Больше, чем друг

– Эй, Пит, – позвал я одного из них. – Отвези ее в общежитие.

Я поставил Тришу на землю и слегка подтолкнул в сторону машины. Она повернулась ко мне, зло сверкнув глазами, и, быстро обежав меня, помчалась в сторону дома. Едва ли ей удалось сделать пять шагов, как она снова повисла в воздухе, подхваченная моими руками.

– Прекрати брыкаться, Триша, – резко выдохнул я ей в ухо, получив очередной удар по голени.

– Отпусти меня, и я перестану. – Она приподняла колено, и со всей силы впилась мне каблуком в пальцы ноги.

Я взвыл от боли, и это еще сильнее меня разозлило.

– Я не хотел всем демонстрировать твои трусы, но ты меня вынудила, – сдавленно прохрипел я, перекинул ее через плечо, и понес назад к машине.

Триша выкрикивала ругательства и проклятия, а я наслаждался ощущением своей ладони на ее упругой заднице. Хотелось сжать ее покрепче или даже шлепнуть, но, боюсь, у меня не так сильно выработана выдержка ниже пояса, чтобы сейчас такое проворачивать без последствий. Поэтому я ограничился легким сжатием. Уж от этого удержаться я точно не мог.

Открыв заднюю дверь Форда, я сел на сиденье, усадив Тришу к себе на колени и крепко прижав ее руки к торсу. Пит понял все без слов, а потому уже через пару минут он сидел на водительском сиденье и заводил мотор.

– Ты… Ты… – задыхаясь, пыталась произнести Триша, выдыхая мне в лицо пары алкоголя, смешанные с фруктовым запахом той байды, которую она потребляла весь вечер.

Я наблюдал за ней, и, черт возьми, еще сильнее заводился. Мне нравилась заботливая Триша, смешливая, кокетничающая, задумчивая, ласковая. Но эта новая Триша, которую я видел впервые, чертовски сильно будоражила мою и без того разбушевавшуюся фантазию. Я в красках представлял себе, как усаживаю ее к себе на колени так, что она оказывается лицом ко мне, слегка поддеваю ее крошечные трусики, расстегиваю свою ширинку и…

– Приехали, – изрыгнул нечестивый рот Пита, прервав мою сладкую фантазию.

Я мысленно выругался за то, что дорога заняла слишком мало времени, а мне было через чур приятно держать Тришу в своих объятиях. Я вышел из машины, волоча ее за собой. Триша перестала брыкаться, но пыталась вырвать локоть из моей хватки, пока мы шли ко входу в общежитие.

– Пусти, – процедила она сквозь зубы. – Я сама способна дойти.

– Я должен убедиться в том, что ты благополучно добралась до своей комнаты.

– Я доберусь нормально. Как и каждый вечер, когда тебя нет рядом.

В тишине раздавался сладкий цокот ее каблуков и шипение змеи, которое сейчас заменяло привычный звонкий голос Триши. Я наслаждался каждым звуком, который она издавала. Буря в джинсах немного поутихла, но я все равно получал какое-то мазохистское удовольствие от игры «Смотри, но не смей трогать». Я отпустил Тришу, и она рванула вперед в своих сексуальных туфлях, как будто нарочно покачивая соблазнительной задницей. Дойдя до двери, она повернулась.

– Теперь можешь сваливать.

Я спокойно шел к ней, покачивая головой.

– Ц-ц-ц, Триша, не вежливо. Я ведь знаю, мама учила тебя быть воспитанной девочкой.

– Да, но не с придурками.

Снова накатило раздражение. Она даже не поблагодарила меня за то, что я выдернул ее из цепких лап Брайана. Видимо, мало отдавала себе отчет в том, чем для нее мог закончиться этот вечер. Я знаю Брайана, он вряд ли стал бы подсыпать ей снотворное в алкоголь и пускать по кругу среди своих дружков. Но никогда нельзя быть уверенным наверняка, правда?

Сцепив зубы, я преодолел небольшое расстояние, отделявшее меня от Триши. Я схватил ее за локоть и совсем неделикатно дернул к себе. Как только ее руки столкнулись с моей грудью, я навис над ней, и процедил сквозь зубы:

– Скажи спасибо, что для тебя сегодня все заканчивается в своей постельке наедине с плюшевым мишкой. Могло быть в доме братства с парой-тройкой парней, которых ты видишь второй раз в жизни. – Подумав несколько секунд, добавил: – Чтоб я тебя больше не видел на вечеринках в доме братства, еще и в таком наряде. – Я с напускной брезгливостью окинул взглядом ее одежду, на что Триша еще выше задрала непокорный подбородок, всем своим видом демонстрируя превосходство.

