Тёмная Ангел

– Я тебя не узнала, – проворчала оборотень. – Думала, шатается здесь разный сброд.

– Ты прощена, – милостиво ответил Дью и махнул перчатками в направлении, которое подсказала Ангел. – Вниз по ступеням?

Она кивнула, и он последовал за ней к двери, ведущей на лестницу. Едва открыв дверь, Дью услышал музыку. Он спускался, с каждым шагом ощущая себя всё более… неземным существом. Полуподвальное помещение находилось глубже, чем обычно, и было просторнее. Внизу пред ним предстал совсем другой мир. Тут вообще не было окон, да и света было не больше, чем наверху.

Старинный зал, ледяной каменный пол со стёртым рисунком, в воздухе запах плесени и сырости. Но в зале было оживлённо. Кто-то сидел на стульях, расставленных вдоль стен и вокруг карточного стола в дальнем конце зала. Кто-то стоял перед старомодными кегельбанами и толпился около барной стойки. Дью направился к бару. Он чувствовал, что за каждым его шагом наблюдает много глаз.

<<Я чересчур маленький и чересчур юный>>, – думал он, залезая на один из высоких стульев возле стойки.

Он небрежно опустил локти на стойку и постарался успокоиться. Барменша повернулась к нему. Это была девушка лет девятнадцати. Она шагнула к Дью, и при взгляде на её лицо он испытал шок. В ней было что-то… неправильное. Не то чтобы девушка была настолько уродлива, что могла вызвать суматоху, войдя в автобус. Дью не увидел даже, а, скорее, почувствовал в ней патологию благодаря своим новым чувственным возможностям. Только у него возникло ясное впечатление, что лицо неправильное, обезображенное мрачными мыслями, на фоне которых интриги Тана выглядели, как сад, залитый солнцем. Дью не смог сдержать отвращения. И девушка из бара это заметила.

– Ты новенький, – сказала она, становясь всё мрачнее, и он понял, что она наслаждается его страхом. – Откуда ты?

– Я Харман, – ответил он настолько спокойно, насколько смог. – И ты права – я новенький.

<<Хорошо, малыш. Не позволяй ей себя запугать. Теперь ты должен показать им, кто ты по-правде…>>.

<<Погоди, Ангел, погоди! Дай мне прийти в себя>>.

Дью и правда совсем потерял самообладание. Чувство леденящего ужаса росло с того самого мгновения, как он вошёл, и стало невыносимым. Это место – он поискал эпитеты – нецелое, повреждённое, страшное. Он заметил и ещё кое-что. Раньше у него не было возможности рассмотреть в полутьме другие лица – он видел лишь блеск глаз и случайные всполохи белозубых улыбок. Однако теперь эти <<люди>> подошли ближе и обступили его. Это напомнило ему передачу об акулах, плавающих, словно бы бесцельно, только в действительности собираются все вместе вокруг жертвы. Они столпились за его спиной – со всех сторон его окружали чёрные фигуры. Оглянувшись, Дью отчётливо увидел их лица. Ледяные, мрачные, порочные. Нет, не просто порочные – дьявольские. Эти существа могли бы совершить любое преступление и наслаждаться им. Их глаза блестели… не просто блестели… светились … как глаза животных ночью. Они сладко заулыбались, и Дью увидел зубы. Длинные острые волчьи зубы… клыки …

<<Все существа сказок…>>.

Его охватила настоящая паника. И в то же мгновение он почувствовал, что кто-то схватил его за плечи.

– Почему бы нам не прогуляться вместе?

Потом всё смешалось. Кажется, Ангел что-то кричала, только Дью не мог слышать её из-за громких стуков сердца. Сильные руки сдавили его, понемногу отпихивая от бара.

Заговорщически усмехаясь, существа с дьявольскими лицами расступились.

– Развлекись с ним на славу! – крикнул кто-то им вслед.

Дью быстро потащили вверх по лестнице, прочь из тёмного здания. Распахнулась входная дверь, холодый воздух отрезвил его, сознание прояснилось. Он постарался высвободиться из зажавшей его плечи в тиски стальной хватки. Только безуспешно.

