Герой на подработке. Ищи ветра в поле

– А? Да-да, я сейчас! – словно бы опомнился я. – Все подальше отойдите, если не хотите сгореть. Я буду распылять огнетворную жидкость из внутренней железы дракона.

Повторять мне не пришлось. Ребята шустро разбежались кто куда, даже дальше, чем требовалось.

– Ничего не отдаю, никогда не спасаю, никого не благословляю!

Всё. Дело за маленькой искоркой.

… Не, а чего ребята так недалеко отбежали-то? Сами виноваты. Предусмотреть не могли, что ветер поднимет огненный смерч, что ли?

– Сукин ты сын!

Я не особо-то видел за стеной пламени, мощными кольцами расходившегося от дракона и того места, где я стоял, во все стороны, но по злобе в голосе мне показалось, что крик принадлежит Данраду. А потому я, едва огонь поутих, решил отойти ко входу в шахты. Пусть бы остыло всё и вся. И все. Надоели уже мне нервы трепать.

Но едва я прислонился к камню, наслаждаясь первой минутой спокойствия, как оттуда на поверхность вышли Арнео, Элдри и Сорока.

– Твою мать, – ошеломлённо протянул бог, разглядывая вид, никак не подходящий для земли обетованной. – Вот ты урод. Тут же теперь мёртвая зона, а я же вас на часик-то всего и оставил! Тебе вообще известны такие слова как «экология» и её «защита»?!

К несчастью, мне не довелось толком насладиться проявлением эмоций Арнео. Он с безобразной поспешностью занялся спасением территории. Однако незаметно подкравшаяся Марви разрушила мою досаду. Она прильнула к моему боку и, благо мы с ней стояли так, что никто этого не видел, положила свою руку на мою ширинку.

… На этот раз она ничего не говорила, но я и так понял, что она имеет в виду.

Моё утреннее лирическое настроение оказалось вещим.

Глава 4

– Какой будет ваша история? Выбор только за вами.

Мэтр пристально посмотрел в глаза каждому ученику, и все мы вдруг ощутили, что способны изменить целый мир. Такова была сила его взгляда. Обычная человеческая сила, лишённая какой-либо магии. Но доступная – не каждому. А затем морщинки на лбу учителя расправились. Кустистые брови вернулись на место, и он отпустил нас.

– Эветта, – нагнал я подругу, уже стремительно шагающую прочь по коридору.

Она обернулась, но, увидев, что звал её я, постаралась идти ещё поспешнее. И уже не оглядываясь.

– Эветта!

Акустика полупустого коридора усилила мой звонкий голос, но ничего не изменилось. Девушка с замысловато заплетёнными белыми волосами продолжала идти, как будто меня не существовало в этом мире. Будто я был невидимым и неслышимым созданием. Сухой терпкий воздух Чёрной Обители и то был более материальным для неё.

Я не выдержал и, приподняв мешающую длинную рясу, ринулся следом за ней. Бегом. По пути даже нечаянно толкнул одного из мэтров, тоже направлявшегося в ту сторону. Он, выражая так своё недовольство, остановился. Вроде бы даже окликнул меня, но я слишком спешил, чтобы придать этому значение.

– Эветта!

Моя рука легла ей на плечо. Обычное тёплое человеческое плечо, а не ледяное как у призрака. На миг я даже удивился, хотя ничего удивительного в этом не было. Девушка была живой и только казалась в своём отрешении мёртвой. Нет. Мрачный король ещё не целовал её в губы. Он мог лишь завистливо созерцать, как касаюсь нежной кожи этой красавицы я!

… Эветта между тем попыталась скинуть на ходу мою ладонь. Мне пришлось стиснуть пальцы сильнее, причиняя ей боль. Я не хотел так. Но зато она хотя бы остановилась и всё же посмотрела на меня злыми розовыми глазами.

– Чего тебе, Арьнен?

Сказала так, будто в лицо плюнула.

– Вот. Вот это. Это тебе.

Я, боясь потерять пусть и такое неприятное, но внимание к себе, суетно достал из поясной сумочки, в которых неофиты обычно носили мелочи, необходимые для занятий, деревянную фигурку. Или фигурки. Это были уменьшенные копии Эветты и меня, сидящие напротив друг друга и соприкасающиеся ладонями. Поделка была двойной, но неделимой, поэтому я не знал, как вернее назвать – в единственном или во множественном числе. Сердце же моё замерло, а потом в груди словно бы застучал барабан!

