Бестия в латунном браслете

– В самом деле?

Тут Алария показательно громко втянула воздух носом, как будто пытаясь вдохнуть в себя самого патологоанатома. Джеймс перевёл взгляд на неё: бестия не отрываясь смотрела на специалиста и раздвигала губы в улыбке такой издевательской, словно только что узнала и то, чем тот завтракал, и то, с кем он спал за последнюю неделю. Его снобская улыбка несколько выцвела и потеряла лоск.

– При одном условии, – резко сказал патологоанатом. – Вы больше меня не побеспокоите по этому делу до тех пор, пока я сам не пришлю вам результаты вскрытия.

– Годится, – быстро сказал Джеймс, стараясь улыбаться не слишком уж довольно.

В морге было холодно. Две противоположные стены занимали пузатые металлические дверцы, выстроившись в три ряда. На каждой из дверец был большой вентиль для открывания, а также табло. Маленькие поворотные шестерни выставляли номер дела на этом табло. Рычаг с набалдашником позволял задать температуру внутри отсека.

Патологоанатом зашёл следом, выкрутил один из вентилей и выдвинул на середину комнаты стол с телом, частично прикрытым простынкой. Затем он встал у двери, скрестив руки на груди в недвусмысленной выжидательной позе.

Алария начала громко нюхать. Джеймс сразу заподозрил её в показухе: она делала это размеренно, долго и абсолютно одинаково. Минуты через три патологоанатом закатил глаза и вышел из морга, презрительно цокнув.

Бестия сразу же перестала придуриваться и подошла к телу.

– Это было изобретательно, – негромко похвалил её Джеймс, тоже приближаясь. Ему, по сути, глядеть было не на что – из первичного отчёта он знал, что следов насильственного вмешательства не было. Оставалось надеяться лишь на нюх бестии.

– Ничего выдающегося, – разочаровала она. – Есть на уровне ощущений что-то, но я не понимаю, что это. Не совсем… знаю, с чем сравнить.

– Ничего страшного, – скрывая разочарование, сказал Джеймс. Он явно собрался развернуться к выходу.

– А второго ты не хочешь осмотреть? – остановил его голос Аларии.

– Второго?

– Ну да. – Она повернулась к стене и стала показывать пальцем. – Вот там, там и там – старые тела, они сильно заморожены, почти не пахнут. А вот тут… – Она ткнула в дверцу рядом. – …такой же как этот. Свежий и лишь слегка охлаждённый. Это ведь может быть тот, которого ты хотел.

Джеймс поворачивал вентиль, стараясь не производить ни малейшего звука. Это и правда оказался ратман. Внезапно к горлу подступил плотный тошнотный комок.

– Если услышишь, что он приближается, сообщи, – немного осипшим голосом сказал Джеймс.

И не понятно, почему было столько волнения: то ли дело в подглядывании за чужим делом, то ли в распахнутой настежь грудной клетке бывшего начальника воздушных перевозок. Похоже, Джеймс несколько переоценил свои силы и стойкость желудка. Чтобы отвлечься, он закатил тело часовщика обратно в ячейку и закрыл запор.

А вот Аларию вообще ничего не смущало. Она едва ли не нырнула носом в этот разрез.

Затем она выпрямилась и немного постояла, что-то обдумывая. Вопрос, который она задала, сбил Джеймса с толку:

– А вчера, когда ты меня к стене придавил через браслет… В стене ведь что-то было, да?

Прежде чем он успел ответить, она встрепенулась:

– Сюда идут!

Джеймс быстро закатил стол с ратманом и направился к двери, показывая, что они закончили.

Уже на улице, когда чужих ушей рядом не было, он повернулся к Аларии и спросил:

– Почему тебя это интересует именно сейчас? Может, сначала расскажешь, что смогла различить на втором теле?

– Нет, – заупрямилась она. – Сперва ответь.

Он вздохнул и сдался:

– Ладно. Это, собственно, не тайна. В доме каждого мага, кто планирует заводить бесёнка, беса или бестию, в одну из стен должен быть вмонтирован сигил. Это такой латунный круг особой конфигурации, своего рода ловушка для бесов. Раньше, в древности, сигилы носили ритуальное предназначение, на них проводили ритуалы. Считалось, что они помогают изгонять из человека демонов. Но демонов в последнее время в мире недостача, зато есть бесы. И оказалось, что в сигил через браслет подчинения легко загоняется любой из вас.

