Принцесса по желанию

Ева Волкова

Принцесса по желанию

Глава 1

Сегодня мне исполнилось тридцать лет. Этот день начался с трели телефона – мама спешила первой поздравить меня с круглой датой.

– Доченька, с юбилеем тебя! Желаю любящего мужа и много-много детишек!

– Спасибо, мама. И тебя с днем моего рождения.

Всего пару лет назад я отмахивалась от пожеланий о замужестве и детях. Мама уже лет шесть грезит о внуках. И если раньше мне казалось это лишь ее навязчивой идеей, то теперь, где-то в глубине души, я все же мечтаю встретить свою половинку. Но пока судьба не спешит мне ее подарить.

Последние отношения закончились больше года назад, да и длились они недолго. «Не сошлись характерами» – довольно банальная, но вполне веская причина для расставания. Нейвис, уходя, написал, что я, дескать, не создана для семейной жизни. А все из-за чего? Моя командировка совпала с днем рождения его мамы, и, по его мнению, я просто обязана была все отменить. С этой женщиной я виделась пару раз за все время наших отношений, и поздравления на свой день рождения от нее, например, не получала. Но присутствовать на ее празднике – священная обязанность, а уж помогать в подготовке – и подавно.

– Не самой же матери все готовить в ее собственный праздник! А ты и поможешь, и отношения наладишь. Командировки у тебя еще будут, а возможность понравиться будущей свекрови может и не представиться, – с намеком говорил Нейвис.

Будущая свекровь… Звучит-то как! На кого-то, может, и произвело бы эффект, но не на меня. Я этой командировки ждала несколько месяцев. Меня впервые пригласили освещать поездку принца Адальстана в Ирнадай. Да это же предел мечтаний любого журналиста! А какие перспективы! Ведь когда принц взойдет на престол, у меня может появиться шанс стать королевским репортером.

Приглашение на день рождения «будущей свекрови» я получила всего за неделю до торжества, и только потому, что жена брата Нейвиса слегла с какой-то неведомой лихорадкой. Комментарии, думаю, излишни. Выбор между командировкой мечты и заменой прислуги на чужом празднике очевиден. Нейвис был крайне недоволен моим решением, и после возвращения я обнаружила, что квартира освобождена от его вещей. Лишь записка сообщала о его мыслях. Честно говоря, я особо не переживала. Меня давно грызли сомнения, что мы с Нейвисом – не пара, и рядом с ним меня держал лишь страх одиночества, как бы это ни было грустно.

А вот командировка прошла просто блестяще. Завершилась она на дружеской ноте, и сам Джонатан Ингрих Адальстанский пообещал включить меня в список репортеров для рассылки приглашений на выездные официальные мероприятия. Это был несомненный успех, с тех пор моя карьера пошла в гору, что, конечно, отразилось и на финансовом положении.

Я приехала покорять столицу из далекого уголка нашей страны. Сомневаюсь, что хоть кто-нибудь из монаршей четы знает, как называется наш городок. А название у него было прозаичное донельзя – Морайск. В честь богини Морайи, развалины храма которой считались местной достопримечательностью. Пантеон богов состоял из более чем ста двадцати небесных созданий, так что никто уже толком и не помнил обязанностей богини, как и ее саму. На данный момент выделяется всего шесть главенствующих покровителей, чьи имена восхваляют и кому отдают почести. Арарх – бог справедливости, карающий лжецов и грешников. Инарх – его брат-близнец, воин, защитник угнетенных. Его жена – Анила, хранительница домашнего очага и богиня плодородия. Сын этой пары – Ниран, бог красоты и покровитель искусств. Кстати, именно с него началось сильное расширение пантеона богов, настолько, что до сих пор всех не пересчитали. Ариса – сестра Инарха и Арарха, покровительница влюбленных. Именно ее лик украшает все дворцы бракосочетаний столицы. И муж Арисы – Адельес – хранитель знаний, покровитель трудящихся. Храм этого бога мне знаком как никакой другой. Каждый месяц, в канун новолуния, я сжигаю там букеты из ароматических трав, чтобы закрепить успехи в работе. И не сказать, что я особо верующая, но результаты налицо. Мне удалось выплатить кредит за мою однокомнатную квартиру на окраине всего за несколько последних месяцев. Если и дальше судьба будет столь благосклонна, то, глядишь, через пару лет я стану владелицей просторных апартаментов в сердце столицы. Да и кто поспорит с тем, что мир полон отголосков божественных шуток? Хочешь верь, хочешь нет, но говорят, что они незримо где-то существуют и вмешиваются в судьбы людей, то ли чтобы напомнить, то ли чтобы развлечься…

Я настолько ушла в свои мысли, что услышала лишь окончание фразы мамы об отправленном ею подарке.

