После всего

Боря и Стас – двое из охраны, видимо дремавшие на диванчике до моего появления, потирая глаза, взглянули на меня.

– Колян, ты чего так рано припёрся? – спросил Боря.

– Да мне не спится что-то. Что у вас тут, всё нормально?

– Да, всё путём, – ответил Стас.

Боря встал с дивана, потянулся, похрустел позвонком, протяжно зевнув, сказал:

– Ну что, мы тогда пойдём?

– Да, конечно, идите, – ответил я.

– А сегодня с тобой кто заступает? – поинтересовался Стас.

– Вроде бы Зоя должна.

– Везунчик, со мной её редко ставят.

– Ну, бывай, спокойной смены, – Боря похлопал меня по плечу и вышел из комнаты.

Стас, вяло покачиваясь, побрёл вслед за ним.

– Эх, Зоя, да не в мою смену… уходить уже через час, – тоскливо произнёс Жека.

– И ты туда же?

– Ну а что, дежурить с ней одно удовольствие. Общительная и такая… такая сочная. Грудь на вид двушечка, хотя не уверен, увидеть бы без формы…

– Жек, перестань.

– Эти две плетёные косы…

– Прекрати, ну…

– И форма так ей идёт, хорошо прям сидит.

– Да закройся ты уже!

– Свят-свят, reset. Ты чего, Колян? У тебя что, встал уже от одной только мысли?

– Ну и дурень же ты, Жек, – вздохнув, я уселся на диван. – Зоя наш друг, она же пацанка.

Жека развернул стул, закинул ногу на ногу и продолжил свои рассуждения.

– Вот именно, Колян, пацанка. А такие всегда были самыми вкусными, самыми желанными. С ними и общаться интересно, и в постели они огонь.

– Услышала бы это Зоя, стукнула бы тебя хорошенько.

– Мал ты ещё, Коля, мал. Ничего не понимаешь. Сколько там тебе, семнадцать только?

– Уже восемнадцать скоро.

– Ну вот, твои ли годы. До такой, как Зоя, тебе ещё дорасти надо.

– Ты так рассуждаешь, словно тебе лет сорок.

– Да нет, просто объяснить тебе пытаюсь. Мне двадцать пять, и до войны я что-то да понимал в женщинах, разбирался.

– Зоя – охранник, как и я. Это она со мной, тобой и Костяном дружелюбна, потому что мы друзья, а с остальными, сам прекрасно знаешь, как она себя ведёт.

– Ну да, тем не менее, женщина самый сок. Вроде бы моя ровесница, да?

– Да, по-моему, ей тоже двадцать пять.

– А как там вторая, которая с вами, короткостриженая, всё имя её забываю.

– Таня, что ли?

– Ага, она! Тоже вроде ничего. Волосы на голове ей бы подлиннее.

– Да ей так удобно просто, чтобы голову под холодной водой реже мыть. Её Алексей машинкой бреет под двоечку или троечку.

– Ей в принципе идёт. Сколько ей?

– Я уж и не вспомню, нам возраст говорили, когда знакомили всех, вроде бы двадцать семь.

– Эх, её бы я тоже оприходовал.

– Жек, ты коня своего придержи. Таня вроде с Алексеем спит, и ещё с кем-то из охраны.

– Ты серьёзно, что ли?!

– Лично не видел, но слухи ходят.

– Тьфу, вот шалава.

– Жека, сходи уже подрочи да успокойся.

– Нет, ну я серьёзно. А ты что, не хотел бы Зою или Таню… или лучше обеих сразу?

– Я стараюсь о таком не думать.

– Да и хрен с ними. Любую бабу в бункере? Скажешь «нет»? Не обманывай сам себя. У тебя после того, как мы сюда попали, было-то с кем-нибудь вообще? В приватные комнаты ходил?

– Здесь ничего такого не было. До бункера были две девушки, короткие отношения до полугода.

– Скотина ты, Коля. У меня до бункера дольше года ни с кем не было, и тут сижу, всему бункеру помогаю выживать, а Иванцовский даже бабой не может обеспечить.