Дью очутился на заснеженной и пустынной улице.

– Это твой автомобиль?

Руки на миг ослабили хватку. Он отчаянно дёрнулся и обернулся. Вокруг него разливался по сугробам призрачный свет луны, придавая снегу вид белого шёлка. И тени на нём выглядели как тёмные пятна, которые сверкают на ковре. Та, кто вытащила его сюда из подвала, оказалась девушкой на вид только парой годов старше его. Высокая и элегантая, с тёмными синими волосами и немного продолговатыми глазами. Что-то в её манере держаться напомнило ему обманчивую лень животных. Но её лицо не было столь же порочным, как у других.

Застывшее, суровое, возможно, несколько пугающее, только не дьявольское.

– Теперь вот что, – заговорила она быстро и отрывисто, и голос её тоже не показался ему дьявольским, – я не знаю, кто ты и как тебе удалось войти туда, однако тебе лучше немедленно возвратиться домой. Кто бы ты ни был, но ты не Харман.

– Откуда ты знаешь? – вырвалось у Дью до того, как Ангел смогла подсказать ему, что отвечать.

– Харманы – мои родственники. Я – Эшли Редферн. Ты же даже не знаешь, что это значит, так? Если бы ты был Харманом, то знал бы. Между нашими семьями имеются родственные связи.

<<Ты Харман. И ты колдун! – звенел в ушах голос Ангела. – Скажи ей! Скажи ей!>>

Синеволосая брюнетка продолжала:

– Они бы сожрали тебя заживо, если бы узнали это наверняка. Они не настолько… терпимы к людям, как я. И вот тебе мой совет: забирайся в тачку, уезжай и никогда больше не возвращайся сюда. И никому никогда не говори про это место.

<<Ты потерянный колдун! Ты не человек. Скажи ей!>>

– А почему ты стала такой терпимой к людям? – Дью рассматривал её.

Глаза…возможно, изначально были зелёного цвета, как у Стефана, только теперь стали сапфирово-синими. Она как-то странно посмотрела на него. Затем улыбнулась. Это была ленивая улыбка, внутри которой затаилась душераздирающая боль.

– Прошлым летом я встретила девушку, – сказала она тихо.

Похоже, это, по её мнению, должно было объяснить Дью всё. Потом она кивнула на его авто.

– Уезжай отсюда и никогда не возвращайся. Я просто проходила мимо. В следующий раз меня может и не очутиться рядом, чтобы тебя спасти.

<<Не садись в тачку! Не уезжай! Скажи ей, что ты колдун, что ты принадлежишь к Полуночному Кругу. Не уезжай!>>

Впервые Дью решительно не послучался приказаний Ангела. Открыв авто дрожащими руками, он прыгнул на сиденье и в последний раз оглянулся на девушку. Эшли – надо ведь!

– Спасибо, Эшли!

– Пока! – Она помахала рукой вслед отъезжающему автомобилю.

<<Немедленно возвратись назад! Ты принадлежишь их миру. Ты один из них. Они не могут отпустить тебя. Развернись и возвращайся!>>

– Ангел, перестань! – сказал он громко. – Я не могу. Ты что, не видишь? Я не могу. Они ужасны. Они – порождение дьявола.

Теперь, когда он остался один, началась реакция. Он вдруг разрыдался, сотрясаясь всем телом. Безудержные рыдания душили его.

– Нет, они не порождение дьявола! – возразила Ангел, светясь на заднем сиденье, и в её голосе прозвучало непривычное волнение. – Они могущественные…

– Нет, они дьявольские. Они охотились на меня. Я видел их глаза! – Дью впал в истерику. – Зачем ты привела меня туда? Ты же даже не позволила мне поговорить с Мелусом! Мелус не такой, как эти.

Он весь дрожал. Авто занесло, и он едва смог выровнять его. В один миг всё вокруг стало чужим и страшным, он ехал по бесконечному, пустынному шоссе, и была ночь, и за ним на сиденье сидело бесплотное существо. Он больше не знал, кто она в действительности.

