Небо

МОЛИТВА О ПРОЩЕНИИ СОВЕРШИВШЕМУ ЗЛО

Как плиты церковные грязны… Господь,     Владыка, – утешь…Стоять на коленях – смиряется плоть, латается брешь.Пылающий храм – перевернутый чан, чьи медны бока —Как волоком тянет меня по свечам, рекой сквозняка.Гармошкою хрома небесный сапог (ночь-вакса-без-глаз!..)С лодыжки стащил утрудившийся Бог, над куполом тряс…Ко тверди дегтярной прибиты с боков гвоздями из льдаБерезы, мохнатей оленьих рогов, дымов борода:Козлиная, бесья, монашья, – крути, злой ветер, в кольцо!..Да, Волгу по льду мне уж не перейти, закутав лицо…Я, грешница, все порешив отмолить, явилась сюда.Снег визгнет под валенком – заячья прыть.     Дробится слюдаЦерковных окошек – слепых леденцов,     сладимых, цветных…И я во сиротстве, без дедов-отцов, у врат ледяных.Войду. Соль мороза стряхну с голенищ. Уборщик с метлой,С ведром жестяным, – что, пронзая, глядишь     седою совой?!..По белым ступеням, что тверже костей,     чей мрамор щербат,Взойду – в нищий мир умиленных людей, что кучно стоят.Кто шепчет наивно, кто знает канон и толк в образах,А кто бедной мышкой молчит, опален огнями, в слезах…Облезлое злато да рваный кармин военных икон —И Спас так глазами кричит, будто сын из синих пелен…Я слышала пули. Я видела смерть. Бросала на гробЗемельные комья – морозную медь – на черный сугроб.Я рот зажимала от вопля гудка, боясь вперерезЖелезу – сама завопить – на века, до бездны небес.Чреватое время откесарить нам слабо. Скальпель ржав.Старухи ползут на коленях во храм по насту держав.И в душном сияньи сундучных мехов, средь розанов свеч,Средь баб мокроглазых в дерюге мешков: богатая печьБеднейшей, бесстыднейшей, голой земли     пожрала их снедь,Они ж – на коленях – плывут, корабли —     так страшно глядеть… —И я поднесу троеперстье к лицу. И я покрещусь.И я на колени, невестой к венцу, во тьме опущусь.И хладным, тяжелым, чугунным ли ртом, —     о, мой ли?!.. чужой?!.. —Впечатаю лик свой в углу пресвятом иконы большой.От радужных слез – кто там вмазан в левкас,     уж не различу,Но вбок не запрячу я бешеных глаз, но вскину свечу —Над серыми маками козьих платков – горящим перстом:Средь горечи, гнева – молюсь за любовь     скулящим щенком,Средь ярости, яда – пожарищем рта хриплю тяжело:Прости, о Господь, и тому, без креста, свершившему зло,Умывшему руки пахучей водой из чаши литойНад миром, где чад и беда за бедой и кровь под пятой,Над миром, где вспыхнут дитячьи глаза     на хлеб: укради!.. —Незрячая, выстывших рек бирюза на чахлой грудиВосхолмий и падей, где плачет мужик в сугробе, нагой,С чернильной наколкою лысый старик,     под звездной слегой.