– С чего это он должен тебя обеспечивать бабой?

– Эх, ты… Коля-Коля. Кофе будешь?

– А что, есть?!

– Да тут припас немного в тумбочке. Угощайся, для тебя не жалко.

– Ну, если не жалко, то буду, спасибо.

– Вот тогда сам и готовь себе и мне по одной. Шкаф открывай. Электрическая турка на верхней полке, бутылка с водой в самом низу. А вот и кофеёк.

Жека протянул мне маленький прозрачный пакетик с кофе.

– Ты только весь не засыпай, растягивать надо, – добавил он. – Тут ещё раза на три–четыре хватит.

– А сахар есть?

– Какие вы все ненасытные в охране. Вам только палец дай, вы и всю руку оттяпаете.

– Жек, ну серьёзно. Нет сахара что ли? Я бы свой взял, если бы знал, что ты кофе предложишь.

– Да успокойся ты, шучу я. Всё есть. Там же на верхней полке. В глубине покопайся.

Меньше чем через десять минут мы уже вдыхали аромат свежезаваренного кофе. Это было… прекрасно! Просто удивительно, как можно радоваться таким мелочам жизни, как кофе, потеряв всё.

– Так вот, я что хотел сказать, – оживился Жека.

– Что? Кстати, а ты почему один сегодня?

– Так бывает. Федя и Макс вчера выходные решили взять, так что я один дежурил. Оба сегодня меня сменяют, так что с ними будешь тут куковать. Так… ты меня отвлёк.

– От чего?

– Я тебе вообще про другое хотел сказать.

– Ну давай, говори уже.

– Вот мы – айтишники, нас всего трое. Без нас бункеру кирдык, согласен же?

– Ну, в какой-то степени…

– Что значит «в какой-то степени»? Это же очевидный факт. Мы – самое главное звено в этом убежище.

– Жек, мне кажется, что ты принижаешь значимость всех остальных.

– Ну хорошо, ещё Иванцовский. Без него нам бы тоже трудно пришлось.

– Помимо вас и смотрителя есть ещё много важных и нужных людей.

– Ну, и кто, например? Ты на себя намекаешь, на охрану?

– А даже если и так?

– Ой, бездельниками были, бездельниками и остаётесь. Ну что вы там делаете, дизелёк перезапускаете, да и за порядком следите.

– Вот именно, Жек, за порядком. Уже три месяца прошло, и никого не убили. Если за порядком не следить, тут будет хаос и анархия.

– Ну не знаю… во всяком случае, благодаря мне, Феде и Максу, тут вообще всё функционирует. А без большинства: всяких там бюрократов, огородников и скотоводов – вообще можно обойтись.

– Не слишком ли ты надменно рассуждаешь для человека, которого взяли в айтишники из толпы?

– Колян, да тебя самого в охрану-то из толпы взяли! Разница между нами в том, что ты заменим, а я нет. Нам больше привилегий полагается. Вот ты, например, курицу или яйца когда последний раз ел?

– Примерно неделю назад.

– А я уже дней десять не жрал ни курицы, ни яиц. Не хочу на это свои талоны тратить, пусть даже зелёные.

– Ладно, хорош уже трепаться на эту тему, давай лучше о чём-нибудь другом.

– Что, нечего возразить, потому и тему решил поменять?

– Нет, просто не люблю с тобой спорить, ты упёртый, как баран.

