Стихийные

Евдокия.»

Я просто, если так можно выразиться, впал в ступор. Я?! С какого перепугу?! Двадцать минут! И за это время она предлагает собрать всех жителей, отыскать портал, проследить, чтобы все туда вошли? Мне бы самому успеть спастись!

Вот именно это я и сделаю! Спасусь сам! Уже нет времени на то, чтобы бегать по улицам, кричать и собираться. Я тут всего лишь гость и ничего делать не обязан. Это они обязаны отвечать за мою безопасность.

Я осторожно проскользнул на первый этаж. Распахнул дверь. Огляделся. Быстро побежал по улице. Через десять минут нашёл то самое место.

На том месте, где раньше стояли скульптуры, горел ярко очерченный контур «двери». Я, не раздумывая, шагнул в портал, успев заметить, как какие-то незнакомые люди в чёрной униформе пробираются вглубь острова.

Прощай, Архипелаг!

Глава 10 ТРОЕ

Пройдя через портал, я очутился в донельзя знакомом мире – в МОЁМ мире!!! Ура! Я вприпрыжку побежал по улице к своему дому. О, как же я соскучился по светофорам, заасфальтированным дорогам и многоэтажкам.

Я подошёл к своему дому, вздохнул и хотел позвонить в дверь, но моя рука прошла через неё! Я что ли теперь умею проходить сквозь стены? Хотя нет, наверно это из-за того, что вместо меня всё ещё находится двойник. Когда я его уберу и сам стану Витей Пупыревым, то всё встанет на свои места.

Я прошёл сквозь стену и оказался в коридоре. В те беспечные минуты я ещё не понимал, что сделал роковую ошибку, бросив людей, которые меня приняли, как родного, оставив их на произвол судьбы. И что за неё я буду расплачиваться.

Я радостно вбежал в свою комнату… И увидел настоящую идиллию: «другой я» сидел за письменным столом, идеально убранном и писал что-то в тетради. Счастливые родители наблюдали за этим мальчиком с улыбками. Комната была тоже очень аккуратненькая, везде был порядок и чистота.

И в ту минуту я понял, что этот «другой я» – это идеальный сын для моих родителей. Послушный, делает уроки, помогает по хозяйству… Мои. Собственные. Родители. Не. Отличили. Меня. От. Подделки.

«Настоящий я» всегда раздражал папу. Мама с папой часто ссорились из-за меня. А сейчас они счастливы.

И вот ещё одно – я понял, что только что бросил свою семью. Свою настоящую семью: Веру, её родителей, сестрёнку, добрую соседку, гостеприимных тётенек и дяденек, которых я даже не знал по имени. Евдокию и даже её пропавшего мужа, хоть я его никогда не видел. Я их подвёл, они надеялись на меня и любили. А сейчас уже слишком поздно. Всех людей взяли в плен, а их мир уже уничтожили.

Я со слезами выбежал из «неродного дома». Я должен всё исправить, я найду способ, выход должен быть!

– Евдокия… Пожалуйста… Я хочу всё исправить, я…

В эту же секунду я оказался в маленькой сумрачной комнате. В ней было только два кресла и столик с вазочкой. С мимозой.

На другом кресле сидела Она. Я понял – когда её мир исчез, то и исчезла её вечная жизнь – она стала смертной. Так объясняла мне Венера.

«Создателям дана вечная жизнь. Если умрут они, их миры исчезнут. Если погибнут их миры, они станут обычными людьми.»

Безусловно, она всё ещё была молодой, но… Её глаза были тусклые и какие-то неживые. А волосы были все седые. От горя. Горя утраты родного человека – её мужа. Хотя нет – они всегда были такими. С самой первой встречи! Просто сейчас не было той магии, которая хоть немного могла завуалировать это. Платье тоже было не светленькое, как всегда, а траурно-чёрное.

Она стала говорить со мной тихим, не осуждающим, а, скорее, просто печальным голосом:

– Ты пока не можешь тут говорить. Это новый для тебя мир. Поэтому я расскажу тебе всё. Я тебя не виню. Это только моя вина. Я должна была их защищать, не ты. Мой мир я сохраняла в неизвестности, о нём почти никто и не знал. Это всё для их же безопасности, понимаешь? Я перестала верить людям. Я перестала верить в людей! – она всхлипнула. – Я не могла и представить, что могу кого-то ещё потерять!