– …И тогда задуешь!

– Что задую?

– Свечу, конечно же!

Я не стала спрашивать, о какой именно свече говорила мама, и, торопливо попрощавшись, принялась собираться на работу. Время поджимало, и я чувствовала, как неумолимо приближается момент, когда я рискую безнадежно опоздать. Пусть сегодняшний день в офисе не предвещает громогласных сенсаций, а лишь тихий шелест бумаг, принятые дисциплины – мой непоколебимый якорь в этом море рутины. Мы с коллегой Вудди по очереди отвечали на вопросы читателей – этим я и планировала заняться. Несмотря на мой статус выездного репортера официальных мероприятий дворца, отдельного кабинета у меня не было. Я дослужилась лишь до комнаты на два стола. И даже это было успехом, ведь большинству репортеров приходилось ютиться в опен-спейсе с дюжиной коллег. Предполагалось, что наше рабочее место – это выездные локации, а не рабочий стол, хотя чаще приходилось засиживаться именно здесь.

На моем столе стоял стаканчик кофе с открытой крышкой и рисунком в виде милого кучерявого мальчика с сердечком, а рядом лежала записка: «С Днем рождения, Мия! С любовью, Вудди». Когда-то давно Вудди работал бариста и своих навыков не утратил. Я чувствовала его неровное дыхание в своей сторону, ощущала этот настойчивый, но обреченный взгляд. Вудди питал ко мне чувства, далекие от приятельской привязанности, и я, увы, прекрасно это понимала. Но наши пути никогда не сойдутся. Каким бы лучезарным ни был Вудди в своем простодушии, пивной животик и предательски редеющая шевелюра не добавляли ему привлекательности в моих глазах, лишая даже призрачного шанса на взаимность… И кто бы ни твердил о первостепенной важности душевной красоты, нельзя отрицать существование той самой искры притяжения, без которой любой союз обречен на провал.

Но в сравнении с моим идеалом – принцем Адальстанским! – меркнет любой, даже несмотря на осознание всей нелепости идеализации тех, кто недосягаем. Высокий, широкоплечий, златовласый блондин с глазами цвета летнего неба и улыбкой, способной затмить солнце… А какой рельеф скрывается под его безупречно скроенным камзолом… Ммм… Я замечталась, лениво потягивая кофе. В Ирнадае фотограф, сопровождавший нас, предложил устроить Джонатану фотосессию на море, дабы приумножить и без того ослепительную популярность, которая, казалось, уже достигла немыслимых высот. Адальстан находится гораздо севернее Ирнадая и не имеет выхода к морю. А Ирнадай – рекордсмен по количеству пляжей, в чем я убедилась лично. Нам пришлось посетить несколько локаций, чтобы сделать удачные снимки. Если другие сопровождающие принца отнеслись к этой затее скептически, то я после посещения первого же пляжа готова была всюду следовать за фотографом. Наша команда почти целиком состояла из мужчин, и лишь я да Клара разбавляли это царство тестостерона. Клара, этакая рубаха-парень, чувствовала себя с ними абсолютно свободно: могла запросто осушить стопку в баре и смотреть футбол, в то время как Эрдас терзал принца.

Я, прикинувшись невозмутимой читательницей, непринуждённо развалилась в стороне, и, спрятавшись за тёмными стёклами огромных очков, с нескрываемым любопытством наблюдала за терзаниями Джонатана. Эрдас же, словно одержимый, заставил принца сбросить обувь, расстегнуть рубашку и принялся гонять его вдоль берега. Джонатан то и дело мочил и сушил волосы, менял рубашки, которых у маэстро фотографии обнаружилось целое море, – всё это рождало крамольную мысль о том, что Эрдас давно вынашивал свой коварный план. Распаляясь, он даже обмолвился о гриме и был готов вызвать личную помощницу, но тут Джонатан взбунтовался, отказавшись наотрез, и пыл Эрдаса несколько поутих.