Несмотря на всю его надменность, с Жекой трудно было не согласиться. Изначально в убежище было всего два айтишника: Фёдор и Максим. Они лично знакомы с Иванцовским, но никогда о нём особо не распространялись. Собственно, сам смотритель и назначил их, не думая, что всё может настолько затянуться. И лишь спустя несколько недель, среди людей решили провести опрос. Всего лишь один человек – Жека, оказался тем, кто во всём этом более-менее разбирался. За прошедшие месяцы я успел обзавестись друзьями, без них здесь просто нельзя. Жека был из Краснодара, но работал в Сочи, снимал квартиру. В день падения бомб родители остались на поверхности в его родном городе. Костя родом тоже из краевой столицы, был старше меня на пять лет и только закончил военное училище. Благодаря связям родителей ему предложили место работы в Сочи, проработать он тут успел не дольше, чем я учился. Зоя вообще была из Новосибирска, имея военную специальность, работала в ФСО Сочи дольше года. Хотела чуть подкопить денег, продать квартиру в родном городе и переехать на юг, заодно перевезти сюда свою маму, но всё сложилось иначе. Из нашей четвёрки местным оказался только я. Но все мы были в одинаковом положении: потеряли своих родственников, друзей, дорогих нам людей. Однако здесь – под землёй, каждый из нас понимал – нужно двигаться дальше. Если падать духом – ничего хорошего из этого не выйдет. В такой ситуации люди взрослеют очень быстро: не по годам, а по месяцам… и без друзей здесь никак не обойтись. Конечно, я общался со многими по работе, как со своим начальником – Алексеем, так и с остальными охранниками и рабочими. Но, пожалуй, самыми близкими людьми для меня за последние три месяца стали Жека, Костя и Зоя. Именно с этими тремя я предпочитал проводить своё свободное время, которого в бункере было не так уж и много. С Костей мы поладили почти сразу же после боевого крещения. С Жекой я познакомился примерно спустя месяц, когда попал на дежурство в IT-отдел на его смену. С Зоей начал общаться недели через три. Когда я впервые увидел её среди других охранников, она показалась мне суровым и не подходящим для общения человеком, но вышло всё наоборот. Наше первое совместное дежурство было у склада с провизией. Мы сперва просто поздоровались, но потом она проявила инициативу: похлопав по плечу, спросила, как мне работается в охране, рассказала подробности о некоторых наших коллегах, затем стала расспрашивать обо мне. Наверное, живя своей прежней обычной жизнью, я бы никогда не подумал, что так можно ценить людей, с которым знаком всего лишь несколько месяцев.

Было полвосьмого утра, когда дверь в IT-отдел открылась. Протяжно зевнув, в помещение вошла Зоя. Выглядела так же, как и всегда: одетая в военный пиксель, такой же, как и на мне, на её плече болтался автомат на ремне, две плетёные косы по бокам головы и совершенно никакого макияжа. Но тем утром, после разговора с Жекой, я стал как-то иначе смотреть на Зою; больше, как на женщину, чем на друга. Если до этого я подмечал в основном лишь её незаурядное поведение и две плетёные косы, то тем утром… тем утром я всматривался в её лицо, периодически отводя глаза, чтобы не пересечься с ней взглядом. Её открытая улыбка привлекала моё внимание, идеальный прямой и ровный нос, небольшая родинка между правым глазом и виском. Зоя направлялась к нам, а время будто бы замедлило свой ход, я старался не смотреть ей в глаза, перевёл взгляд с её лица на тело, вспоминая слова Жеки. Нет! Думая, что добром это не закончится, я гнал прочь такие мысли из своей головы.

– Привет, пацаны, чего скучаете? – съязвила она.

– Привет, – поздоровался я, отводя взгляд.

– Здаров, – ответил Жека. – Да ничего и не скучаем, вот кофе только что допили. А ты будешь?

– Что это у вас тут с утра, аттракцион неслыханной щедрости?

– Ну, не хочешь, как хочешь, моё дело предложить.

– Женечка, ты за других-то не решай, – нахмурилась Зоя. – Конечно буду, давай.

– Вон, тогда пусть Колян и приготовит, мне уж собираться пора.

– Куда это тебе пора? Твои не пришли ещё, так что сиди давай, работай, – возмутилась Зоя и отвесила Жеке лёгкий подзатыльник.

– Ай, ты это… руки-то свои не распускай. Айтишников беречь надо, нас трое всего.

– Ничего, не пропадём. – Зоя, толкнув меня в плечо, плюхнулась на диван. – Коля, ты чего сегодня какой-то необщительный?

