Журавли, синицы

Он улыбался всю дорогу до дома, представляя, как уляжется на кровать и будет играть в приставку… пока не вспомнил, что должен сдать конспект по финансовым рынкам.

– Черт, – грубо выразился Козлов, стукнув ладонью по рулю.

Машина, ехавшая справа и желавшая обогнать его, возмущенно просигналила в ответ.

– Да пошел ты, – крикнул он водителю, пропуская его вперед.

Вернувшись домой, парень поднялся наверх, но низкий голос отца окликнул его снизу:

– Александр.

Саша, глубоко и устало вздохнув, развернулся:

– Да?

– Ты видел, сколько времени? – Мужчина пытливо разбирал его взглядом на части.

Парень взглянул на левую руку – часы показывали без пятнадцати пять.

– Ты, наверное, забыл, что сегодня выставка, – напомнил отец, держа руки в карманах своих идеально отутюженных брюк верблюжьего цвета, – и ты обязан на ней быть.

Алексей Анатольевич стоял внизу, однако казалось, что даже оттуда он возвышался над сыном.

– Но у меня тренировка поздно вечером, и к тому же мне нужно готовиться к завтрашним парам, – отчаянно возразил Саша.

– Надо было раньше об этом думать, Александр. Ты знаешь о том, кто я такой, какие гости приходят в этот дом и что эти выставки значат для положения нашей семьи. – Слово «семья» отец сказал сквозь зубы.

Услышав последнее слово, парень поджал губу.

– Я понял, – согласился он и поднялся наверх, где с грохотом заперся в своей комнате.

Саша скинул с себя одежду, причесался и надушился лучшим парфюмом, отчего спальня наполнилась слабым древесным ароматом. Он переоделся в уже выглаженные черные брюки, синего цвета рубашку от известного бренда и пиджак под тон брюк. Усмехнувшись отражению, он спустился вниз.

Еще будучи на лестнице, Саша увидел знакомую девушку, отдыхавшую в просторном зеркальном холле.

Она сидела на кожаном диване, закинув ногу на ногу. Девчачьи колени блестели от хайлайтера цвета металлик, нанесенного на гладкую кожу перед выходом в свет. Голубые босоножки на шпильке подчеркивали длину аккуратных голеней, а довольно плотный, волновавшийся от малейшего телодвижения низ платья прятал широкие бедра. Ее пышные золотые локоны, подобно струившемуся шелку, прикрывали оголенную спину. Девушка держала в одной руке бокал с шампанским, а другой листала ленту в социальных сетях.

– Ты как всегда неотразима, – окликнул парень блондинку низким голосом.

Та, подняв голову, улыбнулась пухлыми губами знакомому лицу. Розовая помада мягко оттеняла ее молочную кожу.

– Я рад видеть тебя, Вика. – Саша спустился вниз, по пути пожав руку прошедшему мимо гостю, и присел рядом с девушкой.

– Взаимно. – Взгляд ее больших голубых глаз скользнул по его телу, неоднозначно остановился на ногах парня и снова вернулся к лицу младшего Козлова. – Как дела?

– Паршиво. – Он оглянулся по сторонам, узнавая в гостях уже не раз встреченных людей. – Где ты взяла шампанское? – поинтересовался парень, пока девушка блаженно и неспешно распивала «Периньон».

– Официант принес. Я попросила. – Она сделала еще один глоток газированного напитка.

– Надо взять на вооружение, – проворчал он, опираясь плечами на спинку дивана.

– Хочешь напиться? – спросила Вика, отвлекаясь от телефона.

– Да, было бы неплохо, – согласился парень, поджав губы.

– Твой папа тебя прибьет. – Девушка озвучила случайную мысль, вспыхнувшую искрами в его голове.

Но молодой человек лишь отмахнулся своей уже привычной ухмылкой:

– По-моему, он всегда готов это сделать. Кстати, где твоя семья?

– Мама беседует с пожилыми о политике. Братья где-то ходят, возможно, клеят дочерей местных шишек. А моего папу похитил твой, чтобы познакомить с каким-то китайцем, – словно докладывая сухой отчет, скучающе проговорила Вика.

Козлов на секунду улыбнулся, продолжая осматривать гостей, которые были разбросаны по холлу, будто шахматные фигуры по игровому полю: пока одни говорили, другие выпивали, а третьи разглядывали авангардистские картины. Всеобщее торжество неизменно сопровождала легкая и неспешная мелодия изящной скромной виолончели.

