращает себе потерянные части самости. По-сути, у него появляется больше возможности справляться с теми трудностями, что даёт нам реальность.

– «Когда проективная идентификация устанавливается как постоянная форма взаимодействия с объектами, это может привести к вере, иллюзорной или реалистичной, что объект является собственностью и находится под контролем (Rosenfeld, 1964, 1971)». И далее Дж. Стайнер говорит, что в этой ситуации необходима проработка скорби по утраченному объекту. Но для этого человек должен отказаться от контроля и обладания объектом. Если он не может отказаться, то устанавливается хроническая форма проективной идентификации. Эта форма защищает человека от переживания отдельности. Мы с вами знаем, что чувство отдельности отвечает за тестирование реальности. Мы не можем что-то улучшить в своей жизни там, где мы запутаны, т.е. не понимаем – как устроена реальность. Потому что мы смотрим на неё не с позиции: «Я хочу понять, как она устроена, чтобы потом пользоваться». А с позиции: «Я хочу, чтобы реальность подстроилась под меня. Я всё делаю правильно, а реальность всё-равно не меняется».

Здесь мы с вами возвращаемся к ожиданиям пациента от анализа. Пациент приходит с фантазиями, что он так плохо себя чувствует, потому что у него были такие родители, такая судьба, такие обстоятельства. Отсюда вытекает глубинная мыслительная конструкция, на которую он опирается: «Надо изменить родителей, судьбу, обстоятельства – тогда мне внутри станет легче». Хотя на сознательном уровне человек вам говорит: «Я пришёл, чтобы поменяться».

Мы должны удерживать у себя внутри этот конфликт:

– сознательное убеждение пациента, что он хочет поменяться;

– бессознательное убеждение, что должны поменяться другие.

В отношениях с вами— это вы. И это будет выражаться в том, что пациент будет стараться изо всех сил изменить сеттинг. Ему будет неудобно время, день. Он будет просить снизить оплату. Он будет требовать советов и конкретных рекомендаций. Т.е. он не будет принимать ваши правила. Он будет стараться изменить мир под себя. Обращаю ваше внимание, что возникают разные обстоятельства в жизни, например, смена рабочего графика, проблемы с финансами. Если у вас пациент давно в анализе, то, конечно, вы можете снизить оплату, пока он не станет на ноги в финансовом плане. Вы можете изменить день и время сессии. И потом надо будет это обсуждать. Но когда это происходит с самого начала – давайте интерпретации, связанные с тем, что пациенту кажется, что если мир изменится во вне, то мир изменится и у него внутри. Одна моя пациентка бастовала против этой установки. Она говорила: «Я реально, действительно чувствую себя по-другому, когда приезжаю в другую страну. Моё состояние реально меняется, когда я с другими людьми». Да, это так. Но она возвращается к мужу-алкоголику и в свою страну. Я замечаю, что дорога, путешествия очень сильно отвлекают от переживаний, связанных с утратой. Потеря происходит, но она как будто к лучшему. Сначала потеряли ту страну или город, в котором находились. Приехали, сменили обстановку – и вроде всё нормально. Потом потеряли то место, в котором отдыхали, вернулись домой – и вроде тоже всё хорошо. Отыграли потерю— стало легче. До следующего путешествия. У меня была пациентка, которая не могла без путешествий хотя бы раз в два месяца. Не знаю – как она пережила карантин. Для неё было невыносимо находится на одном месте. Депрессия нападала на неё и уничтожала. И ещё один пример моей пациентки. Она вернулась ко мне около 1,5 года назад. За это время мы сменили сеттинг 4 раза. Сначала был один день недели, потом другой. Потом 2 раза в неделю. Потом один раз в неделю. Потом другой день. Вначале я просто отыгрывала. Т.е. шла на её просьбы переноса без разговоров об этом. Также как и на отмены. Я с ней не говорила, когда мы стали работать 2 раза в неделю. Очень мало говорила, когда стали работать 1 раз в неделю. А потом сделала это фокусом и стала говорить об отменах, уничтоженных сессиях, о её нежелании платить; о том, что ей не хватает сессии, которую мы отменили. Помню, она мне сказала с подозрением, что я хочу её использовать: «Вы хотите, чтобы мы снова стали встречаться 2 раза в неделю?» Я ответила: «Нет. Если вы захотите встречаться 2 раза в неделю, то теперь я уже не буду допускать такой ошибки – мы с вами сначала будем говорить об этом. А потом уже решим и договоримся – раз в неделю или два раза».