– Да я просто… малость не выспался, кошмары опять.

– Кошмары? Ты серьёзно? По-моему, худший кошмар, который с нами произошёл – так это этот бункер.

– Видимо, да-а-а…

– Не знаю, что тебе там снится, а я так устаю от всего этого дерьма, что сплю, как слон. Ты, кстати, жрать во сколько пойдёшь?

– Да я как-то ещё не думал, обычно же в час хожу.

– Ну супер, я тогда в двенадцать в столовую пойду.

– Блин, да помолчите вы уже, ничего не слышу за вашим трёпом! – возмутился Жека, который по рации пытался связаться со своими коллегами.

– Ой, не пизди, работай давай, – ответила ему Зоя.

– Приём, Федя, Макс, приём. Ну где вы там?! Приём?

– Приём, Жек, уже в пути. Минут десять посиди ещё, скоро сменим.

– Давайте скорее, меня в сон уже рубит, даже кофе не помогает.

– Давай не нуди, уже идём.

– Хорошо, отбой.

– Отбой.

– Эх, – тяжело вздохнул Жека и повернулся к нам. – Уж лучше бы я был охранником, чем айтишником.

– Ой, да ладно тебе ныть, у тебя хорошо получается, – подметила Зоя, растянувшись на диване.

– Ты всё равно в этом ничего не понимаешь, чтобы так говорить, – возмутился Жека.

– Ладно, забей, подбодрить тебя просто хотела. Так, ну и что там с кофе?! Коля, я сегодня кофе дождусь или нет?!

– А, да, сейчас сварю, минутку.

Глава 6

Так уж сложилось, что моё совершеннолетие выпало на субботу. Никогда бы не подумал, что мне придётся отмечать его здесь, под землёй, без родителей и друзей из прошлой мирной жизни. В тот день пришлось изрядно потратиться, я собирал талоны, чтобы была возможность приобрести еду и накрыть на стол. Коллеги из охраны поздравили меня, скинувшись по одной зелёной карточке, на них я и прикупил продуктов, достал из запасов наполовину полную бутылку джина, чтобы не обижать военных.

Посиделки были неформальными и продлились всего пару часов, к тому же многие из охраны были на дежурстве, большую часть нетронутых продуктов я оставил для них на столе. Отмечать мне хотелось в своей компании. Пришлось тратить многое из того, что я откладывал заранее: банки с консервами и яйца, орехи и уже затвердевшую плитку шоколада. Главным козырем была лежавшая под замком в тумбочке и ждущая своего часа бутылка водки, приобретённая мною за красные талоны около месяца назад. Кроме этого, пришлось раскошелиться на местечко в комнате уединений, которую мы собирались использовать не по назначению, а просто для застолья, чтобы на нас не бросали косые взгляды люди не из нашей компании. У меня и Кости был выходной, в то время как Зоя и Жека должны были присоединиться к нам только после своей смены, примерно в полдевятого вечера. Костя ещё днём подарил мне две жёлтых и две зелёных карточки. Зоя с Жекой сказали, что принесут подарки после смены, вечером. Поскольку была суббота, мы с Костяном решили попытать удачу и направились в главный зал, где в этот день играли в азартные игры. Мне всегда казалось, что чувство меры мне знакомо, кроме тех случаев, когда я напивался на вечеринках ещё до падения бомб, поэтому, посоветовавшись с Костей, мы решили выбрать Блэкджек. Колоды были несвежими, но у заядлых игроманов талоны заканчивались быстро и, как правило, карты они не запоминали. В тот день дела за игрой у нас шли не лучшим образом, нам явно не везло и чуть менее, чем за час, мы умудрились проиграть пять зелёных карточек и три жёлтых. Выиграть тоже получилось: одну жёлтую карточку и три зелёных. Итого я был в минусе на два жёлтых и два зелёных талона. Красных карточек у меня было немного, играть на них я не решался, но и жёлтые заканчивались, нам хотелось прикупить ещё чего-нибудь к столу. Что-то внутри меня подсказывало: пора остановиться, но Костя убеждал в обратном.

