Полная версия:
На крючке
Сделав несколько глубоких вдохов, я снова выглядываю, только на этот раз он уже стоит прямо передо мной. Руки его в карманах, а серые глаза искрятся весельем.
– Ты следишь за мной, детеныш?
У него сильный акцент, и он протягивает некоторые звуки.
С вытаращенными глазами я смотрю на него и киваю. Я никогда не умел врать.
Наверное, мне следует бояться, но страха я не чувствую, потому что самый главный монстр из всех мне известных – это тот, кто сидит со мной за одним столом во время ужина. Во мне, как в котле, давно уже варится страх, ожидая, когда я воспользуюсь им, словно ядом. Поэтому, пусть это и нелепо, человек, который стоит сейчас передо мной, меня совсем не пугает. Скорее, внушает надежду.
Враг моего врага – это друг.
– Что ж, у тебя получилось привлечь мое внимание, – продолжает он. С легкой улыбкой на губах он внимательно меня изучает. – Ты сын Крока?
– Я не знаю, кто это, – хмурюсь, услышав это имя.
– Не знаешь Крока? – подняв голову, он гладит рукой лицо. – Брешешь. Все ты знаешь. Я видел, как ты наблюдал за нами из коридора. Какого черта ты здесь делаешь?
От его слов сжимается желудок. Мне становится стыдно: я думал, что остался незамеченным, а на самом деле он все знал. Знал с самого начала, что я наблюдал за ними.
Тошнота подкатывает к горлу при мысли о том, что дядя тоже в курсе.
– Это не имеет значения, – я запускаю руку в волосы. – Какой же я все-таки тупица.
Я поворачиваюсь, намереваясь уйти, но грубая рука опускается мне на плечо и вынуждает обернуться:
– Не уходи, когда с тобой разговаривают, парень. Ты проделал большой путь. Не сдавайся, ладно? Продолжай идти.
Я хмурюсь, пытаясь осмыслить его слова.
– Но куда идти? И как долго продолжать?
Он указывает на башню с часами, стоящую посреди городской площади, на фоне которой мерцают луна и звезды.
– Прямо, и до самого утра.
– Что это значит? – я наклоняю голову.
Он обнимает меня за плечо и притягивает ближе:
– Это значит, что ты не уйдешь, пока не добьешься своего. Даже если на это уйдет вся чертова ночь. Понял?
Я улыбаюсь, вспоминая тот вечер, и бросаю подарок на стол.
– Руфус, – я цыкаю. – Ты серьезно думаешь, что я забыл?
Ру ворчит и отмахивается, но я-то вижу, как тяжесть спадает с его плеч, а на губах расцветает улыбка.
Разве я могу забыть о дне рождения собственного спасителя?
Джейсон – дешевый наркоторговец по прозвищу Нибс, который не стирает свои майки и думает, что золотая цепь придает ему крутизны. На самом деле, если опустить все нюансы, он неплохо справлялся с работой по распространению пикси-пыли, вот только в последнее время у него развязался язык, и он пытался устроить мятеж вместе с другими ничтожествами, которые ходят по моим улицам и думают, что этот город принадлежит им.
Джейсон пересаживается в кабинку напротив, пока я раскуриваю сигару. Слабое освещение бара отбрасывает тень на его лицо, подчеркивая бусинки пота вдоль линии волос. Я не совсем уверен, что ему известна моя должность: чаще всего толкачи низшего уровня не имеют чести со мной повидаться.
– Джейсон, ты знаешь, почему ты здесь? – спрашиваю я.
– Потому что я работаю на тебя?
Посмаковав сигару, я кладу ее в пепельницу и ставлю локти на устойчивый стол.
– Правильно, Джейсон. Ты работаешь на меня.
Судя по его лицу, он напрягается.
– Ты об этом забыл? – я наклоняю голову.
– Нет, – бормочет он.
– Нет, сэр, – я наклоняюсь вперед.
Джейсон, глядя на близнецов, которые стоят по обе стороны, нервно сглатывает.
– Не смотри на них, – отрезаю я, почесывая подбородок. – Близнецы давно тебе не помощники. Вообще-то, ты сам от них отвернулся. Так что теперь ты будешь разбираться со мной. Понял?
– Ну-у… д-да, сэр, – он прочищает горло.
– Вот и молодец, – я ухмыляюсь, расслабленно откидываясь на спинку диванчика. – Я только что понял, что у тебя нет напитка. Тебя, наверное, мучает жажда. Будешь что-нибудь?