– Пациентка стала ощущать, что я отстаиваю свои границы. Я с ней про это говорила много раз. Примерно так: «Я иду вам на уступки. И в этот момент вы мне благодарны. Но потом в реальной жизни вы чувствуете, что тоже должны идти на уступки другим. И тогда у вас возникает гнев на меня, что я не отстояла свои границы. И таким образом, не научила вас отстаивать свои».

Через несколько месяцев моих повторений, пациентка увидела меня отдельной. У неё случился инсайт. Она сказала: «Я поняла – то, что вы выставляете мне границы, это вы не хотите меня обидеть или задеть. Это вы заботитесь о себе». Таким образом, я, как отдельный объект, появилась в её голове. Но она продолжает атаковать границы. Пока она не может принять, что должна измениться сама, а не я (как мир с обстоятельствами) должна поменяться, т.е. пойти ей на уступки. Она теперь говорит мне, что это время ей не удобно. «Вот если бы на полчаса позже». Сейчас я проявляю достаточно жёсткую позицию – чётко говорю, что время не изменится. На последней консультации она сказала, что ей не хватает дополнительной сессии. Я ей ответила: «Это моя ошибка, что я не говорила с вами о потерянной сессии. Давайте об этом говорить». Я хочу вам сказать, что не проявляю жёсткую позицию относительно сеттинга. Это связано с моими личными особенностями. Вижу, что мои коллеги могут выдерживать и держать очень жёсткий сеттинг. В моём случае я поняла, что буду идти за пациентом, чтобы сохранить отношения. И дальше буду говорить о том, что могло для него значить смена сеттинга.

Надеюсь, вам яснее стало видно— как пациент реализует бессознательную установку, что мир должен поменяться, чтобы ему стало легче. В случае с последней пациенткой вы видите – сколько бы я ни шла на её уступки в плане смены сеттинга – её всё-равно не устраивает. Поэтому прежде чем жертвовать своим временем, своим удобством – поговорите с пациентом – что даст ему или ей смена сеттинга. Проводите параллели с желанием, чтобы мир изменился благодаря Всемогущему желанию. Сами мы тоже должны принять мысль, которую я очень часто читала, когда изучала бизнес-курсы: «Если что-то не получается – то это не получается У ВАС». Реальность не станет меняться. Но тем не менее, мы можем влиять на неё. И в результате изменится наша жизнь, благодаря изменению нашего мышления. Новое мышление заставит нас совершать другие действия.

Ещё раз подытожим. Наша задача – работать с переживаниями расставания. Мы как будто обучаем пациента расставаться. Мы как будто даём ему некий навык расставания. И тогда он может перенести этот навык в свой внутренний мир и в свою реальную жизнь. Во внутреннем мире человек должен будет расстаться с жестокостью по отношению к себе. Может быть, «расстаться» звучит слишком громко. По крайней мере, он должен будет вернуть себе свою жестокость. И тогда он сможет отстаивать свои границы, чувствовать себя отдельным, лучше справляться с трудностями.

Жду ваших вопросов и размышлений.

Про психическое «убежище» как уход от контакта с реальностью

Добрый день. Мы с вами находимся в подразделе статьи «Повторное обретение спроецированных частей самости». Дж. Стайнер говорит: «Когда имеет место такая ситуация, объект, содержащий спроецированные части самости, интернализуется, и происходит идентификация с ним. Так что во время разрывов, отвержения или тяжелой утраты раздельность переживается не полностью и утрата отрицается».

Был задан вопрос: «Почему мы имеем дело с гореванием?» В этой цитате автор отвечает на этот вопрос.

Переживание отдельности – это то, к чему мы стремимся. Идею отдельности я увидела и осознала только в подходе теории объектных отношений. По-сути, основное, что мы стремимся получить в анализе в виде результата пациента – это переживание отдельности (в статье переведено как «раздельности»).

Обратите внимание – как много зависит от отдельности.