МОЛИТВА ПЕРЕД ЛЮБОВЬЮ

Холод! Холод! Кружевные розгисереброигольчатых дерев!Сколько жизней прожили мы розно?Содрогнемся, в мраке замеревСпальни. Рыб подледного улова —тел горячих – не видать во тьме.Господи, я дудкой Крысоловаприложусь к устам Твоим в тюрьме.Бездну я, рыдаючи, ласкала —бездна и восхитила меня.Рваное, щенячье одеяло,Судного дождавшееся Дня!Выжаренной, черной сковородкойраскаляюсь на Твоем огне.И плывешь в ночи долбленой лодкойпо ледовой, волногрудой мне.Индевелой царской паутинойвиснут ветки, ловят мошкаруЗвезд слепящих. В мира крестовинуземлю-ель воткнули на ветру.Да, такая ночь, что надо плакатьяхонтами, лалом – в три ручья,Пред Пречистой грудь свою царапать,чтоб узрела, сколь же грешна я!Да, Царица во звездах безбрежных,с волосами долгими, как песнь, —Многонежна я и многоспешна,многосерда, многогрешна есмь!Каждого, о, каждого любила,кто в сугробе спал и корку ел.Каждого, о, каждого простила —кто хлестать, пытать меня умел.Каждому следы его крестила —прочь! в метелях! в зорях зелень-медь!..И несла неведомая силаот меня возлюбленных – во смерть…И, давясь слезами, сдернув Книгус полки, где давно про бедных насНачертали… все посняв вериги,что неймет рука, не видит глаз,Обнажившись – голая у ложа,лебедица? ведьма? горностай?.. —Где там!.. – с черной нищенкою схожа,с попрошайкой, коей бублик – Рай,Коей праздник – ярая медяшка,коль ступни морозом сведены, —Так стою! И сброшена рубашкабастылом засохшей белены.И над дегтем мира, что просвеченчерным перстнем в мельхиоре рам,Вызовом – Тебе – бросаю плечи:теплым белым хлебом – по утрам!И живот – застылей сладких сливокна морозе, русака белейВо полях!.. Зверь Времени!.. Загривокне топорщь. Добычу не жалей.Ты бери меня, о муж мой, в руки.Ты меня, о князь мой, пей и ешь.Вот распил небес: кольцо разлуки,вот мишень зерна: звездою – брешь.Если что – зайчиху Ты косуюуж прости. Грех – без году и дня.На груди я кольца нарисую,чтобы смог Ты выстрелить в меня.Чтобы точно Ты, охотник, метил,чтоб не торопяся взвел курок…Торопись! Полночный купол светелот ледовых росписей-дорог!От гвоздищ, от пламени мороза,от Голгофских наледень-крестов…Все – из чарки лика – выпей слезы.Всё целуй дрожание перстов.Не убойся пасти той постели,страшно распахнувшейся Тебе.Кто горел здесь – все дотла сгорели:выжгли Знак Беды в моей судьбе.И, в рубцах, порезах, швах и шрамах,клеймах казней – с головы до пят,Лишь перед Любовью крикну: «Мама!..» —шепотом, как – вниз лицом – солдатОкровавленный – и осиянный:он, швырявший кости у Креста…Господи, о, дай мне, окаянной,эти лишь – последние – уста.

МОЛИТВА ЗА УПОКОЙ

Гром. Звон. Кандальных звезд тяжесть.Кто рожден – недолго осталось:Голь-гульба, гроздья льдов алмазных —Все гроба. Черный креп бесстрастный,Ал атлас – как ножом по жилеПолоснули. Вроде б и не жили.На земле. Гул звезд волчиный.Крепче, вы, – женщины, мужчины,Обнимитесь. Миг! Сколь осталось?!..Глянь, ворона-смоль закачаласьНа ветвях! Крючья-когти в инейКак вцепились! В шелк густо-синий!Выстрел. Пуля – в птицу. Звезд россыпь.Пожила, крылатая. Роскошь —Жизнь. А смерть оденет парчами.Обвернет кумыс-кумачами.В пух гагачий, прах керженецкий…Упокой ее по-простецки,Душеньку. Дотла настрадалась.Водкой глотку жгли жуть и жалость.За усопших честно просила.Душу покорежила сила.Мышцы рвались. Жилы – узлами.Сколь осталось?!..Черное пламя —Ликом – на снегу – плащаницы.Господи, избави родиться,Занырнуть во клятое Время,Где во звездах меч – надо всеми.Господи, заштопаны дыры,Господи, исколоты длани!..Упокой рабу Твою с миром.Несть печали ей, воздыханий.Есть ей ширь и горькая песня,Над одром камчатным – ворона,Пуля в сердце – нету чудеснейЛёта – камнем вниз – с небосклона.

МОЛИТВА О ПЛАВАЮЩИХ И ПУТЕШЕСТВУЮЩИХ

О серая река, соболья шкура,Заиндевелый грязный горностай…В дырявом рубище, под снегом, дура,Благословляю мой железный Рай.Сижу я на горе. А снег столь кроткоЦелует щеки мне, дрань пальтеца…И я рукою – высохшей селедкой —Касаюсь мощи Зимнего Лица.О Зимнее Лицо! – кирпичный сланец,И слезы рек по скулам ледяным,Олений стланик, кварцевый румянец,Огни песков, неопалимый дым —А я гляжу с бугра – слезятся очиОт нефтяных, что лисий хвост, костров:Закат застыл, недолго до полночи,Небес могильный ровРаспахнут, вырытый жестоким Богом, —Но смерти не боюсь,А здесь, на холоду, в миру седом, убогом,Я – за живых молюсь!За тех, кто жемчуга на леску нижет,Стегает мех для стуж.За тех, кто во пурге друг другом дышит —За вас, жена и муж.За крох замурзанных, за пацанву ржануюВ мазуте и соплях!.. —Но ярче, свыше всех – за вахту ледянуюНа одиноких зимних кораблях.Да, так! – за странников, чьи злые лицаУлыбкой ураган сечет;За вас, взрезающих засохлый хлеб столицы,Вокзальный пьющих мед;За прянувших в погибельны пространства,Где жгучий стук колес да лай собак —Кровавый крест невидимого братства,Всевидящего ока красный зрак!За вас, кто волю разрезает грудью,В тюрьму любви отчаянно летя! —Злаченым шпилем мерзнет на безлюдьи,И подаянья просит, как дитя, —За всех, за всех, кто плачет! – но, глотаяСоль, скуровицу, вьюг змеиный яд,Идет вперед, посмертный шаг верстая,Но не пойдет назад, —Молюсь!…плывите, веруйте, любите.Идите напролом.Ветшает жизнь. Горят и рвутся нити.Горит обжитый дом.А я сижу над серою рекою,Над волчьей, вьюжно воющей землей,Благословляя тонкою рукоюВсех, кто плывет в земной ладье со мноюИ в лунной, поднебесной, – надо мной.

