В какой стране жить хорошо, или Сафари на «Большую пятерку»

В следующие выходные им предстояло отправиться в Вашингтон.

Американская столица поразила Елену обыкновенностью. Это был небольшой город с шестьюстами тысячами жителей, с невысокими домами, аккуратными газонами и аллеями. Он гораздо больше походил на провинциальный город, чем на столицу. Она считала, что все города Америки состоят из небоскребов. А оказалось, что в Вашингтоне, в отличие от других городов этой страны, строительство очень высоких многоэтажек запрещено. Самое высокое здание американской столицы – знаменитый Капитолий высотой 137 метров, и ни одно здание в Вашингтоне не должно превышать его.

Уже с вечера всей группой они обсуждали, кто куда пойдет с утра, и ее идея начать с Белого дома сначала вызвала всеобщее одобрение. К концу обсуждения, однако, их осталось только трое, остальные решили пойти в магазин электроники.

Уже издалека они увидели длинную очередь, тянущуюся к Белому дому. Два ее «товарища» пошли занимать очередь, а Лена решила найти кассу и купить билеты. Оглянувшись, она постаралась найти что-нибудь похожее на место продажи билетов. Единственный отдельно стоящий павильон, напоминающий кассу, был закрыт. «Хорошо бы еще узнать, сколько стоят билеты», – подумала она.

Подойдя к людям, стоящим в очереди, и увидев в их руках билеты, Елена поинтересовалась, где они их купили и по какой цене. Ответ, как это чаще всего бывало, оказался неожиданным: билеты бесплатно раздаются в том павильоне по средам. Было субботнее утро. Уезжали они из Вашингтона завтра, и внутренний голос ей подсказывал, что сегодня единственный шанс в жизни увидеть Белый дом. Нет, конечно, снаружи она может его увидеть и завтра, но это будет совсем не то.

Как же так: быть в Америке и не попасть в Белый дом? Ситуация напоминала мультфильм ее детства – «Паровозик из Ромашково», где звучало: «Если мы не увидим первых ландышей, мы опоздаем на всю весну…» Словно от этого зависела вся ее дальнейшая жизнь, Елена направилась в начало очереди с намерением найти кого-нибудь, кто сможет им помочь. На входе стояли два охранника. Один проверял билеты, другой стоял для симметрии, подпирая чугунный столб. Именно ему Лена отвела великую роль – решить ее проблему.

– Видите ли, – начала она, – мы приехали из России всего на два дня и очень хотим посмотреть Белый дом. Как нам это сделать?

Охранник очень обрадовался, и уже привычная ей дружелюбная улыбка возникла на его лице.

– Как это хорошо, – сказал он. – Вы должны прийти в среду вон к тому павильону и взять бесплатный билет!

– Да, но мы уезжаем завтра навсегда, – возразила она. – Как же мы будем жить в России и всю жизнь жалеть, что не смогли увидеть Белый дом?

– Посмотрите, – охранник благоговейно обвел рукой очередь, – это американские граждане, которые тоже хотят увидеть место, где на наше благо работает президент США. У них есть билеты, а у вас нет, поэтому вы не сможете туда пройти.

На ее глаза уже были готовы навернуться слезы, но она решила попробовать еще раз.

– Скажите, пожалуйста, скажите мне, может быть, есть какой-нибудь способ купить три билета?

– Нет, – спокойно повторил охранник. – Билеты не продаются. Они бесплатные, и вы можете их получить вон в том павильоне каждую среду.

Теперь Лена уже точно заплакала бы, причем она даже не понимала, отчего. Но тут один из американцев, стоящих в очереди, предложил ей два билета, сказав, что у него не смогли прийти два друга. Воспрянув духом, Елена разыскала в очереди своих друзей, быстро рассказала им всю историю с благополучным финалом, и они направились к входу. Показав билеты и приготовившись пройти, они вынуждены были остановиться, потому что охранник преградил им дорогу.

– Мадам, – сказал он, – это невозможно, потому что билетов два, а вас трое. Кто из вас не пойдет?

Пришла его очередь удивляться. В один голос они ответили, что в таком случае никто из них не пойдет.

– Но почему? – спросил он. – Вы же так хотели!

Лена спросила, как его зовут.

– Дик Смит, – ответил он.