– Но всё же теперь поздно, – она сделала паузу, вытирая слёзы платком, – напали на наш мир вчера ночью, напали внезапно, напали те, кто не достоин стать создателем. Моих детей уже не спасти. Они раскиданы по мирам. Кто-то станет заниматься рабским трудом, кого-то заставят трудиться на тяжёлой работе, кто-то попадёт в плен к нашим врагам, а кого-то просто убьют. Я не имею связи с моими людьми, понимаешь? Это моя самая большая тайна – я не создавала этот мир. Я его совершенствовала. А большую его часть создал он. Он и имел связь со всеми людьми, кто жил, живёт и даже будет жить. Если бы он был жив, он бы всех спас! – она закрыла лицо руками. Потом, немного успокоившись, заговорила вновь:

– Что ж, теперь про наше с ним знакомство. Он из мира, в котором мы с тобой родились. Мы с ним оба были не совсем обычными детьми, поэтому нас и взяли в тот мир, где учили создавать собственные миры. Я не буду углубляться в подробности, но сразу после окончания школы создателей мы поженились. Почти пять лет путешествовали по разным мирам, мечтая когда-нибудь создать собственный. И вот, на мой двадцать шестой день рождения, он подарил мне маленький мир. Мы вдвоём его совершенствовали, расширяли, у нас появились детки, было много приезжих. Мы были счастливы. И мы стали обладать удивительно долгой жизнью: пока наш мир существует, мы не умрём. Наше предназначение – оберегать его. Мы жили очень счастливо и интересно, пока не началась война. И он тоже ушёл, убедив меня, что если он погибнет, наш мир не рухнет. Но с каждым годом после его смерти наш мир потихоньку таял, ты наверное видел это… Прошло время и, когда война закончилась, мне пришло письмо: ваш муж пропал без вести. Я долго не могла с этим смириться, я чувствовала, что он жив! Но если бы он был жив, то он бы вернулся. Я с тех пор очень изменилась. Конечно, я всё же заботилась о своём мире, но больше не показывалась никому на глаза. Прошло много лет и почти никто не стал знать о случившемся, – она улыбнулась сквозь слёзы.

– И тут в моей жизни появился ты. Ты стал интересоваться моим прошлым, искренне удивляться и восхищаться. Так получилось, что у моего мужа был брат Андрей, и он женился на твой прапрабабушке Таисии. Адольф же женился на мне. Адольфа я знала ещё при жизни в родном мире, правда мы не дружили. Но мы оба были стихийными и нас взяли в школу создателей. И, знаешь, ты очень на него похож. Больше, чем его родные дети. Ну вроде бы всё тебе рассказала… Значит, загвоздка в следующем: мне не найти людей из моего мира, потому что у меня нет с ними связи. Но была у Адольфа. И если бы он был жив, то он бы их нашёл.

У меня наконец появился голос и я сразу же стал спорить:

– Кхе… кхе… а… кхе… Вы считаете, что он погиб, или всё же думаете, что он жив?

– Ну, знаешь, Виктор, я понимаю что он погиб, потому что, если бы он был жив, то вернулся бы ко мне. Но между нами тоже существует особая связь, и я почему – то чувствую, что он ещё жив. Я как будто до сих пор чувствую его стихию… Но она… Как бы объяснить… Она как будто не принадлежит ему, а кому-то другому, кого я не знаю… И я, наверное, могла бы предположить, где он находится, но это, конечно, безумие.

– Неправда! Это не безумие! И если есть хоть один шанс, то я готов во всём вам помогать!

– Спасибо тебе, но это просто нелепая идея…

– Он жив, я уверен! И вот поэтому вы и чувствуете связь! И мы должны всё исправить: найдём Адольфа, найдём людей.

– Ты в этом уверен? – дрожащим голосом спросила меня Евдокия.

– Разумеется, – стал успокаивать я её, – теперь нас двое и мы справимся!

– Ну вообще-то трое, – сказала Вера.

– Откуда ты тут! – спросил её я. – Разве тебя не похитили, как всех остальных?

– Думаешь, так легко от меня отвязаться? Да ладно, шучу я. Когда начались набеги, я, никого не послушав, переместилась в мир Анастасии и провела там почти два дня. Потом меня оттуда забрала Евдокия, она мне всё объяснила, что мои родственники похищены, и я иду с вами!

– Вы правда так решили? Дети, ещё не время передумать! – стала убеждать нас Евдокия, но без толку. Мы были полны решимости.

