скачать книгу бесплатно
– Лень, а я так?! – Лосев делает свой ход, поднимает голову. – Дядя не подставит, выручит. Мы одна команда, друг за друга. Подумаешь, бандиты, за нами тоже сила, органы безопасности.
– Безопасности, – мельком глянув на доску, Ермаков делает ответный ход. – Расформировали комитет, называется по-другому, ты прессу читаешь? Сокращение структур. Завтра твой дядя сам без штанов останется, куда бумаги попадут, а если чужой дядя ими воспользуется? Западло это. Стучать придется. Как хотите, лучше отсижу, сам в бандиты пойду, мне терять нечего.
– А нам куда, – Секачев расстраивается. – Армию сокращают, войска вывели, офицеров девать некуда, увольняют профессионалов, мы тем более не нужны.
– Вот тут дядя и пригодится. Это он может, в отделе кадров. Пристроит племянника на теплое место, и тебя до кучи. А мне не в жилу! Подписывайте, мне-то что.
Лосев отрывается от партии.
– Леня, мы друзья. Вместе попали, вместе выберемся.
– Можно подумать, это вы стреляли. Игорь Валентинович суетится, с чего вдруг? Я ему никто и звать никак. Почему он не дал написать заявление по горячим следам? Было бы оправдание. Вот и получается, мы виноваты, – Ермаков усмехается. – Может, твой дядя с бандитами заодно, откуда ты знаешь. Цугцванг у тебя, Сохатый! Сдавайся.
– Ты что говоришь!? – Лосев отодвигает доску, фигуры падают. Он встает во весь рост, выходит из-за стола. – Иду париться. Секачев, напиши за меня! Почерк у меня кривой, потом подпишу.
Ермаков тоже поднимается, скидывает простынь на кресло, они стоят рядом.
– Париться так париться. Ты, Витя, не обижайся. Меркулов твой дядя. Родственные отношения, а ты трезво посмотри? Проститутки приехали, нас в баню спровадили. Валерий Петрович, мошенник какой-то. Если у дяди такие друзья, вместе баб трахают, при чем тут органы безопасности. Ты удостоверение его видел? Мало ли кто скажет, что он сотрудник. Сейчас в переходах ксивы продают на все случаи, трудовые книжки, дипломы разные. Были бы деньги, чемоданчик криминалиста, и что? Надо на человека смотреть, а мне он не нравится.
Они стоят друг против друга. Лосев неожиданно пихает Ермакова в грудь.
– Думай, что говоришь! Врезать могу.
Секачев смотрит снизу на друзей, встать не решается.
– Пупок не порви, – Ермаков усмехается. – Проиграл, вот и злишься.
Дверь с улицы открывается, заходит разгоряченный Меркулов, глаза весело блестят, сразу улавливает напряжение.
– Что, бойцы! Из-за чего ссоримся?
– Игорь Валентинович! Секачев вскакивает. – Вот, я написал. А парни после бани.
– Ребятки, не горячитесь, – Меркулов серьезнеет. – Будет и на вашей улице праздник. Девочки, шампанское. Поймите правильно, это оперативная разработка. Мне нужен Валерий Петрович, очень важный информатор. Утрите сопли и слезы, все нормально. Напишете завтра утром. Если передумаете? Огорчите, не более того, а драться тут не надо. Сейчас помоетесь, перебирайтесь в дом, бай-бай. Я наверху, в мансарде постелил, обогреватель включил, скоро тепло будет. Девушки в баню просятся, дров подкиньте, приберите. Витя! На минуту выйди, фуфайку одень, простынешь, – он выходит на улицу.
Лосев не смотрит на друзей, поверх простыни накидывает телогрейку, выходит. Меркулов курит во дворе, дымится погасший мангал. Гости в доме, голосов не слышно.
– Что у вас там?
– Не хочет он. – Лосев уныло смотрит в сторону.
– Это хорошо, – Меркулов ничуть не огорчается.
– Вы же говорили, он вам нужен.
– Куда он денется с подводной лодки, сам созреет. Скажешь! Дядя за тебя волнуется, вот и помогаю, – Меркулов бросает сигарету, наступает ногой, направляется в дом. – Все, иди! Потеряют.
Ермаков идет мыться первым. Лосев и Секачев прибирают в комнате.
2016
Летний вечер на знакомом озере. Полная луна зацепилась глазом за горный хребет. Меркулов в халате и шлепанцах на босу ногу в одиночестве грустит на причале. Свежий ветерок треплет седые волосы. Генерал вздыхает, смотрит на звезды, поворачивается к особняку. Шаркая шлепанцами, проходит мимо толстяка в форме охранника. Тот вытягивается, придерживая автомат на плече.