– Это уже не тебе решать, – резко ответила она, вырвав локоть из моей хватки. – Варвар.

Развернувшись, она проскочила в дверь общежития, а я стоял и пялился в мутное стекло входной двери, глядя на удаляющийся силуэт, и прислушиваясь к приглушенному цокоту ее нереальных туфель. На моих губах была улыбка. Я официально мог признать себя больным придурком, потому что эта война с Тришей неслабо возбуждала меня. Я начинал сходить с ума от этого противостояния. Воспоминания о веселой и нежной Трише из прошлой жизни грели мое сердце, в то время как эта строптивая малышка будила худшее во мне и кормила внутреннего зверя.

Из мыслей меня вырвал противный голос кайфолома Пита:

– Эй, чувак, ну мы едем назад?

– Едем, – выдохнул я, и направился к машине.

Утро встретило меня недружелюбным постукиванием в висок и противным голосом под боком.

– Малыш, ну я хочу кофе. У вас тут есть кофе?

Не открывая глаз, я пытался понять, кто это тут у нас малыш, и чего добивается мерзкий голос от этого малыша. Когда неизвестные мне ногти начали мягко царапать мою голую грудь, до меня внезапно дошел неприятный факт, что Малыш – это я, и голос говорит со мной. Нехотя приоткрыв один глаз, я глянул на девку, уютно примостившуюся у меня под боком. Быстро оценив обстановку, я сделал вывод: как бы пьян ни был накануне, вкус меня не подводит, девушка красивая. Но голос все портит, надо посоветовать ей больше молчать. Хоть потекшая тушь и гнездо на голове не красили ее, все же природная красота позволяла смотреть на нее, не кривясь. И мне не хотелось отрезать себе руку, на которой она лежала, лишь бы свалить незамеченным.

Но свалить по-тихому все равно бы не получилось. Во-первых, мы были в моей комнате. А во-вторых, она уже видела, что я проснулся, и игриво закусывала губу и призывно улыбалась, видимо, в надежде на продолжение. Похоже, что накануне я забыл объяснить девице, что моя постель – аттракцион с разовым билетом. В нее возвращалась только Рита, и то лишь до недавнего времени, пока мы не решили перед колледжем расстаться, чтобы не было необходимости хранить верность и страдать от расстояния между нами.

И вот это белокурое чудо, приготовившее место на своей голове для семейства соловьев, лежало и смотрело на меня так, как будто пить кофе уже передумала, но мысль о десерте пока не отпустила.

– Доброе утро, – пропищала она с улыбкой, обдавая мое лицо вчерашним перегаром.

– Привет. – Я не считал нужным даже вспоминать ее имя. В голове крепко засело воспоминание, когда накануне вечером Джек показывал на некоторых девушек и рассказывал, которые из них охотно бегут в постель к парням из братства. Эта девица была среди них.

– Я спрашивала, есть ли у вас кофе.

Я потянулся, сбрасывая голову девушки со своего бицепса.

– Ты как будто первый раз здесь, – безразлично заметил я. – Кухня внизу. Пока. Я хочу выспаться.

– Ты не сделаешь мне кофе? – тем ж противным тоном спросила она, когда я перекатывался на бок спиной к ней.

– Нет, – коротко ответил я.

– Мудак.

Она там что-то еще возмущалась и причитала, носясь по моей комнате и, по всей видимости, собирая вещи, но я уже проваливался в тревожный похмельный сон.

Следующее пробуждение было уже приятнее. Рядом со мной уже никого не было, никаких противных голосов и просьб приготовить кофе. Во дворе были слышны голоса парней, а с первого этажа доносился смех. Я потянулся, и меня коснулось приятное осознание того, что голова уже не болит, и я чувствую себя вполне сносно. Потянувшись к тумбочке, я взял в руки телефон и разблокировал экран. Там было два сообщения, оба от Триши.

Триша: «Ты обещал мне сегодня эссе. Я жду»

И второе, от которого я почему-то начал улыбаться.

Триша: «Придурок»

Я проверил время отправления, и моя улыбка стала шире. Разница между сообщениями была четыре минуты. Меня позабавило это, потому что я представил себе, как она отправила первое сообщение, походила, хмурясь, подумала четыре минуты, а потом решила присовокупить оскорбление.

