7 Дней Рождения

Ответа не последовало.

– Эээй! – Вуд повторился уже более высоким тоном.

Уже не надеясь услышать ответ, он прошел по коридору. В конце небольшого уютного зала с бежевыми бумажными обоями, украшенного обычными девичьими безделушками, на кожаном черном диване сидела рыжая фигуристая девушка, уставившаяся в одну точку где-то посередине стены, прямо перед ней стоял чайный столик, забросанный белыми листами с надписями, напоминающими что-то вроде телефонных номеров и имен. Вуд прошел в комнату, встав прямо перед девушкой – со стороны это выглядело, будто школьник пришел в кабинет директора, которая намерена выругать ученика за плохую успеваемость. Вуд сходу обратился к ней:

– Боже, это какая-то шутка? Почему вы игнорируете меня!?

– Простите, мистер Вуд, слегка задумалась.

– Откуда вы знаете, кто я?

– Даже не знаю, с чего начать, и как вам объяснить это.

– Уж попытайтесь! Кто та женщина, которая ворвалась в мою палату, почему она посоветовала мне вас, и почему она столь подозрительна?

– Ах, вы о миссис Картер? Она одна из тех людей, которым я помогаю? Я называю их своими подопечными. Миссис Картер – очень милая женщина, не знаю, почему она показалась вам подозрительной.

– Вы считаете, что каждый человек может зайти в чужую палату, дать чей-то адрес, обещая какую-то помощь, и просит не задавать лишних вопросов!?

– О, вы об этом. Миссис Картер просто заботилась о нашей безопасности.

– О какой помощи и безопасности идет речь? Я не понимаю, ровным счетом, ничего. Ваша, так называемая, подопечная сказала, что здесь я узнаю ответы на все свои вопросы.

– Именно так, и я готова ответить на них прямо сейчас.

– Отлично. Кто вы такая, и в чем заключается ваша помощь?

– Меня зовут Вивьен Суини, – произнесла девушка, после чего отвернулась и замолчала.

– Вы немного странная, Вивьен, – заговорил Вуд, девушка вздрогнула, после чего с удивлением взглянула на Вуда. – Суини. Вы ирландка? – после недолгого молчания спросил Вуд.

– Мои прадед и прабабушка ирландцы по происхождению, но вынуждены были переехать из Корка после начала Первой Мировой Войны, они ждали ребенка. Мой дедушка, Райан Суини, родился уже здесь, в Нью-Йорке.

– У вашей семьи, видимо, интересная история, но больше всего меня интересуете вы.

– Что же вас интересует, мистер Вуд?

– Как минимум то, что вы знаете мое имя, но откуда?

Девушка заметно изменилась в лице, вздохнула, после чего заговорила:

– Все началось с самого моего рождения: у моей матери были проблемные роды, врач сказал, что у меня есть некоторые отклонения в головном мозге, и, возможно, я останусь инвалидом на всю жизнь, но мои отклонения вылились в способности, которые не под силу каждому человеку. С малого возраста меня начали преследовать странные видения.

– Звучит немного странно, – перебил Вуд.

– Вам стоит послушать меня, – продолжила Вивьен. – Когда мне было 6 лет, мы с мамой прогуливались домой из магазина: я увидела милого щенка во дворе соседского дома, подошла погладить его и упала в обморок. Моя мать тут же вызвала скорую, но я пришла в себя до их приезда. Из моего носа шла кровь, но чувствовала я себя нормально. Нам все же пришлось проехать в госпиталь. Будучи уже в палате, я рассказала маме о том, что видела, пока была не в сознании: я видела свою бабушку, а из ее тела, из середины живота, исходил красный сигнал. Позже я увидела, что бабушка идет по черной тропинке. Мать не придала этому значения и сказала, что это просто сон. Через месяц моя бабушка умерла от рака поджелудочной железы, о котором она узнала только за два дня до своей кончины.