МИЛОСЕРДИЕ. ХЕНДРИКЬЕ

Ах, комната, в сутеми пыльной – однаЖемчужина в винном стакане…Ты мать без крестин, без венца ты жена, —Иди, потрудися руками.Сапог-коловрат с ноги грубой стащи,А коль повезет, и рубаху,А коли в лицо – каблуком, – не взыщи:Синяк не страшнее, чем плаха!Под мышки схвати да в постель ували, —О, краской да маслами тянетЛьняными… олифой… в горсти у землиМужик твой качаться устанет!..Он так уже зол на всю галиматью —На сборищ всесветных болтанья,И в морду б всадил от души… на скамьюОтправился б – на покаянье!Художник ли, каторжник – все тут одно,В стране этой. Все тут едино.А в банке, на кухне, – из яблок вино,Что припасено на годину…И вот, пока царь твой, насытясь, храпитВ безумьи, в измоте палачьем,Твой лик над посудою медной стоитЛуною в затоне рыбачьем…И варево варишь, бросая зерноВ казан: ох, а пот – несоленыйСлизнула с губы задрожавшей… а вот —Он сладкий – в чаду запаленном!Часы проблекочут, в литавры морозУдарит, звеня рукавицей, —Да, чищеный мир снова грязью зарос!Глаза твои – порх! – две синицы —По мраку резных деревянных шкафов(Молчат, как органы в костелах,От мессы до мессы!..), по рвани ковров,Где лебеди, милые селам…И в спальню проворною мышкою – шасть!Смотри ж, как взлелеяло пламя,Мятежного мира полярная пасть —Ребенка, что плакал меж вами.Поправь одеяло сопящему всласть.Подуй на златой лоб ребячий.Не скоро ничком в наст блескучий упастьОт голода, жизни собачьей.Согнув кочергой позвоночник тугой,Лбом-яблоком льня к половице,Трудом упивалась, какого деньгойНе купишь! Лишь – лептой вдовицы…«Ах, ты, мой мужик, мой художник большой,Где холст твой, великий и страшный?!Ни света в зрачках, ни гроша за душой —Пустой, как осенняя пашня…Эх, мой дурачок! Ты меня напиши —Щеку, что перловицей светит,Глаза, что сияют сильнее души,Да красные руки, что ветерВсе исцеловал!.. шею, что исхлесталБуран, – мех-то вытертый, лысый…Да, мы богачи! Царь ты Сарданапал,Царица я Савская в лисах!Не старую мать, не отца, не детей,Не ветер – пошто в щели дуешь?!.. —Я благословляю щетину кистей,Которыми небо целуешь!»И так до утра ты песком чаны трешь,Цепляешь слепой пятернею,А мир полунощный на лик твой похож,Крещеный золой и землею!Корявые впадины… Ямины тьмы…Прорехи и прорези горя…Лишь очи – на дне одичалой сумы —Два мощных сапфира, два моря.И так прожигаешь глазами – и твердь,И стразы мороза на стеклах,Что, хвост поджимая, дворнягою – смертьЗа мышьим сараем издохла.И – шаг ты шагаешь к окну: о, к бельмуЯнварскому, к зимней сурепке,И – глаз тех огонь не видать никому,А если зажмуриться крепко…И сплавлены веки! И вдоль по щекам —Рекою – разливом – ручьями:«Родных я вовек никому не отдам —Молох ли, Архангел – перстамиКоснется во сне пламенеющих лиц,Сожмет в кулаках покрывало…Завеса разодрана! Падаю ниц!Но тут я Женой пребывалаИ Матерью сирой – меж смрадных котлов,В ходынке, где в давке трещалиНежнейшие кости, где низку-любовьПо бусинам – псы растаскали!Как зубчик чесночный пророс во гнильеГустых керосинных угаров —Так я улыбаюсь в ночи, Хендрикье,Не пряча лицо от удара!Бей, тяжкое Время! Чугун рукавицТвоих – я сама вышивалаСоцветием потных, пожарищных лиц,Узором базара, вокзала,Серебряной нитью кладбищенских рек,Павлинье-горящею сканью —Весь выткала – гладью – позорный мой век,Горбяся над зимнею тканью!Вот все милосердье: намыты полы,И масло в бутыли златится…А кто там глядит адамантом из мглы,Пусть первый со мною простится».