Глава 11 СБОРЫ В ДОРОГУ

Мы не стали ждать до вечера, а сразу же стали собираться в дорогу. Евдокия пошла в мир к своей подруге Насте – попрощаться или рассказать последние новости. А мы с Верой остались в крохотном, оставшемся нетронутым, и доселе никому не известном уголке мира Евдокии и Адольфа.

Строго говоря, это даже был отдельный мир. Очень маленький, но всё же вполне пригодный для жизни и очень уютный. Тут, по словам Евдокии, она жила после печального известия с войны. Этот мир представлял собой парящий островок – домик, ухоженный садик, а вокруг облака. И почему они всем так нравятся? Лично меня от одного их вида кружится голова и я невольно представляю, как падаю вниз.

Сначала, когда Евдокия была рядом с нами, Вера вела себя вполне приветливо и дружелюбно со мной. Но когда хозяйка ушла, Вера тут же испарилась из моего поля зрения. А я-то надеялся, что она на меня не обиделась…

Я нашёл её в саду. Она составляла список вещей в дорогу. Я вспомнил, как она говорила мне, что хочет вырваться из скучных однообразных дней и отправиться путешествовать. Я её прекрасно понимал. Тогда ни я, ни она, и даже не Евдокия не представляли, с какими трудностями нам придётся столкнуться во время странствий. Мы были полны решимости и всё представало в «розовом свете».

Я понял, что в таких ситуациях самый лучший вариант – попросить прощения. Я подсел рядом с ней, она тут же сделала вид, будто ей срочно нужно куда-то идти, но я её остановил.

Пожалуй, я не буду описывать, как я просил прощения, «долго и нудно повторяя одно и тоже», как впоследствии вспоминала Вера. Я приводил довольно убедительные, как мне казалось, аргументы, отстаивал свою позицию и пересказал случившуюся ситуацию совершенно в другом свете. В итоге, если верить моим словам, получалось, что я ей не нагрубил, а даже похвалил. Только это был намёк и она его не поняла. Вера нервно засмеялась и неловко похлопала меня по плечу.

– Можно было просто сказать: «Прости, пожалуйста, я был не прав. Давай останемся просто друзьями.» Но и так сойдёт.

– А ты правда была в другом мире, когда начались набеги?

– Ага. Как оказалось это меня и спасло. Знаешь, мне кажется, что есть некая сила, которая нас с тобой оберегает и наставляет на верный путь. Вот были с тобой какие-то подобные случаи?

Мы долго сидели молча. Тогда мы даже и не думали о том, что около ста лет назад, на этом самом месте, на крохотном клочке земли (но созданном собственноручно!) сидели девушка и парень, которые мечтали о собственном мире.

Через полчаса пришла Евдокия. Выглядела она намного лучше и горела энтузиазмом:

– Я собрала кое-какую информацию о том мире, где, я думаю, находится Адольф, – сообщила она. – Если быть краткой, то можно сказать следующее: в войне между мирами, в которой как раз и пропал без вести Адольф, главным зачинщиком всего конфликта был один из огромнейших миров – настоящий мир – гигант Фобос. Причина, по которой Фобос начал войну, до сих пор неизвестна. Несмотря на невероятные силы противника, он проиграл. Большинство миров сплотилась против общего врага, миллионы людей уходили на войну, чтобы вернуться с победой. И победили. Но, как оказалось, не до конца. Фобос до сих пор делает тайные набеги на миры, строит коварные планы, копит силы и вообще раздумывает о том, не повторить ли войну? В этом мире почти все люди потеряли любовь, умение ценить жизнь и добро, а без этого создавать новые миры невозможно! Есть теория, что правительство этого мира ищет человека, обладающего великой стихийной силой, которая бы помогла им поработить другие миры. В общем, это всё очень страшно! Нам будет очень сложно пробраться в этот мир, и ещё сложнее будет покинуть его! Мне кажется, что вам лучше не идти со мной.

– Глупости! – уверенно сказала Вера. – Мы всё будем делать вместе и точка! Я знаю, что нам делать!

– Ну и что? – недоуменно спросил я, уже догадываясь, каков будет ответ.

– Ну… Я… Читала кое-какую книжку и там говорилось про волшебные предметы. Одно из них – зеркало, способное делать тебя невидимым!

– Да, я слышала про такое, – ответила Евдокия, – и даже знаю, где его приобрести. Есть такой мир – «Механизм». Там продаётся много всего.

Я же усиленно делал вид, что все понимаю и знаю, переводя взгляд то на Веру, то на Евдокию.

