Камни памяти. Быть знаменитым…

Скоро стало понятно, что все не так плохо, как казалось вначале. В свете фонаря было заметно, что пыль не висит неподвижно, как должно было быть в герметичном помещении, а движется. Медленно, но неумолимо куда-то в сторону противоположную заваленному входу, а часть и вовсе по спирали поднимается вертикально вверх. Пылинки уплывали, собирались в небольшие симпатичные смерчи и растворялись в пространстве. Это не могло не радовать, ведь ясно же – где-то имеется приток свежего воздуха, следовательно, выход.

– Вот это шарахнуло! – восхищенно воскликнул Сашка и закашлялся. – Слушай, Коль, а зачем ты орал мне ложись? Я ведь и так лежал…

Яркое пятно света от его фонарика забегало по полу, ощупывая каждый квадратный сантиметр.

– Тебе не кажется, что здесь кто-то есть? – продолжал он.

Луч часто задрожал. Просто в центре освещенного круга белел человеческий череп. Пустые глазницы выглядывали из-под полуистлевшей пилотки, чуть поодаль виднелась костяная рука с раздробленным предплечьем. Лишенные плоти пальцы сжимали покрытый толстым слоем пыли обломок приклада.

Коля посветил в том же направлении и прошептал:

– Надо же, совсем как у нас в биологическом…

– А ведь страшно! – вторил другу Сашка, непроизвольно пятясь назад.

Послышался противный скрип – спина мальчишки уперлась в стеллаж. Массивная конструкция покачнулась, но устояла. Рука, действуя сама собой, принялась изучать то, что лежало на полке. Пальцы нащупали трубу. Схватили ее, приподняли. Мгновение и страх отступил, его место заняло любопытство. Еще одно и вот в желтоватом свете отчетливо видна винтовка. Сашкины глаза тут-таки вспыхнули и зажглись ровным зеленоватым пламенем (возможно, это лишь отблеск неверного света слабенькой лампочки).

– Ты это видишь? – прошептал он.

– Настоящая! – Коля моментально оказался рядом.

Фонарики заметались, в их свете мальчишки осмотрели стеллаж. Это был самый настоящий склад. Оружие, как советского, так и немецкого производства. Большей частью сломанное оно и ржавое, но на верхних полках виднелись и несколько отлично сохранившихся экземпляров. Там были револьверы, покрытые плотным слоем смазки, перемешанной с пылью. Ниже расположились ящики с патронами, гранаты, ножи насыпью всех видов и размеров. Это опасное богатство настолько завладело мыслями и воображением мальчишек, что они моментально позабыли о том, что заперты в подземелье, а Сашкины воображаемые рыцари, так те и вовсе затерялись где-то в темноте. Зачем золото, если тут такое!

– Вот это да, – Сашка протянул руку к сложенным пирамидкой минам. – Никогда ничего подобного не видел.

– Стой, – Коля схватил друга за плечо. – Давай ничего не будем трогать, судя по всему, это арсенал времен Великой Отечественной, кто знает, какие там внутри реакции за эти годы проходили. Заденешь что-то не то, как рванет, от нас и воспоминаний не останется. Вообще самым разумным было бы сообщить о находке участковому…

– Для начала надо отсюда выбраться, – Сашка с трудом заставил себя убрать руку от опасного склада. Он наклонился и поднял с пола маленькую книжечку в кожаном переплете с тиснением. – Интересно, а это что?

– Давай посмотрим.

Книжка оказалась непростой. Обе половинки обложки соединял ремешок с маленьким металлическим замочком. Кожа отлично сохранилась, чего не скажешь о металле. Да, слабым звеном оказался именно замок. Достаточно было придавить его пальцами и проржавевшее железо сдалось. Это стало хорошей новостью, но была и плохая – время не пощадило и бумагу. Листы, которые держались исключительно благодаря обложке, распались, будто пепел, стоило немного ослабить на них давление.

– Жаль! – Коля взял обложку из рук товарища. – Возможно, это чей-то дневник, можно было узнать имена, да и просто получить хоть какую-нибудь информацию. Надеюсь, сама обложка нам что-то расскажет, кожа это долговечный материал, да и восстановить тиснение не так уж и сложно. Выберемся, вернусь в город, сразу же займусь…

– План хороший, но как мы выберемся? Единственный выход там и он завален.

