скачать книгу бесплатно
Маленькая, напуганная девочка. Ей то и 15 нельзя было дать, не то что 23. Да и сейчас, мало что изменилось. Все тот же острый взгляд; все те же плотно сжатые губы…
– Мисс Кайро! Рад вас видеть! Надеюсь, вас не сильно обременит осмотреть еще одного заключенного?
Элиса нравилась надзирателям. Им нравилось угождать ей. Словно малые дети мужчины бились за ее признание, упиваясь малейшим добрым словом, сказанным в свой адрес.
– Квентин! Сколько раз я просила вас называть меня по имени?
А ей, судя по улыбке (явно не фальшивой) нравилось помыкать другими. Женщины обладают той исключительной властью, ради которой не нужно получать образование и горбатиться на работе. Им достаточно сказать «ДА», когда мужчине это нужно, чтобы после, уже мужчины, говорили им «ДА» на все, чтобы они не попросили.
– Извините, извините. Элиса. Вам не составит труда…
– Конечно же, нет. Ведь это моя работа. Как вы смотрите на то, чтобы выпить чаю, пока мы с мистером…
– Флин, Теодор Флин.
Она знала, кто я, но каждый раз, намеренно избегала произносить мое имя. Словно оно одно могло выдать, существующую между нами связь. А может, все дело в затаенной обиде? Ведь именно я настаивал на ее смерти. Меня занимала мысль быть запертым в тюрьме на семь с половиной лет. И появление Элисы, в качестве медсестры, нисколько не облегчало эту участь. Сама мысль, что она хоть как-то может сыграть в моем спасении, тяготила меня. Если у Файя был план, и я уверен, что не один, так неужели нельзя было разыграть все без девчонки?
– …пока мы с мистером Флином проведем осмотр?
– Вы уверены? Я бы не стал…
– Квентин, ваш заключенный в кандалах, вряд ли он сможет убежать. Да и вы, уйдете всего лишь в соседнюю комнату. Я бы не волновалась по пустякам.
– Хорошо. Но вы должны пообещать, что если что-то случится…
– Я незамедлительно сообщу вам об этом.
Стоило Элисе коснуться его плеча, как Квентин взлетел выше небес и буквально убежал в комнату, на радостях громко хлопнув дверью.
– У тебя редкостный талант управлять мужчинами.
– Скорее позволять мужчинам управлять мной.
– Фай никого не держит рядом с собой. Думаю, ты сама это знаешь. Если хотела уйти, он бы не стал препятствовать.
– Разве я сказал, что мне не нравится, когда мной управляют? К тому же, я с Файем потому что хочу с ним быть. Как вы и сказали, он не просил меня об этом, как и моего брата. Вы вправе меня не любить, но не забывайте, что мы служим одной цели и между нами стоит один человек. Который, кстати говоря, скоро будет здесь. Нам бы поторопиться…
Прежде, чем я успел, что-либо сказать, она поднялась со стула и направилась в комнату, куда пару минут назад прошествовал Кевин. Едва дверь открылась, я увидел надзирателя, распластавшегося на полу. И как только я не услышал его падения?
Порывшись в кармах униформы, Элиса достала ключи от наручников и направилась ко мне.
– Фай будет здесь ровно в 18:00. В 18:30 мы уже должны отсюда выйти. Через пять минут в комнаты начнут подавать газ. Он без запаха, так что никто не сможет поднять тревогу. Сейчас, время ужина. Половина надзирателей находится в столовой. С теми же, кто остался на посту, помогут разобраться наши союзники.
– Союзники?
– А вы думали, я здесь четыре года просто так любезничала с персоналом? Как и вы, я налаживала связи. Не всех надзирателей устраивает их положение надсмотрщиков, как и то, что обеспечило их этим положением.
– И ты так просто поверила им?!
– Да, как и заключенные вам. Я не такая дура, чтобы выкладывать все и сразу. Я долго присматривалась к каждому. Некоторые, еще до моего появления, помогали Файю собирать информацию. Вы ведь не на всех миссиях с ним были. Фай успел наладить немало мостов за это время. Или вы и ему не доверяете?
