Журавли, синицы

– Как скажешь, – с нарочитой обидой отвернулся Рустам.

– Злой, очень злой Александр! – наигранно, словно напыщенный индюк, воскликнул Паша. – Только не забывай, в субботу адская вечериночка: там будут такие сексапильные цыпочки из других университетов! Они-то падки на парней с экономического.

– Напомните, как вы поступили вместе со мной? – возмутился Саша.

– Ну, так получилось, друг, судьба, – предположил, подняв плечи, Паша.

– А меня родаки заставили, – обреченно сказал Рустам.

Козлов прохрипел от негодования и вернулся к своему расследованию.

Роза вошла в аудиторию, готовясь к очередной пытке, но Козлов встретил ее безразличным молчанием. Сначала она удивилась его сконцентрированному на лэптопе виду, а потом с облегчением вздохнула.

Девушка, присев за привычную парту, украдкой взглянула на досаждавшего ей однокурсника. Он читал с монитора ноутбука и был глубоко погружен в изучение его содержимого. Настолько, что пухлые губы парня превратились в длинную тонкую нить.

В аудиторию вошел Андрей. Он, подойдя к Саше, положил перед ним листовку. Тот, заметив его, пожал музыканту руку.

Паша и Рустам обернулись, другие студенты также обратили внимание на двухметрового рыжего парня.

– В субботу вечером вечеринка, – объяснил Андрей, раскладывая флаеры по партам.

Среди студентов прошел возбужденный шепот.

– Я же говорил, – кичился Паша.

– А в честь чего? – поинтересовался воодушевленно Козлов.

– «Бац-Бац» взяли первое место по конкурсу среди барабанщиков, – ответил рыжий парень в обычной манере.

По аудитории прошел бум аплодисментов. Роза, услышав возникший из ниоткуда шум, сняла наушники и удивленно посмотрела на источник людского волнения. Еще больше взволновали ее громогласные овации в его честь.

– Это ты так постарался? – уточнил Рустам.

– Не я же один только играю на барабанах. – Пожав плечами, Андрей показал на листовки в руке. – Здесь написано, во сколько и где состоится концерт. Вход свободный. Можете привести друзей. Все как обычно: танцпол, живая музыка, выпивка, снеки… Будем рады, если вы внесете донаты в нашей группе в соцсетях.

Шум в кабинете стих, тогда барабанщик направился к Розе. Она, видя, как он приближался, выпрямилась. Когда барабанщик возник перед ней, она растерянно посмотрела на него. Он, склонившись, положил флаер на открытую перед девушкой книгу.

– Совсем зачиталась?

При ярком свете солнца голубые глаза Андрея отливали аквамарином, теплым и летним, словно море, окружавшее тихую гавань спокойствием и благодатью. В желтой, почти рыжей брови мелькало серебряное кольцо.

– Придешь на вечеринку? – Он улыбнулся, замечая, как щеки девушки окрасились здоровым румянцем. Клык, выбивавшийся из ровного строя зубов, придавал его улыбке особую чистую искренность.

– Даже не знаю, – смутилась она, машинально поправив закатанный рукав клетчатой рубашки.

– Приходи, будет весело. Поиграешь на барабанах, – непринужденно предложил Андрей, убирая на выбритые виски пряди, которые спадали на его худое вытянутое лицо тициановыми нитями.

– Я не люблю танцы и шумиху, – упрямилась Роза.

– Мне бы хотелось тебя там увидеть, – решившись, сказал он, и его огромный кадык скользнул вниз-вверх. – Книги – это классно, но с людьми тоже нужно общаться.

Закончив, парень выпрямился и вышел из аудитории.

Когда Андрей ушел, Роза взяла листовку и внимательно ее прочитала.

Она успеет. С утра спектакль. Ближе к обеду она напишет рецензию и отправит Диме. Около четырех соберется и в шесть будет уже на месте. А подготовиться к парам можно и в воскресенье.

Девушка улыбнулась, вспоминая слова барабанщика, произнесенные пару минут назад размеренным взрослым тоном: «Мне бы хотелось тебя там увидеть».

Она обернулась в сторону двери и столкнулась с затуманенным взором Саши. В тот же миг однокурсник перевел его на монитор ноутбука и сделал вид, что увлеченно печатал ускользавшую, словно песок сквозь пальцы, мысль.

* * *

– Значит, ты познакомилась с очень симпатичным барабанщиком по имени Андрей? – пытливо, как бы ненароком, поинтересовалась Вика, ступая медленно вперед, проваливаясь пальцами ног в прохладный песок.