– Можно было бы просто позвонить, но нет! У вас и на поверхности со связью не очень, что говорить о подземельях! – Коля медленно обернулся, освещая фонариком стены. – А вообще у меня такое ощущение, что тот выход он не единственный. Заметь, лишь несколько минут прошло, а пыль вся ушла, да и воздух уже почти чистый.

– Не поспоришь. Конечно, далеко не факт, что в щелку, куда воздух может просочиться, протиснутся и двое мальчишек, но попытаться стоит. Где будем искать этот самый выход?

– Честно говоря, даже и не представляю. Пыль уходила куда-то туда, – Коля неопределенно махнул рукой. – Оттуда и начнем. Ты правее, я левее. Поскольку что именно мы ищем неизвестно, обращай внимание на любую мелочь. Пометку на стене, рычаг, просто знак какой-нибудь.

– Лучше бы это была обычная дверь, – мрачно пробормотал Сашка и шагнул правее.

Прошло всего несколько секунд, фонарик в руке у Коли ярко вспыхнул, подмигнул и погас. Попытки постучать, извлечь и снова вставить батарейки ни к чему не привели. Еще некоторое время роль осветительного прибора играл экран телефона, но его также хватило ненадолго.

– Все! – обреченно выдохнул Сашка, когда фонарь в его руках также выключился. Он сел на землю просто посреди подземной комнаты. – Процесс зашел в тупик. Как подумаю, что со мной мама сделает, если я домой не вернусь, так просто страх берет! По меньшей мере, голову открутит…

– А бабушка! – Коля сунул бесполезный телефон в карман и сел рядом.

– Точно, если она не открутит, то это сделает твоя бабушка!

Они замолчали, воцарилась гнетущая тишина, делая темноту еще более густой и непроглядной. Вернее, так должно было быть, но нет. Слишком уж быстро глаза мальчишек привыкли к отсутствию освещения, совсем немного времени прошло, и они могли достаточно отчетливо различать силуэты друг друга. Это наводило на мысли и заставляло задуматься.

Минуты сменяли друг друга, блеклое свечение становилось все ярче, скоро можно было с высокой точностью определить его источник. Потолок. Примерно посредине помещения он был заметно светлее.

– А ведь в том месте какое-то кольцо висело, – задумчиво пробормотал Сашка. – Я его ясно видел, но сразу не придал значения, мало ли что там наверху болтается. Нет, ну точно! Массивное такое, на скобе ржавой покачивалось. Что если это люк?

– Если люк, то он должен наверх открываться. Хотя надо попытаться, вдруг удастся его сорвать. Да, потянуть надо…

– Логично, но сегодня на нас стена уже падала, как-то не очень хочется, чтобы еще и потолок свалился.

– Надо дистанционное управление смастерить. Вот здесь под стеллажом трос валяется. Старый, ржавый, тяжелый, зато крепкий. Продеваем его в кольцо, фиксируем чем-нибудь, да любой железкой. Отходим как можно дальше и тянем. Пробуем?

– Давай!

Быстро соорудили пирамиду из старых ящиков и всего, что было под рукой. Сашка взобрался на вершину, нащупал кольцо. Осторожно продел в него трос, сделал петлю, вставил в нее отрезок трубы. Спустился. Вдвоем они отошли в дальний угол, взялись, напряглись.

Послышался ободряющий скрип. Мальчишки заметно воспрянули духом, поддается, а это почти победа! Еще одно усилие – скрип стал отчетливее, трос дрогнул. Рывок, треск, удар. В подвал ворвался ослепляющий дневной свет, тут же на секунду ослабив его яркость, в образовавшуюся дыру влетело что-то объемное. Послышался грохот разваливающихся ящиков и мгновение абсолютной тишины.

– Витька! Ты куда делся? – разбавил безмолвие знакомый голос. На ярком фоне секунду назад образовавшейся дыры в потолке промелькнула тень. – Ого! Ты там живой?

– Дед Иван! – закричал Сашка. – Виктор Владимирович!

– О, а вы тут как очутились? Вы же должны были выйти… – из груды обломков выбрался пенсионер-ракетчик и энергично замотал головой.

– Ладно, вы там пока посидите, а я поищу что-нибудь, чем вас вытащить, – донеслось сверху.

Глава 23

Воспоминания о лете

Три жарких месяца пролетели незаметно. Тихо подкралась осень. Отзвенел звонок, знаменуя начало нового учебного года. Первые дни сентября, они самые трудные. До чего же сложно настроить организм, который успел привыкнуть к отсутствию всяческого режима на рабочий ритм!