Меня раздражала ее правота, и мое упрямство. Я не принимал ее, может от того, что по неясным причинам, так скоро принял ее Фай. А может, меня пугала мысль, что он доверяет кому-то кроме меня? В любом случае, не сейчас мне думать об этом, когда стараниями Элисы я впервые за 4 года оказался без кандалов.
– Что мне делать?
Она протянула мне листок с именами и стоящими напротив цифрами.
– Заключенные, с которыми вы наладили контакт, находятся в этом списке. Поскольку камеры открываются вручную, нам придется лично наведаться к каждой двери. Нас всего 30, а заключенных 150 и все они находятся в разных частях здания. Те, что выписаны у вас на бумаге, находятся в восточном крыле. Я расскажу, как туда попасть, поэтому постарайтесь слушать внимательно. Пока Фай занят начальником тюрьмы, мы должны вывести заключенных из камеры и собраться в центральном холле.
– Как он планирует попасть внутрь? Снаружи шесть вышек с вооруженной охраной. Въехать, просто так, на территорию не выйдет.
– В такие детали он меня не посвящал. Мое дело заключенные, как и ваше.
Она скинула медицинский халат, обнажая ткани бронежилета. Вытащила из кобуры пистолет и протянула его мне.
– Погодите, сейчас, я и вам дам жилет.
– Не нужно. Я и так еле двигаюсь, лишний вес только замедлит меня.
Держать в руках пистолет было также странно, как говорить о побеге, как о чем-то уже существующим. Видимо, чувства выдали меня. Иначе как объяснить жалость, которой Элиса одарила меня?
– Если хотите, я…
– Просто скажи, куда идти.
До того, как она начала говорить, я не знал о тюрьме ничего. Даже, где находится моя собственная камера. Нас везде водят в повязке. Нет смысла бежать, если ты не знаешь, куда. Но теперь каждый коридор, каждый пролет, каждая лестница стояли перед глазами. От чего я невольно растерялся. Было так тихо, словно в тюрьме нет никого кроме нас. Я оглядывался по сторонам, словно не знал, куда идти. Но на самом деле, я боялся, иди. Тюрьма сделала свое дело. Она сделала меня своим рабом. И только сейчас я осознал ее власть над мной.
– Тео! прокричала Элиса с другой стороны коридора.
Я даже не взглянул на нее. Подорвался с места, словно спортсмен, услышавший команду «Марш!». Мышцы ужасно тянуло. Без кандалов стало легче, но сил по-прежнему было мало. Надеюсь, я успею, прежде, чем все закончится, Фай…
Фай.
Вышки с охраной расположены по всему периметру. Здание имеет форму шестиугольника высотой в восемь этажей. Внутреннее устройство предусматривает деление на три секции. За каждой секцией закреплено по 32 надзирателя. Общее число охраны на территории 206. 192 человека внутри и 12 снаружи…
Я повторял себе это каждый день и, наделся, что смогу избавиться от навящивых мыслей, хотя бы сейчас, будучи, почти внутри. Но ничего подобного. Мне не нужно смотреть на вышки, чтобы видеть их бронированные «лбы» и торчащие пулеметы. На них всегда работают подвое. Один готовится стрелять, другой разворачивает пулемет в сторону предполагаемой цели. Весь процесс занимает не больше 30 секунд, максимум минуту. За это время если и удастся уйти от пулемета, то только от одного. Когда пули повалят со всех сторон, поиск укрытия быстро перестанет быть проблемой. Попытка выбраться наружу и найти пристанище там, обернется еще большим провалом. На десять километров ничего, кроме мелких кустарников и редких деревьев. Снаружи тебя убить даже легче, чем внутри, не нужно беспокоится, что заденешь кого-то из своих. Вариантов, как попасть внутрь без лишнего шума и подозрений не так много, и я бы не назвал их надежными. Нам нужна тюрьма. Она часть плана, и упустить возможность взять ее, значит пустить под откос все остальное. В голове все выглядело не то чтобы проще, скорее прозрачней. Реальность же самое очевидное делает недоступным, потому что она реальность, и ошибка здесь уже не недочет, который можно исправить без последствий. Ты, как никто другой, должен понимать, о чем я говорю, Молан…
– Как Уолш отреагировал на звонок, когда ты ему позвонил?
