Хроники Эриона. Роза для короля

– Не знаю, – честно призналась она. – Мы занимаемся уже не первую неделю, но мне кажется, что я ещё не скоро смогу свободно говорить на этом языке.

– Придётся поторопиться, – сказал Элион, открывая книгу и пододвигаясь, уступая Элеоноре место. – Учебник заканчивается, – он улыбнулся и помог девочке взобраться на камень. – Да и времени у нас мало, – еле слышно добавил король.

Элеонора удобно устроилась рядом с ним и, склонившись над книгой, медленно прочла:

– «Аире ер лилта лумирен1». Что это значит? – спросила она Элиона.

– «Вечность – лишь хоровод мгновений».

Эли продолжала читать, в то время как эльф украдкой посматривал на неё. Каждый день, занимаясь с ней, он пытался понять, почему в тот день во дворце эта девочка так смутила его. Что такого скрывалось под маской той детской непосредственности, с которой она общалась с ним? Как далеко она может зайти в своём обучении? Сможет ли она когда-нибудь стать настоящей эльфийкой, или же человеческое в ней со временем победит? А если так, то что же это «человеческое»? Что есть в этой девочке, чего лишён он, король эльфов? Эти вопросы не давали ему покоя. С каждым днём Элион всё больше привязывался к Элеоноре, не в силах порой дождаться утра, чтобы вновь увидеть блеск в её глазах при упоминании о нимфах или удивление от его неожиданного появления рядом с ней. Ему нравилась та игра, в которой он был строгим и мудрым наставником, а она несмышлёной и наивной ученицей. Он учил её быть эльфом, в то время как она просто была собой. Эли смотрела на мир большими зелёными глазами, словно губка, впитывая всё его многообразие. Учи он её быть троллем, она без труда усвоила бы и этот урок – так легко и быстро она всё схватывала. Различая и улавливая малейшие оттенки поведения эльфов, она всего за несколько недель вписалась в их мир, будто провела здесь уже целую вечность. «Вечность – лишь хоровод мгновений», – вспомнил Элион. Жизнь Элеоноры, несомненно, была лишь коротким мгновением, но девочка с такой страстью его проживала, что король невольно ей позавидовал. Она горела, как Северная Звезда над Эрионом, и свет, который она излучала каждый день своей жизни, согревал короля удивительным и незнакомым ему прежде теплом. Теплом человеческого сердца.

Король погрузился в свои мысли и опомнился лишь тогда, когда почувствовал на себе пристальный взгляд Элеоноры.

– Ортане, тэнна вингили ла тукар лэ ми аилин, – сказала девочка и спрыгнула с камня. – Проснись, пока нимфы не утащили тебя в озеро.

Элион улыбнулся. Завтра он вновь разрешит эльфам говорить на их родном языке. Неожиданно он вскочил и, подхватив Элеонору, закружил её на руках.

– И какая же ты умница, моя роза! По возвращению во дворец велю посадить в твою честь целую аллею роз у Радужных ворот, – Элион наклонился, так, что девочка кончиками пальцев скользнула по озёрной глади. Эли звонко рассмеялась, и её хрустальный смех тут же подхватили щебетавшие в листве деревьев птицы.

– Целую аллею? Вот отец удивится, когда узнает. Только, чур, не рассказывай ему, ну, про терпение там и дисциплину всякую. Хорошо? – Элеонора умоляюще взглянула на короля.

– Вздумала ставить мне условия? – усмехнулся Элион, опуская девочку на землю.

– Это вовсе не условия, а так, маленькая просьба, – быстро пролепетала Эли. – Я ведь не рассказываю ему про то, что ты водишь меня к этому озеру. Помнится, отец запрещал нам здесь гулять, – девочка картинно закатила глаза.

– Ладно, маленькая шантажистка, – покачал головой Элион. – Впрочем, если ты ему всё расскажешь, тебе одной и будет хуже.

С этими словами король ловко поднялся на холм и направился в сторону Яблоневого сада.

– Пора завтракать, как считаешь? – бросил он через плечо. – Попробуй быстрее меня добраться до дворца, и тогда я поговорю с Миолином и попрошу у него разрешения, взять тебя завтра с собой плыть вверх по Параэль.

Элеонора раскрыла от удивления рот. Она тут же прикинула свои шансы на победу и, найдя их вполне приличными, весело крикнула:

– Только не забудь о своём обещании, когда встретишь меня в обеденном зале. Будь уверен, по такому случаю я тебя непременно дождусь.