От тихого моря веяло освежающим, слегка прохладным бризом, отчего ее кудри развевались на ветру золотистыми облаками.

– Угу, – Роза вдохновенно промычала, щурясь от яркого солнца. – Мне так волнительно, что мне нравится человек, которому, кажется, нравлюсь… я.

– Эй, почему «кажется»? – возмутилась шуточно Вика. – Будь решительнее. Парням нравится, когда мы даем им понять, что они могут сделать следующий шаг.

– По-моему, весь мой внешний вид говорит о том, что он может действовать, – издала смешок Роза и указала пальцами на свои щеки. – Они до сих пор красные.

– Ты с кем-нибудь встречалась до этого? – тепло спросила ее подруга.

Серебрянникова невозмутимо покачала головой, ведя ногой по песку.

– Не доводилось как-то.

– Думаю, у тебя все получится, – поддержала подругу Вика. – В любом случае ты ничего не теряешь. Если он сочтет лучшим остаться друзьями, его вина. Значит, тебе достанется вариант достойнее.

– Спасибо, – улыбнулась признательно Роза.

– Кстати, о парнях, – невзначай вспомнила Вика. – Саша извинился?

Серебрянникова посмотрела вдоль переливавшейся белым светом глади воды, снова на подругу и покачала головой.

– Почему я не удивлена? – Вика, закатив глаза, ступила дальше по пустовавшему пляжу, вдыхая легкий соленый аромат берега.

– Но как странно, сегодня он мне и слова не сказал. – Роза устремилась к деревянным ступенькам, направлявшим в город.

Вика последовала за ней.

– Он ведь совершенно другой, Роза, – сказала она добродушно. – Саша на самом деле не такой злой. Он может быть вежливым, галантным и заботливым.

– Заботливым? – нервно усмехнулась Серебрянникова.

– Еще как, – протянула игриво Вика.

– Почему ты с ним начала встречаться? – спросила уже серьезнее Роза.

– Само так вышло. Мы же с детства дружим. Многое знаем друг о друге… Даже слишком многое, – несколько зловеще прошептала она.

Над головой подруг пролетела чайка, направляясь в сторону воды. Пролетев близко от морской глади, одним ловким движением клюва она поймала рыбу и устремилась с пойманным обедом вдаль.

Вика задумалась на пару секунд, но все же спросила:

– Ты пойдешь на вечеринку?

– Собираюсь, – с сомнением в голосе ответила Роза, надевая обувь вслед за подругой. – Постой, а тебя пропустят?

– Конечно, – просияла Вика. – У меня куча знакомых на этой тусовке, – поправляя застежки на высоких нежно-розовых босоножках, упомянула она. – Приходи. Я не дам тебя в обиду Саше. – Девушка посмотрела на часы, выходя с берега. – Мне нужно спешить. Увидимся завтра.

Обнявшись, подруги разошлись: Роза направилась гулять дальше, а Вика – по своим делам.

* * *

Черный автомобиль марки Volvo плыл по дороге, мелькая в уютных огнях вечернего города. Саша, скованно сидя в кожаном салоне, благоухавшем новизной, смотрел в окно, ни на чем не задерживась.

Алексей Анатольевич сидел напротив, изредка, но пристально поглядывая на озадаченного думами сына.

Не успели двое гостей оказаться на пороге особняка Никольских, как их уже вышли встречать члены семейства.

В холле дома находились два молодых человека и подруга Вики – Оля. В ожидании Козловых они любезно о чем-то болтали, мимолетно посмеиваясь. Белокурая красавица подошла к ним вместе с Сашей и обратила внимание гостей на рядом стоявшего с ней парня. Два высоких молодых человека с идеальными аккуратными бородками и свежими стрижками любезно протянули руки, и младший Козлов пожал им ладони.

– Это Александр, мой друг детства, – представила его Вика новым знакомым. – Саша, это Артем и Семен.

– Нам приятно познакомиться, – для приличия произнесли молодые мужчины.

– И мне, – безразлично ответил Козлов. – Привет, – кинул он Оле.

– Привет, – широко улыбнулась она.

– Вы не против, я ненадолго украду Вику? – Саша, схватив подругу за локоть и не дождавшись ответа гостей, утащил ничего не подозревавшую Никольскую в коридор и завел за угол.

– Что это за парни? – спросил он у нее настороженно.