– Свой сигил для своего беса? – уточнила она мрачно.

– Вообще нет. По сути, я могу тебя загнать в любой из сигилов, что есть поблизости. Это наша страховка на случай гибели. Если перед смертью маг, у которого есть бестия, успеет загнать её в ловушку, то это спасет много жизней.

– И у многих это выходит? – а вот сейчас в тоне Аларии сквозила ирония, словно она не особо верила в возможность чего-то похожего.

– У некоторых, – расплывчато ответил Джеймс. – Ну, ты получила свою информацию? Я так понимаю, ты хотела её обменять на то, что узнала в морге?

– Нет. Не для этого. Оба трупа тоже примагничивали к этому вашему сигилу.

Джеймс хмыкнул:

– Невозможно. Алария, люди не бесы, на них не действует магнетизм сигила. И даже если допустить, что это возможно, но это не так, уверяю тебя – на них не было проводника. А именно, браслета подчинения.

– Но излучают они то же, что и я. Это такой фон… металлический. – Она поднесла своё запястье к носу и понюхала. Затем сунула свою руку едва ли ему не под нос, предлагая тоже оценить запах. – Вот точно такой.

Джеймс нюхать не стал, но задумался.

– Значит, сигил это быть не может. Но это что-то, что ощущается как он. То есть какой-то ритуал или воздействие… например… Погоди-ка! В смысле «оба тела»? Они же были в разных местах, умерли от разных причин… Но между ними есть какая-то связь? Они либо были в одном месте, либо участвовали в чём-то… так, мало данных! Мало! Но это очень интересно. Чрезвычайно, я бы сказал.

Джеймс в раздумьях пошагал дальше по улице, не особо озаботившись, идёт ли бестия следом.

***

Конечно, у неё был приоритетный приказ, но в данном случае, она чувствовала, что могла бы поступить и как-то иначе. Притормозить, сильно отстать, даже вообще не пойти. Но Аларии самой вдруг стало интересно, что там думает её хозяин и что за выводы он сможет сделать. Она впервые видела существо, так погружённое в собственные мысли. Словно там, внутри, происходит что-то намного более интересное, чем снаружи. Алария ещё слишком мало понимала из того, что он говорил, но любопытство уже разгорелось на полную и буквально чесалось под кожей.

Она одёрнула себя, напомнив, что Джеймс – пленитель, человек, забравший её свободу. И замена вольной жизни в своём мире на сомнительное удовольствие разгадывать загадки в этом вряд ли могло считаться хорошей сделкой.

Настроение стремительно рухнуло вниз.

Но словно почуяв это своей магической частью, мужчина завернул в один из небольших ресторанчиков. Меню с картинками и умопомрачительные запахи из кухни мигом отодвинули на задний план все дурные мысли.

– Постарайся пользоваться вилкой, – попросил Джеймс.

И она старалась. Хотя салфеток всё равно пришлось израсходовать целую кучу.

Когда тарелка опустела, Алария проводила её печальным взглядом, Джеймс заказал что-то ещё. Слово, которое употребил Джеймс, не было знакомым, но она ощутила предвкушение. Всё ещё пребывавший в задумчивости хозяин перевёл взгляд на нее и спросил:

– Как считаешь, а ты могла бы поговорить с бесом?

– Зачем? – удивилась она. – Они ж не разговаривают.

– Видишь ли, в чём дело. – Джеймс повертел одно из своих колец, и Алария невольно напряглась. Но движения магии не последовало, так что, похоже, это был просто безотчётный жест. – Ратман Рипли, разумеется, был магом. Только одарённые люди, ну или совсем уж умные или способные из обычных, получают посты в правительстве. У многих из них есть питомцы из Бестиарры. Но мало кто берёт себе именно бестию – вы сложные, и надо потратить много сил, чтобы вас приручить.

– Да, мы такие.– Алария гордо задрала подбородок. – Некоторых вообще приручить не суждено!

Этот выпад Джеймс проигнорировал.

– Лишь у одного ратмана именно бестия. Остальные, как я и сказал, довольствуются бесами. Как, собственно, и ратман Рипли. Бес всегда при хозяине и во время нападения тоже был.

– Вопрос в том, почему бес не защитил хозяина?