Эли со всех ног бросилась бежать, но король вовсе и не думал составлять ей конкуренцию. Он проводил её взглядом и, усмехнувшись, медленно зашагал к замку. Пусть подождёт его, пусть помучается. Её страдания будут сполна вознаграждены завтрашней прогулкой.

                                                * * *

Королевская ладья медленно плыла по течению реки. Прозрачная голубая вода блестела, отражая солнечные лучи, и Элеоноре казалось, что вся поверхность реки усыпана звёздами. Девочка наклонилась через корму и зачерпнула рукой искрящуюся воду. Но чарующее сияние тут же померкло в её ладонях. Эли разочарованно выплеснула воду за борт.

– Будь поосторожней. Смотри, не плюхнись в реку, – послышался за спиной знакомый голос. – Поверь, спасать тебя никто не будет. Что касается меня, так я и вовсе не умею плавать.

– Правда? – удивилась Элеонора. – Быть такого не может.

Элион усмехнулся.

– Не хочешь – не верь. Но я бы на твоём месте не рисковал. Вдруг я не обманываю, – король помолчал и многозначительно добавил: – На этот раз.

Элеонора быстро перебежала на нос корабля и, раскинув руки, отдалась порывам тёплого ветра. Её изумрудное платьице колыхалось, а волосы спутал ветер.

– Элион, почему мы, эльфы, не умеем летать? – спросила она.

– Эльфы не птицы, Эли, – усмехнулся король. – Природа решила, что летать нам не обязательно. Однако, эльфы Литрилиена немного левитируют.

– А Литрилиен, он далеко?

– На севере, на другой стороне реки Параэль, за её притоком Лиссириль, далеко за Пепельными Горами. Дней десять пути.

– Но ведь иногда они прилетают в гости?

Элион улыбнулся.

– Прилетают в гости?

– Ну, ведь они летают?

Король рассмеялся.

– Нет же, глупышка, – ответил он. – Левитировать – ещё не значит летать. Эли! Осторожно! Да что же ты…

Элион не успел опомниться, как Элеонора сорвалась с кормы корабля и плюхнулась в воду. Недолго думая, король прыгнул за ней. Холодная вода обожгла его кожу, но он не придал этому значения. Ухватив барахтавшуюся в воде и перепуганную девочку, он закричал оставшимся на палубе эльфам, чтобы они кинули им веревку. Вернувшись на корабль, король с неодобрением посмотрел на Элеонору.

– Я же просил тебя, быть осторожней, – недовольно фыркнул он, укутывая её в принесённое одним из его слуг одеяло.

– Прости меня, – смущённо проговорила та. – Я не чувствую пальцев.

Элион взял маленькие ручки Элеоноры в свои и принялся растирать их. Он старался согреть девочку теплом своего дыхания, в то время как сам дрожал от холода речной воды.

– Ты же сказал, что не умеешь плавать, – пробормотала Эли сквозь стучавшие от холода зубы.

– И ты, конечно же, решила в этом убедиться, – покачал головой король. – Если ты не будешь меня слушаться, придётся вернуться домой. Я думал, что ты уже достаточно взрослая, чтобы путешествовать со мной. Но, кажется, я ошибался.

– Нет-нет, – быстро проговорила девочка, глядя своими большими зелёными глазами на эльфа. – Я уже взрослая. Я случайно упала. Элион, я больше не буду, честно!

Король обнял укутанную в одеяло воспитанницу и улыбнулся. Эли не видела, каким довольным он выглядел. Но Элион больше не чувствовал холода. Прижимая к себе свою розу, он был просто счастлив от того, что эта малышка приносит ему столько радости. Их уроки у озера, их прогулки, их вечера в дворцовой библиотеке за чтением книг, их поездки в лес на лошади – Элион наслаждался каждой минутой, проведённой рядом с Эли. Элеонора была ласковой и искренней, а её наивность и доверчивость порой вызывали непроизвольную улыбку на губах короля. Казалось, она безоговорочно доверяла ему во всём. Она смотрела на него с таким обожанием, с такой чистой, беззаветной и безмерной любовью. Потому Элион не мог не думать о том, что люди, должно быть, вовсе и не так плохи, как эльфы привыкли думать. Ну разве может его роза быть плохой? Нет, конечно нет. Элеонора просто ребёнок.

