Святые с улицы Бримо

Пастор Джозеф откинулся на спинку кресла, перевел дыхание и вдумчиво обдумал все, что ему сказал Кардинал.

– Ноа…

– Да, Джозеф?

– Простите за такой бестактный и личный вопрос…

– Ерунда! Говори, Джозеф! У нас с тобой состоялась прекрасная душевная беседа.

– Вы правы…

– Что за вопрос, Джозеф?

Пастор сглотнул и спросил у Кардинала:

– Вы уверены, что Велиар был… хорошим демоном?

– И вот вы опять подвергаетесь сомнению, Джозеф.

– Простите…

– Ты понял мой намек, Джозеф. Оставим наш разговор открытым на этой ноте и закончим его сегодня.

* * *

Вернувшись после беседы с Кардиналом в душепопечительский центр, пастор Джозеф сразу же бросился в библиотеку.

– Она должна быть где-то тут… Анчоус точно ее читал на прошлой неделе! Ах, надеюсь, он не забрал ее с собой в поездку…

Через несколько минут поисков он нашел то, что искал в нужном разделе, ведь все книги в этой библиотеке находили строго на своем месте, в своем разделе.

– Вот она!

Пастор Джозеф открыл черный том с красной надписью на обложке, гласившей: «Демонология. Все демоны Огненной Геенны от «А» до «Я».

– Буква «В»… Велиар… Велиар… кто же ты…

На следующем развороте появилось изображение демона-ворона, полностью совпадавшего с описанием из истории Кардинала.

– Вот ты, где! Итак, посмотрим… Велиар… демон-ворон, является маленьким детям… Так-так…

Его глаза хищно бегали по странице и жадно поглощали слово за словом.

– Ой, нет…

Пастор Джозеф застыл, когда нашел то, что так усердно искал.

Всего одно предложение заставило его заново пересмотреть весь свой разговор с Кардиналом и обдумать историю его детства с другой стороны.

– Вот же черт…

Пастор Джозеф зачитал шепотом слух:

– «Будьте предельно осторожны при встрече с этим демоном, ведь Велиар – искусный властелин обмана, вероломства, лести и лжи…»

Пиццерия «О, мой бог!»

– О, милостивый Создатель… что за чертовщина вообще творится?!

– Ты, о чем, Эрнест!

– Демоны там и здесь! Они медленно, но верно становятся неотъемлемой частью истории!

– А ты ведь только этого и ждал, верно?

– Фрэнсис! Ты же не понимаешь!

– Ого? И чего же я, по-твоему, не понимаю?

– Если Велиар обманул Кардинала Ноа еще в детстве, то… то…

– Давай-давай, договаривай!

– То… он…

Эрнест уставился на официанта и задержал дыхание на мгновение. Он выронил ручку из рук и обреченно выдохнул:

– Я не понимаю…

Фрэнсис посмеялся, взял бутылку сидра и сделал два глотка.

– Я тоже. Как Ноа мог превратиться из нищего бездомного бродячего мальчика с улиц в самого Кардинала? Второе лицо после Императора! У меня это в голове не укладывается! Кто ему помогал?

– А как вы думаете? – ехидно спросил у них рассказчик.

Эрнест и Фрэнсис озадаченно переглянулись.

У Эрнеста в итоге опустились плечи, и он ахнул:

– Демоны…

– Что? – не понял Фрэнсис. – Демоны?

Он уставился на рассказчика в поиске верного ответа, но официант лишь моргнул и согласно кивнул.

– Не имеет значения твой духовный сан. Будь ты простой дьячок, послушник, душепопечитель, пастор или даже… Кардинал. Ты остаешься человеком с вечными страстями, желаниями и грехами, свойственным всем людям на свете. Кардинал Ноа не являлся исключением. Он не больше, чем такой же простой человек, как и все. А маленького мальчика… не составит труда ввести в заблуждение.

– И все же этот обман привел его к должности Кардинала! – подметил Фрэнсис. – Этого нельзя отрицать!

– А я и не отрицаю!

– Хм…

– Должностью Кардинала не заканчивается судьба Ноа. Надо признать, жизнь его изрядно помотала. Он был сложным человеком, со сложными желаниями, убеждениями, принципами, амбициями и стремлениями, понятными лишь ему одному. Да, маленький бродячий мальчик стал Кардиналом. Но… что же с ним случилось потом? Жизнь продолжается, а судьба – та еще проворная хитрая стерва. Она всегда все расставит так, как считает нужным.

