«Ты Королева» и другие рассказы

Затем я вспомнил про соседку из моего детства – взрослую женщину, которая одевалась в красивые платья, и от которой всегда приятно пахло, когда я проходил мимо неё в подъезде. Помню, как я хотел, чтобы потом она стала моей женой. Помню её бюстгальтер, сушившийся на соседнем балконе, и как с него стекали капли одна за другой, как сейчас стекают из-под крана. Зачем было выставлять свой «бюст» на общее обозрение? Значит, она принадлежала не к моей касте наблюдателей, а к противоположной?

Я потянулся к своему пенису. Он уже немного взбух от горячей воды и полного релакса. Но что-то остановило меня возбуждать себя дальше. Я был уверен, что это помешает, что если я дам себе в этом спуску, то ключ от других миров, который я добыл себе сегодня, потеряет свою подлинную стоимость. А мне бы, наоборот, хотелось смаковать свою добычу по достоинству. От этих мыслей я поднялся на ноги. Такое движение заставило поднять волну, и толстый гребень воды выскочил за борт ванны, шлёпнулся на пол с глухим звуком и растёкся у дверной щели. Мне было попросту плевать на все физические законы и их последствия. Сейчас меня волновало только моё состояние. Моя чаша была наполнена, оставалось её выпить. Я накинул свой махровый халат и вышел из ванной.

Компьютер загружался меньше минуты, и перед появлением рабочего стола SD-карта моей девушки уже была в слоте картридера. Пришлось ещё накинуть на себя плед с дивана – слишком необтёртым я вышел в холодную комнату (или появившаяся дрожь была уже не от холода). В нижнем правом углу экрана появилось окно с новым найденным оборудованием. Щёлкая мышкой, на экране появлялась папка за папкой, как одна матрёшка за другой: сначала корневая папка нового устройства, потом папка с файлами, потом осталась только папка, которая содержит медиафайлы. Я стоял у двери, ведущей в секретную комнату, и одним движением распахивал её. После открытия конечной папки появилась масса разноцветных иконок – это были истории, к которым я не принадлежал и на которые уже никак не повлияю. Когда я начал пролистывать папку вниз, казалось, что им нет числа, но, когда их движение остановилось, я посмотрел на цифру в нижнем углу. В папке было 418 файлов в двух форматах: jpeg и raw. Это значит, что на карте 209 снимков, – не так уж и много!

Вернувшись в начало, я открыл первый снимок. В центре на фоне синей стены стояла во весь рост какая-то девушка в тёмных очках. Натурная съёмка. Как будто на какой-то промышленной территории. Волосы, похоже, крашеные, каштанового цвета. Смотрит куда-то вправо. Руки опущены вниз. Следующая серия снимков была примерно похожа на первую. Потом шло несколько снимков той же девушки на обычной лестничной площадке: она сидела на ступеньках, лежала на ступеньках, стояла, облокотившись спиной к стене, скатывалась по перилам. Лицо изображало то равнодушие, то восторг, то маниакальную увлечённость якобы чем-то, что было за кадром. На следующих снимках локацией стала крыша дома. Видно было, что это центр Петербурга (я и сам два раза был на открытых крышах со своей камерой). Примерно те же позы и углы съёмки, как в предыдущих кадрах, вдобавок – отдельные снимки крыш домов с их каменными трубами, металлическими антеннами и водостоками. Всё залито бархатным светом закатного солнца, как и на тысячах подобных фото в интернете, только там они профессионально отретушированы и напичканы фильтрами. Такие снимки для меня уже пройденный этап и сейчас не вызывают ничего, кроме лёгкого чувства тошноты. Всегда на них чего-то не хватает, везде отсутствует какой-то след от автора.

Дальше шли снимки, сделанные несколькими неделями позднее, преимущественно из окна какой-то квартиры. Этаж седьмой. Небо с облаками, небо с крышами домов, небо с птицами и без. Как я понял, это была её квартира, а снимки говорили о фото экспериментах, что обычно свойственно начинающим. Потом шла какая-то абстракция: группа предметов на столе, снятая камерой под прямым углом вниз, губная помада бордового цвета, карандаш, зеркальце, спички, газета и ещё что-то не связанное друг с другом в этом роде.