Лёгкие рифлёные облака стайкой плыли над их головами. Небо было синим и бездонным, прекрасным лазурным куполом, под которым раскинулось это цветущее государство – Эрион. Но король замечал, что с запада то и дело тянутся грозные чёрные тучи, вестники вновь приближавшейся беды. Дозорные на границах были обеспокоены чрезвычайной активностью орков, эльфы королевского совета настаивали на решительных действиях, да и сам Элион стал всерьёз задумываться о военном походе против Рахтора. С тех пор, как эльфы отбили у врага королевство Ильтур, орки затаили злобу на правителя Эриона. Не проходило и месяца, чтобы они не нарушали границы. Но бесконечная война тоже не прельщала короля. Он лишь хотел мира на своих землях. Более того, он желал, чтобы время просто остановилось и позволило ему наслаждаться тем счастьем, что дарило ему общение с новым другом. Пользуясь тем, что генерал Гриэр и его армия стояли недалеко от западных границ Эриона и присматривали за лесом Руара, феями и орками, Элион позволил себе немного расслабиться. Он отправился вниз по Параэль, желая показать Эли эту прекрасную и безмятежную реку, очертившую на карте границы Эриона с другими королевствами. Параэль текла вверх, в горы, «вопреки всем законам природы», как говорил Гриэр. Король желал, чтобы Элеонора увидела непреклонные Западные горы и величественные хребты Высокогорья. Там, далеко за горами, лежала Долина Вечной Благодати, куда уходили эльфы, уставшие от тягот бессмертной жизни. Там был его отец. Там могла бы быть его мать.

Глядя на Элеонору, король думал о том, как хорошо, что рядом с ним в те тяжёлые времена всегда были Миолин и Гриэр. Они заменили ему семью, учили его, привили ему чувство долга и чести. Благодаря им Элион не чувствовал себя одиноким. И сейчас король так старался, чтобы и Эли была окружена заботой и вниманием. Но Элион знал, что советник не был рад тому, что девочка уже полгода гостит в Эрионе, и лишь выполнял его приказ, приняв её в свой дом и семью. Миолин без особой охоты делал вид, что Эли ему дочь, и едва ли мог скрыть свою неприязнь к девочке, даже перед Элионом. Митиль же, напротив, всем сердцем привязалась к Элеоноре и относилась к ней, как к родной. Однако, время от времени, эльфийка жаловалась, что та её не слушает, не может усидеть на месте или же всё время где-то витает. Король же искал портал. Он кинул на это силы всех своих гвардейцев, но, увы, это не принесло никаких результатов. Эльфы бездумно искали что-то напоминавшее вход в другой мир, так до конца и не понимая смысла приказа короля. Они ничего не нашли. Но Элион не сдавался и велел искать дальше. Снова и снова разведчики обходили прилегавший к столице лес, но ничего. Миолин негодовал и всё время хмурился. Элион был недоволен. Король требовал продолжать поиски. Но когда солдаты покорно кланялись и покидали дворец, а Миолин, недовольно пыхтя и фыркая, оставлял Элиона одного, король облегчённо выдыхал. В глубине души он не хотел, чтобы Эли покидала Эрион, и боялся, что однажды его разведчики действительно найдут портал в измерения людей. Хотя советник был прав, в Эрионе девочке нельзя было оставаться. Это слишком опасно. Если только король не научит её быть настоящей эльфийкой. Но как? Как он мог усмирить ветер?

Элеонора с любопытством смотрела на эльфа. Когда он становился задумчивым, Эли боялась, что она сделала или сказала что-то не так. Взгляд голубых глаз короля блуждал, он казался таким чужим и отстранённым. Девочка тихо опустилась на палубу у его ног.

– Ты всё ещё злишься? – она подняла голову и взглянула на Элиона.

– Ну что ты, моя роза. Вовсе нет.

– Но ты такой грустный.

Король посмотрел куда-то вдаль. Глубокая морщина пересекла его высокий благородный лоб. На красивом мужественном лице была видна озабоченность. Он перевёл взгляд на Элеонору и улыбнулся.

– А ты бы хотела отправиться в гости к эльфам Литрилиена?

– Ещё бы! А это можно? – глаза девочки загорелись.

– Ну, – протянул король. – Если ты будешь хорошо себя вести, – он с неодобрением посмотрел на сидевшую у его ног девочку, – то на следующий год мы непременно посетим наших горных друзей. Обещаю.

– Правда? Вот здорово! И я увижу летающих эльфов? Ах, Элион, это просто чудесно! – Элеонора радостно вскочила на ноги и порывисто обняла короля.

Она знала, что он всегда выполняет данные им обещания. «Слово Короля» было нерушимо. Но начавшиеся вдоль западной границы сражения так и не позволили им навестить Литрилиен. Король был слишком занят. Вскоре он на несколько месяцев покинул столицу, присоединившись к армии генерала. Пока Элиона не было в Сильтурине, Миолин не обращал на девочку внимания, лишь изредка косился на неё во время ужина и неодобрительно щурился. Эли чувствовала недовольство отца, но не понимала его причины. Ей было неуютно рядом с ним, и потому она так скучала по королю. Элеонора днями сидела у Радужных ворот, ожидая возвращения Элиона. А вечером, когда Митиль укладывала её спать, она грустно вздыхала, кутаясь в одеяло. Без короля её мир казался пустым. Книги в дворцовой библиотеке не могли заменить их бесед, а ведь Элион всегда поощрял её тягу к знаниям и сам читал с ней по вечерам. Теперь же, когда его не было рядом, Элеонора чувствовала себя одинокой. Лиллиэн иногда гуляла с ней, рассказывала весёлые истории о феях и нимфах, о быстроногих фавнах, об искавших в горах золото гномах, но всё это лишь ненадолго отвлекало Элеонору. И когда в королевских конюшнях она увидела Каскада, коня короля, сердце девочки наполнилось радостью. Она не спрашивала Элиона, как прошёл его военный поход и сколько орков он сумел уничтожить. Эли просто радовалась тому, что он снова был дома, снова мог проводить с ней время и снова улыбался. Она не видела той тревоги в его взгляде, что замечал Миолин на собрании совета, и была счастлива, что король наконец-то вернулся.

                                               * * *

Портала так и не нашли, и король велел своим разведчикам прекратить поиски. Узнав об этом, Миолин ещё больше забеспокоился. Он никак не мог понять, каким образом Элеонора попала в Эрион и как вернуть её обратно. Короля же, казалось, это вовсе не волновало. Элион и его воспитанница сильно подружились за это время. После возвращения короля с запада, они вновь стали часто гулять вдвоём в Яблоневом саду или же пускались вместе в путешествия по Параэль. Вечерами Элеонора пропадала в дворцовой библиотеке, где с увлечением читала Хроники эльфийских государств, в то время как Элион, расположившись в мягком кресле в углу комнаты, о чём-то напряжённо размышлял. Иногда Эли отрывалась от книги и искоса смотрела, как дрожавший отблеск свечи плясал на сосредоточенном лице короля. Эльф делал вид, что не замечает её взгляда, но это было не так. Впрочем, его забавляла та осторожность, с которой девочка наблюдала за ним. Он изучал её, а она его. И в то время, как её непредсказуемая натура сводила на нет все его наблюдения, Эли с каждым днём всё лучше узнавала короля, научилась угадывать его настроение и даже опережать его слова. Она с готовностью принимала участие в любых его затеях и со всем старанием выполняла каждое его задание или поручение. Элеонора беспрекословно слушалась его, однако то и дело не могла удержаться от какой-нибудь очередной дерзкой выходки.

Так однажды она спряталась под столом в тронном зале во время заседания совета. Возбуждённые эльфы обсуждали новые налоги, доказывая Элиону их необходимость. Элеоноре же не нравилось, что они то и дело повышали голос и перебивали короля. Она стала ползать между их ногами и привязывать края плащей самых голосистых спорщиков к ножкам их стульев. По окончанию собрания добрая половина членов совета никак не могли встать из-за стола, удерживаемые за шеи крепкой хваткой прочной материи. Эли тихонько хихикала под неодобрительным, но всё же озорным, взглядом короля. В своё оправдание она сказала, что «их тон ей не понравился», с чем Элион не мог не согласится. В другой же раз сам король стал её случайной жертвой. Эли сидела в его кабинете, старательно вырезая из цветных лоскутков звёзды, чтобы украсить дворец ко дню рождения Элиона. Он не стал её беспокоить, наблюдая, с каким воодушевлением и усердием она отдаётся своей новой затее. Король спешил на смотр своей личной гвардии, что проходил на площади перед дворцом, и уже немного опаздывал. Он схватил со спинки стула свой плащ и вышел из комнаты. Лишь тогда, когда он заметил, что некоторые из его воинов с трудом сдерживают улыбку, провожая его взглядом, король заподозрил что-то неладное. Ему помог разобраться генерал Гриэр. Тот с добродушной усмешкой заметил, что новый крой его плаща, пожалуй, не слишком соответствует принятой форме одежды для подобных военных мероприятий и не добавляет королю ни важности, ни строгости. Элион снял плащ и с удивлением обнаружил, что в самом его центре зияет огромная дыра в форме звезды. Кинув его перед Элеонорой на стол, эльф едва сдерживал свой гнев. Она выставила его на посмешище перед десятками солдат, да ещё и перед генералом. Девочка виновато опустила глаза.

