скачать книгу бесплатно
–У Уки лицо красивое, миловидное, самое главное – человеческое. А тело у неё больше на желе похоже. Всё дряблое, будто там не мясо с жиром, а вода под кожей! Она, так же, как и Глип, сама ходить не может. Но поёт, зараза, так, что слёзы даже у меня текут! А сама она искренняя, забавная и, ну уж очень молоденькая…
–То есть Цецилия срывается лишь на беспомощных?
–Вот ты мастер перефразировать. Но да, она может позволить себе приложить к ним руку, особенно после трудного нервотрепательного дня. А когда еще и не все билеты распродали… держите ее за подмышки!
–Линтерк говорил мне, что она «здравомыслящая» и «не переходящая границы дозволенного».
–Так это правда. Я, в самом деле, не осуждаю её. Госпоже Парнитайе двадцать лет стукнуло только в прошлом месяце, а на её плечах лежит забота о сотнях циркачей и успех самого шапито. Да, бывает она ведёт себя несколько жёстко, но как уследить за стадом без кнута? С другой стороны, подумай, тут все всегда сыты, напоены, в тепле, мы получаем стабильную зарплату. Не знаю, как у тебя на родине, но в нашей стране, очень редко встречаются такие ответственные и сильные люди, как она.
–И то правда… – задумался Лев и положил в рот очередную ложку рагу (они ее боятся).
Вдруг в шатёр вбежал запыхавшийся мальчик лет двенадцати:
–Господин Леонес, ваша палатка готова! Пойдёмте со мной, я вас провожу!
–Да, мне пора. Спасибо за приятную компанию, Вилкас, Локис, Линтерк.
Лев пожал каждому руку и пошёл за мальчиком к себе в шатёр. Специально для гостя поставили новую отдельную палатку, а в ней постелили тоненький матрас с выступающими наружу пружинами, а на него накинули несколько подушек и толстое пуховое одеяло. Рядом, из-под стульчика, торчали сапоги и лежала одежда, поверх который была приколота записка: Смени свой внешний вид, а то ты привлекаешь слишком много внимания. Цецилия.
Лев поднёс к носу записку. Пахло чем-то цитрусовым, скорее всего мандарином, вперемешку с глинтвейном (зачем я нюхаю бумагу?). Лев взглянул на одежду. Это были объёмная хлопковая рубашка со шнурками на груди, жакет из толстой многослойной кожи, такие же штаны, перчатки с железными вставками на костяшках и сапоги с укреплённой подошвой. В придачу две пары желтоватых панталонов, аккуратно свёрнутых в трубочку и перевязанных ленточкой. К ним был прикреплён листочек с фразой, написанной тем же почерком, что и записка:
Надеюсь, размер подходящий
Лев улыбнулся, нисколько не смутившись.
Долгий день давал о себе знать. Должно быть, уже около часа ночи, поэтому хорошенько зевнув и потянувшись, Лев отправился спать.
В этом мире Льву снились яркие сны. На этот раз, он видел горы, лес, речку… С кровью, вместо воды. Её было очень много. Трава, росшая вокруг речки, окропилась красными пятнами. Чья кровь? Кругом ни раненых, ни мертвых. Постепенно становились слышны звуки. Страшные, пронизывающие слабое сердечко насквозь. Звуки были похожи на истеричный смех с рыданиями. И шёл он из глубины леса…
Лев резко открыл глаза и вскочил с кровати. Он был весь мокрый.
–Жарковато тут, – прошептал он вслух.
Лев надел подаренный костюм и вышел из палатки. На горизонте появлялись первые лучи солнца. Что-то с ним было не в порядке. Слишком огромный огненный шар, оранжевый, как переспелый апельсин. Совсем не то солнце, которое должно восходить. Но это так, мимолетная мысль. В самом же лагере не было ни души; все уже давно разбрелись по шатрам.
Было прохладно, лёгкий ветерок обдувал лицо. Разгоряченные после буйного сна тело и лицо Льва постепенно остывали. Он решил пройтись, размять ноги, прежде, чем возвращаться в палатку. К тому же, ему представилась уникальная возможность исследовать лагерь без натиска недоверчивых взглядов и лишних вопросов.