Он только понимал, что никакая она не ангел.

Логическая альтернатива сразу возникла в голове. Он был один невесть где возле демона…

– Дью, перестань!

– Кто ты? Кто ты на самом деле? Кто ты?!

– Что ты подразумеваешь? Ты знаешь, кто я.

– Нет, не знаю! – закричал он. – Я ничего о тебе не знаю! Зачем ты привела меня туда? Почему ты хотела, чтобы они растерзали меня? Почему?

– Дью, останови тачку. Останови тачку!

Она говорила таким командным, не терпящим возражений, приказным тоном, что он послушался и остановился. Он не мог удержать рыданий, отпустил руль и ничего не видел из-за слёз. Когда авто остановилось, он почувствовал, что теряет сознание.

– Посмотри на меня. Вытри лицо и посмотри на меня.

Минуту спустя он кое-как справился с истерикой и взглянул на Ангела. Она вся сияла и светилась. Свет исходил из каждой клеточки её тела: от серебристых нитей волос, от классически прекрасного лица, от совершенных линий фигуры. Теперь и она успокоилась. Лицо приобрело возвышенное выражение, безмятежность которого нарушало только искреннее беспокойство за него.

– Мне очень жаль, – сказала она, – что всё это так тебя испугало. Новые впечатления иногда отталкивают лишь потому, что они непривычные. Но мы не будем говорить сейчас об этом, – поспешно добавила она, так как Дью шмыгнул носом. – Важно лишь одно – что я не хотела причинить тебе зла.

И её глаза засияли ещё сильнее – чистым голубым огнём.

Дью вздохнул:

– Однако ты…

– Я никогда не смогу причинить тебе зла, Дью. Потому что у нас с тобой одна, общая душа.

Она произнесла эти слова так, словно сделала величайшее открытие. И хотя Дью представления не имел, что всё это означает, он ощутил странное волнение и почти нежность.

– Что это означает?

– Такое иногда происходит с людьми, которые входят в Ночной Мир. Каждому дана лишь одна огромная любовь. И когда ты встречаешь эту любовь, ты её узнаёшь. Мы принадлежим друг другу, и ничто не может нас разлучить.

Она говорила правду. Каждое слово отдавалось эхом в сердце Дью, будто пробуждая древнюю память предков. Она говорила о том, что знали их праотцы. Его слёзы высохли. Он больше не плакал. Но очень устал и измучился.

– Но если это так… – Он не смел договорить.

– Сейчас не нужно ни о чём волноваться, – утешала его Ангел. – Мы обо всём поговорим позднее. Я тебе всё объясню. Я просто хотела, чтобы ты знал, что я никогда не причиню тебе зла. Я люблю тебя, Дью. Разве ты не видишь?

– Вижу, – прошептал Дью.

Он был как в тумане. Ему не хотелось думать, не хотелось понимать, о чём говорила Ангел.

Ему хотелось домой.

– Успокойся, я помогу тебе вести тачку, – сказала Ангел. – Ни о чём не тревожься. Всё будет отлично.

ГЛАВА 13

Следующим днём Дью постарался сконцентрироваться на обыденных вещах. Он спешил в колледж, ощущая, что за ночь вообще не отдохнул (что с ним было? Ночной кошмар?) и что ему нужно развлечься. В колледже он целый день был очень деятелен, весел и болтлив. Он то и дело собирал около себя огромную компанию, рассказывая о рождественских праздниках, гулянках и фотках для газеты колледжа. Так ему и стало легче. Ангел себя вела тактично и помалкивала. Сегодня все школьные ребята были взбудоражены, ведь до каникул осталось два дня. И к полудню Дью был уже в приподнятом настрое.

– До Рождества всего пять дней, а у меня нет ёлки! Нужно бы вытащить папу на ёлочный базар и купить ёлку.

– Не нужно ничего покупать, – улыбнулась Джиллиан. – Я знаю одно место – поехали! Там красиво и ёлки можно брать вообще бесплатно. – Она заговорщически подмигнула.