– Тюрьма тут, что ли, – ворчит Меркулов. – Что ты по пятам ходишь. Делать нечего?
– Виноват, товарищ генерал.
– Сразу видно! В армии не служил? Прямо швейцар. Те с бородами, в ливреях с галунами честь отдавали, двери открывали в ресторанах. Клоуны такие же. Живот отрастил, руки висят! В молодости я на одной руке подтягивался. Три раза! Охранник называется, тебя самого защищать надо, зачем тебе автомат. В ногу себе не выстрели, – Меркулов идет по дорожке. Неожиданно останавливается. Охранник натыкается, наступает сзади на шлепанцы.
– Мать твою, сволочь. Застрелит еще! Ты откуда тут взялся? Лицо незнакомое.
– Так это, охранник с кухни.
– Как зовут?
– Брат Сергея Вавилова, начальника смены. Меня Дмитрием зовут.
– Сергея Вавилова, – Меркулов отворачивается. – Выгоню к чертовой матери.
– Разрешите доложить, – Дмитрий заикается от волнения. – Я летчику кушать принес. Он просил тут постоять, не подпускать никого. Если спросите, разбудить его. Неисправность там, копался кто-то в системе. Извините, пожалуйста.
– В какой системе! Сам он где?
– Во флигеле, товарищ генерал, спит.
– Вертолет он сделал?
– Отрегулировал, товарищ генерал. Так точно! Сейчас порядок. Просил постоять тут.
– Гусь свинье не товарищ, – Меркулов идет мимо вертолета, продолжает ворчать. – На хрен мне такой вертолет. Брякнется, будет тогда охота, за ведьмами на том свете. На метле летать проще, подарок компьютерный. Стажировался он в Америке. И что? Пусть он в задницу засунет свой вертолет, вместе с пилотом. В губернаторы собрался! Я ему устрою ночь Варфоломеевскую. Вальпургиеву! Девки где?
Меркулов оборачивается на охранника, тот смотрит испуганно.
– Массажистки, спрашиваю, где?
– В бане были! – Дмитрий хватается за переговорное устройство. – Позвать?
– Не надо, – генерал лохматит седые волосы. Шаркая шлепанцами, идет по дорожке.
•
Комната отдыха. Камин, обложенный изразцовой плиткой, кресло-качалка, низкий столик с закусками, бутылка водки, пиво в бочонке. Меркулов лежит на скамье в больших черных трусах. Над ним трудятся две молоденькие азиатки. Простыни подвернуты, на личиках неподдельное старание. Меркулов морщится, разом садится. Азиатки отступают, сложив ладони на груди, глаза опускают в пол.
– Что вы меня гладите! Папа японский. Раздевайтесь. Обе! Я вам покажу как надо. Чего стоите?
Девушки переглядываются, трогают масляными пальчиками свои простыни. Наклонившись вперед, генерал сдергивает ближайшую простынь, вторую, рассматривает девичьи фигурки глазом знатока. – Пикассо! Крик и плач куртизанок. Железо снимите, жечь будет, – Меркулов тычет пальцем себе в нос. – Бусы снимите! Ферштейн?
– Нет. Это… пирсинг, – лопочут девушки, объясняют что-то по-своему.
– Ну и хрен с вами! Пошли в парилку.
Меркулов взмахивает руками, словно выгоняет куриц из загородки. Голые азиатки в сопровождении генерала на цыпочках идут в предбанник, открывают дверь в парилку. Стоят в нерешительности, обхватив ладонями тощие ребра под мышками. Оглядываются.
– Чего встали, – Меркулов их подбадривает, шлепает пониже спины. – Всего-то 90 градусов! Сейчас поддам, уши в трубочку. Грейтесь пока!
Девушки заходят в парилку. Широкий полок, деревянные скамьи от стены до стены, пышущая жаром печь. Меркулов зачерпывает ковшиком немного воды из кадки, выходит, прикрывает дверь. Из бочонка добавляет пива в ковшик с водой. Наливает водки в стакан, выпивает, крякает. Снимает трусы, надевает войлочный колпак с низкими полями, суконные рукавицы. Заходит в парилку. Азиаток при виде голого клиента в зимней шляпе и толстых рукавицах, да еще с ковшиком в руках, охватывает ужас.
– А! Help me, please! Помогите, – лепечут они на китайском, английском и русском сразу.
– Мужика не видели? Пирсинг они носят. Папуаски! – содержимое ковшика веером летит на каменку. Выстреливает трескучее облако пара. Хлебный дух наполняет помещение.