Двое, Эрнест и Фрэнсис, задумались на некоторое время о словах, услышанных только что от официанта из пиццерии.

– Вы правы, – добавил рассказчик, – демоны в этой истории сыграли не последнюю роль.

– Но ведь не бывает хороших демонов! Кардинал был неправ! – вставил резко Эрнест.

Старик взглянул на слушателя с прищуром.

– То, что Ноа встретил в детстве демона лжи и обмана, который ловко обвел его вокруг пальца, а потом водил за нос на протяжении всей его жизни, еще не значит, что он был неправ.

– То есть… вы хотите сказать, что…

Рассказчик сделал плавный жест рукой и призвал Эрнеста к молчанию.

– Слушайте дальше и все узнаете. Как верно подметил Велиар, несмотря на его зловредную и туманную натуру, всему свое время.

История Доктора Смерть (Доктора Дэза)

Мои родители – люди самых честных правил. А еще они большие фанаты Создателя, так что членства в церковном хоре мне не довелось избежать.

Талант к вокалу у мальчика с весьма скверным поведением и специфическими интересами заметили сразу. Честно говоря, я до сих пор не понимаю, каким образом у такой семьи, какую я имел, получился такой ребенок, какой я есть.

С таким воспитанием мне полагалось каждую неделю посещать Церковь, соблюдать все посты и знать все церковные праздники календаря наизусть. А в итоге… уже в детстве я имел на теле несколько настоящих татуировок и никогда не вылезал из своей черной толстовки.

Что-то явно не сходится…

Мама каждую неделю водила меня в Церковь на улице Бримо, где я исповедовался пастору Джозефу в своих татуировках и ношении черной толстовки, обещая с рукой на Священном Писании, что отныне и впредь во имя Создателя это не повториться, а на следующей неделе возвращался с новыми татуировками и в своей толстовке.

В один день мама лично познакомила меня с человеком, которому я каждую неделю исповедовался в своих прегрешениях. Пастор Джозеф показался мне совсем другим человеком, не таким, каким я его представлял себе на другой стороне исповедальни.

Меня записали в церковный хор и заставили снять толстовку. Облачив меня… меня!.. в серебристое белое одеяние священнослужителя с золотым воротником и пояском.

Сначала я пел альтом, а через месяц стал главным солистом. Мое пение «Аллилуйя» потрясало всех. Никто не мог устоять перед бархатным и чистым звуком «А» в самом начале.

Я творил настоящее волшебство своим голосом.

Приходя на занятия с хором, я иногда сталкивался с другими ребятами, которые тоже работали в Церкви. Высокий тип в очках в болотном костюме, худая девушка вся в черном и… блондинка в просторном свитере.

– Кто они, пастор Джозеф?

– Это, Бенджамин, – ответил мне пастор, – душепопечители. Ты же знаешь, кто такие душепопечители?

Я не знал.

– Давай-ка я тебе покажу работу душепопечителя, но с тебя требуется соблюдение одного важного правила.

– Какое же?

– Хранение святого таинства… как на исповеди. Никто не должен знать, о том, что ты услышишь от посетителя. Ты понял меня, Бенджамин?

– Я буду нем, как рыба, пастор Джозеф. Можете на меня рассчитывать. Я – могила.

Он посмеялся и взлохматил мне волосы:

– Вот и славно!

На самом деле я рассчитывал на встречу с этими ребятами, которые лишь изредка попадались в поле моего зрения. На людях они ничего не говорили, а быстро и молча куда-то спешили. Как оказалось, пастор Джозеф продемонстрировал мне себя в роли душепопечителя.

Я сидел в дальнем углу его кабинета и наблюдал за тем, как он лично консультировал посетителя.

Пастор Джозеф открылся для меня с новой стороны. Он так чутко чувствовал проблему человека, проникался его душевным состоянием и подбирал правильные слова, чтобы помочь.

– Что скажешь, Бенджамин? – поинтересовался у меня пастор Джозеф после приема.

– Это было… потрясающе! Просто великолепно! Правда!

– Хочешь сам попробовать?

– Не думаю, что у меня получится справиться так же, как это сделали вы…

– Не волнуйся. Я познакомлю тебя с теми, кто тебе расскажет, что нужно делать.

В тот же день я попал в душепопечительский центр и познакомился с тремя ребятами, о которых ничего не знал.

Вместо имен у них были забавные прозвища: Анчоус, Бродячая Сова и Белая Сирена.

Я стал четвертым, Бенджамином.

