Сон Феникса. Корона Ангела

– Не могу точно сказать, что именно они ему сказали. Как я поняла, они объяснили моему сыну, каким станет Альго в будущем, во что он превратится в итоге. Тогда он принял одно-единственное верное решение. Отец захотел убить своего сына.

Но подвох я уже просекла…

– Лишь полудемон сразит себе подобного. Тогда мы этого еще не знали. Лишь через какое-то время пришло осознание того, что только Пандемония способна убить своего брата. Но отец рассчитывал на свои силы. Пока Альго спал, он прошел в его комнату. Да, он перерезал горло своему сыну, но это лишь разбудило Кристеллера, но никак не убило… осознав суть произошедшего, Кристеллер сам зарезал отца тем самым окровавленным клинком. После той кровавой ночи и начался настоящий кошмар.

В горле пересохло. От этой части истории Геи про убийство отца мне стало совсем дурно.

Кристеллер наконец избавился от того «тирана», который загонял его в рамки и требовал от него соблюдения норм и границ.

Я даже не удивляюсь тому, что после прихода Кумакакаток отцу пришла в голову мысль убить сына, если он узнал о том, что ждет мир в будущем. Конечно, этому человеку не составило труда решиться на убийство того, кто чуть не убил его мать! Безусловно, Кристеллер был его ребенком, но… мне кажется, в понимании отца он давно перестал быть таковым.

Впрочем, не могу глубоко погружаться в мотивы и мысли другого человека. Лишь одному ему, отцу Кристеллера, было понятно, что его заставило принять такое роковое (для себя самого) решение.

– В тот день Кристеллер вернулся к своим экспериментам. И его алхимический опыт закончился катастрофой. Дарк-Мор. В этом городе мы жили. Когда-то это было красивое и милое место. Здесь был дом нашей семьи. Именно на этой земле выросли Пандемония и Кристеллер. Здесь я прожила всю свою сознательную жизнь. Дарк-Мор – процветающая провинция. Красивый лес, озера и реки… Это место вдохновляло. Этот город – родина Кристеллера. Именно здесь он приобрел все то, что приобрел, и потерял все, что потерял. Результатом его алхимического эксперимента послужило полное осквернение этого места.

– Что же случилось? – спросила Кира.

Гея погладила кошку, отвела взгляд в сторону и ответила:

– Мертвецы восстали из могил. Это все, чего удалось добиться ему в тот день. Их оказалось слишком много… сопротивление бесполезно. Многие тогда погибли. Немногим удалось убежать. Я уговорила Пандемонию спасаться бегством. Мертвецы слушались его… только его… и он приказал им все разрушить. Брат обещал своей сестре, что однажды он станцует на ее обгорелых костях. Тогда, в тот день, маленький мальчик, каким был Кристеллер когда-то, навсегда перестал существовать. Именно тогда, а не когда-то позже, появился настоящий Темный Алхимик. Великая Алхимическая Революция – все это лишь жалкие «удачные» последствия того страшного дня, когда Дарк-Мор стал мертвым городом… городом мертвецов. Сколько бы люди ни считали его гением и мастером Алхимии, мотивы, которые им двигали, появились совершенно не из тех побуждений, о которых они думают…

Выходит, мертвецы, которых мы сегодня видели, остались еще с тех времен…

– Пандемония уговаривала меня бежать вместе с ней, но я уже слишком стара и слаба для этого… я осталась, а ее спасла. Сам Кристеллер сбежал в мир демонов к Хеле. Больше я его не видела. Я осталась в Дарк-Море. Мне удалось спрятаться здесь, под землей, где я до сих пор коротаю годы своей безумно долгой жизни. Через несколько лет на поверхности появились не только мертвецы, но и Порождения. Существа, что едят плоть и хотят убивать. Тогда я поняла, что уходить слишком опасно. Я не обладаю магией и не имею никакого шанса противостоять им.

Мне стало не по себе от осознания того, что Гея прячется под землей уже многие годы.

– Теперь вы знаете, что случилось с этим местом. Я вам все рассказала. Теперь вам понятно, какая жизнь была у Кристеллера до сегодняшнего дня и что послужило причинами того, какой он сейчас.

Отныне и впредь история моего врага стала ясна, как летний день.

Когда Гея закончила историю, пещера погрузилась в тишину. Слушая лишь треск поленьев в огне, мы переосмысляли все, сказанное ею.

– Слышите? – Гея посмотрела наверх. – Кажется, они ушли… Вам пора. Путь свободен.