– И в этом тоже. Но тут могут быть разные варианты: бес не присутствовал рядом, потому что был на поручении – и это самая простая из версий. Ещё беса могли нейтрализовать или временно вывести из строя, обездвижить… Всё это рисует нам картину преступления. И по сути… бес является свидетелем этого преступления. И если бы на его месте была бестия, её можно было бы допросить, узнать, что произошло. Но бесы не разговаривают. При этом они не такие глупые, как бесята, так ведь? И вот вопрос: можно как-то узнать у беса, что произошло, или даже тебе это не под силу?

Алария хотела возмутиться этому вопиюще хамскому предположению, но тут перед ней на стол опустилась маленькая тарелочка с чем-то невероятно вкусно пахнущим. Внутри сосуда из светлого, почти зеркально блестящего материала, похожего на половинку кокоса, находилось нечто белое и по ощущениям холодное. Алария схватила ложку и зачерпнула еду. Оно таяло на языке и растекалось невероятной сладостью.

И это была первая в её жизни еда, которую не хотелось запихивать в рот максимально большим кусками, а оказалось приятно именно так – смаковать, отправляя в рот порции маленькой ложечкой.

– Это мороженое, – пояснил Джеймс, и в его голосе она уловила улыбку, ведь глаза всё ещё были закрыты.

– Где вы это берёте? – спросила она, распахнув веки и разглядывая стекающее с ложки лакомство.

– Готовим.

– И миссис Пош умеет?

– Не знаю, если честно. Но она точно знает, где это можно купить. Вернёмся к бесам, Алария? Сможешь сосредоточится, или подождать, пока доешь?

– Бесы правда туповаты. Но они, если хотят, могут выразить свои мысли. Но не все – есть и такие, кто недалеко ушёл от бесят. Но с вами они общаться не станут. Да и со мной – не факт. Но я смогу на него надавить… Или не смогу. – Она впервые оторвала взгляд от мороженого и хитро посмотрела на Джеймса. – Отменишь свой приказ на порчу чужого имущества?

– Я подумаю, – усмехнулся в ответ тот. – Вернее, тщательно подумаю над формулировками.

К сожалению, мороженое подошло к концу, и Алария немного расстроилась. Но потом новая мысль её захватила.

– А если бес теперь без хозяина – то… он где?

– Это надо узнать. Но я понимаю, о чём ты спрашиваешь. Если хозяин умер, обычно бес идёт вразнос, всё крушит, нападает на людей, бегает по городу без цели. На поимку такого беса отправляются несколько сильных магов, и чаще всего его проще убить, чем изолировать. Но бывает так, что сразу после происшествия рядом оказываются сильные маги, и тогда можно перепривязать беса к другому хозяину. Временно или постоянно. Насколько я в курсе, так и вышло с бесом ртамана. Его перепривязали до того, как он сбежал и успел наделать дел.

– Вы можете держать не по одному бесу?

– Обычно нет, это тяжело, бывает конфликт интересов, сложно уследить за своими приказами, и так далее. Но привязать к себе для предотвращения жертв – вполне реально. Я отправлю сейчас письмо с посыльным, попробую выяснить, куда делся ратманский бес.

Глава 8

Читать Алария не умела, поэтому до самого вечера сидела в своей комнате и смотрела в окно. Это было увлекательно и познавательно. Намного интереснее, на её взгляд, чем занятие Джеймса. Тот перебирал какие-то бумаги, читал, делал пометки в блокноте, а иногда вырывал листочки и откладывал в сторону. Затем и вовсе ушёл со всем этим сомнительным сокровищем к себе, чем-то звенел и даже разговаривал сам с собой. Если хорошо принюхаться, можно было учуять запах тех самых ароматных пастилок, что время от времени он запихивал себе в рот. Это не раздражало обоняние, и даже в чём-то было приятным. И уже стойко ассоциировалось с Джеймсом Спенсером.

Алария с повышенным любопытством наблюдала, как меняется улица, едва первые намёки на сумерки заползают в переулки. Выходило, что этот мир не так уж принципиально отличается от её дома, который тут называли Бестиаррой. В её мире, едва солнце скрывалось за горизонтом, наступало время охоты. Кровь быстрее бежала в жилах, пальцы подрагивали в жгучей потребности вырасти в когти, зрачки перестраивались в вертикаль и выхватывали много подробностей, недоступных обычному зрению. Выследить. Обратить в бегство. Поймать. Насладиться победой.

Здесь было то же самое. Вот только люди ночью не охотились – они были добычей.