Бесчисленное количество раз принцу приходилось заходить в прохладную воду и ловить волну для эффектных кадров. Несмотря на жару, море еще не было пригодно для купания. Если бы не этот факт, уверена, Эрдас загнал бы принца и под воду ради эксклюзивных снимков. Но что ни говори, Джонатан был прекрасен. Если бы не его социальный статус, он вполне мог бы стать знаменитым актером. Агентства дрались бы за него. Когда он выходил из воды под брызги набегающей волны, поправлял рукой волосы и мило улыбался, капли воды стекали по его бронзовым кубикам пресса… Даже Клара отвлекалась от просмотра инфоблока и на несколько минут замирала, завороженно глядя на принца.

Что уж говорить обо мне? Книга, которую я якобы читала, так и лежала, не тронутая, распахнувшись на первой странице. Очки давно покоились рядом, а истерзанные дужки хранили следы моего волнения. Когда Эрдас уводил Джонатана в новые, неизведанные уголки, меня терзало нестерпимое желание сорваться с места и бежать следом, но здравый смысл, скрепя сердце, удерживал от безумного порыва. Фотографии из той поездки стали основой для календаря, который год за годом расходился огромными тиражами. Эрдас, как-то вскользь обмолвился, что это путешествие принесло ему целое состояние. Я, разумеется, не удержалась и тоже купила себе один экземпляр. Теперь каждое утро, едва открыв глаза, я бросаю взгляд на него за завтраком и мир сразу становится чуточку ярче, а день – теплее.

Но я снова увязла в лабиринтах памяти… Этот день рождения тянул за собой вереницу воспоминаний, словно я искала в них ускользающий ответ, тщательно анализируя каждый обрывок прожитого. Но читатели не давали ни мне, ни Вудди передышки, напоминая о насущных рабочих буднях. Наш инфожурнал, пестрый калейдоскоп тем, умудрялся вмещать в себя все: от блеска светской хроники и практичных советов по домоводству до пикантных сплетен из жизни актеров, мастер-классов в рубрике «сделай сам», модных обзоров, таинственных гороскопов и сводок погоды. Несмотря на внушительный штат, тяжкое бремя ведения колонки лежало на наших с Вудди плечах, и мы молчаливо поделили сферы влияния. Мне достался мир гламура и интриг: светская хроника, звездные сплетни, пророчества гороскопов и капризы погоды. Вудди же забрал себе все остальное. С Эмили, девушкой из отдела домоводства, у него давно был налажен негласный контакт, и, признаться, не будь меня на горизонте, их союз казался бы предрешенным. Но мой коллега, упрямый романтик, почему-то упорно надеялся, что я когда-нибудь разгляжу в нем нечто особенное и оценю по достоинству его пыл. Эмили каждый день, когда «солнце Вудди» восходило над офисом, подносила нам изысканные кулинарные дары. Поначалу я с опаской примеряла на себя роль отравленной соперницы, но вскоре прозрела. Эмили, будучи прагматиком, прекрасно осознавала тщетность грез Вудди о нашем совместном будущем и своими кулинарными шедеврами пыталась наставить его на путь истинный. На его месте я бы давно связала себя узами брака с этой богиней кулинарии и жила бы долго и счастливо, ведь и сама пала жертвой ее гастрономического таланта. Вот такой причудливый любовный треугольник завязался в нашем офисе. Эмили самоотверженно помогала Вудди с составлением советов по домоводству, а он, в свою очередь, вдохновенно трудился над рубрикой «сделай сам». Но сегодня меня окончательно добила одна почтенная бабуля своим поистине эпохальным вопросом:

«Здравствуйте. Скажите, пожалуйста, какая погода ожидается в конце девятого лунного цикла? Моя внучка запланировала свадьбу на этот период, и я очень боюсь, что будут дожди, а в это время у меня непременно прихватывает спину и ломит ногу. Прошу отнестись к вопросу очень серьезно и дать ответ в кратчайшие сроки.»

Ну что тут скажешь? Девятый лунный цикл – это горизонт в два месяца, а наши синоптики и на месяц вперед пальцем в небо тычут. А бабуле отказать нельзя, да и соврать – себе дороже. Наобещаешь ей лазурное небо, а грянет гроза, она ведь, чего доброго, и в храм к Арарху побежит жаловаться. Прецеденты, увы, были. Ладно бы небольшая оплошность – моросящий дождик в затерянной провинции. Но если случится настоящий потоп, то считай, солгал ты во имя вселенского зла – и жди общественных работ в наказание. Глупо, конечно, но в нашем мире и не такие диковинки встречаются.