– Вы можете пойти с нами, – предложил ей Ламберт, – мы уведем вас отсюда из Дарк-Мора. Мы найдем безопасную деревню или город, где вы сможете свободно жить.

Гея тепло улыбнулась ему и переглянулась с Мари.

– Вы очень добрый юноша. Но нам с Мари и так хорошо.

– Я не понимаю…

– И не поймете! В Дарк-Море я прожила всю жизнь, и кости мои должны остаться здесь.

– Но вы же не можете оставшиеся дни жить под землей! – вставила Кира.

Гея лишь подняла руку, призывая нас к молчанию.

– Прошу. Не стоит, ребятки. Спасибо. Вы все равно меня не поймете… даже, если я объясню, не поймете. Просто оставьте старуху здесь, а сами выбирайтесь. Чем скорее вы покинете Дарк-Мор, тем скорее окажетесь в безопасности.

Мы ничего не могли поделать. Если Гея решила остаться здесь, под землей, то мы не могли заставить ее насильно покинуть это гнилое место.

– Эмили, постойте!..

Стоило мне встать, как Гея схватила меня за руку.

– Да?

– Одолейте его. Одолейте Кристеллера. Он не заслуживает даже предложения в учебнике истории. Прошу… мне жаль, что в моей семье появилось такое чудовище, как он… в каком-то смысле это и мое опущение тоже.

– В семье не без урода.

Гея мило посмеялась.

– Тоже верно… он слишком опасен, и я это знаю. Но вот смотрю на вас… и мне кажется, что вы – та самая, кто сможет его победить. Сделайте это, и верните в мир настоящую свободу, а не грех. Когда все закончится, тогда… может быть, я выйду из этого подземелья и позволю вам переселить меня.

Она снова посмеялась.

– Когда эти твари с поверхности уйдут, я пойму, что вы победили. Тогда… да, тогда я выйду отсюда – обещаю. Мы с Мари будем жить в другом, хорошем месте, да, Мари?

Кошка довольно мяукнула.

– Я рада, что вы не оставляете попыток покинуть это место. Обещаю, когда все закончится, мы заберем вас отсюда.

Гея согласно кивнула и обняла меня.

– Все. Вам пора. Будьте осторожны!

Мы попрощались с Геей и поднялись по темным ступенькам к люку. Ламберт открыл крышку, и мы вышли на поверхности. Никаких чудовищ в округе не оказалось. Фургончик так и лежал перевернутый. Мы поспешили привести «Химеру» в порядок и покинуть как можно скорее Дарк-Мор, родину Отца Катаклизма.

Глава 13. Те, кого скрывают воды

Чтобы избежать удара, я спряталась за дерево. Случайно наступила в лужу грязи и тины. Но это не должно меня отвлечь в данный момент.

Жгучее ледяное темное пламя стрельнуло сгустком по краю ствола, когда я попыталась выглянуть. Стоит мне показаться ему, как я попаду под удар.

Что же делать?

Немного высунувшись из укрытия, я получила тот же результат – темное пламя, которое едва меня не ранило в лицо. Собравшись с мыслями, я решила, что не могу проиграть этот бой.

Тогда я уплотнила перед собой воздух, создав прочный щит. И с этим магическим барьером я наконец вышла из-за дерева. Потоки черного пламени мгновенно врезались в мое заклинание, но я смогла его удержать. Чернильными искрами языки пламени разлетались по воздуху, когда сталкивались с преградой.

В момент, когда вражеская атака на мгновение прервалась, я быстро убрала свой щит (барьер растаял), а сама выпустила очередь электрических залпов. От одного мой соперник уклонился, второй отбил яркой зеленой вспышкой, и заклятье умчалось в небо, а от третьего залпа дуэлянт защитился прозрачным водяным куполом.

Поскольку демон находился недалеко от воды, то ему не составило труда призвать ее себе на помощь. Тогда я поймала себя на мысли, что тоже могу этим воспользоваться.

Но прежде, чем исполнить свою задумку, мне пришлось обернуться стаей бабочек, чтобы избежать новой атаки – сокрушительной ядовито-рыжей молнии. Приняв свой человеческий облик, я убедилась в том, что заклятье врага ударило в столб дерева, и растение охватило пламя.

Теперь за дело!

Итак, я почувствовала силу воды того озера, которое располагалось за спиной моего противника. Призвав ее, мне удалось создать три водяные ленты, а затем обратить их в ледяные колья. Обернувшись, демон заметил детище моего замысла и обрушил на ледяные колья толстый поток чернильного пламени.