Они научили меня всему, что должен знать и уметь душепопечитель. Мне выделили отдельный стол с телефоном, и я приступил к новым обязанностям. Кроме того, я продолжал петь в хоре, а мои коллеги… оказались слишком скрытными.

Каждую ночь они куда-то исчезали. Я ничего не знал об их странных похождениях.

Однажды, оставшись в центре на ночь, я дождался их возвращения. Я почти уснул, а эта троица ворвалась в комнату, одетая в черные костюмы и маски, закрывающие их рот и лоб, оставляя открытыми только глаза. У всех троих на поясе висели склянки с водой и блестящие кинжалы.

– Ой… а ты чего не ушел домой, Бенджамин? – спросила у меня Сирена.

– Шпионил за нами? Ах, как не стыдно?! – Сова сложила руки на груди.

Я не знал, что говорить.

Если честно, в тот день я совершенно не распланировал свой план. Да, я хотел узнать, чем они занимаются, когда покидают ночью Церковь все вместе, но не представлял, что говорить, если поймаю их с поличным.

Я сам оказался пойман с поличным.

Конечно, они настучали пастору Джозефу, и тот пригласил меня на утро в свой кабинет.

– Пастор Джозеф, это было…

– Проходи, Бенджамин. Садись.

Он не ругал меня и не кричал. Его голос оставался спокойным и нежным.

Я сел в кресло напротив стола пастора.

– Я не могу тебя заставить, Бенджамин, но должен спросить.

– О чем же?

– Хочешь ли ты помочь Анчоусу, Сове и Сирене в следующем задании? Одним им не справиться.

– В следующем… задании?..

А дальше я узнал о Призраках Йорма и приготовился стать следующим.

Всех нас собрали в душепопечительском центре. Мне выдали особую черную форму, закрывающую все лицо, кроме глаз. Анчоус принес пояс со склянками со святой водой, серебряный кинжал и вручил мне в руки… водный пистолет. Самый обыкновенный детский игрушечный разноцветный водный пистолет, заряженный святой водой.

– Ты должен всегда слушать мои команды, Бенджамин, – настоятельно произнес Анчоус, – я – главный, а потому не советую тебе отступать от приказов, если… хочешь жить.

Сглотнув, я ответил кивком.

– Что мне нужно делать?..

Анчоус уже хотел сказать, но двери открылись, и на пороге появился пастор Джозеф с черным мешочком в руке.

– Всем добрый вечер!

Он закрыл двери и прошел к нам. Троица встала в стойку «смирно» и отчеканила:

– Добрый вечер, Ходячая Старость!

Ходячая… Старость…

– У всех нас есть свои прозвища, Бенджамин. В кругу Призраков я не пастор Джозеф, а Ходячая Старость. Придет время, и ты тоже обзаведешься своим прозвищем.

– А как его получают? – поинтересовался я.

Пастор Джоз… Ходячая Старость переглянулся с троицей и улыбнулся, ответив мне:

– За заслуги.

Ходячая Старость попросил всех сесть, а сам начал короткую напутственную речь:

– Перейдем к делу. Анчоус, миссия очень опасная. Сегодняшним вашим заданием станет Плакальщица. Она поселилась в старом колодце на заброшенном кладбище, что находится в западной части Йорма. Знаешь дорогу?

– Я знаю, – ответила Сова.

– Отлично. Плакальщица – не упокоенный призрак. Она умерла во время похорон, куда ее наняли плакальщицей. Бедняга так разрыдалась, что сердце не выдержало. С тех самых пор ее дух поселился в колодце и нападает на людей, приходящих поплакать над могилами. Впрочем, никто уже не ходит на то кладбище, потому что как раз из-за призрака оно стало заброшенным. Тогда она научилась каким-то образом проникать на другие погосты и продолжать терроризировать и пугать мирных жителей. Каждую ночь она возвращается на свое кладбище в свой колодец. Чтобы ее победить, вам нужно знать три особенности.

Голос Ходячей Старости сделался серьезным. Я же слушал его и пытался вникнуть во все происходящее.

– Первое, Плакальщица уязвима к тем же оружиям, что и типичные демоны. Серебро, огонь, святая вода. Вы знаете, что делать, когда она появится.

Трое ответили твердыми кивками.

– Второе. Просто так Плакальщица не появится. Ее придется вызвать. Догадываетесь, как это сделать?

Ходячая Старость решил проверить нашу смекалку. Сложив «два» и «два» я высказал свою версию, пока остальные отмалчивались:

– Нужно заплакать?!