– И что это?

– Это, – замялся я и почувствовал, как начали гореть щёки. – Это подарок.

– Подарок? Серьёзно? – изящно приподняла Эветта тонкие брови и холодным голосом произнесла: – Вокруг нас Чёрная Обитель, Арьнен. Мы не в Юдоле. Здесь не приняты подарки.

– Я знаю, – едва слышно сказал я и, касаясь её волос (благо она это позволила), прошептал. – Давай вернёмся в прошлое и никуда не уедем? Давай? Пожалуйста, давай, а?

– Арьнен…

Возникшая сумятица в её часто заморгавших глазах позволила ощутить мне радость надежды. Наверное, не зря. Она улыбнулась. Мягко. Так же, как прежде. И, наконец-то взяв подарок, музыкой для моих ушей девушка проговорила:

– Как ты узнал? Я ведь действительно этого хочу.

– Да?

– Да! – вдруг громко воскликнула она и звонко рассмеялась. – Только прекращай уже так показушничать. Статуэтку вырезал зачем-то. Чай не на уроке. Мог бы так подойти и сказать всё, что хотел…

Вроде бы она ещё что-то весело щебетала, что-то очень приятное, но в моей голове безгранично царил только один грому в ясный день подобный вопрос: «Мог ли я так просто подойти и сказать всё, что хотел?».

… Нет. Не мог.

Преисполненный отчаяния я смотрел, как Эветта стремительно шагает прочь по коридору и глупо ощупывал поясную сумку.

Треклятье, не было в ней никакой поделки. Я же знал это!

Мне вдруг стало обидно до слёз, хотя, конечно же, я не заплакал. Просто подошёл к зарешечённому окну, положил локти на холодный каменный подоконник и, хмурясь, уставился на улицу. Толстое стекло, как и зимние узоры на нём, искажали реальность. Глядя через него можно было вообразить себе всё, что угодно.

– Что застыл, неофит? – добродушно спросил мэтр, недавно отпустивший мой класс с урока.

Нет. Теплота в его голосе никак не могла снять слой льда с моей озябшей души.

– Что с тобой? – обеспокоенно повторил он свой вопрос, когда я ничего не ответил и даже не шевельнулся. – Такой замечательный проект на уроке показал. Достойный настоящего опытного мага.

Я обернулся. Пожалуй, эта тема была из тех, которые легко поддерживать.

– Он мог быть лучше. Я мог быть лучше.

– На моей памяти лучше никто не делал.

– Если замкнуть руну Одиса на знаке Хёльги, то тогда без дополнительных затрат энергии можно было бы наблюдать серебряные всполохи. Они подошли бы цели проекта… Холодные. Белые. Суровые. И красивые.

– Это боевое заклинание. Ни один наниматель не похвалит тебя за визуальный эффект, если не сосредоточишься на эффективности. Ты будущий маг, а не художник, – сурово произнёс мэтр.

Да. Я не художник и не резчик по дереву, я – неофит Чёрной Обители. И если бы я последние дни не был занят дурацким проектом по боевой магии, то смог бы вырезать фигурку какую хотел, и сейчас бы шёл по коридору, держась за руку Эветты. Она бы смеялась. Я бы радовался. Мы вместе строили бы планы на будущее. О том, как вернёмся в Юдоль, о том, как…

Я посмотрел учителю в глаза. Его взгляд напоминал тот, каким он окидывал слушателей, прежде чем закончить урок. Поневоле мне вспомнились его слова.

Какой будет ваша история?

Выбор только за вами.

Только за вами.

… Я снова повернулся к окну.

Наверное, вон тот силуэт принадлежал Эветте. Только она так грациозно стала бы пересекать заснеженный двор в не по осеннему времени разгулявшийся снегопад. Я бы сутулясь и прикрывая лицо одеждой коряво брёл вперёд, как и все остальные. Во мне нет такого изящества.

– А если разместить рядом со знаком Хёльги Вейнриг, то всполохи длились бы дольше и стали радужными. Тёплыми. Как несбывшиеся мечты.

… Из всего полезного, что можно было выучить за тот день, мне запомнилось только острое желание делать всё красиво.

Я сделал по-королевски пафосный, но ненужный жест рукой, и передо мной возникло мерцание. Оно плавно обратилось в идеально сочетающуюся по цвету с усеивающими поляну одуванчиками плотную и по цыплячьи жёлтую дымку. Яркий туман медленно и по спирали под мои властные слова принялся окутывать тело Марви подобно кокону.