После такого я просто не мог быть в плохом настроении. Но оно продлилось ровно до того момента, пока спустя час на заднем дворе я не встретил придурка Брайана. Мы с ребятами наводили порядок после погрома накануне. На правах первокурсников нам досталась самая грязная работенка, пока старшекурсники распивали пиво, валяясь на газоне в креслах-мешках.

Я забросил в мусорный мешок пачку пластиковых стаканчиков, которые собрал с газона, когда голос Брайана заставил меня повернуться в его сторону.

– Эй, мудила, мы, кажется, не закончили вчерашний разговор. – Самодовольное выражение его лица так и просило встречи с моим кулаком. Я нахмурился, едва сдерживаясь от импульсивного поступка. – Ты вчера забрал у меня игрушку на ночь. Надеюсь, сам-то ты ей хорошенько наподдал. Хотя Пит сказал, что ты тупо высадил киску у общежития и прикатил назад. Такое расточительство сочных ресурсов. Видели, парни, какая задница у этой куколки. Я бы ей…

Он не успел договорить, потому что под дружный гогот его приспешников я за секунду преодолел расстояние между нами и наконец мой уже сутки зудящий кулак встретился с его смазливой рожей. Брайан не маленький парень, а потому от моего удара едва устоял на ногах, но не свалился. Быстро подскочив ко мне, он ответил мне взаимностью. И, черт возьми, это было то, что нужно моим сдавшим нервам. Мы сцепились, упав на газон, наносили удары, куда придется, не щадя ни себя, ни противника. Горячая кровь заливала мою рассеченную от удара губу, а я, мать вашу, хотел улыбаться. Вот что стало избавлением от напряжения, накопившегося за несколько месяцев. Недаром я тащусь от таких жестоких видов спорта, как бокс и футбол. Там я могу выпустить наружу притаившиеся во мне боль и злость.

Спустя некоторое время, когда мы уже были обессилены дракой, и наш спонтанный спарринг стал напоминать танец двух пьяных идиотов, мы оба завалились на спины, переводя дыхание.

– Ну что за мудаки? – спросил, усмехаясь окровавленным ртом Брайан. – Вместо того, чтобы растащить нас – ну, или хотя бы подержать тебя, чтоб мне удобнее было бить, – эти дебилы стоят и пялятся на то, как мы кувыркаемся.

Моего лица тоже коснулась улыбка. Смеяться я не мог, потому что встретил достойного противника, и теперь бока болели от точно нанесенных ударов. Но я чувствовал себя так, как будто заново научился дышать. И даже злость на Брайана куда-то испарилась. Мне просто было хорошо. Я пялился в голубое небо и не думал ни о чем, кроме как о словах своего соперника.

– Ладно, мужик, пойдем выпьем пива, – предложил Брайан, с кряхтением поднимаясь с травы. Я последовал его примеру.

Спустя пятнадцать минут, умытые, но все еще в окровавленной одежде и с проступающими на лицах синяками, мы устроились на креслах в отдаленной части двора.

– Кто она такая? – без предисловий спросил Брайан, но я знал, что он говорил о Трише. – Твоя девушка?

Я покачал головой.

– Бывшая подруга.

– Бывшая? – с ухмылкой спросил он, и сделал глоток из бутылки. – Что произошло?

– Слушай, доктор Фил…

– Эй-эй, – прервал он, улыбаясь. – Я не собираюсь тебя лечить. – Он откинулся на спинку плетеного кресла и уставился на дом. – Мою такую зовут Диана. Она тоже первокурсница.

– В смысле «твою такую»? – переспросил я.

– Тоже типа бывшую подругу. Думаю, я могу смело назвать ее своей первой любовью.

– У вас с ней что-то было?

– Нет. Я прощелкал свое счастье.

– В каком смысле?

– В смысле, когда нужно было поступить, как мужчина, я повел себя, как трус. Без подробностей, чувак. Я не горжусь своим поступком. И теперь Ди делает вид, что меня не существует. А я дурею каждый раз, когда вижу ее. У нее такой наивный взгляд. Она такая маленькая, крохотная просто. – Его улыбка стала шире. – Но в ней воинственности на целый гарнизон. Характер настолько взрывной, что ты не знаешь, чего ожидать от нее. Петарда просто. – Улыбка превратилась в смех.

– Почему вы не помиритесь?

– Говорю же тебе: я поступил с ней, как последний мудак. Погнался за легкодоступным сексом. Она расценила это, как предательство.

– Ты любишь ее?

Брайан потер свободной рукой лицо.