– Зачем ты это сделала, Эли? – возмутился король.

– И меня не было ничего зелёного, – пробормотала та, краснея. – А звёздочки должны быть цветными. Праздник же.

Элион растерянно смотрел на Элеонору, не зная, как себя повести. Ругать её ему вдруг расхотелось. Он покачал головой, усмехнулся и вышел из комнаты. С тех пор он никогда не осуждал и не наказывал Эли за её проделки. Ведь она всегда хотела, как лучше, пусть иногда это и оборачивалось катастрофой. Но разве ж это беда, что она сожгла несколько книг в его библиотеке, пока пыталась поддержать догоравший огонь в камине? Ведь за окном лил непроглядный дождь, а Элион вернулся из города совсем продрогший и насквозь мокрый. Элеонора с важным видом объяснила, что ему непременно нужно было согреться, ведь её мама говорила, что так и заболеть недолго. И что с того, что она случайно залила чернилами все документы на его столе? Она всего лишь писала указ о том, что королю положен выходной, хотя бы раз в месяц, чтобы он тоже мог спать до обеда, есть печенье Митиль и играть.

– Ты ведь всё последнее время занят, даже передохнуть некогда, – объяснила ему Эли. – Я же не виновата, что чернила сами всё кругом закапали. Я пыталась всё прибрать, честно! – Девочка закивала головой и посмотрела на недовольно хмурившегося короля. – Но я нечаянно задела локтем чернильницу, и вот… Кажется, я только всё размазала.

Элеонора стыдливо опустила глаза. Элион же строго заметил, что ей не дозволено издавать какие-либо указы или распоряжения.

– Как, и указы тоже нельзя писать? – неподдельно удивилась девочка. – Совсем нельзя, ни разочка?

Элеонора не могла понять того сдержанного возмущения, что читала в глазах Элиона в такие моменты. Неужели он не видит, что она для него старается? Король, конечно же, видел, и оттого молчал. Он никогда не наказывал и не ругал её, но порой его молчаливое осуждение было самой жестокой пыткой для маленькой девочки. Элион мог не говорить с ней целый день, мог исчезнуть из виду, если она позволяла себе произносить недостойные его слуха глупости, мог часами, не отрываясь, сверлить её строгим взглядом, так, что холодело в желудке. Он не повышал голоса, но та сухость, с которой он мог обращаться к Элеоноре в минуты их редких ссор, была для неё непереносимой. Каждая размолвка с королём причиняла ей мучительную душевную боль, и она нередко первая подходила к Элиону и, забравшись к нему на колени, тихонечко говорила: «Ани апсенэ!», что означало «Прости меня». Король награждал её суровым взглядом, но затем его тонкие губы расплывались в улыбке. Когда Элеонора говорила на эльфийском, он не мог продолжать на неё злиться. Эли же просто боготворила его.

После своего возвращения с запада, король стал всё чаще пропадать на тренировках с Гриэром и Сильдиорилем. Элион сражался с ними на мечах и соревновался в стрельбе. Элеонора иногда прокрадывалась в сад, чтобы понаблюдать за ними. Её завораживало, с какой лёгкостью король мог обезоружить обоих своих противников, как грациозно он двигался, как блестели на солнце клинки его мечей. Он был быстрым, чётким и уверенным в своих движениях. Иногда Гриэр ворчал и откидывал свой меч в сторону. Генералу не нравилось, что Элион продолжает тренироваться вместо того, чтобы просто объявить войну оркам Рахтора. Он считал, что это время уже давно пришло. Элион же ценил тот хрупкий мир, что держался на границах, и не хотел первым его нарушать. Так продолжалось три года. В Эрионе царил мир, а король не покидал столицы. Он проводил почти всё своё свободное время, занимаясь с Эли. Эльф учил её разбираться в травах, бесшумно передвигаться по Яблоневому саду, привил ей любовь к чтению и языкам, учил её простейшей магии Земли, хотя и без особых для неё успехов. Лиллиэн часто брала Эли во дворец, чтобы помочь на кухне или в саду. Девочка никогда не сидела без дела. А пока она была занята, король продолжал свои тренировки с Сильдиорилем.

Однажды Эли застала их на поляне у озера. Она тихо подошла к сражавшимся на мечах воинам, но не стала их прерывать. Девочка села неподалёку под деревом и раскрыла принесённую с собой книгу. Элеонора с интересом наблюдала поверх страниц за тем, как Элион и его соперник яростно сражаются, не желая уступать друг другу. Король вновь и вновь наступал на раззадоренного Сильдиориля, не давая эльфу перевести дух. Тот же защищался, стараясь как можно ближе подступить к королю. Эльфы двигались по кругу, не сводя друг с друга глаз, плавно и мягко, словно дикие кошки. Их клинки горели на солнце, а пот капал с лиц.

– Ты отвлекаешься, – сказал Сильдиориль королю, когда тот неловко отразил его атаку. – Что, Элион, я уже не такой лёгкий соперник, как раньше? Ну же, покажи мне, на что способен эльфийский король. Нападай!

Элион быстро взглянул на заворожённо наблюдавшую за схваткой Эли. Он шагнул к Сильдиорилю, замахнувшемуся в этот момент на короля мечом, и оказался под его рукой. Элион ударил эльфа локтем в живот, а когда тот согнулся от боли, молниеносно отскочил в сторону, выбив меч из рук соперника. Элеонора открыла рот от удивления. До этого оба эльфа казались ей равными. Видимо, король лишь забавлялся. В действительности же он легко мог одолеть друга. Сильдиориль недовольно скривился в ухмылке, потирая запястье.

– Ну, что ж, – сказал король, улыбаясь. – Ты явно поднаторел в атаке. А вот в защите ещё слабоват.

Элион поднял с земли меч соперника и протянул его Сильдиорилю.

– Хватит на сегодня, – сказал король.

Сильдиориль почтительно поклонился и поспешил скрыться, оставив Элиона наедине со своей воспитанницей.

– Эли, невежливо так разевать рот, наблюдая за другими, – недовольно нахмурился он, переводя взгляд на девочку.

Элеонора поспешно сжала губы, не желая гневить короля. Элион усмехнулся.

– Тебе ещё не надоело за нами подглядывать? – спросил он. – Сначала в саду, теперь здесь. Тебе что, нравится наблюдать за сражающимися в поту эльфами?

Король подошёл к девочке, стянул с себя мокрую рубашку и, перекинув её через плечо, присел рядом с Эли. Его влажная от пота кожа блестела, а длинные светлые волосы были растрёпаны. Девочка неуверенно протянула руку и тронула пальцем мускулистое плечо эльфа.

– Ого, какое сильное, – проговорила она.

– Эли, я задал вопрос, – сказал Элион, убирая её руку. – Что ты тут делаешь?

– Я просто читала, – торопливо начала она. – Ты сам говорил, что мне нужно больше читать. Вот я и…

– Эли, – вздохнул король, – мне не нравится, что ты постоянно вертишься рядом на тренировках. Это может быть опасно. Вдруг тебя ненароком поранят.

Девочка убрала в сторону книгу и взволнованно посмотрела на эльфа.

– Элион, а можно и мне так научиться? – спросила она. – Я тоже хочу, как вы. Сражаться и стрелять. Я смогу, я знаю. Я буду очень стараться.

Тот недовольно нахмурился.

– Это не лучшее занятие для маленькой девочки, – ответил он. – Ты должна прилежно учиться и играть, а военное дело не для тебя.

– Но мне нравится, как здорово вы это делаете, ты и Сильдиориль, – возразила Эли. – Вы так плавно движетесь, словно танцуете. И так легко машите этими вашими мечами…

– «Машем»? – с усмешкой переспросил Элион. – Малыш, в сражении не машут мечами.

– Ну, прости, – смущённо пробормотала девочка, опуская глаза. – Что вы там делаете? Дерётесь.

– И ты решила, что тоже так сможешь?

– Я очень хочу попробовать, – Эли вспыхнула. Глаза её горели. Она с волнением и ожиданием смотрела на короля. – Научи меня, Элион! Я буду тебя слушаться во всём. Только покажи мне, как ты это делаешь. Я буду очень стараться, правда.

– Элеонора, ты ещё слишком маленькая, – примирительно ответил он, кладя руку на её плечо. – Если хочешь, мы можем поговорить об этом через несколько лет. Хотя я не думаю, что тебе это когда-нибудь пригодится. Ты ведь не воин и, я надеюсь, никогда им не станешь.