– Решено! – оптимистично подытожила Вера. – Через час перемещаемся в этот мир, покупаем четыре зеркала: три для нас, одно для Адольфа. Потом перемещаемся на Фобос и спасаем его!

– Вера, Витя, я очень счастлива, что вы меня поддерживаете, но вы даже не представляете на что способен Фобос! А ещё мир, в котором мы будем покупать зеркала, очень своеобразный. Он может вас напугать. Поэтому, готовьтесь к худшему.

Как и было задумано, через час мы, взявшись за руки, с помощью кулона Евдокии переместились в другой мир.

Он меня поразил до глубины души. У меня просто нет слов, чтобы его описать. Поэтому я передаю мой блокнот и ручку Вере, которая вызвалась продолжать наш рассказ…

Евдокия и Вера научили меня многому. Они сделали меня лучше. Я хочу им сказать от души: «Спасибо!»

Обращайте внимание на мелочи!

Радуйтесь жизни не смотря ни на что!

Создавайте свои миры и делитесь ими с окружающими!

ЧАСТЬ 2

Глава 1 ЧАСОВЩИК

Меня зовут Венера, но все называют меня «Вера». И соседи, и родственники, в общем целый мир (и я не преувеличиваю!). И всё потому, что имя «Венера» слишком необычное для нашего мира. Это имя дал мне мой отец, которого я не помню.

Для меня – начать новую жизнь, полную приключений и опасностей, это отличный повод попросить называть меня Венерой.

– Венера… – протянул Витя, когда мы уже почти подготовились к переходу в другой мир. – Прикольно.

Я не знала слова «прикольно», но мне показалось, что оно означает что-то типа «здорово!» или «интересно!».

– Венера? Какое красивое имя, я даже и не знала, что тебя так зовут! Хорошо, будем называть тебя так, как тебе нравится, – так мне ответила Евдокия. Её реакция была мне более понятна, чем Витино «прикольно».

Через двадцать минут мы переместились в другой мир. Я заворожённо огляделась вокруг. Всё было чёрно-белое. И небо, и солнце, и дома, и даже мои руки оказались серыми, когда я на них взглянула. Прямо как в старинном фильме, который мне показывал Витя.

Когда первый шок прошёл, я посмотрела на Витю. Он тоже был чёрно-белый и выглядел не менее удивлённым, чем я. Потом я перевела взгляд на Евдокию. Она была цветной: дорожная одежда фиолетового и белого цветов, серебристые волосы. Но почему она осталась цветной, а мы с Витей посерели?

Евдокия же не выглядела удивлённой. Она решила разъяснить ситуацию:

– Для всех идеальные миры – разные. Для создателя этого мира, идеал – черно-белый. Прямо как в кино. За это создателя и прозвали «Режиссёр». Ну, или «Механик». На самом деле его зовут Эстер, я с ним знакома лично.

– А почему Вы «цветные»? – спросил Витя несчастным голосом.

– Я какой – никакой, а всё же тоже создатель, хоть и в прошлом, и могу выглядеть, как захочу. А вы не переживайте, ваш внешний вид станет прежним, как только мы прибудем в какой-нибудь другой мир.

Чтобы хоть чуть-чуть успокоить Витю, я шепнула ему на ухо:

– Да ты не волнуйся так! Я как-то читала, что в одном мире люди ходят на руках.

Почему-то мои слова его особо не успокоили.

Мы прошли по центральной улице, а потом стали петлять по маленьким улочкам, которых тут было огромное множество. Улицы были, как и у нас в мире, вымощены камнями одинаковых размеров. Дома были очень красивые, высотой в три – четыре этажа, длинные, но совсем узкие. Они напоминали спички в коробке.

Нас поразило устройство дверей, окон, скамеек, техники и многого другого в этом странном мире. Они были сделаны с огромными шестерёнками, винтами и гайками, заклёпками и пластинками. Пару раз нам даже встречались искусственные животные, тоже сделанных в стиле «стимпанк».

Люди встречались нам редко. Они были одеты в диковинную одежду, мужчины носили цилиндры и фраки, женщины – длинные старомодные платья. У некоторых на плечах сидели механические звери и птицы. Они с недоверием относились к нам с Витей, но с явным почтением к Евдокии.

Какой-то человек подошёл к нам и что-то спросил у Евдокии. Я расслышала её ответ: « К Часовщику». Человек кивнул и провёл нас до лавки, такой же необычной, как и всё в этом мире. Дверь со скрежетом раскрылась, завертелись огромные шестерни. Мы неуверенно вошли в лавку вслед за Евдокией.