Она тоже назвала свое имя и продолжила:

– Дик, понимаешь, есть такая пословица – один за всех, и все за одного.

Судя по выражению лица охранника, этот ответ ему ничего не объяснил, но она почувствовала, что победила. Он взял какую-то толстую книгу, спросил ее фамилию и название города, в котором она живет. Потом поинтересовался, холодно ли в России и продается ли там кока-кола. Получив ответы, Дик записал ее фамилию в книгу и отступил в сторону, как бы открывая им дорогу.

– Теперь вы можете пройти втроем, – произнес он.

– Как же это возможно? Билета же только два? – стараясь не подать виду, что очень удивлена, все-таки попыталась съязвить Лена.

– Мужчины проходят по билетам, а Вы проходите как мой гость, – невозмутимо ответил он.

– А раньше нельзя было сделать меня своим гостем?

– Раньше – нет, потому что я не знал Вас. Но когда мы познакомились и поговорили, я уже могу записать Вас в книгу посещений как своего гостя.

Они быстро прошли через все комнаты Белого дома, которые абсолютно не запомнились ей. Размышляя потом, зачем же она так туда рвалась, словно должна была увидеть там что-то очень важное, Елена пришла к странному выводу: видимо, в Америке теория вероятности не работает, потому что всё, что она видит вокруг, говорит об одном и том же. И что она пришла в Белый дом не для того, чтобы «увидеть президента», а что ей, видимо, нужен был разговор с этим охранником-философом. Чтобы уже начать понимать смысл жизни в Америке.

Вечером им завидовали все участники группы. Можно сказать, они стали героями. Ее идея посмотреть завтра Пентагон вызвала всеобщее одобрение. Она, конечно, предполагала, что в Пентагон их не пустят. Но, может быть, им повезет, и они сфотографируются у входа или у центральной лестницы. Круто было бы иметь такую фотку.

Утром Лена увидела всю группу в холле отеля. Значит, никто не передумал. Самым быстрым и дешевым способом добраться до Пентагона, как ни странно, оказалось метро. Они удивились, когда на карте увидели станцию с таким названием. Решили доехать до этой станции, а там уже спросить, как добираться дальше.

Спустившись в метро, они поняли, что система пропуска абсолютно другая. В отличие от привычных московских жетонов, люди здесь засовывали в турникет какую-то карточку, она на секунду исчезала, в этот момент дверки распахивались, открывая путь, а карточка появлялась с другой стороны турникета. Сколько стоит проезд и где купить эти карточки, было непонятно.

При входе стояли автоматы, к каждому вела длинная очередь. Понаблюдав за людьми, они вообще не смогли ничего понять. Все засовывали в автомат бумажные купюры различного достоинства – по пять, десять, пятьдесят и даже сто долларов. Купюра медленно вползала в автомат, потом что-то щелкало, и в специальное отделение падала карточка. Карточки на вид были одинаковые, но никакой сдачи никто не получал. Спросить они постеснялись и решили просто сделать то же, что делают остальные, а потом уже сориентироваться на месте.

Один из друзей-бизнесменов решил не стоять в очереди и потихоньку просочился вперед. Когда следующий в очереди замешкался, он быстро засунул десять долларов в автомат. Купюра медленно вползла в устройство, но под смех всей группы выползла обратно. Сконфуженный, он быстро отошел в сторону, но решил попробовать купить карточку в другом автомате, и опять без очереди. Всё повторилось. Аппарат, безропотно выдававший карточки всем американцам, возвращал деньги русскому бизнесмену. После неудачной проверки третьего автомата он подошел к группе, стоявшей в хвосте очереди.

– Это потому, что ты без очереди, – со смехом высказал предположение один из них.

– Здесь все законопослушные! И автоматы тоже, – захохотал другой.

Но желание первым завладеть карточкой парня не оставляло: когда подошла их очередь, он первый засунул десять долларов в автомат. Устройство в очередной раз вернуло ему деньги вместо карты. Тогда он поднял глаза к небу и прошептал: «Я же стоял в очереди». И уже под общий громкий хохот попытался купить карточку еще раз. И – о чудо! – купюра скрылась в недрах умного аппарата, а на его ладонь выпала заветная карточка. Как оказалось, купюру нужно было вставлять только определенным образом, на что, конечно же, никто из них не обратил внимания. Им такое не могло даже в голову прийти.