– Если я что-то знаю о любви, то ответ положительный. – Он повернулся лицом ко мне. – А что у вас за история?

– Нет особой истории. Мы с Тришей дружили с самого рождения. Потом в моей жизни произошло кое-что, и я понял, что не могу позволить себе любовь и привязанность. А она, понимаешь, наполнила меня собой. Она была в каждой секунде моей жизни. Мне стало слишком много ее.

– Тебя предали, – констатировал факт Брайан.

– Не меня, – ответил я. – Но близкого мне человека. Я не хочу испытывать ту же боль, что испытал этот человек.

– И ты решил, что оборвать дружбу с девушкой, в которую влюблен, это лучший выход. – Я пожал плечами, лишь подтверждая его слова. – Ты еще больший придурок, чем я, – со смехом отозвался Брайан.

В этот момент телефон в моем кармане издал звук входящего сообщения. Разблокировав экран, я улыбнулся.

Триша: Адам Скотт! Не собираюсь заваливать предмет только потому, что ты ленивая задница. Я могу написать твою часть эссе и завалить его специально, чтобы насолить тебе. Так что, если тебе не безразлична твоя оценка, пришли мне свою часть. У тебя час!

Я так живо представил себе, как она нервно барабанит по экрану телефона, набирая мне сообщение, что улыбка стала шире.

– О, кажется, кто-то взял подающего надежды футболиста за яйца, – противным голосом произнес Брайан, заслужив от меня удар кулаком в бок. – Эй, у меня там синяк уже есть. – Я встал на ноги, намереваясь еще раз перечитать эссе, которое на самом деле уже было готово, но позлить Тришу – это любимое развлечение еще со времен школы. – Давай, малыш Адам, – подначивал Брайан, снова ведя разговор в своей шутливо-издевательской манере, – сделай своей девочке приятно.

– Придурок, – пробубнил я беззлобно, направляясь в сторону дома.

– Взаимно! – услышал в ответ.

Глава 18

Триша

С чистым сердцем передав преподавателю по литературе сто раз выверенное и перечитанное эссе, я отправилась на физкультуру. Преподаватель «обрадовала» нас, что сегодня мы будем заниматься на поле одновременно с футбольной командой. По каким-то своим странным соображениям миссис Моллис решила, что это будет прекрасной идеей. Именно из-за ее блестящей выдумки я тащилась на поле из раздевалки, едва переставляя ноги, и оттягивая момент встречи с футбольной командой.

После четвертого сообщения Адам все-таки переслал мне свою часть эссе. В электронном письме не было ничего, кроме прикрепленного файла, а тема письма ограничивалась четырьмя буквами «Эссе». От этого почему-то стало так горько, как будто ему нечего было сказать мне больше. Словно мы никогда не были друзьями. Ох, я снова перемалывала то, что между нами произошло. Хотя правильным вариантом было переступить через ситуацию и двигаться дальше.

Футбольное поле было наводнено студентами. Команда занимала большую его часть, девчонки из группы поддержки отделились от класса и пошли тренироваться ближе к ребятам. Простые смертные, в числе которых была я, пошли к преподавателю. Я намеренно не смотрела в сторону команды, не желая встретиться глазами с Адамом, и уж точно избегала Брайана.

– Девочки, сначала разминка, потом бег на скорость, – объявила миссис Моллис, поднимая вверх секундомер. – На следующей неделе будет отбор в команду бегунов, так что если кто-то выражает желание попасть туда, можете записываться у меня. Лиза, ты сегодня проводишь разминку. Поехали, красавицы мои.

Повторяя движения тощей Лизы, я чувствовала на себе чужие взгляды, и они совсем не имели отношения к потеющим рядом со мной сокурсницам.

– Мисс Диккенс, опаздываете, – строго заметила преподаватель, когда рядом со мной появилась Долорес в ярко-красных штанах для йоги и такой же майке.

– Простите, миссис Моллис, сдавала эссе.

– Лично? – фыркнула преподаватель, и вернулась к разглядыванию футболистов.

– Ты где была? – прошипела я, поднимая руки и повторяя движения Лизы.

Долли вклинилась в разминку так гармонично, как будто была здесь с самого начала урока.

– Я записалась на курс режиссуры.

– Куда? – Руки сами опустились, а я застыла на месте.

– Подними руки, лентяйка, – шикнула на меня Долли и, повернувшись лицом к Лизе, продолжила, как ни в чем не бывало: – Я определилась с направлением.

– Мы же только на первом курсе.