Все те же стены, одноклассники, которые практически не изменились, может чуточку стали старше. Скучающие лица, взгляды, устремленные в окно, туда, где деревья ближайшего парка все еще не сменили зелень летних нарядов на осеннее золото. Жаль все-таки, что лето такое короткое…

– Добрый день господа гимназисты! Вижу, вы неплохо отдохнули, набрались сил, следовательно, время переходить к занятиям, – Людмила Валентиновна стремительной походкой вошла в класс, кивнул, мол, садитесь. Привычным жестом бросила журнал на стол и подошла к доске. – Для начала я предлагаю проверить, не разучились ли вы пользоваться таким полезным предметом как шариковая ручка. Точно так, напишем небольшое сочинение, осталось только выбрать тему. Какие будут идеи?

– Как я провел лето… – послышался печальный с нотками обреченности голос с галерки.

– Хороший вариант, можно сказать, классический. Правда, судя по тону Григорьева, эта тема ему мало интересна. Вот для него, а также для тех, кто не желает вспоминать прошедшие каникулы, предлагаю альтернативу, – она взяла мел и каллиграфическим почерком вывела на доске две строчки. – Таким образом, на выбор предлагаются две темы: «Как я провел лето» и «Моя любимая книга». Вопросы? Нет? Тогда можно начинать.

Пусть возможность выбора и не добавила особого энтузиазма, все дружно зашелестели тетрадками, взяли ручки и склонились над партами. Коля посмотрел на товарищей, задержал взгляд на зеленой листве парка, так похожей на ту, лесную. Мысленно пожал плечами. Нет, для него выбор очевиден! Если кому и есть что вспомнить, так это ему. Сколько всего было! Утренняя рыбалка, диверсанты-браконьеры, прогулки в лесу! А открытые (именно так, открытые!) ним с Сашкой тоннели! Да, ведь благодаря двум мальчишкам в истории никому не известного села Ивановка открывается новая страница и не одна. Теперь имение и его окрестности будут изучать настоящие ученые-историки! Это ж если даже очень коротко все описать, страниц пять получиться, если не все десять!

Ручка подготовлена, тетрадка открыта, можно начинать. Тут-таки подключилось воображение, на удивление ярко оно изобразило картину ближайшего будущего: завистливые взгляды одноклассников, расспросы, восторги. Коля буквально видел, как глаза школьного товарища, Витьки Григорьева округляются, как тот бормочет: «Да нет, не может такого быть! – а после добавляет: – Вот бы меня туда».

Картина получалась очень уж заманчивой, настолько, что тут-таки захотелось приблизить миг славы. Ручка уже почти коснулась бумаги, но вдруг, затмевая фантазии, проснулась память. Коля вспомнил девчушку со смешными косичками ту самую в ситцевом платье с яркими цветами. Она отодвинула на задний план восторженных одноклассников, покачала головой и укоризненно прошептала: «Быть знаменитым некрасиво, не это поднимает ввысь». Казалось, ничего особенного, воспоминание как воспоминание, но Коля вдруг передумал. Решительно пододвинул к себе тетрадь, почерком твердым и уверенным (совсем не похожим на каракули, которыми изобиловали его старые тетради) вывел посредине листа: «Моя любимая книга». Чуть поразмыслил и добавил «Таинственный остров»…

Казалось, только начался учебный год, а вот уже и осенние каникулы отгуляли. Как-то совсем уж некстати в середине ноября выпал снег. Большие и удивительно пушистые снежинки весело кружили за окном, медленно опускались они на все еще теплую землю, таяли, превращаясь в отвратительную слякоть.

Коля с трудом заставил себя отвести взгляд от окна. Бегло пробежал глазами густо исписанный цифрами листик, посмотрел на часы. Пятнадцать минут до звонка, а самостоятельная работа готова. Да, математика ему всегда давалась легко.

Неслышно открылась дверь. В класс заглянул Сергей Александрович – директор. Он почитал профессию учителя больше любой другой, для него урок это было нечто почти святое. Крайне редко он позволял себе прервать занятия, это могло означать лишь то, что случилось нечто из ряда вон выходящее. Об этом знала вся школа потому и неудивительно, что школьники тут-таки отложили ручки. Ясно же, сейчас что-то произойдет…

Директор сказал несколько слов учительнице, та утвердительно кивнула, повернулась к классу и сказала:

– Ребята, у Сергея Александровича есть короткое сообщение, давайте сделаем перерыв и выслушаем его, – она прошла между рядами парт, встретилась взглядом с Колей, загадочно улыбнулась и подмигнула ему. Он оторопел…

– А время добавите? Надо же «самостоятельную» дописать! – послышалось с задней парты.

