Красная Дева

– «Пропавшая принцесса». – Ответила капитан, вернув уверенное выражения лица. Никто никогда не объяснял названия своих кораблей. Так пусть только для неё имя несёт скрытый смысл, а для других будет красивым словосочетанием.

Альфонсо легко положил ладонь Ариэль на плечо, и от неожиданности капитан чуть не прогнулась под её весом.

– Ну тогда ты точно готова.

Устояв на ногах, она взглянула на товарищей из таверны, с которыми могла бы и не познакомиться вчера. Достаточно было сесть за другой столик, и кто знает, как бы обернулось сегодняшнее утро.

Вдохнув полную грудь горячего морского воздуха, Ариэль осознала, что оттягивать больше нельзя. Она никогда не выступала перед публикой, тем более в порту, как бродячий музыкант или попрошайка. Всё, что Рохас хотела донести сегодня до людей, не вмещалось у неё в голове, путалось от переживаний. Но от взгляда на корабль, волны мыслей превращались в абсолютный штиль.

Ариэль взобралась на стоящие рядом ящики без помощи, хотя Альфонсо успел среагировать и протянуть ей руку.

– Всё своё детство я верила в могущество морей, в подводных чудовищ и магию. Люди, о которых мне довелось читать, они… Они направляли свои корабли навстречу опасности даже не зная, что ждёт их в конце. Верили, что судьба лежит за бескрайним горизонтом, жили приключениями. Мне всегда хотелось равняться на них. Маленькая девочка мечтала, отбросив страх, возглавить корабль и отправится на поиски новых земель. – Она скинула стоящий рядом ящик вниз, чтобы привлечь внимание проходящих зевак. – Я покинула родной дом, чтобы воплотить свою мечту в жизнь. Вы можете помочь мне в этом! На корабле каждый найдет своё место, каждый внесёт свой вклад в нашу историю. Каждый сможет воплотить собственные мечты. Я не могу обещать вам успеха, но разве в море бывает иначе? Только подумайте о том, чего мы можем достичь вместе! Никакие якоря не смогут нас удержать. Ветер наполнит наши паруса и мы отправимся на поиски свободы, которой всем нам не хватает.

Ариэль чувствовала на себе взгляды прохожих. Некоторые из них останавливались, чтобы послушать. Многие девушки проходили мимо, не обращая внимания, богатые торговцы недовольно качали головой и возвращались к своим делам, мальчишки пытались что-то выкрикнуть, но покидали пристань, как только понимали, что удача и в этот раз не на их стороне. Она видела, как некоторые матросы с соседних кораблей оставляли работу, чтобы подойти и послушать. Ариэль не смела винить тех, кто уходил, хотя ей очень хотелось. Каждый мог говорить красиво, но не каждый готов подкрепить свои слова делом. Рохас провожала уходящих взглядом, но старалась сосредоточить своё внимание на тех, кто собирался вокруг неё. Она ощущала, как в спину ей смотрит команда. Наверняка Вильгельм или Сильвер пристально наблюдали за развернувшимся представлением. Она ощущала цепкие взгляды прохожих каждой клеточкой своего тела: насмешливые, заинтересованные, осуждающие.

– Море не принесло и не принесёт нам ничего, кроме горя и бед! – выкрикнула женщина, затесавшаяся в толпе.

Очевидно, простой люд не мог смириться с опасностью. У многих близкие люди погибли в суровых водах, кто-то потерял своих возлюбленных, и море даже не вернуло их тела. Солёные воды брали, а отдавали лишь избранным. Тем, кто посвящал всего себя морским странствиям. Человек, не бывавший в открытых водах, никогда не поймёт того, кто считал их своим домом.

– Никто из нас не в ответе за то, что там произойдёт. Море вместительно. Оно примет нас, если мы готовы будем ему поклониться.

Через собравшуюся толпу пробежал шёпот. Ариэль не удалось понять, одобрительный он или обвиняющий, поэтому она продолжила:

– Где ваше стремление к свободе? Что думают духи предков, видя, что вам достаточного того, что преподносит случай? Вы достойны большего: почести, наград, признания, счастливой жизни за пределами пустыни. Разве нет? – Рохас готова была бить себя в грудь, лишь бы доказать искренность своих намерений. – Послушайте! Понимаю, у вас ко мне нет никакого доверия, но, клянусь богами, мне можно верить. Мы с вами в одной лодке. Погибните вы – погибну я. Разбогатею я – разбогатеете вы. Давайте создадим легенду, которая будет жить в сердцах моряков. Береговое братство – а я верю, что оно всё ещё живо, – не останется равнодушным к Красному капитану и его команде.