Полдня я ухлопала на архив прогнозников, выуживая ускользающую правду. Они ведь, хитрецы, в последний момент корректировки вносят, и не подкопаешься. Перелопатила все сводки за последние годы и состряпала среднестатистическую картину, опираясь на крупицы истины. Не зря диплом пылится на полке – помню, как из пепла создавать шедевры.

Приехала я покорять столицу с мечтой о медиасфере, но экзамены провалила. Однако сдаваться не в моих правилах. Сняла койку в тесной однушке на окраине вместе с такими же неприкаянными. Чтобы платить за угол, устроилась самоходом в соседнем районе. Со временем стало совсем невмоготу, соседки разъехались по своим захолустьям, не выдержав столичного напора. Осталась всего одна, официанткой подрабатывала, с кавалерами знакомилась. В итоге с одним из них и упорхнула. Подселяли ко мне новых девчонок, но желающих покорить столицу становилось все больше, и арендная плата росла. Пришлось мне подработку искать, потом еще одну, и еще. Когда я стала приходить на свое место только, чтобы поспать всего четыре часа, решила, что больше так нельзя. Мне удалось скопить немного денег, которых хватило бы на пару месяцев аренды и на скромное питание, поэтому ни о чем не жалея, я уволилась сразу и отовсюду. Найдя в сети все крупные медиа столицы, я стала искать работу самоходом по доставке еды в выбранных районах, здраво рассудив, что найдутся те, кто заказывают еду в офис. Удача мне улыбнулась, я устроилась самоходом, а там и нашла в одном издании женщину-редактора, часто делающую заказы. Слово за слово, и я выложила ей свою заветную мечту. Ничего не пообещав, она как-то обмолвилась о наборе стажеров. Работа за «спасибо», зато, если проявить себя, маячила перспектива занять декретное место этакой рабочей лошадки: и секретарь, и курьер, и мастер на все руки. Не предел мечтаний, конечно, но с чего-то нужно было начинать. Меня взяли, и завертелось колесо моей карьеры. Образование пришлось получать заочно, за свои кровные. Но даже в таком формате учеба требовала недюжинной смекалки и железных нервов. Как гласит народная мудрость, высшее образование – это прежде всего закалка личности, способной выдюжить любые перипетии судьбы. Что, собственно, я и вынуждена демонстрировать, отвечая вот на такие каверзные вопросы от бабулек, как сегодня.

Глава 2

Больше всего на свете мы с Вуди презирали "модные сводки" и с остервенением пытались переложить эту пытку друг на друга. В итоге, как ни крути, приходилось униженно брести к Рейчел из отдела моды и откупаться от нее. В последнее время валютой стали автографы принца и самых лакомых кусочков высшего света.

Добыть этот материал было настоящим мучением. Конечно, теоретически можно было на каждом рауте цепляться к очередному завидному холостяку с мольбой нацарапать визу на проклятой инфокарточке, но от одной этой кощунственной мысли меня прошибал озноб, сменяющийся липким жаром, и мечталось о тихой палате в психиатрической обители или о спасительной бездне под ногами. Решение, как это часто бывает, пришло неожиданно и просто. Случайный разговор с Джонатаном. Мы непринужденно обменивались бессмысленными фразами, и я, переборов гадливое чувство неловкости, осмелилась выпросить у него автограф, мысленно предвкушая, как Рейчел, сраженная наповал подобной взяткой, превратится в само радушие. Принц, одарив меня обезоруживающей улыбкой, полюбопытствовал:

– Надеюсь, ты не повесишь его над кроватью, чтобы метать в меня дротики?

Залившись краской смущения, я призналась Джонатану в своем подкупе Рейчел. В ответ он непринужденно предложил раздобыть автографы у своих друзей. Я приняла это за шутку, но каково же было мое изумление, когда спустя две недели я получила от него посылку, битком набитую инфокарточками, украшенными автографами едва ли не всех самых завидных женихов королевства! Сказать, что я была потрясена, – не сказать ничего. А уж когда я договорилась с Рейчел, что раз в месяц буду добывать ей автографы, она готова была писать колонку вместо меня. Но уж этого я допустить никак не могла.