Я киваю Мойре, и та подходит, уперев руки в бока. Глаза Джейсона мечутся между мной, близнецами, Мойрой, а потом обратно. Он открывает рот, чтобы заговорить, но движение со стороны бара отвлекает меня от любых его слов.
Словно луч света, разгоняющий темные тучи, в клуб заходит Венди Майклз – прямо в логово гадюки, как будто мечтая быть укушенной.
Как будто это место – ее родной дом.
Низ живота вспыхивает искрами, глаза испепеляют ее, словно она – это вода, а я – само солнце. Венди в сопровождении подруг подходит к бару. Ее приветствует Керли, наш бармен. Он что-то говорит, а она в ответ начинает громко смеяться. Ее волосы, струящиеся по обнаженной спине, сверкают в свете лампы. Мне так и хочется подойти к ней и увести подальше от глаз этого парня, но я сдерживаюсь.
Отведя взгляд, я возвращаю внимание к Джейсону: я хотел поиграть, но теперь я мечтаю поскорее закончить. Сердце щемит от предвкушения, однако мне приходится держаться и не отвлекаться от важной задачи.
– Ты ведь, Джейсон, мастер на все руки.
Его грудь вздымается, как у павлина.
– Ты здесь, потому что у нас, кажется, появился предатель. И мне нужна твоя помощь, – мои губы подрагивают, когда он с облегчением кивает. Ну и простофиля. Тупое создание. – До меня дошли слухи, что среди нас завелась крыса.
Джейсон наклоняется ближе, как будто ждет, что я продолжу, но я этого не делаю. Я откидываюсь на спинку диванчика и беру сигару, не обращая внимания на удушающий дым.
И жду.
Секунды мучительно тянутся. Все, что я сейчас слышу, – это звук толпы в баре и собственный голос, зовущий обратить внимание на красивую девушку. Но я этого не делаю. Я держу фокус на Джейсоне, ожидая, когда он сломается.
Чем дольше я смотрю, тем больше он ерзает, пока наконец его плечи не напрягаются.
– Нет, ты же не думаешь, что я…
Я поднимаю руку, обрывая его на полуслове.
– Как же это интересно – дать человеку возможность высказаться и наблюдать, что будет дальше, – я посмеиваюсь. – Видишь ли, молчание – лучший способ выманить крыс.
Наклонившись, я понижаю голос.
– У тебя есть два варианта, Джейсон. Либо ты сохраняешь хоть каплю достоинства и, не устраивая сцен, позволяешь близнецам отвести тебя в подвал, – я ухмыляюсь. Сунув руку в карман, я хватаюсь за кожаную рукоятку и осторожно кладу нож на стол рядом со мной. – Либо это происходит насильно. Уверяю тебя, второй вариант закончится не в твою пользу.
Джейсон мотает головой, грудь быстро вздымается и опускается.
– Слушай, ты неправильно понял. Он заставил меня. Он бы меня грохнул. Я не могу… У меня не было выбора.
Я наклоняю голову, запоминая его слова: они мне еще пригодятся. Я не удивлен, что слухи пустил не он. У нас с Ру много врагов, и такие пешки, как Джейсон, не бывают главарями.
Интересно, он выдаст имена сам, или мне придется вытащить их силой?
Кивнув, я выскальзываю из кабинки, подхожу к Джейсону, поправляю свой костюм. А потом наклоняюсь к его уху:
– Выбор существует всегда.
И ухожу. Все мое внимание приковывает к себе девушка в передней зоне бара.
Глава 9
– Черт, он идет к нам, – шепчет Мария, практически подпрыгивая на барном стуле. Она вычислила его с первой секунды, как мы вошли, и пихала меня в ребра до боли, чтобы дать знать о его присутствии.
Своего мужчину она описала довольно точно: все время находясь в окружении лакеев, он сидит в задней части бара при таком тусклом освещении, что едва можно различить его тень.
Но даже с такого расстояния я его чувствую.
Я выросла в доме, пропитанном властью и влиянием, так что я без труда определяю характер людей. И, как бы мне ни хотелось в этом признаваться, такая сила меня привлекает.
С улыбкой я подмигиваю Марии и поворачиваюсь в его сторону, но ее ногти тотчас впиваются мне в руку.
– Не смотри, – шепчет она. – О чем ты думаешь? Это самый ответственный момент. Нельзя действовать слишком открыто.
