До встречи в феврале

скачать книгу бесплатно


– Мона, мне нужна твоя помощь.

– Сбегать за аптечкой? Она на кухне…

– Хорошо бы. – Я коснулся фингала и зашипел от боли. Припухшая кожа горела сотней градусов Цельсия. – Но сперва нужно исправить это.

Я помотал рукой, отчего обвисшая ткань затанцевала вальсом. Почему я не подумал о том, чтобы запастись сменной рубашкой? В кабинете в Берлингтоне у меня под рукой всегда был запасной комплект из рубашки, пиджака и даже туфлей.

– Здесь за углом есть «Барберри»…

– Отлично. Не могла бы ты сбегать и купить мне рубашку пятидесятого размера?

– Э, конечно. Есть предпочтения по цвету, ткани, крою?

Я уставился на Мону с каменным лицом: ты серьёзно? Такие мелочи сейчас меня заботили в последнюю очередь.

– Главное, чтобы у неё было два рукава. – Съязвил я, и Мона обидчиво поджала губы.

«Барберри», конечно, не самый практичный вариант, но экономить сейчас – не самая удачная тактика, ведь я мог и вовсе остаться без заработка. Взяв двести долларов, Мона замялась и продолжила держать руку вытянутой. Пришлось добавить ещё двести, и тогда она засобиралась к выходу:

– Буду через десять минут.

Её каблуки в пятнадцать сантиметров высотой только посмеялись такой уверенности. На таких ходулях за десять минут она доберётся только до первого этажа, но я вверил свою судьбу наманикюренным рукам Моны и сам отыскал аптечку. В шкафчике, рядом с энергетическими батончиками и складом конфет. Похоже, в Лос-Анджелесе такой набор считался эффективной первой помощью.

Но ни сладости, ни содержимое аптечки никак не могли мне помочь. На самом дне я всё же отрыл «Неоспорин» неизвестно какого года производства, но решил, что от просроченной мази моё лицо не раздуется ещё сильнее, зато боль и отёк может спасть.

В калифорнийском «Прайм-Тайме», похоже, трудились одни совы. До начала рабочего дня оставалось десять минут, а столы по-прежнему пустовали, к моей удаче. Может, рубашка всё ещё действует? Просто иногда барахлит, если её долго не носить?

Мазь не помогла, а злость на мисс Джеймс и её дружка только разгорячила все мои раны. Ну почему мне подвернулась самая проблемная женщина во всём Лос-Анджелесе? Как только разберусь с Дирком, мисс Джеймс – следующая на очереди. На этот раз она не разжалобит меня своими печальными глазами цвета летнего луга. Пусть отзовёт своих церберов и оставит меня в покое. Если они заявятся ещё раз, то я лично открою им дверь с низким поклоном и разрешу прихватить с собой что-то ещё, помимо того, за чем они так усиленно охотились.

Двери лифта открылись и выпустили Мону из своих объятий. Как раз вовремя! Она уложилась в восемь минут, чем поразила меня до глубины души. Не зря эта Хэлен Хантер держала её под боком. Теперь я буду более уважительно относится к женщинам, которые указывают в резюме: «Бегаю на каблуках, как Усэйн Болт».

– Вот.

Она даже не запыхалась и протянула мне упакованную рубашку классического цвета слоновой кости с серебристыми пуговками и такой же оторочкой.

– Они ещё не открылись, поэтому я задержалась, пока уговаривала продавщицу впустить меня. Выбила вам скидку в сорок процентов.

На стол шлёпнулась сдача, гораздо толще, чем я рассчитывал. Да эта женщина – супергерой под прикрытием из узкой юбки и высоченных каблуков. Я во второй раз позволил себе восхититься её профессиональными качествами – непрофессиональные я оценил и в прошлый раз. Соблазнительные бёдра, ноги от ушей и прелестный носик. Такие – в моём вкусе, и я бы уже давно предложил Моне поужинать где-нибудь, если бы она не работала на меня.

– Вы спасли меня, Мона! Спасибо.

– Ерунда. Если не хотите предстать перед всеми участником боёв с петухами, то вам лучше поторопиться.

А она ещё и не боится вставить дерзкое словцо между делом. Эта девушка определённо мне нравилась, но она была права. Времени на проявление симпатии не осталось. В любой момент кто-то из сотрудников выплывет из лифта и заметит мой необычный наряд через прозрачные стёкла этого аквариума.

Недолго думая, я вскочил и стал расстёгивать рубашку. Быстро скинул её с плеч и принялся распаковывать новую. И только потом осознал, что Мона всё ещё стоит передо мной и внимательно наблюдает за каждым моим движением. Её глаза загорелись чем-то непонятным, когда она разглядывала мой торс. Я знал, что далеко не Аполлон, но не запускал себя и тренировался время от времени. Не знаю, что привлекло её внимание: мои мышцы или растёкшийся по рёбрам синяк. Но от этого взгляда чуть не вспотел.

– Эм, я пойду к себе. – Промямлила она и, задержавшись на лишнюю секунду, всё же оставила меня наедине со своими проблемами.

Рубашка от «Барберри» села идеально, точно Мона успела снять мерки и сшить её на заказ. Хотя я уже понял, что эта женщина способна на всё. Никакая даже самая дорогая вещь, скроенная стежками знаменитых кутюрье, не смогла бы отвлечь внимание от моего разукрашенного лица. Но теперь я хотя бы не походил на бездомного оборванца, затеявшего драку за кусок булочки из «Бургер Кинг». Слухи всё равно поползут, как ни крути. Но хотя бы все поверят в теорию об аварии и не станут злословить о том, насколько я отвратительный тип. Ведь уже на второй день пребывания в новом городе уже разозлил кого-то так сильно, что меня подкараулили в подворотне и показали, как делаются дела в Эл-Эй.

На итоговом совещании с командой креативщиков-лентяев я был гвоздём программы. Мои подопечные пока не поняли, насколько тесно можно общаться с новым боссом, потому обошлись лишь дежурными:

– Как вас так угораздило?

И после упоминания о несерьёзной аварии тут же вернулись к своим идеям. Совсем не креативным, если уж на то пошло.

Перед тем, как предстать перед судом присяжных, в жюри которого восседал Дирк Бёртон и заместитель главы чего-то там в компании «Эван Уильямс», на пару с Моной я довёл до ума презентацию, куда собрал четыре самые сносные идеи. Но и они не тянули даже на троечку, так что я готовился пропустить ещё один удар. Пусть не по лицу, но по кошельку или карьере уж точно. Я уважал людей, которые держат свои обещания. Но в этот раз надеялся, что Дирк Бёртон от своих откажется.

– Что ты об этом думаешь? – Спросил я Мону под конец рабочего дня, сам не зная, что ожидал услышать. Одобрение? Восхищение? Её симпатичное лицо вытянулось, выражая явно ни то, ни другое.

– Сказать вам честно?

– Значит, мне пора паковать вещи. – Почему-то я чувствовал, что Мона хранит преданность любому, кто садится в кресло её начальника и строит из себя знающего типа.

– Мой отец часто говорил мне одну вещь.

– Какую?

– Поспешишь – людей насмешишь. – Она улыбнулась, и улыбка её немного меня утешила. – Не спешите, мистер Кларк.

Но я скорее реалист, чтобы строить иллюзии. Когда в офисе появился упитанный человечек с кейсом и важным видом, я слегка заволновался, чуть ли не в первые в жизни. И волнение переросло в злость на ту единственную, кто повинна во всём, что творилось в моей жизни.

Рука сама собой набрала текст и отослала контакту «Эмма Джеймс». Слишком долго я берёг её чувства в ущерб своим, и даже не устыдился своих слов.

Чем дальше листались слайды, тем громче лопались мои надежды. Клиент внимательно слушал и следил за экраном, будто не замечая моих ушибов. Но Дирк впился глазами в фингал, едва я вошёл в конференц-зал. Пожирал меня взглядом, как паук маленькую мушку. Я ведь – лицо креативного отдела, а выглядел как алкоголик под круглосуточным магазином. Ему не терпелось покончить с этим фарсом, чтобы расспросить, почему лицо креативного отдела посинело и распухло.

Когда я закончил своё эпичное представление, несколько секунд слушатели сидели молча. Клиент щёлкал ручкой и глядел в пол, размышляя о чём-то своём, отчего у Дирка чуть не задёргался глаз. Мой глаз дёргался после хука слева ещё с утра.

На своём веку я побывал на множестве встреч с клиентами. Разглагольствовал, умасливал и чуть ли не плясал под их дудку, но мои идеи всегда попадали в яблочко с первой же попытки, и вопрос стоял лишь в том, где ставить подпись. Но сегодня впервые паника одолела мой всегда холодный разум и вскипятила его до состояния пара.

– Это все ваши предложения? – Наконец спросил клиент, который выглядел как явный любитель своего же продукта.

Не нужно было смотреть на Дирка, чтобы почувствовать, как он напрягся. Ему мастерски удавалось передавать своё негодование телепатически.

– Да, мистер Амброуз. – Сознался я. Он не выглядел злым или недовольным, но и впечатлённым его тоже было не назвать. Полная беспристрастность по всем фронтам. Неужели настал период моего угасания? Я терял хватку, сбавлял обороты, выходил из строя, как старые часы на последнем издыхании. Как корабль ни назови, что называется… Результат один: моя участь висит на тоненьком волоске и жгучий взгляд Дирка может опалить его за секунду.

– Ну что ж. – Почесал макушку мистер Амброуз. – Третий вариант вроде бы ничего.

Ещё никто не отзывался о моих идеях «вроде бы ничего».

– Тот, с покером и парнем, который сорвал джек-пот. Мне кажется, сама задумка неплоха.

Бурбон «Эван Уильямс» – выигрышная комбинация при любом раскладе. Так звучал главный слоган, пока в кадре мелькали успешные люди в костюмах от «Армани», с сигарами «Сан Кристобаль» в зубах и серебряными перстнями на мизинцах, постукивающих по рубашкам карт. Людям подавай красивую картинку и надежду на то, что дурные привычки сделают их успешными. Замысел совсем не нов, но старые схемы всегда рабочие.

– Намекает на то, что с нашим бурбоном всё возможно, даже выиграть в казино. – Продолжал развивать мысль мистер Амброуз, но без ожидаемого вдохновения.

– Да, мне тоже приглянулся этот вариант. – Как верный пёс поддакнул Дирк, хотя этот вариант впечатлил его не больше других, за что я его, в принципе, не винил. – Можно поработать над деталями, добавить…

– А может подумаем ещё немного? – Перебил его клиент. Только шишка с потеющими залысинами и миллионами в карманах могла заткнуть Дирка Бёртона. – Во «Фьюэлд» предложили нам кое-что поэффектнее.

– Вы обращались во «Фьюэлд»? – Испугался Дирк. – Но вы же обещали контракт нам.

– К сожалению, это не моё решение. Наверху хотят побыстрее запустить рекламу, чтобы поднять продажи к праздникам. Мы просто устали ждать.

Я чуть не выругался в голос, ощущая сверло взгляда босса на своём лбу.

– Даю вам ещё день. – Мистер Амброуз поднялся с тяжестью гири и застегнул пуговицу на объёмистом животе. – Дайте мне что-то получше, и я выбью вам контракт.

– Обещаю вам, мистер Амброуз, вы не пожалеете. – Стал прогибаться Дирк, провожая его до дверей и кланяясь почти по пят. – Просто наш директор отдела так не вовремя ушла в декрет, работаем с тем, что имеем.

За спиной клиента Дирк врезался в меня плечом, проходя мимо. Такого даже Джим Макдугалл не мог себе позволить! Значит, я для них – «что имеем». Паршивая овца в отаре, которую насильно запихнули в самолёт и перевезли на место той, что даёт в десять раз больше молока. Я так рассвирепел, что не оставалось больше сил сдерживать демонов внутри. Ну и услужила мне эта мисс Джеймс! Вместо того, чтобы блистать идеями, я разбирался с её дружками и ядовитыми пирогами. Внезапно мне вспомнилось наш вчерашний разговор, и сквозь зубы вырвалось:

– Теперь и я бы хотел набурбониться.

– Что вы сказали?

А слух у нашего бурбонового короля, как у летучей мыши. Он замер уже в дверях, и Дирк чуть не врезался в него, после чего расплылся в самой обворожительной улыбке и махнул на меня рукой:

– Это он так, шутит. Мистер Кларк у нас вообще парень с юмором.

– Нет, вы сказали… «набурбониться»?

Неужели он оскорбился этому выдуманному слову? С крупными, зажравшимися клиентами не угадаешь. Они могут воспринять в штыки самые невинные шутки и разорвать отношения от одного неверного слова. Похоже, этим словом стала глупое, несуществующее в природе выражение моей горячо любимой мисс Джеймс. Вот же змея! Даже сюда успела заползти и оставить следы своего яда. Она всерьёз вознамерилась разрушить мою жизнь. Всё, к чему я столько шёл!

– Мне нравится!

Чего?

– Определённо, в этом что-то есть! – А вот так уже выглядело лицо довольного клиента. Щёки растянула настоящая улыбка. Они двумя порциями желе затряслись от торопливых кивков и поражённого смеха. Мистер Амброуз хлопнул в ладоши и вернулся на место, а мы с Дирком остались стоять в недоумении.

– Набурбониться! – С задором повторил он. – Людям нравится всё новое, а такого ещё определённо никто не придумывал!

А этот парень определённо был не в своём уме. Набурбониться… Кто так выражается? Студенты на дешёвых тусовках, да мисс Джеймс. Больше никто. Но если представителю «Эван Уильямс» такое по вкусу, тогда мы определённо должны были полить это блюдо соусом и подать во всей красе.

– Да, словечко что надо. – Продолжал подхалимничать Дирк, хватаясь за любой шанс не упустить пару лишних нулей в своём рождественском бонусе.

– И я о том же! – Хохотнул радостный мистер Амброуз. – Мистер Кларк, я в вас ни капли не сомневался.

– Я тоже. – Кивнул Дирк и на этот раз проходя мимо похвально шлёпнул своей ручищей по моему плечу. – А теперь, нужно придумать, как это обыграть.

Похоже, мисс Джеймс всё же спасла мою репутацию. Я всё ещё оставался в игре.

Эмма

Каждый черпает вдохновение в чём-то своём. В музыке, в тишине, в самом себе. Обычно мне хватало взгляда на закат, старый мост или опавший осенний лист, чтобы начать творить, но сегодня вдохновение подпитывалось яростью. На Гэбриэла и его мелочность.

Мы познакомились два года назад. Как говорится, звёзды сошлись. Я решилась продать оставленный бабулей дом в Гленвуде и перебраться на юг, где термометр не показывал ниже нуля и всегда светило солнце. Где каждое пятнышко на обоях не напоминало о прошлом. Где призраки не ложились с тобой в постель. Где не знали о моей потере.

Сердце разрывалось на части, когда я отдавала ключи от семейного коттеджа, где прошла вся моя жизнь, двум незнакомцам, но в их руках у дома был шанс. В моих – только курс на увядание.

Денег с продажи хватило на первый взнос за квартиру в Палмс, которую я присмотрела на сайте и тут же влюбилась в её оранжерею. Она ничуть не походила на наш дом в Миннесоте, а потому идеально подходила для новой жизни. Оставшуюся сумму пришлось брать в кредит. Другие бы посмеялись над моей глупостью – покупать недвижимость в Лос-Анджелесе? Весь мир ютился в арендованных квартирах, а я рисковала прожить остаток жизни, покрывая грандиозный долг.

Но я верила в свои силы, потому что так меня учила мама, а потом и бабушка Эльма. Они увидели во мне талант в тот момент, когда я хваталась за карандаши вместо кукол. Мои рисунки увешивали холодильник и стены, хотя картины из отдела декора в «Уолмарт» смотрелись бы куда гармоничнее.

Это они взрастили мой талант, не загубили его, не растоптали. Это они отдали меня на занятия в художественную школу, собрали деньги на обучение в Калифорнийском университете в Беркли, и ни разу не заикнулись о том, чтобы я подыскала себе профессию «про запас», если с художеством ничего не получится. Хотя доучивалась я уже с поддержкой одной только бабушки.

Мистер Кларк упоминал, что тоже учился в Калифорнийском. Даже удивительно, как близко проходили наши линии судеб, но так и не пересеклись. Нам не суждено было встретиться много лет назад, зато суждено было сейчас.

Годы, проведённые на восточном побережье, пошли на пользу не только моему таланту, но и душе. Калифорнийское солнце согрело обледеневшее сердце, а возможность писать наложило пластыри на шрамы. Мы часто ездили в Сан-Франциско и Лос-Анджелес с соседками по кампусу, потому я и выбрала Город ангелов своим чистым листом, на котором собиралась написать новую истории Эммы Джеймс.

Но не так-то просто засиять, когда вокруг скопилось слишком много звёзд. Мои старые работы не пользовались спросом, а новые рождались слишком медленно, потому как мне приходилось подрабатывать на стороне, чтобы оплачивать кредит и своё существование. Я рисовала открытки на заказ, пробовала себя в графическом дизайне и декорациях, иллюстрировала детские книжки, писала портреты-шаржи, но всегда оставалась верна мечте – стать художницей.

Однажды я возвращалась домой на метро и рисовала в блокноте девушку напротив. Меня поразили её длинные волосы до пояса, а мимо красивых людей я не могла пройти без готового эскиза, как и мимо красивых мест. Девушка заметила, что я часто поглядываю на неё, и подошла ко мне с претензией, но, увидев свою точную копию на страницах исписанного вдоль и поперёк блокнота, воспылала любопытством.

– Это я? – Ахнула она.

Я испугалась, что незнакомка может разозлиться, ведь я так нагло нарушила её личные границы, а в больших городах этого не терпят. Это в Гленвуде все соседи обменивались подарками на Рождество и знали, как зовут твою рыбку. В Эл-Эй всё было по-другому, но ведь я это и искала.