Самоуверенно полагая, что справились с главной проблемой дня, они подошли к турникетам. Но тут тоже не всё получилось гладко. Дело в том, что не все купили карточки. Некоторые особо расчетливые не захотели тратить деньги и решили проявить русскую смекалку: пройти вдвоем и втроем по одной карточке. Первый вставил карточку в прорезь турникета, прошел, вынул ее с другой стороны и передал следующему. Таким образом, используя одну карту, прошли несколько человек. Здорово сэкономили.

В приподнятом настроении они вошли в метро. Елена где-то читала, что московское метро – самое красивое в мире, но в глубине души не верила. Очень уж это было похоже на пропаганду. Но, осмотревшись в американской подземке и увидев низкие потолки и маленькие поезда с несколькими вагончиками, она подумала, что в той статье про московское метро написано даже слишком скромно. Здесь даже не было чисто, уже не говоря о красоте. Точнее, было бы сравнение дорогого ресторана с вокзальной забегаловкой – не в пользу Америки. Ну что же это такое? – опять расстроилась Лена. Где же эти достижения науки и культуры? Тема высокого уровня развития личности после беседы в Белом доме снялась сама собой.

Немного поплутав с непривычки, нашли нужный поезд и через пять станций вышли из вагона. Они увидели какой-то проход, в дверях которого стояли охранники. Перед ними на стене было название станции – «Пентагон». Они поднялись по эскалатору. Люди, приехавшие с ними, подходили на выходе к турникетам и зачем-то опять засовывали карточку в прорезь. Лена сделала то же самое, прошла через открывшиеся ворота и забрала с другой стороны свою карту. Перевернув ее, она увидела, что на обратной стороне напечатано: «Вход – зона 3, выход – зона 5. Списано с карточки 3 доллара. Начальная сумма – 10 долларов. Остаток – 7 долларов». Теперь она поняла принцип: можно положить любую сумму на карточку, а стоимость поездки, в отличие от московского метро, зависит от расстояния и фиксируется зоной входа и выхода пассажира.

Но что же будут делать ее друзья? Первый смог выйти по карте беспрепятственно, но когда он передал ее следующему и тот вставил ее в турникет, слаженная система американского метро как будто взорвалась: все турникеты заблокировались, замигали лампочки, на звук сирены прибежали охранники. Впрочем, это могли быть переодетые агенты ЦРУ, ведь рядом был Пентагон.

«Это надолго», – решила Лена, и в сильно уменьшенном составе они вышли на улицу. Местность была безлюдной и какой-то безжизненной. Здания Пентагона не было видно, только высокий забор. Решив, что просто вышли не в ту сторону, они вернулись в метро и, пройдя по переходу, направились в другую сторону. Вид местности не изменился – те же забор и безлюдье.

«Ну не повезло так не повезло», – решили они и, спустившись назад в метро, столкнулись с товарищами, которые, как ни странно, были «на свободе». Невзирая на то, что все раскаялись, выложили правду об использовании одной карты на пять человек и были готовы понести суровое наказание, секьюрити долго перед ними извинялись за то, что произошел сбой работы на этой станции. А так как это случилось впервые, то у них не было на это инструкций, и они не смогли сразу устранить проблему и задержали, безусловно, очень занятых русских бизнесменов на двадцать минут. Сотрудники метро еще раз принесли извинения от лица американского правительства и просили нас как можно скорее забыть об этом инциденте.

Воссоединенная группа решила вернуться в отель и отметить чудесное освобождение как полагается. Проходя мимо того места в метро, где она видела какой-то проход, и помня о своих способностях к доверительным беседам с секьюрити, Елена все-таки обратилась к охраннику с вопросом:

– Скажите, пожалуйста, а где вход в Пентагон?

Ничуть не удивившись вопросу, охранник ответил:

– Это и есть вход.

– Нет, – возразила она, – нам нужен центральный вход. Главная лестница, например. Мы хотели бы сфотографироваться всей группой на фоне Пентагона.