– Колян, давай добирай.

– Уверен, может лучше не стоит?

– Стоит, а то просрём, добирай.

– Мужики, ну вы играть будете или трепаться? – возмутился наш оппонент.

– Всё-всё, сейчас, – ответил я и взял карту.

– Ёб твою мать, Костя, перебор! Я же говорил! Олень ты!

– Колян, да кто ж его знал!

– Ненасытный ты, и я – дурак, опять поддался на твои уговоры.

– Коля, у тебя своя голова на плечах, мог бы и не брать карту.

Боря из охраны, наблюдавший за нашей игрой, снисходительно похлопал меня по плечу и отправился к соседнему столу.

– Так, мужики, вы играть ещё будете или нет? – поинтересовался победитель.

– Нет, мы пас, – ответил я и встал из-за стола.

– Огонь! – раздался голос за соседним столиком. – Гони талоны!

Это был Гоша, радовался своей победе. Скользкий тип, эдакий прихвостень Алексея. Общались мы с ним редко, да и играть с ним я бы никогда не сел. Но видя, как кто-то выигрывает, зависть пробирала. Сегодня же мой день… это я должен был победить, что за несправедливость?! И я, и Костя смотрели на довольного Гошу, пересчитывающего только что выигранные карточки.

– Колян, может, всё-таки ещё попытать удачу? – спросил Костя.

– Тут скорее она нас пытает, чем мы её.

– Ты совсем на мели? Сколько у тебя осталось?

– Сейчас гляну.

Я расстегнул нагрудный карман и достал из него все оставшиеся талоны. Облокотившись на стену, пересчитал карточки в руках и обречённо посмотрел на Костю.

– Так у тебя вроде нормально ещё тут, – подметил он.

– Костян, это все мои деньги, больше нет.

– У меня и того меньше.

– Ну не равняться же мне на тебя. Тут всего пять зелёных, два жёлтых и два красных талона, а зарплату ещё дольше двух недель ждать.

– И что? Ты хочешь сказать, что тебе этого на две недели не хватит?

– Хватит, конечно, просто хочется хоть что-то откладывать.

– Может, на красные попробуем сыграть с кем-нибудь?

– Нет, про красные забудь, даже и не думай!

– Ну а что тогда делать? Жёлтых мало осталось, давай зелёные на жёлтые махнём.

– Да упало мне такое счастье: три к одному менять… нет уж, спасибо.

– Колян, смотри! – оживился Костя, указывая пальцем на один из ближайших к нам столиков.

За игровым столом сидел айтишник Федя, перед которым красовалась бутылка красного вина. Из-за стола как раз, освобождая место, вставал раздосадованный оппонент Феди. Федя же, напротив, был очень доволен, пересчитывая красные карточки.

– Давай попробуем с ним, Колян!

– Нет, на хрен надо, с айтишниками лучше не играть, слишком уж хитрожопые они.

– Да ладно тебе!

– Я серьёзно. А то ты Жеку не знаешь, что ли?

– Ну Жека-то да.

– Ну вот, а этот ещё хуже, оберёт нас до нитки.

– Колян, бутылка вина всё-таки. Восемнадцать лет один раз в жизни бывает. Был бы я на твоём месте – рискнул бы.

– Уже нарисковались сегодня.

– Блин, ну вино же!

– Тебе водки что ли мало?

– Давай хотя бы поговорим с ним, может, у него ещё что-то интересное есть.

– Да подходите уже наконец-то, поговорим! – крикнул Федя, услышав наш спор.

Змей-искуситель поманил нас своей бутылкой вина, тряся ею в руке. Я чувствовал, что это была плохая идея, но Костя верил, что удача нам улыбнётся. Красные талоны я берёг и играть на них сразу же отказался. Тогда Федя предложил мне сыграть на алкоголь. Алкоголь против алкоголя – это справедливая ставка.