– Я подгоню папину машину, – обрадовался Дью. – Туда влезет большое дерево, – я люблю высокие ёлки.

Дома они с папой спешно заворачивали подарки и вытирали пыль с рождественских гирлянд из пластмассовых цветов. И им было не до бесед про ведьмовские родственные связи. После ужина в самом замечательном расположении духа он заехал за Джиллиан.

Она выглядела несколько подавленной, но Дью был не в настроении задавать вопросы.

Он болтал о вечеринке, которую Стефан Локхарт устраивал в пятницу вечером.

Путь был долгим, и тема про вечеринку у Стефана совсем иссякла, когда Джиллиан наконец изрекла:

– Кажется, где-то тут.

– Ладно! Мне подойдёт одна из тех ёлок, – пошутил Дью, показывая на шестифутовые ели вдоль трассы.

Джиллиан натянуто улыбнулась:

– Тут имеется и поменьше, в глубине.

Их было так много, что Дью замучился выбирать. В конце концов он остановился на ёлке с красивым силуэтом, похожим на стройного джентельмена. Срубленная Дью ель источала великолепный хвойный запах, когда они вдвоем тащили её волоком в тачку.

– Ах, я обожаю этот аромат и даже не жалею, что моим перчаткам пришёл конец, – восторгался Дью.

Джиллиан молчала. Она молча обвязала ель, а Дью положил её в багажник и закрыл его.

Она молча села в авто возле Дью. Нет, он не мог больше этого терпеть. У него засосало под ложечкой.

– Что случилось? Ты ни слова не обронила за целый вечер.

– Извини. – Она вздохнула и отвернулась к окну. – Я считала, что… я думала о Тане.

Дью прищурился:

– О Тане? Мне пора ревновать?

– Нет, я хотела сказать – о его руке.

Сердце Дью кольнуло, и всё вокруг навсегда переменилось.

В гнетущей тишине его следующий вопрос прозвучал фальшиво:

– А что с его рукой?

– Ты не слышал? Я думала, ты слышал по телефону. Сегодня днём его забрали в больницу.

– О господи!

– Дело плохо. Та болезнь, что доктора приняли за сыпь, приводит к отмиранию тканей… каким-то образом… знаешь, эти бактерии пожирают плоть…

Дью открыл рот, только не смог издать ни звука. Шоссе впереди совсем потемнело.

– Кора сказала, что к нему никого не пускают. Рука у него раздулась и стала в три раза толще обычного. Её разрезали от плеча до кончиков пальцев и поставили дренажные трубки. Доктора боятся, что придётся ампутировать палец…

– Перестань! – У Дью вырвался сдавленный крик.

Джиллиан кинула в его сторону быстрый взгляд.

– Извини…

– Нет! Не говори ничего! – Он рефлексивно продолжал вести авто, почти не воспринимая внешний мир.

Всё внимание было сконцентрировано на драме, развернувшейся внутри его сознания.

<<Ангел! Ты слышала?! Что происходит?>>

<<Конечно, я всё слышала>>. – Она цедила слова медленно и задумчиво.

<<Ну? Это правда? Да?>>

<<Знаешь, давай поговорим об этом позднее. Ладно, малыш? Давай подождём…>>.

<<Нет! С тобой всегда так: <<подождём>> или <<поговорим об этом позднее>>. Я хочу знать сейчас же: это правда?>>

<<Что “правда”?>>

<<Тан на самом деле так тяжело болен?>>

<<У него просто инфекция. Стрептококковая пиодермия. Ты ведь сам наслал на него это заболевание>>.

<<Так ты признаёшься, что это правда?! Да, это правда. Я сделал это своими заклинаниями. Я наслал на него бактерии, которые поедают мышечную ткань>>.

Мысли скакали дико, бессвязно, и Дью не совсем понимал, о чём говорит.

<<Дью, пойми, мы должны были удержать его, чтобы он не вредил Джиллиан. Мы вынуждены были это сделать>>.