– А я уже знаю, чего хочу. Буду такой себе Долорес Тарантино. Ох, Триш, у меня столько идей насчет фильмов, ты себе представить не можешь.

– Могу. От чего же? Твое богатое воображение будет тебе неслабым помощником.

– Спасибо, что веришь в меня подруга. Для пущей искренности нотки сарказма можно упустить. – Помолчав минуту, Долли продолжила: – А ты, я вижу, решила крышу сорвать своему несостоявшемуся бойфренду.

– Ты о ком?

– О Скотте, понятное дело. Он уже все поле залил слюнями, прожигая дыры в твоих нескромных шортиках.

– О, да я леггинсы постирала, они не успели высохнуть.

– Ну да, ну да, – с ухмылкой протянула подруга, заслужив тычок в бок.

На третьем круге нашего забега Долорес уже едва переставляла ноги, волоча за мной усталые конечности. А мне это занятие пришлось по душе. С каждым стуком кроссовок о землю мысли прояснялись все больше, впуская хоть немного здравого смысла в разум. Каждый раз пробегая мимо команды, я кривилась, потому что Брайан О’Коннор присвистывал и отпускал недвусмысленные шуточки в мой адрес. Судя по синякам, живописно украшающим лица Брайана и Адама, они таки нашли повод сцепиться. Но их это, кажется, совсем не волновало. Адам, как всегда, был угрюм, и едва ли бросил на меня взгляд за целый день, хоть мы и присутствовали вместе на трех занятиях.

Когда все сокурсницы покинули поле, миссис Моллис задержала меня.

– У тебя отличные показатели, Триша, и есть все шансы участвовать в забегах. Как ты смотришь на то, чтобы заняться бегом? У бегунов отличный тренер, мистер Тайлер.

– Я не против, – неожиданно для самой себя выпалила я.

– Вот и отлично. Я передам мистеру Тайлеру, что ты будешь заниматься. Но завтра зайди с утра к нему и запишись, хорошо?

– Да.

Миссис Моллис улыбнулась и похлопала меня по плечу.

– Ну и славно. Я уверена, что у тебя все получится.

Когда я вошла в здание школы, коридор со стороны стадиона был пустым, мои шаги эхом отдавались от бетонных стен. Было в этом что-то зловещее. Как только я дошла до раздевалки и уже слышала голоса девчонок, кто-то схватил меня за локоть, и, резко развернув, прижал к стене. Я подняла взгляд и посмотрела на него. Незнакомый мне игрок из футбольной команды. Он выглядел отвратительно: спутанные светлые волосы, горящие нездоровым блеском глаза, и слюнявые губы. Сердце заколотилось с удвоенной силой. Мне стоило сделать лишь шаг вправо, и я бы оказалась на знакомой безопасной территории среди девочек. Но он так сильно стискивал мои плечи своими огромными лапищами, что я не могла пошевелиться. Страх сковал горло. Я пыталась убедить себя в том, что ну что может со мной случиться в стенах школы? Тем более, когда рядом полная раздевалка девчонок, а в каких-то двадцати метрах выход на стадион. Но мне все равно было до ужаса страшно, аж тряслись поджилки.

– Классные шорты, – прогнусавил мерзкий тип мне в самое лицо. Я скривилась и попыталась отвернуться, но он грубо схватил меня за подбородок и повернул к себе лицом. – Я наблюдал за тобой во время занятия. У тебя отличная задница. Давай вечером встретимся. Знаю отличное местечко для нас двоих.

– В твоих мечтах.

– О, сладкая, в своих мечтах я тебя уже нагнул посередине футбольного поля и отодрал на глазах у толпы. – Он мерзко хихикнул, а у меня по коже поползли мурашки.

– Даррел! – услышала я спасительный крик со стороны стадиона. – Оставь девушку!

Повернув голову, я увидела, что к нам быстрыми шагами приближались Адам с Брайаном. Лицо Адама выражало такую злость, как будто он был готов собственными руками разорвать моего обидчика. А тот отпустил меня, поднял руки, как будто сдаваясь, и сделал шаг назад. Повернувшись ко мне, он подмигнул и произнес:

– Поболтаем позже, детка.

В этот момент Адам преодолел оставшиеся пару шагов, схватил Даррела за футболку и буквально вбил в стену. Тряхнув того раз, он снова ударил им о стену.

– Еще раз прикоснешься к ней, на футбольное поле будешь выезжать в инвалидном кресле, процедил Адам сквозь зубы.