– Лично тебе, Григорьев, добавлю, – ответила учительница, – но боюсь, тебя это не спасет!

В классе захихикали. Никогда не отличавшийся умением молчать троечник хотел что-то добавить, но почувствовав взгляд директора, счел разумным промолчать.

– Мы получили занимательное письмо, – убедившись в том, что все восемнадцать пар глаз смотрят на него, начал директор. Он открыл папку, извлек из нее листик стандартного размера, начал читать. – Уважаемый Сергей Александрович! Обращается к Вам председатель сельского совета села Ивановка. Ученик Вашей школы, Стародубцев Николай, будучи на отдыхе во время летних каникул вдвоем со своим другом сделали открытие, кардинально изменившее представления об истории нашего села. Более детальным изучением находок займется специально сформированная команда историков. Я же хочу поблагодарить педагогический коллектив и Вас лично за правильное воспитание подрастающего поколения в духе патриотизма и интереса к истории. Также приглашаю представителей Вашего учебного заведения и вышеупомянутого Николая принять участие в торжествах в честь открытия памятника защитникам родины участникам Великой Отечественной войны. Ждем Вас 28 ноября сего года…

Класс загудел, будто улей и все (теперь уже семнадцать) пар глаз разом посмотрели на Колю. Он же заерзал на стуле, чувствуя себя не в своей тарелке. Права была девчушка, в том, чтобы внезапно стать знаменитостью приятного крайне мало…

– Конечно, мы принимаем приглашение. Готовься Коля, двадцать восьмое скоро! – директор подошел ближе и протянул мальчику руку. Тот поднялся, чувствуя, как пылают щеки. – Что еще можно добавить, молодец!

Глава 24

Планы на будущее

Старенькая «Волга» свернула с шоссе, выехала из тени деревьев. Почти сразу на горизонте показалось село Ивановка. Несколько более мрачная картина, чем то, что виделось летом, но конец осени редко балует глаз буйством красок. Лишенные листвы деревья, грязная дорога, лужи, плюс ко всему свинцовое небо – подобная смесь легко задавит ростки даже самого приличного настроения. Это действительно так, но еще на подъезде к селу Коля почувствовал дух праздника. Настоящего, исконно народного. Праздника, который отмечают не по указке, не по тому, что так нужно. Это явление, которое одновременно рождается в душах множества людей. Чувство, которое объединяет, содействует сплоченности, пробуждает ощущение коллектива, живущего одной целью.

Дух праздника чувствовался во всем. Ним буквально дышали воздушные шарики, запутавшиеся в ветвях старого дуба, о нем твердили флаги, поднятые практически над каждым домом, им вторил ярко-красный транспарант, украсивший собой здание почты. Особенно торжественно выглядел балкон военного пенсионера Виктора Владимировича. Там было сразу два флага: ближе к въезду в село развевался на ветру государственный, рядом с ним знамя поменьше. Интересный флажок, большей частью синий с красной полосой внизу, а на синем поле щит, меч и две стрелы. Коля решил, что это стяг ракетных войск и не ошибся.

За рулем сидел Сергей Александрович. Как правило, молчаливый и сосредоточенный, он всю дорогу рассказывал веселые истории, эмоционально жестикулировал и сам заразительно хохотал. На переднем сиденье устроилась завуч, она пыталась выглядеть серьезной, но это было задачей невыполнимой. Позади них, расположившись на широком мягком диване, энергично вертел головой Коля. Ближе к конечной цели осеннего путешествия он уже практически не слышал директора, ним завладело предвкушение. Он отчетливо чувствовал, что за истекшие несколько месяцев страшно соскучился. Ему очень хотелось увидеть село, гостеприимную бабушку Клаву, а более всего друга Сашку.

Выехали на площадь. В ответ на вопросительный взгляд директора Коля показал рукой налево, туда, где в непримечательном здании располагался сельский совет и кабинет его председателя.

Машина остановилась. Ярким отблеском солнца в открытых дверях сельской «мэрии» мелькнула рыжая шевелюра. Сашка. Он стоял на пороге, широко расставив руки, будто пытался обнять если не весь мир, то хотя бы один единственный автомобиль со всеми его пассажирами. Выглядел он удивительно торжественным. Под курткой виднелся костюм, да еще и с галстуком! Все это так не вязалось с хитрым выражением лица, что не высказаться по этому поводу было просто невозможно.