– Очень занимательная история, но к чему она? – вновь перебил Вуд.

– Прошу вас, не перебивайте меня. В следующий раз я потеряла сознание в первом классе, и у меня вновь было видение – по черной дорожке шла моя одноклассница Джейн, красный свет доносился из ее грудной клетки. Через месяц маленькая Джейн Эллиот скончалась от рака легких. После этого я поняла, что вижу людей, умирающих от разнообразных болезней, и даже вижу, в какой части тела находится изъян, – Вивьен вдруг снова замолчала.

– Продолжайте, – нарушил молчание Вуд.

– Думаю, дальше вы сами понимаете.

– Я не понимаю вас.

– В данный момент моя особенность дошла до той степени, когда я вижу личность человека, чем он занимается, где он живет. Я пытаюсь найти каждого человека, которого вижу в своих видениях, и сказать ему о его проблеме, помочь ему собраться с мыслями, привести дела в порядок. Именно поэтому я называю их своими подопечными. Миссис Картер – та безобидная женщина, проникшая в вашу палату – одна из моих подопечных, она страдает от сердечной недостаточности. Через 10 дней, рано утром, ее снова схватит приступ, и она скончается в кровати собственной квартиры.

– То есть вы хотите сказать, что вы сумасшедшая ясновидящая, которой снится чужая смерть, и вы лично находите этих людей и говорите им о том, что они умрут через месяц!? И при всем при этом вы называете это помощью?! – выпалил Вуд, придя в гнев.

– С вашей точки зрения, примерно так и есть, – с неким смущением ответила Вивьен.

– Отлично, с тем, кто вы такая, мы разобрались! – с ухмылкой сказал Вуд. – Теперь о другом – по какой причине здесь нахожусь я!?

– Вы еще не догадались… Я все пытаюсь до вас донести это. Два дня назад, когда вы потеряли сознание на кухне, у меня было очередное видение – в нем были вы! Ваш рак мозга… Я все знаю,

– Вивьен выдохнула полной грудью, Вуд слушал ее молча. – Следующее полнолуние случится через 29 дней, 19 июля, оно заберет вашу жизнь, как и всех моих подопечных. Вас погубят 7 дней рождения.

Вуд засмеялся, постепенно его смех перерос в истерический.

– 7 дней рождения!? Полнолуние? – сквозь смех выговорил он.

– Так оно и есть, – абсолютно серьезно ответила Вивьен. Вивьен понимала Вуда, ведь он далеко не первый, кто впал в истерику, узнав страшную правду. И вряд ли кто-то смог бы отреагировать нормально, узнав от незнакомого человека о том, что ему остается жить считанные часы.

Вуд переменился в лице:

– Какие 7 дней рождения? – спросил он с любопытством.

– Все, что будут сопровождать вас в этом отрезке времени.

– Но… Скоро дни рождения у меня и моей дочери, а со дня на день моя жена должна родить.

– Да, я знаю. Именно эти дни рождения и будут сопровождать вас.

– Как я могу исправить это? Это какое-то проклятие, как снять порчу?

– Я не знаю, порча ли это, и уж тем более не знаю, как ее снять. Я не ведьма и не гадалка, я просто вижу судьбы людей. И это ваша судьба, к сожалению, от нее не уйти. В моей практике не случалось спасений.

– Быть может, я стану исключением, ведь что-то еще возможно сделать? Я пойду на химиотерапию, я сделаю операцию, у меня есть на это деньги.

– Мистер Вуд, я вынуждена признать, что все кончено. Если бы я видела ваше исцеление, я бы обязательно сказала вам об этом. Вам стоит собраться с мыслями и принять правильные решения, чтобы оставить своей семье еще что-то помимо денег, – совершенно спокойно ответила девушка, последние ее фразы уже не доходили до Вуда, который уставил свой бешеный взгляд в одну точку.