Идя по вытоптанной траве, Лев смотрел по сторонам: разноцветные палатки, уже не кажущиеся веселыми, какие-то побольше, какие-то поменьше. На земле валялись пустые бутылки, куски еды, бумажки, цирковые наряды, рассыпанная пудра, парики. Цирк, как стадо быков, проносится по девственным землям и отравляет её мусором.
Замкнув круг вокруг лагеря, и уже подходя обратно к своей палатке, Лев увидел вдалеке, за заборчиком из верёвок, одиноко стоящую палатку. Внутри неё горел свет. Лев, знавший за собой излишнее любопытство и стремление всё знать, и на этот раз не смог удержаться. Оглядевшись и убедившись, что его никто не видит, он пролез под верёвками и в быстром темпе двинулся в сторону палатки, немного пригнувшись, как партизан, на всякий случай. На подходе к одинокой палатке, Лев замедлился и стал, как можно бесшумнее, красться. Подобравшись совсем вплотную, он лёг на живот и подполз ко входу. Лев тихонько отодвинул края шатра и заглянул внутрь. При входе, на стульях сидели двое мужчин. Их глаза были закрыты, а из уголков рта текли слюни. Они спали крепким сном. Позади них стояла небольшая звериная клетка с железными прутьями. Размером примерно два на два метра, внутри нее на полу были расстелены нестиранные тряпки. Поверх скудной простыни спало какое-то жалкое существо.
Стыд оно прикрыло лохмотьями. Существо болело: сыпь, волдыри и гнойники рассыпались по его телу. Волосы на головы походили на пучок соломы, собранную в тугую неровную косу. Фаланги пальцев на руках и ногах были отрублены. Всё тело, от макушки до низа, было перепачкано землей и экскрементами. Пахло от существа соответствующим образом.
Оно спало, развернувшись спиной ко входу. Лев не мог рассмотреть лицо. Тогда незваный гость с предельной осторожностью, ничего не задевая, прополз, словно крокодил меж камней, между стульями. Подобравшись к клетке и посмотрев на существо, он опознал человека.
Глава
5
Лев лежал на земле и наблюдал за ним. Человек в клетке, прижав руки к телу, спал, нервно посапывая, попискивая как новорожденный котенок, и иногда дёргался. Любопытство из Льва уже вываливалось наружу, ему не терпелось узнать, кто перед ним, а главное, какого вообще черта происходит. Он всё думал, как лучше разбудить пленника. Если ткнуть пальцем, то он может заорать, и тогда проснутся охранники. Можно попробовать достучаться до него словами. Но тут тоже велик шанс поднять на уши весь лагерь. Увлеченный поисками подходящего способа, Лев и не заметил, что человек в клетке проснулся и внимательно разглядывал ночного посетителя.
–Здравствуй, – пробормотал слабым придушенным голосом человек. – Ты настоящий?
–Вполне себе, – приподняв уголок рта, тихо отвечал Лев. – Как тебя зовут?
–Терти, – еле слышно буркнул человек.
–Хорошо, Терти. Моё имя Леонес, – глаза Льва полыхали от интереса. – Почему тебя держат в клетке?
–Я не знаю. Так хочет она.
–Кто она?
–Моя сестра.
–Цецилия?
–Да, Цеца, – засыпающим уставшим голосом продолжал Терти.
–Эй, не пропадай. У меня к тебе есть несколько вопросов, – Лев махнул рукой, как доктор, приводящий пациента в чувство.
–Задавай, пока я не уснул.
–Сколько тебе лет?
–Двадцать пять, а может больше… – хрипучим голосом отвечал Терти.
–Как зовут твоих родителей?
–Папу – Джургис, а маму – Гинтера.
–А Влерастиша?
–Нет, только Цецилии, – в полудрёме бормотал Терти.
–Почему ты отвечаешь на мои вопросы?
–А почему нет? Мне, разве, есть, что терять?
–Не дрейфь, я тебя вытащу.
–Бессмысленно.
–Почему это?
–Если бы это было возможно, я бы уже сбежал. Но даже если выбраться из клетки, если даже убежать за много миль, Цецилия всё равно найдёт меня и вернёт обрат… – последние пару букв Терти уже не договорил.
–Очнись, – Лев протянул руку между прутьев и похлопал Терти по щекам.
Леонес понял, что так он ничего не добьётся. Брата Цецилии нужно было вытаскивать. Лев вылез наружу и, найдя два здоровых камня, вернулся обратно в палатку. Там он обмотал острые каменюки тряпками из клетки и, подойдя со спины к спящим охранникам, ударил их по затылкам. Те свалились на землю.
–Терти, держись там, – крикнул Лев, обшаривая карманы охранников. – Я нашёл ключ, сейчас открою.
Дверь клетки распахнулась. Лев зашёл внутрь и наклонился к Терти.
–Давай, приходи в себя, – он тряс его руку и легонько шлепал по щекам.
–Что? Что ты хочешь? – произнёс Терти, лишь чуть приоткрыв рот.
–Что с тобой вообще такое? Ты болен?
–Не, думаю это енти… – бурчал Терти.
–Енти? Что за енти?
–Цветочек…
–Зараза, Терти. Поднимайся давай!
–Цветочек, растёт на болотах. После него хорошо спится…
–Снотворное значит.
–Ага, – Терти открыл глаза и посмотрел прямо в лицо мутным задумчивым взглядом. – Знаешь, ты так похож на одну женщину!
–Что за женщина?
–Красивая очень, – Терти говорил, пьянчуга, вылакавший не одну бутылку накануне.
–Давай, не будь слабаком. Что за женщина? Брюнетка? Голубые глаза?
–Да! Зачем спрашиваешь, если и сам всё знаешь…
–Как её зовут? Терти, не спи! – Лев уже увереннее ударил его по щеке. – Я спрашиваю, как её зовут!
–Что-то на Э или Е, я не помню точно, – Терти сильно нахмурил брови, стараясь задействовать весь ресурс памяти. – Эвирка! Нет, Эрика. Её зовут Эрика. Точно, какое красивое имя, прямо как она сама…
Терти окончательно перестал соображать и рухнул на пол. Лев не знал, почему его здесь удерживают, но подозревал, что не настолько тот опасен, чтобы запирать его в клетке. Между прочим, второй случай, когда Цецилия насильно удерживала живого человека у себя под боком. Такой себе расклад, на двоечку.
Лев твердо решил более не задерживаться в гостях. На улице начинало светать, а, значит, скоро начнёт просыпаться лагерь. Действовать нужно было быстро. При предрассветном обходе Лев приметил у входа небольшой навес, под которым располагалось уютное жилище лошадей. Кража одной их них погоды не сделает.
Лев, конечно, не обладал специальными умениями обращения с этими четвероногими скакунами, но в целом, он представлял, что нужно делать. За минуту было пересечено поле, затем сложное испытание – пролезть под верёвкой; Лев отряхнулся от земляных крошек и непосредственной походкой отправился к конюшне, здороваясь, как бы невзначай, с уже проснувшимися циркачами.
По утру поездка на лошадях никому не сдалась, поэтому Лев, без особых трудностей, попал внутрь стойла. Навозом не пасло. Жеребцы и кобылы, а их там насчитывалось 11 штук, знали, что такое качественный уход и забота. Все они были крупные, с развитой мускулатурой. Они нюхали руку, если подвести её к их носам, давали себя гладить. Животные не боялись Льва. Видимо, человек никогда их не обижал. Доброжелательными и благосклонными к общению с людьми были все лошади за исключением одного жеребца средних размеров. Красавец молочного окраса с кудрявой длинной гривой того же цвета, но пара черных прядок, как порок среди чистой безгрешной глади, выбивались из общей белизны.
Конь выделялся средь братьев и сестер простотой и обыкновенностью. Он не был слишком крупным, копыта не были самыми длинными и мускулистыми, не самый высокий, без развитых суставов. Когда Лев подошёл к коню и стал протягивать руку, тот лишь пренебрежительно фыркнул и отвернулся.
–То, что надо, – ухмыльнулся вор.
Он взглянул на табличку рядом со стойлом: «Виски».
–Хорошее имя, – широко улыбнулся Лев.
Рядом с конюшней стали слышны шорох и голоса. Кто-то приближался, причем, стремительно. Лев спрятался за одну из перегородок между лошадьми.
–Как можно было упустить его! Как можно было подпустить его к клетке!
–Простите, госпожа. Вот ваш конь, прошу, садитесь. Всё уже готово.
Огрызалась Цецилия. Не нужно было знать её голоса. То, что это именно она, определялось по манере речи.
–Вокруг меня одни тупицы, – буркнула хозяйка цирка прежде, чем гордо и обиженно ускакать.
–А-а-й! Что же будет теперь с нами! – держался за голову низенький конюх. – Надо своих успеть предупредить!
Конюх, не опуская рук с головы, убежал, переваливаясь с ноги на ногу, как карликовый неуклюжий пингвин.
–День сегодня на редкость удачный, – прошептал вслух Лев, смотря на сундук с сёдлами, не закрытый конюхом по забывчивости.
Взяв на вид самую крепкую и надежную подстилку, Лев надел его на Виски. Конь, на изумление, проявил апатию ко всему происходящему. Он не издал ни звука, а лишь с равнодушной мордой жевал сено.
–Да как тут всё крепится, – высунув язык от напряжения, тихонько ругался Лев. – Ну, всё, я молодец.
С горем напополам, жеребец был осёдлан.
–Мне бы ещё уздечку…
День и правда был удачным. В углу стойла валялась слегка порванная и потрёпанная верёвка, с виду напоминавшая необходимое приспособление. Лев успел поднять её, но закрепить не успел. Конюх возвращался.
–Я ж тебе говорю, Ардо, я видел, как он шёл в сторону твоей конюшни!
–И правда, одного седла нет! – закричал конюх высоким оперным голосом, как только распахнул ворота стойла.
Прежде, чем они оба успели понять, что к чему, из конюшни с диким лошадиным ржанием выскочил Виски вместе с Львом на его спине. Конь встал на дыбы, почуяв свободу. Лев же только и думал о том, как бы не свалиться. Он ожидал, что Виски не станет ему подчиняться, однако коню не требовались шпоры и удары в бока, чтобы рысью умчаться из этого места, куда подальше.
–Пр-р-р… – Лев пытался остановить коня. – Тормози, зараза!
Виски нёсся галопом, не разбирая дороги. Они уже давно миновали лес, перескочили через какие-то поля, потом снова вырос лес. Уже около часа Лев был заложником жеребца. Наездник не мог спрыгнуть, не мог остановить ревущую неуправляемую машину, а уздья на ходу надеть не так-то просто. Лев, крепко вцепившись в гриву, ждал, пока Виски вымотается и сам замедлится. Попалась попросту неугомонный конь. Ему были нипочем пригорки, жара, рваные крики наездника. Его легкие качали воздух, копыта создавали ритм, и зверь чувствовал себя орлом, явившимся на свет в ошибочном обличии.
Вдалеке что-то блеснуло. Неширокая речка, скорее даже ручей, отбрасывал блики и отражал голубое безоблачное небо, как начищенное зеркало. Уставший обезвоженный конь устремился к вожделенной водичке. Пока он пил с громким чмоканьем и шмыганьем, Лев, судорожно ощупывая почву под ногами, спустился на землю. Его онемевшие бедра дико кололи. Чуть переведя дух, он достал уздечку и надел на равнодушного коня.
–Не будешь ты больше наездником, а я лошадкой, – ухмыляясь, произнёс Лев, – я главный, мальчик, запоминай сразу.
***
Лев не съел ни куска со вчерашнего вечера и не сделал ни глотка. Наклонившись к реке рядом с конём, он стал с жадностью заливать в себя воду, не брезгуя конскими слюнями, жучками, ворсинками.
Когда все жизненно необходимые ресурсы восстановились, можно было оглядеться: местность не отличалась каким-то разнообразием. Небольшая равнина, с трёх сторон окружённая лесом, где-то вдалеке на севере горы уходили в облака. Стрекотали какие-то насекомые, может, певчие цикады. Палящее солнце прожигало кожаные штаны и жакет. Со лба тек пот, сухой воздух затруднял дыхание. Лев торчал в непонятном месте. Было жарко, голодно; единственный компаньон – украденный Виски, и то не бутылка. Положение не плачевное, но близкое к тому.