Толпа затихла, только волнами проносились перешептывания, а взгляды с прищуром рассматривали нового капитана. В душе Рохас верила, что дни пиратской славы ещё впереди, и люди просто не понимали от чего отказывались.

Ещё до этого Ариэль заметила, что Альфонсо с Пинту, как только образовалась толпа, разошлись в разные от неё стороны. Она уже собиралась вновь начать заводить толпу, чувствуя, что уверенность, как песок, просыпается сквозь пальцы.

– А почему бы и нет, мужики? – уже знакомый мужчина, выделяющийся среди остальных высоким ростом и необычной внешностью, обескуражил толпу своим громким голосом. Он раскинул руки в стороны, обращаясь к неуверенной толпе.

– А ведь и то верно! – его маленький друг поддержал ажиотаж. – Неужели вам не хочется настоящих приключений?

И эти двое вышли вперёд, подтолкнув остальных зевак на решительные действия. Шепот переходил в гомон и выкрики. Голоса звучали хором, смехом и радостными воплями. А потом толпу внизу, словно волной, окатил призыв с корабля – это команда подключилась к демонстрации.

Да, были и те, кто отмахнулся, немногие поддержали безумную идею. Подходили новые, воротили носом или соглашались на авантюру. Люди всё с большей охотой принимали сторону Ариэль. Она была как никогда счастлива и благодарна, поддерживая общее воодушевление. Девушка с удовольствием отвечала на вопросы. Чтобы быть ближе к будущей команде, она спустилась со своего пьедестала и оказалась окружённая толпой. Люди тянулись к ней, чтобы скрепить обещания рукопожатиями. Ариэль горела изнутри огнём надежды и дарила его всем вокруг.

Когда ажиотаж прошёл, некоторые сразу отправились на корабль, кто-то попросил дать им время собраться. Ариэль условилась, что отплывёт на заходе солнца и долго ждать после назначенного времени никого не будет. Убедившись, что приказы получены и поняты, Рохас подошла к своим спасителям.

– Надо же. Один за всех и все за одного. – Она бросила довольный взгляд на корабль, а затем посмотрела на товарищей. – Спасибо, я в долгу перед вами.

– Ты всё сделала сама, мы лишь подтолкнули. – Альфонсо пожал плечами, будто был не при делах. Но лицо его светилось гордостью и удовольствием.

– Речь замечательная, – похвалил её Пинту.

Ариэль покачала головой. Ей приятно слышать положительные отзывы на её представление, но речь сейчас шла не об этом.

– Я настаиваю, – проговорила она голосом, не терпящим возражений. – Просите, чего хотите.

Альфонсо с Пинту посмотрели друг на друга, почему-то коварно улыбнулись, а затем здоровяк всё же вынес вердикт:

– Просто озолоти нас. – Слова звучали так, будто это легче, чем встать утром с постели.

– Моя первая доля ваша. Даю честное слово. В следующий раз, как буду на Солярисе отдам долг.

– Капитан, рано ты нас со счетов списываешь. – Альфонсо поводил пальцем перед её носом, расплывшись в загадочной улыбке. Бывший моряк не продолжил: остался просто стоять и выжидающе смотреть на Ариэль.

– Вы не остаётесь здесь? – она свела брови, задав уточняющий вопрос. Рохас казалось, что всё, что они сделали – показательное выступление. Альфонсо так рассказывал о своей прекрасной жизни в песках, что и сундук золота не заставил бы его передумать. Истории Пинту о семье и работе звучали так же безоговорочно.

– Ну же, будешь долго думать – корабль уплывёт без тебя. – Альфонсо подмигнул Ариэль, подхватил ящик, который она скинула, и, не получив разрешения, зашагал к помосту, опущенному с корабля. Пинту только улыбнулся своему новому капитану и, придерживая шапочку, быстро зашагал вслед за другом. Оба оставили Ариэль в счастливом недоумении позади. Она только довольно хмыкнула себе под нос, со стороны глядя на жизнь, которая уже во всю кипела на «Пропавшей принцессе». А она ещё даже не вышла из гавани.

Ариэль смотрела в спины Альфонсо с Пинту и всё пыталась понять: что заставило этих двоих передумать? Пусть это будет что угодно, лишь бы не жалость.