С уже знакомой ей невозмутимостью охранник ответил, что он работает здесь двадцать лет и всегда считал, что это и есть главный вход, но если им нужен какой-то другой, то он может связаться с начальством и уточнить этот вопрос. И хотя до 11 сентября 2001 года было еще далеко, и слово «терроризм» не было, как говорится, на слуху, Лена каким-то внутренним чувством самосохранения поняла, что не стоит углубляться в этот вопрос.

– Спасибо, – вежливо ответила она, – не стоит утруждаться, мы сфотографируемся в метро у вывески «Пентагон». Этого будет достаточно.

– Welcome! – ответил охранник и улыбнулся.

Так общая фотография группы на станции метро «Пентагон» на фоне вагона поезда украсила американский альбом Елены.

На одной из фирм, где Лена проходила стажировку, она подружилась с женщиной, с которой они сразу же нашли общий язык. Сложно было объяснить, как они общались, ведь ее уровень английского тогда оставлял желать лучшего. Лена понимала гораздо больше, чем могла ответить, и у нее выработался такой метод: когда ей что-то рассказывали, она делала очень заинтересованное лицо и просто кивала головой. Общую тему она могла понять, а когда чувствовала, что разговор приближается к точке, когда нужно будет выразить свое мнение по данному вопросу, она задумчиво смотрела на собеседника и отвечала что-то вроде: конечно, она тоже так думает, но жизнь иногда бывает так неожиданна, поэтому вроде бы всё ясно, а потом раз – и ничего не ясно.

Эта фраза у Лены родилась не сразу, она явилась результатом напряженной работы мысли и постоянного страха: сейчас она ответит невпопад, и все поймут, что она ничего не понимает. И ее отправят обратно, как отправили в первый же день одиннадцатого члена их группы из-за плохого знания английского языка.

Но эта фраза ни разу ее не подвела. Собеседникам очень нравился философский подтекст, они рано или поздно меняли тему разговора, и она опять получала возможность пользоваться тем, что со стороны очень умно выглядит, когда молча кивает головой.

Ее новая подружка работала секретарем в государственном фонде помощи женщинам, решившим открыть бизнес. За три дня, которые Елена пробыла в этой организации, сложно было понять, насколько действенной была их помощь, но все работники были заняты постоянно. Они организовывали встречи начинающих женщин-бизнесменов с теми женщинами, которые уже имели большой опыт управления собственной фирмой. Они также помогали найти сотрудников и проверяли правильность подачи документов на различные гранты – деньги, которые выделяет правительство для поддержки социально значимых проектов.

Так вот, ее новая подружка, веселушка и хохотушка Дороси, с первого дня их знакомства выразила желание показать ей хорошие магазины. Для Лены это была определенная проблема, так как в моллы нужно ехать на машине, а ей неудобно просить об этом свою хозяйку, которая к тряпкам абсолютно равнодушна. Поэтому предложение Дороси Елена приняла с радостью. В одном только она была не очень уверена – в том, что подруга привезет ее в те магазины, где продают модную молодежную одежду, ведь Дороси неделю назад исполнилось семьдесят лет.

С другой стороны, ее сомнения были безосновательны, потому что Дороси одевалась безукоризненно. Модная юбка с ремешком, яркая блузка, серьги под цвет сумки – всё говорило о том, что волноваться не нужно. После окончания рабочего дня они сели в огромную машину, Дороси включила громкую музыку, и они отправились. Сначала поехали в кафе – поужинать с бокалом белого вина, потому что дорожные правила позволяют выпить даже два бокала за вечер, потом – в кофейню с красивым видом на даунтаун – пить кофе с пирожными, и в заключение они направились в огромный молл.

По дороге подруга сказала, что им нужно заехать в один маленький магазинчик, где она всегда покупает обувь, потому что босоножки, которые она купила последний раз, очень сильно трут, как раз на мозоль, в них невозможно ходить. Дороси махнула рукой в сторону коробки на заднем сиденье.

Лена из любопытства открыла коробку и увидела симпатичные босоножки, которые носили не одну неделю.

– И что Вы собираетесь с ними делать? – удивилась она.

– Я хочу их вернуть. Может, подберу другие, если что-нибудь понравится.

– Но как же Вам вернут деньги, если Вы носили их целый месяц?

– Да, носила. Я думала, будет легче, но боль становилась всё сильнее и сильнее. И я решила, что легче вернуть, чем мучиться, – объяснила Дороси, как будто это было само собой разумеющимся.

