Ад как он есть

О том, заметил ли наместник Аджитанта, что такие же взгляды герцог и баронесса бросают, как на него, так и на его первого заместителя, история, увы, умалчивает.

Смотреть повтор кошмара девушке не хотелось, но виконт не выпускал её руки. Приходилось стоять и наблюдать за процессом. Хотя, большую часть времени Лея уделила рассматриванию заинтересованных лиц и морд демонов. В отличие от неё они с удовольствием взирали на муки и слушали пояснения Ал’Берита.

«Больные на голову выродки», – пронеслось в мыслях молодой женщины.

Если первоначально она находила объяснение жестоким нравам Ада в климате планеты, то теперь объяснять стало нечего. Это было уже более чем жизненная необходимость.

Жажда. Жажда боли. Крови. Страданий и мучений.

Они купались в этих ощущениях и радовались им так же непринуждённо, как маленький ребёнок купленному леденцу. Особенно неприятно оказалось видеть, как её телохранительницы со своих мест с любопытством вытягивают шеи и даже одобрительно кивают в такт словам. Да, они для неё были подругами. Дагна всегда относились с дружелюбием к ней, у них имелись свои понятия чести, они по-своему были заботливы и милы. Но только для своих членов клана. Никогда не следовало забывать, что в них течёт демоническая кровь.

– Вам понравилось? – решил узнать у неё Ал’Берит, когда пытки закончились, пол вернулся к прежнему состоянию, а гости снова разбрелись по залу.

– Нет, – честно ответила Лея. – Но это было познавательно.

– Госпожа Пелагея предпочитает более творческий подход? – спросила услышавшая её баронесса. – Я вот немного разочарована тем, что так и не было брызг крови. Они бы восхитительно сверкали на зеркалах.

– Отмывать пришлось бы долго, – равнодушно и прагматично парировала второй заместитель. Демоны рассмеялись и коротко обменялись собственными впечатлениями. А затем наместник Аджитанта сказал:

– Позвольте мне ненадолго покинуть вас. Необходимо проверить всё ли готово для заключительной части вечера.

Разве кто-то мог ему возразить? Конечно, Ал’Берит скрылся из виду. И едва это произошло Ахрисса обратилась к Лее:

– Я бы хотела увидеть вас на моём приёме. Он будет совсем скоро. Всего через четыре дня и, поверьте, ваше присутствие доставило бы мне несравненное удовольствие.

– К сожалению, у меня не получится, – решительно отклонила предложение девушка.

Для того, чтобы работать и решать подкидываемые время от времени Хдархетом проблемы, ей не нужно было появляться на таких светских раутах. Да и сходить с ума было как-то слишком рано. Враг не был даже немного уязвлён.

– Служебные дела требуют моего присутствия в Аджитанте.

– Очень жаль, – вроде как действительно расстроилась Ахрисса. – Остаётся надеяться, что вы передумаете.

Мысленно молодая женщина уже видела себя висящей в зеркальной камере и баронессу, делающую разрез на её коже. Конечно, той жаль, что такая гостья не явится. Тут Лея находится под покровительством наместника Аджитанта, а с чужой мышкой на территории соседского кота толком не поиграешь. Но ведь всё так легко может поменяться в Крудэллисе…

Или, может, стоит поехать? Что если устроить всем этим демонам проблемы с Раем?

«Нет, я уже отказала», – решила она.

Да и совсем не хотелось так. Точнее хотелось совсем не так.

Лее вспомнились родители. Они, наверняка, переживали и волновались. Не могли понять, куда дочка исчезла.

Ещё одна девушка пропала без вести. Ещё одна семья погрузилась в траур и слёзы. Кто сумел бы найти и отыскать?

Эх, что бы сказала мама, если бы увидела её здесь? Хотя, нет. Лучше об этом даже не думать. Не дай Бог увидеть свою родную маму в этом зале!

Лея обернулась и посмотрела по сторонам, как будто искала кого-то, кто мог случайно подслушать её мысли.

«Не буди лихо, пока тихо», – твердил мозг, заставляя себя думать о других вещах.

Увы, ей не было известно, что Ал’Берит давным-давно написал список людей и даже создал, пусть пока и не подписал, приказ, запретивший бы их к перемещению или любому другому воздействию. И перечень этот состоял из её родных, близких и даже просто знакомых. К сожалению, такой документ имел бы силу только на подчинённой виконту территории, а, соответственно, и для ограниченного круга лиц.