Фонари, которые зажигались на улице, служили не для улучшения видимости. Это был сигнал. И чем сильнее они разгорались, тем меньше времени оставалось, чтобы укрыться под защиту собственного дома. Потому что ночью на улицах города могли появляться главные враги человека. Мёртвые механизмы. Пару раз она видела существ, которые могли бы оказаться именно ими. Один из них полз, но так шустро, что вполне мог бы оказаться крысой. А вот тот, что летел точно не напоминал ничего из виденного Аларией раньше. Плохо, что через окно унюхать их было никак. Но с первого взгляда они были совершенно не опасны, заняты своим делом и свои маршрутом.

Сегодня Аларии предстояло познакомиться с ними лично.

Джеймсу удалось выяснить, где находится бес ратмана Рипли. Как хозяин и предполагал, того поместили в «бесарню», место передержки для бесов и бесят, до тех пор, пока не решится, куда их дальше деть.

Только тут Алария поняла, что другие варианты, куда можно было бы деть беса без хозяина, она не выяснила до сих пор. И тут же восполнила этот пробел. Ей нравилось, что Джеймс не уходит от ответа в таких вещах, считая, что это не её дело, а спокойно и обстоятельно разъясняет.

– Всего варианта три. Первый – передать новому владельцу. Далеко не все мечтают подвергать себя риску и шастать по Бестиарре в поисках подходящего экземпляра. А такой бес даже проще: он привык к нашему миру, знает правила и более послушен. Второй вариант – усыпление, но он применяется по необходимости, когда бес сходит с ума при потере владельца и его никак не удается привести в норму. Третий вариант – возвращение в Бестиарру.

– Ну, то есть бесов вы возвращаете, а бестий – нет? – возмутилась сразу же Алария.

– Потому что бесы, едва снимаешь подчинение, рвут когти в гущу леса. В отличие от бестий. – Он с иронией поглядел Аларии в лицо. – Я ответил на твой вопрос?

Итак, бес ратмана был в бесарне. А дело ратмана – в руках владельца Гантера, Конрада Норфолка, а значит, днём к нему никак не подобраться. Зато можно проделать это ночью.

Как помнила Алария, именно для этого люди и заводят бестий – иметь возможность выходить на улицу, потому что магия против мёртвых механизмов бессильна, а вот выходцы из Бестиарры вполне с ними могут справляться.

Она ждала с предвкушением, почти как настоящую охоту, чутко улавливая каждый новый шаг тьмы. Фонари уже очерчивали ровные круги на брусчатке под собой, а люди больше не появлялись. Минут пять назад пробежал последний запоздавший – он нёсся так, словно за ним гнались.

Алария почти вжалась в прохладное стекло лбом. Ей хотелось поскорее увидеть эти самые мёртвые механизмы, и не только для того, чтобы понять, с чем предстоит иметь дело. Её очень интересовали хищники этого мира. Те, кто повергают в ужас людей. Ей хотелось сравнить их возможности со своими и решить, кто находится на вершине силы.

Но улицы были пусты.

Джеймс позвал её снизу, и она тут же соскочила с подоконника.

Она надела рубашку с коротким рукавом и кожаные шорты. Если ей предстоит принимать боевую форму, то наряжаться во что-то узкое и длинное смысла не было никакого – трансформация порвёт всё в мелкие клочья. Но на улице было уже холодно, и Алария накинула сверху тёплый вязаный жилет почти до пола в надежде, что он поможет не околеть.

Она потрогала через ткань кольцо, висящее на тонкой веревочке на шее. То самое, которое Джеймс кинул ей в Бестиарре в качестве подарка. Сначала она хотела его выкинуть, но потом передумала. Носила как напоминание о том, что не стоит быть слишком беспечной, когда не слишко много знаешь о противнике.

Когда она спустилась по лестнице, ожидавший у двери Джеймс оглядел её наряд с ног до головы.

– Подойди, – велел он, но приказом это не было, да и вообще звучало на удивление мягко.

Когда Алария приблизилась, он распахнул полы её жилета и, слегка склонив набок голову, нагнулся и начал прикреплять к её поясному ремню какую-то блестящую круглую штуку, отдалённо напоминающую часы. В нос забился запах, который уже стойко начал ассоциироваться конкретно с этим человеком. Сейчас свежие и сладкие нотки были сильнее – Джеймс явно что-то перекатывал на языке.