– Будущие сотрудники моего папы и партнеры твоего, – пояснила девушка издалека.

– А, значит, программисты, – поведя бровью, уточнил он.

– Похоже на то, – ответила Вика, выскользнув из рук друга и подойдя к узкой лестнице, направлявшей в служебные комнаты.

– Я хотел с тобой обсудить кое-что. – Саша, подойдя к подруге, собрался с мыслями и поделился: – Я тут изучал ноутбук мамы… – Он вдруг замолчал, касаясь ее ладони, отчего волоски на его коже поднялись, будто под действием электрического напряжения.

Бессознательным импульсом он переплел их пальцы между собой в крепкий замок.

Вика, чувствуя трепет, шедший от кончиков его пальцев, внимательно слушала парня.

– Там столько разной информации, делай проекты не хочу, – сказал он.

– И? – подтолкнула его к ответу Никольская.

– Я нашел древо моей семьи. Оно огромное. Мама собирала фотографии, письма, факты… Она даже отцовскую линию дотошно изучила, – вдумчиво проговорил он. – Я не знал, что похож на своего прадеда-турка, – попробовал пошутить парень.

– Ух ты, – улыбнулась Вика.

Тот поддержал ее полуулыбкой, сохраняя прежнюю серьезность на лице.

– Но ты же не для проекта все это искал? – спросила она.

– Я верю, что в ее архивах есть что-то. – Саша уставился в сторону, продолжая говорить уверенным голосом с хрипотцой сомнения. – Возможно, она оставила какие-то подсказки.

Он задумчиво рассказывал дальше:

– Я вижу, как отцу до сих пор больно об этом вспоминать. Когда он вошел в ее кабинет, он будто всю совместную с мамой жизнь заново пережил. Все приятное и неприятное. Он отчаялся и… возможно, возненавидел ее. – Резко посмотрев во вдумчивые глаза девушки, он продолжил с жаром: – Я не могу, Вика. Она бросила меня, своего единственного сына, хотя могла забрать меня с собой. Она любила меня. У нее целое наследство осталось от бабки. Что-то здесь не просто так.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Никольская, медленно сведя к переносице брови.

– Я хочу попробовать ее найти, – твердо сказал Саша.

Вика промолчала, и по ее внимательному, не лишенному тревожности взору было видно, что она глубоко и тщательно обдумывала его слова, сказанные неслучайно.

– Я понимаю, что надеяться мне не на что, – прервав напряженное молчание, продолжил парень. – Но… вдруг у меня получится.

– И как генеалогическое древо может помочь тебе в этом? – с предубеждением в голосе проронила девушка.

– В ее архивах я нашел нечто занятное, – ответил Саша. – Две закрытые папки. Попытался их открыть, но ничего не вышло. Ломаю голову, что там может быть.

– Я боюсь за тебя, Саша. – Заметив грусть на лице парня от произнесенных слов, девушка ласково погладила его твердую, словно металл, ладонь.

– Это не тот случай, – улыбнулся он ей вновь, но менее дружелюбно. – Если я чего-то хочу, я получаю это… Не тебе ли это знать, Вика? – Вскинув брови, он сжал кончиками пальцев ее руку.

В ответ Никольская подняла уголки пухлых губ, даря парню нежную ухмылку с привкусом неискренности. Саша почувствовал, как его улыбка скатывалась в кислую недовольную мину.

– Правда… Не мне ли… – отстраненно согласилась девушка.

Козлов нежно похлопал ее по руке и спустился на одну ступень, прежде чем подруга его окликнула. Тогда он обернулся.

– Саша, только будь аккуратен, – обеспокоенно сказала Вика.

– Не волнуйся, отец ни о чем не узнает. – Он спустился еще на несколько ступеней, однако замер на месте, поняв, что девушка осталась стоять там же. – Пойдем. Нас заждались уже, наверное.

Молча согласившись, Вика вместе с Сашей вернулась обратно к остальным гостям.

– А вот и моя красавица дочь. – Игорь Вячеславович с распростертыми объятиями принял Вику и усадил ее слева от себя. – Прекрасная пианистка. Каждый год выступает на Летнем фестивале. Не пропускает ни одного международного конкурса.

– Вы сыграете для нас, Виктория? – с упованием спросил Артем, отпивая из бокала игристое вино.

– С удовольствием, – легко ответила девушка.

Саша, сев между Семеном и Олей, постелил себе на колени белоснежную салфетку. В кармане пиджака прозвенел телефон, парень незаметно для беседовавших гостей достал его и проверил оповещение. Прочитав присланное сообщение, он хитро поглядел на сидевшую рядом брюнетку.

– Потом, – игриво прошептал парень ей.

Оля лишь довольно хмыкнула и положила в рот листик салата. Поймав любопытные взгляды близнецов, сидевших напротив, она подмигнула им и прислушалась к разговору между присутствовавшими.

– У меня есть тост. – Алексей Анатольевич, поправив металлические пуговицы на бортах кардигана, встал и поднял бокал. Все последовали его примеру. – Простой, но подходящий сегодняшнему ужину. – Он окинул довольным взглядом окружавших людей и, когда его взор пересекся со взором сына, сказал: – За будущее.

– За будущее, – поддержали его все и отпили напитки из блестевших в ярком свете хрустальных бокалов.

Саша повторил слова шепотом и тоже сделал затяжной глоток вина, опуская задумчивый взгляд в стол.

– Викуль, сыграй что-нибудь для нас, – ласково обратился к дочери Игорь Вячеславович, погладив ее по спине.

– А конкретнее? – задорно уточнила она, поднявшись со стула и воздушной, оживленной походкой устремилась к роялю, тоскливо стоявшему посредине просторного холла.

Мужские взгляды поспешно, будто по велению волшебной палочки, последовали за краями ее небесно-голубого платья, выгодно подчеркивавшего ее тонкие щиколотки и бедра.

– Вам отлично дается все, – произнес первым Алексей Анатольевич.

– Что-нибудь легкое и веселое. – Любовь Егоровна рукоплескала.

– Дебюсси подойдет? «Аве Мария»? – предложила пианистка, поднимая крышку музыкального инструмента.

Присев на край банкетки и настроившись на спонтанное выступление, легкими движениями она пустила длинные тонкие пальцы в пляс.

Саша не отводил увлеченного взгляда от прекрасных динамичных рук, заставлявших угловатые клавиши мерцать и петь. Сосредоточенное лицо Вики не было лишено обыденного азарта и наслаждения. Она играла артистично, как это свойственно опытному и талантливому музыканту, но было в ее исполнении и то, что отличало ее от других. Никольской удавалось добраться до самой сути, не подозревая об этом и доверяя это осознание слушателям.

Она играла так, будто говорила с самой собой и не боялась, что этот монолог станет публичным. Она была вне мелодии, воплощая ее технически точно, но и внутри нее, заставляя мотивы быть озвученными по-своему.

Просчитывая бесшумно, а иногда и вовсе незаметно губами ритм, она погружалась в партию глубже и глубже, утягивая за собой замершую в мгновении публику. Ее кисти, парившие над клавишами, и ступни, нажимавшие на педали по очереди, будучи продолжением всего ее тонкого и сильного существа, были теми ключиками, которые открывали любые двери в сердцах присутствовавших. Была открыта дверь и в душе Саши.

Парень чувствовал, что его спокойное и ровное дыхание теперь сорвалось. Он задыхался от каждой ноты, резавшей его содрогавшееся от боли тело. Он закрыл глаза, погружаясь в мысли, которые терзали его при каждом ласкавшем аккорде.

Она сидит рядом с ним. Она улыбается ему, поглаживая его непослушные локоны, и от каждого трепетного касания его кожа покрывается дрожью тоски. Ее полные губы с привкусом горького виски и только что выкуренных сигарет невыносимо целуют его в висок, а нежные руки, увешанные браслетами и кольцами, обнимают его и прижимают к своей полной благоухающей ванилью груди. Они говорят, не умолкая, и он замечает, что за все то время, что они были в разлуке, она ничуть не изменилась, оставаясь все такой же жизнерадостной женщиной с блестящими несчастными глазами…

И Саше хотелось продлить этот момент навечно.

Мелодия закончилась так же мягко, как и началась. Вика опустила руки, дав всем насладиться послевкусием тишины. Выждав нужный момент, она развернулась к публике, встречая улыбки слушателей и их громогласные аплодисменты.

– Вот это да. – Игорь Вячеславович встретил дочь протянутыми руками. Взяв ее ладони в свои, мужчина поцеловал каждый из ее гениальных пальцев. – У моей дочери гены моего деда!

Любовь Егоровна любовалась своим ребенком с самой теплой улыбкой, с какой мать может радоваться одаренности родного чада:

– Моя доченька настоящий талант! Виртуоз!