<<Нет! Нет! Нет! Ты ведь знала, я не хотел причинять Тану зло>>.

Дью впадал в истерику – странную немую истерику. Он смутно осознавал, что всё ещё ведёт авто и мимо проносятся изгороди, деревья. Его тело продолжало вести авто, всё сильнее давя на газ, однако сам он будто перенёсся в иную реальность.

<<Ты мне врала. Ты сказала, с ним всё хорошо. Почему ты так поступила?>>

<<Спокойно, Кузнечик…>>.

<<Не называй меня так! Как ты можешь просто… просто сидеть тут… и не переживать? Что ты за персона?>>

И тогда… Ангел вдруг изменилась. Она не возмущалась и не оправдывалась – гораздо хуже. Её голос зазвучал спокойнее.

Мелодичнее. Приятнее.

<<Я только распределяю судьбы. Этим и занимаются ангелы, как известно>>.

Ледяной ужас охватил Дью: она ненормальная!

– О господи! – вырвалось у него неожиданно громко.

Джиллиан вздрогнула.

– Эй! Ты в норме?

Однако он вряд ли что-либо слышал. Дью с лихорадочным напряжением продолжал телепатическую битву.

<<Я больше не знаю, кто ты. Однозначно не ангел!>>

<< Дью, послушай. Мы не должны ругаться. Я тебя люблю…>>.

<<Тогда скажи, как вылечить Тана>>.

Молчание.

<<Я и сам узнаю. Я поеду к Мелусу…>>.

<<Нет!>>

<<Тогда говори мне. Либо вылечи Тана, если, конечно, ты ангел!>>

Пауза.

И потом:

<<Дью, у меня возникла идея. Можно сделать, чтобы Джиллиан полюбила тебя сильнее>>.

<<Ты о чём говоришь?>>

<<Ей нужен ” околосмертный” опыт. Тогда она сможет реально тебя понимать. Нам нужно сделать так, чтобы она умерла>>.

Перед глазами Дью поплыл туман. Он знал, что подъезжает к Сомерсету, и уже узнавал улицы, только вдруг будто на него упала серая пелена и посыпались искры.

– Дью!

Он почувствовал, как чья-то рука – реальная рука – схватилась за руль и выровняла тачку.

– Что с тобой? Давай лучше я поведу?

– Всё нормально.

Зрение возвратилось. Домой, быстрее домой… он должен как можно скорее достать ту самую обувную коробку и как-то снять с Тана заклинание. Домой… в безопасное место… Однако нет, для него нигде нет безопасного места.

В ушах снова раздался мягкий вкрадчивый голос:

<<Разве ты не понимаешь? Джиллиан не станет похожей на тебя до тех пор, пока не побывает, как и ты, на том свете. Нам нужно, чтобы она умерла…>>.

– Нет! – услышал он собственный крик. – Перестань болтать со мной! Уходи!

Джиллиан вздрогнула.

– Дью…

<<Я не хочу ранить тебя, Дью. Лишь её. И она вернётся – обещаю. Она, возможно, станет немного другой. Но она будет по-настоящему любить тебя>>.

Другой… тело Джиллиан. Ангел хочет захватить тело Джиллиан! Как только Джиллиан покинет своё тело, в ней поселится Ангел… Они приближались к дому. Однако он никак не мог отделаться от голоса. Как можно освободиться от того, что находится в твоей собственной голове? Он не мог заставить её замолчать…

<<Отпусти руль, Дью. Позволь мне вести тачку за тебя. Я люблю тебя, Дью>>.

<<Нет!>> – Его пальцы до боли впились в кожаную обмотку руля. Тяжело дыша, он отрывисто проговорил: – Джиллиан! Веди тачку. Я не могу…

<<Успокойся, Дью. Ты не пострадаешь. Я обещаю>>.

Ему никак не удавалось отпустить руль. Голос словно заполнил всё его тело, окутал мышцы.

Он уже не мог убрать ногу с педали газа.

– Дью, тормози! – отчаянно кричала Джиллиан. – Смотри куда едешь!