***

Солнце палило, разогревая землю перед самым жарким сезоном на всех трёх континентах. Море блестело под его прямыми лучами, напоминая усыпанное драгоценными камнями полотно. Лёгкого горячего ветра хватало, чтобы наполнить паруса и унести «Пропавшую принцессу» к бескрайним границам горизонта.

Высоко в голубом небе распустился огненный «цветок», его лучи-лепестки внимательно следили за происходящим. Их тонкие, почти невидимые концы расползались по палубе корабля и приятно жалили лица моряков.

Ариэль стояла на шканцах, внимательно наблюдая за работой экипажа. С того момента, как Альфонсо и Пинту присоединились к частично обновлённой команде, дышать стало чуточку легче.

– Вот видишь, всё складывается так, как нужно. – Ариэль звучала строго, но не скрывала мягкости в голосе. Уперев ладони в борт, она смотрела, как скрупулёзно трудились матросы, наводя порядок на палубе каравеллы.

Со стороны послышался едкий смешок.

– Это пока.

Острый взгляд метнулся в стоящего за штурвалом Сильвера. Ариэль едва сдержалась от того, чтобы закатить глаза. Но вместо этого предпочла сделать вид, что не слышала слов штурмана. Слишком сложным был этот человек. Сначала так просто уступил место капитана, а теперь делал всё, чтобы испортить настроение. Создавалось впечатление, что ему нравилось «питаться» за счёт других.

Происходящее на палубе напоминало муравейник. Хоть и не многие матросы находились наверху, уследить за каждым оказалось сложно. Несмотря на габариты каравеллы, на палубе свободного места было меньше, чем хотелось бы, из-за множества ящиков, мешков и большого люка. Кабестан – устройство для подъёма грузов – занимал куда меньше пространства, чем Ариэль предполагала.

Вдохнув полную грудь горячего воздуха, Ариэль нашла Альфонсо в толпе. Он с энтузиазмом работал вместе с остальными, тогда как Пинту руководил со стороны. Перед глазами так и стояла картина, где эти двое так же слаженно работали на стройке: Альфонсо таскал кирпичи и балки, а Пинту сверялся с чертежом.

Стоило Ариэль на секунду прикрыть глаза, вслушаться в шёпот ветра и уставших голосов, как тут же с палубы послышались грубые и суетливые возгласы. За мгновение «Пропавшая принцесса» превратилась в полнейший базар.

Двое матросов сцепились друг с другом, катаясь по деревянному полу и бранясь на чём свет стоит. Из окружавшей их толпы виднелись лишь взлетающие кулаки, да неестественно изогнутые ноги. Что могло так быстро сменить их рабочий настрой – Ариэль собиралась выяснить. Ступеньки, ведущие от шканцев до верхней палубы, пролетели под ногами со скоростью штормового ветра. Одновременно с её грозным «отставить» Альфонсо растащил дерущихся и теперь придерживал их за шкирку, как котят. Оба матроса успели наставить друг другу синяков. У одного была разбита губа, второму подбили глаз. Их одежда находилась в беспорядочном состоянии. Они бросали гневные взгляды то друг на друга, то в сторону Ариэль, то поворачивали головы на Альфонсо.

– Что вы здесь устроили?

Ещё никогда Ариэль не приходилось отсчитывать кого-то за драку. Она упёрла кулаки в бока, разочарованно глядя на мужчин. Они не сильно испугались капитана, но с удовольствием скрестили мечи в словесном поединке.

– Он украл мои сбережения! – гаркнул первый.

Второй взвился, рванув в сторону говорившего, но Альфонсо держал их достаточно крепко.

– Я ничего не трогал! – он повысил голос и дёрнулся в сторону обидчика. – Тебе просто рожа моя не нравится, вот ты и решил прицепиться!

– Рожа твоя всем здесь не нравится! Я видел, как ты наблюдал за мной. Всю жизнь без денег сидел, а теперь сильно захотелось!?

– Сдались мне твои деньги, скотина!

– Сдались! Побежишь к своей шалаве, не успеет корабль причалить!

– Подонок!

Ругань могла продолжаться долго. Ариэль смотрела на происходящее, округлив глаза. Непонятно, что её удивляло больше: плещущая через край агрессия или то, что взрослые мужчины могут ругаться, как маленькие дети? Они продолжали барахтаться в крепкой хватке Альфонсо, уже предпринимая попытки выдрать свою одежду из цепких пальцев.