– Минутку! – возразил Костя.

– Что не так? – удивился Федя.

– Если мы свою бутылку водки поставим, а ты своё вино – это неравноценно.

– Это ещё почему же? Бутылка на бутылку.

– Водка-то покрепче вина будет.

– Да, но вино вкуснее водки.

– Это смотря чем закусывать. Мы согласны, если ты поставишь две бутылки вина против одной нашей бутылки водки.

– А не жирно ли вам будет, мужики?! – возмутился Федя.

– Нет, вполне нормально, – с усмешкой произнёс Костя.

– У вас эта водка-то хоть есть? Что-то я её не вижу.

– Ещё как есть! Лежит, своего часа ждёт! А у тебя самого-то вторая бутылка вина где? Мы тоже её здесь не видим.

– На работе в сейфе лежит, не переживай.

– А какое вино вообще?

– Это – красное полусладкое, в сейфе красное полусухое, бутылочкам лет по пять уже.

– Звучит неплохо…

– Ну давайте тогда сыграем.

– Так, притормозите! – я наконец-то встрял в их диалог.

– Ты чего, Колян?

– Нам посоветоваться надо, давай отойдём.

– Давайте уже быстрее, либо играйте, либо нет!

– Хорошо, Федь, пару минут.

Мы отошли в сторонку, я тут же отвесил Косте щелбан и набросился на него с осуждениями.

– Ты куда так разогнался? А если проиграем, ты об этом подумал?

– Коля, ты чего себя так настраиваешь? А если выиграем – это аж плюс две бутылки вина! Я две бутылки выторговал. Начнём вином, закончим водкой. Для четверых три таких бутылки самое то будет.

– А если всё-таки проиграем, то вообще без алкоголя останемся. Ты хочешь, чтобы я своё восемнадцатилетие без алкоголя отмечал?

– Эх, Колян… дело, конечно, твоё. Но сам знаешь, кто не рискует – тот не пьёт шампанского, в нашем случае вина.

– Может, лучше водка в руках, чем вино в небе? Ты так не считаешь?

– Мужики, ну вы играете или нет?! – прокричал из-за стола Федя.

– Застолби место, пойду за бутылкой, – сказал я Косте и побежал в сторону казармы.

Через десять минут у нашего стола собралась группа зевак, около десяти человек, из охраны подошли Боря и Юра, чтобы проследить за игрой. Играть на таких ставках в бункере могли позволить себе единицы, а значит, нужно было проследить за тем, что никто не жульничает. Мне снова предстояло сделать сложный выбор: добирать или нет. С одной стороны, комбинация по очкам была неплохой, но Федя всё ещё мог меня обойти… или сгореть в случае перебора. Я сидел и долго думал, брать ли мне ещё одну карту или всё же не стоит.

– Что, Коля, снова трудный выбор? – съязвил Федя.

– Помолчи, не нервируй меня.

– Колян, соберись, – подбодрил Костя.

– Тебе-то легко сказать, не ты играешь. Как думаешь, добирать или не стоит?

– Я не знаю. Подскажу, а потом виноватым останусь. Давай сам решай, как интуиция подсказывает.

Интуиция подсказывала, что нужно взять ещё карту, но опыт говорил об обратном: добирая, у меня чаще всего был перебор. Я было потянулся к колоде, но остановившись, стукнул кулаком по столу и сказал, что мне хватит.

– Уверен? – спросил Федя.

– Да… думаю, что да.

– Ну, как хочешь. А мне вот надо бы добрать.

Мы остались без водки. Мне просто хотелось накинуться на Федю с кулаками, заодно и на Костю, да и вообще на любого, кто попался бы под руку. Костя понимал моё настроение и старался приободрить, но это только раздражало ещё больше. Через четверть часа мы стояли у продуктовой лавки. Я снова достал из кармана остатки карточек и тяжело вздохнул. За прилавком стоял дед Семён. Облокотившись на стойку, он однобоко нам улыбнулся.

– Чего вам, ребята?