Лавка была ещё более огромна, чем казалась снаружи. Всё помещение было уставлено полочками, стеллажами, столиками и этажерками, которые были заполнены самыми необыкновенными вещами со всех миров. Одни казались почти обычными, другие же я видела впервые.

На стенах и потолке висели самые разнообразные часы – от маленьких карманных, до больших с кукушкой, с различными шестерёнками и с гигантскими маятниками (на некоторых маятников было и два, и пять).

Были тут и музыкальные инструменты. Одни висели довольно смирно, другие же играли сами, и зеркала, и колбочки, и баночки, и механические звери, и птицы, и даже рыбы. И много-много других вещей. Я снова пожалела, что не вижу всё в цвете.

– Это… Фантастика! – прошептал Витя у меня за спиной.

– Ага!

Пока мы стояли, раскрыв рты, Евдокия с деловым видом направилась к одному из столов. Потом я заметила, что за ним стоял человек. Выглядел он под стать своим товарам: чёрный фрак, цилиндр, закрывающий почти пол лица, а другую часть лица закрывала маска. На глазах у него были гоглы с множеством линз. В руках он вертел часы и ковырялся в них миниатюрной отвёрткой.

Наконец он оторвался от своего занятия и взглянул в глаза Евдокии. Она посмотрела на него в ответ. Всё так же молча, мастер положил часы и отвёртку и пошёл вглубь лавки.

– Может, мы на улице подождём? – предложил Витя, оттягивая меня за рукав.

– Нет, – твёрдо ответила Евдокия, – вы должны послушать Часовщика. Он расскажет нам о том, как работают зеркала. К тому же, – чуть тише добавила она, – он умеет предугадывать будущее. Иногда он говорит о том, что видит.

– То есть вы у него в лавке не впервые? – спросила я.

– Именно так. Я часто бывала тут, когда Адольфа не стало… Всё хотела узнать свою судьбу…

Через несколько минут пришёл этот загадочный человек, безмолвно протянул нам четыре ничем не примечательных карманных зеркальца. Я удивилась, увидев себя в нём цветной. А потом он заговорил. Голос у него был немного хриплый и явно принадлежащий уже пожилому человеку:

– Вспомните самое светлое ваше воспоминание. Воспоминание – ключ ко всему. Оно способно создавать миры и открывать порталы. Вспомните самое грустное ваше воспоминание. Грусть помогает нам ценить радость. Взгляните внутрь себя, а потом в зеркало. Проделайте то же самое, но в обратном порядке, чтобы стать видимыми.

– Благодарю, – сказала Евдокия, стараясь скрыть волнение в голосе. Потом она протянула что-то ему. Часовщик улыбнулся под маской и кивнул.

– Подойди ко мне, создатель, – Евдокия послушно подошла, – ты не должна спешить. Кругом обман. Ты, Виктор, должен будешь сыграть не последнюю роль, но не бойся пожертвовать самым дорогим, что у тебя есть. А ты, Венера, должна разобраться с собственной судьбой. Когда тебе понадобится помощь, помни: твой отец тебя любит и готов помочь. Пусть он об этом пока и не знает. Или же ты поможешь ему.

Озадаченные, мы вышли из лавки. Витя стал рассуждать вслух, что очень всех нас раздражало и не давало собраться с мыслями.

– Витя, милый, помолчи, пожалуйста, – мягко сказала Евдокия. – Люди в этом мире не очень одобряют незнакомцев из других миров. Их удерживает только боязнь того, что моя стихия сильнее их.

– А, ой, извините, простите, я не знал…

– Так, – прервала его Евдокия, – беритесь за руки, я перемещаю нас обратно домой. Оказалось, что становиться невидимым очень сложно, поэтому нам надо повременить и разобраться во всём этом.

Мы взялись за руки, Евдокия что-то прошептала своей подвеске со стрекозой, в воздухе образовался сияющий контур двери. Мы, не раздумывая, вошли.

Я не могла участвовать в общем разговоре. Мой отец не умер! Он всё ещё жив и, как сказал Часовщик, всё ещё любит меня! Мне так не хватало любящего папы! Если он меня не ищет, значит на то есть причины. Поэтому я сама должна его найти!

Глава 2 ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ

– Начнём с этого – кто запомнил всю инструкцию по порядку? Я, если что, не запомнил! – заявил Витя после прибытия в маленький мир Евдокии.