– Верно, Бенджамин! Ты внимательно меня слушал! Молодец! Уверен, что ты станешь отличным Призраком. Да, Плакальщица появляется, когда кто-то начинает плакать. Представьте смерть своего домашнего питомца, пустите слезу и призовите Плакальщицу, а затем убейте ее. Я думаю, что труда сделать это вам не составит.

Сова толкнула Сирену в плечо и бросила:

– Сирена у нас пустит слезу! Она – потрясающая актриса и мастер проделывать подобные трюки.

– Ну, спасибо! – язвительно ответила ей Сирена.

Ходячая Старость легко усмехнулся и продолжил:

– Не сомневаюсь, что у вас все получится. Но самое важное – это третья особенность. Плакальщица обладает одной жуткой силой, которая весьма опасна. Анчоус, дело смертельно опасное. В самом прямом смысле! Будь осторожен. Плакальщица делает это крайне редко, но иметь в виду это стоит. Она способна издавать Смертоносный Вой. Этот крик способен погрузить того, кто его услышит в клиническую смерть.

– Клиническую смерть? – ахнула Сирена.

– Да, услышав этот вой, человек умрет не сразу. Чтобы его спасти, нужно быстро провести реанимационные мероприятия. Впрочем, опасность, в самом деле, смертельная, поэтому…

Ходячая Старость наконец обратил наше внимание на черный мешочек, развязав веревку, которой тот был затянут.

– Я изучил особенности Смертоносного Воя и подготовил для вас единственное защитное средство против него.

Ходячая Старость сунул руку в мешочек и вынул из него…

– Беруши? – Бродячая Сова удивленно выглянула бровь.

– Не просто беруши, Сова, а беруши из полыни – травы, которая защитит вас от воздействия Смертоносного Воя. Перед появлением Плакальщицы обязательно наденьте их, чтобы защитить себя от ее сильной магии. Держите.

И Ходячая Старость передал мешочек с берушами Анчоусу.

– Пожалуй, вы вооружены и предупреждены обо всем, что следует знать о Плакальщице, чтобы победить ее. Удачи вам, ребята. Бенджамин, держись ближе к ним и не давай их в обиду.

И пастор Джозеф ехидно подмигнул мне.

– Мы справимся, Ходячая Старость, можете на нас рассчитывать, – твердо заявил Анчоус.

– Я в вас не сомневаюсь. Удачи.

Вооружившись святой водой, серебряными клинками, водными пистолетам и берушами из полыни, мы отправились на улицу, где нас ждал фургончик Призраков Йорма – «Ковчег».

Его я вообще видел впервые!

– Сова, ты заправилась? – спросил у нее Анчоус.

– Амм… заедем по пути на кладбище на «заправку»?

– Сова! У нас важное дело, а ты опять за свое! Когда ты уже начнешь заправлять «Ковчег» без моих напоминаний?

– Хватит нудить! Садись уже. Сейчас заправимся.

Сова села за руль, Анчоус на пассажирское место рядом с ней, а я и Белая Сирена разместились в салоне фургончика.

Бродячая Сова завела двигатель со второй попытке, и мы отправились в путь.

Чтобы избавиться от неловкого молчания межу мной и Сиреной, я решил заговорить с ней первый:

– Значит… ты давно с ними в команде?

– Четыре месяца, – ответила она.

– Ах! Вот оно что!

– Анчоус был первым. Он выходил на задания еще с Ходячей Старостью. Потом появилась Бродячая Сова.

– А ты как присоединилась к ним?

– Не хочу рассказывать. Долгая история.

Настаивать я не стал.

На заправочной станции я вспомнил весь разговор в душепопечительском центре перед выездом. Анчоус настоятельно просил меня слушать его приказы, но… если мы будем в берушах, то как я это сделаю?!

На самом деле я совершенно не представлял, к чему стоит готовиться. Кто такая Плакальщица? Как с ней сражаться? Что вообще от меня требуется?

Я ощущал себя маленьким ребенком, родившимся на свет три минуты назад.

Прибыв на кладбище, мы вышли из «Ковчега», вооружились всем, что у нас было, и выслушали наставление Анчоуса:

– Итак, вот наш план. Когда найдем колодец, Сирена пустит слезу. Мы все быстро надеваем беруши. Вот, держите. Плотно заткните уши.

Беруши приятно пахнули полынью.

– Когда появится Плакальщица, не разбегаемся, а действуем быстро, пока она не успела издать Смертоносный Вой. Я не хочу рисковать и дожидаться такого неблагоприятного развития событий. Всем ясно?