– Эй, мужик, – опять противно хохотнув, протянул Даррел, – я ж отпустил ее. Видишь, она свободна.

– Ты меня понял? – переспросил Адам, еще раз ударяя парнем о стену.

–Понял, понял, – уже серьезнее ответил Даррел. Адам отпустил его, тот поправил футболку и, проходя мимо меня, ткнул в мою сторону пальцем. – Хоть табличку навесь или пометь, я не знаю. – Он мерзко загоготал, но шаг ускорил, когда метнул взгляд на Адама.

Брайан прошел мимо меня в мужскую раздевалку, бросив короткое приветствие. Обтирая спиной стену, я пятилась к раздевалке, когда ладони Адама легли по обе стороны моей головы, заставив остановиться. В нос ударил запах пота и свежести, которой всегда пахло от Адама. Даже пот не был способен испортить его запах, и я тихонько втянула воздух носом, насыщаясь этим ароматом.

– Почему от тебя одни проблемы, Триша? – спокойно спросил Адам.

– Никто не заставлял меня спасать. Ты сам вызвался быть рыцарем на побегушках.

– Я пообещал твоей маме присматривать за тобой.

– Со мной все в порядке.

– Я видел. Что это за тряпка на тебе? – зло спросил он, указывая на мои шорты.

– Это одежда, – ответила я, как можно более язвительным тоном. – И то, что тебе это не нра…

Я не успела договорить. Адам схватил меня за локоть и поволок в другую сторону коридора.

– Эй, что ты делаешь? Отпусти меня! – крикнула я, а уже через минуту была буквально затянута в небольшое помещение с крохотным окошком. Кинув быстрый взгляд по сторонам, я заметила швабры, ведра и метлы, расположенные у дальней стены.

Адам схватил меня за плечи и, прижав к закрытой двери, навис надо мной.

– Повторю свой вопрос, – процедил он сквозь зубы. – Что за херня на тебе надета?

Он резко дернул за мои шорты так, что нижняя часть впилась мне в ногу.

– Шорты, придурок.

– Не надевай их больше на уроки.

– Почему? – спросила я, дерзко задрав подбородок. – Тебя волнует внимание парней ко мне?

– Меня, блядь, волнует, что в какой-то момент меня может не оказаться рядом, и ты пострадаешь.

– О, Адам, так ты за меня волнуешься? – Во мне проснулась стерва, которая хотела уколоть его побольнее. – Не надо. За свою Риту волнуйся. Или за девок, которые полируют тебя своими сиськами на поле.

– Ты ревнуешь, – прищурившись, тихо сказал Адам.

– Не ревную, – упрямо отозвалась я, отводя взгляд.

– Посмотри на меня.

Я продолжала пялиться в серую стену, не в силах поднять на него взгляд, потому что знала, что он там увидит: боль и желание, смешанные в огнеопасный коктейль, который разнесет все к чертям, стоит только поднести к нему правильную спичку.

– Триша, – снова позвал Адам.

– Отвали от меня, – резко сказала я.

– Тогда перестань крутить задницей перед каждым встречным, как будто ты шлюха, ищущая следующего клиента.

Его слова подняли лавину внутри меня. Недолго думая, я занесла руку и с громким шлепком опустила ладонь на его гладко выбритую щеку. Голова Адама от удара повернулась в сторону, и он замер. В какой-то момент мне стало страшно. Я не знала этого нового Адама. Что, если он даст сдачи? Что, если не сможет сдерживать агрессию, и ответит мне взаимностью? Я слегка сжалась, пытаясь поймать его взгляд, чтобы понять, что меня ожидает. Пару секунд спустя Адам, сжав челюсти, повернулся в мою сторону.

Как только наши взгляды встретились, Адам схватил меня за волосы на затылке и, стремительным движением приблизив свое лицо к моему, буквально впился своими губами в мои. Чертов Адам и его упругие, нежные, горячие губы. Его запах и сила, с которой он сжимал мои волосы. Я не успела понять, когда это произошло, но его рука была на моей талии, сжимая обнаженную кожу под майкой, а мои руки уже притягивали его за волосы ближе, пока наши языки, словно противоборствующие силы на поле боя, сражались за территорию. Я насыщалась Адамом, как будто это была последняя в жизни возможность коснуться его, почувствовать вкус.

Наш поцелуй прервался так же быстро, как и начался. Адам зажмурился, прижавшись своим лбом к моему. Тишину, заполненную лишь нашим тяжелым дыханием, прорезал его грубый хриплый голос: