Питерская история

– Боюсь, пока несут бокал от бара, сыпанут туда какого-нибудь веселенького порошка.

– Не употребляешь?

– Нет. И тебе не советую.

– А знакома с теми, кто ест или продает?

– Нет, – насторожилась. Видать, решил через меня познакомиться с Вовчиком. Здесь все знают, чьей девушкой являюсь.

– Ну и ладно. Учишься?

– Учусь.

– Из тебя приходится клещами слова вытаскивать, – снова засмеялся Саша. – Можно поподробней?

– А тебе зачем?

– Хочу познакомиться поближе. Ты против?

Оглядела зал. Вовчика по-прежнему на горизонте не видно.

– Да нет… Только у меня есть молодой человек.

– Я же уводить тебя не собираюсь. Просто разговариваю.

– ЛГУ имени Пушкина, факультет экономики и управления, – отчеканила я. – Так хорошо?

– Отлично.

Хотела спросить, чем же занимается сам бог, раз имеет право задавать такие провокационные вопросы. Но не успела. Ди-джей поставил «Поезд на Ленинград». Сама судьба велела слиться в медленном танце. Бог судьбе прекословить не решился.

Вдруг случится так: мы не встретимся уж вновь,Вдруг случится так: не вернется к нам любовь.Ты прости меня, если я неласков был,Ты прости меня, если что-то я забыл.Империя – «Поезд на Ленинград»

– Потанцуем?

Мое выпитое пиво удобно расположилось в желудке, повернулось на другой бочок, и сознание подумало – почему бы и нет.

– Да.

Вовчик зашивался с пересдачей зачетов и экзаменов. Нужны деньги. Преподаватели – тоже люди. Он метался по прямой «клуб – дом» всю ночь, и плевать ему, с кем там его Настя танцует. К тому же, он в последнее время лояльно к подобному относился. Знает, его девочке скучно одной. Но я все равно оглядела зал, на всякий пожарный.

Меня же в процессе танца очень привлекало Сашино плечо. Хотелось положить туда голову, прижаться щекой. Нельзя. Увидят. Тут уже начнутся проблемы с Вовчиком стопроцентно. Проблем и скандала не хотелось.

– А ты чем занимаешься? – отважилась на вопрос.

– Охранник.

– Скучно?

– Когда как. В данный момент – нет, – его глаза улыбались весело и одновременно нежно. Как так у него получалось, я не понимала. Одно знала – Саша мне нравился до дрожи в коленках. И смотрела, и смотрела в его голубые глаза, и даже музыку уже не слышала.

Вдруг Саша повернул голову куда-то вбок. Гипноз кончился. Я проследила за его взглядом, а там обнаружился Вовчик, как всегда куда-то спешащий.

– Извини, мне нужно отойти, – танец прервался на середине. Девочку Настю оставили на танцполе униженной и оскорбленной в лучших традициях Федора Михалыча. Саша вышел из зала вслед за Вовчиком.

– Наркоша сраный, – прошипелось ему вслед. Но легче не стало. И вот зачем? Молодой, красивенный. Качается, значит – спортсмен. Странные люди.

Я расстроилась и пошла к выходу. Там столкнулась с Сашей.

– Ты куда так рано?

– Домой, – огрызнулась я.

– Приходи сюда в следующую субботу.

– Зачем?

– Я буду здесь, – он подмигнул. – Хотелось бы тебя еще раз увидеть.

– Подумаю.

А чего тут думать? Не шла домой – летела. Правда, номер мобильного не спросил. Но раз хочет увидеть – значит понравилась. Уже хорошо. И вовсе он не за Вовчиком следил. Уверена.

Родители спали. Я тихонько прошмыгнула на балкон в гостиной – курить дома не рекомендовалось. Но очень было нужно. Эмоции не давали успокоиться и уснуть. Ибо еще Вовчик. Чиркнула ему смс, что уже дома. Но проблема не в этом. В нелюбви к нему. Я и раньше это знала, а теперь воочию убедилась, что трачу свою жизнь на человека, далекого от меня, как Гонконг – от Парижа. Его моральные принципы были мне в тягость. Но просто так же не бросить его. И жалко, опять же.