– Да уж, легче вернуть, – рассмеялась Лена. В России с тобой даже никто разговаривать не стал бы, вздумай ты возвращать ношеные туфли. Да никому и в голову не пришло бы это делать.

– Ну вот мы и приехали, – показала Дороси на магазин впереди.

Елене было очень интересно, что же произойдет дальше.

Они зашли в магазин, обе продавщицы одновременно обернулись и заулыбались Дороси как давней знакомой. Увидев коробку в ее руках, они сразу же спросили, в чем дело. И Дороси рассказала им ту же душещипательную историю о мозоли, а чтобы быть более убедительной, надела босоножки на ноги и показала им больное место.

Продавщицы присели и стали разглядывать палец Дороси, охая и кивая головами в знак согласия. Общий вердикт был таков: деньги за босоножки они ей, конечно же, вернут. Они сто раз извинились, что принесли ей столько неудобств, быстро вернули деньги, вышли на крыльцо магазина, чтобы проводить, и еще долго махали вслед рукой.

– Раз так легко получить деньги за ношеную обувь, то можно каждый раз в конце сезона возвращать сапоги, ссылаясь на больную мозоль, брать деньги назад и покупать туфли, а в конце лета менять туфли на сапоги. Так можно никогда не тратить деньги на обувь вообще, – абсолютно ошарашенная, предположила Лена.

Дороси посмотрела на нее с удивлением:

– А зачем мне это делать?

– Просто чтобы деньги не тратить, – пояснила она свою идею.

– Да нет, – абсолютно серьезно ответила Дороси, – я не буду так делать, ведь не вся обувь давит мне на мозоль, а если мне нужны будут сапоги, я их могу просто купить…

Тем временем они подъехали к огромному моллу, в котором затем провели несколько часов. Разница в возрасте абсолютно не чувствовалась: они покупали одинаковые платья, Лена приобрела розовую кожаную сумку, а Дороси – голубую шляпку на лето, постоянно спрашивая, не старит ли ее этот фасон.

А Елена уже решила осуществить заветную мечту – купить что-нибудь с надписью «Сделано в США», а то ей никто не поверит, что она была в Штатах, а не в Китае. Она методично обходила стеллажи и выворачивала ярлыки наизнанку. Результат был один: все вещи были сшиты в Китае. Дороси не понимала, зачем Лена это делает, и спросила, что она ищет. Не зная, как ответить, она сказала, что хочет купить модный пиджак. Подруга на какое-то время оставила ее и вдруг появилась, неся на вешалке льняной пиджак темно-синего цвета. Он выглядел бы очень модно, если бы не непроглаженный вид.

– Вот посмотри, очень модная ткань в этом сезоне – мятый лен, – Дороси показала на большой плакат на стене, на котором была фотография известной модели в платье из похожей ткани.

Лена надела пиджак, он сразу же сел как влитой. Ткань уже казалась не мятой, а стильной. «Я его беру», – с радостью решила она. Пиджак упаковали в сто пакетиков, положили модный каталог и несколько карточек скидок на следующие покупки. Возвращались они веселые и счастливые с охапкой разноцветных пакетов и в отличном настроении. И только когда Лена вернулась в Россию, она решила посмотреть, где сшили пиджак. Да, жизнь – непредсказуемая штука: на этикетке было написано «Made in Russia»!

Полтора месяца пролетели, послезавтра нужно было возвращаться домой. В последний день их ожидал завтрак у мэра. Это было очень престижное мероприятие, которое проходило в самом большом конференц-зале Цинциннати один раз в месяц. Приглашались только выдающиеся люди города. Они же были приглашены туда в качестве гостей из России. В программке, которую получила Лена, было подчеркнуто: «Дресс-код: торжественная деловая одежда». Наконец-то у нее будет возможность надеть костюм, который за всё время пребывания ни разу не пригодился! И если дома, когда его шила, она сильно переживала, что может выглядеть в Америке как бедная родственница, теперь она была уверена, что будет лучше всех.

Предчувствия ее не обманули. Все были одеты торжественно и с достоинством. Женщины – в модных дорогих костюмах и туфлях. Мужчины – в хороших костюмах и ботинках. Елена поймала себя на мысли, что первый раз она чувствует себя в своей тарелке. Всё было так, как она привыкла. Только это было, на минуточку, мероприятие у мэра большого американского города, а не обычная вечеринка в ее провинциальном городе.