– Как обычно. Я уже говорил тебе, мы встречаемся почти каждый четверг, и ничего необычного в моем приезде нет. Я никогда не заявляюсь без приглашения, тем более, сюда.
– Хорошо, просто решил уточнить.
– Еще не время переживать, 13.
– Как раз оно самое.
Как только мы подъехали к воротам, машину быстро окружили надзиратели. Один из них, поднял автомат, постучал прикладом по стеклу и велел выходить.
– Ваши документы и цель визита?
Они знали, кто Йенс, но правила, есть правила, тем более, когда ты находишься под присмотром камер, а значит и самого начальника тюрьмы. Поступиться уставом не решался никто.
– Конечно. Думаю, всем будет спокойней, если вы сами достанете документы из моего кармана.
Йенс еще не договорил, а надзиратели уже начали действовать. Пока один обшаривал карманы, двое других продолжали держать нас на прицеле. Лица их сохраняли спокойствие и неподвижность на протяжении всей процедуры, и уже после, когда документы лежали в руках начальника смены. Он небрежно повертел карточки в руках и на время удалился в пропускной пункт, чтобы сделать звонок.
– Все в порядке, сэр, можете проезжать. Мистер Уолш ожидает вас.
Ворота подняли и мы смогли въехать на территорию.
– Странно, что ориентировки на тебя до сих пор не розданы. Мне, казалось, председателя более чем озаботила ситуация, связанная с последними нападениями. Ты наделал немалого шума, заявившись к его старым «друзьям».
Если он начнет ерзать раньше времени, то выдаст свое волнение и заставит совет сомневаться в эффективности работы службы, обеих служб. Они схватятся за угрозу, как за возможность сдвинуть его с поста. Все знают, что усидеть на должности можно лишь, оправдывая возложенное на тебя доверие. Пока у Лигера это получается, хотя подключать уравнителей было лишним.
– Думаю, мы оба знаем, зачем он это сделал.
– Почему-то все думают, будто имя Ормонда Хэйса хоть как-то влияет на мои действия.
– Ненависть трудно подавить, даже с годами.
– В этом я не сомневаюсь.
– Ты особо не обсуждал со мной сегодняшний день. Могу я хотя бы сейчас уточнить пару моментов?
– Зачем тебе это? Незнание только поспособствует твоему вживлению в роль жертвы. Ведь по сценарию, я привел тебя сюда насильно.
– Хочу убедиться, что ты действительно сможешь выбраться отсюда.
– Кажется, ты начинаешь забывать, с кем разговариваешь, Йенс. Или тебе напомнить, с чего началось наше знакомство?
Но Йенс никогда не уступал сразу. Он утер платком пот на лице и, едва сдерживая раздражение, произнес:
– Прошу тебя, Фай, просто скажи мне, что ты собираешься делать. Я знал человека, который так же, как и ты, слишком много полагался на собственные силы и проигрался. Когда Уолш узнает о тебе, если уже не узнал по камерам, то по всему зданию поднимется тревога.
– Начнем с того, что связаться с охраной он не сможет. Мы поставили глушители по всей территории. Начальник смены, который осматривал нас при входе, работает с нами, как и те люди, с которыми мы встретимся в скором времени. После звонка Уолшу, он должен был активировать глушители и тем самым заблокировать сигнал на всей территории. Уолш не сможет связаться ни с надзирателями, ни, теми более, с уравнителями. Он поймет, что что-то не так, когда картинка на мониторах начнет давать сбой. Но это при условии, что он реально смотрит за камерами.
– Ты поэтому откладывал дату? Ждал их смены?
– Есть вещи, на которые я не в силах повлиять и одна из них, работа надзирателей. Пришлось подстроиться под график, составленный Уолшем.
– Ардгал не даст тебе хозяйничать на его территории. Он попытается вмешаться и тогда…
– Поэтому, я и пойду к нему лично. Займу, пока остальные будут делать главную работу.
– Сомневаюсь, что все надзиратели согласились предать Уолша.
– Конечно, нет. Но о них не стоит беспокоиться. Извини, но большего сказать не могу. Тебя, в любом случае будут допрашивать, будет лучше, если тебе реально сказать будет нечего.
– Ты мне не доверяешь?
– Если бы не доверял, не поехал бы с тобой сюда. Идем, нам пора.
Глава 9.
В своем кабинете, Ардгал Уолш нервно водил ручкой по столу. Последние шесть часов он только и делал, что переписывал отчеты, составлял графики, подготавливал документы. Он редко покидал кабинет раньше полуночи, и сегодняшний день не грозил стать исключением. Ардгал предпочитал делать все сам, считая каждый промах подчиненных, своим личным упущением и недоработкой. Он был тем, для кого работа это возможность доказать свою полезность, а не способ утвердиться.
Шумно вздохнув, он отложил документы в сторону и откинулся на спинку стула. Половину его лица испещряли шрамы, полученные в годы, когда «Зачистка» только начинала свою деятельность. В те времена, многие сторонники проекта брались за работу, которая в последующем полностью перешла убойщикам. Уолш часто вспоминал дни «чисток», и, в особенности, день, когда он лишился глаза. До сих пор он помнит, как диковатый мальчишка накинулся на него из-за угла, прыгнул на спину и прошелся ножницами от самого подбородка до виска. Левым глазом Ардгал больше не видел, и всякий раз, засидевшись за монитором, вспоминал почему, и злобно ухмылялся. Ардгал достал начатую пачку сигарет, и только собирался закурить, как в дверь постучали.
– Входи!
С Йнсом они никогда не были друзьями. Их объединяло общее горе, но не больше. Оба они потеряли детей, оба, пусть и не всегда охотно, признавали за собой вину. Но Уолш считался с выбором председателя; принимал любое его решение, в отличии от Нирхена, который предпочитал отмалчиваться, когда речь заходила о справедливости и наказании. За него говорили его руки, плотно сжимающие стакан и взгляд, уходящий в сторону при малейшем упоминании Лигера.
… Правосудие одно для всех, повторял Уолш, твой парень сам виноват. Как и мой…
Глядя на то, как медленно открывается дверь, Уолш почувствовал внезапно накатившее волнение. Чувство, которое возникает, когда опасность уже рядом, но еще не настигла тебя. В это мгновение «ДО» страх и нетерпение имеет равную власть над человеком. Ардгал метался, между желанием подскочить с места и ускорить действие, и желанием дождаться, когда действо начнется само без его вмешательства.
– Не знаю, кто ты, но даю тебе шанс одуматься и убрать пистолет, а заодно убраться самому.
– Если я уберу пистолет, у вас будет больше шансов достать свой. Для нас обоих будет лучше, оставить все, как есть. А чтобы вы могли со мной согласиться, советую посмотреть на камеры.
Мужчина мельком бросил взгляд на монитор. И первым вопросом, который вырвался у него, был:
– Где Йенс?
– Удивительно, что вас волнует именно это.
Фай вышел на свет, и по тому, как скривился рот Уолша, он понял, Ардгал узнал его.
– Какая честь. Видимо зря я судачил на «Зачистку». Они настаивали, что ты можешь заявиться сюда, а я, что ты никогда этого не сделаешь. Я считал тебя здравомыслящим, несмотря на все «НО», но ты оказался очередным глупцом, понадеявшимся на удачу. Зачем пришел, Бирн?
– Мне нужны люди, мистер Уолш.
– Очередной спаситель, произнес мужчина, постукивая пальцем по виску Я то думал, все дело в мести. Такой расклад я бы еще понял.
– Ну, она здесь сыграла определенную роль, но не главную.
– Сколько моих людей ты перетянул к себе?
– Где вы слышали, чтобы враги раскрывали друг другу численность своих сторонников?
– Видимо, больше, чем я могу предположить, раз ты так спокойно треплешься здесь со мной.
– Не принимайте на личный счет.
– Зачем тебе заключенные? От сидевших толку мало. Они уже не такие умелые, как были, да и волей особой не отличаются. Предложи им кто-то награду посерьезней, и они быстро переметнутся от тебя к нему.
– Я всего лишь помогаю вернуть людям то, чего их лишили; то, чего они были лишены 65 лет. И не я один этого хочу, иначе, я бы здесь не стоял.