Надо будет посоветоваться с Леной.

Лена – подруга. Вместе со школы, с седьмого класса. Потом – колледж и универ. И все время бок о бок. Съели уже не один пуд соли. Проверенная дружба, и временем, и трудностями, и проблемами. Я восхищалась подругой. Та была в сто раз умнее и прилежнее. Училась на отлично, колледж с красным дипломом закончила. И меня за собой тащила. Пила мало, не курила и не ела таблетки. В общем, образцовая девочка.

У Лены и парень – что надо. Студент-юрист, начитанный и правильный, не чета Вовчику и Ко. Подруга недоумевала, почему ее любимая Настя общается с подобным сортом людей. Настя с ней солидарна. Ей тоже интересно.

Видимо, мне нравилось чувствовать свою значимость на разных, противоположных полюсах. С одной стороны – умная Лена, с другой – таблетки и Вовчик. Нет, просто Вовчик, которого жалко бросить.

Жалость – вообще обычное женское чувство. Попробуйте найти таких мужчин, которые будут терпеть рядом с собой нелюбимую только из-за жалости. Ради денег, секса или связей – да, пожалуйста. Знакомое и милое дело. Но жалость… Это из другой оперы. Так только жительницы планеты Венера могут.

Я раньше об этом не задумывалась. А теперь – стала. Видимо, взрослею. Ну, двадцать два года, пора уже ума набираться.

4: Друг в беде не бросит

Неделя до следующих выходных тянулась как резиновое изделие номер два. Я старалась занять себя хоть чем-нибудь умным и полезным, но получалось плохо. Два дня убились на пляже у Петропавловской крепости. Купаться еще рано, загорали. Впрочем, в Неве – всегда рано. Там вода прогревается только к августу, если лето стоит теплое. Но находились закаленные смельчаки, которых это не пугало. Я не рисковала. Боялась застудить детородные органы. В отличие от большинства сверстниц и зимой старалась покупать верхнюю одежду по крайней мере до колен, плюс-минус десять сантиметров. Полулетние курточки, едва прикрывающей пуп, не признавала. Хоть где-то же надо быть умной, если в любви не получается.

Лена, оформленная от природы правильно и эффектно, изящно возлежала на покрывале, покрытая тоненькими полосками ткани. Я же никак не могла улечься, и ерзала туда-сюда.

– Может, успокоишься уже? Раздражаешь, Насть!

– Я сама себя раздражаю, – проворчала я. – Не поверишь. Хочу в клуб.

– Так иди в «Метро». Как раз скоро студенческая среда, вход бесплатно.

– Я в «К» хочу.

– Господи, что ты там забыла, в этом бомжатнике? – Лена аккуратно перевернулась на живот и посмотрела на меня. – Или Вовчика будешь опять караулить?

– Да причем тут Вовчик? Ленка, я с таким парнем познакомилась там… – не хотелось, но выражение глаз и всего лица получилось мечтательным. Лена поневоле заинтересовалась.

– В «К»? «С таким парнем»? – она скривилась. – Немыслимо. И вообще, знакомиться в клубе – не вариант. Дохлый номер.

– Чья бы корова мычала! Можно подумать, с Лешей ты познакомилась в библиотеке или театре.

– Мне просто повезло. Один шанс на миллион. А так обычно – на одну ночь.

– Вовчик подзадержался.

– Вовчика, извини, я за парня не считаю вообще. Так, шибздик. К тому же, наркобарон.

– Кто-кто? – засмеялась я. – Ленка, ты как скажешь…

– Ну а что? Не понимаю я, что тебя рядом с ним удерживает.

– Жалко его.

– Я так и думала. Жалость, Анастасия, наш бич.

– Бич в переводе с английского?

– Да как хочешь. Бежать от него надо, бежать.