Истерика и шок Вуда сменились недоверием и агрессией:

– Вы шарлатанка, я не верю ни единому вашему слову! Я не знаю, чего вы хотите от меня, но я вам не верю! Обманщица!

Не желая слышать ответа, Вуд развернулся и рванул с места к выходу. Выбежав из квартиры, Вуд побежал на лестницу. Скорость мыслей, пролетающих в его голове, в тот момент превышала скорость света.

– Шарлатанка! Обманщица! – кричал Вуд, перепрыгивая по 2-3 лестницы за один шаг.

Выбежав из подъезда, он остановился отдышаться, его дыхание было сбито. Раскаты грома перебивали все звуки жизни, ливень за несколько секунд превратил одежду Вуда в половую тряпку. Сквозь перебитое дыхание Вуд вышептывал:

– Шарлатанка!

Он вытащил из кармана бутылку воды. Отпив немного, он смог взять себя в руки, после чего решил пойти к машине.

–Жизнь несправедлива, друг мой. Если ты не причинил никому вреда, то жизнь причинит его тебе – именно эта фраза занимала его внимание всю дорогу.

Подойдя к машине, Вуд огляделся. Рядом с закусочной, в которой он уже бывал в тот день, находился бар с незамысловатым названием «Техасский конь». Он решил поступить так же, как поступил бы любой мужчина на его месте – напиться до потери сознания.

Войдя в заведение, Вуд обратил внимание на три выделяющиеся вещи – изображение улыбающегося коня в шляпе, выполненное из лампочек разных цветов, бармена, который умело перебрасывал через себя бутылку бурбона, и мужчину, который спал за дальним столом лицом в миске из-под снэков. Помещение напоминало захудалый спорт-бар, и уж явно не было похоже на элитное заведение – справа от входа вряд стояли три стола со скамейками, слева же находилась барная стойка с небольшим количеством стульев. За барной стойкой сидели всего два гостя, на телевизоре, висевшем за спиной бармена, показывали очередной обзор на вчерашний баскетбольный матч – в этот день все телевизоры страны трезвонили только об одной новости: «Кливленд Кавальерс» – новоиспеченные чемпионы НБА, которые тяжелым трудом выиграли, казалось бы, провальную финальную серию, а ЛеБрон Джеймс – новый «Бэтмен» штата Огайо, Кайри Ирвинг же стал новым «Робином».

Над столами и барной стойкой висели конусообразные люстры, издававшие тускловатый свет, который придавал бару необыкновенную атмосферу тишины и умиротворения, именно он превращал помещение в нечто большее, чем просто захолустный спортивный бар, его лучи привносили что-то милое и в то же время нечто несуразное, ведь люстры были настолько широкими, что свет от них не помещался на поверхности столов, резко обрываясь на их краях и падая на пол.

– Милое местечко у вас тут, – произнес Вуд, взобравшись на стул, при этом не отводя взгляда от мужчины, который видел сны прямиком из тарелки. – Наливают у вас, видимо, тоже неплохо, – Вуд кивнул головой в сторону спящего.

– Если ты про Эрни! Если ты про Эрни, то… То у него просто неудач… Неудачный период в жизни, – запинаясь, произнес мужчина, сидевший на соседнем стуле от Вуда. На вид ему было лет 50-60 – толстый лысоватый мужчина с щетиной из седых волос, таких же седых, как и небольшая копна, оставшаяся на его голове, и выпиравшим пивным животом из-под майки «Бруклин Нетс» с номером 8. По запаху перегара, веявшего от его натуры, можно было определить, что находился в баре он не первый час и успел выпить за время своего нахождения достаточно, для того чтобы путать местами буквы и проглатывать окончания в словах.

– Думаю, сейчас у всех не самое простое время, – ответил Вуд, повернувшись в сторону собеседника.