Ариэль подловила момент, когда оба возьмут секундный перерыв, чтобы перевести дух, и недовольно поинтересовалась:

– Наговорились?

Разинув рты, будто голодные птенцы чаек, мужчины так и застыли.

– Отлично, – Ариэль кивнула собственным мыслям, сложила руки на груди и продолжила. – А теперь объясните нормально.

Матросы обрисовали ситуацию, яростно перебивая друг друга. Ариэль слушала молча, закрыв глаза на раздражающее поведение. Начинали они с неохотой, не желая идти на поводу у капитана и раскрывать ей все карты отношений между друг другом. Но ситуация явно складывалась не в их пользу.

Дослушав, Ариэль помолчала какое-то время, обдумывая сказанное. Она присмотрелась к валяющемуся на палубе мешочку, а потом к загоревшим лицам матросов, надеясь уличить кого-то из них во вранье следующим прямым вопросом:

– Ты брал у него деньги?

– Клянусь Сирингом – нет!

– А ты уверен, что он взял эти деньги?

– Да.

Она стрельнула взглядом в обвинённого матроса: лишь искреннее негодование отразилось на его лице.

– Ты это видел?

– Нет, но я знаю.

– Да что ты там знаешь! – не сдержался обвинённый, и, пока Альфонсо с Ариэль потеряли бдительность, навалился на своего товарища, намереваясь ударить того прямо в лицо.

Капитан успела только дёрнуться и вскинуть руки, чтобы разнять дерущихся. Но в итоге устало провела ладонями по лицу, пока Альфонсо ругался и встряхивал нарушителей порядка.

– Кража на корабле, вне зависимости от того, что украдено, подлежит наказанию. Это всем известно. Кто-нибудь хочет признаться, чтотбы до этого дело не дошло?

Ариэль обернулась – остальной экипаж притих, переглядываясь. Но никто так не решился выступить вперёд. Мало того, что не хотелось ощутить наказание на собственной шкуре, так и прослыть среди команды гнусной крысой желания никакого.

– Подумайте хорошенько, иначе плетью размахивать буду я, – предупредил Альфонсо, видимо предполагая, что это станет стимулом побыстрее признаться, чтобы до ударов дело не дошло. Но ситуация не изменилась.

– И что же? Может кто-то что-то видел и покрывает вора? – Отчаяние уже готово было захлестнуть с головой. Но споткнуться о маленький камень по пути к вершине горы – непростительно. Будто волны, бестолково бьющиеся о скалу, Ариэль спросила снова: – Нет? – и тяжело выдохнув, прикрыла глаза. – Хорошо.

Ариэль вспомнила, как в один день, когда она только-только начала выглядывать в окно, не используя для этого табурет, на ужин приехали давние знакомые родителей. Каждая приглашённая семья пришла со своими детьми, так что, к тому времени, как все собрались, в доме Ариэль было полно гостей. Пока родители ужинали, маленькие сорванцы метались по всему дому и двору. Ближе к концу вечера отец обнаружил разбитую вазу, а когда спросил, кто это сделал, не получил ответа. Он долго пытался вытянуть правду, но дети только твердили: «Это не я! Это не я!» – и тыкали пальцами друг в друга. Даже Ариэль. Зная своего отца, она бы могла взять вину на себя. Но, во-первых, он бы ей не поверил. А, во-вторых, Ариэль не хотела брать ответственность за другого. В итоге, не получив ответа, отец наказал их всех.

Справедливо ли это было? Да. Несправедливо? Тоже да. И Ариэль собиралась поступить так же.

– Раз никто не хочет брать на себя ответственность, наказаны будут все. Виновному стоит признаться, а до тех пор я попрошу каждого вынести свои личные вещи для досмотра. Не пытайтесь что-то утаить.

Для удобства, чтобы не умереть от духоты, на палубу вытянули стол. Ариэль и Альфонсо с Пинту заняли одну сторону, остальные матросы встали напротив. Не все с довольными лицами, но всё-таки вытащили свои скромные пожитки под внимательным взглядом товарищей из таверны. Кто-то принёс свои сокровища в мешочках, кто-то в сундуках или просто сгреб имущество в ладони.