Пока он расправлялся с моей угрозой, я уже успела устроить новую. Комочек грязи. Именно так!

И не надо смеяться (даже мне смешно).

Я просто слепила комочек грязи (вручную!) и бросила в него, словно снежок.

Точное попадание в цель!

Мой грязный комочек угодил ему прямо в затылок. Такого поворота дуэли он явно не ожидал. Обернувшись ко мне, этот демон изумленно уставился на меня.

– Ну, держись! – угрожал он мне.

Я просто хохотала.

Он уже делал пасы руками, колдуя нечто, чего я не заметила в первые мгновения. Как оказалось, над моей головой уже собралась огромная масса ила, грязи и песка.

– Эй!..

Я резко отпрыгнула в сторону, и «угроза» моего противника просто-напросто повалилась на землю.

Но тут же мне в лицо попала струя воды из озера, которая изрядно намочила мне волосы и воротник пуловера.

– Мне же теперь его сушить! – пожаловалась я.

– Ничего личного, – ответили мне.

– Ах, так?!

Сделав резкий рывок в сторону, я схватила один из спальных мешков. Он явно не успевал ни на что среагировать. Когда желаемое оказалось у меня в руках, я за долю секунды приблизилась к нему и зашла за спину.

Демон растеряно озирался по сторонам в поисках меня в то время, как я нацепила ему спальный мешок на голову.

Не знаю, как ему, а мне было очень весело.

– Проклятье, Эмили Элизабет, это же мешок Винсента!

От этого мне стало еще веселее.

– Ну, держись… сама напросилась!

Я замерла. Что он задумал?

Стянув с себя спальный мешок, он повернул его испачканной стороной ко мне…

Всего доля секунды мне потребовалась, чтобы понять, что случится в следующий миг, но я все равно опоздала. Это случилось немедленно!

За одно движение Ламберт обернул меня в этот мешок, прислонив его ко мне грязной стороной, а сам крепко обнял с чистой стороны.

Я уже не смеялась…

А вот он хохотал, как ненормальный.

– Черт возьми, Блэк! Я за вечер это не отмою! – пожаловала я.

– У тебя еще целый чемодан запасной одежды, а это отстирается, – бегло ответил он.

– Какой же ты все-таки дурачок!

А он уже обнимал меня. Даже сквозь этот спальный мешок и слой грязи я чувствовала тепло его рук и тела.

Конечно, было бы намного приятнее без мешка Винсента и грязи…

– Чего вы это там делаете с моим спальным мешком? – послышался голос Винсента Сильвио.

Бросив взгляды в сторону фургончика, мы заметили, как на улицу вышли гомункул и Кира.

– Ты только глянь на них! – Винсент сложил руки на груди, обратившись к подруге.

– Вы, мальчики, я смотрю, все такие дурачки? – недовольно выразилась Кира. – Ламберт! Ей же сейчас все это стирать!

А мне уже смешно.

– Нет, Кира! – отвечаю ей я. – Стирать тебе!

Ламберту стало еще смешнее.

– Тьфу ты! – выругалась Кира. – Ты на моей стороне или как?

Мне наконец позволили сбросить с себя этот спальный мешок. Очень быстро он уже весь оказался в грязи.

– Эй, Винсент, так не пойдет, – покачал головой Ламберт, – почисть это!

– Ага, сейчас! Вы тут валяете его в грязи, а мне чистить?

– Ну… не хочешь, как хочешь!

Осознав, что Ламберт сам не собирается заниматься чисткой мешка, Винсент, бормоча себе под нос все ругательства мира, поплелся к нам, чтобы забрать себе свой мешок.

Я поторопилась призвать воду из озера, чтобы промочить свой пуловер. Следующим заклинанием я полностью высушила его, приведя себя в порядок.

– Так намного лучше, – сказал мне Ламберт.

– Но переодеться все равно придется… а тебе не помешало бы помыть голову!

Я заставила его обратить внимание, что его волосы все еще измазаны слоем ила.

– Я буду ждать тебя здесь, придешь?

– Ага, через десять минут, – ответила я.

Я вернулась в «Химеру» и сняла с себя этот нечастный бедненький пуловер и джинсы. Переоделась в новые спортивки, футболку и теплую желтую кофту на молнии.

– Ты чего там мои вещички примеряешь? – заметил меня Элиас.

Я думала, что он спал, а на деле следил за мной! Вот же хитрый василиск!

– Ох… это твое? – только что заметила я.