– Вовчик – еще не самое страшное.

– А что страшнее?

Задумалась. А правда, к чему это я? Не знаю. Вырвалось и все. Что-то есть такое, чего я боюсь. Но что? Вместо ответа полезла в сумку за сигаретами.

– Фу, опять будешь дымить на меня… – простонала Ленка.

– Не ворчи. Хочешь, я отойду к воде?

– Хочу!

– Стервозина…

Пришлось тащиться к самой кромке реки и сидеть там на корточках, словно какой-нибудь урка. Стоять было невмоготу. Лежа курить не разрешали – Ленкин тоталитаризм.

Так чего же я боюсь? Ну, кроме Графа, естественно. Тут спорить не буду, когда вижу его – волосы на голове резко встают дыбом. Графу лет тридцать, но выглядит младше. Худющий, как смерть, только коса у него в виде пластиковых пакетиков с порошком. Он – главный дилер Вовчика, когда тому взбредает в голову заниматься кокаином. Говорят, Граф может достать и чего похлеще. Вообще он мужик не страшный. Но глаза как у змеи. Смотрит на тебя и не моргает, и кажется, сейчас как киданется на тебя. Говорит всегда так вкрадчиво, двигается медленно и зовет меня Настенькой. Я бешусь, но не говорю ему об этом. Только Вовчик знает, как он меня раздражает. Но при этом утверждает, что он ко мне неровно дышит. Нет уж, благодарю покорно. Таких воздыхателей мне не надо.

Граф – единственный в окружении Вовы, кого я опасаюсь. Остальные хорошо ко мне относятся. А этот – не знаю. Его, по-моему, все боятся. Даже мой парень. Но ведь я не его имела в виду, когда Ленке про страх начала втирать. Может быть, я боюсь стать одной из них. Глотать таблетки не хочется, но вырываться из этой компашки надо, причем срочно.

Кинула окурок в речку, чем вызвала неодобрительное покачивание головой старушки, стерегущей внука. Пока бабка не разразилась потоком брани, вернулась к Ленке под бок.

– Свинья ты, – зацокала языком подруга. – Там же у моста урна есть.

– Вот я попрусь тебе туда. Делать мне больше нечего.

– Свинья, – повторила она. – А почему? Потому что с такими же и общаешься.

– Без тебя знаю, Ленок. Знаю, но молчу.

– Слушай, мы с Лешкой планируем в августе на Украину сгонять. В Крым. Давай с нами. Отрывать от Вовчика будем силой.

– Не готова я пока к морям-океанам. А вот родители в Сочи намылились. Если не соберутся меняться.

– И правильно. Проспект Большевиков – самая поганая часть Невского района.

– Зато самая дешевая. Всегда была и будет.

– Невский район вообще недорогой. Пусть покупают на Октябрьской. Или Народную улицу можно взять.

– Нет, не хочу. Через мост тащиться каждый раз до метро…

– Фу, лентяйка. Что с тобой говорить? – Лена демонстративно легла на спину и закрыла глаза. – Скажи прямо, хочешь все лето прожить рядом с наркоманскими рожами.

– Вовчик не употребляет, – заспорила я. Зачем его защищаю?

– Да насрать мне, если честно, – вырвалось у подруги. Я едва не уронила глаза на покрывало. С ней такое случается редко. Но метко. – Твоя жизнь. Жалко просто тебя. И этот некий Саша… Уверена, еще хлеще Вовки. Ты кавалеров выбирать не умеешь.

– А вот пойдем со мной, и посмотришь сама!

– Я?! В «К»?! – Ленка аж села от возмущения. И голос дрожал. Предложила королеве сходить в свинарник. Хороша же я… Ай да Настя…

Домой возвращаться не хотелось. Но Ленин бойфренд изъявил желание встретиться, а у нее на первом месте всегда мужики. Подруге плохо, подруга страдает – да и хрен с ней. Хотя, особо я не переживала, не буду врать. Странное ощущение накатывало. Чего-то хочется, а чего – не знаю.

В четверг Вовчик позвонил, пригласил к себе. Мама, занятая ужином, недовольно покосилась, заметив мое желание улизнуть.

– Опять к Всеволоду? – она упорно называла его официально, видимо, соблюдая дистанцию. Да ладно, мам, не переживай, замуж не пойду… – На всю ночь?

– Как пойдет, – я пожала плечами, поспешно запихивая в себя жареную картошку, обжигаясь и фыркая. – Я позвоню, скажу.

– И куда ты торопишься? Живет через два дома. Поешь нормально, желудок испортишь.

– Ой, мам. Отстань. Ничего с моим желудком не случится. Я просто проголодалась.

– Настя, кстати. Что ты решила насчет Сочи. Ты с нами?

– На поезде? Нееее. Я лучше тут, с друзьями потусуюсь.

– Если бы они еще у тебя нормальными были…

– А чем тебе не нравятся мои друзья? Например, Вова, – каждый раз, когда она начинала эту тему, меня било мелкой дрожью. Да, я знала, кто они и чем занимаются. Но никому не позволяла их оскорблять. Скажи мне, кто твой друг и… Вот именно поэтому. Если они дебилы-наркоманы-гопники, то и я такая же, получается. А вот и нет. Я – хорошая. И какая разница, с кем сплю…

Мама лишь тяжело вздохнула и отвернулась к плите, не желая спорить. Знает ведь, чье слово окажется последним.

Нет, я люблю свою строгую Катерину Петровну, очень люблю и стараюсь не обижать, но не всегда получается. Она не одобряет мои гулянки, клубы и людей, с которыми я общаюсь. Больше всего – Вовчика. И заметьте, она еще не в курсе, чем он занимается в свободное от учебы время. Узнает – убьет меня.

– Мамуль, спасибо, все было вкусно, – подошла к ней и обняла, уткнувшись носом в теплое плечо, пахнущее ванилью. Она собиралась что-то выпекать, поэтому и обиделась – не попробую пирога. – А вкусняшку я утром съем, хорошо? Папе привет, побежала. Люблю тебя!

5: Окончен бой

Ляг, отдохни и послушай, что я скажу:

Я терпел, но сегодня я ухожу.

Я сказал: «Успокойся и рот закрой».

Вот и всё, до свидания, чёрт с тобой.

Агата Кристи – «Как на войне»

Вовчик, он же Всеволод, сегодня настроен благодушно. Сокращение «Сева» он терпеть ненавидит, поэтому мы делаем вид, будто он Владимир. Ясное солнышко, ага.

Настя сегодня ради него напялила мини и обтягивающую майку, и дружочек этот жест оценил. А мне тупо хотелось секса. Редко со мной такое случается, но всегда метко. То ли от скуки, то ли от плохого настроения. Поэтому и бежала к нему сломя голову.

Вовчик в армии не был никогда. Но раздеваться и раздевать умел со скоростью света. И вскоре я уже лежала на диване, закинув руки за голову, подставляя шею и грудь его торопливым поцелуям. И откровенно скучала. Ни губы, ни язык меня не возбуждали. Вообще ничего не чувствовала. И даже когда действо достигло апогея, я начала отчаянно бороться с зевотой. Ужас-то какой! Может, я фригидной стала? Мне всегда с ним хорошо было, что же случилось сегодня?

Когда через полчаса я поняла, что от меня не отстанут, пока не увидят, как мне клево и замечательно, пришлось симулировать оргазм. Вовчик не особо чуткий малый, не заметил разницы. И когда он с меня слез, я торопливо натянула нижнее белье.

– Я пойду, наверное.

– Ты чего? Я думал, на всю ночь пришла… – расстроенно протянул Вовчик.

– А что, не натрахался еще? Я маме обещала помочь с пирогами.

– Ты че, заболела? – похабно заржал парень. – Что бы Настька стояла у плиты? Ах-ха, ну, насмешила, подруга!

– Иди в жопу, – огрызнулась я, надевая юбку.