– Ничего не отдаю, никогда не спасаю, никого не благословляю.

Это было красиво. Я наслаждался великолепием собственного труда. Но тут, увы, разом разрушая созданную мной атмосферу великого волшебства, зачем-то встрял Данко.

Гадкий и мерзкий Данко!

– Ты, блядь, можешь хоть когда-нибудь делать свою работу без лишнего базара? Треплешься, как баба!

– Причём тут бабы? Я завсегда молчу, когда кого-либо на тот свет отправляю, – тут же возмутилась Марви, заставляя тем меня думать, что зря я расстарался со спецэффектами при таких-то зрителях. А затем она с удивлением осведомилась. – И чего? Это всё, что ли?

– Всё. Это замедлит падение, будь спокойна, – недовольно буркнул я и просто растворил яркое жёлтое марево, хотя рассчитывал завершить заклинание иначе.

– А ты сам спокоен? Ведь если твоя магия не сработает, то удар о землю мне не пережить.

Женщина демонстративно наклонила голову набок, а затем без предупреждения спрыгнула, так и не дав мне ничего ответить. Это было столь неожиданно, что у меня мурашки по коже пробежали! Я даже зачем-то за один длинный прыжок подскочил ближе к краю утёса и проследил за её падением обеспокоенным взглядом, хотя действительно был уверен в сотворённом заклинании… И не так уж его эффективность спала из-за «показушничества», кстати.

Каменная крошка под моими сапогами с треском осыпалась и тоже полетела вниз. Очень далеко вниз. Я едва устоял на ногах от открывшейся высоты.

– Если она разобьётся, я тебя, сука, убью, – как бы между прочим сказал Данко и, встав на одно колено, приложил взрывную стрелу к тетиве лука, покамест не натягивая его.

– Ничего подобного. С ней сейчас Холща спит, и моя логика утверждает, что это его прерогатива… Или ты решил перейти дорогу нашему вожаку?

Я рассчитывал, что рассудительность в моих словах охладит пыл вредного соратника, но ан нет.

– Ты, мать твою, хочешь, чтобы я тебя прямо здесь продырявил?! В последний раз по-хорошему прошу – болтай при мне поменьше!

Лучник сжал крепче пальцы и зло посмотрел на меня, прежде чем вернулся к наблюдению.

… Какому наблюдению? Для чего?

Стаю наняли для устранения одного хлопотного дворянина, сующего нос не в свои дела, но милорд сей оказался весьма пронырливым и предусмотрительным типом. В первый раз прижучить мы его не смогли, но сегодня, когда он решился высунуть свой нос из города, всё было более подготовлено.

Основные действия должны были возлечь на Марви, пока Данрад с прочими ребятами создавал обманный манёвр, изображая грубое нападение на хорошо вооружённую охрану. А мне и Данко предстояло прикрывать всю операцию с высоты. Но никаких усилий прилагать не пришлось по итогу. Всё прошло гладко. Марви через трубочку попала в нашу цель отравленной иглой и, отойдя на безопасное расстояние, дала сигнал об успешном завершении задания. Данко тут же вернул стрелу в колчан и кисло улыбнулся.

– Как-то беспонтово просто. Даже пострелять не дали.

Мне его разочарование было до одного места.

– Вот и отлично. Может, хоть сегодня высплюсь?

– Ты, жук, единственный продрых всю ночь! Даже не дежурил на хер!

– Я очень напряжённо думал. Никак не мог придумать, на что потратить свою долю добычи.

Увы, Данко было плевать на мои терзания так же, как и мне на его. Он, храня бесконечно им любимое молчание, развернулся и быстрым шагом направился к коням, удерживаемым Элдри на другом конце поляны. А затем мы все вместе отправились к точке сбора.

– Что за херь, блядь? Мы, сука, первые, что ли? – весьма громко изумился лучник и тут же словил толстой веткой по голове. Её метко швырнула показавшаяся из-за деревьев Марви.

– Что за слова при ребёнке!

– Твою мать, да чего ты творишь, женщина?! – взъелся Данко, ибо на его пальцах, когда он решил ощупать затылок, осталась кровь.

– До сих пор я тебя вежливо предупреждала. Но теперь не больше одного матюга за одно раскрытие рта или…

Марви грозно провела большим пальцем по шее. Лучший стрелок Стаи тихо и зло буркнул что-то себе под нос, а затем заткнулся, слез с коня и отрешённо разлёгся на земле, раскидывая руки и ноги в стороны.

– Ты как, Малая?

– Хорошо, Марви, – весело ответила Элдри. – Там как раз земляничных кустов много было. Я прям объелась!

– Земляника? – оживился я. – А мне чего не набрала?

– Ты бы лучше о другом подумал, – с ехидной улыбкой поглядела на меня наша убийца. – Она наверняка зелёной наелась. Какая ещё может быть земляника первого травня1?

Я вынужденно задумался над вопросом, но мои размышления прервал громкий крик.

– Эй!

Все мы резко посмотрели в сторону кричавшего. Им оказался Сорока. Конь его был ранен и спотыкался. Да и сам воин выглядел не лучше. Лицо было перекошено от смеси беспокойства и гнева. Ворот рубахи, торчащий из-под пробитого панциря, окрасился алым. Левая рука висела плетью, но… вроде всё было не так плохо, как мне изначально показалось. Мой приятель достаточно ловко спрыгнул, спешиваясь, и правую руку привычно положил на эфес. Не стал хвататься за рану.

– Что за нах? Где, блядь, кодла? – сурово осведомился Данко, поспешно вставая на ноги, но тут же упал, получив хук от Сороки.

– Я же тебя просил при Малой за языком следить.

– Ах, вы су… – завопил было лучник, но, поймав на себе ледяной взгляд Марви, лишь погрозил кулаком. Так что перефразировать его вопрос пришлось мне.

– Что с остальными?

– Ваще не знаю. Мы, когда сигнал уловили, хотели было вертать назад, но за спиной обнаружили подкрепление охране того уродца. Пятьдесят рыцарей и маг. Вступать в бой с такой гвардией никому не хотелось, а потому пришлось делать ноги. И вышло так, что было разумнее тикать не в ту сторону, что оговаривалась.

– И что теперь?

– Теперь поедем в Святоград. Холща приказал мне к вам прорываться и сообщить, чтобы мы вместе ждали его там до новолуния.

Меня охватил всамделишный ужас.

– Аж до новолуния?! Но я не мо…

– Хватит, Наполторы!

– Я Странник! – мои кулаки сжались сами собой. – Почему ты называешь меня другом, а никак не можешь запомнить, как ко мне обращаться? Все уже усвоили, кто я!

– А мне так нравится. И хватит болтать. Сейчас уйма отличных бойцов начнёт прочёсывать местность. Надо когти рвать!

Мысль была здравая, однако сразу мы не уехали. Задержались на пару минут. Дело в том, что хоть жеребца Сороки из-за ранения мы всё же решили оставить, но поклажу не переложить с него было бы откровенной глупостью. И помогая в этом действе, я поневоле думал о том, что у меня дельного имущества, кроме меча, при себе-то и нет. Так произошло из-за того, что большую часть своего добра, включая мою походную лабораторию и ингредиенты, Стая припрятала. Это было, конечно, правильно, нападать следовало налегке, но теперь я вовсю тревожился, что остался гол как сокол! И совсем запаниковал от того, что помимо Данрада только Сорока и Данко были в курсе, где схрон.

Сказали бы мне они, где он, в случае чего?

Холодок пробежал по моей груди, но, посмотрев сначала как треплет Сорока Элдри по голове, а затем видя с какой улыбкой Данко усаживается на коня позади Марви, не особо-то и довольной от такой близости, я отчего-то успокоился. А потом мы помчались в далёкий Святоград. До него было целых два дня нещадно тяжёлого пути, ведь… ведь за это время я едва не сгрыз себе все ногти! С каждым новым рассветом моё унявшееся беспокойство становилось всё сильнее. Правда, причина его изменилась. Я недоумевал, для чего Данраду понадобилось так издеваться надо мной? Нет, ну, правда, зачем?!

Он же сам не выдал мне доли за убиенного дракона. Сам поклялся, что до начала лета, я ни одной монеты не увижу. Он же прекрасно знал, что я без гроша в кармане!

Вот ответьте, ну что можно делать без денег в столице Старкании, а?

***

– Да ты брешешь!

– Нет у меня денег, – я напоказ вывернул на стол прикреплённый к поясу мешочек. Из него вывалились несколько заплесневевших кусочков давленого печенья и вылез какой‑то сердито жужжащий жучок.

– Это иллюзия, да? – делая вид, будто она во всём разобралась, предположила Марви, но, увидев мой мрачный взгляд, сказала остальным. – Ребята, походу он не врёт.

– И что теперь? Я о нём заботиться, как мамочка должен, что ли? – надулся Данко, скрещивая руки.

– Почему только ты? – удивился я. – Вы все можете на меня скинуться.

Повисло напряжённое молчание.

– Или вы меня у торговой площади с протянутой рукой оставите? – решился я на хмурое уточнение. – Потому что я мог бы подзаработать варкой зелий, но мне не из чего и не в чем варить их.

– Ладно, – ударил кулаком по столу Сорока и решительно раскрыл мошну. – Если Холща обнаружит своего мага просящим подаяние, то мы все огребём. Скидываемся.

– Как будто у меня денег куры не клюют. Вы вообще представляете во сколько мне обошлись посеребренные наконечники для стрел? А по итогу на василиска мы так и не пошли, – нехотя доставая монеты, продолжал бурчать Данко, а затем поглядел на лучшую убийцу Стаи. – А ты чего?

– Я чего? Это ты чего, никак с женщины бабло содрать хочешь? Да, подавись тогда! Ещё мужик называется!

Данко заметно скис, когда взбешённая его вопросом Марви с презрением швырнула на стол аж золотой. Сорока молча взял его, настойчиво пододвинул к нашей горячей леди прочие монеты, и отправился к хозяину гостиницы оплачивать первые сутки не самых дешёвых комнат.

Нам пришлось взять две, уж очень маленькими они были. В одной предполагалось поселить девочек, а в другой предстояло ютиться нам троим. Клетушки эти были одинаково ужасно обставлены. Крошечное пространство занимали две узкие двухъярусные кровати да стоящий впритык к окну стол. Сказать по чести, даже мне одному в таких апартаментах было тесновато, но выбора у меня как такового не имелось. И не только по причине отсутствия финансов. Хозяин гостиницы был человеком проверенным, а, попадись Данрад, не помешало бы алиби, что мы в столице безвылазно не менее недели обитаем и ни в каких убийствах благородных господ не замешаны. Ради последнего наша троица на всякий случай даже временно срезала с одежды оранжевые нашивки с вороном.

Последующие два дня заняло активное безделье. Мы просто ждали. Данко с Сорокой от скуки бесконечно играли на деньги в карты, хорошо ещё больше выигрывая, чем проигрывая. Марви брала с собой Элдри и с утра до вечера гуляла по городу. А я беспробудно спал всё это время. И чтобы ребята не забывали меня покормить, периодически высовывал нос из комнаты. Сказать честно, на третьи сутки у меня уже начало ныть в висках от моего занятия.

– Нет. Надо отпуск проводить как-то иначе, – тяжело вздыхая, признался я по утру, и Марви, услышав незнакомое слово, полюбопытствовала:

– Чего-чего проводить?

– Перерыв в постоянной деятельности. Обычно он от двух до четырёх недель в год бывает, и люди ему очень радуются, – пояснил я весьма популярное во многих мирах явление. – Но если всё настолько долго затянется, то я точно задумаюсь о какой‑нибудь подработке. Не выдержу.

– Ой, ли? – тут же съязвил Данко. – Ты и настоящая работа. С чего это вдруг?

– Не могу так больше. Голову сломать можно!

Стоит отметить, почему-то синяки под глазами у меня были больше, чем у всех присутствующих за обеденным столом.

– Тебе поздно, – зевнул Данко. – У тебя она и так…

– Странно, что никого так и нет. Новолуние же сегодня, – перебила Марви. – Где наши? Хоть бы один кто. Ты уверен, что Холща говорил тебе именно про Святоград, Сорока?

– Никогда глухотой не страдал.

– Мне всё равно это не нравится. В городе судачат о смерти дворянинишки, но о нашей Стае ни слова. Где Холща?

– Знаешь, если до завтра ничего не изменится, я мог бы проехаться по округе и разузнать что к чему. Руку Малая мне хорошо подлатала, – подумав, предложил Сорока, и я тут же встрял с предложением:

– Меня с собой возьми, а?

– Ни за что! Там с людьми разговаривать надо, так что ты тут отсидишься.

– Да, это будет вернее, Странник, – поддержала Марви и, поглядев на моего приятеля, сказала: – Разведка дело доброе. Нам действительно надо разузнать, что там с ребятами. Но, может, стоит начать с осмотра схрона? Если его не тронули, то всё паршивее некуда.

– Я так и хотел.

– Молодец, – улыбнулась женщина и послала ему воздушный поцелуй. – Приятно, что со мной поедет умный парень.

– Ты это о чём?

Лицо Марви резко посерьёзнело, и она сухо пояснила:

– За святоградскими стенами поджидать что угодно может, а потому тебе нужны напарник и прикрытие. Я справлюсь и с тем, и с другим. Поедем как семейная пара, решившая навестить свою родню. Ты будешь каким-нибудь наёмным охранником, а я твоей женой.

– Хм? Пожалуй, в этом есть смысл.

– Не «пожалуй», а он есть.

– Ладно, Марви, поедем вместе. Тогда, кстати, можно будет и повозку взять. С нею станет проще вещи со схрона вывезти, если ребята их всё-таки не забрали. Все же хотят свои вещички обратно, да?

– Мне нужен мой сундук, – запричитал я плаксиво и потёр виски кончиками пальцев. – Там полно всего, что избавит меня от этой гадкой головной боли. И не забудьте мою сумку с личными вещами, мне нужно переодеться. От меня неприятно пахнет!

– Вы хотите меня с этим мерзким занудой один на один оставить, что ли? – резко возмутился Данко. – Ребят, какое западло я вам сделал?!

– Всего дней на пять или шесть. Нет смысла всем вместе уезжать. Это и приметно, да и Холща расстроится, если никого из нас в Святограде не застанет.

– Угу, – скуксил лицо лучник. – А насколько он расстроится, узнав, что и схрон пустой, и вас потом искать?

– Зачем искать? – удивился Сорока. – Погулять в Святограде для Стаи милое дело. Но если надо будет тикать или Холща другое дельце найдёт, то оставите у хозяина гостиницы сообщение, куда нам ехать. И всё… Или это ко мне недоверие?

– Морьяр, а можно мне с ними? – оживилась Элдри. – Я же не помешаю легенде.

– Легенде не помешаешь, а вот делу да.

– Нет, Малая, ты с отцом оставайся. Там всё, что угодно быть может.

На этом и порешили. Ближе к полудню следующего дня Марви и Сорока отправились на розыски четырнадцати бугаев, а я остался вместе с Данко и Элдри в одной комнате, где мне всё время чудилось, что с минуты на минуту к нам ворвётся Данрад и отчитает нас за стратегический кретинизм. Однако к следующему утру он также не объявился. И оттого кошки на душе заскреблись ещё тоскливее.

***

– Пойду я. Доканало здесь всё!

– Куда пойдёшь? – осведомился я и допил дешёвый и невкусный травяной отвар. Мне тоже ужасно надоело просиживать штаны, и я подумал, что, может, стоит присоединиться к Данко.

– По улицам пошляюсь, а затем зайду в «Змеиную колоду». Говорят, там сильные ребята играют. Фигово с одной только рванью дела иметь.

Нет. Туда мне определённо не хотелось.

– Морьяр, пошли и мы в город?

Поглядев в умоляющие глаза Элдри, я не нашёл повода для отказа. Сам же хотел выбраться из этой дыры, так какая разница с кем?

… Хотя нет, разница имелась. Основательная!

Я понял, что надо предупредить заранее.

– Только, смотри, не проси ничего. У меня денег нет.

– Держи, малышка, – мой компаньон щедро протянул девочке несколько мелких монет. На пару сладких булочек и леденцов как раз хватило бы. – Дядя Данко не такой голодранец, как твой папаша.

– Ух, спасибо!

– А мне сколько дашь? Я старше. Мне больше надо.

– Что? – опешил лучник. – Не, я давно знаю, что ты бессовестная сволочь. Но всё‑таки, как можно поступать настолько низко?

– Не пойми меня неправильно, но моя главная цель в Святограде – хорошо отдохнуть. Вчера утром я был не в себе. Я не буду здесь вкалывать, не важно насколько нужно для этого низко пасть.

– Конечно. Подработка – это не для таких героев как ты!

– «Герой на подработке» вообще звучит глупо.

Данко нахмурился, однако положил на стол серебряный и, ткнув в монету пальцем, медленно подвёл кругляш ко мне. После чего пристально посмотрел глаза в глаза и, не увидев в моём взгляде ни капли сожаления или стыда, ушёл.

– И он ещё говорит, что это я мерзавец, – всерьёз расстроился я. – Мне теперь этим серебряным за обед расплачиваться, и много ли тогда с него останется?