– Тебе еще раз объяснить, что все желтые, красные, зеленые, синие и оранжевые вещи в этом чемодане – мои! У тебя своих мало, а потому я воспользовался твоим чемоданом для своего гардероба.

– Ах, вот оно что! Теперь понятно, откуда у меня столько тряпок!

– Эй! Это же натуральный материал!

Я бросила в Элиаса несколько его разноцветных свитеров с принтом.

– Найди для своего «гардероба» другой чемодан или давай носить мне твои вещи, – поставила я условие.

Недовольно посмотрев на меня, Элиас согласился на второе.

– Только по вечерам! И не измажьте там мои вещи грязью! А то вообще ничего не дам!

– Договорились!

Кивнув, Элиас вновь нацепил наушники, в которых гремели «Тролли».

На этой ноте в фургончик вернулись Кира и Винсент, принеся с собой свои спальные мешки.

– Ну, вот… мне из-за вас двоих еще чистить! – недовольно высказался Винсент.

– Ох, брось, я почищу, – решила помочь ему.

– Ну, уж нет! Себе дороже!

– Как хочешь.

Настаивать я не стала. Мое дело предложить.

– Как он там? – спросила я у Киры.

– Голову помыл. Сидит и ждет тебя. Ты с ним будешь?

– Да, поговорим… а вы, ребята?

Зевнув, Кира дала мне все понять:

– Уже ночь. Я сегодня не готова к долгим ночным посиделкам. Вчерашний день изрядно меня вымотал. Лягу спать.

– Угу… хорошо, тогда отдыхайте. Спокойной ночи.

Мне в ответ пожелали удачной беседы с Ламбертом. В «Химере» погасили свет. Я оставила троих друзей в трейлере, а сама вышла на улицу, где гулял прохладный ветерок.

Ламберт сидел на спальном мешке у догорающего огня и смотрел в сторону Соляного Озера. Сегодня мы приехали в Болота Утопших, где и решили устроить лагерь для ночлега. К сожалению, поблизости мы не могли найти пресной воды, ведь вода в этом озере даже более соленая, чем в море.

Впервые за долгое время я прислушалась к этой приятной тишине.

Настроившись на теплую беседу со своим возлюбленным, я направилась к нему. Он знал, что я иду. Ламберт даже не оглянулся, а просто дождался, когда я сяду с правой стороны от него.

– Ты как? – спросил он меня.

– Классная была тренировка, спасибо, – ответила.

– Хорошо, что мы тренируемся.

– Да, учитывая, что почти каждый день мы сталкиваемся по пути с крупными неприятностями…

Ламберт легко звонко посмеялся.

– Это точно. Но все эти Порождения и упыри рядом не стояли рядом с таким противником, как я?

– Ага… Порождения точно не будут меня заворачивать в спальные мешки Винсента!

Мы снова дружно посмеялись над сегодняшней ситуацией.

Хочу добавить, что каждый вечер, все чаще, мы с Ламбертом устраиваем тренировочные дуэли друг с другом, чтобы подготовиться к финальной схватке с Ван Альго де Кристеллером.

– Тебе не холодно? – поинтересовался он, сменив тему.

– Знаешь, в одежде Элиаса вполне тепло.

Он, шокированный моим признанием, уставился на меня.

– Правда? Это…

– Да, Элиас запихнул свои костюмчики ко мне в чемодан. Видишь ли, у меня оказалось там много свободного места.

– Я этому моднику сразу сказал, чтобы он много не брал…

– А таких, как он, не остановить. Элиас трясется над каждой своей футболочкой. Они ему все дороги, как родные клыки.

Ламберту шутка понравилась. Хотя сама я всегда знала, что юмор не мой конек.

– Уже завтра мы пересечем Вороний Перевал, и у нас появится шанс добраться до Железного леса. А оттуда до Изумрудного Ущелья рукой подать.

– Выходит, примерно через два дня мы уже навестим Леди Таинств?

– Да, полагаю, так…

– Мы все узнаем, а затем нам предстоит обратный путь?

Ламберт кивнул.

– А вернувшись, мы должны…

– Верно, самое сложное, – закончил за меня Блэк.

Битвы с Кристеллером не миновать.

– У нас все получится, Эмили, – он приобнял меня за плечи, – вместе мы его одолеем. Я обещаю, что Отец Катаклизма вот-вот падет…

– Дело не в этом! – помотала я головой.

На меня странно посмотрели.

– В чем же, Эмили? Объясни.