– Мы пока что просто смотрим, – ответил я.

Я изучал небольшую полочку с алкоголем, под каждой из бутылок красными полосками был нарисован ценник. В основном всё по три красных талона. Среди бутылочек была и водка, под которой висела бумажка с тремя красными и одной жёлтой полоской.

– А чего это водка три красных и один жёлтый талон, что ли?

– Как видишь, – ответил Семён.

– Всегда же три красных стоила.

– Вопросы не ко мне. Какие цены сказал смотритель выставить, такие и выставили.

– Что-то совсем уж дорого.

– Инфляция, чего уж там.

Я прикусил губу, понимая, что у меня не набиралось даже трёх красных карточек.

– Дед Семён, дай в долг, а? Одного красного талона не хватает, с получки отдам.

– Коля, ты это не у меня спрашивай, к Иванцовскому тогда иди, сам же из охраны, правила знаешь.

– Колян, не доставай деда, – к нам подошёл Боря и толкнул меня в бок. – Проиграл, сам виноват.

В этот же момент к прилавку проскользнул довольный Федя и купил бутылку водки за три красных и один жёлтый талон. Бросив на нас косой взгляд, закинул бутылку в рюкзак и ушёл из зала.

– Ну и мудила же, – сказал Боря. – Одну выиграл, одну купил…

– Мудила – это ещё мягко сказано, – добавил я.

– Ладно, Колян. Не расстраивайся. Не попьёшь – здоровее будешь. С днём рождения! – Боря хлопнул меня по плечу и пошёл следить за очередной игрой в зале.

Всё это время на меня виновато смотрел Костя. Он засунул руку в карман, вытащил одну красную карточку и протянул её мне.

– Колян, если бухло хочешь купить, тогда держи вот. Я добавлю, последняя красная, больше нет.

– Ты серьёзно, что ли? – удивился я. – Красный талон?

– Да, всё-таки я виноват, что настоял на игре. Надо было отказаться.

– Это правда. Ну ты смотри, я ведь не откажусь, возьму. Уверен?

– Да, пожалуй, так хоть рот пополощем.

– Ну что тогда возьмём? Выбор-то невелик. Федя – скотина, единственную водку с прилавка из-под носа увёл.

– Давай вино из принципа? Не выиграли, так хоть купим.

– Может, что-нибудь покрепче?

– Да тут что-то выбор скудный. Дед Семён, а чего алкоголя так мало-то?

– Так разбирают, пока вы тут ворон считаете. Иванцовский в последнее время много не выдаёт, по пять-шесть бутылок на несколько дней. Вот всё, что осталось сегодня.

На полочке стояли три бутылки: светлый ром, красное сладкое вино и портвейн. Ром мне всегда казался мерзким, даже если его разбавлять, а одной бутылкой вина на четверых было не напиться.

– Да была не была, давайте портвейн, – указал я на бутылку протянув три красных талона.

Дело близилось к вечеру. Мы с Костей уже обустроились в одной из комнат уединений и накрыли на стол. Косых взглядов на нас не бросали, когда мы заходили туда вдвоём. В охране знали, что у меня день рождения, да и две небольшие коробки с продуктами, которые мы несли, доказывали, что намечается застолье. Комнаты уединений, действительно, не всегда использовали по назначению. Это было отличным местом, если ты хотел посидеть со своей компанией. Единственным большим минусом были крики, которые могли доноситься сквозь стены из соседних комнатушек. Так было, когда мы отмечали день рождения Жеки. Сегодня я уже проставился перед коллегами, так что моя совесть чиста. В коридоре перед комнатами дежурили Андрей и Толик, я дал им по паре банок с консервами, мы договорились, что в комнате я могу посидеть со своей компанией три часа вместо положенного одного. Каждая комната уединений была оборудована электронными часами. Было очень удобно: посетители могли видеть, сколько времени у них ещё осталось, не пугаясь из-за преждевременного стука в дверь от охраны. Ожидая наших друзей, дверь на засов мы пока ещё не закрывали.