– Не уверен, что у вас дела похуже, чем у Эрни. Эрни по-понизили на работе, и из-за этого от него ушла жена. Но по-последней ка-каплей стало то, что вчера «Кливленд» вырвал по-победу у «Голден Стэйт». Эрни очень любит «Голден Стэйт», после их по-поражения он со-сорвался и начал пропивать деньги, отложенные на отпуск с женой. Они ведь ему все равно уже не… Не пригодятся! – ухмыльнулся перебравший фанат баскетбола и алкоголя.

– А вы оптимист! Кстати, забыл представиться, – Стэнли Вуд. Сегодня я узнал, что мне осталось жить всего месяц, поэтому дела вашего Эрни еще ничего! Я планирую дойти примерно до такого же состояния, как и он.

– Ди-Диккенс. Уолтер Диккенс. Увы, вынужден со-согласиться, ваши проблемы – хуже некуда, и вы выбрали подходящее место для того, чтобы на-напиться в компании несчастных людей.

– Великолепно! Тогда мне, пожалуйста, то же, что пил печальный парень по имени Эрни.

– О, мистер Вуд, не советовал бы вам! Эрни выпил три порции «Бешеного коня», а перед этим три порции «Карусели», – вмешался в разговор бармен.

– Наслышан о «Карусели», но впервые слышу о «Бешеном коне», мсье, – ответил Вуд.

Старик Диккенс рассмеялся:

– Слышишь, Мартин, этот парень здесь впервые! – Диккенс ткнул локтем в руку своего товарища. Мартин молча ухмыльнулся в ответ. – «Бешеный конь», мистер Вуд, фирменный напиток данного заведения, его рецепт прост – смешать в хаотичном порядке весь алкоголь, который вы только можете найти на полках. Не думаю, что вам под силу такой своеобразный напиток.

Внезапно спящий в конце зала мужчина встрепенулся:

– «Бешеный конь»? Шон, повтори! – вскрикнул он и вмиг засопел в сидячем положении, даже не опустив головы.

– Лучше при нем не говорить об этом коктейле, – пошутил Шон – бармен и, по его словам, администратор, менеджер и владелец данного заведения – худощавый молодой человек лет 25, обладающий модельной внешностью. Его прическа напоминала Вуду какого-то знаменитого актера, а его прищуренный взгляд зеленых глаз был похож не на дефект зрения, а на недоверчивое отношение к каждому посетителю.

– Пожалуй, остановлю свой выбор на Лонг Айленде, – подумав, ответил Вуд.

– Отличный выбор, – сказал Шон.

– Почему ваш друг Мартин не проронил ни слова? – поинтересовался Вуд.

Мартин попытался показать что-то жестами, но Вуд ничего не понял.

– В этом и со-состоит проблема Марти – он уже до-долгие годы нем, как рыба, но никто из окружения не понимает язык же-жестов, поэтому он может лишь помотать го-головой. Пятнадцать лет назад наемники конкурентов забрались в его дом, пристегнули его к батарее и на глазах изнасиловали и убили жену, а ма-маленького сынишку пристрелили во сне, обчистили дом до нитки и скрылись с места преступления. По-подонков так и не нашли, а Мартин после пережитого потерял дар речи и долго не мог прийти в себя.

Мартин печально пожал плечами и кивнул головой.

– Хорошо, мистер Диккенс, тогда что, кроме запоя, печалит вашу жизнь?

– Я б-богат. Сказочно и несметно. Но всю свою жизнь я настолько был увлечен де-деньгами, что так и не нажил себе семьи. И вот сейчас, когда мне уже далеко за 40, я абсолютно не-не знаю, чем мне себя занять, и чего я хочу от жизни. Кстати, се-сегодня я угощаю всех посетителей бара. Сегодня я праздную свой День Рождения.

– Проклятье! – вскрикнул Вуд, прервав разглагольствования Диккенса о несчастье, он вспомнил о своей «порче». Сначала Вуд хотел встать и выбежать из бара, но позже понял, что терять ему уже нечего, а День Рождения уже столкнулся с ним лицом к лицу. – Минус один!

