Простые вещи

– Почему…

– Потому что я до сих пор нуждаюсь в тебе, – моментально перебил меня он. – Ты – мой друг, а это никак не влияет на степень твоего безумия или чего-то там ещё. Это раз и навсегда, понимаешь? У дружбы есть начало, но нет конца. Если она обрывается, то бредня это всё, а не дружба.

Мои глаза наполнились невыносимо тяжёлой жидкостью, в горле застрял настолько объёмный ком информации, что даже при большом желании, из моих уст бы ничего не вышло.

– Сегодня вечером у Алисы день рождения, ты про это хотя бы помнишь? Да и вообще: ты знал, что у людей раз в год бывает день рождения? Хм… Она отмечает у себя дома. Ты же был у неё, верно? Значит, дорогу знаешь. Поверь, Серб, я буду очень рад тебя видеть там. А она тем более. Ты дорог нам. Несмотря на все твои поступки.

– Пожалуйста, ваш кофе, – официант принёс Фадееву его заказ.

– Благодарю вас. Выглядит чудесно. Учти, Артур, если ты так и не найдёшь в себе силы измениться и сделать шаг навстречу, то с каждым днём за твоим столиком будет всё больше чашек с недопитым кофе. Надеюсь, до вечера.

Он легко вырвался из моих немых оков, накинул свою джинсовую куртку и продолжил наслаждаться прекрасной погодой, которая совсем недавно соизволила заглянуть в наш небольшой городок.

###

Остаток дня я провёл за бумагами, изучая финансовый водоворот Сильвера, а также все детали и подробности предстоящего выпускного вечера.

Я предупредил Елизавету о том, что сегодня уйду пораньше и даже сумел найти в себе силы, чтобы извиниться перед ней.

В этот раз я абсолютно точно решил отбросить все бестолковые тревоги в сторону, а также не тешить себя никакими мнимыми ожиданиями, чтобы просто отдаться течению реки сегодняшнего вечера. Посмотрим, к чему приведёт такой расклад.

Первым делом после Сильвера я заехал в магазин одежды и прикупил себе новую пару серых брюк и классическую сорочку голубоватого оттенка. Также я забежал в цветочный магазин, невольно вспомнив, когда я вообще последний раз покупал цветы?

Флористка была невысокой блондинкой с зелёными круглыми глазами, маленькими носиком и пухлыми алыми губами – настоящая кукла, в общем…

Ева?

– Добрый вечер! Для какого случая желаете приобрести букет? – да, это точно она.

– Мне, будьте добры, три тысячи белых роз!

– Сколько!?

– Три тысячи.

Наши глаза встретились, передавая друг другу информацию о том, что почти год назад наш диалог начинался совершенно идентично.

– Точно-точно! Вы тот самый молодой человек, который сделал мне настроение на несколько смен вперёд, хах, – покраснела она. – Я так понимаю, вас по-прежнему интересует герберы?

– Да… Верно. Моей подруге исполняется восемнадцать. Мне нужно восемнадцать гербер. Пусть они будут самых разных цветов и оттенков.

– Но… Чётное число цветов никогда не дарят на праздники. Может быть, семнадцать? Или девятнадцать?

– Нет. К чёрту предрассудки. Восемнадцать гербер, пожалуйста.

– Как скажете…

Я не успел оглянуться, как на улице стемнело, а я с роскошным букетом стоял перед калиткой дома Черышевой, где каждая комната была освещена приятным приглушённым светом. Заводная танцевальная музыка играла не слишком громко.

Кажется, праздник был в самом разгаре, и я поймал себя на мысли о том, что очень здорово подходить не к инертному началу, а чуть-чуть попозже, когда искры веселья разлетаются из стороны в сторону чуточку активнее.

Я совсем неуверенно подошёл ещё чуть ближе к главному входу и на мгновенье застыл, никак не решаясь сделать этот переломный шаг, переступив через порог своей гордости.

"Просто сделай это", – подсказал мне мой внутренний голос. Но как я могу ему доверять, если совсем недавно он говорил мне: "Сожги их всех".

– Артур?! Привет, – тело оказалось решительнее разума, Алиса изумлённым, но добрым взглядом поприветствовала меня. – Очень рада тебя видеть… Заходи, – ловким движением руки она пригласила меня внутрь.

Черышева была одета в коротенькое чёрное платьице с глубоким вырезом, которое очень пикантно подчёркивало форму её прекрасного тела.