– Насть, ну ты чего? Пива бы купили, посидели во дворе…

– Хоть бы раз твоя наглая рожа в кафе меня пригласила. А пиво твое у меня уже из ушей скоро польется.

– Фу-ты, ну-ты, лапти гнуты. Какие мы нежные стали. Пиво, значит, уже не прельщает. Чего ты от меня хочешь?

Я задумалась с майкой на вытянутых руках. А правда, чего я хочу от несчастного студента-барыги? Ласки и тепла? Дорогих подарков и горячего шоколада, мягких плюшевых сиденьев и поцелуев в темном зале? Обратилась не по адресу, Настенька. Да пропади они пропадом, все эти рестораны и дорогие букеты. Внимания, вот чего мне не хватало.

Я, по сути дела, Вовчику нужна как собаке пятая нога, переспать он всегда найдет с кем. Просто удобно. И мне удобно. Приятно осознавать наличие парня, да еще такого популярного на районе.

– Да ничего.

– Тогда с какого перепугу наезжать начала? Месячные скоро?

– А тебя больше устроит, если не начнутся?

– Очень смешно, – буркнул парень, тоже начиная одеваться.

– Ладно, Вов, я пойду. Не обижайся. Наверное, и правда ПМС.

Вовчик даже рта в ответ не успел открыть, а меня уже след простыл. А еще накрыло совестливым стыдом, как только выскочила из подъезда. Зря я так с ним. Он же не виноват. Меня колбасит, но дело не в нем. Просто Вовчик больше не интересен мне. Не тянет меня к нему. А вообще тянуло когда-нибудь? Даже и не помню.

– Что-то ты быстро, – заметила мама, открывая дверь. Я умудрилась забыть ключи. – Поссорились?

– Нет. Просто… Мне с ним скучно стало.

Спасибо моей тактичной родительнице, уточнять, что и как, не стала. А то я бы разразилась гневной тирадой. Хотя, может и промолчала бы. Мама просто легонько толкнула меня в сторону ванной комнаты, а когда я вернулась на кухню, с чистыми руками и в домашнем платье, тут же всучила миксер и миску с тестом.

– Вижу, с тобой происходит что-то неладное, – заметила она, прежде чем вышеупомянутый агрегат рявкнул на всю кухню. – Но спрашивать не буду. Захочешь – сама расскажешь. А не захочешь – вот тебе занятие. Поверь, от любых депрессий спасет.

Мне бы твою мудрость, мама. Были ли у тебя моменты, когда не понимаешь, почему так хреново? И как ты с этим боролась? И боролась ли? Или позволяла грусти-печали увлечь на самое дно, откуда всплывать так тяжело и долго?

Вообще я не склонна к депрессиям. И даже горестные моменты в душе долго не задерживались. То ли я холодная, то ли счастливая. Но данное состояние даже пирог был не в состоянии преодолеть. Почему-то хотелось залечь медведем в свою комнату, отвернуться к стене и уткнуться мордой в подушку. И реветь, реветь, реветь. А потом пойти к Ленке с бутылкой мартини и упиться вусмерть.

– Настюш, ты странная какая-то, – покосилась на меня мама, заметив с каким безучастным видом я ковыряюсь в куске пирога. Хотя обычно я могла остановиться только после третьей порции, и даже бронхит с температурой в сорок градусов не в состоянии меня отвадить от сладкого.

– Мам, да все норм. Просто настроения чего-то нет.

– Что еще за «норм»? Говори правильно, не позорь мою седую голову!

– Извини, – пожала плечами все с тем же равнодушным видом. – Сама не знаю, что со мной происходит.

– Может, ты влюбилась? И терзают меня смутные сомнения, что объект любви вовсе не Всеволод.

– Не говори глупостей, – отмахнулась я, и вдруг ужаснулась, чувствуя, как приливает кровь к щекам. Только не это! Как я ненавижу свою дурацкую манеру краснеть, чуть что не так!

– Ясно, – многозначительно хмыкнула она. – Милая, только не забудь про учебу. Любовь любовью, а возможности, которые открывает диплом, тебе в любом случае пригодятся.

– Знаю, знаю. Мам, отстань. Я не влюбилась. Мне сейчас не до этого. С тем, что есть, разобраться надо.

Надо, ох как надо! Внезапно вспомнился Вовчик и его липкие руки, шуршащие по моему телу. Всегда у него ладони потели как ненормальные. Раньше меня это не смущало. А сейчас вдруг едкая тошнота подкатила к горлу, и я выскочила из кухни как ошпаренная. Хорошо еще, я съела так мало шарлотки. Было бы весьма обидно…

6: Про любовь. Про тебя

Медленно переваливаясь через границы суток, время подползло к пятнице. У меня к этому времени отпало желание вообще выходить из дома, даже за хлебом. Но случилось чудо – мне позвонила Аллочка и позвала в «К».

– Дима не сможет, а я устала дома сидеть, – гнусаво протянула она. Так и представила ее губы, капризно вытянутые по-утиному.

– Я подумаю, Алл. Если честно, не хочу идти. Надоело. Одно и то же все, – в трубке стояла мертвая тишина, и я сразу вспомнила выражение про бисер и свиней. Перед кем я распинаюсь, дура? Она же чокнутой меня сочтет.

– Ну, смотри сама. Я тебя не заставляю.

И повесила трубку, даже не попрощавшись. Вот дрянь. Хотя, что с нее взять. Наверняка ломка, вот и злится на весь белый свет. А тут еще я, отказавшаяся составить компанию в поисках нового зелья.

Но спокойно помереть от скуки в выходные мне не дали. Через десять минут телефон разразился новым звуком, и на дисплее высветилось «Демон». Ему-то что от меня надо? Оказалось, то же, что и Аллочке. Боится ее одну отпускать, думает, бедная Настя в состоянии в одиночку справиться с ней и не дать ужраться вконец. Да мне плевать, если честно, помрет она когда-нибудь от спидов, или нет. Ее жизнь, и вытаскивать ее из болота – не моя задача. В чем я честно и призналась Диме. Он даже не обиделся.

– Насть, я ведь все понимаю. Ты просто будь рядом, хорошо? Не оставляй ее одну. Я ее предупредил, что ты мне все расскажешь, так что может быть, она и не рискнет покупать. Вовчика отметелю, если продаст. Надеюсь, поможет.

– Очень сомневаюсь. Ему сейчас позарез деньги нужны, – я пожала плечами, словно Дима может увидеть. – Я пойду.

– Буду должен! Спасибо, Настен! Я не забуду!

– Десять баксов с тебя, – хихикнула в трубку. – Ладно, пойду тогда собираться, раз такое дело…

– Предупреди Аллу сначала, а то она и к пяти утра не выберет, в чем пойти.

Вот скажите на милость, на фига устраивать каждый раз ревизию своему гардеробу, если ты идешь в клуб только ради одной цели. И, о Боже, если бы это было снятие парней на ночь…

Алла обрадовалась, хотя особого вида не подала. Вот ведь прикол, а не девчонка. Демона, что ли, испугалась и потому не пошла в одиночестве? Я ей там нужна буду как мертвому припарка. Впрочем, это очень даже взаимно.

Договорились встретиться у клуба. И в десять я уже переминалась с ноги на ногу у входа, благо живу в ста метрах. Народ потихоньку подтягивался. Со мной не пытались заигрывать, даже несмотря на мини. То ли морда кирпичом их отпугивала, то ли знали о моей занятости Вовчиком. А лицо у меня соответствовало настроению – не влезай, убьет. Внутрь заходить не хотелось абсолютно. Наверное, Ленок на меня плохо влияет – настраивает на более возвышенный лад. Впрочем, меня же никто не заставляет сидеть там до рассвета. Потусуюсь до двух ночи и свалю домой.

После пятнадцати минут бесцельного шатания вокруг клуба я плюнула на Аллу и зашла вовнутрь. И вовремя. Свободных столиков оставалось не так чтобы очень. Взяв пиво, оккупировала один угловой. Вытащила из кармана сигареты и приготовилась сидеть так до второго пришествия.

Аллочка даже к одиннадцати не соизволила явиться. Телефон не отвечал. Позвонила Диме – та же фигня. Слились в любовном экстазе, не иначе. Настрочила кучу гневных сообщений обоим сволочам. Отставила пустой бокал, затушила сигарету. И собралась было чесать к выходу.

– Рад, что ты пришла, – рядом со столиком нарисовался давешний Аполлон.

– И вам не хворать, – буркнула я, собираясь юркнуть мимо.

– Уходишь? Почему? Еще очень рано.

– Че ты ко мне прицепился?

– Понравилась ты мне, разве не ясно?

– Типа ясно. У меня парень есть.

– То-то же я смотрю, ты одна постоянно по клубам болтаешься.

– Сегодня он занят. Я ждала подругу, но она не пришла, поэтому и мне здесь делать нечего.

– Останься со мной, я же только из-за тебя в этот гадюшник пришел.

Вы только посмотрите. Ради меня! Хотелось ехидно засмеяться прямо в лицо, но передумалось. И я села обратно. Саша улыбнулся и отправился к бару, а я опять полезла за сигаретами. И рученки почему-то начали мелко подрагивать. Неужели влюбилась? Если признаться себе честно, я ведь думала о нем всю неделю. Представляла… гхм… неважно.

Вернулся мой бог. Мы молча распили по бокалу пива, я выкурила полпачки, вторя ему же. В двенадцать он вдруг очнулся.

– А пойдем на улицу?

– Зачем? – подозрительный тип, как ни крути. В кусты захотелось?

– Здесь дышать нечем.

Вообще я очень мнительная дама. Подозреваю всех и вся в самых тяжких преступлениях. А еще имеется в наличии интуиция, которая всегда вопит, если что-то делаю не так. Не считая, конечно, нашей первой встречи с Вовчиком, когда я поперлась к нему домой…

Но сегодня или она крепко уснула, накаченная пивом, или мне захотелось приключений на пятую точку. Любопытство губит кошек. И людей, как показывает практика, тоже. Но что поделать, если мы, женщины, по слабости своего пола не в состоянии удержать в себе рвущиеся вопросы, предположения, будоражащие фантазию мысли. Самый главный пример – Ева. Поэтому я, как истинная представительница прекрасной половины человечества, рискнула пойти гулять посреди ночи с незнакомым человеком. Ни кто он, ни чем занимается, я не знала. Только имя, и прекрасная внешность, которая в моих глазах вполне могла уменьшить любые грехи. Он мог оказаться опаснейшим маньяком, любителем детишек, или расчлененки. Но если Настя что-то решила, ее никто не остановит. В том числе, и ее внутренний голос разума.

Я позволила Саше приобнять себя за талию. С гордым лицом, но втайне боясь, как бы меня не засекли дружбаны Вовчика, прошествовала к выходу.

Ночь встретила питерской сыростью и прохладой. Знатная роса к утру выпадет. Я уже чувствовала, как ступни, наряженные в открытые сандалии, начинают примерзать к подошве. Но мужественно терпела, лишь бы не уходить домой.

– Холодно, да? – после продолжительной тишины спросил Саша. – Может, пойдем…

– К тебе я не пойду, – отрезала я, на всякий случай отодвигаясь. Пусть не думает, что я из породы честных давалок. Женщину сначала завоевать надо, как говорит мама. Правда, Настя этого правила придерживалась только в случае с Петрушей. И то, потому что не хотелось ему пользоваться своим мужским обаянием. Может, находись я в состоянии более обширного опьянения, согласилась бы на секс. Но в данный момент я слишком раздражена и напугана этой опасной близостью.

– Насть, я тебя на секс и не развожу, – засмеялся парень. – Ты мне мою сестренку напоминаешь.