– Что? О чем вы?

– Нет, нет. Так, о своем

– Ваш «Лонг Айленд», мистер Вуд, – украсив дольками лимона, Шон протянул стакан Вуду через барную стойку.

– Спасибо, Шон! И сколько же вам исполняется, мистер Диккенс? Это секрет?

– У таких людей, как я, не бывает се-секретов. Сегодня тот день, когда я пробыл на этой земле ровно пол-полвека.

– Подумать только! Половина века – это ведь значительная дата, почему вы отмечаете ее именно здесь?

– В последние два года я каждый свой прожитый день встречаю именно здесь, – печально ухмыльнулся Диккенс. – Эти люди стали моей семьей.

– За вашу половину века, мистер Диккенс!

Они подняли бокалы и чокнулись в честь тоста Вуда. Мартин лишь кивнул головой.

– Извини, Стэн, если за-задеваю твои чувства – я не хочу знать, почему у тебя остался всего месяц, но я тебя не понимаю. Каким бы пьяным я ни был, я могу раз-разбирать людей. И сейчас я вижу тебя и совсем не могу понять: ты не похож на одинокого раздолбая-алкоголика – такого, как мы. Ты похож на счастливого семейного человека. По-понимаешь, твоя одежда выглажена женской рукой, и даже более того – она выглажена до каждого лоскутка, твоя жена делает это с любовью, и скорее всего, у тебя есть и дети. Что ты за-забыл здесь, в этом захолустье холостяков-алкоголиков, почему ты не проводишь свои последние дни с семьей, которой ты нужен!? – собравшись с силами, и почти не запинаясь в речь, выпалил Диккенс.

– Вы застали меня врасплох, мистер Диккенс. Глиобластома, рак головного мозга. Чуть меньше трех месяцев назад я узнал о своем диагнозе, когда меня внезапно вытошнило на работе, я подумал, что отравился, но диагноз был менее приятным. Чуть меньше трех месяцев я живу с неизлечимой болезнью, а самое страшное в том, что я до сих пор не нашел в себе сил, чтобы рассказать об этом семье. А сегодня я узнал о том, что у меня всего один месяц. Сейчас у меня нет, чтобы сил прийти домой к жене и дочери и с невозмутимым лицом быть любящим отцом и мужем! Сейчас у меня совсем нет сил, чтобы совладать со своими эмоциями. Все, на что я способен – просто напиться вдрызг и быть слабым.

Оставшуюся половину коктейля Вуд выпил залпом.

– Шон, повтори! – выкрикнул он сразу же после последнего глотка, стукнув дном стакана о барную стойку.

В баре стояла гробовая тишина, Шон наливал ликер в коктейль, а Вуд, Диккенс и Мартин смотрели лучшие моменты финала по телевизору – никто из них троих не мог произнести ни слова – кто-то в силу физических возможностей, кто-то из-за опьянения, а кто-то из-за переполненности эмоциями.

Чуть позже напряжение между мужчинами спало, и они вновь начали говорить тосты – в тот вечер они выпили за все, что только могли: за то, чтобы Мартин вновь заговорил, Диккенс нашел семью, Вуд излечился, чтобы к Эрни вернулись жена и его должность заместителя директора в брокерской конторе, а заведение Шона начали посещать сотни людей, и его бар разросся до целой сети, и еще за кучу бессмысленных и несбыточных надежд.

После нескольких тостов Вуд потерял возможность самообладания с собой, а чуть позже не мог внятно говорить. Спустя пару часов он и вовсе повторил коронный номер Эрни – он уснул прямо за барной стойкой, положив голову в тарелку из-под снэков.

– Видишь, Мартин, я же… я же говорил, что эти чипсы чудотворны: настолько вкусные, что никто не оставляет и крошинки, и такие сытные, что спать клонит прямо за тарелкой.