– Привет. Держи, это тебе, – я передал ей этот прекрасный букет. – Поздравляю тебя с днём рождения, Алис. Наверняка, тебе сегодня уже успели пожелать кучу банальных до жути вещей, поэтому я немного уйду от обыденности, если позволишь. Я хочу, чтобы в недалёком будущем тебя и твоё имя увековечили в одном из незатейливых романов современности.

– Ха-ха, такого мне ещё не желали, – она искренне засмеялась, озаряя своей белоснежной и ровной улыбкой вечерний полумрак. – Спасибо тебе большое… И герберы… Они просто чудесны. Спасибо!

Наши тела скрепились в очень тёплом объятии, которое вызвало во мне такую гамму эмоций и приятных ощущений, которых я не испытывал никогда прежде. Бездна между нами моментально растворилась, свидетельствуя о том, что сегодня можно начинать строить надёжный и крепкий фундамент для нашего общения.

Внутри царствовала очень приятная атмосфера настоящего праздника: дом был наполнен воздушными шариками, различными украшениями и неоновыми лампами, которые в случайном порядке отражали на потолок кучу разноцветных огоньков, многообразие которых удивляло и поражало. Музыкальное сопровождение было также на высоте, всё звучало весьма качественно и на нужной громкости, которая позволяла и потанцевать, и пообщаться без повышенных тонов.

– Проходи, Артур… Смотри, у нас всё очень просто: на кухне напитки и закуски, а основное движение вечера происходит в главном зале, – она взглядом пригласила меня на кухню, где я встретил двух незнакомых мне молодых людей, которые мне почему-то не особо понравились.

Они были на год младше меня и одеты в какой-то подростковый набор.

– Знакомься, Серб, это ребята из десятого класса, с которыми я училась… Это Максим, а это…

– Если честно, мне абсолютно всё равно, кто это, – перебил я Алису и моментально словил на себе три недобрых взгляда.

Такой грубый жест с моей стороны очень удивил Черышеву, и мне тут же стало весьма неловко. Кажется, я начал вечер совсем не с той ноты.

– Эм, ладно… Ты угощайся и приходи в зал, ладно? – она ласково коснулась моей руки и покинула кухню.

– Договорились, – ответил я.

– Считаешь, что ты лучше других? – как можно более грозно спросил меня один из двух недоумков.

– Считаю, что тебе нужно закрыть рот, – в спокойном тоне дал ответ я и стал осматривать содержимое кухни. – А если серьёзно, то да, именно так я и считаю.

Обратного ответа не последовало, я съел парочку бутербродов с икрой и несколько оливок, которых было очень и очень много. Кажется, они совсем не пользовалось популярностью.

Я налил себе в красный пластиковый стаканчик жидкости из бутылки тёмно-зелёного цвета, на этикетке которой был нарисован олень. Пахнет целым набором трав, а ещё, возможно, корой дуба, на вкус довольно противно, послевкусие терпимое – то, что нужно. Пауза. Повтор. Пауза.

Настроение было довольно странным, я чувствовал некое опустошение после эйфории, которая окутала меня при объятиях с Алисой. Хм, куда же всё испарилось?

Я аккуратно поправил лохматые волосы и отправился в гостиную. Она была просторной и вместительной, основной источник музыки находился здесь и продолжал приятно радовать неплохими композициями.

Вокруг пахло смесью табака, дорогого алкоголя и целой палитрой различных парфюмерных домов. Было довольно тесно, все беззаботно толкались. В этом горизонте событий было бы очень здорово разглядеть Алису, но это оказалось не так просто. Пара ритмичных движений, ещё раз, и ещё. И вот я уже где-то в самом эпицентре танцев и мерцающих огней.

В голове наступила приятный момент расслабления, который заставил меня действовать ещё решительнее в поисках своей подруги. И вот я всё-таки сумел краем глаза найти шаловливую юбку Алисы, которая стояла в самом углу комнаты, облокачиваясь на подоконник и держа в руках полупустой бокал шампанского. Она чередовала комбинацию из своих волшебных улыбок с невнятными гримасами. Эта магическая смесь не могла означать ничего другого, кроме как – заинтересованности в ведущемся разговоре. Она общалась с Игнатом Шейдаевым, моим хорошим знакомым, которого я так давно не видел.

Мне захотелось, как можно быстрее пробраться к этой сладкой парочке, чтобы любезно поинтересоваться о теме их диалога. Чем быстрее я пытался двигаться, тем больше сковывали мои движения. Меня будто специально не пускали в этот зловещий уголок, пытаясь сжать и оттеснить меня всеми возможными способами.

В конце концов, такое отношение ко мне – совсем неприемлемо. Это вновь и вновь разрушало частицы моего здравого ума, давая волю моим бесам. Именно поэтому, при очередной, совсем лёгкой отмашки локтем в мою сторону, я тут же вычислил провинившегося и со всего размаху пнул его с ноги в область колена, а вдобавок, как можно дальше оттолкнул руками. Тем самым, создалось целое цунами новых танцевальных движений, которое повалило на пол сразу несколько человек.

Моё агрессивное поведение моментально стало эпицентром всеобщего внимания. Один из весьма массивных персонажей этого вечера тут же появился около меня и под очень забавную мелодию пытался начать разговор.

Я совсем не слышал, какую лекцию морали он мне читает, да и особо не хотел разбираться, если честно, поэтому молча смотрел в его глаза, пытаясь задавить его своим огненным взглядом.

Мой оппонент был намного выше и шире меня, имел очень красивое и правильное лицо с парой родинок в области шеи, модную стрижку полубокс и очень большие, словно накачанные, губы. Сначала даже сложилось впечатление, что я его знаю, или, по крайней мере, где-то видел…

Музыка стала плавно затихать, давая мне шанс уловить нить диалога. Но всё случилось слишком быстро. Наш дружеский диалог стал воспоминанием, и он схватил меня за плечо своей железной хваткой, а в следующий момент времени я заметил, как его широкий лоб молниеносно приближается ко мне. Прямо в нос… И отпустил.

Невыносимая боль окутала моё лицо, наверняка, это был перелом, но благодаря известному фактору адреналина, который вырабатывается в экстренных ситуациях, нос гудел ещё не до такой степени, чтобы начать умирать прямо здесь. Тем не менее, я двумя руками схватился за него, оценивая ситуацию вокруг, пытаясь вернуться в эту мини-сцену, где я был в качестве приглашённой звезды…

Кровь, кстати, стартовала моментально, но меня это совсем не смутило, отнюдь, меня такой сценарий стал забавлять.

Гости праздника автоматически разделились на две категории: те, кому данное шоу приходилось по душе и те, которые мечтали о том, чтобы это всё побыстрее закончилось, но, тем не менее, их объединял факт любознательности.

Я решил не мешкать и не принимать к сведению отныне мирный настрой своего статного оппонента, который ясно давал понять всем своим видом, что всё закончилось и можно продолжать веселиться.

Но! Всё только начиналось.

Я взял шаговый разбег и налетел на него, прописав несильный, но точный удар с кулака в область правого уха. Такая выходка с моей стороны подзадорила его, но я очень вовремя нашёл под рукой пустую стеклянную бутылку и с приятным для восприятия дребезжащим звуком разбил её об тоже место, куда я первоначально и ударил. Вроде бы, попал прямо в ухо.

Боец оказался совсем не бойцом, он повалился на пол, придерживая истекающую кровью правую часть головы. Его тут же оттащили из комнаты для оказания первой помощи. Я нагло ухмыльнулся и оглянулся вокруг, довольным взглядом оценивая плотную стену из людей, окруживших меня. Внезапно внеземная сила притяжение заставила меня прижаться к полу, словно прибив гвоздями моё тело.

– Тихо, парень… – я узнал знакомый голос Матвея Фадеева, ставший чудесным бальзамом, который смог немного охладить мой горячий пыл.

В сторону глупости…

– Матвей… Всё хорошо, приятель, всё хорошо, – произнёс еле слышным голоском я.

Он поднял меня на ноги и внимательно осмотрел меня, придерживая за обе руки.

– Держишься на ногах? Голова не кружится?

– Нормально…

Фадеев снова включил музыку, гости снова стали распределяться по всей гостиной и спустя несколько

– Покажи нос, – он внимательно осмотрел его. – Сломал. Вот тебе карма всё вернула… Бумерангом прямо по носу!

– Да, конечно! Спасибо…

– Тише… Сейчас приложим лёд и пойдём на свежий воздух, поговорить надо, – заявил он мне, аккуратно выводя меня из столь просторного зала.

К сожалению, в морозилке льда не нашлось, и мы приложили к моему лицу кусок замороженной свинины, вышли на задний двор дома, совсем немаленькая территория, которая была очень опрятной и аккуратной. С левой стороны здесь раскинулся небольшой сад с молодыми деревьями, где между двух яблонь красовался упруго натянутый гамак.

Здесь был даже миниатюрный бассейн, рядом с которым очень эстетично смотрелись несколько лежаков и маленький столик. Глаза радовались из-за обилия зелёного цвета.

С правой стороны двора расположилась деревянная беседка, в которой мы и уселись.

Фадеев долго смотрел в мою сторону, пытаясь найти нужные слова для важного разговора. Я постепенно отходил от стычки, свежий воздух успокоил мои больные нервы, но нос стал буквально гореть от боли.

– Больно, – констатировал я. – Очень.

– Сам виноват. В общем, Серб, я хочу тебе сказать всё то, что думаю. Всё то, что на сердце. Всё то, очень важно для меня.

– Давай, – поддержал его я. – Я готов.

– Артур, я не узнаю тебя. Давно уже не узнаю. Мы совсем отдалились друг от друга. Мне становится невыносимо паршиво от постоянного осознания этого. Понимаешь, Серб? Вот и всё? Сейчас остаётся выпускной вечер, да, потом время поступлений… А потом же ещё будет время для небольшого отдыха… Что мы с тобой думали, когда только начинался учебный год? Ты помнишь?

Я всё прекрасно помнил, каждую мелочь и каждую деталь.

– Мы хотели сдать все экзамены и уехать подальше отсюда, помнишь же? Отдыхать! Я с Лерой, ты с Сашей, хах. Насчёт Соловьёвой ты погорячился, конечно, хах… Суть в том, что совсем-совсем недавно мы мечтали только об этом, – он поднялся со скамейки, положил мне руку на плечо и посмотрел на меня настолько мощным взглядом, от которого хотелось сдаться и пустить слёзы, вспоминая беззаботное время.

– А знаешь, что самое страшное? Мне всегда было больше всего стыдно именно за себя, что позволил тебе отдалиться от меня и лицея, не делая никаких шагов навстречу. Я испугался. Я категорически не желал всего того, что происходит с тобой, – Фадеев стал говорить всё более сдержанно, накал в голосе слышался всё отчётливее. – Прости меня.

– Прекращай, не за что тебе извиняться.

– Да ты с ума сошёл… В самом прямом смысле. Давно уже, – тут он выдержал небольшую паузу и рассмеялся, причём искренне и от души. – Да ты бы раньше и семиклассника не обидел бы, а тут налетаешь на Рената и хладнокровно разбиваешь ему бутылку об голову, вот скажи, это нормально? А? Се-ерб, я так скучаю по тебе, – он всё-таки перешёл тончайшую грань и проронил первую порцию скупых слёз, сжимая меня в объятиях. – По тебе настоящему.

– Ну-ну, дружище, всё в порядке… – как бы я не пытался сдержаться, но поток слёз вырвался и у меня. – Всё в порядке, – я утонул в его сильных мужских руках, осознавая, какую важную роль в моей жизни играет этот человек.

Молчание. Приятно и легкое. Самое лучшее лекарство.

– Да ты вообще не думаешь обо мне, – мы отпустили друг друга, приняв исходные положения. – А что у тебя с Алисой? Ещё скажи, что о ней совсем не думаешь…

– Прости. И она пусть простят, – я схватился за больной нос, который стал выть ещё больше, чем ранее. – Алиса, да? Кажется, я люблю её с самого первого момента, как только увидел её. Она – девушка из моих снов. Она мне всегда снилась, но я и понятия не имел, что смогу найти её в реальной жизни.

– Да я знаю, Серб… Хоть ты ничего толком мне не говорил никогда, но это всегда было отчётливо заметно, по крайней мере, для меня. И всё это время ты ничего ей не говорил? Почему?

– Не было подходящего момента. Не знаю… Нос просто отрывается, глянь-ка, кровь идёт?

– Да отвали ты со своим носом! Никуда он не денется. Что у тебя с Черышевой?

– Ничего толкового, – с печалью ответил я.

– Почему?

– Не знаю…

– М-да. Именно поэтому у тебя никогда ничего не получалось. Будь ты смелее, расскажи о том, что думаешь. Или ты уже давно потерял все шансы? Серб? Сдаёшь позиции?

– Да нет же… Не упускаю ничего и не сдаю…

Моё отношение к Черышевой выплыло на гладкую поверхность для Матвея, которому и так всё давно было понятно. Что-что, а в этой ситуации я действительно многое упустил и потерял, удаляясь от всех и сразу, даже от моей единственной звезды, которая не может оставить меня в покое до сих пор.