Лея посмотрела на часы. С начала приёма прошло всего четыре часа, а ощущения были такими, как будто меж пальцев рук утекла целая вечность. Девушка недовольно нахмурилась, и в этот момент, возвещая об отбытии герцога, зазвучала труба герольда. За каждым его шагом пол вновь светлел. Полоса медленно растягивалась, пока не создалось впечатление, что ледяная поверхность большей части зала просто-напросто исчезла. А затем в её центре образовалась каменная яма, дно которой покрывали раздробленные кости. Решётки с четырёх её сторон открылись, и началась битва между ящероподобными демонами.

Смотреть на новое мерзкое зрелище Лея не захотела, а потому подошла ближе к стене и сделала вид, что внимательно рассматривает статую дракона. Остальные гости, в своём большинстве, с энтузиазмом наблюдали за боем и даже азартно делали ставки. Во всяком случае, кровожадность Ахриссы была утолена. Девушку же волновал вопрос иного характера. Ей было интересно, когда станет возможно покинуть этот зал. Ей очень хотелось вернуться домой, но как было лучше это сделать? Следовало подойти к Ал'Бериту и попрощаться? Герцог ведь уже позволил себе уйти, почему бы и нет?

– Мне эти светильники совершенно не нравятся, – молодая женщина обернулась на голос наместника. Он стоял совсем близко и делал вид, будто тоже изучает дракона.

– И чем же они вам не нравятся?

– Незаслуженно привлекают ваше внимание, – наместник обворожительно улыбнулся, и она решила, что для вопросов момент подходящий.

– Я бы хотела покинуть дворец. Это уже не будет противоречить этикету?

– Только если перед отъездом вы поблагодарите меня за хороший вечер. Вам ведь понравилось? – деланно невинно поинтересовался он, и Лея сразу же разозлилась. Раздражение отчётливо прозвучало в её вежливых словах.

– Ваши приёмы, это нечто невероятное. Надеюсь, что ещё не раз буду гостьей на них, – демон довольно усмехнулся, а разошедшаяся второй заместитель продолжила. – К сожалению, мне уже пора покинуть столь приятное общество. Позволите ли вы мне оставить вас?

– Очень жаль, что вы решили удалиться. Позвольте проводить.

Он привычно предложил ей руку. Лея только в этот момент вспомнила, что так во Дворце Бракосочетаний стояли её друзья – жених и невеста, и точно так, когда она занималась бальными танцами, партнёр вёл партнёршу к площадке.

Виконт остановился у двери в зал. По пути их никто не задержал, присутствующие наблюдали за битвой в яме. Разве что Дагна приблизились, когда слуги выверенным движением открыли створки. Тогда Ал’Берит поцеловал ладонь Леи, едва дотрагиваясь горячими губами ткани перчатки.

– Очень жаль, что вы покидаете нас, госпожа Пелагея, – снова проговорил он с хорошо разыгранным сожалением. – И жаль, что без одной из ваших телохранительниц. Кхалисси Дайна, вы ведь не против того, чтобы задержаться?

Его взор с неким азартом скользнул по совершенной фигуре демонессы и остановился на её синих глазах. Дайна, кланяясь, ответила:

– Я всегда к вашим услугам, мой повелитель.

Лицо воительницы не выражало никаких эмоций, поэтому Лея встревожено перевела взгляд на наместника. Затем снова на подругу. И та лёгким кивком головы дала понять, что с ней всё будет в порядке.

– До скорой встречи, – пробормотала девушка. Чтобы услышать в её голосе удивление, не надо было обладать музыкальным слухом.

Второй заместитель вышла за дверь и хотела обернуться, чтобы ещё раз посмотреть на Дайну, но створки уже сомкнулись. Так что она стремительным шагом дошла до самой кареты, как будто сбегала от чего-то. Странно, что при всём этом ощущалось?

Тревога? Да. И прежде всего. Быть может, демонесса в чём-то провинилась? Или Ал’Берит решил использовать её в своих целях? А если эти намерения связаны с ней, с Леей? И всё же зачем тогда столь открыто действовать?

Вопросы перемешались в голове, оставляя после каждого крайне неприятный осадок. Но при этом было ещё что-то…

Ревность?

Мозг задумался. Нет. Отголосок этого чувства. Увы, как и многие другие женщины, Лея была собственницей. Ей мог не нравиться сам мужчина, или она могла не хотеть в силу своих причин каких-либо отношений с ним, как сейчас. Но допустить, чтобы он флиртовал с кем-то ещё в её присутствии? Это задевало самолюбие. Более того, осознание, что у подруги, с которой она делилась всем, кажется, есть некая своя тайна, тоже не было приятным.

Разбор эмоций немного успокоил. Лея села в карету вместе с Даррой в куда как более хорошем настроении. Однако, надеясь, что ей сейчас всё разъяснят, всё равно с тревогой спросила:

– То, что Дайна осталась в замке, это ведь то, о чём я подумала?

Телохранительница, несколько резче, чем следовало, ответила:

– Я не знаю, о чём ты могла думать.

– Но с ней же будет всё в порядке?

– Я не знаю. Увидим позже, – коротко и жёстко сказала, как отрезала, демонесса.

После такого ответа Лея прикусила язык, и некоторое время в карете было тихо. А от того, что город за окном шумел, молчание стало неприятным. Девушке хотелось, чтобы и на улицах воцарилась тишина, но это было невозможно. Несмотря на поздний час ночь, как таковая, в Аду не наступала, да и спали демоны мало.

Неожиданно Дарра приподняла шторку и выглянула наружу.

– Пепел пошёл, – сказала она.

Эти слова прозвучали так буднично, как будто говорилось про дождь или снег. Светлая зола медленно покрывала окружающее пространство, словно стирала его, рассчитывая оставить лишь чистый серый лист. Где не было ни света, ни тьмы. На котором столь легко начать всё сначала.

…Лее, тоже посмотревшей за окно, такие философские мысли в голову не пришли. Ей хотелось верить, что местные жители научились справляться с подобными осадками, и она не увидит повторение судьбы Помпеи.

– А почему Ал’Берит завсегда предлагает составить пару так странно? Почему он не берёт меня просто под руку? – задала она давно мучающий её вопрос.

– Не знаешь разницу? – с удивлением поинтересовалась Дарра так, словно пыталась что-то для себя прояснить.

– Нет.

– Ясно, – демонесса усмехнулась. С облегчением, как показалось Лее. – Если бы ты держалась за его предплечье. Или, как ты говоришь, под руку. Это означало бы официальное заявление, что вы очень близки друг с другом. У нас шесть раз сначала подумают, прежде чем так напоказ ходить.

– Ничего себе, – изумилась девушка. – А я столько раз гуляла под руку с друзьями. У меня даже племянник так после выпускного в садике с подружкой шёл, подражая родителям.

– И что? Ничего странного, что наш этикет различается. Для вас это ничего не значит, а у нас очень интимный момент.

– Кстати, вы уже так давно переехали, а я ни разу не видела никого из девочек, ваших самых младших сестрёнок. Они хорошо обустроились? Как твои дочери? Им нравится новый дом?

Дарра снова напряглась.

– Они не переехали, остались в общине. Вместе с Кхалисси. Так… так было нужно, – отрывисто произнесла телохранительница и отвернулась к окну, давая понять, что разговаривать больше не о чем.

Вскоре они вернулись в особняк. Лея уже привыкла к новому дому. Тем более, сейчас он, обжитый, стал намного уютнее. В основном из-за того, что по нижним этажам время от времени сновали Дагна, вечно подшучивающие друг над другом. Изгородь давно была починена. Немного разочаровывало пустое пространство перед входом, но о зелени приходилось только мечтать. И правда пелось в песне, что снилась лишь зелёная трава у дома. Да, именно она. А ещё деревья, пение птиц, аромат цветов, солёный привкус моря, тёплое солнце и… Лея посмотрела на потолок кареты. Сейчас тот соответствовал ночи, показывая ясное, как на северо-западе России бывало только зимой, изрешечённое звёздами небо. Такое прекрасное и родное небо.

***

Дайна встретила их у кабинета, и Лея поняла, что придирчиво рассматривает демонессу, в поисках хоть каких-либо знаков о том, что с той произошло ночью, только тогда, когда та усмехнулась:

– Не надо так на меня смотреть.

– Я за тебя волновалась, – тут же оправдалась её госпожа.

– Мужчина – это не самое худшее, что может произойти с женщиной, – философски заметила воительница и широко улыбнулась.

Какая-то часть души девушки облегчённо вздохнула. Если бы виконт хотел навредить Дайне, то та бы так не веселилась. И уж пусть лучше он развлекается с ней в самом привычном плане, тем более что демонесса не выглядела из-за этого расстроенной, нежели станет реальностью то, что она себе навоображала.