Гости расселись за круглые столы по десять человек за каждым и стали знакомиться друг с другом. Всех членов ее группы рассадили по разным столам, чтобы как можно больше человек смогли пообщаться с русскими. Мероприятие подразумевало такое неформальное общение бизнесменов между собой. Это была первая интересная идея за всю поездку.

К каждому столу начали подносить корзинку, объясняя, что туда нужно положить визитки. В конце вечера владелец одной из них получит огромную корзину с цветами от мэра. Официанты стали разносить различные блюда, звучала живая музыка, гости оживленно разговаривали.

Ее соседом был молодой журналист Майкл Род из главной газеты этого города, в вольном переводе – «Цинциннатская правда». Его очень интересовал вопрос алкогольных напитков в России. Елена подумала: опять придется рассказывать, что проблема пьянства в России, конечно, существует, но она сильно преувеличена. Она, например, любит только красное сухое вино.

Но, как оказалось, вопрос был «наоборот». Он говорил, что в Америке никто не разбирается в винах, а он как раз любит пить вино и даже пробовал его делать сам. Как ему кажется, получилось весьма неплохо. Друзья не поддержали его приглашение, а когда он предложил родителям продегустировать новый продукт, отец, который никогда не пил, сказал, что стыдится сына-алкоголика. Мама была на стороне отца. Правда, потом, когда отец ушел на работу, мама попробовала его вино, капнув пипеткой в ложку несколько капель, и сказала, что он молодец.

– А вот если бы Вы, например, сделали вино, смогли бы Вы пригласить кого-нибудь его попробовать? – спросил ее Майкл.

– Вот уж какой-какой, а этой проблемы в России не было, нет и не будет! – рассмеялась Лена. – Все бы пришли с превеликим удовольствием и еще с собой принесли бы.

– Какая хорошая страна, – мечтательно произнес Майкл.

«Чем дальше в лес, тем больше дров, – подумала Лена. – Хорошо, что я завтра уезжаю и больше не увижу и не услышу всех этих потрясающих историй из американской жизни».

Увлеченно беседуя, она не заметила, что к ней подошла женщина с той же корзинкой. Дама что-то говорила ей, но музыка играла достаточно громко, и она не понимала, что от нее требуется. Елена решила, что эта женщина, наверное, думает, что в корзинке нет ее визитки.

– Она там есть, я ее туда уже положила, – попробовала она прояснить ситуацию, но женщина ее не поняла.

Другой визитки у нее не было. Что делать, Лена не знала. Вдруг музыка стихла, и она увидела, что все присутствующие смотрят на нее. «Ладно, – подумала она, – сейчас найду свою визитку и покажу ей, быстрее получится». Елена покопалась в корзинке и практически сразу нашла карточку.

– Вот, – она дала визитку женщине.

Та сильно удивилась, но произнесла в микрофон ее имя и фамилию. Все захлопали. Лена просто прослушала, что ей была оказана честь вытащить визитку одного из присутствующих для получения букета. Вместо этого она разыскала свою визитку. И потом мэр вручил ей огромную корзину с цветами со словами: «Эта очаровательная женщина приехала в США, чтобы учиться бизнесу, но я вижу, что есть такие вещи, которым мы можем поучиться у нее». Видимо, он имел в виду ее «везение»…

Она сидела в самолете. Было ощущение, что она пробыла здесь лет пять или десять. И хотя тоски по родным березкам Лена не чувствовала, она была рада, что возвращается. Если бы ее спросили, понравилась ли ей поездка, она не задумываясь ответила бы «да». А вот на вопрос, что именно ей понравилось, как ни странно, трудно было ответить. Причем перед отъездом она абсолютно точно знала ответ на этот вопрос: там всё лучше. Вроде бы так и было, но теперь казалось как-то несущественно.

Все-таки анализ результатов поездки проводить было рано. Иногда кажется, что ничего особенного не произошло, ты вроде бы не увидел ничего интересного и не узнал ничего нового, но спустя время всё вдруг складывается в голове. Вдруг осознаешь, что все те предыдущие события были не зря.