– Как будто он не видел, что ты каждые две секунды на него пялишься. И откуда ты знаешь, что он направляется к тебе? Может, он просто идет к бару, – Энджи усмехается, прижав губы к стакану.
– Он когда-нибудь так делал? – Мария вскидывает бровь.
Энджи пожимает плечами. Я морщусь, сделав глоток сухого красного вина.
– Уверена, что он идет к тебе, – вклиниваюсь я. – Ты ведь сама говорила, что между вами пробегала искра. Возможно, до этого момента он просто был занят.
– Думаешь?
Пусть Мария и вела себя как стерва с первого дня нашего знакомства, я все равно киваю, искренне желая ее поддержать.
– Не думаю. Знаю! – хихикаю я.
Ее рубиново-красные губы расплываются в улыбке, а глаза, скользнувшие мимо меня, слегка округляются.
– Рад тебя видеть, дорогая.
У меня перехватывает дыхание. Страх накатывает, словно волна. Этот голос… Я узнаю его где угодно. И судя по взгляду Марии, у меня закрадывается подозрение, что ее мужчина – это мой незнакомец.
В надежде, что отсутствие реакции с моей стороны вынудит его уйти, я не обращаю на него никакого внимания. Впрочем, в последнее время мои желания не сбываются, поэтому, конечно же, он так и стоит на месте.
Мария отводит плечи, выпячивает грудь, и, хочу я того или нет, во мне зарождается ревность: я, может, и не жажду внимания Джеймса, но и делиться им с Марией мне тоже не хочется.
Через силу я делаю глоток вина.
По спине пробегает тепло, вызывая приятные мурашки. Краем глаза я вижу, как меняется выражение лица Марии, как опускаются уголки ее губ. Бросив взгляд в другую сторону, я замечаю, что глаза Энджи мечутся между мужчиной у меня за спиной и мной.
– Игнорируешь меня в моем же баре? – его дыхание ласкает мое ухо, и я закрываю глаза, борясь с дрожью. – Не очень-то вежливо с твоей стороны.
Я виновато смотрю на Марию, а потом, с тяжелым вздохом, обращаюсь к мужчине, который ждет моего ответа:
– Я не знала, что это твой бар.
Я отворачиваюсь, надеясь, что он отойдет, но он так и стоит на месте – да так близко, что я коленями упираюсь в его бедра. Наши взгляды встречаются, и от его ледяных голубых глаз в груди становится тесно.
– Ты многого обо мне не знаешь, – он наклоняет голову. – Но это можно исправить.
В голове прокручиваются все наши встречи.
– Это ты нас впустил, когда вышибала нас отфутболил?
Правый уголок его губ приподнимается.
– И это ты был тайным поклонником, который заказывал нам напитки?
Он наблюдает за мной, беззаботно убрав руки в карманы – почти как в момент нашей первой встречи.
– Ты хочешь, чтобы я сказал «да»?
– Я бы хотела, чтобы ты сказал правду.
– Так неинтересно.
– Венди, – голос Марии прорезает воздух, отвлекая меня от диалога. – Может, ты познакомишь нас со своим… другом?
– Я бы не назвала его другом. Мария, Энджи, это Джеймс. Джеймс, это Мария, – гримасничаю я и указываю в ее сторону, игнорируя легкое бурчание в животе. – И Энджи.
– Здравствуйте, леди, – приветствует он, не сводя с меня глаз. – Рад познакомиться.
– О, поверь, это взаимно, – вклинивается Мария.
Столь безвкусная фраза вызывает тошноту, но я все равно жду, когда Джеймс переключится на Марию и поймет, что здесь есть девушка, которая созрела и готова к близости. Я всегда считала, что мужчинам нравятся легкие мишени. Но что касается меня… Я, конечно, не стану лукавить, утверждая, что его интерес мне неприятен, но вот кем я себя точно не назову, так это уверенной в себе девушкой.
Но даже несмотря на это, глаза Джеймса прикованы только ко мне.
Я тоже не отвожу взгляда, боясь потерять то, что еще даже не получила.
В воздухе витает напряжение. Я высовываю язык, чтобы облизать пересохшие губы, и его томные глаза опускаются к моему рту.
Энджи прочищает горло.
– Значит, – начинает она, – ты владелец клуба?
Его взор задерживается на мне, но потом наконец-то отрывается и обращается к Энджи. Такое чувство, что я лет сто не дышала, и теперь моя грудь наполняется воздухом. Я смотрю на Марию, но та избегает моего взгляда. Губы ее сжаты, спина напряжена.