После бабули я ответила ещё на несколько вопросов и выгрузила всё в сеть. Наш инфожурнал имел собственный сайт и отдельный бумажный еженедельный выпуск, доставляемый по спецрассылке. От меня еще требовалось подготовить отдельный разворот для колонки и все. Радовало, что сегодня не предстояло никаких пресс-конференций или выездных мероприятий королевской семьи. Иначе это стало бы настоящей пыткой. Перед пресс-конференцией теперь всегда предстоял визит к личному стилисту. С тех пор как я вошла в круг приближённой к королевской чете прессы, появилась необходимость выглядеть достойно и собираться в кратчайшие сроки. И я сейчас говорю не о лёгком макияже и деловом костюме. Оказалось, что для каждого мероприятия существует свой дресс-код, который нужно соблюдать, чтобы не выделяться из толпы. Небрежный пучок или коса не пройдут. В общем, обзавестись личным стилистом было лучшим из моих решений.

На свою первую пресс-конференцию с королевской семьёй я собиралась сама. В моём гардеробе было несколько деловых костюмов. Выбрав неприметный серый оттенок, я надеялась раствориться в толпе. Свои густые светло-русые волосы я собрала в низкий пучок, выпустив несколько прядей и закрутив их. Ограничилась лёгким макияжем, подкрасила ресницы и нанесла матовую помаду для губ… А белые туфли-лодочки под цвет блузки органично дополнили образ. Я была довольна собой и ждала знаменательного события, считая главным свой выпуск статьи. Мой внешний вид казался достойным. О боги, как же я ошибалась!

Пресс-конференцию организовали в парке на открытом воздухе, где королевская чета на личном примере облагораживала ландшафт территорий, прилежащих к приюту. Королева, в ослепительно белых перчатках, высаживала цветы, и казалось, ни единая пылинка не осмелится коснуться её безупречного наряда. Эта эфемерная красота едва скользнула по моему вниманию, ведь я, приглашённая в свиту Джонатана, должна была освещать именно его работу. Принц, ловко орудуя лопатой, подготавливал лунки для саженцев, а ему помогали очаровательные девочки из приюта. Идиллия… И только я чувствовала себя чужой в этом цветущем саду. Репортёры, приглашённые принцем, – почти все женщины – парили в лёгких комбинезонах или струящихся платьях, вспыхивающих оттенками от солнечного жёлтого до дерзкого алого. Мой серый деловой костюм, казалось, резал глаз. Как выяснилось позже, глаз её королевского величества. Не только я наблюдала за ней, она тоже наблюдала за мной.

Изысканные шляпки и платки венчали головы дам. Что говорить, если даже мужчины предпочли свободные льняные рубашки и просторные брюки! И лишь я томилась в тисках делового костюма. Тема пресс-конференции была чётко обозначена в приглашении, каждому репортёру полагался один вопрос. Я готовилась несколько суток, но когда до меня дошла очередь, мозг перегрелся, и его сил хватило лишь на то, чтобы удержать меня в вертикальном положении и не дать упасть в обморок то ли от солнечного, то ли от теплового удара. Очередь моя была последней, я выпала из реальности, и Джонатану пришлось меня подтолкнуть.

– Мисс Адельмия Ривайз, у вас есть ко мне вопрос? – прогремел голос принца, поторапливая замешкавшегося репортёра.

Все, задавшие вопросы до меня, впились в меня взглядами, полными немого укора. Косые взгляды я ловила и раньше. Ехидные усмешки одних, презрение других. Пара мужчин обменялись колкостями…

– Интересно, её пригласили или она проходила мимо и решила постоять рядом?

– Ты же знаешь, что вся территория оцеплена.

– Может, она притворилась воспитательницей из приюта.

Оба рассмеялись, видимо, рассчитывая на мою глухоту. Было обидно. Но не так, как за тот вопрос, что мне пришлось из себя выдавить.

– Да… Мой вопрос… – Перегретый мозг лихорадочно пытался найти в своих извилинах всё то, что я подготовила, но миссия провалилась. – Какое у вас любимое дерево и есть ли оно среди посаженных вами саженцев?

Взгляд Джонотана потерял осмысленность и, похоже, забился в тех же конвульсиях, что и мой.

– Дуб. Моё любимое дерево – дуб. И нет, сегодня я не занимался его высадкой, – всё же смог собраться с мыслями принц.