– А! Хорошо. Немчура китайская!
– Это что… пытка. Да?! – на лицах девушек смятение.
Меркулов вынимает из тазика распаренный веник, заносит над каменкой, поворачивает. Камни огрызаются резкими щелчками. Он поворачивается, машет веником, нагоняет жар.
– Массажистки. Залезайте наверх, обе! Жопами кверху!
– Вы садист!?. Да?! – девушки прощаются с жизнью. Раздается короткий стук в дверь.
– Кто!? – Меркулов не оборачивается. Голос охранника за дверью.
– Товарищ генерал. Срочный вызов!
– Потом.
– По кодированной линии! Что сказать?
Меркулов выходит в предбанник, сбрасывает рукавицы.
– Давай.
Охранник протягивает спутниковый телефон.
– Откуда?
– Вызов не определен.
– Свободен!
Охранник выходит, закрывает дверь, стоит снаружи, прислушивается.
– Генерал Меркулов! Кто это?
На линии сильный треск. Меркулов отстраняет телефон, включает громкую связь.
– Еще раз. Кто?
– Это Джонсон! Йога… – снова сильный треск. – Меркель! Слышишь меня?! Тебя заказали. Уезжай с дачи! Покушение ночью! Вертолетом не пользуйся. Жди в домике… – голос пропадает.
– Йога? Какой домик! Еще раз. Кто это?
Связь обрывается, длинный гудок.
– Черт, – генерал сдергивает с головы банный колпак. – Сергей!
•
Луна скачет по вершинам сосен, глубокая ночь. На большой скорости идет «Мерседес», за ним джип сопровождения. Салон джипа, за рулем Сергей, рядом Дмитрий.
– Куда мы едем, Сережа? Скажи, пожалуйста. А? Так внезапно. Случилось что-то?
– Позвонили ему, вот и сорвался. Откуда я знаю. Приказ есть приказ.
– А зачем ты меня взял?
– Ты машину водить умеешь.
Напарник тревожится.
– Я права не взял!
– Это на крайний случай. Генерал сел за руль пьяный, мне приказал за ним ехать, сопровождать. Мало ли, придется вмешаться. Мы телохранители или как?
– Да ты что! Я не смогу. У тебя столько людей? Я стрелять не умею.
– Он страхуется, я тоже. Ему позвонили, сам слышал, будет покушение. Как тебя оставить? Если переделка, садись за руль, и уезжай, машину бросишь. Матушка старая, будешь заботиться.
– Зачем ты меня в охрану устроил?
Сергей бросает укоризненный взгляд на брата.
– Деньги тебе нужны? Мне тоже. Никогда такого не было, чтобы покушение. Ты спросил, я ответил. Ты зачем на территорию вышел? Сидел бы на кухне. Генералу на глаза попался.
– Летчик попросил. Я ему кушать принес, он во двор послал, вертолет караулить. Ковырялся кто-то в системе, диверсия может быть.
– Кто он такой, чтобы тут командовать. Черт! Почему ко мне не подошел? – Сергей достает телефон. – Вот оно, покушение. Ах ты, сукин сын. Губарев! Надо генерала предупредить.
Нажать вызов не успевает. Габариты передней машины пыхают красным светом. Стрелка спидометра падает с 200 до 100 и ниже. Мелькают знаки предупреждения. Вырастает громада утеса, лента шоссе втягивается в тоннель. «Мерседес» продолжает мигать стоп-сигналами.
– Да видим, видим! Сейчас.
Джип вслед за седаном снижает скорость. Машины идут друг за другом, аккуратно въезжают в тоннель. «Мерседес» окончательно тормозит. Джип встает вплотную.
•
Машины вылетают из тоннеля стрелами, мчатся по трассе. В свете фар белеет мост эстакады. Седан мчится стрелой, джип отваливается, уходит на развязку. Эстакада остается позади, в небе открывается зарево огней большого города. По курсу идет бензовоз с двумя цистернами, тащится вдоль обочины. «Мерседес» мигает фарами, перестраивается в левый ряд, мчится вдоль бортика разделительной полосы, мелькают рекламные щиты. В момент обгона бензовоз выворачивает влево, разом перекрывая проезжую часть. Пронзительный хруст. Взрыв! Огненный смерч раскалывает темное небо. Над лесом появляется вертолет без опознавательных огней и сигналов, тенью опускается на обочине. Со стороны города из-за пожарища выскакивает брезентовая фигурка, прыгает в открытую дверь. Вертолет поднимается и, сверкнув лопастями, ныряет за вершины сосен. Луна мрачнеет, покрываясь пеленой черного дыма.