Среди знакомых и неизвестных лиц приглашенных парень заметил одну фигуру. Он резко выпрямился, впиваясь загоревшимся взором в красноволосую гостью.

На ней было шелковое платье, бретельки которого мягко свисали с угловатых плеч. Оливкового цвета ткань лесной влагой стекала по ее квадратным плоским бедрам и собиралась волной около тонких щиколоток, открывая вид на непримечательные аккуратные лодочки. Ее огненные волосы были собраны в неряшливый пучок, а некоторые пряди падали на лицо и ласкали нежную, будто лепестки кувшинки, кожу…

В руках девушка держала блокнот, в котором, с неприкрытым интересом рассматривая картины, заточенным карандашом оставляла заметки.

– Ее только здесь не хватало, – прошипел Саша, прикрывая ладонью давящие веки.

– Вы знакомы? – поинтересовалась Вика.

– Вместе учимся, – сухо пробурчал парень.

– Видимо, она здесь по какому-то важному делу, – предположила Вика, внимательнее рассматривая загадочную незнакомку.

– Тебе есть до нее какое-то дело?

Та шуточно хмыкнула парню в лицо и снова уставилась в телефон.

Проходя между светившихся масляными красками картин, Роза непроизвольно направлялась в его сторону.

«Уйди, уйди, просто уйди», – зудел про себя Козлов.

Роза закончила записывать непрерывные наблюдения в блокнот и осмотрелась по сторонам. Она улыбнулась некоторым проходившим рядом людям, но, встретившись взглядом с тем, кого не ожидала здесь увидеть, напряглась, а улыбка, полная почтительности, спала с ее темных губ.

– Черт, – пробурчал Саша, резко отвернувшись, и, схватив бокал шампанского с подноса у проходившего мимо официанта, залпом выпил половину налитого алкоголя.

– Не волнуйся, я займусь ею, – ответила беззаботно Вика и помахала девушке в оливковом платье, привлекая внимание той к себе.

– Ты на чьей стороне? – зло спросил парень.

Серебрянникова неспешно подошла к Саше и рядом сидевшей девушке.

– Привет. – Подруга Козлова, поднявшись с дивана, протянула руку новой знакомой. – Меня Вика зовут, – бодро представилась она.

– Роза, – тихо ответила гостья вечера, не сразу пожав руку Вике.

Из другой ее руки выпала тетрадка, и она поспешила поднять ее с блестевшего каменного пола.

– Что ты здесь делаешь? – бросил Козлов.

– Пишу статью для журнала, – быстро сказала Роза.

– Пойдем, я познакомлю тебя с организаторами выставки. – Вика отставила бокал на стеклянный столик около дивана и подошла к девушке ближе.

– Девочки, если вы захотите уединиться и сделать друг другу маникюр, моя комната свободна. – Он жаляще улыбнулся однокурснице, которая застыла перед ним с приоткрытым ртом. – Может быть, я тоже присоединюсь. – Одним глотком он выпил остатки шампанского.

– Не обращай внимания, у него совершенно нет манер, – сказала громко Вика и, развернувшись, вместе с Розой направилась вглубь холла.

– Спасибо, – кротко произнесла та, поправляя цепочку клатча на плече. – Что он здесь делает? – полюбопытствовала она, на секунду оглянувшись на развалившегося на диване молодого человека.

– Это его дом. Папа Саши один из организаторов вечера.

– Ох, – Роза внимательнее осмотрелась.

По полу разливалась тонкая мраморная плитка, рисовавшая под ногами гостей витиеватые рисунки вулканической лавы. Лестница, выполненная из толстого стекла, которое не часто встретишь в местной архитектуре, заманивала подняться на второй этаж просторного дома. В холле прямо в центре потолка свисала огромная тяжелая люстра с хрустальными камнями, переливавшимися золотом и серебром.

– Большой дом… – протянула Серебрянникова. – А ты…

– Его подружка? – прищурившись, угадала Вика.

Роза сжала губы и от настигшей ее неловкости покачала головой.

Та легко посмеялась:

– Нет. Мой папа тоже организатор. Он и папа Саши дружат.

– Понятно, – глупо улыбнулась гостья.

– У такого, как он, не может быть подружки. По крайней мере, постоянной, – заявила Вика и подвела Серебрянникову к двум мужчинам, которые только закончили разговор с одним из благотворителей званого вечера. – Папа, Алексей Анатольевич, это моя подруга Роза. Она пишет статью для одного журнала и хотела бы взять у вас интервью.

– Здравствуйте, – взволнованно улыбнулась та.

– Друг моей дочери и мой друг, – голубоглазый мужчина с седыми волосами протянул девушке большую и крепкую ладонь, – Игорь Вячеславович.

– Очень приятно. – Она пожала руки мужчинам.

– Не теряйся. – Вика, тепло коснувшись плеча Серебрянниковой, скрылась в коридоре.

– Почему вы решили организовать выставку Арины Роговой? – обратилась Роза к мужчинам.

– Арина мой давний друг, – ответил Алексей Анатольевич. – Я уважаю ее творчество. Она проделала трудный путь от выпускницы кафедры дизайна до известного во всем мире художника. К тому же, – мужчина бережно окинул взглядом висевшую рядом картину, – она использует в своем творчестве только натуральные материалы, переработанные холсты и антикварные рамы. Таких людей нужно показывать и ставить в пример, что я и делаю, принимая в своем доме гостей и давая им возможность стать ближе к высокой живописи. Это эксклюзив.

Девушка согласно кивнула, дописывая в блокноте слова мужчины.

– Для меня Арина Рогова – профессионал своего дела, – сказал не спеша Игорь Вячеславович. – Она невероятно интересная и даже, я бы сказал, неординарная личность. Это можно видеть и в ее картинах. Сколько в них экспрессии и души. Я наблюдаю в каждой из них Арину. Она оставляет в мире искусства свой неповторимый почерк, с которым обязаны познакомиться и другие люди.

Роза, закончив конспектировать полученные от организаторов тезисы, почтительно отметила:

– Спасибо за ваши комментарии! Я бы хотела еще поговорить с самой Ариной Роговой. Было бы замечательно взять и у нее интервью.

– Она скоро приедет, ее самолет задержали. Вы же никуда не спешите? – не настаивая, уточнил Игорь Вячеславович.

– Нет, вовсе нет. Я пока посмотрю картины. – Роза отошла в сторону картин художницы, украшавших алебастровые стены дома…

Презрительный взгляд Саши не отрывался от однокурсницы, которая любезно беседовала с организаторами вечера. Она заинтересованно гуляла вдоль картин, попутно разговаривая с гостями выставки. Развалившись на диване вальяжнее, он потянулся за очередным бокалом игристого напитка, но среди оставленных им на столике шести бокалов не было ни одного наполненного шампанским.

– Вновь вздумал меня позорить? – над ухом парня раздался змеиный шепот отца.

– О, папуля. – Парень раздвинул ноги и откинулся на диван, задев ладонью рядом сидевшую леди. Та отодвинулась ближе к своему кавалеру, свысока посмотрев на нарушителя спокойствия. – Крутая вечеринка…

– Я просил тебя вести себя прилично. – Старший Козлов побагровел от гнева.

– Что-то… не так… Алексей Анатольевич? – Саша улыбнулся мужчине во весь рот.

– Быстро иди наверх, – незамедлительно приказал отец.

– Боитесь, что я заплюю пол? – младший Козлов повысил голос.

Некоторые из рядом стоявших гостей начали на него оборачиваться.

– Я вроде… не так много выпил. – Он уставился на стоявшие рядом пустые бокалы. – Я знаю… я не настолько идеален, я не настолько умен, как вы, – его язык заплетался в словах.

– Александр, сейчас же иди в свою комнату, – настойчиво повторял отец, указывая сыну на лестницу.

– Зачем? – Саша, встав, едва не упал на стеклянный столик.

Мужчина, сидевший рядом, приготовился его ловить, но парень устоял на ногах и выпрямился.

– Я стою. Стою. – Младший Козлов смотрел на отца сверху вниз. – Я не хочу никуда идти, – он, взмахнув руками, едва не толкнул мимо проходившего официанта, – мне и здесь нравится.

Алексей Анатольевич проскрежетал:

– Александр…

– Давайте. – Саша нагнулся и подставил щеку. – Ну, ударьте меня. Снова. – Парень ткнул кулаком себе в скулу: – Во-о-от сюда. Ну же.

Алексей Анатольевич зло смотрел на сына, сжимая ладони. Стиснув зубы, он совладал с собой и разжал руки, ослабляя каждый мускул своего твердого непоколебимого тела.

Гости изредка поглядывали на них, деликатно отводя взгляды, когда продолжать пялиться становилось совсем неприлично.

– Что, не хотите? – спросил Саша шатаясь. – Ну, извините.