– Это что? – спросила она.

– Портативный теплоизлучатель, – пояснил он, не поднимая глаз. – Позволит тебе не мёрзнуть: ночью на улице намного холоднее, чем днём.

– Я про то, что у тебя во рту, вообще-то, – почему-то смутилась Алария, хотя именно эта эмоция была ей вообще не свойственна.

Джеймс отступил на шаг и слегка улыбнулся:

– Борюсь с вредной привычкой. Пастилки, чтобы занять рот чем-то более полезным.

По мнению Аларии, более полезным во рту могла быть лишь какая-то еда. А не пастилки. Но люди всё ещё оставались непонятными существами, поэтому она обошлась без комментариев.

Взгляд Аларии скользнул по груди Джеймса вниз: на его поясе она увидела, среди прочих, точно такую же круглую штуку. А ещё две непонятные вещицы, прикреплённые ближе к бокам, которых она раньше совершенно точно не видела.

– А это что? – Она ткнула пальцем в то, что вызвало ее интерес.

– Оружие. – Джеймс чуть больше раздвинул полы собственного плаща, чтоб она могла разглядеть получше. Это называется пистолет. Магия на мёртвые механизмы не действует, а вот пули – вполне.

– И почему ты раньше не ходил на улицу ночью, раз у тебя есть эти… пули?

– К сожалению, они не помогут от всего, что нам может встретиться ночью на улице. Пойдём уже. Давай поговорим по дороге, чтобы не тратить зря время. Мешать нам всё равно будет некому.

Джеймс открыл дверь, и они шагнули наружу.

Алария сразу же зашипела:

– Уф! Почему так холодно?

Не просто холодно – её целиком, с ног до головы обхватил такой мороз, какого она никогда в жизни на себе не ощущала. Бестия уже поняла, что в целом этот мир холоднее, чем её. Но она пребывала в глубокой уверенности, что её звериная выносливость, объективно намного более мощная, чем человеческая, позволит ей без жалоб перенести любые тяготы. Но к этому пронизывающему ветру, мгновенно проникающему не просто под одежду – в самую глубь тела, до костей и сухожилий – она оказалась не готова.

– Поверни шестерёнку на излучателе.

Её пальцы аж тряслись, пока она пыталась выполнить распоряжение. Едва это удалось, от живота начало распространяться тепло, всё шире и шире, обхватывая тело, согревая плечи и руки, в самую последнюю очередь добралось до ног.

Они зашагали по улице.

Всё выглядело иначе, чем днём, и даже не так, как ей казалось из окна. Поражала тихая, почти звенящая тишина. Звуки шагов, отскочив от брусчатки, врезались в стены домов и разлетались гулкими ударами по округе. Вереница сигнальных фонарей, то ловивших в свои яркие круги путников, то отпускавших их в тревожную тьму, словно считали что-то – возможно, длину пути, а может, и секунды существования. В домах горел свет, и лишь там сейчас была жизнь.

– Расскажи про мёртвые механизмы, – попросила Алария, и её голос зазвучал неожиданно громко, хотя она едва не шептала.

Джеймс вышагивал рядом расслабленно, но она чуяла каким-то особым, непривычным способом его внутреннее напряжение. Несмотря на руки, засунутые в карманы, и на голос с ленцой. Он был похож на взведённую пружину, готовую распрямиться в любой момент.

– Точно никто не знает, откуда они взялись, – начал рассказ мужчина. – Но, вероятнее всего, что-то произошло на свалке металлов. Во всяком случае, официальная версия звучит именно так. На западе, в стороне от главных городов, есть место, куда больше двухсот лет свозят вышедшие из строя, сломавшиеся или утратившие актуальность части наших механизмов. Это в последние годы их максимально разбирают и очищают, а раньше таким особо никто не заморачивался. Похоже, дело в остаточной магии. Или месте, где располагается свалка. Или ещё в каких-то неизвестных нам причинах. Но в определенный момент по ночам оттуда начали появляться странные диковинные создания. Они не живые – в том смысле, что не являются существами из плоти и крови, как мы с тобой. Но и не чистые механизмы, которые движутся при помощи пара, горения или магоактивной жидкости.

– Ты имеешь в виду, что они не похожи на то, что создаёте вы? – Алария гордилась тем, что понимает почти все сказанное Джеймсом. Это давало опору – зная условия, проще найти шанс для побега.