– Человек начинает ощущать свои границы. Очень многие говорят о важности личностных границ, но мало кто понимает – как достичь того, чтобы у пациента они действительно появились.

– Когда появляется переживание отдельности— происходит принятие реальности. Можно сказать, что именно переживание отдельности отвечает за тестирование реальности.

– Только тестирование реальности помогает в ней сориентироваться. Помогает понять— какие действия необходимо делать, например, для своего успеха. А также помогает пережить неудачи. Понять— где обстоятельства играют роль, а где свои собственные ошибки.

Хочу вам привести пример моей пациентки, где она рассказывает про собственную путаницу. Это именно те места внутри психики, где есть травма и нет переживания отдельности.

Пациентка: «Я хочу вам привести пример из своей жизни. У маленького ребёнка после рождения, где-то в месяца 2 что-то было на глазу. Я убрала, а потом глаз начал гноиться. Мы промывали, ничего не помогало. Обратились к врачу – слабые капли не помогли, потом выписали более сильные капли. Всё прошло. В моей голове было, что это я убрала с глаза гной и своими руками занесла инфекцию. Теперь ребёнку полгода. Снова началось тоже самое. Мы обратились к врачу. Врач сказала, что у ребёнка непроходимость канала. Надо почистить канал. Я отказалась, сказала, что буду делать массаж. Но массаж я то делала, то нет. Глаз не выздоравливал. И вот через какое-то время до меня дошло – дело не во мне. Это у ребёнка непроходимость слёзного канала. У всех людей стекает это по носу, а у моего ребёнка не может стечь, потому что канал слишком маленький. Когда я это осознала – я начала делать массаж регулярно. И всё прошло. Я такой человек – если я чего-то не понимаю, то спрашиваю и докапываюсь. Мне всё-равно, что обо мне подумают. А здесь я не понимала, что я не понимаю. Вот это меня ужасает». Этот пример, который привела пациентка, очень ярко и понятно описывает – как мы не до конца переживаем отдельность. Происходит путаница— где моя зона ответственности, а где другого. И соответственно – не понятно, что надо делать. Рекомендации от специалистов видятся несерьёзными. «Ну и что если я не буду это делать? Что произойдёт? Ничего, буду жить как раньше, как сейчас. А сейчас я живу нормально».

Соответственно, то, что могло бы помочь решить проблему кардинальным образом— обесценивается. И таким образом, сохраняется всемогущий баланс. Нет отдельности – нет движения вперёд. И здесь дело не во внешней реальности (например, в желании успеха) – в первую очередь дело во внутренней реальности. Например, у этой пациентки были нападающие и разрушающие её мысли: «Я занесла инфекцию в глаз ребёнка». Я дала ей такую интерпретацию: «Вы видели себя плохой матерью. Вы были убеждены, что вы плохая мать. И соответственно, у вас было ощущение всемогущества – вам всего лишь надо стать хорошей матерью, чтобы у ребёнка исчезла болезнь». Обращаю ваше внимание, что переживание горя блокируется всемогуществом. От идеи всемогущества приходится отказываться. Приходится принимать собственную ограниченность.

Приходится встретиться с мыслью, что в любой момент может случиться непоправимое, например, смерть близкого человека. И мы не можем никаким образом на это повлиять. По-сути, мы защищаем себя мыслями о всемогуществе от переживания собственной ограниченности. Но когда мы принимаем собственные ограничения – мы способны двигаться. У нас появляются на это силы. До принятия ограничений наши силы уходят на конфликт всемогущества: «Если я начну что-то делать, то разрушу своего близкого человека. Например, он умрёт от зависти, что у него нет того, что есть у меня. Или начнёт нападать – и тогда отношения разрушатся». Для этой пациентки я сделала ещё интерпретацию. Она сейчас купила курсы по бизнесу и увидела несоответствие своего заработка и своей квалификации. Также у неё конфликт относительно своего тела. Я сказала: «Обращаю ваше внимание – где находятся те зоны, в которых вы не понимаете, что не понимаете. Это тело. У вас с телом непростые отношения. Вы делаете себе операции, что-то стараетесь исправить. И давайте я проведу параллель с деньгами. Ваша слепая зона – это ниша, в которой вы работаете. Вы сами мне об этом говорили, что нужно менять направление, но вы боитесь».