– Александр, – спокойным, но настойчивым голосом продолжил Алексей Анатольевич, – иди в свою комнату. Сейчас же.

– Ну, ладно. – Он пожал плечами, развернулся и поплелся к лестнице. – Подумаешь. Вы все такие скучные. – Он, ткнув пальцем в случайных свидетелей их семейной повседневности, направился на второй этаж.

– Простите поведение моего сына, – учтиво обратился Алексей Анатольевич к гостям. – До сих пор переходный возраст, бунтует.

Присутствовавшие вернулись к своим беседам как ни в чем не бывало.

Роза, настороженно провожая нетрезвого однокурсника, сжала блокнот в руке. Колпачок ручки, которую девушка держала в ладони, щелкнул…

Когда приехала Арина Рогова, ее встретили аплодисментами. Во время автограф-сессии, дождавшись своей очереди, Серебрянникова заговорила с художницей, которая с радостью ответила начинающей журналистке на ее вопросы.

– Повторите, из какого вы издания? – спросила женщина, гремя браслетами на тонких запястьях.

– «Искусство», – напомнила девушка, закончив исписывать блокнот возникшими в ходе диалога инсайтами.

– Долго вы там работаете? – с легкой улыбкой на тонких губах уточнила Арина.

В ее узких, выдававших азиатские корни глазах читалось нескрываемое любопытство.

– Сегодня пробный день, – не веря своим словам, ответила Роза.

– Получается, сюжет про меня станет для вас дебютным? – Художница поправила на кончике носа очки из последней коллекции известного итальянского модельера.

Девушка кивнула.

– Надеюсь, у вас получится произвести положительное впечатление на Дмитрия. Для получения журналистского опыта с ним необходимо поработать. – Протянув ей визитку со своими контактами, Арина согласилась сфотографироваться с одним из поклонников собственного творчества.

После недолгого, но увлекательного интервью Роза нашла Вику. Та неустанно вела оживленную беседу со своими знакомыми. Когда они удалились, Серебрянникова, переступив через свою робость, подошла к Вике.

– Ну, как? У тебя достаточно материала для статьи, которая произведет фурор? – живо поинтересовалась та.

– Еще как! – улыбнулась Роза. – Спасибо тебе большое.

Вика улыбнулась ей в ответ.

– Пойдем, я познакомлю тебя с братьями и мамой, – предложила она, направляясь в сторону гостей.

– Мм… – Роза замялась. – Уже поздно. Мне следует вернуться домой, чтобы родители не беспокоились. Прости.

– Тогда попрошу, чтобы тебя отвезли, – просто сказала Вика.

– Кого? – пришла в недоумение Серебрянникова, вскинув тонкие брови.

– Нашего водителя. – Вика, достав айфон из маленького атласного клатча, набрала нужный номер. – Мы еще не скоро вернемся домой, – добавила она, ожидая ответа на звонок. – Что? – удивилась она в ответ на мимолетную радость, отразившуюся на лице Серебрянниковой.

– Ничего. – Та покачала головой, расплываясь в улыбке. – Ты прикольная.

– Прикольная? – переспросила Вика, искренне умиляясь ее словам. – Ты не теряйся, Роза. Давай и дальше общаться.

– Было бы неплохо, – согласилась Роза.

* * *

Саша проснулся в своей комнате на разбросанных подушках и съехавшей с кровати простыне. Его голова раскалывалась от тупой боли, не вызывавшей удивления.

Парень сел на край матраца и протер ладонями лицо. Его затуманенный взгляд пал на парадные туфли, валявшиеся у входа, на пиджак, неряшливо свисавший с ручки двери. Он провел руками по помятым в беспамятстве рубашке и штанам.

Саша медленно прикрыл тяжелые веки, в красках вспоминая вчерашний вечер.

– Вот черт, – прошипел он.

Парень немедля вышел из комнаты. Подойдя к кабинету отца, он набрал воздух в грудь и постучался.

Ожидаемого разрешения войти не последовало. Он повернул ручку, но дверь оказалась закрытой.

Тогда Саша спустился вниз. В просторной столовой и необъятной гостиной отца тоже не было.

«Да где же он?» – вспылил парень.

Пока одна горничная мыла пол в холле, другая пылесосила бархатные шторы на высоких окнах. Владимир Юрьевич, дворецкий дома, расставлял свежие пионы в вазы из китайского фарфора, прежде удостоверившись в их чудном медовом аромате.

– Доброе утро, – сказал Саша первым, подойдя к нему.

– Доброе утро, Александр Алексеевич. – Мужчина, держа в руке очередной букет цветов, повернулся к нему и учтиво поинтересовался: – Вам хорошо спалось? Желаете кофе?

– Нет, спасибо, – отказался парень и следом спросил поспешно: – Вы не знаете, где отец?

– Он уехал на встречу с партнерами. – Дворецкий, развернувшись обратно к высокой деревянной тумбе, продолжил украшать свежими пионами однотонные вазы.

«Значит, выставка прошла на ура», – Саша облегченно выдохнул.

Все еще ощущая, как головная боль тупыми лезвиями жгла виски, Козлов решил воздержаться от обыденной утренней пробежки и, выпив таблетку и переодевшись в одежду теплее, отправился на прогулку.

Недалеко от дома располагался лес, исхоженный витиеватыми тропами. Именно туда, в царство нежно-зеленых деревьев, скрываясь от не покидавших его мыслей и воспоминаний, и последовал Саша.

Войдя в обитель благотворной тени, он прошел в глубь рощи, ощущая, как сладковато-древесное благоухание дубравы обволакивало его легкие умиротворением, а боль, сковывавшая его голову тисками, постепенно начала растворяться в чистом воздухе тихого священного места.

Парень, расслабившись, созерцал мощные стволы деревьев, которые возвышались над ним незыблемыми колоннами древнего храма, сопровождая его мысли целительной тишиной, стирая все ненужное из его головы, словно время – цивилизации, бесследно.

Придя в себя, он вернулся в особняк.

Парень уже собирался подняться на второй этаж, когда заметил стоявшего позади него отца.

Остановившись, он развернулся к мужчине, который не сводил с него недовольного взора в ожидании его слов.

– Я хотел поговорить с тобой о вчерашнем, – заговорил сын, видя холод в глазах отца. – Я повел себя неправильно. У меня сейчас нелегкий период в жизни…

– Ты только и делаешь, что оправдываешься, – сухо ответил Алексей Анатольевич.

– Я виноват, прости, – мрачно согласился парень.

Сердце в его груди билось бешено и нездорово.

– Ведешь себя как невоспитанный щенок, – продолжал сурово отец. – Тебе двадцать лет, а уважения ко мне, гостям и тем более к себе у тебя нет.

Саша перевел взгляд, полный ярости, на пол. Головная боль, только отступившая, вновь дала о себе знать.

– Твои извинения приняты, – ответил мужчина сдержаннее после недолго продлившегося молчания, – но за свой промах ты должен будешь кое-что сделать для меня, Александр.

Парень выпрямился, словно выученный солдат в строю, готовясь к новому наказанию от своего командира.

– В одном из филиалов, который на Маяковского, нужен помощник для грязной работы. На следующей неделе займешься этим, – беспощадно приказал мужчина.

Алексей Анатольевич поправил очки на переносице, по-львиному наблюдая, как Саша молча слушал его.

– Естественно, ни о какой зарплате речи и быть не может. Двух недель с тебя хватит, – пояснил презрительно он.

Парень неоднозначно кивнул.

– Завтра утром я уезжаю. Меня не будет пару дней. Никаких вечеринок, распутных девиц, алкоголя и прочего непотребства в моем доме. Тебе все понятно в сказанном мной?

Саша снова молчаливо согласился.

– Владимир Юрьевич за тобой пронаблюдает, – поставив жирную точку в разговоре, Алексей Анатольевич намеревался уйти.

Казалось, в холле снова повисла тишина, но голос старшего Козлова вновь прервал ее флегматично:

– Можешь идти и не забывай учиться.

Не взглянув на сына, он ушел.

Саша поднялся на второй этаж и вернулся в комнату. Он, приняв отрезвлявший душ, с неохотой сел за рабочий стол и включил ноутбук, готовясь самоотверженно корпеть над курсовой и новыми конспектами.

На экране телефона высветилось оповещение – его друг Паша прислал адрес, где состоится новая вечеринка, и написал:

Если завтра тебя и там не будет, ты потеряешь свой авторитет завидного члена университета. Оля из меда тебя хочет. Так и сказала.

Саша улыбнулся незатейливому сообщению и, недолго думая, ответил:

Знаю. Она ничего такая. Я приду.

Глава 3

Взрослые игры пернатых

Утро понедельника для Розы началось лучше некуда. Статья с корректировками и уточнениями была опубликована на сайте еще в субботу. Текст был принят с явной натяжкой, но Дима согласился взять студентку на место своего помощника. Он не хотел повторить опыт с предыдущим стажером, который убежал с ущемленной гордостью. И даже недосып не помешал Розе прийти в университет в хорошем настроении.

Саша тоже пришел как ни в чем не бывало: бессонная ночь, проведенная за написанием курсовой работы, не поразила его лицо и тело малейшими признаками усталости.

На перерыве девушка, как всегда, читала очередную книгу, а парень болтал с Пашей и Рустамом о прошедшей вечеринке. Ничего особенного на ней не происходило: алкоголь, настольные игры, девочки, громкая музыка, танцы и позднее возвращение домой. Однако протесты соседей и следующий за ними приход полиции заставил молодых людей закончить безумное мероприятие несколько раньше обычного.

Прочитав главу, Роза захлопнула книгу. Убрав ее вместе с телефоном в сумку, девушка повесила почтальонку сбоку под партой и вышла из аудитории. Саша, проводив однокурсницу настороженным взглядом, вернулся к беседе с приятелями.

– …Если говорить о самых классных задницах, то на первом месте Викина, – отметил Рустам, вспоминая тусовку, куда девушка пришла в облегавших джинсах.

– Я больше по глазам, – неровно вздохнул Саша, – но здесь с тобой трудно поспорить.

– До сих пор не поверю, что тебе удалось ее лапать. Она никого к себе не подпускает, – вставил восторженно Паша, обращаясь к Козлову.

– Почему же? Богатеньких программистов и практикующих аспирантов подпускает, – ответил сухо Саша.

– Значит, уже зарабатывающие интеллектуалы, – размышляя, отметил Паша.

– Забудь, тебе уж точно ничего не светит с такой фигуристой телочкой. – Рустам с сожалением на лице похлопал его по плечу. – Мои соболезнования.

– Да пошел ты, – с улыбкой ответил Паша.

– Хочу газировки, – переключился Рустам.

– Я не прочь что-нибудь схомячить, – поддержал его Паша. – Пойдешь с нами? – обратился он к Саше.

Тот задумался.

– Нет, посижу тут, – тихо, даже отрешенно ответил он.

Они ушли, и Саша остался один в аудитории.

Парень жадно посмотрел в сторону парты, где обычно сидела Роза.

«У меня не так много времени. Что ж, мисс Непогрешимость, узнаем твои тайные грешки?» – он растянул губы в ядовитую ухмылку, вторя навязчивой мысли, и подошел к ее парте.

Парень, подняв сумку девушки, расстегнул замок. На ее дне лежали два учебника, несколько тетрадок, пара ручек, косметичка, расческа, открытая пачка прокладок, запасные колготки, кошелек… и телефон.

Он взял смартфон и коснулся экрана. На заставке стояло изображение темно-серого океана, своим спокойствием уносящего в безмятежную даль. Свайпнув по дисплею вверх, Саша разблокировал телефон.

* * *

Пара английского была окончена.

– Ты чего не собираешься? – спросил Рустам, заметив, что Саша продолжал сидеть на месте.

– Я сейчас приду. Идите без меня, – бросил он.

Паша и Рустам непонятливо переглянулись и вышли из аудитории. Когда кабинет опустел, Саша перевел задорный взгляд на первую парту. Девушка, чьи распущенные малиновые волосы прикрывали лицо, плечи и спину, рылась в сумке, вытаскивая и складывая обратно попадавшиеся ей вещи.

– Все хорошо, Роза? – удивленно спросил ее преподаватель, стирая с доски схемы по грамматике.

– Да так, ничего, все в порядке, – пропищала Серебрянникова.

Тогда он невозмутимо вышел из кабинета, оставляя двоих студентов в тотальной тишине.

– Блин, да где же он? – Она, вытряхнув все вещи на стол, снова покопалась в сумке.

Саша, закрыв дверь в аудиторию, присел на стул и, скрестив ноги на парте, издевательски поинтересовался:

– Что-то потеряла, Роза?

Девушка, не ответив на вопрос, продолжила исследовать дно своей сумки в поисках заветного предмета.

– Может, это? – Он встал из-за парты и вытянул смартфон перед собой.

Роза вяло взглянула на парня и замерла в немом ужасе. Ее щеки налились краской, а глаза вытаращились на телефон в испуге.

– Отдай. – Она подбежала к парню, но тот поднял предмет вверх над головой. – Саша, отдай, пожалуйста, – каждое слово, которое вырывалось из нее, дребезжало. – Отдай, – повторила девушка уже более настойчиво, но все еще застенчиво.