– Я всё запомнила и записала, – успокоила нас Евдокия и протянула нам страницы из её блокнота, где были записаны красивым почерком все слова Часовщика. – Если вам понадобится моя помощь – зовите. Но имейте ввиду, что это очень личное – разобраться в собственных мыслях и целях.

– Хорошо! – с излишней самоуверенностью заявила я.

– Ладно, я попробую, – нехотя сказал Витя.

Мы разошлись по разным углам. Мы с Витей уже через несколько минут смогли увидеть, как Евдокия сначала исчезает, а потом появляется вновь. Ей удалось ответить на все вопросы за считанные минуты, а сколько времени понадобиться нам?

– Ну что? Может это не так и сложно, а, Венера?

– Может быть, – рассеянно ответила я и отошла в сторону, в самую глубь маленького сада.

«Вспомните самое светлое ваше воспоминание. Воспоминание – ключ ко всему. Оно способно создавать миры и открывать порталы.

Вспомните самое грустное ваше воспоминание. Грусть помогает нам ценить радость.

Взгляните внутрь себя, а потом в зеркало.

Проделайте то же самое, но в обратном порядке, чтобы стать видимыми».

Мне кажется, что все когда-нибудь должны задаться такими вопросами.

Моё самое светлое воспоминание? Наверно, это когда мои родственники взяли меня в путешествие. Мы тогда посетили миров десять или даже двенадцать! Оттуда у меня сохранились фотографии и самые светлые воспоминания.

Моё самое грустное воспоминание? Мне жаль, что мой отец покинул меня, но я не помню, как это случилось. Так что моё самое тёмное воспоминание связано с тем днём, когда у меня умер дедушка. Он был добрым и заботливым, очень нас любил и баловал. Когда мой новый папа выделял меня среди остальных детей, ругал и не поощрял меня за успехи, то у дедушки была любимицей именно я. Он один называл меня Венерой, что мне очень нравилось.

В голову продолжали влезать другие вопросы, не менее важные, но не имеющие отношение к делу. Отвечу, пожалуй, и на них.

Кто я на самом деле? Я всегда считала себя особенной, не такой, как другие. Умнее и быстрее, готовой к трудностям и приключениям, но это было и остаётся не так. Мне далеко до Евдокии и Адольфа, я не такая, как путешественники и изобретатели в книгах, которые я читала. Я изнеженная, привыкшая к спокойной жизни и не подготовленная к трудностям.

Моя цель в жизни? У меня их много: найти Адольфа и родственников, отыскать отца, наконец найти общий язык с Витей… Измениться к лучшему. И, в чём я никому не хотела признаваться – научиться создавать миры. Но в глубине души я знала – эти цели неверны. Они слишком ничтожны, должна быть другая цель, которая бы объединяла всех людей, со всех миров и вселенных… И я обещаю себе, что найду эту цель и поделюсь ею с миром.

Взглянуть внутрь себя. Я Венера, путешествие по мирам, был любимый дедушка, который уже не вернётся.

Взглянуть в зеркало. Я встретилась взглядом со своим отражением. Сначала я не почувствовала изменений, но потом, посмотрев на свои руки, поняла, что я их не вижу. Я стала невидима!

Чтобы окончательно удостовериться, я тихонько вышла из сада. Всё же звуки, издаваемые мной, слышны. Сначала я пошла к дому. На скамейке сидела Евдокия и листала толстую тетрадь. Я хоть и была любопытной, но поняла, что это личные записи. Она всегда любила записывать свои мысли, с самого раннего детства. Помахала у неё перед носом рукой – она не заметила! Даже создательница – Евдокия не заметила!

Потом я подошла к Вите, сидевшему на земле с остановившимся взглядом. Я поняла, что у него ничего не получается и решила помочь.

Повторить всё в обратном порядке: посмотреть в зеркало, заглянуть внутрь себя, любимый дедушка, путешествие.

– Зачем же так пугать! – закричал на меня Витя, тяжело дыша.

– Ой, извини пожалуйста! Как дела?

– Не очень, как видишь, – пробурчал он.

– Может быть я смогу тебе помочь? Я конечно понимаю, что спрашивать об этом довольно неловко, но всё же как ты ответил на вопросы Часовщика?

– Как, как… Самое радостное, ну, помню как мне на Новый год подарили крутой смартфон. Помню, как я ходил и хвастался, а все остальные завидовали. Самое грустное: ну, помню как я случайно этот же самый телефон уронил в ванну, наполненную водой, – закричал в отчаянии Витя.