– Пошли, отметимся, – не обратив ни малейшего внимания на шутливое замечание друга, кивнул Сашка. – За мной!

Он толкнул ближайшую дверь. Друзья вошли в длинный и узкий кабинет. Там, за столом длиной чуть не во всю длину непропорционально вытянутого помещения сидели трое. Во главе местный председатель – высокий худощавый мужчина в темном костюме. По правую руку от него дед Иван. По левую – пенсионер-ракетчик. Увидев мальчишек, все трое поднялись, переглянулись и дружно зааплодировали.

– Вот они наши герои! Присаживайтесь. Сашку-то я знаю, а вот с тобой, так уж случилось, и не познакомился. Подготовились к мероприятию? – спросил председатель, большей частью обращаясь к Коле.

– Ох уж мне эти герои, – шутливо погрозил кулаком Виктор Владимирович. – Уши бы им открутить за такие геройства!

– Вот дались всем наши уши! Мать чуть что – сразу откручу и вы туда же! – почти натурально обиделся Сашка. – Мы для них стараемся, а они сразу уши!

– Да ладно тебе, будто сам таким не был! – вступился за ребят дед Иван. – Просто тебе не выпала возможность сделать что-то этакое. Да и на счет ушей, если так, то начинать надо с меня, это я им идею подкинул. Нет, ну я же не знал, что они целый склад оружия обнаружат!

– Вот-вот, правы вы дедушка, это все зависть. Она и только она! Молча надо завидовать, а откопаться мы и сами могли… – поддакнул Сашка.

– Могли они! Да это ж вообще чудо, что ничего не взорвалось. Вход заминирован, внутри взрывчатки не сосчитать. Растяжка на двери, повезло вам, что проволока проржавела, а заряд не сработал при разрушении стены. Да что там говорить! – Виктор Владимирович замолчал и уже примирительным тоном добавил: – Хотя да, от ваших похождений польза очевидна. Вот хоть только то, что никто более не пострадает. Вывезли все, что утилизировали, что для хранения в музее оставили.

– Ну а удалось узнать, откуда все это оружие? – спросил Коля, который пропустил все то, что происходило после его отъезда.

– Да, небольшой отряд бойцов пробивался из окружения. В нашем лесу их блокировали. Обстреливали из тяжелых орудий, бомбы сбрасывали. Каратели несколько рейдов провели, но никого не обнаружили. Решили, что отряд уничтожен, – Виктор Владимирович кивнул, в его глазах разгорался огонек. – Но не тут-то было! Ребята под левым крылом старого графского особняка подвал обнаружили, из него выход в подземелья. Подпортили они нервы захватчикам! Еще рано говорить о полном списке операций, но эшелон с танками на соседней станции – их работа. Машину с оружием захватили, именно его вы и обнаружили. Вот только недолго они продержались. Силы были неравны…

***

– Сколько народу, ну просто Первомайская демонстрация, – прошептал дед Иван, поглядывая с деревянной сцены на собравшихся людей. – Даже не демонстрация, ну просто парад!

Коля повернул голову в сторону деда и замер. Знавшее лучшие дни пальто старика было расстегнуто, под ним виднелся пиджак, на правом лацкане которого красовался нагрудный знак «Гвардия». Слева чуть пониже кармана висели две медали «За отвагу».

«А дед Иван не так прост, каким пытается выглядеть, надо же «За отвагу» и сразу две!» – подумал Коля. Дед же тем временем продолжал:

– Точно парад, вот помнится в далеком сорок пятом…

Договорить деду не дали. К импровизированной трибуне подошел председатель сельсовета и поднял руку, призывая к тишине. Коля дернул Сашку за рукав, наклонился к нему и прошептал, кивая в сторону деда:

– Ты это видел?