Отлично.
– Можно и так сказать, – отвечает он. – Надеюсь, вам здесь нравится?
– Над напитками не мешало бы поработать, – щеки Энджи розовеют, она усмехается.
– Серьезно?
Джеймс подходит ближе – я чувствую, как меня окутывает его тепло. Как только его рука опускается на спинку моего стула, он кивает, и бармен с белым полотенцем на плече, которое резко контрастирует с его смуглой кожей, тут же торопится к нам.
– Сэр?
– Похоже, Керли, наши гостьи не оценили напитки.
Я наблюдаю, как напрягаются широкие плечи Керли, и почему-то меня охватывает колючее чувство тревоги. Как будто это важно – сказать Джеймсу, что с напитками все хорошо, а Энджи просто пошутила. Или, может, мне просто хочется снять напряжение, которое все еще исходит от жутко молчаливой Марии.
– Напитки потрясающие, – успокаиваю я. – Они идеальны, Джеймс. Энджи просто дразнится.
– Ты уверена? – он переводит взгляд на меня.
Я киваю, и он снова поворачивается к Керли:
– Эти леди – самые важные гости, понял? Денег с них не бери и давай им все, что они попросят.
– Понял, босс, – кивает Керли.
– Тогда мне повторить! – хихикает Энджи. – А вы будете, девочки?
Джеймс уже повернулся ко мне. Его взгляд настолько пронзительный, что без труда проникает мне в грудь.
– Не стоило этого делать, – протягиваю я.
Он улыбается.
– А я ничего и не делаю, – его рука поднимается и убирает с моей щеки прядь волос. Это прикосновение настолько нежное, что в животе просыпаются бабочки. – Мне важно, чтобы ты ни в чем не нуждалась, дорогая.
В глубине живота вспыхивает жар. Я сопротивляюсь желанию потереть бедра друг о друга: не хочется показывать, какое влияние он на меня оказывает, не хочется, чтобы этот незнакомец понял, что его слова не раздражают и не вызывают отвращения, а только возбуждают.
Его ладонь проскальзывает в мою. Он подносит мою руку к губам и оставляет на тыльной стороне ладони нежный поцелуй, от которого сердце почти замирает.
– Подари мне свидание.
По руке пробегают мурашки. Где-то на заднем фоне, слева от меня, я слышу вздох, но не могу сосредоточиться, потому что все, что связано с этим мужчиной, засасывает меня, как водоворот. Как параллельный мир, где все звуки стихли и слышен только голос Джеймса.
Меня переполняет волнение.
– Хорошо.
Он смеется, и от его обезоруживающей улыбки перехватывает дыхание. Но прежде чем он успевает сказать что-то еще, молодой человек, тот самый, который впустил нас в бар на прошлой неделе, подбегает к нему и шепчет что-то на ухо. И тут же поведение Джеймса меняется, радость исчезает с его лица. Он кивает и поворачивается ко мне.
– К сожалению, мне нужно уладить кое-какие дела, – подняв наши переплетенные руки, он прижимает их к своей груди. – Ты ведь не уйдешь, не попрощавшись?
Я качаю головой, не в силах подобрать слова.
Джеймс проводит большим пальцем по моей щеке.
– Хорошо, – бросив взгляд в сторону Энджи и Марии, он коротко кивает. – Леди.
И уходит, оставляя меня безмолвно смотреть ему вслед под жгучими взглядами подруг.
Глава 10
Прижав губы к бокалу, я с трудом выпиваю горькую жидкость. Терпеть не могу красное вино, но это неважно: мне приходится пить, чтобы выглядеть своей в этом баре. Я хочу быть утонченной, а не выпендриваться, отказываясь от спиртного.
У меня ноет сердце: и чего я беспокоюсь, если все равно все пошло прахом с момента его появления?
Джеймс.
Это тот самый парень, которым одержима Мария. А это означает, что это его называют…
Крюком.
Осознание этого факта обрушивается на меня как кувалда, разбивая на кусочки все мои иллюзии. Так это он – тот самый парень, о ком подруги часами слагали поэмы. Мужчина, которому они готовы позволить «разделить себя на части своим огромным членом».
Я фыркаю, не отрывая губ от бокала. Мне смешно, и я даже не знаю, что послужило поводом – вино, которое ударило в голову, или остатки головокружительных чувств после общения с Джеймсом.