– Так что? Пойдёшь и поговоришь с ней? – спросил Фадеев с довольно серьёзным и решительным выражением лица.

– Да. Давно пора.

– Дерзай, Артур. Только, пожалуйста, держи себя в руках, слышишь? Я постараюсь быть неподалёку, если что.

– Хорошо. Спасибо тебе, друг.

– Удачи, Серб.

Я довольно быстро собрался с духом, хлопнул своего приятеля по плечу и вернулся в дом. Первым делом я вернулся на кухню и убрал размороженный кусок мяса обратно в морозилку, а затем отправился в ванную комнату и хорошенько умылся прохладной водой, чтобы максимально освежиться.

Дело оставалось за малым: найти Алису. Я любезно поинтересовался, где можно найти хозяйку дома, на что парень со смешной бородой ответил, что недавно видел, как она поднималась на второй этаж. Наверное, к себе в комнату?

Я аккуратно поднялся наверх и заметил, что входная дверь в её комнату была полностью закрыта. Нужно действовать решительно… Пренебрегая стуком в дверь, я одним резким движением дёрнул ручку, медленно стал приоткрывать дверь, осматривая происходящее в знакомой комнатке.

Превосходная Алиса стояла около письменного стола, в комнате было совсем темно, и только любезный полумесяц на небе слегка освещал помещение. Черышева спустя несколько мгновений почувствовала лишнее дыхание и грациозно обернулась через правое плечо.

– Артур, – я с щелчком закрыл входную дверь. – Артур, – вновь повторила она моё имя, которое оба раза прозвучало весьма непонятным для меня голосом, интонацию которого за время нашего знакомства я ещё не слышал.

– Эм, добрый вечер, – немного наигранно улыбнулся я. – Я тут мимо проходил, и всё такое… Тебя потерял, и резко стало как-то не по себе. Я решил, что не бывать весёлому празднику без главной виновницы торжества.

– Хм, вот как? Тогда заходи. Хотя, ты уже и без моего приглашения зашёл, – попыталась ухмыльнуться Алиса, параллельно поправляя свои не совсем длинные, но очень объёмные волосы. – Где твои манеры? Мог бы постучаться, вдруг я тут не одна?

– В таком случае, дверь была бы закрыта на замок.

– Хм, может быть. Как тебе день рождения?

– Всё очень здорово. Честное слово.

– Такая высокая оценка моему скромному торжеству от человека, за плечами которого работа в лучших местах нашего города – такой отзыв очень льстит мне и моей семье.

Хах, такой оборот был мне весьма приятен.

– Только вот почему ни одно большое мероприятие не может обойтись без неприятных инцидентов?

– Что случилось?

– Да в гостиной двое ребят сцепились и одному из них чуть ли не оторвали ухо, теперь весь пол в гостиной заляпан кровью…

Ой-ой.

– С ним всё в порядке?

– Увезли на скорой. Надеюсь.

Между нами снова образовалась невидимая словесная пропасть, та самая, которую я всегда боялся в общении с Алисой. Сейчас необходимо было говорить максимально чётко и уверенно. Но как можно подобрать нужные слова, когда мозг категорически против генерации связных предложений.

К моему счастью, заводная музыка сменилась на медленную и плавную композицию, которая прямым текстом намекала на то, чтобы я сейчас же взял свою собеседницу за талию и закружился с ней в белом танце. Я стал медленно и неуверенно подходить к ней, сокращая дистанцию.

– Артур? Ты чего?

– Миледи, я хочу пригласить вас на медленный танец, позволите?

Она мило улыбнулась и протянула свою маленькую ручку с прелестным маникюром на пальчиках, и мы закружились в объятиях друг друга под композицию, которую я никогда прежде не слышал, но был уверен, что отныне она станет моей любимой среди лирики.

Я старался прижать её к себе, как можно ближе, в глубине души мечтая о том, чтобы эта волшебная мелодия продолжалась целую вечность.

От Алисы по-прежнему веяло чем-то магическим, соблазнительным и очаровывающем. Мне ещё никогда не доводилось получать настоящего удовольствия от медленного танца. В эти моменты, когда мои руки находились у неё на талии, а наши ноги в один такт двигались по её небольшой комнате – я ощутил настоящее душевное равновесие. Я забыл про все свои невзгоды, которые мигом испарились и улетучились.