Ариэль поставила перед собой совсем маленький деревянный сундучок. Замок на нём давно не работал, так что капитан просто откинула крышку. Сверху лежали несколько пиастров, старый гребешок для волос, в одном из мешочков хранились денежные сбережения побольше. Другой бархатный мешок привлёк внимание своим цветом. Ариэль потянула за багровые завязочки и вытянула оттуда несколько игральных карт рубашкой вверх. Азартные игры на кораблях строго запрещены. Она сразу же подняла возмущённый взгляд на стоящего напротив матроса, а тот, к её удивлению, залился краской. Ариэль непонятливо вздёрнула бровь и перевернула одну из карточек. Альфонсо за её спиной присвистнул. На плотной бумаге с обратной стороны была изображена обнажённая женщина, утопающая в шелковых фиолетовых простынях. Любой бы одинокий моряк оценил её округлые формы, изображённые во всех подробностях, хитрый взгляд и рассыпавшиеся по постели обсидиановые волосы. Но Ариэль, округлив глаза, быстро перевернула карточку обратно и так же быстро вернула их в мешочек. Когда тот матрос отошёл, она нервно вытерла ладони о ткань брюк и постаралась больше не думать о картинках эротического содержания.

В молитвеннике капитан обнаружила бережно хранящийся среди страниц портрет жены. Художник явно постарался, изображая утончённые черты лица на небольшом куске бумаге. На обратной стороне красивым почерком оставили послание. Ариэль читать его не стала. Аккуратно положила портрет обратно и мягко улыбнулась.

Следующий памятный подарок лежал на дне сундука побольше, который уже закрывался на замок. Его хозяин любезно предоставил ключ. И, несмотря на красивое оформление сундука снаружи, внутри он был почти пуст. На дне Ариэль нашла красивые старые часы с гравировкой. Они уже давно не шли, показывая позднюю ночь. Стекло пошло трещинами. А на обратной стороне кто-то неумело выцарапал два имени и слово «навсегда». В голову сразу полезли неприятные исходы истории любви. Ариэль положила часы обратно и вернула сундук хозяину. Идея рыться в чужих вещах ей нравилась всё меньше и меньше.

Капитан запустила руку в большой потёртый мешочек и прежде, чем достать украшение, вовремя поняла, что оно из себя представляет. На медальоне выгравировали щупальца морского чудовища, а в середине находился череп с открытым ртом. Перед Ариэль совершенно точно находился служитель дьявола Маариса. Раньше его последовали приносили кровавые жертвы в честь своего владыки, сейчас же никто не знал, существовал ли ещё подобный культ. Люди просто могли верить в Маариса, а не в Сиринга, также, как предпочитали Терроса морскому богу. Ариэль это понимала, но побоялась, что другие не разделят веру товарища. Поэтому многозначительно смотря на хозяина медальона, она вернула подвеску обратно в мешок.

У одного из молодых матросов Ариэль нашла подвеску в виде половинки сердца грубой работы. Скорее всего, он сделал её своими руками и подарил возлюбленной перед отплытием. У второго юнца обнаружила мешочек полный молочных жевательных конфет.

Довольно многие держали в своих тайниках книги. В некоторые из них Ариэль вчитываться побоялась после обнажённой девушки на карточке. Несколько матросов пригрели у груди необычные талисманы из перьев, черепашьих панцирей, ракушек и костей. Вся эта не самая приятная процедура позволила Красному капитану немного лучше узнать свой экипаж. Они тоже люди. Самые простые. И их всех на «Пропавшую принцессу» привели абсолютно разные обстоятельства.

Закончив с чужими вещами, Ариэль ненадолго отлучилась в каюту, а вернулась оттуда с кожаной сумкой через плечо. Именно с ней Рохас покидала дом, а теперь хранила вместе с личными вещами.

Положив сумку на стол, она столкнулась с недоумевающими лицами команды. Они какое-то время играли в молчанку друг с другом, а потом Ариэль опустила озадаченный взгляд на сумку и, кажется, поняла причину.

– Что? Я же сказала, что наказаны будут все. А все – значит вся команда.

***

Невозможно верить в удачу во всём, и произошедшее сегодня – лишь лёгкое волнение на воде. Когда впереди – шторма и бури, штили и сражения. Сказки бывают только на страницах книг. До сегодняшнего дня Ариэль верила, что попала в сказку. Но в море такого не бывает. Море – жестокая реальность, с которой Красному капитану только придётся столкнуться.

Одно девушка знала точно: несбыточная мечта обязательно станет реальностью. То, про что Ариэль читала в своей любимой книге о морских путешествиях, теперь прямо перед ней. За её поясом – настоящая шпага, а за спиной – верная и преданная команда.