Он неуловим. Опасен.
Внизу живота вспыхивают искры возбуждения.
Эта ситуация не должна вызывать столько эмоций. Уж лучше задуматься, почему этот тип без стеснения пускает в бар несовершеннолетних девушек. Или почему он всегда находится в окружении мужчин, которые приходят по первому его зову. Мне стоило бы задуматься, почему в его компании я полностью теряю голову и едва могу дышать.
Но меня это совершенно не волнует.
Возможно, причина в том, что в глубине души я и сама знала, что он другой. От него веет опасностью, которая, как щупальца, опутывает кожу зловещей теплотой. И меня это возбуждает, хотя я и знаю, что так быть не должно и мой отец был бы против.
Впрочем, папа давно перестал меня слушать, так что, может быть, пришло время вернуть должок.
– Что это было? – спрашивает Энджи.
Я пожимаю плечами, пытаясь сдержать эмоции, которые бурлят в крови, окрашивая щеки в красный. Я не планировала ему поддаваться. И уж точно не собиралась соглашаться на чертово свидание, особенно на глазах у Марии, которая месяцами говорила о его «неприкосновенности».
А оказалось, что он не такой.
Меня бы к себе он подпустил.
Меня охватывает волнение, и, как бы я ни старалась игнорировать свои чувства, мне нравится, что привлечь внимание этого парня удалось только мне. Как будто я особенная.
Мария, допив свой напиток, осторожно ставит бокал на стойку и переводит глаза на меня. От ее жалящего, пронзительного взгляда мне становится не по себе.
– Слушай, – начинаю я, – откуда мне было знать, что ты говорила именно об этом парне?
Она усмехается.
– Прости, Мария, мне правда жаль. Он был… настойчив, – я морщусь, понимая, что своими словами только усугубляю и без того сложную ситуацию.
– Да ладно, ладно. Я в порядке, – пару секунд она молчит. – Я просто удивилась. Не могу поверить, что ему понравилась такая девушка, как ты.
Я морщу нос. Ее осуждение моросит по телу, как дождь. Она только и делает, что меня подкалывает, и мне это осточертело.
– Мария, не надо… – пытается Энджи.
– Что ты хотела сказать? – вклиниваюсь я.
– То и хотела. Все это странно. Он влиятельный человек, тот, кто может заполучить любую женщину. А он решил тебя подцепить? – Мария пожимает плечами.
Я инстинктивно съеживаюсь.
– Ой, – шепчу я.
– Без обид, конечно, – Мария улыбается, тянется ко мне и похлопывает по руке.
Ее слова попадают в цель, пронзая меня до глубины души и оставляя настолько серьезную рану, что оттуда начинает вырываться гнев. Он выплескивается, как ураган, но я подавляю его несколькими глубокими вдохами.
Плевать, что она думает.
– Если честно, он и мне показался чересчур напористым, – подтверждает Энджи. – Откуда ты вообще его знаешь? Ты ведь держалась в стороне.
Я играю с салфеткой, разрываю хрупкую бумагу на мелкие кусочки.
– Я не знала его, – я смотрю на Марию. – Клянусь. Мы в прошлый раз здесь столкнулись, а потом он заявился в кафе.
– Серьезно? Я никогда его там не видела, – глаза Энджи округляются.
Пожав плечами, я опускаю взгляд на барную стойку. Острое желание сменить тему вызывает приступ тошноты.
– Ладно, – Мария отмахивается. – На нем свет клином не сошелся. Кроме того, может быть, он еще одумается. Ты ведь не возражаешь, если я заберу его, как только он закончит с тобой?
Возможно, она права, и я для него – мимолетное увлечение. Что-то недостижимое, что он жаждет поймать. Но почему-то от образов, которые рождаются у меня в голове при мысли о Марии и Джеймсе, к горлу подкатывает содержимое желудка.
Это чувство не покидает меня до конца вечера, еще долго после того, как я перешла на газированную воду и стала просто наблюдать, как напиваются девочки.
Оно не покидает меня, когда мы выходим из бара и ловим такси, а мое сердце тонет в море разочарования. Ведь Джеймс так и не появился.
Я уже почти села в такси, как вдруг позади меня раздается голос:
– Мисс.
Испуганная, я оборачиваюсь.
– Ты, – он указывает на меня пальцем. – Я дал слово, что ты не уйдешь.