Мы кивнули.

– Действуйте быстро. Атакуйте немедленно. Закидаем ее склянками святой воды и забрызгаем ее из водных пистолетов. Кинжалы применяйте в крайнем случае, если она подойдет слишком близко. Нам не нужны неприятности. Действуйте слаженно, четко и профессионально. Не теряйте беруши, они – залог вашего спасения.

– Мы все поняли, – поторопила его Сова.

– Идем.

В Йорме уже стояла глубокая теплая ночь. И только над заброшенным заросшем травой кладбищем танцевал ледяной ветерок.

Могилы, распятия и каменные ангелы, многие из которых давно обветшали и поломались за все прошедшие года. У какого-то ангела не хватало носа, у другого стерта голова, у других дефицит рук. У большинства скульптур треснуты и поломаны крылья. Все они своим ветхим видом теперь вызывали только страх, но меня не испугать грудой камней над могилами.

Большая часть надгробий треснута поперек или с отломанными уголками. Где-то стерлись надписи или практически не читались. Какие-то надгробья вообще сбил ветер, и они лежали, покрытые грязью и водой.

Все цветы на могилах давно завяли. Здесь стоял противный запах гнили и густой смрад.

Под ногами только грязь и ничего кроме грязи. Тут не было каменных дорожек или расчищенных путей во всем этом лабиринте. Нет! Только грязь и мятая мокрая пожухлая трава.

Мы пробирались через этот хаос грязи и камня в самый центр. У Анчоуса нашелся фонарик, которым он осветил нам путь. Первое время дышать в такой маске, закрывающей всю лицо, было трудно, но со временем я привык и не обращал на этот дискомфорт никакого внимания.

– Ты уже видишь его? – поинтересовалась Сова.

– Кажется… да, нашел!

Вдалеке я заметил деревянное невысокое сооружение. Старый колодец наполовину уходил в землю. Подойдя к нему вплотную, мы почувствовали гнилой запах воды, покрытой зеленым цветением.

– Ух! Ну и запашок! Я бы точно не стала пить такую воду…

Сирена чуть не споткнулась о железное ведро, небрежно лежащее на земле, я успел подхватить ее за руку.

– Осторожно!

– Ах… спасибо, Бенджамин.

Анчоус приготовил беруши и обратился к нам:

– Действуем по плану. Надевайте беруши. Сирена, начинай плакать. Остальные – готовьтесь. Не расходитесь и атакуйте без промедлений. Застигнем ее врасплох.

Следуя приказу, я и все остальные заткнули уши берушами. Опустилась полная тишина, будто кто-то выключил в этом мире звук. Анчоус вооружился водным пистолетом и призвал нас поступить тем же образом.

Сначала мне казалось это дико нелепым. Мы собирались сражаться с демоном из колодца с помощью детских игрушек, но… этим ребятам явно виднее, что делать при встрече с монстрами.

Я доверился им и святой воде, которая должна была убить Плакальщицу.

Анчоус жестом руки призвал нас сделать несколько шагов от колодца, а затем кивнул Сирене, давая ей команду «плакать».

Точно не знаю, как именно это удалось сделать Сирене, но через несколько секунд странных манипуляций лицевых мышц она смогла пустить слезы из глаз. Две слезинки скользнули серебристыми искорками по щекам и упали на траву, усыпанную росой.

Маленький ритуал по призыву Плакальщицы совершен. Что же дальше?

Все тихо.

И жутко спокойно.

Из-за этой тишины я чувствовал себя совершенно не комфортно. Благодаря берушам мы не имели возможности даже услышать какие-то звуки, предшествующие появлению привидения.

Но мы увидели эти признаки…

В какой-то момент из колодца начал валить белый туман. Я направил водный пистолет на колодец. А следом за туманом появилась… рука.

Тонкий длинные белые костлявые пальцы с острыми ногтями обхватили край колодца.

Первый выстрел – Анчоус зажал курок пистолета и пустил тонкую струю святой воды в руку.

Вода, попав на пальцы, мгновенно испарилась и обожгла руку, словно кислота.

Рука исчезла, а из колодца вылетело все остальное…

Перед нами появилась Плакальщица – призрак старой женщины, одетый в темно-зеленое рваное платье. Ее серые волосы развивались так, словно она висела не в воздухе, а плыла под водой. Худое белое лицо с облезлой кожей, кривые острые зубы и глаза-пустоты с мерцающими внутри синими искрами. Длинное платье закрывало ноги, зато костлявые руки проглядывались через разорванные рукава, висящие, как лохмотья.