– Артур, да что с тобой происходит в последнее время? – такой вопрос от Черышевой буквально застал меня врасплох.

– В смысле?

– У меня складывается впечатление, что ты просто сходишь с ума…

– Что? Почему? – она ничего не ответила, лишь виновато опустив глаза в пол.

– Я знаю обо всех вещах, которые ты вытворил за последний год, – застрявший словесный ком покинул её горло, глаза рискнули подняться и с недоверием посмотрели на меня.

– Алиса, о чём ты говоришь? – скрывать очевидные факты о своём прошлом стали естественной реакций моего организма.

– Игнат всё рассказал мне. Начиная от последнего вечера Глеба Браумаса и заканчивая тем паршивым фактом, что это именно ты разбил Ренату голову. И ведь даже не признался мне в этом. Я могу продолжать до утра.

– Игнат? Ублюдок… Стой-стой, погоди. То есть, ты действительно в это веришь? Ты считаешь, что во всём действительно виноват я? – самое паршивое в этой ситуации было то, что я заранее прекрасно знал её ответ на этот роковой вопрос.

– Я была готова закрыть глаза и продолжать наивно улыбаться тебе, но… Чёрт! Ты так и не смог рассказать до конца о случившемся в лечебнице. У тебя на лице было столько страха и лжи, что мне стало страшно узнавать подробности. Ты слишком глубоко застрял в этой паутине.

В сознании все мысли потеряли определённость, и всё стало вертеться в разные стороны с небывалой скоростью. Я не мог сосредоточиться на чём-то одном, тело стало теряться в пространстве, нарушая ритм медленного танца.

– Пожалуйста, послушай меня… – чуть ль не умоляющим тоном произнёс я.

– Я вся во внимании, Артур. Сейчас я хочу услышать что-то по-настоящему толковое. Я хочу правду.

И тут я сказал самое нелепое и необдуманное предложение из бесконечности возможных вариантов.

– Алис, я люблю тебя.

И тут моё сердце на мгновение замерло. Мои зрачки увеличились ещё больше и застыли, ожидая ответной реакции от Черышевой.

– Не надо, – кратко ответила она, снова отводя свой взгляд в сторону.

– Что? В смысле? – уточнил я, прекрасно понимая, что этот разговор продолжает катиться ещё дальше в пропасть.

– Не надо любить меня, Артур. В нашем случае, это совсем бесполезно.

Такой ответ убил все мои последние ожидания и надежды хоть как-то наладить отношение с ней, давая мне чётко и ясно понять, что лучше бы я ничего не говорил.

– Почему? Почему ты сейчас отвергаешь меня?

– Артур, пойми… Ты опасен и непредсказуем. Мне страшно. И мне невыносимо больно от того, что передо мной стоит совсем не тот милый молодой человек, которому я однажды спасла жизнь. Поверь, это чувствовалось.

– Но я… Я могу измениться… Снова… Это возможно! Всё возможно! Это всё поправимо…

– Нет, – напрочь отвергла она. Ты болен, Артур, болен!

– Чем же я болен? – спросил я, понизив голос от переизбытка информации, которая сжигало моё сердце заживо.

– Своими иллюзиями. Ты одержимым своими бестолковыми принципами, истинно веруя во что-то непонятное, надеясь, что все твои жертвы пойдут на благо… Но это только пугает и отталкивает всё больше и больше. Да, в том числе и меня. Прости.

Это были её последние слова, которые она успела сказать мне, прежде чем покинула свою комнатушку, громко хлопнув дверью. Она была категорически разочарована во мне, заставив меня мысленно разложить все моменты моей деградации по полочкам.

Да пошло оно всё к чёрту, собственно.

Медленная композиция постепенно подошла к концу, сменившись на что-то более быстрое и современное, оставляя меня в комнате наедине с одной единственной мыслью, которая крутилась у меня в голове очень давно.

Моя жизнь окончательно потеряла смысл.

###

Я решил, что моим последним жизненным утешением станет месть одному человеку, который настолько сильно прочистил Алисе мозги, что ей было страшно находиться со мной в одной комнате.

Игнат, к счастью, попался мне на глаза довольно быстро, что позволило мне составить довольно простой план о том, как нам лучше остаться с ним наедине. Я попросил одного из парней, чтобы он доложил Шейдаеву о том, что, мол, Алиса ждёт его в комнате её родителей на втором этаже.