ГРОЗНАЯ МОЛИТВА О ЖИЗНИ

Я завернусь в багряный плащ.Сжав рот, на снег полночный выйду.Народ, безбожник! Сетуй, плачь.Я вымолчу твою обиду.Я вымолю слепой кусокТебе – у всех небес бездонных.Там, в черноте, пылает Бог,И сноп лучей – от риз лимонных.И зраков огнь, белков багрец —Вниз, на пожарища земные…Отец! Ведь это не конец!Ведь это – счет на ледяныеВека! Одним – не обойтись.Сундук раскрыт. Страданья светятАлмазами. Бери – на жизнь.С лихвой – на смерть. Кидай – на ветер.Нас вымочили – пук розог —В воде соленой, в едком чане.Железный небосвод высок.Его держу: спиной, плечами.Для Всех-Небес-Любви – стара!Стара для боли и печали.Свист пуль – с полночи до утра,А мы не ели и не спали.А мы держали – так вцепясь!..Так знамени держали – древко!..…Знамена втаптывают в грязь.Подошвой – в бархат, будто девку,Пинают, будто суку – в бок —Щенную – по снегу – сосцами…Молюсь Тебе, великий Бог,О том, о том, что будет с нами.

КРЕСТНОЕ ЗНАМЕНИЕ

То ль рытый бархат… то ль овчина… то ль…Дух масла, лука, горечи я чую…Изба моя, древняна клецки боль,Зима и полночь: я в тебе ночую.Пустыней реки слез я осушуЛадонной. Белый ватник греет крышу,Искрится резко… Счастья не прошу.Давно ушло. Истаяло превыше.Миров на холоду так важен ход.Планет сапфиры, с черных рук валитесьВ горящий снег! Глядите в черный ротНебес. Глядите, плачьте и молитесь.И я, поверх посуды медной сейИ ложки деревянной и щербатой,Стряхнувши ложь дареных всех перстней,Браслетов всех змеиных и проклятых,Содравши с плеч погибельных меха —Свидетельства звериного страданья,И все, что тлен, и гарь, и дым грехаПрожгли, курясь за непорочной тканью!.. —Прочь зашвырнув шмотье, во что гораздЖивущий на седой Земле рядиться,В избенке, под прищуром зимних глаз,Запястие – ко лбу тяжелой птицейЯ выпущу. И содрогнусь. УстаВдохнут мороз – без края и предела.В знаменье я сложила три перста,Но два сестра моя в толпе воздела,В телеге, так визжащей на снегу,Что кровь под пылким полозом струилась!Пусть жизнь моя изникнет на бегуТех розвальней!.. о, только б ты молилась,Боярыня Федосья в кандалах,Мой черный вороненок, мой подранок,За жаркий дух, за мой незримый прах,Летящий вслед твоих летящих санок,За то, что ты, родная, – это я!В соломе! на санях! в дыму! навечноКрещу весь мир: толпа – моя семья!Я – плоть от плоти злой, бесчеловечной,Беснующейся, бешеной Руси,Синё глядящей! Пряник так грызущей!..Так плачущей!.. что, Господи спаси,Одной слезой спасется всяк живущий!И я, вцепившись в розвальни клешнейХудой руки, влепившись воском кожи,Двуперстье возжигаю над землей,Что завтра мне костер казнящий сложит.А ты, сереброликая толпа,Вся в радугах понёв, скуфьях багровых,Я на тебя крещусь, от слез слепа,Под звездной Рыбой, медленной, суровой,Под звездною Белугой, над избойХвостом свирепым хлещущей сугробы,Плывущею над люлькою, над гробом,Над выстывшею, сгинувшей судьбой.

РИЦЦА СТЕРЕЖЕТ ТЕЛА СВОИХ ДЕТЕЙ

Господи! Стыки рельсов гремят,     дома на курьих лапах дрожат,Адскими розами льнет к бельму     жемчужного Солнца – дым…Голубь мой, Город Земли, – стократ     сойду, покрестясь, во Ад,В твой подземный вертеп,

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.