Саша, видя счастье на лицах родителей подруги, растягивал губы в натянутой улыбке. Он ощущал, как некто намного сильнее сжимал его тело в каменном кулаке, а сердце, сдерживаемое колючей проволокой, от напряжения и злости стремилось вырваться из не отпускавших его терновых уз. Пока горечь тягуче скатывалась и разливалась по всему его горлу, обжигая кислотой каждую клеточку, парень перестал удерживать уголки рта в улыбке, и она плавно скатилась в недоверчивый, пугавший оскал.

Вика, видя метания друга, обратила его отстраненный взгляд на себя. Саша, заметив ее гипнотизировавший взор, плавно погружался в успокаивавший медитативный транс ее зрачков, окруженных голубой сферой радужек.

– Вы не собираетесь поступать в академию, Виктория? – спросил Семен с нескрываемым любопытством. – У вас талант, и он не должен пропадать.

– Я подаю документы в консерваторию имени Шостаковича. – Вика перевела светлый взгляд на гостя. – В конце ноября прослушивание.

– Тогда удачи вам, Виктория, – пожелал ей Семен и попробовал на вкус кусочек сочного цыпленка, только поданного к столу.

Глава 8

Пташки учатся летать

Роза вошла в переполненный людьми дом, в котором играла громкая электронная музыка, а танцпол громыхал от топота многочисленных ног.

Не разглядев среди отдыхавших ни одного знакомого лица, девушка направилась к столу с угощениями. Налив в одноразовый стаканчик газировку, она подошла к свободной стене и, прислонившись спиной к ней, сделала глоток безалкогольного напитка.

Из нестройного потока танцевавших выбежал молодой человек, держась за руки с черноволосой спутницей. Улыбнувшись друг другу, они поцеловались. Роза машинально отвернулась. Но, увидев еще одну тесно ворковавшую парочку, она вновь посмотрела на уже знакомого парня.

Незнакомка, обнимая кавалера за шею, что-то прошептала ему на ухо и, отпустив его из пленительных объятий, отошла в дальнюю часть дома.

Проводив ее, парень обернулся. Заметив Серебрянникову, он с привычной злой усмешкой направился к ней.

Видя его, шедшего в ее сторону, Роза скрылась в общей массе людей. Она спряталась в тени около стены, надеясь, что приставучий однокурсник переключится на многочисленных приятелей. Но не успела девушка перевести дыхание, как назойливый однокурсник возник перед ней преградой, которую невозможно обойти.

– История повторяется, – с неприкрытым ликованием произнес Саша, опершись рукой о стену недалеко от лица Розы.

– Твоя подружка не заревнует? – спросила она, подняв одну бровь.

– Она мне не подружка, – фыркнул парень, заглянув в разрез ее блузки. – Ты надела пуш-ап?

– Грудь – единственное, что ты ценишь в девушке? – сощурившись, хмыкнула Серебрянникова.

Козлов, томно облизнув губы, улыбнулся только шире.

– Забыла? – Он, откинув невесомую ладонь девушки, коснулся воротника ее блузки и проворно расстегнул три верхних пуговицы, обнажая ложбинку плоской груди Розы. – У нас уговор. Или мне выложить то фото?

«Успокойся, Роза. Это всего лишь пуговицы», – прошипела про себя девушка, сохраняя невозмутимость во взгляде.

– На нас люди смотрят, – вновь заговорила она, заметив несколько внимательных глаз, обращенных к ним. – Хочешь, чтобы к понедельнику все считали меня твоей новой игрушкой?

– Я люблю внимание, Роза. – Он, коснувшись ее распущенных спиральных локонов, задумчиво усмехнулся.

Щелкнув однокурсницу по носу, Саша вернулся в танцующую толпу.

Девушка не отводила от него испепеляющего взгляда, пока тот все дальше и дальше скрывался в безудержном скоплении людей.

«У невкусной конфеты обертка всегда ярче», – подумала про себя Серебрянникова, вспоминая, как еще пару секунд назад парень касался пуговиц на ее груди…

От собственного стыда девушка почувствовала, как защипало в уголках глаз. И она бы заплакала, если бы в этот момент к ней не подошел Андрей.

– Чего грустишь? – Он машинально бросил открытый взгляд на ее декольте, но тут же перевел его на лицо Розы.

– Я никого здесь не знаю, – уныло проронила она и застыла на месте, вспоминая о стаканчике, который практически сжала в дрожавшем кулаке.

