скачать книгу бесплатно
– Жан, ты помнишь, кто интересовался картиной?
– Кажется, – пробурчал Жан, что-то перебирая в памяти, – три человека. Самым настойчивым был коллекционер из Италии. Затем знакомый месье Эрво, американец. И, наконец, мадам Арно.
– И мадам Арно, – тихо повторил Поль за своим сотрудником.
– Почему ты спрашиваешь, помню ли я?
– Да так, – махнул Поль головой, – просто мыслю в слух. Кто-то из этих людей причастен к похищению.
– Ты хочешь провести расследование и выяснить, есть ли у них алиби? – подал голос Жан.
– Не совсем, – улыбнулся Поль. – Я хочу выяснить, есть ли у них мотив.
– Как ты собираешься это осуществить? – заинтересованно произнес Жан, начав пристально рассматривать Поля.
– Вы мне в этом поможете, – ответил Поль. – Ты, Жан, для начала выяснишь, где находятся наши покупатели на данный момент.
– А затем? – сев поближе к Полю, Жан старался уловить каждое слово.
– Затем, навестим их по одиночке и предложим купить картину.
– Что это даст? – удивленно произнес Жан.
– Мы заломим цену, которая станет непомерной для них.
– Я не понимаю, к чему приведет подобный ход? – произнесла я.
– Неужели? – произнес Поль, взглянув на меня.
– Ты хочешь устроить переполох, – ответила я. – Но как это поможет выявить похитителя, я не понимаю.
– Очень просто, если он сам предложит картину на продажу, то покупатель начнет нервничать и не понимать, что происходит, захочет выяснить, кто хочет его обмануть. Если кто-то из них и бровью не поведет, зная, что картина уже украдена и находится в надежном месте, то мы вычислим похитителя.
– Они друг с другом знакомы? – спросила я.
– Да, но не близко, – ответил Поль. – Это имеет значение?
– Думаю, между ними должна быть конкуренция, желание опередить соперника и завладеть картиной.
– Наверняка, – кивнул Поль головой. – К чему ты клонишь?
– Думаю, стоит сыграть на этом.
Поль взглянул на меня и улыбнулся еще раз одобрительно, остановил машину и кивнул головой в сторону двери.
– Выходи, – произнес он Жану.
Машина остановилась у дома с кованой дверью во внутренний двор.
– Чей это дом? – спросил Жан, выглядывая из окна.
– Мой, – ответил Поль. – Выходи.
Совсем скоро он приблизился к моему окну и открыл дверь возле меня. Я молча вышла из машины и последовала вслед за мужчинами.
– Что дальше? – гадала я, проходя по коридору вслед за мужчинами, поднимаясь вверх по лестнице и рассматривая их спины.
Мы вошли в прекрасную квартиру и расположились в гостиной за столиком. Поль кинул на стол странную тетрадь и вышел из комнаты. Руки Жана потянулись к тетради и стали быстро листать страницы.
– Трое подозреваемых, – бурчал себе под нос Жан.
– Двое, – вдруг произнес Поль, чем удивил нас обоих.
– Почему двое? – после пронзительной паузы спросил Жан.
– Нам немного облегчили поиски, – с долей горечи в усмешке ответил Поль. – Итальянца мы спокойно можем списать со счетов?
– Почему?
– Потому что итальянец мертв, – раздался лаконичный ответ, – у нас только два подозреваемых.
– Когда? – Жан привстал от шока.
– Совсем недавно, – ответил Поль, глядя сквозь меня. – Несколько дней назад его убили в Венеции.
– Неужели? – произнес Жан, все еще не в состоянии поверить в столь необычное стечение обстоятельств?
– К сожалению, – вздохнул Поль.
– Значит, его могли убить из-за картины? – раздался странный голос Жана.
– Возможно, из-за картины, или еще из-за чего-то, о чем мы не знаем, – ответил Поль и взглянув на меня впервые за долгое время. У меня екнуло сердце от взгляда голубых глаз.
– Рисунок, – вдруг сорвалось с губ Жана. – Ты его забрал?
– Нет, к сожалению, – ответил Поль. – Меня опередили, – слова мужчина бросил мне в лицо, не отводя глаз.
Только после последней фразы я осознала, в какую западню угодила сама. Ни о чем не подозревающая дуреха, я ринулась помогать врагам, которые сейчас схватят меня, привяжут к стулу опять и начнут пытать, где злосчастный рисунок. Тот самый рисунок, что я забрала у умершего в отеле. От страха я вжалась сильнее в диван и потеряла голос. Поль сверлил меня голубыми глазами, ни сколько не собираясь отпускать добычу. Он смотрел в голубые глаза, молчал, как мне казалось, целую вечность.