Я поворачиваюсь обратно к машине и сталкиваюсь лицом к лицу с Марией и Энджи, которые смотрят на меня круглыми от удивления глазами.
Я ждала весь вечер, как было велено, а он только сейчас удосужился меня позвать? Еще и не лично?
Получается, Джеймс умолял меня о свидании, а потом без лишних колебаний спихнул меня на своих подчиненных.
Собравшись с мыслями, я уже хочу сесть к девочкам в машину, но ледяной, пьяный взгляд Марии меня останавливает: я вспоминаю все ее слова, сказанные за вечер, эти тонко завуалированные, жалящие оскорбления.
Шепот гнева, который все это время томился в груди, наконец вырывается. Если мне придется выбирать между раздражением на Джеймса и словесной атакой Марии, выбор будет довольно простым.
Я наклоняюсь к машине:
– Езжайте без меня, дамы. И спасибо за веселый вечер.
Глаза Марии сужаются до щелей.
– Ты уверена, детка? – смеется Энджи.
Я киваю, разворачиваюсь и, взмахнув рукой в сторону входа, ухожу к безымянному мужчине.
– Ну. Ведите меня к своему хозяину.
Его улыбка превращается в усмешку, но он не говорит ни слова, а только кладет руку мне на поясницу и подталкивает к входной двери.
Глава 11
Мой кабинет в «ВР» – самый большой из всех подсобных помещений клуба. Раньше он принадлежал Ру, но я убедил его переехать, сославшись на необходимость в собственном душе. Ру не стал возражать, потому что сам он редко марает руки – в отличие от меня, кому частенько приходится смывать с себя пятна крови.
Сегодняшний вечер не стал исключением.
С еще не просохшими волосами я сижу за столом, перебирая в голове информацию, добытую от этого идиота Джейсона. Стоило мне зайти в комнату с ножом в руках, сверкающим под флуоресцентными лампами, как он тут же распустил нюни. Один только вид крючковатого лезвия вынудил его признаться во всем, что он знал. Впрочем, его правда не принесла много пользы. На самом деле он даже не знал того человека, ради которого, как он решил, стоило перейти мне дорогу. Не знал даже его имени.
Но Джейсон – это жалкое подобие мальчишки. А мальчишки непостоянны.
Верность хранят только настоящие мужчины.
К тому же, я не идиот. Не нужно быть ученым, чтобы сложить два и два. В городе появился новый игрок, у которого есть власть и деньги, позволяющие ему оставаться в тени, не выставлять свои злодеяния на всеобщее обозрение и свободно расхаживать по городу, как какой-то король.
Питер Майклз.
Умно. В конце концов, творить зло гораздо легче, когда ты у всех на виду, потому что люди не ожидают увидеть тьму при свете дня.
Стук в дверь кабинета отрывает меня от размышлений.
– Входи.
Мальчишеское лицо Старки хмурится, когда он вталкивает Венди в комнату.
Девушка оглядывается, и ее розовые щеки мгновенно заливаются пунцовой краской. Она смотрит на меня, все еще сидящего за своим столом, и переплетает пальцы рук. Как же это приятно – видеть ее тревогу.
– Свободен, – говорю я Старки, не сводя с Венди глаз.
Воздух накаляется – как и всегда в ее присутствии. Между нами пробегает искра. Мне было бы проще, не будь она такой привлекательной. Хотя есть в этом и положительная сторона: наличие химии между нами только поможет в осуществлении плана.
Поможет сделать эту историю правдоподобной.
Она приближается. Бледно-голубая ткань ее платья струится по коленям, темные волосы спадают на пунцовые щеки. Кончик языка облизывает нижнюю губу.
– Привет, – здоровается она.
– Привет, – у меня сжимается живот.
– Ты всегда сваливаешь грязную работу на подчиненных?
– Зависит от обстоятельств, – я наклоняю голову. – А ты, значит, планируешь… испачкаться?
– Ты всегда такой? – смеется она.
– Какой?
– Обаятельный до тошноты. У тебя, наверное, много практики.
– Ты находишь меня обаятельным? – я поднимаюсь со стула, огибаю свой стол и прислоняюсь к столешнице.
– Что-то мне подсказывает, что я здесь не для повышения твоей самооценки, – лицо Венди окрашивается в пунцовый, вызывая во мне вспышку возбуждения.
– Напротив, дорогая, ты нужна мне для разных целей, – взяв ее за руку и поглаживая большим пальцем кожу, я любуюсь розовым лаком на изящных пальчиках.