– А как же я? – осторожно спросил барабанщик, и его симпатичное лицо осветила теплая улыбка.

Роза неосознанно улыбнулась и сама.

Сегодня на нем были его привычные красные конверсы, приспущенные «вареные» джинсы, а вносила финальный аккорд в хулиганский образ футболка с бульдогом. Свои рыжие, красные при тусклом свете волосы он забрал под тонкую шапку.

– Ты хорошо выглядишь, – нарушила неловкую паузу между ними Серебрянникова.

Он удивленно осмотрел себя и посмеялся.

– Ну, да, – буркнул парень, поглядев на свои джинсы сзади. – Мой потрясный зад при мне.

Роза тихо посмеялась, а Андрей ее поддержал.

– Я рад, что ты пришла, – произнес он по-особому ласково.

Он оглядел девушку, подмечая, что вместо достаточно строгой формы она была одета в обыкновенную повседневную одежду: ее худые ноги обтягивали классические джинсы, на груди была расстегнута блузка с широким длинным рукавом. Из обуви она предпочла надеть обычные черные сникерсы.

От неосознанного любования Андрея отвлекли.

– Чувак, привет. – Знакомый, обняв его, постучал парню по плечу. – Вечеринка улет.

Барабанщика окружили другие люди. Они говорили со своим кумиром, не скрывая собственной любви к нему и дорогого для парня признания…

Обнимаясь в углу, Саша и Оля чрезмерно откровенно целовались, а его непоседливые руки задирали ей подол короткого платья и настойчиво лезли в ее нижнее белье.

– Может, пойдем наверх? – предложила она сквозь поцелуй, когда проворные пальцы парня зашли дальше приличного. – Запремся в одной из комнат.

Козлов, дотронувшись до заднего кармана джинсов, приоткрыл глаза и увидел недалеко стоявшую Вику.

Она разговаривала с незнакомым ему юношей. Ее длинные пальцы крутили золотые кудри, а объемный бюст то опускался, то поднимался от частого смеха.

– Подожди здесь. – Саша, резко отстранившись от Оли, прошел к подруге и, схватив ее за руку, увел недалеко от танцевавшей толпы.

– Эй, – воспротивилась Вика, выдернув локоть из цепкой ладони друга. – По-моему, это переходит все мыслимые и немыслимые границы, – с легким возмущением прекословила она.

– Я хотел с тобой поговорить, – сквозь шум сказал он. – Насчет мамы.

– По-моему, здесь не лучшая обстановка, – заметила Вика смягчившись. – Может, после? Заодно подвезешь меня.

Саша, напрягшись, посмотрел на Олю, которая уже танцевала с другим парнем, и, недолго думая, накинув на плечи Никольской свою джинсовую куртку, вывел ее на улицу.

На свежем воздухе было довольно прохладно для начала октября. Вдалеке, вдоль мирной глади моря, солнце садилось запоздало, будто в замедленной съемке на камеру. На фоне шумной музыки, разрывавшей коттедж, вне дома было тихо и ладно.

– Помнишь те секретные файлы? – уточнил парень.

– У тебя получилось их извлечь? – Вика укуталась в его куртку.

Волны ветра приподнимали ее широкую юбку с принтом в виде журавлей, искавших яркий диск солнца над своими головами.

– Да, и то, что я там нашел, крайне странно. – Саша, присев на ограждение, не отпускал отрешенным взглядом птиц, которые плыли по воздушной юбке девушки, будто по безмятежному небу.

Вика, подойдя к нему, присела рядом, приглаживая разлетавшуюся ткань на коленях.

– Один файл – ее ежедневник. Все, что он в себе содержал, я уже и так знал. У мамы был достаточно плотный график, и ей удавалось совмещать свою активную преподавательскую деятельность со светской жизнью…

Парень резко замолчал, обдумывая в голове созревшие мысли.

– А второй файл? – спросила Вика, поправляя кудри, развевавшиеся в разные стороны.

– Это статья про науку в Древней Греции, – сказал Саша. – Я прочитал ее, но ничего не нашел. Я придирался к каждому слову.

– Ты мог что-нибудь пропустить? – уточнила девушка.

– Вполне возможно. – В сгустившихся осенних сумерках взгляд Козлова мерцал подобно костру. – Может, ты поможешь? Она на английском.

– Если это важно для тебя. – Никольская тепло улыбнулась.

– Важно, – усмехнулся Саша.

– Тогда помогу. – Она кивнула, наклоняя голову в его сторону.