Второй заместитель достала ключ и открыла кабинет. Дана с Дуонной сразу же направились в комнату архивов обрабатывать свежие запросы. Остальные телохранительницы рассредоточились по помещению и по настоянию Дайны принялись отжиматься. Повезло только Дорре. Она привычно осталась блюсти за обстановкой снаружи. Лея в очередной раз поразилась физическим талантам Дагна, но присоединиться к тренировке не захотела. Не желала она и работать, а потому принялась копошиться по полкам стеллажа, делая вид, что ищет свиток со своими шпаргалками.

– Да я ящике стола он, – наконец, не выдержала подруга.

«Как будто я тебя спрашивала!» – с раздражением подумала Лея, но направилась изучать ящики стола. Однако стоило ей присесть, как неожиданно раздался стук в дверь. Девушка, ударяясь о край столешницы, стремительно заняла своё кресло и только успела развернуть ближайший свиток (вверх ногами), как внутрь вошла Дорра и в официальном тоне поинтересовалась:

– Посланник от господина Хдархета. Прикажете впустить?

– Да, – ответила Лея, не понимая, чего ещё мог придумать вредный коллега.

В дверь вошёл демон в обличии человека. У него было обычное простое лицо, каких тысячи по всему миру, и одежда наподобие ливреи. Он почтительно поклонился, не выпуская из рук большой поднос, закрытый колпаком, и ровным голосом отменно вышколенного слуги произнёс:

– Подарок от господина Хдархета для госпожи Пелагеи, – посланец замер, словно ожидая чего-то. Последовала неловкая пауза.

– Поставь сюда, – спасла положение Дайна, указывая на столик у диванчика, где обычно отдыхали телохранительницы. Мужчина оставил свою ношу, где сказано, ещё раз поклонился и ушёл. Дорра с заботой закрыла за ним дверь. Прежде чем вернуться на пост, она намеревалась удовлетворить любопытство.

Между тем все присутствующие переглянулись, а затем Дайна принялась сосредоточено осматривать поднос так, как сапёр ходит по минному полю.

– И что там? – выждав с минуту, осведомилась Лея.

– Вроде всё чисто.

– Тогда открывай, – потребовала она.

Демонесса приподняла колпак, но девушка ещё ничего не успела заметить, как та сразу же закрыла его и прыснула со смеху. Затем она взяла поднос и поставила его на стол перед Леей.

– Открой сама. Всё-таки твой подарок, – хитро щуря глаза, сказала Дайна. Остальные Дагна заинтересованно приблизились.

– Вот что-то мне не хочется, – чувствуя подвох, ответила Лея.

Она несколько секунд делала вид, будто рассматривает свиток (естественно, повернув его правильной стороной), но, поняв, что Варвара не единственная любопытная женщина с Земли, решилась и открыла крышку. Под ней оказалось огромное блюдо, полное мелких личинок. Точно таких же, что она ела вчера на приёме.

«Вот сволочь!» – снова подумала о Хдархете Лея и произнесла тоже самое вслух.

Дарра и Дайна открыто захохотали. Остальные видимо были ещё не в курсе этой истории, но обида Леи от этого меньше не стала. Девушка отодвинула поднос подальше от себя и поморщилась. Потом поняла, что это не приносит желанного облегчения.

– Может ему капусту рубленую отправить, чтобы он понял, какой он козёл? – предложила она.

– Не волнуйся, он прекрасно это знает, раз прислал такое, – всё ещё не отходя от смеха, сказала Дарра, а затем очень серьёзным голосом заметила. – Лучше радуйся, что он пока только забавляется и не делает ничего весомого. Повелитель, конечно, влиятельный демон, но у Хдархета тоже есть связи. И думаю, что у него уже заготовлен план по твоему устранению.

– Умеешь ты обрадовать, – кисло улыбнулась молодая женщина. Затем посмотрела на поднос с личинками. – А эту гадость надо выкинуть!

– Ни за что! – возразила Дайна и подмигнула сестричкам. – Вдруг он хотел тебя отравить? Мы должны проверить, – с этими словами одна из личинок исчезла у неё во рту.

В дверь снова постучали. Воительница резко накрыла поднос колпаком и, быстро проглатывая угощение, встала за спину Леи. На этот раз посетительницей оказалась Кассандра.

Второй заместитель в очередной раз удивилась тому, как чередовались дни. То в её кабинете никого не видно было неделями, то за один час ломилась уйма народа. Это подчинённые ей хозяева домов развлечений лично пытались попасть на встречу, высказать своё расположение и продлить лицензию в льготном порядке.

– Моё почтение, госпожа Пелагея, – поклонилась секретарь. – Кхалисси Дайна, у меня для вас сообщение от повелителя.

Гвас'Увэйд передала запечатанный конверт и незамедлительно удалилась. Уйма подозрительных взглядов тут же уставилась на Дайну, но проявить интерес осмелилась только Лея:

– О чём там? Расскажешь?

Подруга вскрыла бумагу длинным острым ножом, достала письмо и прочитала про себя.

– Ну, что там написано?

Демонесса скосила на Лею хитрый взгляд, затем сложила послание вчетверо и демонстративно, вместе с конвертом, подожгла его на ладони. А после даже ссыпала пепел в кармашек платья.

– Госпожа Пелагея, некоторое количество дней, а точнее вечеров, я буду вынуждена отсутствовать, – уведомила она. – Дарра, в это время будешь вместо меня.

Глава 7

Встречи с Ал’Беритом стали постоянным явлением, но пока от них не было никакого толка. Дайна была раздражена, и Дарра, заметив это, присела возле неё да с заботливой нежностью погладила по плечу.

– Ты уверена в том, что делаешь? – поинтересовалась она у сестры.

– Более чем. Раз это одобрено повелителем, то всё должно получить достойный результат.

– Его одобрение ещё не показатель. Ты сама знаешь, Тогхара может вести гнев, но он достаточно опытен, чтобы не совершить ошибку.

Фраза прозвучала зловеще, оставляя крайне неприятное послевкусие. И Дарра, следуя своим привычкам, предпочла свои последующие слова сказать в смешливом тоне:

– Что если его твоя, вовсю виляющая перед наместником задница только забавляет?

– Нет, – на полном серьёзе ответила Дайна. – Я вижу это в его глазах. Тогхар должен сорваться. Он снова будет искать встречи с господином Хдархетом.

– И это возвращает нас к моему первому вопросу. Ты уверена в том, что делаешь?

Дарра посмотрела сестре прямо в глаза, а затем опустила взор на её руки. В ладонях Дайна беспрерывно теребила маленький свиток, как будто не могла определиться: сохранить или всё же избавиться от него.

– Его превосходительству понятно, что отбросит на него тень – когда мы, а, соответственно, и человек не справимся. Ведь первый заместитель ненадолго удовлетворится забавой с мелкими гадостями. Если же Тогхар совершит предательство, то это сможет спровоцировать его на активные действия определённого характера. Точно задумки повелителя мне не известны, но то, что я вижу, станет двойным выигрышем для нас. Кхал Рохжа уже не будет под покровительством повелителя. А действия господина Хдархета не смогут расцениваться иначе как его слабость.

– Если господин Хдархет, конечно, рискнёт.

– Для него это отличный шанс нанести решительный удар.

– Но если человек не выживет, – заметила Дарра и многозначительно промолчала прежде, чем добавила. – Это будет конец для нашего клана. Сомневаюсь, что наместник так легко утонет вместе с нами.

– Не мы одни сейчас наблюдаем за Леей. Но даже если господин Хдархет решит ничего не предпринимать, своё доверенное лицо повелитель всё равно проверит.

– А Тогхар пошалил и вновь ведёт себя паинькой, – иронично покачала головой Дарра.

– Только пока, – подмигнула Дайна, намекая, что замыслила нечто, о чём сестре пока не известно. Дарра тут же с интересом посмотрела на свою Кхалисси, но, поняв, что ответа не последует, вздохнула да по новой наполнила кубок водой.

– В опасные игры мы нынче играем, сестрёнка. Не хотелось бы, чтобы пески времени растёрли нас в пыль.

– А мне иногда кажется, что мы только возрождаемся из пыли, – тихо и печально произнесла Дайна.

***

В последнее время Лее снились исключительно кошмары. Она не высыпалась, а потому по утрам обнаруживала под глазами противные синие мешки. Вряд ли это были злобные происки Хдархета, но выматывали сны до невозможности. Молодая женщина часто просыпалась посреди ночи в противном липком поту ужаса, а сердце встревоженно билось, словно дикая птица в клетке. Однако то, что ей привиделось сегодня, хоть и выбивалось из общей тенденции сновидений, вышло не менее удручающим.

– Дайна, ты даже себе представить не можешь, что мне сегодня снилось, – простонала Лея, едва подруга её разбудила.

Вот уже более двух дюжин дней кряду воительница, как и в самом начале службы, находилась подле своей госпожи. Лея этому радовалась. Она не могла привыкнуть к утренним приходам Дарры. С Дайной ей было легче общаться. Однако о встречах с Ал’Беритом девушка благоразумно демонессу не спрашивала, хотя внутренне изнывала от любопытства. Дело в том, что подобные вопросы казались ей верхом бестактности. Хотела бы что рассказать Дайна – давно бы рассказала. А итог и так понятен. И ясен был с самого начала. Наигрался наместник и отпустил восвояси.

– И что же? – между тем вяло поинтересовалась демонесса.

– Для этого, конечно, надо знать одну мою школьную учительницу. Математику и алгебру я обожала, всегда нравилось решать примеры. А вот с геометрией было значительно хуже. Ну нет у меня пространственного мышления!

– Угу. Это я заметила.

– Дай сказать.

– Ладно.

– Так вот, если в общих чертах, то у этой учительницы даже с тройками в математические высшие учебные заведения поступали. Гениальный педагог, которого боялась вся школа. К ней никогда и никто не смел опаздывать на занятия, а вызов отвечать сопровождался дрожью в коленях. О! Я до самой смерти не забуду ни её имени, ни доски. Такая зелёная в алюминиевой рамке, – начала вспоминать девушка. – Я даже помню, какие и в каком порядке располагались пластиковые треугольники, метровая линейка и огромный деревянный транспортир. Помню табличку над доской, на которой было написано: «Математику уже затем учить надо, что она ум в порядок приводит» и подпись: «М.В. Ломоносов». Помню, какие и где стояли шкафы и цветы на подоконниках, помню круглые часы на стене напротив доски. На них оглядываться было нельзя.

– То есть тебе приснился твой школьный кабинет и всё? – скучающе спросила Дайна, не испытывая удовольствия от выслушивания подобных воспоминаний.

– Нет. Не только. Мне казалось, будто я сижу, как и обычно, за первой партой, а учительница медленно водит карандашом по списку, выбирая того, кто пойдёт отвечать. Уже только это вызывало ужас, но, когда она остановила свой выбор на мне, сердце словно прекратило биться. Я в панике подошла к доске решать пример. Надо было делить восклицательный знак на ноль. А так как первое вообще неделимо, а на второе нельзя, то у меня был самый настоящий ступор. И вот я растерянно и тихо говорю: «Не помню, как такое решать». А учительница пристально смотрит на меня своими холодными голубыми глазами и мрачным суровым голосом замечает: «Вот заколку на волосы нацепить ты, Пелагея, не забыла, а элементарный пример как решать не помнишь»… Ужас. Вспомнить страшно. И это спустя столько лет после выпуска школы!

– Да, поразительно. Неужели это и есть та самая причина, почему сегодня ты уж как-то совсем неважно выглядишь? – удивилась Дайна.

– А обычно просто неважно? – то ли шутя, то ли огрызаясь вопросом на вопрос, ответила Лея и, потягиваясь, встала с кровати.

– Именно так, – ответила вредная Дагна и повернулась к зеркалу, чтобы покрасоваться перед ним. Выглядела телохранительница, как и всегда, превосходно.

До трудоустройства в Аду девушка считала, что у неё противная работа. Ныне же она часто вспоминала офисную байку о том, что «в Голландии-то три выходных дня в неделю», и как коллеги с придыханием говорили: «Вот что значит цивилизованная страна». Да они в Аду не бывали! Даже когда не приходилось задерживаться на службе, времени хватало только доехать до дома, отрешённо поужинать и рухнуть на постель.

…Нет, примерно с таким же графиком Лея жила и на Земле, но исключительно из‑за вынужденных путешествий в электричках. И были выходные!

Несчастная второй заместитель подумала, что раз прошло около четырёх месяцев со дня её назначения на должность, то дома наступило самое настоящее лето. Теперь пребывание в офисе во время пекла солнечного денька не казалось ей таким ужасным событием, как раньше. К жаре можно было привыкнуть. А во время обеда никто не запрещал выйти на улицу и посидеть на лавочке, подставляя лицо и другие открытые части тела ласковому свету.