<<Это займёт одну секунду…>>.

Реальность превратилась для Дью в старое кино. Чёрно-белое мерцание. И с каждым новым кадром фонарный столб впереди становился всё больше. Всё происходило, как в замедленной съёмке, только с очевидной неизбежностью. О, как медленно неслись они в сторону столба, в который должны были врезаться…левой дверью, где сидела Джиллиан.

<<Нет! Ангел, я возненавижу тебя навеки…>> – закричал он мысленно, и последнее слово отозвалось бесконечным эхом в его сознании.

Время остановилось. Удар и темнота.

***

– Мне можно её увидеть?

– Ещё нет, дорогой. – Папа быстро передвинул стул поближе к кровати, стоявшей в приёмном покое <<Скорой помощи>>. – Не сегодня, может быть…

– Я должен!

– Дью, она без сознания. Она даже не узнает, что ты был у неё.

– Я должен видеть её. – Дью ощутил, что у него вновь начинается истерика, и стиснул зубы.

Не нужно ему никаких уколов. Медбрат сказал, что сделает ему укол, когда он стал было кричать и рыдать. Прошло несколько часов с того мгновния, как подъехали автомобили с мигалками, открыли двери пикапа и достали его. Джиллиан тоже вытащили. Но в то время как он вовсе не пострадал ( <<Чудо! Ни царапины!>> – сказала доктор его папе), Джиллиан была без сознания. И она всё ещё не пришла в сознание. Приёмное отделение <<Скорой помощи>> было холодным, и подогретые одеяла, в которые его заворачивали, вовсе не помогали. Дью знобило. Пальцы онемели.

– Мама уже летит домой, – сказал папа, поглаживая его по плечу. – Она взяла билет на первый же рейс. Ты увидишь её завтра утром.

Дью трясло.

– Это та же больница, куда положили Тана Джана? Нет, не спрашивай никого. Я ничего не хочу знать. – Он зажал руки под мышками. – Мне так холодно…

… И одиноко. Он больше не слышал вкрадчивого голоса. И это было хорошо, потому что – Боже! – меньше всего он хотел общения с Ангелом… или той, кто называла себя так. Но странно, после столь долгого присутствия в его сознании она пропала… и он не знает, где она может его подстерегать.

Она может слушать его мысли прямо сейчас…

– Я возьму другое одеяло, – сказал папа и направился к шкафу с подогревом, который показал ему медбрат. – Если ты ляжешь, то, может быть, тебе удастся немного поспать, дорогой.

– Я не могу спать! Я должен видеть Джиллиан!

– Родной мой, я ведь говорю – ты не сможешь увидеть её сегодня.

– Ты сказал, я не должен её видеть. Ты не сказал, я не увижу. Ты сказал – возможно!

Дью срывался на крик и ничего не мог с этим поделать. Слёзы заполонили глаза и катились по лицу. Напрасно он пытался сдержать их.

Вбежал медбрат. Задёрнул белую занавеску вокруг кровати.

– Ничего. Это естественно, – успокоил он папу, затем строго сказал Дью: – Ну-ка облокотись на подушки и лежи тихо. Немного пощиплет. Но это поможет тебе успокоиться.

Дью почувствовал укол и жжение. Через минуту всё вокруг поплыло и глаза его закрылись.

***

Он проснулся в своей постели. Было утро. В окно падал солнечный свет. Прошлой ночью… он с трудом вспомнил, как их сосед, господин Билер, на собственной тачке привёз его из больницы домой. Он вспомнил, как его пронесли наверх по лестнице, раздели и уложили в кровать. И затем – так замечательно, – он надолго куда-то провалился и ни о чём не думал. Дью проснулся отдохнувшим, с ясной головой. Не успев даже сбросить одеяло, он уже точно знал, что нужно делать. Он кинул взгляд на старые часы, стоящие на прикроватной тумбе и ужаснулся: без двадцати пяти час!

Неудивительно, что он выспался. Проворно, стараясь не шуметь, он натянул брюки и толстовку. Никакого бритья. Махнул расчёской по волосам. Замер, прислушиваясь. Не только к дому, но и к себе.

К своему внутреннему миру. Мёртвая тишина.

Ничто не шевельнулось. Разумеется, это ни о чём ещё не говорит. Опустившись на колени, Дью вынул коробку из-под кровати. Восковые куклы были ярко раскрашены красным и зелёным – чудовищная пародия на новогодние игрушки. Его первым порывом при взгляде на ядовито-зелёный воск было избавиться от него: отломать у первой куклы руку, а у второй – голову. Только что при этом случится с Таном и Кимом – даже трудно себе вообразить. Он заставил себя принести мочалку из ванной, намочил её и осторожно стёр люминесцентно-зелёную пудру. Он плакал. Нужно сконцентрироваться, как и во время заклинания, – увидеть руку Тана, увидеть, что она заживает и Тан выздоравливает.

– А теперь, – прошептал он, – приди ко мне, сила слов Гекаты. Это – не я, кто произносит их, это – не я, кто повторяет их, это – Геката произносит их, это – Геката повторяет их.

Когда пудра была стёрта, он уложил кукол назад в коробку. Затем порылся в столе, ища маленькую голубую записную книжку. Вот.

Номер мобильного телефона Дэрила Новака.

Он быстро набрал его и закрыл глаза. Ответь.

Ответь же!

– Алло, – раздался в трубке ленивый голос.

Глаза Дью тут же открылись.

– Дэрил, это Дью. Помоги мне, пожалуйста. Прямо сейчас. Я ничего не могу объяснять…

– Дью, с тобой всё нормально? Мы все за тебя переживали.

– Я в норме, однако я не могу говорить. Найди Эда Новика. Срочно! У него сейчас… – Дью судорожно вспоминал расписание, – …ага, физика. Пусть приедет на перекрёсток Хазел и Эплбатер и ждёт меня там.

– Ты хочешь, чтобы он сбежал с урока?

– Да, и сейчас же. Скажи ему, я знаю, что прошу чересчур много, только мне это нужно. Это по-правде очень важно.

Он ждал вопросов.

Однако вместо этого Дэрил лишь сказал:

– Не переживай, я найду его.

– Спасибо, Дэрил. Ты спасаешь жизнь.

Дью повесил трубку. Схватил лыжную куртку и, сунув под мышку обувную коробку, тихо пошёл вниз по ступеням. Он слышал голоса на кухне. Высокий голос – мамин. Ему очень захотелось подбежать к матери. Только что сделают его родители, когда увидят его? Они опять уложат его в постель, укутают в одеяло, оставят дома. Они не поймут, что ему нужно спешить. Конечно, не могло быть и речи о том, чтобы сказать им правду. Это приведёт только к ещё одному уколу. И очень возможно – к больнице для психов, куда однажды отправили его папу. Все подумают, что у него это наследственное. Он незаметно проскользнул к входной двери, тихо открыл её и выскочил на улицу. Ночью моросил дождь, а к утру подморозило. Во дворе на ветвях орешника льдинки висели, как капли росы. Дью втянул голову в плечи и побежал по улице. Он надеялся, что его никто не заметит, но ему всё время казалось, что из-за кустарника и из каждой тени его преследуют чьи-то взгляды. Он стоял на углу Хазел и Эплбатер, обхватив коробку руками и притоптывая, чтобы немного согреться.

<<Я шибко много прошу…>>.

Конечно, много, особенно если учесть, как он недавно избегал Эда. Смешно: у него столько новых друзей, однако в трудную минуту он интуитивно обратился к Эду. В Эде было что-то надёжное, настоящее, доброе. И Дью знал: Эд приедет. <<Джип>> вылетел из-за угла, визжа тормозами и остановился, пройдя пол-улицы юзом. Типичная манера вождения Эда-без-очков. Мальчик выпрыгнул из авто и встревоженно кинулся навстречу Дью. Его широко открытые синие глаза слезились. Они обнялись и похлопали друг друга по спинам.