Мартин покачал головой и рассмеялся.

Глава

II

Наутро количество посетителей бара не изменилось: Диккенс и Мартин все так же пили виски и смотрели лучшие моменты финала НБА, Вуд и Эрни словно не сделали за ночь ни одного движения – их головы также лежали лбом вниз в тарелке, однако Эрни явно подавал больше признаков жизни – его храп был единственным звуком, наполнявшим помещение. К тому времени Шон уже успел передать смену Стиву – второму бармену – светловолосому парню лет двадцати пяти, с пирсингом в носу и тоннелями в ушах, чьи руки были вытатуированы до последнего живого места.

Стив, немного задумавшись, распаковывал заготовки – завернутые в целлофан лимоны, апельсины, мяту. В момент недолгого затишья, когда Эрни прекратил храпеть, входная дверь распахнулась, и в темное помещение без окон внезапно влетела струя света, с ней влетел и мужчина среднего возраста, русыми волосами и атлетическим телосложением, похожий на Вуда, как ростом и прической, так и вкусом на вещи – он был одет в джинсы и серую футболку, на ногах же красовались серо-зеленые кроссовки, взгляд мужчины был неистово свирепым, а походка настолько устремленной, что с первого его шага стало понятно – здесь он не для того, чтобы пробовать коктейли.

– Ах, мистер Вуд, какая встреча! – с заметной иронией в голосе возмутился мужчина, Вуд спал настолько крепко, что даже не шелохнулся – он вряд ли слышал какие-либо звуки.

– Вы знакомы!? – с удивлением поинтересовался Диккенс.

– Меня зовут Вальдо, мсье, спящий мужчина – мой лучший друг и по совместительству партнер по рекламному бизнесу, который благополучно пропустил встречу с одними из лучших партнеров, с ними мы должны были заключить самый большой контракт в истории компании.

– Мистер Вуд – бизнесмен? – спросил Диккенс. – Нам он не рассказывал.

– О, мистер Вуд, должно быть, многое вам не рассказывал – например, у него есть беременная жена и маленькая дочь, которые не спали всю ночь из-за его отсутствия, ведь они до сих пор ищут его по госпиталям. Но в эту прелестную ночь мистер Вуд по непонятным причинам решил провести время со столь странными и незнакомыми ему людьми, как вы, мсье.

– А вот сейчас прошу не хамить, как вас там? Вальдо! Между прочим, мое состояние явно побольше вашего и, вероятно, всей вашей компании. То, что мистер Вуд семейный человек, понятно любому дураку, а почему он решил провести эту ночь здесь, только одному Богу известно, но он рассказал нам, что болен, думаю, вы об этом знаете, как никто другой.

– Что? Болен!? И чем же болен мистер Вуд? Я об этом не слышал ни слова!

– С его слов, у него глиобластома – одна из самых страшных разновидностей опухоли головного мозга.

– Что, черт возьми!? Вуд! Стэн, просыпайся, ответь мне! – Вальдо схватил Вуда за плечи и начал тормошить его с такой силой, что тот чуть не свалился со стула, жестяная тарелка ударилась об пол и покатилась со скрежетом в угол, Эрни издал странноватый храп и снова затих, ситуация между Вудом и его другом привлекла внимание всех в зале, а Стив от испуга умудрился уронить пакетик с коктейльными заготовками.

– Вальдо, что тебе нужно? – спросонья вскрикнул Вуд. – Стоп. Как ты меня нашел?

– Так скажем, мы с твоей женой обзвонили все морги, госпитали и полицейские участки, но вчера никто с именем Стэнли Вуд к ним не поступал, тогда я решил с утра объехать город в поисках твоей машины, и как ты уже успел догадаться, далеко от дома ты не уехал. Так почему ты проводишь время здесь, с пьяными раздолбаями!?