– Однозначно нет. Они могут быть визуально похожи на что-то: на пневмокапсулу в библиотеке, крысолова или почтовый ящик. Но всё равно отличаться. Словно их собрал ребёнок, не имеющий представления, как выглядят вещи в нашем мире. Например, посади вот тебя в кучу деталей от механизмов, ты могла бы сложить такие же странные комбинации. Просто потому, что не имеешь представления о том: как это все должно выглядеть.

– И что делают эти механизмы?

– Прилетают, проходят, приползают в город и нападают на людей, которые оказываются на улицах в ночное время.

– И чем они это делают? – Алария прислушалась, ей показалось, что лишний звук разнёсся по округе. Но он был тихий и неопасный, поэтому она расслабилась. – Я имею в виду – у них зубы, когти, клешни?

– Да, может быть всё это – и вместе, и по отдельности. А ещё иглы, ножницы, резаки, шипы и куча другого опасного снаряжения.

– И они прям все нападают на человека?

– Да, – коротко ответил Джеймс, внезапно напрягшись. – Все…

Из-за угла вырулила какая-то банка, увешанная шестерёнками. Она летела в метре над землей и изо всех сил изображала почтовую рассылку. Но миновав пару домов и несколько приёмных ящиков, двинулась прямо к ним.

Джеймс выхватил с пояса свой пистолет, тот гавкнул пару раз, как хриплый бесёнок, и банка разлетелась на куски, звеня деталями по дороге.

Алария едва глазами моргнуть успела.

– И зачем тебе я? – в изумлении спросила она. – Ты сам отлично справляешься.

– Полагаю, ты скоро увидишь, – ответил Джеймс без малейшей рисовки. – Я пошумел, так что в ближайшее время стоит ждать других гостей. Покрупнее и поэнергичнее. Ну или побыстрее убраться отсюда куда подальше.

Алария приблизилась к тому месту, где валялись детали мёртвого механизма. Она наклонилась и собралась поднять его.

– Осторожно, – предупредил Джеймс. – Он всё ещё может быть опасен. Окончательно потеряет подвижность он лишь к утру, к восходу солнца.

Алария подцепила самый крупный из осколков и приблизила у лицу. Она чувствовала вибрацию и небольшое тепло, но странным было не это: механизм совершенно не пах и не ощущался другим органами чувств, на которые она привыкла полагаться. Все приборы этого мира можно было разобрать на подвиды: движущиеся за счёт пара и топлива, а так же те, что существовали за счёт техномагии. Были и просто механические – самые простые, и вот они тоже особо ничем не пахли.

То, что находилось в её руках, очевидно, не могло считаться чистой механикой. Но почему же оно не источало запах?

Кусок в руке дёрнулся и попытался прищемить ей палец одним из винтов. Она брезгливо отбросила деталь на тротуар.

– Идём, – поторопил Джеймс.

Алария его догнала и пристроилась рядом.

– Почему вы называете их мёртвыми механизмами?

– Да прицепилось как-то именно это название. Со свалки, отработанные – поэтому и мёртвые. Но вообще, с ними всё непонятно. Почему с наступлением утра они превращаются в обычные железяки? Чем им так насолили люди? Почему они не пытаются проникнуть в дома?..

– А они не пытаются? – Алария с любопытством повернула голову к мужчине. – Не логично. Если они так ненавидят людей, то почему не атакуют в домах, где они уязвимы?

– Ну, если будет открыта дверь или окно, то они наверняка этим воспользуются. Но на домах давно стоят контролеры, и таких ошибок никто не совершает. Почему они не пытаются пробиться внутрь – неизвестно. Тем более что у многих из них сил на это точно хватит.

Некоторое время они шли молча. Алария прислушивалась к происходящему вокруг, потому что, похоже, лишь на этот орган чувств могла рассчитывать, когда дело касалось мёртвых механизмов. Осложнялось все тем, что она не знала звуков этого мира. Вот еле различимый скрип – это что? Ветер толкает дверцу незакрытого почтового ящика, или же кто-то крадётся в ночи?

– И давно вы не ходите на улицу после заката? – снова спросила она.

– Сколько я себя помню. Официально уже шестьдесят лет, кажется. Но точную дату начала определить крайне трудно. Сперва только мелкие и слабые механизмы прилетали. Их даже всерьёз никто не воспринимал. Лишь когда появились первые человеческие жертвы, забили тревогу.