Глава 4 «Один человек на сундук мертвеца»

Работа на корабле – тяжёлый труд. Но самое трудное в ней то, что всё зависит не от тебя одного. Экипаж – единый организм. И если ты, или твой товарищ где-то ошиблись, то ошиблась вся команда. Не только ошибки, но и успехи принадлежали всему экипажу. Если корабль шёл ровным курсом, если ветер подхватывал паруса и гнал его вперёд, значит, слаженная работа каждого привела к этому.

Флетчеру всегда нравилось это правило. Но ещё больше ему нравилось оружие: не холодное, а то, что дымило и взрывалось. Петарды, бомбы, пушки со всем их разнообразием приносили канониру огромное удовольствие. Запах пороха впитался в кожу, став его природными духами вместе с металлическими нотками горящего масла. Он плоховато слышал на одно ухо, но зато имел недюжиную силу, таская тяжёлые ядра и пушки.

Сейчас Флетчер грузно шагал в сторону трюма, недовольно передразнивая:

– О, я не вносил порох в накладную отдельно. О, значит его вместе со всем остальным отнесли в трюм.

Огонёк в маслянной лампе, которую он нёс с собой, подрагивал в такт раздражённым движениям рук. Свободной ладонью стерев пот со лба, канонир продолжил:

– Ну ты же за это отвечаешь, значит сам иди и проверяй! – он с трудом сдерживался, чтобы не сплюнуть под ноги. – А кто же будет таскать мешки до самой крюйт-камеры? Кто же? Кто же? Никто? Конечно же я. Это же моя работа!

Грохоча подошвами тяжёлых сапог, Флетчер спустился в самый низ корабля. Они были в пути лишь пару дней, а старенькая каравелла уже впитала в себя немного воды. В голове канонира пронеслась убийственная мысль: «Если сейчас хоть один мешок пороха окажется мокрым, я сотру кого-нибудь в порошок вместо него… Например, Билли».

В тёмном, пропахшем солью трюме, царила почти абсолютная тишина, нарушаемая лишь скрипом досок и глухими ударами волн о корпус корабля. В полумраке мерцали масляные лампы, отбрасывая дрожащие тени на грубо сколоченные ящики, бочки, тесно прижатые друг к другу. В воздухе витал густой запах прелого дерева и чего-то кисловатого – возможно, старого провианта, затерявшегося между сеток.

Флетчер тяжело вздохнул. Сколько бы он не ворчал, искать драгоценный порох всё равно придётся.

Он оставил лампу на одном из ящиков и шагнул глубже. Примерно зная, в какой стороне находился провиант, а в какой груз, который они взяли на борт, отплывая от Соляриса, канонир заметно сузил себе круг поиска, но особого результата это не дало. Может, всё уже давно в крюйт-камере, просто никто не удосужился сообщить об этом? Понятное дело, это всё издержки профессии. Невозможно делать всё без ошибок. Только почему именно ему досталось это «но»?

Чтобы развлечь себя хоть чем-то, Флетчер начал напевать себе под нос старую матросскую песню, поэтому поздно понял, что кто-то аккомпанировал ему очень тихим, жалобным плачем. Волна мурашек, леденящих кожу, пробежала по позвоночнику. Канонир замер.

– Эй! Это не смешно! – прикрикнул мужчина, схватив лампу с ящика. – Ральф! Альфонсо! Вы решили разыграть меня? Идите к дьяволу!

Плач не прекращался, превратившись в тихий скулёж. Как бы Флетчер ни вертелся, он не смог обнаружить в трюме ни одной живой души, но всё равно гневно повторил:

– Ральф! Альфонсо!

До последнего он надеялся, что это товарищи от скуки решили поиздеваться над ним, найдя подобное представление смешным. Флетчер же испугался не на шутку, хотя никогда бы в этом не признался. Но, по правде говоря, любой бы мужчина испугался плача маленькой девочки в мрачной утробе корабля. Особенно если этот мужчина – суеверный пират. Призрак! Не иначе!

***

– Если учесть груз, который мы привезём с Соддена обратно, сколько мы получим?

Стоя спиной к столу, Ариэль наблюдала за тем, какие следы на воде оставляла «Пропавшая принцесса». Пинту шуршал какими-то бумагами совсем рядом. Услышав вопрос, он нахмурился, прикидывая примерную цену их труда.

– Около пятидесяти утенов на каждого.

Ариэль обернулась, уточнив:

– А если в дублонах?

Пинту почесал затылок. С почти постоянными плаваниями на разные континенты, он часто обменивалденьги, поэтому посчитал довольно быстро.