И вот, наконец-то, попался кадр с ней. Чёрно-белый автопортрет в большом зеркале с камерой в руке. На ней нет макияжа, волосы распущены, пушистый махровый халат (тоже любит принимать ванну?), в одной руке фотоаппарат, другой отводит назад спадающие волосы. Разрез халата снизу открывает голую ляжку. Нога ярко освещена солнцем с окна, и кожа кажется еще более белоснежной. В голове снова мелькнул образ соседки из детства. Интересно, как сушит свой бюстгальтер эта девушка?

С лёгкой дрожью во всём теле я продолжал прокручивать колесико мышки к следующим кадрам. Все они тоже были чёрно-белыми. Я не сразу понял, что было изображено на экране дальше, но потом в моём мозгу всё сложилось. Это была её оголённая нога, и снова некая абстракция: крупное бедро располагалось по диагонали снимка и занимало чуть ли не весь экран, а фоном, на котором, получается, она сидела, было что-то вроде тёмной ткани, может быть, тот же домашний халат. Снимок был сделан так крупно, что хорошо было видно маленькие светлые волоски на коже. Не проглядывалось ни вен, ни мелких складок. Следующий снимок показывал её ступни сверху – как будто она фотографировала их, стоя в свой рост. Ногти одной ступни были накрашены. Цвет был тёмно-синий, сочный и однозначный – без каких-либо уходов в другие оттенки. Конечно, мне могло так только казаться, ведь на её чёрно-белых снимках они могли быть и зелёного, и красного цвета. Но я уверен, что там был именно тот цвет.

Потом шла целая серия попыток снять потолок под разным углом. На этом домашняя фотосессия закончилась. На экране появилась какая-то новая девушка, позирующая на размытом фоне. Сначала меня раздражало, что появляются новые люди, но потом подумал: а рад бы я был тому, если бы вместо девушек появились мужские лица? И решил, что, наверное, пусть будет лучше так, как есть. Лицо новой девушки не выражало ничего определенного, как ничего особо не выражают снимки для паспорта. Тусклые цвета фона были перемешены и размыты между собой так сильно, что явно выдавали атмосферу студийной съёмки – бумажный спускающийся сверху фон. А когда, прокручивая дальше, я обнаружил почти сотню таких кадров, где менялись лишь настроение на лице модели и общий световой рисунок, у меня не осталось сомнений, что моя девушка устроила портретную съёмку в какой-то из студий, либо у себя дома. На этом все снимки на карте закончились. Я долго всматривался в лицо позирующей для моей девушки модели на последнем кадре, на её уже немного уставшие глаза, слегка сутулый корпус и пустой взгляд. Во мне чувствовалось настроение зрителя в кинозале, когда фильм закончился, а в тебе какое-то притуплённое чувство, из-за того, что нужно снова переключаться на основной режим, выходить из зала, забирать верхнюю одежду, плестись домой и незаметно перетекать в русло каждодневной жизни. Мини-праздник закончился.

Я перемотал к самому первому кадру и просмотрел всё заново. Интрига с девушкой у синей стены и на крыше уже не была интригой. Кадр с обнажённым бедром не вызывал того яркого ощущения, как в первый раз. Прошёлся заново ещё раз. Я подумал, что по этим фотографиям можно было бы составить психологический портрет об их авторе, но почувствовал, что сейчас мне это уже не особо интересно. Прокрутил до кадров у зеркала. Ещё до того, как на экране снова появилась моя девушка с фотоаппаратом и в халате, чувство стыда или намек на чувство стыда, легонько кольнуло меня где-то внутри. Я подумал о нарушении чьих-то границ, и тогда меня пронзило, будто током, неловкое чувство за некий содеянный проступок, как бывает, когда вдруг вспомнишь о себе что-то стыдное, какой-то неловкий за себя случай перед другими по пьяни, по неосторожности или в порыве нахлынувших чувств. Но в течение минуты это проходит, ты начинаешь говорить себе, что это было давно и никто не помнит, и никого ты давно уже из тех людей не видел. Но пока я отчётливо помнил, как взял её карту своей рукой, помнил всех посетителей на лицо, и видение всего этого было такое свежее в моём мозгу, что самый допотопный детектор лжи выявил бы меня ещё до подключения проводов к моей коже.