– Медали? А то! – прошептал Сашка. – У деда их знаешь сколько! Он же всю войну прошел, чуть не с первого дня. Вообще он их не носит, но эти две по случаю надевает. Я уже понял, ты специалист по всем этим военным делам, так что смотри аккуратнее. Не скажи чего лишнего. Помню ВВ как-то намекнул деду, мол, награды не по уставу носит, так тот с ним месяц не разговаривал…

В тот момент председатель повернулся в сторону мальчишек, те умолкли. Он же кивнул и начал:

– Дорогие мои односельчане, – глава сельсовета сделал паузу и посмотрел в сторону, где директор гимназии что-то рассказывал Клавдии Петровне, тот моментально замолчал и Коля с удивлением увидел, как Сергей Александрович густо покраснел и потупился, просто двоечник у доски, – и гости нашего села! Как вы все уже знаете, благодаря этим молодым людям, история нашего села выглядит уже несколько не так как раньше…

Он закашлялся, кивнул в сторону мальчишек и продолжил:

– В истории села Ивановка открылась новая, доселе неизвестная страница. Это не простая страница, это страница героического прошлого. Сегодня мы собрались, чтобы почтить память предков отстоявших нашу свободу и открыть памятный знак, посвященный тем событиям. Давайте ребята!

Мальчишки подошли к скрытому под белой тканью памятнику. Взялись за углы, полотнище плавно сползло. Перед глазами собравшихся предстал обелиск из черного гранита. Чуть выше средины мастерской рукой на нем выбит орден «Победа», а ниже даты 1941-1945.

– Пусть этот знак, станет залогом того, что ни мы, ни следующие поколения не забудут подвига советских солдат, которые ценой своей жизни защитили нашу Родину…

Сашка подвинулся к другу и зашептал:

– Ты там у себя не задерживайся – летом я тебя жду!

– В смысле? – почти искренне удивился Коля.

– Что значит «в смысле», да у нас дел выше крыши!

– Каких дел? – Коля был просто-таки эталоном растерянности.

– Но мы на этом не остановимся, – продолжал председатель. – Я выступил с предложением создать на территории усадьбы музей боевой славы. Мое предложение поддержали, потому я надеюсь, что с началом весны…

– Да тех самых. Посуди сам, мы ведь практически ничего еще не исследовали. Только так поверхностно…

– Но ты сам слышал, что в следующем году из усадьбы музей сделают!

– А я разве возражаю? Усадьба, как говорят, это материал отработанный. У нас же другое направление. Помнишь, в камне, там, в овраге карта на потолке?

– Конечно, я ее еще сфотографировал…

– И правильно сделал. Понимаешь, как только ты уехал, я еще раз туда спустился. Брезент забрать, да и просто. В общем, схема эта, карта… не знаю из-за чего, может влажность, неважно, словом испортилась она!

Коля посмотрел в глаза другу. Тот подмигнул и пожал плечами.

– Не виноват я. Понимаешь, захожу, смотрю. Вот все на месте, а ответвления с четвертым камнем, словно и не было никогда…

– Конечно, работа предстоит большая. Нужно навести порядок не только в окрестностях бывшего графского дома, но и во всем нашем лесу. Я более чем уверен, своими силами мы сможем…

– Посуди сам, реставрация реставрацией, а без схемы никуда. Где ее взять? Да только у тебя в телефоне!

– Но там ведь специалисты работать будут…

– Ну и пусть, мы им мешать не станем. У нас свои заботы. Пойми, мы просто обязаны разобраться, что это за треугольное безобразие вокруг! И вообще хватит притворяться, не делай вид, что тебе это неинтересно!

– А я и не притворяюсь. Просто уж очень нравиться смотреть, как ты упрашиваешь!

– Значит, летом продолжим?

– Договорились!

Мальчишки стояли у памятного знака и задумчиво смотрели вдаль, размышляя каждый о своем. Коля думал о том, что как для памятника этот обелиск не очень высокий. Странная мысль. Сашку же переполняло желание скорее взяться за дело. Его воображение снова заполонили рыцари, снующие в подземных ходах. Он отчетливо видел сокровищницы, которые ждут своих первооткрывателей. Они есть, они существуют, их нужно просто отыскать.

Мероприятие тем временем продолжалось. Говорили все и много, в конце дали слово и деду Ивану, но он почему-то оказался самым немногословным. Наверняка разволновался дед, сказал лишь несколько слов и виновато развел руками.

Пришло время возвращаться. Коля, распрощавшись со всеми знакомыми, удобно устроился на заднем сиденье. Машина медленно покатила по улочкам села. Свернув у площади направо, проехали мимо обелиска, такого эффектного в окружении покачивающихся снежинок. Коля проследил за ним глазами, медленно обернулся. Он вдруг понял, а ведь вовсе неважна высота памятника. Неважно, из чего он сделан. Важна лишь память, вечная память героям.