Жуткий призрак висел в воздухе над колодцем, открывая рот шире и шире, показывая нам черный гнилой язык.

А на лице… на лице Плакальщицы стояли алые капли – кровавые слезы, стекающие из пустых глаз тонкими струйками.

Из-за беруши я все еще ничего не слышал. Анчоус махнул рукой, и мы начали действовать.

Я, Сова и Сирена пустили в Плакальщицу струи святой воды из наших пистолетов. Анчоус снял с пояса бутыль и бросил ее в призрака.

Струи святой воды прожигали тело Плакальщицы насквозь, словно языки пламени.

Заметив бутыль, летящую в ее сторону, Плакальщица поймала ее и отбросила в надгробие. А потом… она сорвалась с места и полетела к нам.

Раз – она схватила Анчоуса за шею и бросила его на землю, в лужу грязи, лишив возможности сражаться.

Два – Плакальщица махнула рукой и отбросила в каменное надгробие Бродячую Сову, как проделала это со склянкой святой водой мгновением раньше.

Три – призрак направил руку в сторону Сирены, и из ладони вырвался поток воздуха, поваливший девушку на землю.

Черт!

Остался я…

Я отчаянно стрелял в Плакальщицу из водяного пистолета, а потом… она подлетела ко мне и толкнула двумя костлявыми руками в грудь. Ее удар, несмотря на плавные движения, оказался слишком сильным. Ей помогала магия призрака.

Я отлетел в сторону, где лежала Сирена и… потерял свои беруши!

После падения они вылетели у меня из ушей и затерялись где-то в траве. Звуки этого мира вернулись.

В воздухе стояло жуткое шипение.

– Убирайтесь с моего кладбища…

Голос… голос Плакальщицы, подобный змеиному шипению.

Она вскрикнула писклявым тоном и полетела в сторону Сирены. Нет!

Я мгновенно бросился к Белой Сирене и оказался прямо перед ней. Мы оба лежали на земле, но она – за моей спиной. Плакальщица возникла прямо передо мной и зависла в воздухе.

– Услышьте мой рев…

О, нет… Плакальщица выгнула спину, широко открыла рот и…

Раздался Смертоносный Вой.

Я выхватил серебряный кинжал из ножен, висящих на поясе со склянками святой воды, с большим трудом поднялся на ноги.

Весь мир содрогнулся.

Оглушительный Вой Плакальщицы оставлял на каменных надгробиях трещины и вырывал траву из земли. Пронзительный вопль заложил мои уши. Голова гудела.

Я чувствовал, что начинаю терять сознание. Слабость наполняла мое тело.

Пальцы дрожали. Я чуть не выронил кинжал из рук, но остатка моих сил хватило на то, чтобы сделать одно резкое движение и пронзить живот Плакальщицы серебряным клинком.

Глаза-пустоты сделались шире. Плакальщица замерла, а на ее жутком лице застыл ужас.

От того места, куда был воткнут кинжал, поползли черные нити. Весь белый призрак покрылся черными лентами и пятнами, как при ожоге.

В голове все еще гудело.

Осталось мгновение и… Плакальщица обратилась в сноп пепла, рассыпавшись в черный песок.

Я остался стоять с кинжалом руке.

Все меркло вокруг меня.

Ноги подкосились, и я упал на сырую землю, закрыв глаза.

* * *

– Бенджамин!

– Бенджамин!

– Очнись!

– Бенджамин!

Легкие наполнились воздухом, и я почувствовал, что жизнь возвращается.

Мой голос сказал:

– Доктор, смерть…

– Бенджамин?

– Что он несет?

Я добавил:

– …это только начало…

Пауза.

– Ах, Доктор Смерть! Просыпайтесь!

Я открыл глаза и увидел перед собой глаза… Белой Сирены.

Мне казалось, или она целовала меня?

Когда наши взгляды столкнулись, она отпрянула от меня, вытерла губы и улыбнулась. На щеках стояли слезы.

– Ах! Бенджамин…

Мир вернулся на свое место, и я снова стал обладателем своего сознания.

– Что… что случилось?..

Появился Анчоус и рассказал мне:

– Ты потерял беруши и услышал Смертоносный Вой. Ты впал в состояние клинической смерти, а Сирена сделала тебе искусственное дыхание, а я – непрямой массаж сердца. Нам удалось вернуть тебя через четыре минуты.