Я подошёл к своему окну. На мой двор навалились сумерки, но это были всё те же уложенные плиткой дорожки, трава, деревья, соседние дома, люди, собаки. Всё как будто возвращалось на свои места, как будто мир никуда и не пропадал. Со всем этим уходил и озноб. Моему телу уже не было холодно без пледа, а внутри начинало возобладать спокойствие. Дворик за окном всё больше накрывало свинцовыми тучами. Теперь я мог заниматься любыми делами. Мог работать хоть до утра, домыть посуду, посмотреть какой-нибудь фильм, закинуть стирку, позвонить маме, проверить почту, прочитать кучу накопленной информации, сходить в магазин, в кино. Охваченность этим чужим мелким куском пластика спадала, а с ней и возбуждённость всех моих внутренних процессов. Как будто вулкан рванул из безмятежных гладей, извергся наружу без остатка и теперь медленно стухал. Только у меня всё быстрее, чем в природе. Эякуляция без семени.

Интересно, как многие наши увлечённости пропадают с возрастом. Например, не так уже интересно играть в настольные игры, как это было в юности, собирать какие-нибудь этикетки, марки. Раньше, когда наступал долгожданный выходной, с самого утра хотелось куда-то бежать, искать каких-то ощущений. Неужели с возрастом всё будет ещё более и более неинтересным, менее и менее свежим? Неужели в мире остаётся всё меньше вещей, которые по-настоящему захватывают тебя? Стал бы я через 10 лет воровать чужую карту памяти?

Я чувствовал теперь, что за моей спиной на столе лежит что-то лишнее во всём моём личном пространстве. Как будто какое-то инородное тело проникло в меня и теперь всему моему организму придётся выталкивать его обратно. Я старался не вдумываться, мучила ли меня совесть по поводу карты, я просто хотел избавиться от неё, как от трупа, как от чего-то, что напоминает о чём-то неприятном и как будто неудачном, и что лучше, конечно, забыть, чем держать это в памяти.

Я отвёз объектив обратно в аренду спустя два дня – не решился ехать туда сразу на следующий день. Заплатил за все дни как полагается. Про карту ничего никому не сказал, да и меня никто об этом не спрашивал. Немного переживал, что по камерам внутри зала могут отследить моё странное поведение, но это были излишние тревожные фантазии. Всё же, на всякий случай подготовил ответ: увидев SD-карту, решил, что это моя, а проверить её до сих пор не выдался случай – сколько этих карт валяется в сумке у каждого маломальского фотографа.

Да – мне было немного стыдно, что я сам не возвращаю карту её владелице, особенно из-за последних студийных кадров. Всё-таки старалась. Но мне не приходил в голову ни один из вариантов, где я мог бы дать достойное объяснение ей или кому-то из персонала аренды по поводу своего поступка, которое при этом не оставило бы на мне и тени подозрения. И вообще не хотелось, чтобы кто-то знал, что я мог вдоволь налюбоваться чужими снимками. В конце концов, за своими личными вещами нужно следить, и пусть эта потерянная карта памяти послужит ей хорошим уроком на будущее. Мало ли в чьих руках она могла оказаться?

Во дворе

Во Фрунзенском районе все дворы похожи друг на друга. Оказавшись в одном из них внезапно, тебе будет сложно определить своё точное местоположение на карте, так как и другие южные районы города содержат в себе такие же старые пятиэтажки и чередующиеся с ними двухэтажные здания магазинов, школ, детских садов и больниц – наследие ушедшей в историю хрущёвской эпохи. Перемещаясь из одного двора в другой, какому-нибудь иностранцу могло бы вполне показаться, что он вертится в некоем, с размахом построенном, лабиринте, где за следующим поворотом появится в точности такой же зал, и, лишь обращая немного своего внимания на детали (тут помойные баки стоят с другой стороны, там больше деревьев, детская площадка новее), можно осознать, что ты всё-таки продвигаешься вперёд. Здесь хорошо и легко дышится: густо засаженные деревья шелестят листьями и успокаивают своей зеленью, оттого многие жильцы этих дворов ленятся выезжать подальше в парк или загород – выйди во двор и прогуляйся по окрестностям, ты и так окажешься в некоем подобии парку, разве что дополнительно усеянном металлическими колесницами и многоэтажными бетонными коробками.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.