Я посмотрела ему в глаза, надеясь, что он сам обо всем догадается, ведь самой говорить об этом у меня не было сил.

– Эмили, – по его взгляду я поняла, что он все понял, – тебе не стоит так переживать за меня…

– Я люблю тебя, Ламберт, и мне тяжело смотреть на то, как ты мучаешься. Это… внутри тебя… я не могу больше ждать, когда мы найдем способ это вытащить.

– Ты же сама знаешь, что только Братья Милосердия способны на такое, но их давно нет…

– Знаю! Но все же!.. Ламберт, я просто хочу, чтобы ты понимал, что из-за этого мне тоже тяжело… я так давно…

В его глазах застыли слезы. Я посмотрела в них и закончила свою фразу:

– Не целовала тебя…

– Ох, Эмили…

Он протянул руку ко мне и прикоснулся к моей израненной щеке. Я взяла его в ладони и сильнее прижала к своему лицу. Мне было безумно приятно ощущать на себе его тепло.

– Я пойду до конца, Ламберт. Знай, что я сделаю все, что в моих силах, чтобы вытащить эту дрянь из тебя. Я уже не представляю свое существование без твоего присутствия в моей жизни. Я люблю тебя слишком сильно, Ламберт… слишком сильно…

Он наклонился ближе ко мне, и я чувствовала его горячее дыхание у себя на губах.

– Я люблю тебя, Эмили. Раз ты так этого желаешь… если это важно для тебя…

– Конечно, важно!

– Я тоже сделаю все, что в моих силах, чтобы ты была счастлива… чтобы мы оба были счастливы. Вечно.

Нам с Ламбертом уготована безумно долгая жизнь. Не вечная, но долгая… думаю, мне и трех тысяч лет с ним будет недостаточно.

Ламберт – демон, который стал моим всем.

– Что ты чувствуешь? – спросила я осторожно. – Когда… оно сидит в тебе?

Мы говорим о искре смерти в теле Ламберта, как о какой-то чужеродной заразе, и я считала это единственно верным и самым точным сравнением.

– Это жутко, – признался он мне, – правда, по-настоящему, жутко и неприятно… когда все это произошло, мне стало не по себе от самого осознания того, что со мной случилось. Я могу объяснить то, что во мне сейчас, на примере философии Порождений.

– Хорошо, давай.

Мне было важно узнать, что он имел в виду, чтобы понять то, что он чувствует.

– Порождений одолевает Жажда. Они всегда хотят убивать. Многие ошибочно полагают, что ими движет желание просто убивать и убивать как можно больше народу, но это не так. Порождения – настоящие маньяки. Жажда – это подсознательное требование определенного ощущения, которое возникает при осознании того, что ты лишаешь кого-то жизни. Вот он жив, а вот он мертв. Жив… мертв… этот переход от жизни к смерти… вот, что так возбуждает их и побуждает убивать вновь и вновь. Понимаешь меня? Искра смерти, которой одарила меня Валенсия во время того рокового поцелуя, представляет собой магическое олицетворение этого мига – момента перехода от жизни к смерти. Именно это состояние сейчас заключено во мне. Я колеблюсь между миром живых и миром смерти. Сильные эмоции, если я их испытаю, могут заставить это хрупкое равновесие во мне пошатнуться, и я умру. Так уже случилось в одном из вариантов Вселенной, как ты нам об этом рассказала. Ты правильно сделала, что вернула все на свои места. Никто тебя ни в чем не винит, Эмили. Пойми, тот мир, в котором ты оказалась, он был неправильный… несмотря на все свои достоинства, это не та Вселенная, в которой мы с тобой должны быть счастливы. И я безмерно горд за тебя и за то, что ты сделала там.

Вот ты жив… вот ты мертв… жив… мертв…

От его слов меня передернуло.

– Что я ощущаю? Пустоту… присутствие лишь смерти внутри меня. Будто… она вот-вот меня заберет, как будто я стою на пороге гибели. Я одной ногой там, на той стороне, Эмили. Вот, что я чувствую. Это неприятно… крайне неприятно не чувствовать себя целиком и полностью живым. Я застрял в этом мгновении, которое отделяет мое существование от жизни и смерти. Эта частица, что внутри меня, заставляет каждый день думать о том, что ждет всех нас на той стороне. Я даже разговаривал с Винсентом. Он объяснил мне, что не может ничего рассказать, даже если бы захотел. Не знаю, что случилось с ним, когда он был мертв, но это повлияло на него определенным образом. Так и сейчас эта искра смерти внутри влияет на меня.