– Во-первых, эти парни не просто пьяные раздолбаи, этот бар объединяет несчастных людей: это мистер Диккенс – сказачно богатый и до невозможности одинокий человек, Мартин – потерял дар речи, когда какой-то ублюдок на глазах убил его семью, тот спящий в тарелке парень – Эрни – бывший заместитель директора крупной брокерской компании, любимая жена ушла от него после того, как он потерял работу. – Вуд представил всех по очереди – а вот с барменом я еще незнаком, видимо я проспал достаточно, и Шон уже успел сдать смену.

– Да, это Стив – сменщик Шона, такой же прекрасный парень, второй владелец этого заведения – произнес Диккенс так, словно знакомил Стэна и Вальдо со своим сыном.

– Мое почтение, мсье. Действительно печальные истории, с удовольствием побеседовал бы с вами, но, к сожалению, мне нужно как можно скорее доставить Стэна домой, его там уже потеряли.

– Сейчас самое время для дома, – согласился Стэн.

– Стив, это тебе за испорченную тарелку, – Вальдо вытащил стопку купюр, достал оттуда две купюры в десять долларов и протянул их бармену.

– Рад знакомству, – пробормотал отрезвевший к утру старик Диккенс.

Мужчины пожали руки посетителям бара и направились на парковку, светящееся изображение коня на стене словно провожало их взглядом, а с ним и бармен, пристально разглядывающий Вальдо со спины.

– Вуд, ты совсем спятил? Ты пропустил встречу с отличной компанией, даже не знаю, что будет с контрактом – мы просидели целый час в ожидании твоего прихода, но ты не соизволил приехать, их это задело. И ладно, если бы ты не приехал из-за беременной жены, маленькой дочери – ты просто напился в каком-то подвале. В последний раз ты был таким инфантильным, когда не был женат, что с тобой происходит?

– Я поведу! – ответил Вуд, будто все слова Вальдо пролетели мимо его ушей.

– Прекрати паясничать, ты видел себя со стороны?

– Да, ты прав.

Машина Вальдо представляла собой огромный красный пикап, рассчитанный на двух человек, Вуд с трудом взобрался в кабину, хлопнул дверью и отвернулся к окну – пейзаж за окном плавно поплыл в его глазах, а один дом сменялся другим. Тишина не прекращалась до тех пор, пока Вальдо не собрался с силами и не спросил:

– Тот мужчина, одинокий миллионер, сказал мне, что ты болен, это правда?

– Он слишком пьян, вряд ли ему можно верить.

– Тогда почему ты напился до такой степени, что уснул за барной стойкой лицом в чертовой тарелке.

– Просто плохое настроение.

– У тебя уже три года не было плохого настроения, с того самого момента, когда у нас сорвалась очень крупная сделка, а если ты бывал не в духе, то брал жену и дочь и ехал отдыхать, но не напивался с незнакомыми людьми.

– Да что ты вообще знаешь!?

– Стэн, я знаю тебя всю свою чертову сознательную жизнь! Что ты несешь?

– Тогда прекрати мне читать нотации, ты ведь знаешь, что я ненавижу это!

– Тогда расскажи мне, что случилось! Тебе наплевать на Рени и Стэф?

– Что ты сказал?!

– Ты поступил, как самый настоящий гад, что я могу еще сказать!?

– Куда ты едешь? Мы повернули не туда!

– Сначала мы заедем кое-куда.

– О, нет, сейчас я не в состоянии ехать в офис.

– К черту офис, мы едем не туда.

– Что ты задумал?

– Ничего криминального! Ты мне не ответил – ты больше не любишь свою жену?

– Мой бог, я люблю Рени всем сердцем! Я даже простил ей тот день, когда она чуть не изменила мне с тобой, о чем ты!?

– Боже мой, мистер Вуд, вы так снисходительны, но это произошло на рождественской вечеринке, когда мы были пьяными 18-летними подростками. Постой, да и на той вечеринке ты сам натворил немало дел с той девочкой, припомнить?