– Я был там, – тихо раздался голос. – В отеле.
Мое сердце потерялось в глубине тела, обреченное разорваться от страха и переживаний.
– Когда ты вбежала в номер, – Поль продолжал говорить, неотрывно глядя только на меня, от чего у меня пересохло в горле, – я спрятался за занавеской.
Сердце бешено колотилось: стучало в висках, кровь пульсировала в пальцах рук. Я еле понимала фразы, которые произносил мужчина на французском.
– Я видел, что ты делала в номере, как споткнулась, и почему взяла рисунок.
Глаза ошарашенно распахнулись.
– Это я должен был его забрать, – раздался голос, заставивший меня онеметь на целую минуту.
– Ты…
– Я никого не убивал, – быстро ответил он на мой не вымолвленный вопрос. – Это сделали до меня. Ребята здорово его приложили, спрашивали про какие-то деньги.
– И я должна в это поверить? – срывающимся голосом продолжала я разговаривать.
– Я вор, а не убийца.
Я замолчала. Как самнамбула, качаясь, я отошла к окну, нервно глотая подступившие комом слезы. Память сама возродила забытую картину до мельчайших подробностей.
Венеция, ранее…
Я жутко нервничала, стрелки часов уже показывали без пятнадцати два, а мне было далеко идти. Все здания казались мертвыми, улицы были до тоски пустыми, мокрыми. Вода серела в каналах, небо нависало той же серой обреченностью и сбрасывало свои слезы на городской камень. Я шла по переулкам и улочкам, пытаясь скорее дойти до нужного здания, вертела головой, пытаясь высчитать нужный дом, торопилась. Наконец, впереди замаячило нужное здание.
Я влетела стрелой в холл гостиницы, и, так же, бегом, побежала по лестнице, даже не закрыв зонта. Пронесшись по коридорам ураганом, разбрасывая мокрые капли на ковер, подбежала к нужной двери. Зонтик закрылся. Стряхнув капли дождя с волос и плаща, я решила войти. Подняла руку, чтобы постучать, как дверь приоткрылась сама.
Меня это немного смутило, но не испугало. Не знаю почему, не иначе, как сам черт дернул, я сделала шаг за порог – глупость, которую не стоило совершать. Я вздохнула поглубже, тихонько входя внутрь номера.
Стояла гробовая тишина. Не было и намека на то, что кто-то был в номере. Я замерла на несколько секунд у двери, сделала шаг вперед, за ним другой, приблизилась к окну, повернула голову направо. В тот момент я точно уже не искала мужчину и забыла про то, что хотела сказать, действовала механически, как человек в незнакомом месте. В дверном проеме спальни, прислоненной к стене, я увидела странную картину: все перевернуто, занавески летают, гробовая тишина.
– Где мужчина? – подумала я. – Бардак в спальне! Зачем? – и направилась в комнату, чтобы рассмотреть получше.
Сделав пару шагов, ушла дальше от порога, вдруг упала. Упала незадачливо, растянулась прямо на полу, споткнувшись обо что-то, руками залезла во что-то мокрое. Сумка слетела с плеча, ее содержимое рассыпалось. Я чертыхнулась и стала вставать, чтобы понять, во что я вляпалась. Рука, оказалась в крови, неудачно дотронулась до какой-то бумаги, ощутив неудобство. Грудь вздохнула поглубже. Лоб сморщился от неприятных ощущений, я повернула голову, и… Глаза от ужаса стали как блюдца. Я увидела помешавший мне предмет, отшатнулась, облокачиваясь руками, и опять зацепилась за что-то, на сей раз твердое. Меня трясло, грудь сжало, глаза были на выкате. Я закрыла их и открыла снова. Жуткая картина не исчезла. Я подумала, что в пору зареветь, но сразу отогнала от себя эту мысль. Передо мной лежал труп мужчины с залитой кровью грудью. Такое чувство, что его потрошил какой-то мясник. Его грудная клетка была словно пробурена и часть внутренней плоти вытащена наружу, лицо – в жуткой гримасе боли, хуже чем на полотнах Караваджо. Глаза переместились ниже. Мои руки были в крови и тряслись как на тренажере. Рядом лежал лист бумаги, очень старый, с изображением женского лица. Волосы женщины были растрепаны, на голове – венок. На листе отчетливо проступил отпечаток руки, сделанный кровью.
Я еле стала, сотрясаясь всем телом, перешагнула через мертвое тело, и понеслась к ванной. Меня рвало какое-то время, потом я отвернула кран, и по белой эмали раковины побежала розовая струйка. Беспрерывно сотрясаясь, я вытерла руки, отмотав приличный кусок бумажного полотенца, и вышла из ванной. Самое страшное было ползать вокруг этого трупа, собирая в сумку свои вещи. Когда рука дотянулась до листа с изображением женщины, я снова чертыхнулась про себя. Спутать было невозможно. Если это – подлинник, то это был рисунок века!
Я попыталась аккуратно оттереть следы своих рук, но кровь уже застывала. На глаза навернулись слезы. Еще раз глянув на дверь и пару раз бесполезно потерев рисунок, чтобы удалить отпечатки, я не придумала ничего умнее, как запихнуть рисунок в свою сумку, благо та была большая.
В истерическом напряжении, я чуть не выскочила из номера, но вспомнив во время об отпечатках, принялась спешно их ликвидировать. Закончив, с бешено бьющимся сердцем, побежала к выходу, запихивая окровавленную ткань в сумку, и открывая зонт. Я пронеслась мимо стойки портье, даже не посмотрев, есть ли он там. Меня жутко трясло.
И в таком ужасном состоянии, я галопом прошла из одной части Венеции в другую, совсем не ту, где располагался мой отель. Я дошла до площади, села на ступеньки церкви и закрыла зонт. Дождь побежал по моему телу, а я смотрела вдаль как умалишенная, пытаясь прийти в себя. Через несколько минут, мне открылась дверь, и священник пригласил зайти внутрь. Я повиновалась, зашла в дом Господа, опустилась на скамейку и заревела.
Мои глаза смотрели на стекла, за которыми шумел Париж.
– Это – причина, по которой ты мне помог? – глядя в окно, задала я вопрос.
– Нет, я… – он подошел ко мне как можно ближе. – Я помог, по…
– У меня нет рисунка, – резко сказала я.
– Ты его уничтожила? – с ужасом произнес Поль.
– У меня его не было, – строго сказала я.
Он молчал, стоял возле меня, пронзая своими голубыми глазами.
– Так что можешь перестать рисковать жизнью.
Глаза наполнились слезами, понимая, что опять попалась по-глупому.
– Катрин, – сорвалось с губ мужчина, который наблюдал, как я резко стала удаляться от него, убегать из квартиры.
Ноги все быстрее несли меня к входной двери.
– Постой, – схватил он за плечи. – Я объясню.
– Что? – ревела я. – Нечего здесь объяснять. У меня нет с собой рисунка, альтруизм не поможет тебе его получить.
– Да послушай! – убеждал он меня.
– Пусти.
Тут руки сцепили мое тело кольцом, а рот закрыли губами. Я от шока поначалу не поняла, что происходит, не верила в то, что Поль, такой галантный и спокойный, способен на пылкий экспромт. А секунд через пять, может через семь, а может через десять, я слабо помню, потому как нежность, доселе неведанная, захватила в плен. Я стояла, чувствуя, как руки перемещаются по телу, трогают лицо, как рот целует не только губы, но и щеки и лоб.
– Что ты делаешь, – вспомнила я, наконец, французский.
– С ума схожу, – произнес он тихо.
Он выдохнул, и медленно обнял меня за плечи, уткнувшись носом в волосы. Продолжал стоять и молчать. Успокоившись, через минуту я сама начала говорить.
– О каких деньгах шла речь?
– Я не понял точно. Услышал крики из укрытия, когда двое мужчин покинуло номер, я вышел из укрытия и заглянул внутрь комнаты. Коллекционер был уже мертв, или почти мертв. Я не успел взять то, что мне было нужно, потому что в номер вошла ты. Мне не удалось снова спрятаться как следует, и потому, я видел, как ты споткнулась о труп, как упала и вляпалась рукой в лужу крови, как в попытках отползти от трупа, дотронулась рукой до моего рисунка и забрала его с собой.
Я молчала и думала, уткнувшись в грудь Поля, пыталась сложить картинку воедино.
– Судя по их упорству – сумма не маленькая.
– Они обыскивали номер? – пыталась я выяснить как можно больше подробностей.
– Наверное, – ответил Поль.
– И ничего не нашли? – продолжала я спрашивать.
– Я не знаю, – ответил он.
– Говорили на итальянском? – задала я очередной вопрос.
– Нет, по-английски, но с акцентом, – опешил Поль.
– Туда еще кто-нибудь приходил? – очередной вопрос звучал долго.
– Не знаю. Ты забрала рисунок, и мне нечего было там делать. Я пошел за тобой, – ответил мужчина.
– Ты шел за мной? – посмотрела я на Поля, отстранившись.