И все же мне тяжело осознать то, о чем он говорит. Мой мир совсем не такой, какой у него.

Я понимаю лишь одно: Ламберту сейчас очень тяжело. И я должна ему помочь.

Я хочу ему помочь.

Я готова пойти на все лишь бы избавить его от этих страданий.

Смертоносные Сестры еще ответят нам… за все!

– Эмили, – он взглянул на меня.

– Да, Ламберт?

– Есть еще одно, о чем мы не можешь забывать.

– О чем же?

– О твоем незавершенном обучении. Ты обещала, что будешь тренироваться.

Да, обещала. И давно уже не тренировалась.

Я все еще не умею принимать форму, а без этой способности мне на битве с Кристеллером делать нечего.

– Ламберт, прости, я…

– Давай сейчас.

Он сказал слишком твердо.

– Я не…

– Ты должна. Сейчас. Попытайся, Эмили. Тебе нужно тренироваться. Как говорила Пандемония? Для начала необходимо найти свою душу и прикоснуться к ней, а потом позволить ей покинуть твое тело. Так?

Он все запомнил…

– Давай же! Хотя бы несколько раз.

Я уже говорила о том, что сделаю для него все? Что ж, пришло время исполнять свое обещание.

Мы оба встали. Пандемония говорила, что принимать форму лучше всего стоя. Ламберт отошел от меня на два шага (как будто моя попытка увенчается успехом).

Я закрываю глаза и пытаюсь представить себе свою душу. Бледно-розовая, она вытянутой формы. Оболочка, напоминающая меня. Она нежно плавает внутри моего тела, раскачиваясь влево-вправо. Я тянусь к ней. Я хочу прикоснуться к ней своими пальцами…

Но она ускользает!

– Не могу! – вырвалось у меня, и я открыла глаза.

– Ты сможешь, Эмили! Давай еще раз!

Поддержка Ламберта не прошла в пустую. Его голос заставлял меня испытать попытку номер два.

Вновь закрываю глаза и погружаюсь в себя.

Моя душа. Я вижу ее. Она качается. Влево-вправо.

Я тянусь к ней. Я прикасаюсь к ней… теплая и приятная, нежная и мягкая… я почувствовала ее.

– Ах, Ламберт! Получилось!

– Что?

– Я прикоснулась к ней! Я смогла!

– Давай же дальше! Позволь ей покинуть твое тело и выйти наружу! Пусть она владеет тобой, а не ты ею!

Он прав. Надо попробовать снова.

Погрузилась в себя и увидела душу.

Потянулась к ней и прикоснулась.

Тяну… тащу… она плывет… я управляю ей!

Выходи же… выходи наружу… выплывай…

Я желаю раствориться в собственной душе!

И вдруг я это ощутила…

В какой-то момент я почувствовала, что душа уже не принадлежит мне. Я принадлежу своей душе. Теперь она главная. Теперь она управляет моим телом. Я ощущаю это прохладное тепло вокруг себя.

Я чувствую невероятную силу и свободу.

Открывать глаза было страшно, ведь я боялась потерять контроль над этим блаженным состоянием. Разум и тело сплелись воедино, и уже трудно различить, где плоть, а где душа.

И я все-таки открыла глаза, набравшись смелости.

Мир заиграл для меня новыми красками. Я слышала, видела и чувствовала гораздо больше, чем ощущала до этого.

Меня поднимало в воздух над землей. По моему телу строились розовые, фиолетовые и белые нити, обволакивая мои руки, ноги, голову и туловище.

Каждый шорох листика, каждое дуновение ветерка, каждый скрип в глубине леса – мне подвластно все.

Форма полукровки.

Я приняла ее.

Это особое состояние полудемонов, в котором их способности достигают пика могущества.

Это апогей моей силы.

– Да! Браво, Эмили! Олично! У тебя получилось!

Это Ламберт. Он рад за меня.

И я рада за саму себя.

Я усвоила последний урок Пандемонии де ла Сии.

С сегодняшнего дня я готова к битве с Ван Альго де Кристеллером.

Сегодня я стала полноценной полукровкой.

В какой-то момент я почувствовала, что перестаю контролировать это чудесное состояние. Меня вытягивает из него. Душа забирается обратно в тело, не в силах больше прибывать во внешнем мире.

Все закончилось резкой вспышкой.

Внезапно стало темно.

Я перестала ощущать не только душу, а даже родное тело! Только сознание вернулось ко мне, как я постаралась вернуть мир, открыв глаза.