Все начали расходиться, а я осталась смотреть в небо и думать о том, какую статью я предоставлю редактору для выпуска. Ведь все в офисе ждали моего триумфа и вхождения в высшую лигу. Писать о королевской чете можно только с их личного дозволения, и иметь в штате такого сотрудника – роскошь. Обычно такие репортёры уходят в ведение собственных блогов. Пока я размышляла, что можно написать, кроме «Любимое дерево его высочества – дуб», ко мне со спины подошел слуга её величества.

– Мисс Ривайз, меня зовут Бенедикт Йорлович. Я личный помощник её величества королевы Адальстана Элаизы Имейны Онары из династии Хеймисов. Меня просили передать, что вам следует более ответственно отнестись к подбору образа. С большим сожалением должен сообщить, что в случае несоблюдения дресс-кода в следующий раз вы не будете допущены на мероприятие.

Бенедикт, не дожидаясь ни слова в ответ, растворился за кромкой горизонта, оставив меня стоять, словно громом поражённую. Мало того, что моя статья летела в пропасть, так ещё и замаячила перспектива лишиться не только статуса, но и даже призрачной надежды на реабилитацию!

– Адельмия, ты как? Я видел, Бенни подходил. Всё в порядке? – голос принца прозвучал за спиной.

Я судорожно выдохнула, развернулась и постаралась изобразить на лице подобие беззаботной улыбки. После злополучного вопроса о дереве, мой интеллектуальный уровень в глазах принца, вероятно, сравнялся с пнём.

– Всё в порядке. Бенедикт лишь указал на моё несоответствие установленному дресс-коду, – честно призналась я.

– О… Да, я заметил, что ты отличаешься от остальных. Видимо, ты не обратила внимания на мелкую приписку по ободку приглашения. Я должен был тебя предупредить. Мама весьма требовательна в таких вопросах.

– Нет-нет, репортёры обязаны замечать такие детали, это моя вина. Обещаю быть внимательнее в следующий раз, – и в этот самый момент мозг подкинул издевательскую картинку обода, который я приняла за рамку приглашения. Не день, а сплошное подтверждение собственной глупости!

– Вот и отлично. Мне тоже следует готовиться основательнее. С твоим появлением в моём окружении появилась какая-то свежая нота. Я был готов к вопросам о парке, приюте, планах на будущее. Я даже знаком со всеми воспитанницами, которые мне помогают. Но вопрос о высаживаемых деревьях застал меня врасплох, а такое случается нечасто.

– Почему же? Дуб – хорошее дерево… – попыталась я сгладить неловкость.

Судя по его взгляду, попытка провалилась с треском. Значит, я ещё и принца подставила! Полный комплект!

– Хорошее, но, честно говоря, это выдумка. Надеюсь, ты меня не разоблачишь, – Джонатан улыбнулся и подмигнул. – У меня нет любимого дерева, а дуб пришёл в голову, потому что я знал, что его нет среди саженцев, да и форма листьев весьма занимательная. А вырос я, можно сказать, под их кронами.

– Умно, – хмыкнула я. – Теперь вам придётся полюбить дуб, ведь я обязана написать о том, что я узнала.

– Не представляю, что об этом можно написать. Жду с нетерпением статью и прочитаю её для одобрения лично.

Он ушёл, а мне пришлось попотеть, чтобы выпутаться из ситуации. Я направилась в храм к Адельесу и провела там несколько часов в раздумьях, пока меня не посетила гениальная мысль. Тот набросок, что я начеркала той ночью, до сих пор стоит в рамочке у моей кровати, ведь он проложил мне путь на вершину.

«Что может поведать о человеке его выбор? Любимый цвет, изысканное блюдо… Кажется, мелочь, пустяк, но за ними скрывается целая вселенная. Королевская чета – не просто столпы общества, но и живое воплощение надежды, гарант мира и процветания. Они поддерживают веру в добро, в искренность, дарят светлую мечту о лучшей жизни.

Благоустройство парка для приюта стало для воспитанниц глотком свежего воздуха, возможностью прикоснуться к природе, взрастить в себе бесценное чувство ответственности за мир, в котором живешь. Его высочество принц Адальстанский не только лично участвовал в этом благородном деле, но и сумел зажечь в сердцах юных девушек искру созидания, вдохновить их на помощь этому миру.